355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Виктор Доценко » Остров Бешенного » Текст книги (страница 10)
Остров Бешенного
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 13:33

Текст книги "Остров Бешенного"


Автор книги: Виктор Доценко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– Ничего, я его почувствую в варенье, – выручил Виктор.

– Хорошая мысль, – одобрил генерал, – а пока ты занимаешься столь важным делом, как дегустация, я изучу акт описи, если, конечно, вы не возражаете? Спасибо, Марья Степановна, все было очень вкусно, а я словно дома побывал.

– Не на чем, – совсем по-сибирски ответила женщина с небольшим поклоном гостю.

Вернувшись в кабинет, Богомолов открыл пакет, принесенный Виктором, и ему в глаза бросилось несколько фотографий, сделанных дотошным полицейским, приехавшим для констатации смерти Велихова. На одной из фотографий генерал обнаружил крупно снятый мобильный телефон, лежащий рядом со свисающей вдоль тела рукой покойного. Модель мобильника была совсем иной, чем тот, на который показала Марья Степановна. На всякий случай Богомолов взглянул в акт описи: и там была запись о мобильнике фирмы "Philips". Он вышел из кабинета и заглянул в кухню:

– Извините, Марья Степановна, а сколько у Аркадия Романовича было мобильных телефонов?

– Один, – твердо ответила женщина.

– Это вы точно знаете? – переспросил генерал, заметив, с каким вниманием слушает капитан.

– Конечно, один! Зачем ему больше? У помощников есть, у охраны, а мне он без надобности.

– И другого мобильного аппарата до дня его смерти у него не было?

– Не было.

– Спасибо, – с удовлетворением кивнул Богомолов и вернулся в кабинет.

Вскоре к нему присоединился и капитан Джеймс.

– Вы думаете, Константин Иванович, что его смерть как-то связана с разговором по мобильному телефону, который принадлежал кому-то другому?

– Вполне возможно, – с улыбкой подтвердил Богомолов: "А у тебя, парень, мозги работают!" – отметил он, а вслух спросил: – Когда явится господин Позин?

– Он должен прийти... – договорить Виктор не успел: зазвонил электрический колокольчик у входа. – Думаю, что это и есть господин Позин...

Через минуту в кабинет заглянула Марья Степановна:

– По вашему вызову явился господин Позин, – доложила она.

– Спасибо, Марья Степановна, пусть войдет, – сказал Богомолов.

– Входите, Александр Викторович! – Женщина посторонилась и, когда Позин вошел, закрыла за ним дверь.

– Здравствуйте, Константин Иванович: мы, кажется, с вами встречались?

– Да, ваша память не подвела вас. Мы встречались на даче у Бориса Николаевича.

– Приятно, что запомнили меня. Капитан Джеймс мне все объяснил, и я готов ответить на любые ваши вопросы.

– В таком случае начнем. Вы не возражаете, если наша беседа будет записана на диктофон?

– Пожалуйста.

Генерал повернулся к Виктору, тот достал аппарат и включил запись.

– В связи с неожиданной смертью господина Велихова Аркадия Романовича мной, генералом ФСБ Богомоловым Константином Ивановичем, в присутствии капитана ФБР Виктора Джеймса, проводится опрос господина Позина Александра Викторовича. Вы готовы отвечать на вопросы, господин Позин: может, у вас есть возражения или пожелания?

– Я готов отвечать на вопросы.

– Расскажите подробнее, при каких обстоятельствах состоялась ваша встреча с господином Велиховым в день его смерти?

– Эта встреча состоялась по инициативе самого Аркадия Романовича, который хотел перед отъездом в Израиль попрощаться со мной и просил выполнить несколько его поручений.

– Поручений? Какого характера?

– Некоторые операции, связанные с активной деятельностью Велихова. Так как непосредственно к смерти они отношения не имеют, мне не хотелось бы развивать эту тему дальше... Если, конечно, это возможно, – смягчил Позин свою просьбу, прозвучавшую как требование.

– Хорошо, пока оставим это, – как-то легко согласился Богомолов и сразу задал другой вопрос: – Скажите, мобильный телефон, по которому разговаривал господин Велихов в момент своей смерти, принадлежит вам?

– Нет, свой я оставил в Москве, чтобы избавиться от пустопорожних звонков.

– А кому принадлежит тот телефон?

– Его я передал при последней встрече господину Велихову по просьбе Сергея Мануйлова...

– Сергея Мануйлова? – переспросил Богомолов, с трудом сдержав эмоции и заметив при этом, что и Виктор, услышав, о ком идет речь, тоже напрягся. – Кто это? – спокойно спросил генерал.

– Работает в МЧС России, мы с ним познакомились за день до этого.

– И в тот же день он попросил вас передать Велихову этот телефон?

– Нет, на следующий день. Наше знакомство произошло на приеме у госпожи Руфи Файнштадт. Вполне возможно, что это знакомство и не продолжилось бы, но там мы встретились с японским бизнесменом Такиро Широши, который неожиданно пригласил нас с Мануйловым в свой ресторан, как он заверил, для того чтобы больше узнать о России, с которой он очень хотел бы иметь дело. Вам надо иметь в виду, что господин Широши, очень гостеприимно встретивший нас с Мануйловым, с большой неприязнью отзывался о господине Велихове и очень удивлялся тому, что тот до сих пор жив.

– Вот как? И что было дальше?

– После щедрого и вкусного обеда в ресторане Широши мы с господином Мануйловым решили прогуляться, потому что нашу встречу господин Велихов перенес на семь часов вечера и идти к нему было рано.

– А во время этой прогулки господин Мануйлов и передал этот телефон для Велихова.

– Так и было. Он узнал, что у меня намечена с ним встреча, а знакомые его знакомых просили передать Аркадию Романовичу этот телефон...

– Странный подарок.

– Он как-то специально защищен от прослушивания.

– А почему сам Мануйлов не передал, а попросил вас?

– Он звонил Велихову несколько раз, но никак не мог застать его дома, а тут узнал, что Велихов уезжает в Израиль, и решил воспользоваться моей встречей с ним.

– Что, так просто и попросил: передай, мол, дорогой Саша, от знакомых моих знакомых телефончик господину Велихову? – Позин почувствовал в тоне Богомолова иронию, а потому ответил с некоторой обидой:

– Да, почти все так и было! Хотя... – Он сосредоточился.

– Вы что-то вспомнили?

– Да, Мануйлов сказал, что этот телефон от Джохара.

– От Джохара? – Богомолов с трудом сдержал улыбку, вспомнив твердую уверенность Савелия в том, что Джохар Дудаев жив. – А фамилию не назвал?

– К сожалению. – Позин развел руками.

– Хорошо, спасибо, больше вопросов у меня к вам нет.

– Я вам помог хотя бы немного?

– Да, очень.

– Меня мучает один вопрос.

– Слушаю вас, Александр Викторович.

– Константин Иванович, неужели вы думаете, что именно мобильный телефон, переданный мной, вызвал смерть Аркадия Романовича?

– Отвечу вам честно, Александр Викторович, – не знаю! Просто я, как следователь, обязан рассмотреть все версии, даже абсурдные.

– Понятно, я могу идти?

– Да, конечно...

Когда он ушел, Виктор спросил:

– Скажите, Константин Иванович, как вы думаете: зачем Савелий взялся быть посредником между господином Велиховым и каким-то там Джохаром? Насколько я знаю Бешеного, он вряд ли имел приятельские отношения с таким монстром, как Велихов.

– Что ж, должен отметить, ты неплохой психолог, Виктор. Пока ответа я дать не могу, но могу высказать предположение, что Бешеный действительно не мог иметь никаких дел с Велиховым, но, может быть, Мануйлов мог? – Богомолов не знал, что ответить на столь прямой вопрос, а потому ответил первое, что пришло на ум.

– Об этом я не подумал, – смутился Виктор.

– Все объять невозможно, – успокаивающе заметил Богомолов, невольно сердясь на Савелия за то, что тот поставил его в столь неловкое положение, в котором ему приходится изворачиваться, чего он не терпел с детства. – Надеюсь, ответ мы получим во время беседы с самим, – хотел сказать с Савелием, но увидел в дверях Марью Степановну, – с господином Мануйловым.

– Может, вы кушать хотите? – спросила женщина.

– Нет, спасибо, Марья Степановна, ваши шанежки такие сытные, что до утра есть не захочется, – польстил ей Богомолов.

– Ну-ну... Вы скажите, если что, не стесняйтесь...

– Обязательно, хозяюшка... Виктор, на какое время ты вызвал господина Широши?

– Вот-вот должен появиться, – ответил тот, взглянув на часы. – Обещал явиться в три...

Широши не опоздал: ровно в три часа раздался мелодичный звон электрического колокольчика.

Широши вошел, одетый в дорогой элегантный костюм. Был весел, можно сказать, даже подчеркнуто беззаботен. Поздоровался вежливо и учтиво. Не возражал против диктофона. После того как Богомолов представился и представил Виктора, который исполнял роль переводчика, даже пошутил:

– Какая честь быть допрошенным в качестве свидетеля людьми из двух столь знаменитых и самых грозных во всем мире спецслужб!

– Скажите, вы были знакомы с господином Велиховым?

– А почему это интересует доблестные органы России и Америки?

– Дело в том, что господин Велихов внезапно скончался...

– Вот как? Какая жалость! Ведь еще такой молодой и активный... Ай-ай-ай! как хороший актер, он картинно поморщился и очень правдиво изобразил скорбное лицо, но потом спросил: – И когда же это произошло?

– Позавчера вечером, около восьми часов...

– Позавчера вечером с шести тридцати вечера до часа ночи я находился в своем ресторане, что могут подтвердить по крайней мере восемь моих сотрудников, с которыми я подбивал финансовый баланс за последние три месяца, так что я никак не подхожу вам в качестве подозреваемого, господин Богомолов...

– Почему вы решили, что вас пригласили в качестве подозреваемого? Мы с вами просто беседуем...

– Почему-то вспомнился один ваш великолепный писатель, Бабель, кажется: одна из его героинь, когда к ней обратился чекист с простым вопросом и попросил не бояться его, сказала: "Ага, вот точно так же пришли к нам домой два чекиста и сказали, не бойтесь, мы просто хотим поговорить, поговорили – и уже как три года моего Хаима нет дома..."

– Черный у вас юмор, должен заметить...

– Мы не расисты, господин генерал, принимаем и черный! – Широши весело рассмеялся.

– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил Богомолов, – давно вы познакомились с господином Велиховым?

– Впервые услышал о нем на встрече в доме госпожи Руфи Файнштадт, о нем красочно рассказал господин Позин, ради которого и была организована встреча. Он говорил о Велихове столько, что хватило бы на целую лекцию, но мне было интересно и понравилось. – Он широко улыбнулся.

– Вы именно там познакомились с господином Позиным?

– Совершенно верно.

– И с господином Мануйловым?

– И об этом у вас совершенно точная информация. – Снова радушная улыбка, словно реклама, говорящая, что он весь как на ладони и готов всемерно к полному сотрудничеству.

– А вы часто приглашаете обедать тех, с кем только что познакомились?

– Это я делаю только в двух случаях: либо если человек мне понравился, либо если я хочу его использовать в своих делах, – опять, непринужденно улыбаясь, парировал японец.

– И что же подразумевалось в данном случае, когда вы приглашали Позина и Мануйлова?

– Смотря кого из них вы имеете в виду, – улыбнулся Широши с хитринкой.

– Если не затруднит, то расскажите и о том и о другом.

– Позин мне понадобился исключительно как человек, имеющий большие связи в России. Дело в том, что я интересуюсь вашей страной как бизнесмен и имею страстное желание вложить в нее ощутимые средства, вот и попросил его подсобить в этом...

– А Мануйлов чем вас привлек?

– А Мануйлов мне очень понравился: настоящий мужчина, хрестоматийный русский тип, в Министерстве чрезвычайных ситуаций работает, я интересуюсь русским характером, а потом, мы ведь все живем в мире чрезвычайных ситуаций. Всегда полезно иметь среди своих знакомых хорошего специалиста хотя бы для консультаций.

– Нам известно, что вы не очень лестно, мягко говоря, отзывались о господине Велихове, это правда?

– Я уверен, что господин Позин не совсем правильно меня понял. Я имел в виду, что действия господина Велихова в любой цивилизованной стране считались бы уголовным преступлением, а в России сегодня такие демократические законы, такая замечательная ситуация для толкового бизнесмена, кстати, именно поэтому она меня так и привлекает! – Он так открыто улыбнулся, что было очень трудно не поверить Широши и заподозрить в неискренности.

– В таком случае у меня нет больше вопросов к вам, господин Широши, а у вас, капитан Джеймс?

– Нет вопросов!

– Вы свободны, господин Широши!

– Вот спасибо! – с иронией воскликнул тот. – А то уж я, грешным делом, подумал, не пора ли сушить сухари, так, кажется, говорят у вас в России?

– Вы неплохо знаете русские идиомы.

– Нужно же знать страну, в которую хочешь деньги вкладывать, рассудительно пояснил он. – Удачи вам в столь нелегком и неблагодарном труде искать черную кошку в темной комнате, тем более когда ее там нет! – сказал он на прощанье и с гордой осанкой направился к выходу.

Широши ушел, а Константин Иванович продолжал думать о том, о чем ему поведал Александр Позин: Савелий получил мобильник для передачи Велихову! Так недолго и с ума сойти. Богомолов действительно был сильно озадачен. У него не было бы вопросов, если бы Велихова нашли с размазанными по стене мозгами. Но с головой Велихова было все в порядке, то есть она была целехонька, а значит, "хитрый" аппарат исключался, тогда что за трубку Бешеный передал Позину для Велихова и от кого?

Откуда было знать Богомолову, что их фээсбэшный умелец случайно перепутал и вручил Говоркову вместо аппарата с миниатюрным взрывным устройством экспериментальную модель оружия, о котором еще никто в мире не знал. Это было оружие двадцать первого века, основанное на использовании ультразвуковых колебаний особой частоты, под действием которых лопались сосуды головного мозга, а вскрытие показывало банальное кровоизлияние в мозг...

Перед официальной встречей с Савелием для разговора по поводу смерти Велихова Богомолов немного волновался. Почему? Потому что никак не мог понять, отчего Савелий не рассказал ему о личной встрече с Позиным и о злополучном мобильнике для Велихова. Константин Иванович ощущал некую обиду. И если бы не эта обида, то он бы обязательно перед официальной встречей позвонил крестнику, чтобы прямо спросить о том, что его мучило. Теперь же ему интересно было узнать, как Савелий будет выкручиваться? И он, чтобы избежать искушения, попросил Виктора вызвать Савелия для официального опроса. А чтобы быть последовательным – для протокола, – обратился к нему в соответствии с легендой: по фамилии Мануйлов.

– Здравствуйте, господин Мануйлов.

– Добрый день.

– Вы знаете, почему вас пригласили?

– Да, капитан Джеймс ввел меня в курс дела.

– Вы не возражаете против того, чтобы наша беседа записывалась на диктофон.

– Никаких возражений!

Виктор включает диктофон.

– Я, генерал ФСБ Богомолов Константин Иванович, в присутствии капитана ФБР Виктора Джеймса начинаю опрос свидетеля Сергея Мануйлова в связи с кончиной господина Велихова Аркадия Романовича. Вы были знакомы с покойным?

– Лично нет, знаю о нем только из средств массовой информации.

– Вы виделись с ним в Америке?

– Нет.

– Вы хотели с ним встретиться?

– Да, была такая необходимость, – без промедления ответил Савелий, чем действительно удивил Богомолова: откуда генералу было знать, что Виктор вопреки всем правилам расскажет Савелию о допросе Позина во всех деталях.

– Вы не могли бы подробнее пояснить, в чем заключалась такая необходимость?

– Один наш общий знакомый, узнав, что я еду в Америку, попросил меня оказать любезность и передать господину Велихову мобильный телефон. Он дал мне номер домашнего телефона Велихова в Нью-Йорке, но я никак не мог застать его дома, а тут и подвернулся случай: меня познакомили с господином Позиным, который оказался в близком знакомстве с господином Велиховым и должен был провожать его при отлете в Израиль. Я и решил воспользоваться этим случаем. Савелий произнес все это таким тоном, словно это настолько очевидно, что любой бы поступил на его месте точно так же.

– Хорошо, допустим. Господин Мануйлов, вы можете назвать того, кто дал вам этот мобильный телефон в Москве для передачи господину Велихову?

– Конечно. Это Колокольников Василий Апполинарьевич. Насколько мне известно, он работает в вашей конторе, – спокойно ответил Савелий.

От такого нахальства Богомолов едва не подпрыгнул в кресле. И он, и Савелий знали, что Василий Колокольников, после его предательства арестованный и заключенный в Лефортовскую тюрьму, вскоре был найден в камере повешенным. Было подозрение, что ему кто-то помог в этом, но доказать ничего не удалось, и дело закрыли. Сейчас, услышав, на кого так нахально ссылается Савелий, Богомолов был вынужден проглотить пилюлю.

– И что, так просто сказал: "Сергей, будь добр, передай этот мобильник Аркадию Романовичу?"

– Нет, попросил, чтобы при вручении я сказал ему, что это от Джохара, глядя на Богомолова невинными глазами, ответил Савелий.

– И кто такой этот Джохар?

– А вы спросите об этом Василия Колокольникова.

– Обязательно спрошу! – пообещал генерал. – У меня вопросов больше нет. А у вас, капитан?

– Вопросов нет, сэр, – четко ответил Виктор.

– Хорошо, опрос закончен, – сказал Богомолов, и, когда Виктор выключил диктофон, обратился к нему: – Послушай, Виктор, ты кажется хотел чайку попить?

– Давно хотел! – понимающе подхватил капитан и тут же вышел.

– Ну ты и нахал! – недовольно буркнул Богомолов, обращаясь к Савелию.

– А что мне оставалось делать, если вы даже не позвонили перед вызовом? ответил тот.

– А почему ты мне не сказал, что лично встречался с Позиным?

– Я думал, что вы сами догадаетесь: я же спрашивал о нем у вас!

– А что это за история с мобильником?

– Ой, Константин Иванович, зачем вам, генералу ФСБ, знать о таких пустяках? Этот подонок получил то, что заслужил, а как и кто помог ему в этом, – Савелий махнул рукой, – не все ли равно?

– Ладно, на самом деле ты прав, но мне нужно же написать правдоподобное заключение.

– А как звучит медицинское заключение?

– Кровоизлияние в мозг.

– Чем оно вас не устраивает?

– Меня лично вполне устраивает, – признался генерал, – я для себя хочу узнать правду.

– А если для себя, то было бы совсем неплохо за-брать у полиции или уничтожить этот мобильник, – улыбнулся Савелий. – Собственно говоря, мобильник нужно вернуть хозяину, – с хитринкой в глазах намекнул Бешеный.

– Вот теперь понял, – облегченно улыбнулся генерал.

– У меня есть к вам одна просьба.

– Говорите, выполню любую!

– Мне нужно узнать все, что известно вашему департаменту о господине Широши: кто он? Чем занимается? На кого работает? Был ли в России? Имел ли контакты с советскими учеными, занимающимися разработкой новых источников энергии?

– Вот даже как?

– И было бы очень здорово, если бы вы разузнали, кто был основным разработчиком этой новой энергии? И где он сейчас?

– Сложно это: много времени прошло, тем более что тогда этим занимался специальный отдел КГБ, но попробую...

После Савелия Богомолов опросил еще личного секретаря Велихова и трех его телохранителей, но они отсутствовали в момент смерти патрона и ничего путного сказать не могли, что и было отмечено Богомоловым в своем отчете Кремлю.

Проблем с изъятием мобильника никаких не было: не вдаваясь в подробности, Константин Иванович дал прослушать запись, сделанную во время опроса всех свидетелей, Майклу, потом попросил изъять злополучный мобильник из вещей Велихова для возврата его Савелию. Майкл не стал вникать в детали и задавать лишние вопросы, тем более что окончательный вывод Богомолова совпадал с диагнозом полицейского врача, а просто взял телефон и вернул его Савелию, который его моментально уничтожил.

Богомолов не стал использовать все десять суток, отпущенные ему на пребывание в Нью-Йорке: погуляв пару дней по городу, он закатил шикарный прощальный ужин в одном из самых фешенебельных ресторанов на Бродвее "за счет российского правительства", на который пригласил всех, с кем познакомился на свадьбе, и на следующий день улетел в Москву...

Глава VII

Разговоры по душам

Как мы помним, Савелий знал от Виктора Джеймса, несколько нарушившего ради своего спасителя тайну следствия, о том, какие показания дал Александр Позин, и без труда догадался, какие того мучают мысли и сомнения. Не то чтобы Бешеный испытывал угрызения совести – ведь по большому счету он был прав, выполняя свой долг перед Космосом, наделившим его одновременно функциями Судьи и Палача.

Однако он все-таки ощущал некоторое беспокойство, причем вовсе не за себя лично – показания Позина не бросили на Бешеного и тени подозрений, и завершенное следствие ему ничем не грозило. Савелий был озабочен душевным состоянием Позина, который, судя по словам Богомолова, мог винить себя как невольного убийцу своего хорошего знакомого.

В тот момент, когда Савелий просил Позина передать Велихову мобильный телефон, Бешеного посетила шальная мысль, а не пригласить ли Позина на свадьбу, но он воздержался потому, что на свадьбу должны были прийти только близкие, давно знакомые люди, а Позин был чужой. Чужой? Конечно, Савелий не мог воспринимать его как близкого приятеля, но Судьбе было угодно связать их жизненные пути тугим узлом смерти, и Савелий остро ощутил свою ответственность за этого человека, невольно ставшего орудием справедливого возмездия.

Савелий видел свой человеческий долг в том, чтобы поддержать Позина, по возможности максимально развеять все его сомнения, – ведь тот в любом случае был ни в чем не виноват. Одним словом, их доверительная беседа была Савелию необходима.

И буквально за пару дней до отлета в Никарагуа Савелий часов в десять утра явился в отель "Уэстбери". Позин еще спал, Савелий позвонил в его номер от портье, как это принято на Западе. Спросонья Позин не сразу понял, кто его тревожит в столь ранний час, но потом как будто даже обрадовался.

– Если вы не очень торопитесь, подождите меня в холле – я только умоюсь, сказал он.

В кафетерии гостиницы они выпили по две чашки кофе, но это место как-то не располагало к доверительному разговору. Савелий было уже собирался предложить прогулку по Центральному парку, как Позин спросил:

– У вас есть несколько часов?

– Естественно.

– В таком случае приглашаю вас отобедать в одном довольно колоритном местечке, ресторане, принадлежащем моему бывшему однокласснику. Он открывается в двенадцать часов, и там точно не будет этой суеты.

Савелий охотно согласился. Позин от портье позвонил приятелю и предупредил о своем скором прибытии.

Когда они сели в такси, Савелий спросил:

– Этот ресторан далеко?

– На Брайтон-Бич... Очень уютное заведение, а кухня, должен сказать, несмотря на то что все там возглавляет мой одноклассник, просто шикарная. Позин не заметил, как перешел на одесско-еврейский акцент.

– Ваш приятель что, из Одессы? – поинтересовался Савелий.

– Из Одессы? – Позин взглянул на Савелия, как бы пытаясь вникнуть в смысл сказанного. – Он просто еврей, – ответил Александр таким тоном, словно говорил, что быть одесситом и быть евреем почти одно и то же...

Толстый Марик, приятель Позина, уже топтался у входа, нетерпеливо дожидаясь, когда они подъедут.

– Шура, дорогой мой, как же я рад тебя видеть! – воскликнул он, облапив Позина своими мясистыми руками, после чего принялся лобызать его: создавалось впечатление, что они не виделись много лет.

– Погоди, Марик, я ж совсем другой ориентации, – шутливо отбивался Позин.

– Ничего, потерпишь, не так часто встречаются одноклассники, проживая в разных странах. – Казалось, еще секунда – и он расплачется.

– Позволь тебе представить моего приятеля, Сергея Мануйлова, он, между прочим, тоже из Москвы.

– Очень рад знакомству, – обхватив обеими руками руку Савелия, тот несколько минут тряс ее. – Очень, очень рад соотечественнику... – и вдруг, безо всякого перехода, повернулся к Позину и запричитал: – Бедный Аркадий Романович! Как же ему не повезло! А такой еще совсем молодой! А какая голова! А какой темперамент! Пятеро детишек остались сиротами! А ты когда его в последний раз видел, Шурик? Ты помнишь, как ты тогда от меня прямо к нему поехал и для меня его планы выяснял?

– Видел я его минут за десять до смерти.

– Ну, расскажи, расскажи поподробнее, – толстый Марик был безумно любопытен, тем более тогда, когда это касалось известных всему миру людей, как он выглядел? Нездоровым? Усталым? Таки что с ним стряслось?

Информация, полученная от человека, который практически присутствовал при смерти Велихова, наверняка должна была поднять репутацию толстого Марика в "местечке Брайтон-Бич".

– Выглядел он как обычно, был оживлен. Американские врачи поставили диагноз – кровоизлияние в мозг, а к каким выводам придет следствие, я сказать не могу.

– А что, разве было следствие?

– А ты как думал? Из Москвы даже специально прилетел генерал ФСБ.

– Значит, Лубянка что-то подозревает?

– Лубянки, как ты ее знаешь, давно нет, как и КГБ, – спокойно пояснил Позин.

– Не важно, как они сейчас называются, – отмахнулся Марик. – Скажем так: они подозревают что-то неладное?

– Служба у них такая, чтобы подозревать.

– А ты сам, Шурик, что думаешь?

– Мой милый Марик, как говорили на родине твоей покойной бабушки в старой Одессе: "А я знаю? Я что, доктор?"

Савелий с безразличным видом слушал разговор одноклассников, как будто к нему вся эта история не имела никакого отношения. Марик был явно не удовлетворен, когда понял, что никакой полезной информации он из Шурика не извлечет.

– Марик, нам надо с Сергеем не только отобедать, но и поговорить, деловито сказал Позин, – накрой нам в отдельном кабинете.

– Нет проблем, Шурик, – бодро ответил Марик, – хотя в двенадцать часов дня в большом зале и у меня в ресторане аншлага, к сожалению, не бывает.

Помня свой предыдущий визит к Марику, Позин заказал и грибочки, и огурчики, и борщ со сметаной.

– Только не говори, пожалуйста, что "у них в Америке такой сметаны нет".

– Ну, ладно, не издевайся. – Марик заметно смутился. – А что на горячее?

– Готовь своего знаменитого лобстера памяти дюка Ришелье – я ведь тогда так его и не попробовал. А под закуску дай нам бутылку настоящей, именно в Москве произведенной, водки завода "Кристалл", а не вашу, местной подделки.

– Обижаешь, Шурик! Ну как ты мог даже подумать такое! – Он состроил обиженную мину, причем очень убедительно, но Позин его слишком хорошо знал, а поэтому среагировал не так, как хотелось Марику.

– Притормози, приятель! – сказал он и похлопал по плечу. – Веди в отдельное помещение!

Марик провел их в небольшой кабинет, где стоял стол и две деревянные лавки, на которых могло разместиться четыре человека, не больше. Но Марик занял своей тушей целую лавку и половину комнатушки. Он отдал распоряжения официанту. В мгновение ока на столе появился графин с водкой, три рюмки, грибочки, огурчики и черный хлеб.

Позин вопросительно взглянул на Марика.

– Не волнуйся, Шура, я вам мешать не буду. Но мы должны помянуть усопшего. Он ведь, как я слышал, принял православие, – продолжал он, наполняя рюмки. Некоторые тут считали, что он предал веру предков. А мне – все одно, тем более и ваш Христос все равно был евреем. Поэтому, как говорится, да будет ему земля пухом.

Все трое, не чокаясь, выпили.

– Вряд ли, дорогой мой Марик, наши искренние благие пожелания помогут покойному избежать ада, если он, конечно, есть, – с грустной иронией произнес Позин, – слишком много на душе Аркадия черных дел. Но древние не зря утверждали: о покойных следует либо говорить хорошо, либо ничего не говорить.

Савелий промолчал, в душе соглашаясь со словами Позина о том, что ничьи добрые пожелания в загробном мире Велихову не помогут.

– А помнишь, Шурик, когда ты по моей просьбе встретился с Аркадием Романовичем и переговорил с ним, какой совет ты мне дал? Не спешить вкладываться в его проекты. А некоторые наши вложились. Кто теперь-то им денежки вернет? Так что я – твой должник, Шурик, и, сам понимаешь, еда и выпивка за мой счет. – Распираемый собственным благородством, Марик опять наполнил рюмки. Было невооруженным глазом заметно, что ему страсть как не хочется уходить.

– Не могу же я покинуть таких дорогих гостей, не подняв тост за них! А вы, Сергей, бизнесмен или политик? – спросил он Савелия.

– Я не бизнесмен... – ответил Говорков.

– Он начинающий политик, – вмешался в разговор Позин, – и у нас конфиденциальный разговор. – Ему явно не терпелось отделаться от назойливого Марика.

– Дорогие мои политики-аналитики, – густым басом пропел Марик, – за вас, мои дорогие друзья, и пусть ваша политика-аналитика не мешает нам, бизнесменам.

– Как же, вам помешаешь, – усмехнулся Позин.

– Без удовольствия, но согласно пожеланиям моего друга детства оставляю вас. – Марик медленно поднялся, не без труда развернул свою тушу к двери и удалился.

– Он в принципе неплохой малый, но, видно, общения ему не хватает, каким-то извиняющимся тоном произнес Позин. – В материальном плане он вполне удачлив и никакой ностальгии по России не испытывает, но, прожив здесь двадцать с лишним лет, продолжает говорить: "у них тут, в Америке". Многие наши эмигранты этого поколения не любят американцев и в глубине души даже немного презирают их, что как бы дает им какое-то сомнительное моральное право их на каждом шагу бессовестно обманывать.

Савелий видел, что Позин намеренно оттягивает неминуемый разговор о Велихове, и с готовностью ему подыграл:

– А вы сами, Александр, американцев любите? А-то я в последнее время повсюду сталкиваюсь с отрицательным к ним отношением.

– Мне трудно ответить однозначно, потому что я первый раз оказался в Америке, когда мне было одиннадцать лет. Отец работал в Нью-Йорке корреспондентом. Я принимал американцев как данность, как дождь или снег. Я уважаю их предприимчивость и не принимаю их прагматизм. Меня искренне восхищает их способность не опускать руки при любых неудачах – я встречал людей, которые три раза в пух и прах разорялись, но опять начинали с нуля и добивались серьезных успехов.

– Я и в России встречал таких, – вставил Савелий.

– Не сомневаюсь, но это скорее исключение, чем правило, а у американцев сплошь и рядом. Лично мне это не дано. Возможно, эти свойства действительно американского национального характера предопределены генетически. Вы наверняка знаете, кто были люди, первыми осваивавшие этот далекий от старушки Европы континент, не так ли?

– Преступники по преимуществу, – не задумываясь, ответил Савелий.

– Скорее отступники и авантюристы. Отступники от господствовавших религиозных догм, общественных норм и правил, иными словами, те, кому не хватало простора на родине. Разные любители приключений...

– Давайте выпьем за Россию! – перебивая его, предложил Савелий.

– С удовольствием, – согласился Позин.

И они, звонко чокнувшись, выпили свои рюмки залпом.

– Но знаете, Сергей, что меня поражает в американцах? Их удивительная законопослушность. К примеру, если вы на хайвэе нарушите правила дорожного движения, не сомневайтесь, что заметивший это американский автомобилист сочтет своим гражданским долгом сообщить об этом в дорожную полицию. Каково, а?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю