Текст книги "Золотое царство"

Автор книги: Виктория Князева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

И он первым ступил на прибрежную косу. Следом за ним, пугаясь и робея, отправились и остальные.

Камни были мокрыми и скользкими, волны то и дело захлестывали едва ли не с головой, норовили сбросить путников вниз в черные пучины. Порывистый ветер пытался сбить с ног, рвал одежду, теребил волосы, но молодцы шагали и шагали вперед. Кот, сидящий на плечах у Витомысла, вцепился тому в плечи всеми когтями и выл так, что кровь леденела в жилах.

– Да ты замолчишь или нет?! – не выдержал и завопил на него Вертодуб, пытаясь перекричать ветер и рев волн. – Сколько можно орать?

Но кот ничего не хотел понимать, он промок до нитки, ему было страшно, и, пожалуй, впервые в своей кошачьей жизни Баяну не хотелось кушать.

Наконец добрались до конца каменной косы, и теперь предстояло самое сложное – нащупать ступени лестницы. Но и с этим справился опытный Вертодуб. Пару раз он, правда, оступился, но в конце концов нашел надежную ступеньку и крикнул товарищам:

– Братцы! За мной, след в след!

– Где ж на воде следы углядишь, – проворчал стрелок и чуть не навернулся с камня, – тьфу ты!

Гуськом зашагали молодцы за Вертодубом, который ступал медленно, стараясь не делать ни одного лишнего движения. Вот вода уже добралась ему до пояса, потом до плеч, а сделав еще один шаг, Вертодуб и вовсе скрылся с головой.

Несмотря на шторм и высокие волны, под водой было на удивление тихо. Лестница, как и прежде, светилась приятным ровным светом, рыбы мирно плавали как поодиночке, так и целыми стайками. Кот потихоньку пришел в себя, вспомнил, что еще не завтракал, и попытался поймать аппетитную рыбину, но та проявила истинное коварство, засадив в кошачью лапу по меньшей мере шесть острых иголок. Кот хотел закричать, но с ужасом понял, что не может произнести ни звука, поэтому просто прижался покрепче к Витомыслу и тяжко вздохнул. Витомысл одобряюще погладил его по спине.

Оказавшись внизу, Вертодуб первым делом вспомнил про чудо-дудочку, которую вручил ему царь Еремир. Он тут же достал ее из кармана, вытер зачем-то об рукав и поднес к губам. Дудочка заиграла сама, да так нежно и ласково, что молодцы заслушались. И, как оказалось, не одни они – на чудную игру сбежались, а точнее, сплылись едва ли не все рыбы, живущие в море. Собралась у лестницы эдакая разномастная стая: были тут рыбы круглые, похожие на шарики, были и длинные полосатые рыбешки с жесткими усами. И изогнутые, покрытые короткими щетинками, и многоцветные рыбы-фонарики с огромными печальными глазами, и рыбы-змеи, и рыбы-стрелы, и рыбы-гусеницы.

Вертодуб осмотрел критическим взором все морское стадо, выбрал рыбу покрупнее и постарался на нее залезть. Сразу у него ничего не получилось, рыба хоть и была смирной, но усидеть на ней было невозможно – чешуя была скользкая, а ухватиться не за что. Вертодуб вздохнул, слез, оглядел рыбу вокруг и уселся снова, на этот раз боком, так, чтобы можно было держаться за большой плавник, растущий, как ни странно, у рыбы только с правой стороны. Сидеть было, конечно, не так, как на хорошей лошадке, но все-таки можно. Вертодуб посмотрел на товарищей и ободряюще улыбнулся – присаживайтесь, мол!

Стрелок неодобрительно покачал головой. Идея скакать верхом на рыбах ему не понравилась с самого начала, но деваться было уже некуда, надо было выбирать себе подводного скакуна. Андрей с обидой поглядел на Вертодуба: вот, дескать, забрал себе самого упитанного, а мне что остается? Но обижался он недолго, потому что увидел вдруг рыбу до того широкую, что на ней можно было уместиться хоть втроем. «А вот назло всем вам оседлаю ее один!» – подумал стрелок и шустро запрыгнул на приглянувшуюся рыбину. Сидеть верхом на ней было невозможно – уж слишком широка, поэтому Андрею пришлось лечь на живот, обнять рыбу за высокий гребень на спине и постараться не свалиться вниз.

Витомысл со Славятой были не такими привередливыми, как товарищи, – быстро выбрали себе по рыбе, взгромоздились на них и крепко ухватились за плавники. Дело было за Вертодубом – и как же он, интересно, велит рыбам следовать аккурат к северным берегам?

Но Вертодуб и сам понятия не имел, как это сделать. Он на всякий случай еще раз извлек из чудо-дудочки несколько нежных трелей и пришпорил рыбу пятками. Та как будто сразу все поняла, сорвалась с места, а следом за ней помчались и другие оседланные рыбы.

Вихрем проносились мимо целые заросли водорослей, придонные цветы, огромные светящиеся шары, глядя на которые непонятно было, животные они или растения. Быстро неслись рыбы, унося на своих спинах бравых молодцов, а следом за морской кавалькадой стрелой летели стайки мелких пестрых рыбешек, которым до смерти было интересно, куда же плывут их огромные собратья. Но догнать больших рыб никак не удавалось, потихоньку мелюзга слабела, отставала и становилась легкой добычей для крупной и чрезвычайно довольной морской овцы, которая шустро преследовала малявок по дну.

Меньше чем через полчаса вдали забрезжил свет, и рыбы-кони сделали последний рывок, остановившись так, что сидящие верхом молодцы едва не касались головами кромки воды. Ярко светило солнце, лучи его проникали в морские глубины, отражались от спин и боков могучих рыбин. Путники тяжело сгрузились на дно, поклонились благодарственно рыбам и быстрым шагом направились к берегу. Ветра не было, вода стала похожа на огромное зеркало, в котором отражалось ясное синее небо.

– Наконец-то! – облегченно выдохнул Вертодуб, когда к нему снова вернулась способность говорить. – Ну мужики, как мы домчались, а? В жизни бы не подумал, что скакуны морские такие резвые. Не чета нашим лошадкам!

– Смотря каким, – возразил Витомысл. – Светомира у Яги видел? Эта лошадка всем морским плавунам фору даст!

За разговорами молодцы и не заметили, как выбрались из воды, удивившись сызнова, что и одежа сухая, и не холодно вовсе, будто не по морю гуляли, а по зеленому лужку. Хорошо было на берегу! Сверкал и переливался, как самоцветные камни, лежащий снег, сосны, могучие и величавые, уходили в небо вершинами. Солнышко пригревало по-весеннему, даром что в здешних краях стояла вечная зима. Задорно кричали чайки, плескались в море беззаботные рыбешки. И не верилось даже, что где-то идет война, и думать не хотелось о кровавых битвах. Стрелок вздохнул:

– А что, братцы, дальше-то делать будем? Али передохнем малость?

– И покушаем, – мигом присовокупил кот.

– Отставить покушать! – рявкнул Вертодуб. – Отдыхать тоже не время. Нам что царь Еремир сказал? Отправить в Золотое царство гонца с птицей за кольцом, а самим тут быть, воинство Ладеня поджидать.

– Ну скажем, – задумчиво протянул Андрей, – в Золотое царство я мог бы отправиться, да только на чем?

– На нем! – радостно завопил кот, показывая лапой куда-то в сторону. Молодцы развернулись и с изумлением увидели лежащего Володимира, который, судя по всему, крепко спал. – Вова! – еще громче взвыл кот, спрыгнул с плеча Витомысла и кинулся к товарищу. Молодцы переглянулись, пожали плечами и отправились за ним.

Володимир и правда спал, даже Баяну не удалось сразу его разбудить. Выглядел змей неважнецки. Левый бок его весь был истыкан острыми стрелами, шести голов не было, на шкуре виднелись следы запекшейся крови.

– Что это с ним? – тихонько спросил стрелок. – Будто в бою побывал!

– Не знаю, – тоже шепотом ответствовал Вертодуб, – эвон как его уделали!

– Володимир! – орал кот, с размаху бросаясь на змея, – Родной мой! Друг любезный! Живой ли ты? Открой ясные очи!

Змей осторожно приоткрыл по одному глазу на каждой из оставшихся голов и печально посмотрел на Баяна.

– Живой, – облегченно вздохнул Вертодуб, – ну и напугал ты нас, брат!

– Здрасте, – еле слышно проговорил змей, – уж не чаял свидеться…

– Ишь ты, что удумал, – рассмеялся Витомысл, – ты нам живым нужен! Что с тобой случилось-то?

Змей вздохнул тяжко, и не спеша начал рассказывать:

– Лежу я, значит, во дворе у пастуха, где мы с вами расстались. Накормила меня хозяйка его, – тут змей показал лапой на Баяна, – так накормила, что и сказать нельзя. Тут вам и куры жареные, и похлебка грибная, и овощ всякий…

– Ты к делу давай ближе! – строго сказал Вертодуб.

– Так я и говорю, – обиделся Володимир, – накормила, значит, я и лежу. Обеда жду. Самое, надо вам сказать, тяжкое это время – от завтрака до обеда, тут терпеть просто-таки мочи нет, весь прямо измучаешься. Тут Баян еще, – змей с любовью посмотрел на друга, – примостился, храпит рядом, посапывает, тоже ждет не дождется, когда обедать зазовут. Ну и я тоже решил прикорнуть… И вдруг меня как ударило – как же, думаю, молодцы там без меня-то будут? Растолкал кое-как кота, так и так, говорю, надо помочь нашим. Ну Баян, конечно, сразу за вами идти решился, эдакий ему героизм в голову ударил, даже не покушал на дорожку, сразу вслед помчался, а я сел да начал прикидывать. С одной стороны, конечно, мне летать нынче опасно, мне вообще и носу на улицу казать не следует, а с другой стороны, друзей в беде оставлять не след! Вот я и решил с Ягой посоветоваться. Она, конечно, меня сразу отговаривать начала, еще по бокам батожком прошлась за то, что и Баяна на это дело подрядил, а потом ничего, согласилась. Снарядила она меня, дала пирожков на дорогу, индейку, с травами копченную, да рыбешек связку…

– Индейку? – восхитился кот. – А где она?

– Съел, – признался Володимир и, увидев, что Баян вздумал обижаться, поспешно добавил: – А что прикажешь делать? Это тебе одной воблы на все про все хватит, ты вон какой маленький, тебе много не надо, а я велик дюже, мне коли не покушать как следует, так и крылья не держат! Верно я говорю?

Кот промолчал, а пять голов змея согласно закивали: дело, мол, говоришь, без покушать и лета порядочного нету.

– Вот я и полетел, – продолжал Володимир, переведя дыхание. – Поначалу вроде ничего было, мигом отмахал половину пути до Снежети, а потом все и приключилось…

Змей умолк, смахнул с морды слезу.

– Что приключилось-то? – нетерпеливо спросил Баян.

Змей махнул лапой:

– Напали на меня, вот что. Верно говорила Яга: зорко нынче в небо они глядят, прислужники-то!

– Чьи прислужники? – не понял стрелок.

– Царя Огня да царицы Маланьицы, – пояснил змей, – Сначала из луков обстреляли, вон весь бок искровенили, да мне с того беды мало, шкура дюже толстая. А потом из пращей стрелять начали, и такой, верно, стрелок умелый попался, что все по крыльям, все по крыльям метил! Ну ясное дело, подбили. Упал я в самую чащу, об елки да об осины все что можно отбил. А они и набежали кучей, бросились на меня, пока не прочухался, голов поснимали… – Володимир горестно сморщился. – Я от боли, конечно, света невзвидел, собрал силы, какие были, да и дал оттуда деру. И сам не знаю, как выбрался, в головах как туман стоит. Ну долетел, да так и спал сутки кряду, пока Баян не разбудил.

И змей нежно посмотрел на кота, который никак не мог понять, то ли ему радоваться, что друг жив, то ли печалиться, что тот в одиночку слопал всю еду. Решив эту задачу в пользу первого утверждения, Баян взобрался Володимиру на спину и там свернулся клубком.

– Теперь что? – спросил змей, убедившись, что кот устроился удобно. – Куда дальше?

Стрелок пытливо взглянул на товарищей.

– В Золотое царство, – после небольшого раздумья решил Вертодуб. – Ты, Андрейка, лететь вызывался? Вот тебе и лететь, а мы пока тут будем ждать.

– Чего ждать? – не понял Витомысл. – Не лучше ли тоже к Кусману махнуть, авось там от нас будет какой толк!

– Царь Еремир сказал здесь быть, значит, так и надобно. Да и не потянет нас всех четверых змей-то!

– Не потяну, – покачал головой Володи мир, – я и одного-то с трудом подыму.

– Вот, слыхал? – кивнул Вертодуб. – То-то.

– Ну хорошо, – кивнул Витомысл, все еще до конца не уверившись. – Держи, Андрейка, чудо-птицу, Белкой именуемую.

И Витомысл бережно достал из-за пазухи белую ласточку, поглядел на нее с испугом – жива ли? Но Белка была жива, задорно пощелкивала клювом и, судя по всему, чувствовала себя отлично. Витомысл улыбнулся, расправил белые перышки и передал птицу стрелку. Тот взял ее осторожно, стараясь прикасаться одними только кончиками пальцев, и посадил себе за пазуху. Белка почувствовала себя там как дома, начала копошиться, вертеться и устраиваться поудобнее. Наконец она утихла, и Андрей быстро забрался на змея верхом, постаравшись при этом не наступить тому на больной бок. Сидеть верхом теперь было просторней – не мешали, как прежде, лишние головы, но вид у змея был никудышный. Андрей даже пожалел его:

– Больно?

– Поменьше уже, – вздохнул Володимир, – ноет только.

– Ничего, – утешил его стрелок, – пройдет!

– Должно пройти, – согласился змей. – Ну полетели, что ли?

– Полетели.

Змей уже готов был взмахнуть крыльями, как вдруг к нему подбежал Славята. Был паренек на редкость тихим, за все время он и слова из себя не выдавил, смотря на Володимира изумленными глазами. А тут – на тебе!

– Погодите!

– Чего? – удивился Андрей.

– Возьмите меня с собой, – попросил Славята, – я легонький, места не займу много!

– Опасно это, – покачал головой стрелок, – слыхал, как туго Володимиру пришлось? Нешто сейчас лучше будет? Я уж и живым до Золотого царства добраться не чаю, разве что очень повезет!

– Ну возьмите, – жалобно упрашивал Славята, – пожалуйста!

– Змей тебя не подымет, – возразил Вертодуб, – ему и так тяжко.

– Подниму, – неожиданно сказал Володимир, – вы уж меня, пожалуйста, совсем-то за слабосильного не считайте! Я ежели робенка когда верхом покатать не сумею, меня тогда сразу в землю закапывайте, отыграл уже свое!

– Ну, – задумался стрелок, – коли змей позволяет… Вы что думаете, мужики?

Молодцы переглянулись, посовещались вполголоса…

– Пущай летит, – порешил Вертодуб, – все одно опасно дюже, что здесь, что там. А так, может, и прок какой от парня будет.

– Будет прок, будет! – обрадовался Славята. – Вы только с собой в Золотое царство возьмите!

– А не убоишься? – насмешливо спросил Вертодуб. – К мамке не запросишься?

– Вот еще! – рассмеялся Славята и дерзко взглянул Вертодубу в глаза: – Коли в море-окияне да на острове дальнем не убоялся, чего же здесь-то страшиться?

– Берем, – без лишних разговоров крикнул сверху стрелок, – залезай!

Славята издал радостный вопль и полез на змея. Получалось у него это с непривычки очень неловко, если бы Андрей вовремя не подхватил его под руки, ни за что бы парню не оседлать Володимира. Наконец он уселся, крепко обхватил змея за шею и вздохнул от полноты чувств.

– Полетели! – скомандовал стрелок, и у Славяты захватило дух: змей, взмахнув огромными крыльями, начал медленно подниматься к небу.

Когда поднялись высоко над лесом, Славята вдруг заорал неожиданно тонким голосом:

– Ух ты, красота-то какая!

– Тише ты! – рявкнул на него стрелок. – Негоже шум подымать! И без того нас уже, поди, заметили!

Славята подавленно замолчал.

Простирались внизу густые леса, быстрые реки и покрытые льдом озера. Быстро летел вперед крылатый змей; силы его были уже на исходе, он тяжело дышал, думая только о сидящих на спине товарищах. А в том, что и стрелок, и кот, и даже Славята его друзья, Володимир даже не сомневался, не такой он был змей, чтобы заподозрить что-нибудь дурное. И пусть бок еще отчаянно болел, все-таки змей искренне верил в то, что когда все наконец закончится, он будет спокойно жить в родной и уютной пещере. А может даже статься, что и в Золотое царство пожить пустят. При этой мысли на всех шести мордах Володимира расплывалась широкая улыбка.

Когда подлетали к Снежети, стрелок насторожился.

– Забери-ка ты вверх, – приказал он змею, – тут народ не больно приветливый.

– Хорошо, – послушно кивнул Володимир и из последних сил бросил свое израненное тело вертикально ввысь, стараясь подняться как можно выше. Вскоре он летел уже над облаками, ясное солнышко пригревало хвост, даже бок стал ныть поменьше. Хорошо!

Но тут впереди замаячил какой-то неясный силуэт.

– Это еще кто? – изумился Володимир. – Андрейка, кто там?

Стрелок пригляделся, но никого не разглядел, однако острому зрению змея поверил.

– Ниже давай.

– Хорошо.

Змей спланировал вниз, пролетел немного вровень с облаками, пропорол их брюхом, вымок до нитки. От холода проснулся кот, огляделся по сторонам, увидел, что сидит не на надежных коленях Витомысла, и взвыл:

– Помогите!

– Цыц! – рявкнул стрелок, но все-таки сгреб Баяна в охапку и усадил рядом с собой. – Молча сиди!

– Сижу, – испуганно пискнул кот, – а покушать есть?

– Вот тебе, а не кушать! – поднес Андрей кулак к самой кошачьей морде, – Не ровен час, сгинем все со свету, а ты все об еде да об кушаньях!

– Не буду! – ужаснулся кот. – Только не погубите моего тела белого!

Змей отчаянно махал крыльями, но высоту все-таки терял неумолимо. Сил у него почти не осталось, и больше всего на свете хотелось ему сейчас опуститься на землю и снова крепко заснуть. Но Володимир знал, что делать этого никак нельзя, поэтому изо всех сил махал крыльями, стараясь выровнять полет. В воздухе меж тем сильно запахло чем-тo паленым.

– Это еще что? – вскинулся Андрей, огляделся по сторонам, посмотрел вверх-вниз, но ничего не увидел. – Володимир! Видишь чего?

Змею было и говорить-то сложно, но он покорно осмотрелся, заметил все ту же фигуру, которая неумолимо приближалась, и прохрипел:

– Летит кто-то… А кто – не разберу.

– Да кто там летит? – перепугался стрелок. – Что за новая напасть?

Баян принял это на свой счет и обиженно буркнул что-то, закрыв морду лапой. Андрей поднес руку к глазам, прищурился и только тут рассмотрел то ли человека, то ли еще кого, быстро летящего по небу.

– Никак сирины выследили? – содрогнулся он.

– Не сирины это, – проговорил змей, – я бы за версту почуял. От них не гарью да копотью пахнет, а цветами лазоревыми, да так сладко, что голову кружит.

– А ты откуда знаешь? – с удивлением спросил стрелок. – Видал, что ли?

– Видал, – ответил Володимир, но объяснять не стал.

– Кто бы это ни был, – решил Андрей, – а только с ними нам делить нечего!

– Нечего, – вздохнул змей, – только, чую, не продержаться мне долго. Извини, друг.

Стрелок успокаивающе похлопал Володимира по спине и посмотрел на Славяту. Тот, белый как снег, сидел, разинув широко рот, и от изумления не мог вымолвить и слова. Полет до того заворожил его, что парень озирался по сторонам и только восхищенно ахал.

– Не боязно? – поинтересовался у него Андрей. – Страху-то не чуешь?

Славята отрицательно помотал головой:

– Не боюсь! Красиво дюже…

– Красиво, – согласился Андрей и замолчал.

Между тем летящий некто приблизился уже настолько, что стрелок сумел его разглядеть как следует. Оглядел, вспомнил и не поверил своим глазам:

– Межко?!

И в самом деле, летел по небу старый знакомец, но в каком виде! Руки и ноги его были сверху донизу покрыты черными перьями, длинные черные когти заменяли пальцы. И все же это был Межко, пускай больше похожий на филина, но все-таки он.

– Быть того не может, – пробормотал стрелок, и тут Межко камнем упал на змея.

Володимир закричал коротко, но поделать ничего не смог – филин тюкнул его в самое темечко, разодрал крылья, и змей начал стремительно падать вниз. А Межко-филин все не отставал, заходил то справа, то слева, целил в головы, когтями пытался сорвать молодцев со спины змея. Наконец ему это удалось, и Славята со стрелком ухнули на землю. Баян летел следом, вцепившись в рубаху Андрея и громко вереща. Филин меж тем, крайне довольный, полетел дальше в сторону Северного моря.

Конец бы пришел змею, ежели бы с такой-то высоты, да на сыру землю. Однако же ему необычайно повезло – упал он аккурат на мягкий сугроб и даже не почувствовал удара. Но так ему досталось от проклятого филина, что змей, едва пробивши тонкий наст, потерял сознание.

Стрелку с котом и Славятой повезло меньше. Приземлялись они прямиком в чащу леса, пересчитали все сучья на могучей сосне, да так и остались висеть, застряв в толстых ветвях.

Первым пришел в себя Андрей.

– Все живы?

– Слезь с меня! – донеслось откуда-то снизу сдавленное мяуканье. Стрелок осторожно разогнул колено и увидел, что кот висит на сучке под ним, да так неловко, что еще чугь-чуть – и сверзится вниз. Нога Андрей стояла у Баяна на хвосте.

– Тихо сиди, – приказал стрелок и наклонился вниз, стараясь не выскользнуть из цепких сосновых лап, – сейчас я тебя…

Он нагнулся, держась рукой за крепкий сук, подцепил кое-как кота за шкирку, подивился мимоходом его увесистости и поднял наверх. Кот мигом забрался Андрею на плечо, обхватил лапами за шею и заревел в голос.

– Ну чего ты? – чуть ли не ласково увещевал его стрелок. – Ровно дитя малое! Сиди уж… Славята, ты там живой?

– Живой! – откликнулся тот почти весело. – Вот ведь как бывает, а!

– Да где ты там, – заворочался Андрей, высматривая парня, – не вижу!

– Тут я, – сказал Славята, осторожно выглядывая из-за веток, – чего кричишь? Как выбираться-то будем? А змей где?

– Погоди, – отмахнулся стрелок, – не все сразу. Сейчас главное – слезть аккуратно. Ты по деревьям лазил когда-нибудь?

– Не-а, – признался Славята, – зачем бы?

– Затем, – зло бросил Андрей, – сейчас бы очень пригодилось.

– Не лазил, – повторил Славята.

– Ладно. Ставь ногу сюда… Только держись крепче, донизу саженей пятнадцать будет, костей не соберешь!

– Постараюсь…

– За сук тот хватайся!

Шаг за шагом молодцы кое-как спускались вниз. Непонятно было, где они вообще находятся, вроде бы в половине пути от Снежети к Золотому царству, но как знать! И как же выбираться из этих краев, ежели тут жилья человеческого нет и в помине?

– Выбираться-то как? – еще раз спросил Славята, уже оказавшись на земле. – Ты, поди, знаешь?

– Откуда? – искренне удивился Андрей. – Я тебе что, леший?

– Я думал, ты все знаешь, – вздохнул Славята.

– Не все. Пойдем змея искать.

– Пойдем.

Снег в лесу лежал сугробами, то и дело то Андрей, то Славята проваливались по пояс. Про сапоги и речи не было, при каждом шаге туда набивались целые охапки мокрого снега. Одному коту было хорошо, – он, окончательно уверовав в свое спасение, устало задремал у Андрея на плече. Снился ему аппетитный яблочный пирог и варенье из ревеня. Баян сглатывал слюну и блаженно вздыхал.

После получаса бесполезных поисков молодцы наконец увидели лежащего змея. Вернее, увидели они сначала пар, валивший из сугроба, стрелок подумал даже, а не медвежья ли это берлога. Но, подойдя поближе, путники увидели сломанное крыло Володимира, безвольно лежащее под сосной, а потом и самого змея, распростертого на подтаявшем алом снегу.

– Вова! – негромко окликнул Андрей и потряс змея за бок. – Ты живой там?

Змей не отвечал и только судорожно вздрагивал. Ничего не помогало привести его в чувство – ни вопли проснувшегося кота, ни вода из бутыли стрелка.

– Делать нечего, – вздохнул Андрей, – надо дальше идти.

– А он? – испугался Славята. – Нельзя товарища в беде бросать!

– Нельзя, – согласился стрелок, – вот ты с ним и останешься.

– Я?

– А кому еще, – развел Андрей руками, – не кота же оставлять.

– Хорошо, – кивнул Славята, – а что мне делать?

– Нас дожидайся, – подумав, ответил стрелок, – костер разожги, и вам тепло будет, и мы увидим. Коли до вечера не придет никто – выбирайся своими силами.

– Хорошо, – еще раз кивнул паренек, но по лицу его было видно, что он сильно напуган.

– Кота тебе оставляю, – сказал Андрей, – нечего ему со мной таскаться.

– Нет, – помотал головой Баян, – я с тобой, Андрейка.

Стрелок изумился, и нельзя было сказать, что его удивило больше – то ли преданность и самоотверженность кота, готового следовать за ним хоть на край света, то ли то, что Баян готов был оставить несравненного своего Володимира. Кот будто прочитал его мысли.

– Я не бросаю Вову, – обиженным голосом молвил он, – я за подмогой ухожу! Вова так же бы сделал, окажись он на моем месте.

– Ну… хорошо, – неожиданно быстро согласился стрелок, – пойдем.

– Удачи вам! – от всей души пожелал Славята и вздохнул. – Возвращайтесь скорее. Боязно…

– Не бойся, – успокоил его Андрей и быстро зашагал прочь.

Кот засеменил следом, проваливаясь в сугробы по брюхо и тихонько ропща на разнесчастную свою долю.

Славята остался один. Он огляделся по сторонам, нашел большую сосновую ветку, подтащил ее поближе к змею и уселся на нее. Посидел с четверть часа, подумал и отправился искать хворост для костра.

Между тем Андрей все шагал и шагал вперед, по солнцу кое-как сообразив, где север, а где юг. Шел он, ясное дело, на юг, и по мере приближения к теплым краям лес становился все гуще, вместо сосен то тут, то там показывались стройные березки, снега становилось все меньше. Даже повеселело как-то на душе, надоело уже стрелку топтать чужие земли, домой хотелось, да только попробуй дойти еще до того дома! Одно осталось – помирать посередь леса.

Однако помирать не пришлось. Впереди послышался непонятный шум, будто бы кто-то ломился через бурелом. Андрей насторожился и хотел уже схорониться в ближайшем сугробе, но тут навстречу ему вышел огромный рослый конь, равного которому не сыскать по всем царствам.

– Светомир! – обрадовался стрелок. – Яга! Как ты нашла меня?

– Да уж нашла, – привычно заворчала та, впрочем, совершенно беззлобно. – Знала же, что ничего вам нельзя доверить, обязательно все испортите! Садись уж…

Стрелок улыбнулся, подхватил кота, который от радости онемел, и шустро вскочил на коня позади Яги.

– Куда едем? – поинтересовалась колдунья.

– Ты меня спрашиваешь? – удивился Андрей. – Я думал, тебе виднее!

– Вот еще, – фыркнула Яга, – только мне и делов, что про вас все разведывать! Куда змея дели, ироды? Остальные где?

– Змей… – вздохнул стрелок, – змей, он там…

Когда Андрей закончил рассказ, Яга только вздохнула.

– Ни на минуту оставить нельзя… Ну да ладно, главное-то вы сделали, ничего не напутали, и на том спасибо. Теперь, значит, сюда слушай, друг ситцевый. Как проклятая вертелась я тут одна-одинешенька, а только где уж мне сладить с силами великими! Ворвалась армия царя Огня да царицы Маланьицы во владения Кусмана-батюшки, никто и пикнуть не успел, как все царство пало.

Андрей побледнел как полотно, и Яга поспешила его успокоить:

– Да погоди ты! Дай дорассказать… Все еще поправить можно. Царство хоть и захватили, да еще толком ничего сделать не сумели, на это силы нужны, а царь Огонь да царица Маланьица еще не разошлись вполную. Вот покуда они не развернулись, можно попробовать одолеть их, хитростью али силою, это уже как получится.

– А что царь Кусман? – спросил стрелок, холодея. – Он-то жив?

– Жив он, жив, – кивнула Яга, – в плену, но жив.

Андрей облегченно вздохнул.

– Теперь, стало быть, – продолжала Яга, – надобно в Золотое царство тайно пробраться да из полона его и вызволить, без него армия в бой не пойдет.

– Да какая там армия, – грустно усмехнулся Андрей, – ты, чай, армию нашенскую не видала! Этим не то что с ворогом сражаться, этим с детьми малыми не сойтись, меча держать не умеют.

– Плохо, – нахмурилась Яга. – Так что ж ты предлагаешь – оставить царя в темнице, на авось понадеяться?

– Что ты, – испугался стрелок, – разве ж я то имел в виду! Это первое дело – царя вызволить, а уж потом и армию призвать с Ладеня. Может, вместе Еремир с Кусманом что и придумают.

– Придумают они, – скептически прищурилась Яга, но противоречить не стала, – ладно, будь по-твоему. Значит, тогда сейчас я тебя в Золотое царство доставлю, а потом уж не обессудь – одному придется действовать, я-то к змею отправлюсь, выручать бедолагу надобно.

– Хорошо, – улыбнулся Андрей, – поехали!

– Вперед! – крикнула Яга, стегнула Светомира кнутом, и конь полетел в царство славного Кусмана.

Быстро отмелькал и кончился лес, потянулись к горизонту бесконечные поля; видно, выбрала Яга какую-то совсем уж нехоженую тропу.

– Долго ли еще?

– Скоро только кошки родятся, – съехидничала Яга.

– Неправда! – возмутился Баян. – Это дело дюже обстоятельное, к нему без думки никак нельзя! Во-первых, понять надобно, готов ли ты к дитям малым, к семейственности, значит. Опосля кошку найти достойную, домовитую, ну и чтобы из себя тоже хороша была. Тут перво-наперво разузнать надобно, не гулящая ли, кушает как – много али не очень. И чтобы шерсть лоснилась непременно и на солнце играла. И чтобы из семьи хорошей, а то случится еще какой конфуз – берешь рыжую, а глядишь, котята все как есть пошли черной масти. Я сам помню, было… Что такое? Накинулся на свою, конечно: с кем шашни крутила? А потом уж разузнал, что у ней дед был черным. По материнской линии.

Пока кот травил свои бесконечные байки, поля закончились и впереди показались знакомые Андрею места.

– Белый луг! – обрадовался он. – Светлый ключ!

– Нам туда, – показала Яга рукой в сторону большой тенистой рощи неподалеку от золотых стен, – а оттуда ты уже сам.

Конь Светомир остановился рядом с высокой березой, листва которой была уже тронута ярко-алыми красками осени. Стрелок спешился.

– Ну Андрейка, – улыбнулась Яга, – ступай. Ты теперь один остался у царя Кусмана. Он на тебя надеется, гляди не подведи, да и сам голову под топор не подставь.

– Я постараюсь, – серьезно сказал Андрей, глядя в глаза чародейке, – спасибо тебе.

Яга ничего не ответила, только поднесла палец к губам и неслышно рассмеялась. Потом она легонько приударила Светомира хлыстом, и чудный конь полетел обратно на север.

– И как же нам войти в город? – спросил Андрей у Баяна, который и в ус не дул, думая только о том, как бы поскорей набить ненасытное брюхо. – Молчишь, собака, – беззлобно пробурчал стрелок и, почесав затылок, зашагал в сторону Золотого царства.

Удивительно было вот так бродить здесь неподалеку и бояться войти в город, где родился и вырос, где знаешь каждый дом, каждую улицу, каждый камень в мостовой. И в самом деле, как же можно поверить в то, что землю твою захватили и жестоко растоптали, в то, что стены Золотого царства, такие родные и манящие, могут таить в себе опасность! Но, к несчастью, так оно и было, и потому стрелок, понурившись, шел медленно-медленно, не зная, как же пробраться домой. Ему хотелось вспомнить детство, когда он с товарищами, бывало, лазил по заборам и деревьям, удил в речке Золотинке мелкую рыбешку. Но, как назло, вспомнилось зачем-то, как давным-давно мать высекла Вертодуба, застав того за поеданием чужой малины. Потом пришел на ум дед Сухобор, от которого пришлось как-то улепетывать по огородам. И соседская девчушка Сиянка встала в памяти как живая, а ведь схоронили ее давно, лет десять назад.

Стрелок грустно усмехнулся: в детстве, бывало, только и думаешь, как бы сбежать из дому, а теперь вот и рад бы попасть домой, да все никак.

Вот тут Андрей разозлился: