Текст книги "Вигго: Наследник клана (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Вигго: Наследник клана

Глава 1

Я повертел данную мне визитку. Белый прямоугольник с красным логотипом вроде того, что помещают на вывесках аптек. Посох Асклепия называется, кажется. Вверху располагалось название клиники, которое мне ни о чём не говорило. Под ним были телефон и адрес.

– Вы молодой человек, – сказал сочувственным тоном врач. – У вас ещё всё может быть впереди. Должно быть впереди! К сожалению, последние результаты анализов неутешительны. Мы бессильны вам помочь. Это факт. Говорю прямо, чтобы не вселять в вас ложную надежду. Вы военный человек и в состоянии принять удар судьбы, полагаю. Хотя с таким трудно смириться. Особенно в вашем возрасте. Но смиряться и не нужно. Я предлагаю вам воспользоваться шансом. Единственным, если честно. В этой клинике работает мой знакомый. Я в курсе их новаторской методики лечения лейкемии. Она ещё не получила одобрения, но обязательно получит. Сейчас там проводят эксперименты на людях. Нужны добровольцы. Безнадёжные больные вроде вас. Обратитесь туда. Не только ради себя, но и ради своей семьи. У вас ведь ребёнок?

Я кивнул.

– Да, дочка. Семь лет.

К плохим новостям я был готов. Про лейкемию много читал, когда у врачей возникло первое подозрение. И потому понимал: шансы призрачные. Домашним не говорил. Не хотел расстраивать раньше времени. И судя по тому, как уговаривал меня сидевший напротив доктор, эксперименты были не совсем официальные. И ему, конечно, приплачивали за то, чтобы он направлял в клинику таких, как я. Безнадёжных. Но это не значило, что мне там не помогут. В конце концов, что я теряю? По всему выходило, что ничего.

– Позвоните им, – повторил врач. – Я уверен, что даже маленький шанс лучше, чем ничего. Не сдавайтесь.

Я и не собирался. Не в моём это характере.

– Хорошо. Я позвоню. Это всё, что вы можете мне сказать?

Врач развёл руками.

– К сожалению, да. И одна просьба: если решите связаться с клиникой, никому не говорите об этом. Даже близким.

Ну, ясно: эксперименты точно незаконные! Впрочем, какая мне разница?

– Не скажу, – я поднялся. – Всего доброго. И спасибо.

– Не за что.

Доктор встал, чтобы проводить меня до двери.

– Не затягивайте со звонком, – посоветовал он на прощание. – Они не всех берут. Но я замолвлю за вас словечко.

– Спасибо, – сказал я ещё раз и вышел.

На улице остановился, чтобы перевести дух. Выжить в трёх военных кампаниях и вернуться домой, чтобы через три месяца узнать, что умираешь, это, я вам скажу, так себе поворот. Просто насмешка судьбы. И самое обидное в этом то, что ты никак не способен повлиять на происходящее. От тебя ровным счётом ничего не зависит. Ты только можешь соглашаться с предложениями врачей. Меня это бесило. Просто до трясучки.

Сделав пару шагов, я остановился и достал телефон. Незачем ждать. Болезнь будет лишь прогрессировать. Она сожрёт меня очень быстро. И я не хочу возвращаться домой с этим ощущением.

Набрав номер с визитки, я прижал телефон к уху. Ответили через три гудка.

– Да?

Ни «добрый день», ни «клиника такая-то».

– Мне дал ваш номер Игорь Степанович.

– Какой Игорь Степанович?

– Парамонов. Доктор из центра…

– У вас лейкемия?

– Да. Неизлечимая.

– Приезжайте. Через полчаса сможете?

– Э-э… Думаю, да, – я ещё раз взглянул на адрес. – Должен успеть.

К такой прыти я готов не был. И это называется «берут не всех»⁈

– Тогда мы вас ждём. Никому не говорите, куда отправились.

– Хорошо. Я буду.

В трубке раздались гудки.

Не очень-то вежливо, конечно. Над сервисом клинике нужно основательно поработать. Но обходительность персонала волновала меня меньше всего.

Я сел в машину, забил адрес в навигатор и поехал. Добрался даже немного раньше. Ждать не стал – сразу пошёл в клинику.

Выглядела она вполне обычно. Вывеска, чистота, за стойкой администратора – девушка в синем комбинезоне с логотипом на груди. Но разговаривал я не с ней: ответивший на звонок голос был мужским.

– Добрый день, – проговорила девушка, едва я вошёл. – Чем могу помочь?

О, тут уже повежливей.

– Я вам звонил где-то полчаса назад. Меня доктор Парамонов направил. Визитку вот дал.

Девушка взяла протянутую карточку и убрала её куда-то вниз.

– Да, меня предупредили, что вы приедете. Минутку, пожалуйста.

Она сняла трубку, нажала на пару кнопок, помолчала, ожидая ответа, а затем сказала:

– Валентин Юрьевич, к вам пришли. Да. Анализы у вас с собой? – этот вопрос уже был обращён ко мне.

Я молча выложил на стойку пачку распечаток.

– С собой, – сказала девушка в трубку.

Повесив её, она указала на кожаный диван.

– Пожалуйста, ожидайте. Ваш лечащий врач сейчас придёт.

Я присел на диван, но ждать пришлось недолго. Не прошло и двух минут, как появился мужчина в белом халате. Лет сорока, лысеющий, в огромных очках.

– Добрый день, – кивнул он мне. – Валентин Юрьевич.

Я сразу узнал его голос.

– Николай. Мне сказали, что у вас есть новейшая…

– Да-да, – перебил доктор, хватая со стойки мои анализы. – Я уже связался с Игорем Степановичем, пока вы ехали. Прошу за мной.

Он провёл меня в кабинет, где указал на стул.

– Подождите, пока я ознакомлюсь с бумагами.

Врачу понадобилось минут десять, чтобы просмотреть всё, что я привёз. Иногда он кивал самому себе и периодически отмечал что-то карандашом. Наконец, отложил распечатки, сцепил пальцы в замок и поднял на меня глаза.

– К сожалению, Игорь Степанович прав. Современная медицина помочь вам бессильна. Мы тоже ничего не обещаем. Никаких гарантий. Но мы предоставляем шанс. В рамках наших исследований. Если вы готовы, то давайте начнём.

– В смысле начнём? – опешил я.

– Тянуть незачем. Подпишите документы об отсутствии претензий, и приступим к лечению.

– Прямо сейчас, что ли?

– А у вас сегодня ещё какие-то дела?

Я глядел на собеседника и, мягко говоря, охреневал. Может, это просто какие-то шарлатаны?

– Во сколько мне это обойдётся?

– Ни во сколько. Всё в рамках исследований. Вы предоставляете нам себя. Мы вам – шанс выжить. Справедливо?

– Вроде как, да.

– Вот и отлично! Тогда давайте приступим. Сначала формальности.

С этими словами врач достал из ящика стола два скреплённых степлером листка.

– Это отказ от претензий и согласие на участие в эксперименте. Заполните данные и подпишите внизу. Я пока пойду распоряжусь, чтобы готовили операционную.

Он встал, но возле двери задержался.

– Вы точно решились? – спросил он, обернувшись.

Чуть помедлив, я кивнул. Вариантов всё равно не было.

– Тогда читайте и подписывайте. Я скоро вернусь.

Когда врач вышел, я внимательно изучил два выданных мне листка. Там не было ни слова о деньгах. Похоже, всё, и правда, бесплатно. И, конечно, вы высшей степени незаконно. Если что-то пойдёт не так, мой труп, скорее всего, просто вывезут на свалку. А эти бумажки сожгут. Мне их дали просто для виду. Ладно, наплевать!

Вытащив паспорт, я быстро заполнил пустые поля и поставил внизу подпись.

Верил ли я, что мне здесь помогут? Нет. Но проигнорировать пусть даже самую призрачную возможность вылечиться просто не имел права.

Врач вернулся через несколько минут после того, как я подписал документ. Мельком взглянув на него, бросил обратно в ящик стола.

– Пойдёмте. Операционная готова.

Мы прошли по двум коридорам и оказались в небольшой белой комнате, облицованной кафелем сверху донизу. В центре стоял стол, возле которого возвышалась футуристичная громоздкая установка, сверкавшая сталью и стеклом. С неё свисали провода и прозрачные трубки.

– Раздевайтесь и ложитесь, – велел врач, подходя к прибору и принимаясь то ли проверять, то ли настраивать его. – Не буду вдаваться в подробности нашей методики. Она, разумеется, секретна. Но суть заключается в том, что мы погрузим вас в искусственную кому и перельём особую кровь. Полностью заменим вашу на ту, которую подготовили. Собственно, именно в продукте, который вы получите, и заключается основа лечения. Это наша разработка, которая воздействует на весь организм, борясь с зловредными клетками. По сути, ваша новая кровь станет вашим лекарством. Она не гарантирует исцеления, но значительно повышает шансы. Результативность на животных достигала восьмидесяти шести процентов. Разделись? Тогда ложитесь.

Я вскарабкался на стол и вытянулся, глядя в потолок.

– Сейчас я введу катетеры. Минут через пять вы уснёте. Вернее, погрузитесь в медикаментозную кому. Не пугайтесь, мы это делали много раз. Когда переливание будет закончено, мы вас из неё выведем. Понаблюдаетесь у нас до вечера, а потом поедете домой. Но придётся регулярно наведываться. Сами понимаете. Мы будем следить за вашим состоянием.

Я почувствовал укол в локтевом сгибе. Затем ещё один. Врач перешёл на другую сторону и ввёл третью иглу. Затем принялся облеплять мне грудь присосками. Под конец натянул на голову сетку с холодными датчиками.

– Готовы?

Чёрт, во что я ввязался⁈ Может, просто сорвать с себя всю эту хрень, встать и уйти⁈

Но вместо этого я ответил:

– Да. Приступайте.

Зажужжал аппарат. Через некоторое время во рту появилось ощущение металла. Язык и щёки постепенно онемели. Больше я ничего не чувствовал, пока меня не начало клонить в сон. Глаза закрылись сами собой, и я провалился в пустоту.

Глава 2

– Вселение произошло удачно. Закрепляем. Шесть… Пять… Четыре… Три… Два… Один! Всё, экземпляр готов к проверке.

Голос доносился, словно со дна колодца. И постепенно приближался, становясь громче.

Открыв глаза, я увидел людей в белых халатах и прозрачных масках. На одеждах виднелись не отстиравшиеся пятна, и едва ли это были следы вишнёвого варенья.

Я повернул голову. Люди в масках двигались размеренно, уверенно. Не спешили. Видать, привычным делом занимались.

Комната очень походила на ту, в которой мне начали делать переливание, но была гораздо больше. В чем дело? Меня перевели куда-то? И где Валентин Юрьевич? Я поискал его глазами, но не нашёл.

– Экземпляр N102-R, – глухо произнёс чей-то голос. – Начинается тестирование.

Справа в поле моего зрения с противным тонким визгом въехал отполированный диск, утыканный софитами, как торт сорокалетнего девственника. Он выглядел почти как в хирургической, только массивней, и походил на сопла космического корабля. Линзы же напоминали иллюминаторы подводной лодки.

Врачи подошли ко мне и обступили. Было в их фигурах и в том, как они слегка наклонялись ко мне, желая получше рассмотреть, нечто зловещее. Один протянул руку в чёрной неопреновой перчатке и опустил поочерёдно два рубильника – готов поклясться, я видел точно такие же в фильме про казнь на электрическом стуле. В глаза мне ударил резкий белый свет. Пришлось зажмуриться.

Я попытался встать, но оказалось, что меня что-то удерживает. Похоже, руки и ноги были зафиксированы. Вот гадство! Я решил высказаться по этому поводу, но тут выяснилось, что в рот мне вставлена пластиковая штуковина, и я могу только грызть её зубами.

Чёрт! Да что вообще происходит⁈ Не так я представлял себе вывод из комы.

– Время? – глухо спросил кто-то.

– Пять секунд… Десять…

Интересно, чего мы ждали. Явно лечение, если это было оно, не закончилось. Почему тогда я пришёл в сознание?

– Пятнадцать… Двадцать… – размеренно отсчитывал глухой голос.

Что, мы собираемся взлетать, что ли? – попытался я мысленно пошутить, чтобы приободрить себя, но не вышло: совершенно очевидно, что ни черта хорошего отсчёт мне сулит.

– Неплохо, – проговорил кто-то.

– Рано судить, – ответили ему.

– Двадцать пять… Тридцать…

Так прошла минута. Постепенно у меня возникло ощущение физического дискомфорта, но я никак не мог понять его причину.

– Появляется ожог, – сказал один из врачей.

В голосе прозвучала досада.

– Да, увы, – его коллега тоже был разочарован. – Похоже, и этот ни на что не годится. Очередной генетический мусор.

Вот так разговоры в присутствии пациента! По-моему, это перебор, даже если тебя лечат бесплатно. Не было б у меня во рту пластиковой хрени, я бы, конечно, не стесняясь в выражениях, высказался по поводу генетического мусора и всего остального.

И, кстати, в каком смысле ожог⁈

– Минута и тридцать секунд. Ожог первой степени.

Я почувствовал жжение. Оно распространялось по всему телу. По мне словно разбегались паучки с раскаленными докрасна лапками. Мелкие такие противные твари.

Становилось всё горячее. Огонь проникал в каждую клетку моего тела, пытаясь превратить её в раскалённый уголёк. Когда терпеть уже не было сил, я заорал. Вернее, замычал, потому что рот был заткнут.

– Ожог второй степени, – равнодушно констатировал голос из-под маски.

Вот ведь грёбаные, грязные ублюдки! Суки! Твари! Отморозки! Какое это вообще имеет отношение к переливанию крови⁈

Тело горело так, что хотелось сдохнуть! Парадоксальное заявление для человека, который только что был готов на всё ради того, чтобы выжить. И, тем не менее, боль была просто невыносимой!

– Волосяной покров теряет пигментацию. Проверьте глаза.

Пальцы в перчатке раздвинули мне веки. Ох, был бы я свободен, пожалели бы эти уроды, что взялись меня «лечить»!

– Радужная оболочка меняет цвет! Организм подстраивается под излучение! Но мало, мало!

– Это ещё ничего не значит.

– Кожа слезает, поражены мышечные ткани.

Сухой, деловитый тон. Как он контрастировал с тем, что я сейчас испытывал! Исследователи, чёрт бы их побрал! Учёные! Ещё врачами себя называют! Да такие только в нацистских лагерях, наверное, были!

– Вливайте кровь!

К пластиковой штуковине в моём рту подсоединили гофрированный шланг. Я почувствовал, как в глотку потекла солоноватая жидкость.

Чёрт! Почему в рот-то? Кто так вообще делает переливание⁈ И потом, я же видел, как мне вставляли в вены катетеры!

– Экземпляр не реагирует на кровь! Регенерация не запускается.

– Посмотрите на глаза!

– Ого! Вот это новость! Изольда, глянь-ка!

Ко мне приблизилась ещё одна фигура в белом.

– Это микмак! – голос был женский, удивлённый и немного испуганный. – Влейте ему нашу кровь!

– Что⁈ С ума сошла⁈

– Делайте, что велено! Быстро!

Я задыхался, испытывая неимоверные страдания. Боль заполнила меня целиком. Сердце, казалось, вот-вот остановится, но оно почему-то продолжало биться.

Вкус во рту изменился. Теперь жидкость, которая поступала в глотку, имела сладковатый, пряный привкус.

– Действует! Регенерация запущена!

– Конечно, действует! Только зачем нам это⁈ Всё равно это микмак!

– Поражения тканей остановлены, – голос принадлежал женщине. – Состояние стабилизируется! Ещё крови!

– Нам не нужен микмак! – в мужском голосе появились истеричные нотки. – Заканчивайте эксперимент!

В мои уши ворвался оглушительный грохот, похожий на взрыв. Ударная волна прошлась по телу, заставив даже кости звенеть. Да что сегодня за день такой⁈

Свет неожиданно погас, и я с трудом разлепил залитые слезами глаза. Обожжённые веки причиняли жуткую боль. Всё расплывалось. Я несколько раз моргнул, отчего солёная влага вылилась на щёки, и я увидел врывающихся в дымящийся пролом людей в чёрных доспехах. Вернее, бронескафах, стилизованных под латы. В руках они держали короткие плоские винтовки и похожие на ятаганы мечи, только куда большего размера. Изогнутые клинки, покрытые загадочными символами, испускали алое сияние.

Врачи с воплями разбегались, как здоровенные белые тараканы, но по ним открыли стрельбу: пучки бело-голубого света врезались в халаты, пробивая моих мучителей насквозь. Кривые мечи кромсали плоть, отрубая руки, ноги и головы, разваливая туловища пополам. Во все стороны брызгала и фонтанировала кровь, щедро покрывая кафельные пол и стены. В воздухе повис алый туман. Надо сказать, выглядело это очень живописно. Особенно учитывая, что гибель грёбаных экспериментаторов доставляла мне чистое, ни с чем не сравнимое удовольствие. Я даже ненадолго забыл о боли.

Некоторые бойцы носили поверх брони белые с красными символами мантии, напоминавшие тамплиерские. Иногда кто-нибудь из них вскидывал руку, и из неё шаровой молнией вылетала красная вспышка. Как только она врезалась в кого-то из врачей, его тело тут же окутывали светящиеся нити, похожие на дуги накаливания. Жертва орала, поджариваясь и роняя куски отваливающейся плоти. В те мгновения мне казалось, что я в жизни не видел зрелища лучше.

Вот только, похоже, всё это происходило не по-настоящему. Потому что в действительности ничего этого быть просто не могло. Очевидно, я находился в коме и видел жуткий кошмар. Это подсказывал мне разум. Вот только я мог бы поклясться, что это никакой не сон!

Один из ворвавшихся в лабораторию бойцов направил на убегавшего закованные в броню ладони и что-то глухо выкрикнул. Кусок ближайшей стены стал жидким, вытянулся в воздухе и стремительно начал превращаться в хищное животное вроде гепарда. Только у твари, «рождение» которой я наблюдал в течение нескольких секунд (кости, мышцы, кровеносная система, шкура – всё загадочным образом составилось из молекул стены), была голубая светящаяся шерсть, а пасть сделала бы честь касатке.

Чудовище трижды прыгнуло и обрушилось на замешкавшегося возле двери врача. Мощные когтистые лапы подгребли его, а челюсти, клацнув, сомкнулись на шее. Хрустнули позвонки, и во все стороны ударила кровь!

Покончив с жертвой, монстр превратился в россыпь кружащихся над полом голубых светлячков. А спустя пару секунд исчезли и они.

Другой маг швырнул во врача сгусток синего искрящегося сияния. Оно растеклось по жертве, и та начала стремительно покрываться древесными шипами. Они буквально разрывали плоть, пока не превратили её в кровавое месиво!

Думаю, никто не осудит меня за то, что при виде страданий и гибели бессердечных ублюдков я испытывал мстительный восторг.

Зачистка помещения длилась не дольше минуты. Я наблюдал за ней, пока не сообразил, что пора сматываться. Ворвавшиеся в лабораторию парни явно не пощадили бы меня. С какой стати? Я для них был таким же мясом, как для врачей. Не знаю, откуда во мне возникла подобная уверенность – наверное, сработал инстинкт самосохранения. А ещё мне не нравился запах этих бойцов. Трудно объяснить, но он сигнализировал мозгу о враждебности. Настолько сильно, что его трудно было игнорировать. Странно, что я вообще чувствовал запах, конечно. Но об этом задумываться уже было некогда.

К собственному удивлению, я смог сесть. Правда, испытывая непрерывную боль. Оказалось, мои конечности до этого были прикованы к металлическому столу. Теперь же браслеты открылись. Я стал свободен! Как может быть свободен муравей, на которого ребёнок направил при помощи линзы сфокусированный солнечный луч.

Спецназовцы добивали корчившихся на полу врачей, не обращая на меня внимания. То и дело раздавались приглушённые шлемами крики:

– Мочи козлов!

– Вон того стрельни. Пополз, падла, куда-то!

– Что, тварь, думаешь смыться⁈ Сдохни, гнида!

Все эти замечательные фразы чередовались с выстрелами и ударами, которые спецназовцы щедро раздавали врачам, явно получая неподдельное удовольствие. Я целиком и полностью разделял их энтузиазм и с радостью присоединился бы к кровавому развлечению, если б не понимал, что буду убит, стоит спецназовцам обратить на меня внимание. Так что надо было делать ноги, и поживее.

Чёрт, да как это вообще может происходить⁈ Нет, наверное, я всё-таки брежу! Но инстинкт гнал меня прочь.

Вытащив изо рта пластиковую штуковину, я быстро осмотрелся и заметил то, что показалось мне подходящим убежищем – небольшую щель у самого пола. К ней вели алые потёки. Похоже, мне предстояло спрятаться в канализации.

Но больше деваться было некуда. Что ж, лучше оказаться в жидком дерьме живым, чем покрытым хрустящей золотистой корочкой. Я сполз со стола на скользкий от крови пол и направился к спасительной дыре. Господи, как же это было больно! Любое движение отдавалось в теле огненной вспышкой, а необходимость опираться ладонями и коленями была просто пыткой, которой я сам себя истязал.

За моей спиной раздались крики.

– Стреляй! Не дайте ей уйти! Вот сука!

Спецназ устремился в другую сторону, и я смог спокойно забраться в вонючую дыру. Плюхнувшись в какую-то жижу, я растянулся на спине. Тело горело, я едва дышал.

Стало слышно, как возвращаются боевики. Они матерились и бряцали оружием.

Приподнявшись, я наблюдал за ними через щель.

– Ушла! – с досадой сказал один. – Тварь!

Лица солдат скрывали зеркальные забрала.

– Кто знал, что у них припрятаны глайдеры! – отозвался другой. – Разведка это пропустила.

– Да, это не наша вина. Дебилы из команды Линкса должны были получше подготовить операцию. За что им платят деньги вообще? За все эти карты и данные, которые наполовину не соответствуют действительности? Халтурщики сраные!

– Кто-то получит хороший втык.

– Чем они здесь занимались? – спросил самый рослый спец с намалёванными на бронескафе нашивками – должно быть, командир.

Нет, эти парни явно не из полиции. И не из Росгвардии. Кто они вообще такие⁈

– Полагаю, как обычно: пытались вывести дампира, – ответил другой, подходя к компьютеру с множеством экранов. – Когда проверим файлы, станет ясно. Хорошо, что они не успели запустить программу самоуничтожения информации.

– Всё скачать! Заберём материалы с собой. Пусть штабные разбираются.

Командир подошёл к столу, на котором я ещё недавно лежал, и уставился на него.

– Здесь кто-нибудь был? – спросил он, зачем-то потрогав стальные браслеты.

Выяснилось, что никто из боевиков меня не заметил: громилы слишком увлеклись истреблением врачей. Если те были врачами, конечно. У меня в этом уже имелись самые серьёзные сомнения.

– Думаю, если б кто был, тут бы и остался, – высказал предположение один из спецов.

– Заканчивайте, – кивнул командир. – А этих говнюков обыщите, – добавил он, имея в виду трупы. – Всё забирайте. Мало ли что обнаружится.

Спустя пару минут солдаты один за другим ушли через дыру в стене, прихватив с компьютера всю информацию.

Я остался один, если не считать компании мертвецов. Израненный, еле живой, не понимающий, что происходит. Складывалось ощущение, что я оказался в какой-то параллельной вселенной. Но, конечно, это бред! Такого просто не бывает.

Хорошо хоть возвращения спецназа, вроде, можно не опасаться. И слава Богу! Встречаться с этими бравыми парнями у меня не было ни малейшего желания.

И надо было найти способ позаботиться о ранах. Не знаю, о какой там шла речь регенерации. Я себя чувствовал так, словно выбрался из пожара. Освежёванным заживо, если уж на то пошло. И не было похоже, чтоб раны мои спешили волшебным образом затянуться.

Я с трудом выполз из канализации. Каждое движение было пыткой. Ничего, солдат, терпи! Главное, что ты жив! Разве не к этому ты стремился?

Изувеченные тела моих мучителей валялись в лужах крови. И от неё исходил сногсшибательный, волнующий аромат! Никогда не замечал, чтобы кровь так пахла. А я её повидал, будьте здрасьте!

От запаха свербило в носу, рот заполнился слюной, а желудок жадно содрогнулся. По телу прошли спазмы. Я вдруг понял, что хочу, мучительно хочу напиться этой крови! При мысли об этом я должен был испытать отвращение, но случилось наоборот: меня наполнило радостное предвкушение!

Вспомнились слова, произнесённые во время эксперимента. Кровь запустила во мне регенерационные процессы. Может, надо попробовать? Но пить кровь мертвецов⁈ Фу! Подумал я. А мозг ответил: не тяни!

Я подполз к ближайшему трупу, скользя в разлитой по полу крови. Локти, колени, ладони и вообще всё, что касалось кафеля, саднило и горело. Я словно передвигался по раскалённой жаровне.

Женщина сказала «дайте ему нашу кровь». Нашу! Может, всё-таки, стоит поискать ту, которую в меня вливали? Кажется, вон там валяется шланг, через которую она поступала…

Но мои руки сами собой протянулись к ближайшему трупу, вцепились в него и подтащили меня поближе. У убитого зияла в животе дыра, в ней виднелись серые кишки. Выглядело это так, словно кто-то сложил в корзинку большие влажные грибы, полил их клюквенным морсом, а потом пару раз долбанул кувалдой. Ноги у мертвеца ниже колен отсутствовали. Культи почернели от соприкосновения со странными зарядами, которыми стреляли спецназовцы, но осколки костей всё равно белели. Воняло горелым мясом, и не только моим.

Приготовившись бороться с отвращением, я приник к горлу трупа. Действовал я не совсем осознанно. Внутри меня будто пробудилось ещё какое-то начало, руководившее мной.

Клыки проткнули кожу и вошли в плоть. Как ни странно, мне не пришлось прикладывать усилий для извлечения из тела крови – она сама устремилась в меня, едва лопнула артерия. Я превратился в мощный насос. Желудок наполнился тёплой сладковатой жидкостью практически мгновенно. Он несколько раз сократился, словно готовясь исторгнуть выпитое обратно, однако спазмы тут же прекратились.

Боль стала заметно меньше! Не веря собственным ощущениям, я даже потрогал себя. Прикосновение не стало адской пыткой. Что бы со мной ни произошло, кровь помогала!

Я огляделся. В комнате лежало шесть тел. Осушив ещё пять, я практически избавился от боли и теперь ощущал только жжение. Правда, во всём теле. Словно очень сильно обгорел на солнце. Вот только поблизости не было никого, умирающего от страстного желания обмазать меня с ног до головы кремом или мазью. Похоже, это начала действовать регенерация, о которой толковали «врачи».

Пришло время выбираться из операционной – не валяться же тут вечно. – Пришло время выбираться из операционной – не валяться же тут вечно.

Убедившись, что могу идти, хоть и с трудом, я поплёлся к двери. За ней обнаружился коридор, по обе стороны которого имелись двери. Нет, я точно находился не в клинике, куда меня направил добрый доктор Парамонов. Это было совсем другое место.

Я приблизился к первой двери, подёргал, но лишь для того, чтобы убедиться, что она заперта. Пришлось тащиться дальше, проверяя все двери подряд, пока не отыскал ту, которая распахнулась. Ура!

Войдя в комнату, я сначала решил, что угодил в холодильную камеру, но тут же сообразил, что вижу нечто ужасающее: вдоль стен висели не свиные туши на крюках, а голые мужчины и женщины, зафиксированные кожаными бондажами. Некоторые, как я вдруг осознал, даже шевелились и слегка постанывали. В руки и ноги им были воткнуты иглы, и через прозрачные трубки в специальные ёмкости с мигающими датчиками струилась кровь. Если забыть про катетеры, то можно было вообразить себя в бдсм-клубе, но мне было сейчас малость не до созерцания писек и сисек – следовало выбираться, пока не спалили. Интуиция подсказывала, что нельзя бесконечно бродить по зданию – рано или поздно кто-нибудь да заявится выяснить, что тут были за взрывы и стрельба.

Я был не в том состоянии, чтобы помочь пленникам. Просто физически не мог бы снять их. И потом, мои действия были опасны: я ведь понятия не имел, как и к чему подключены эти люди. Так что я решил, что позвоню в полицию, как только выберусь отсюда. И раздобуду телефон.

Покинув жуткую комнату, я двинулся дальше. Решив, что проверка всех дверей отнимает слишком много времени, я поспешил вдоль коридора в надежде, что он приведёт меня к свободе.

Он привёл в ангар со странными летательными аппаратами. Глядя на них, я подумал, что сошёл с ума. Или всё ещё нахожусь в коме. Но это совсем не походило на сон! Всё было слишком, чересчур реально!

Летательные аппараты на антигравитационных подушках походили на большие коробки с округлыми формами. Одно парковочное место пустовало. Ворота были открыты, так что за нанесёнными сверху и снизу чёрно-жёлтыми ограничительными полосами виднелся город: небоскрёбы, монорельсовая дорога, башни, создающие силовое поле, накрывающее мегаполис! Совершенно точно, это была не Москва!

В городе царила ночь. И, судя по малому количеству огней, жители предпочитали сидеть дома. Только в одном месте, на востоке, поднималось над крышами разноцветное сияние, словно там горели фонари, вывески и чёрт знает, что ещё. Неудивительно: в любом городе, даже самом криминогенном, найдётся место, куда с наступлением темноты, словно бабочки к огню, устремляются искатели острых ощущений и чувственных удовольствий, а также личности, охваченные тягой к саморазрушению. Если кто не понял, я про алкашей, нариков и любителей нарываться на мордобой.

В груди слегка сдавило: судя по всему, я каким-то образом оказался в другом мире! То есть, произошло именно то, во что я ещё недавно не верил. И мне предстояло выйти в этот новый для себя мир, совершенно незнакомый и полный опасностей.

Чёрт! Я, вообще-то, сегодня домой собирался! К жене и дочке! А теперь? Смогу я вернуться?

Если такая возможность и существовала, я о ней понятия не имел, ясное дело. Мне оставалось только выбраться из лаборатории и попытаться выжить в этом огромном городе.

Ну, вперёд, братан! Как говорится, яйца в кулак.

Я подошёл к ближайшему аппарату, у которого была открыта кабина. На боку было написано «Глайдер». Кажется, это слово употребляли спецназовцы, перебившие моих мучителей.

Едва я забрался внутрь и устроился на мягком сиденье из синтетической кожи, стекло опустилось, и загорелась панель управления – ни дать, ни взять ёлочная гирлянда. Я бы ни в жизни не разобрался, как и что с ней делать, если б справа призывно не мигала красная кнопка, подписанная «экстренная эвакуация». Её я и вдавил.

Глайдер загудел, вздрогнул и приподнялся над полом. Он медленно направился к открытым воротам и плавно выплыл из них, после чего начал быстро набирать скорость.

– Вы направляетесь в район «Блок-12», – любезно сообщил механический женский голос. – Задействован протокол экстренной эвакуации. Если хотите изменить маршрут, выберите отмену текущего протокола.

Ничего подобного я, конечно, делать не собирался. Тем более, что даже не представлял, как. Так что мне оставалось лишь наслаждаться полётом. Хотя наслаждаться – громко сказано.

Внизу мелькали силуэты домов, некоторые пестрели горящими окнами, кое-где пролегали светящиеся полосы – улицы с фонарями. В целом же, мегаполис выглядел как тёмное неровное пятно. Сверху же простирался необъятный космос, полный крошечных белых звёзд, среди которых сиротливо, но гордо висела большая бледная луна, окаймлённая золотистой дымкой. Кратеры на ней виднелись с удивительной чёткостью, отчего казалось, будто она находится совсем близко и наклеена на невидимый в темноте стенд, а вовсе не плывёт в бескрайнем ледяном пространстве, где есть место лишь лучам, пыли и смерти.

Интересно, какие сюрпризы поджидали впереди – там, куда эвакуировал меня глайдер?