Текст книги "Беспощадный дикарь (СИ)"

Автор книги: Вероника Идэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

26
ФОКС

После того, как я выполнил свое предложение отнести Мэйзи наверх, мы вместе помылись в душе. Она протестовала, что еще может ходить, но какая-то первобытная часть моего мозга требовала позаботиться о ней после того, как она позволила так грубо ее трахнуть. Я потерял себя, проводя намыленными руками по каждому дюйму тела и массируя ее кожу, пока она не растаяла во мне. Мой член готов к еще одному раунду, но у нас есть время.

– Оставайся в ней столько, сколько хочешь. Я должен позвонить Кольту, чтобы проверить и попрошу его замаскировать сигнал твоего сотового, чтобы родители не смогли по нему нас найти.

Мэйзи пробормотала согласие, и я быстро поцеловал ее в лоб, прежде чем выйти.

– Давай сначала просмотрим дневники, а потом проверим флешку, которую ты принесла, – говорю я ей, выходя из ванной.

– Хорошо.

Какая-то часть хочет снова оказаться с ней под горячими струями воды. Та часть, где она вплетена в мою душу и вытатуирована на сердце. Это требует усилий, но мне удается заставить ноги пересечь комнату, сбросить полотенце с талии, чтобы натянуть поношенные джинсы с прорехами на коленях.

Переместившись на диван, я открываю ноутбук и звоню Колтону, установив телефон на громкую связь, чтобы работать без рук. Я открываю скриншоты, которые сделал в теневом месте, где мы вчера нашли Жаклин.

– Фокси, – радостно приветствует он.

– Ублюдок, – отвечаю я в том же тоне.

Кольт издает воркующий звук, как будто я очень забавный. Я закатываю глаза и провожу пальцами по влажным волосам, вьющимся у меня надо лбом.

– На твою машину и мотоцикл был выписан ордер на конфискацию. Еще два появились после того, как я разобрался с первым. Я подбросил небольшой подарок в их систему отчетности, которая будет искать любые другие и отбрасывать их. Пожалуйста.

Похоже, Ричард пытается использовать свою силу, когда я подхожу ближе.

– Спасибо, нашел кое-что новое. Жаклин Лэндри прогуляла свой обычный график, и когда я отследил ее, она оказалась по этому удаленному адресу. Это был еще один склад, выглядевший сомнительно. На нем был логотип. SynCom.

– Может, встреча?

– Это мысль, я отправил тебе. Посмотрим, что ты сможешь по нему вытянуть? Думаю, это какой-то молчаливый инвестор, о котором Нексус не хочет, чтобы кто-то знал. Мэйзи подтвердила, что это связано, когда сказала, что зарплата Жаклин выплачивается через эту компанию, а не через общественный фронт.

– О? – Тон Кольта становится легким и дразнящим и я ясно вижу, какое выражение лица у него сейчас – ухмылка с засунутым в щеку языком, пока он вертится на своем дурацком модном геймерском стуле. – Твой маленький цветочек теперь играет в мяч?

Хриплю, а он хихикает. Я еще не рассказала о том, как все изменилось, но он всегда дразнил из-за нее, особенно когда я нашел ее в Instagram перед тем, как вернуться в Колорадо. Я часами смотрела на ее фотографии, чтобы научиться тому, что мне нужно, но он всегда думал, что это нечто большее. Теперь понимаю, что он, вероятно, был прав. Придурок всегда видит людей насквозь, улавливая то, что они не хотят, чтобы о них узнали.

– Она… да.

К счастью, он пропускает это мимо ушей, вместо того чтобы придираться, потому что любопытный ублюдок. Разговор перескакивает через несколько минут, пока Колтон обрабатывает телефон Мэйзи так же, как мой и Воронов, делая не отслеживаемым. В ванной выключается вода.

Я прервался на полуслове, и мой взгляд остановился на Мэйзи, выходящей из ванной в облаке пара. На ней снова одна из моих футболок, и я, черт возьми, знаю, что под ней ничего нет, потому что мой дикий цветок любит свободу. Ее влажные волосы рассыпаются по плечам, и она бросает на кривую ухмылку, от одного взгляда на которую мне становится тесно в штанах. Боже, она – рай и проклятие в одной идеальной девушке.

– Фокс? – спрашивает Колтон, когда молчание затягивается на минуту.

– Э, да. – Черт, что я сказал?

Мэйзи обходит сзади на диване и обхватывает руками мои плечи, даря мне поцелуй, когда я наклоняю голову к ней, как мотылек на пламя, не в силах сосредоточиться ни на чем, кроме нее. Она напевает, и я чувствую изгиб ее улыбки.

– Это твой брат? – пробормотала она, когда мы расстаемся.

– У есть компания, – со знанием дела говорит Кольт. У этого ублюдка, наверное, сейчас самая большая ухмылка для поедания дерьма. – Привет, милая. У тебя горячий голос. Скажи мне, что ты сексуальная.

Мэйзи фыркает, бросая на меня забавный взгляд, когда подходит и садится рядом, и я оставляю ее в покое на минуту, прежде чем уступить и перетащить к себе на колени.

– Конечно.

Она говорит это без всякого стеснения, владея собой. Мои руки крепко обхватывают ее талию, и любовь к ней разрастается в груди, вдыхаю, и уголки моего рта дергаются вверх. Она все еще пахнет цветами и кокосом, но теперь есть что-то еще.

Я.

После душа и нескольких часов, проведенных вместе, она пахнет так, словно она моя и это посылает приятный толчок.

– Уверенная, – говорит Кольт с хмыканьем. – Мне это нравится.

От ее легкого смеха у меня в животе что-то дергается от желания. – Это не для тебя, милый, – говорит она лукаво. – Я делаю все это для себя. Все остальное – это бонусные очки.

– О, черт. Кажется, я только что влюбился. Выйдешь за меня?

Вспыхивает ревность, но я сдерживаю ее, брат не представляет угрозы, но я не могу побороть чувство собственничества по отношению к Мэйзи – как всегда чувствовал себя собственником. В детстве Мэйзи знала себе цену и высказывала свое мнение, но сейчас, когда она женщина, ее зрелое чувство уверенности в себе чертовски сексуально.

– Прости, Фокс обещал жениться на мне, когда ему было девять лет. Это было предложение с цветком. Тебе придется встать в очередь.

Весь воздух в комнате словно высасывается. Она помнит мое обещание?

Горло перехватывает, когда я сглатываю и рассеянно глажу ее бедро, проникая пальцами под рубашку и не находя ничего, кроме теплой кожи. Я сжимаю в руках задницу и утыкаюсь лицом в ее шею, целуя и борясь с желанием оставить еще один след, чтобы завладеть ею. Ничего не могу поделать с тем, каким тактильным я стал, когда она рядом, как будто у меня есть постоянная потребность каким-то образом прикоснуться.

Кольт издает страдальческий звук, как будто он смертельно ранен.

– Итак, он сказал, что ты его приемный брат. – Мэйзи наклоняется к телефону. – Каким он был?

Поджимаю губы. Если бы все было иначе, ей не нужно было бы спрашивать, потому что она была бы со мной. Я бы никогда не разлучался с ней, и на секунду представил себе, как делал это много раз, что было бы, если бы мы остались близкими друзьями. Как мы впервые поцеловались бы у дерева, на которое любили залезать, как наша дружба переросла бы во что-то другое.

– Он был ворчливым маленьким дерьмом, – говорит Колтон с усмешкой. – Определение обреченности и уныния. Это было уморительно. Выкладывай, девочка. Каким он был до того, как на него обрушился весь этот гнев?

Мэйзи начинает рассказывать о том, как я, она и Холден выманили у всего нашего квартала деньги на лимонадном киоске, чтобы могли купить видеоигру, которую хотели, – план, который я разработал. Я выдохнул смех. Это была моя идея, но именно она организовала нас и привела всех покупателей. Все ее тело двигается, когда она оживленно рассказывает эту историю, ее золотистые глаза горят любовью к воспоминаниям.

Пока они говорят, молчу, слушая, как девушка, которую я никогда не переставал любить, и первый друг – семья, которого я впустил в свое сердце, несмотря на шипы, вонзающиеся в него, встречаются друг с другом. То, как это заставляет мое биться, застает меня врасплох.

Колтон делится еще одной своей историей о том, как его родители впервые притащили меня на светскую вечеринку в Торн-Пойнт со своими друзьями – светскими львицами и как поймал на том, что я тайком таскал канапе в кармане костюма.

Мне кажется правильным, что они встречаются и делятся этими половинками моей жизни, которые составляют единое целое, как будто моя разбитая жизнь сталкивается сама с собой, чтобы соединить разбитые осколки.

– Я сообщу тебе, когда узнаю, – говорит Колтон, вырывая меня из размышлений. – Позже.

Звонок заканчивается, и я прекращаю игру, убирая руку из-под рубашки, которую она украла, чтобы мы снова не сбились с пути.

– Он кажется замечательным, – говорит она, прислоняясь к моей груди и свернувшись калачиком у меня на коленях.

– Это будет что-то? – Я одергиваю ткань, которая на ней смотрится гораздо лучше, чем на мне.

Она ухмыляется. – Да.

Уголок рта приподнимается. Хорошо, когда она носит мою одежду, это заставляет что-то горячее и собственническое внутри.

Мэйзи встает, собирает стопку журналов, которые были у нее в сумке, и засовывает руку в сумочку в стиле хиппи, прежде чем вернуться на диван. Она делит стопку пополам и подталкивает ко мне.

Она устраивается в углу дивана со своей половиной, подтягивая пальцы босых ног под мои бедра, опираясь на руку. – Что мы ищем?

– Что угодно. Я пытался найти их раньше в Интернете в формате PDF, чтобы посмотреть, говорили ли они о том, что исследуют, но не смог вспомнить, какие у них были образцы.

Мы работаем в комфортной тишине, когда начинаем сканировать медицинские журналы.

– Подожд, думаю, это то, что нужно, – говорит Мэйзи после того, как она прошла часть своей доли. Она садится, опускается на колени, чтобы показать мне статью из журнала. – Вот здесь. Я узнала ее по спрятанным патентам, которые ты показывал мне в гараже. У тебя есть фотографии с того склада?

Отбросив в сторону журнал, который читал, я пододвигаю ноутбук поближе и открываю снимки, которые сделал, когда выдавал себя за аудитора, оценивающего внутреннюю деятельность компании. Я пролистываю изображения отгрузочной операции, пока она не останавливает меня, положив руку на запястье.

– Синтетический опиоид! Вот оно.

– Похоже, они не успели оформить патентные документы, и компания начала производить его в больших количествах.

Из-за этого убили моих родителей? Из-за этого наркотика?

– Это то, что они отгружали, – пробормотала она. – Очень много. Когда ты говорил с менеджером, мне показалось странным, что они отгружают только это. И только, сколько, пять парней загружают его в грузовик?

Издаю негромкий звук согласия и сердце колотится от этого нового события. Годами я пытался вспомнить, что же было написано в тех спрятанных бумагах в старом гараже, но воспоминания были слишком туманны от горя. Это было прямо передо мной все это время.

Потирая челюсть, я смотрю на нее. – Мы должны вернуться туда и посмотреть, сможем ли узнать больше.

27
МЭЙЗИ

Грузовой склад оказался неудачным. Мы дважды обогнули здание, но после того, как Фокс поднял меня на плечи, чтобы заглянуть внутрь через высокое окно, стало ясно, что мы опоздали.

– Там пусто. – Мои плечи поникли. – Все исчезло, как будто они очистили дом, как только закончили погрузку отправляемого груза.

– Я боялся этого. – Его хватка на моих бедрах ослабевает. – Черт побери.

– Разберемся с этим. У тебя есть те фотографии. Надеюсь, мы сможем их использовать.

Фокс неровно вздыхает, снимая меня со своих плеч, как будто я ничего не вешу. Его острая челюсть стиснута, на щеке дрожит мускул. Я поднимаюсь и провожу большими пальцами по его лицу, пока внимание не возвращается ко мне. Он расслабляется и опускает свой лоб на мой, руки находят мою талию.

– Прости, – произносит он. – Я думал, что после такого большого перерыва мы сможем узнать что-то большее.

– Все в порядке.

– Давай вернемся. Похоже, может пойти дождь.

Взяв за руку, он ведет меня обратно к низко нависшему дереву, где он припарковал Harley, чтобы спрятать от всех, кто мог бы нас здесь застать. Фокс садится в машину и передает шлем, прежде чем я перекинула ногу через мотоцикл и заняла место позади. Кожа его куртки прохладная на ощупь, когда я обхватываю его руками. Как только двигатель взревел, мы помчались прочь от загадочно стертого склада, который лаборатория Нексус использовала для распространения наркотиков, которые они производили.

Мы находимся в пути всего несколько минут, прежде чем Фокс напрягается.

– Что такое? – кричу я, чтобы меня услышал из-за ветра.

Он поворачивает голову назад, чтобы тайком оглянуться на нас сзади, а затем снова поворачивается лицом вперед. Если он встревожен, это не может быть хорошо. Я хочу оглянуться, но его голос останавливает меня.

– Держись крепче, – приказывает он.

Это единственное предупреждение, которое получаю перед тем, как он резко поворачивает на гравийную дорогу, соединяющуюся с другой полосой. Когда мы выезжаем на нее, направляясь в противоположную сторону от склада Фокса, я вижу его – внедорожник в черном, который едет за нами.

Мое сердце стучит в ушах достаточно громко, чтобы сравниться с рычанием двигателя мотоцикла, и я крепко держусь за руль, пока Фокс ведет нас по дороге. Это не похоже на прошлый раз, когда его преследовали, когда мы были в его машине и могли скрыться в более населенном центре города. На этот раз есть только длинные участки дороги, окруженные предгорьями и случайными складами в районе судоходства.

Позади нас внедорожник набирает скорость, держась на хвосте мотоцикла. Фокс ругается и выбирает другой маршрут. Мои пальцы болят от того, как крепко сжаты в кожаной куртке. Мы виляем на поворотах и летим по дорогам, поднимаясь все выше в горы, где мотоцикл маневрирует быстрее, чем внедорожник.

Когда наконец теряем хвост, Фокс проводит еще двадцать минут, ведя нас по извилистой дорожке, все еще не до конца расслабившись. В конце концов мы возвращаемся к нему домой. Мои конечности затекли, когда мы слезли с мотоцикла, и его большие грубые руки помогают снять шлем. Он прижимает меня к своей груди, обнимая.

– Близко, – бормочу я, просовывая руки в его распахнутую куртку.

– Слишком близко. – Он сжимает меня крепче. – Пойдем. Мы должны посмотреть, что у твоих родителей было на компьютере.

Когда мы поднимаемся по лестнице из гаража, тучи разверзаются и начинается сильный дождь, который хлещет по гравийной площадке, быстро образуя лужи и реки. Фокс отряхивает свою кожаную куртку и запускает руку под свою футболку, поднимая ее, как он гоняется за зудом. Ливень создает белый шум, усиливаемый металлической крышей и большими промышленными окнами, опоясывающими второй этаж.

Мы возвращаемся на свои прежние места на диване, и я передаю флешку, которую использовала для копирования жесткого диска компьютера в домашнем офисе родителей. Фокс подключает ее. Телефон вибрирует от сообщения, и я достаю его из заднего кармана обрезанных шорт, в которые переоделась перед тем, как мы отправились на склад.

– Это Холден, – говорю я, когда Фокс бросает любопытный взгляд. – Он просто проверяет. Хочет убедиться, что со мной все в порядке. – Я провожу пальцами по волосам и бросаю на него взгляд исподлобья. – Ну, знаешь, поскольку это мой первый раз, когда я убегаю и все такое.

Он фыркает. – Тебе восемнадцать, а не восемь. Не думаю, что это больше не называется побегом.

– Семантика.

Пока Фокс все готовит, я пишу брату.

Мэйзи: У меня все хорошо [знак мира эмодзи].

Холден: Где ты? Я позвонил Тее, потому что предполагал, что ты пошла именно туда, и она сказала, что не видела тебя.

Мэйзи: Думала об этом, но она была занята своими делами, я не хотела сваливать на нее еще больше. Она должна просто наслаждаться замужеством и сосредоточиться на своей пекарне прямо сейчас, не позволяя мне заниматься каучсерфингом.

Холден: Так где же ты?

Мэйзи: В безопасности и это все, что тебе нужно знать. Держи меня в курсе, если мама и папа собираются послать поисковую группу, потому что я «слишком драматизирую.» [эмодзи закатывающий глаза].

Холден: Вообще-то я подслушал их вчера вечером. Они не знали, что в моих наушниках не играла музыка, когда разговаривали. Они вели себя как-то странно, и мама сказала, что не думает, что ты что-то знаешь, и не волнуется. Она уверена, что ты придешь в себя, пока все не вышло из-под контроля.

Я прикусываю губу и говорю ему спасибо, бросая телефон на диван.

– Все хорошо?

– Да. – Я придвигаюсь ближе. – Холден присмотрит за родителями и даст знать, если что-то случится.

Он кивает, нажимая на файлы с копии жесткого диска. – Похоже, что накопились финансовые записи, и они вели учет встреч.

– Это хорошо, верно? Может быть, есть подозрительная выплата, как ты сказал. Проследи за деньгами.

– Да. – Густые темные брови Фокса расправились над его синими глазами. – Господи, здесь говорится, что они встречались с мэром в то время, чтобы подкупить, дабы не заметил, что Ричард занял место того другого парня в качестве шефа. Есть и еще кое-что. В основном в том стейкхаусе, но иногда и по случайным адресам.

Наклоняюсь, чтобы посмотреть, что он показывает на экране компьютера и увидев доказательство того, насколько глубоко зашел обман, я испытываю отвращение. Стейкхаус известен как место выгодных деловых сделок и встреч между влиятельными людьми в этом городе, но узнать, что они занимались подобными вещами прямо в открытую, мне не нравится. Я понятия не имела, что все это происходит.

– Это как страховка. Они следят за этим, чтобы, если их когда-нибудь поймают, они могли обрушить весь дом вместе с собой.

Фокс пробормотал в знак согласия. – Что бы ни происходило, я думаю, что это финансировало большую часть богатства в этом городе за закрытыми дверями. Лаборатория Нексус тогда была не такой большой, но поскольку за последние десять лет она превратилась в одного из ведущих производителей, все, кто был с ней связан, стали богаче.

Я просовываю руку в руку, когда его плечи напрягаются. Он держит ее как спасательный круг, и я хочу забрать всю боль, которую он несет.

Любой, кто сотрудничал, становился богаче, но такие люди, как его родители, погибли. Может быть, они пытались остановить того, кто дергал за ниточки, и рассказать обо всем?

– Как ты думаешь, они делали это с теми, кто не подыгрывал? Что случилось с твоими родителями, я имею в виду?

– Может быть. Вполне вероятно, но я…я искал только то, что связано с родителями.

– Эй, – говорю мягко, побуждая его повернуться ко мне лицом. Когда он встречает взгляд, мое сердце болит от потерянного взгляда в его глазах. – Это не твоя обязанность – решать все. Что бы мы ни нашли, мы можем отправить это куда-нибудь. Например, на горячую линию, но ты не супергерой, ясно? Не расстраивайся, потому что в мире случаются плохие вещи.

Его челюсть напрягается, но он кивает, а затем притягивает меня ближе и я забираюсь к нему на колени и закрываю от компьютера, обнимая за шею. Его сильные руки обхватывают мою талию, как тиски, и постепенно напряжение в его теле уходит, пока мы сидим и утешаем друг друга. Я провожу пальцами по его густым волосам, и он прижимается ко мне с гулом, который вибрирует в его груди.

Мы остаемся так надолго.

Мое сердце тяжелеет после того, как я пережила то, что было скрыто под той же крышей, под которой жили мои собственные родители. Чем глубже копаем, тем больше коррупции и обмана находим, и меня тревожит, что родители приложили руку к тому, что обнаружили.

Ложь, подкуп, смерть. Весь Риджвью пропитан кровью, и меня до глубины души потрясло, что в центре всего этого находятся мои родители.

***

Колтон звонит Фоксу через два дня с новыми ответами. Пока он отвечает на звонок, я получаю сообщение. Схватив свой телефон с журнального столика, я нахожу сообщение от Теи и девочек из нашего группового чата с фотографией Теи, Блэр и Джеммы, корчащих глупые рожицы.

Тея: Скучаем по твоему лицу!!! Холден сказал, что ты поссорилась с родителями. Мы инсценируем еще одно похищение с побегом из тюрьмы и требуем, чтобы ты провела время с девочками. Мы прикроем тебя!

В груди защемило, я хочу пойти и побыть с ними. В любой другой нормальный день так и сделала, но меня затянуло глубоко в этот мир, в котором существует Фокс, мир, который скрывается под яркой поверхностью. Я не могу втянуть своих друзей в этот беспорядок. Тея прошла через страшную ситуацию в прошлом году, и я не буду той, кто снова подвергнет ее опасности. И хотя Блэр и Джемма – полные задиры, это не их проблема. Это моя и Фокса, и она уходит корнями на десять лет назад, в начало всей этой неразберихи.

Мэйзи: ОМГ, простите, я только что потеряла свое сердце из-за трех красавиц [эмодзи в виде сердечек].

Джемма: [поцелуй эмодзи] Мы – прекрасная компания.

Блэр: [ухмылка эмодзи] [черное сердце эмодзи] Пойдем, погуляем на пляже у озера.

Мэйзи: Тоже скучаю по вам, детка, но я затаилась. Ты же знаешь, как папа радуется моему сигналу сотовой связи. Обещаю, что на этой неделе заскочу в пекарню.

Тея: [Изображение щенячьей мордочки] Ты точно в порядке?

Мэйзи: Я в порядке, клянусь! Увидимся через пару дней.

Тея: Хорошо, будь осторожна и помни, что мы любим твое яркое лицо!

Мэйзи: Вам всем лучше сделать маску для меня [эмодзи сердца] Наденьте ее на Дэва, вы же знаете, что он тайно любит это [эмодзи смеха].

Джемма и Блэр отправляют ответные GIF-ки со смехом. В последний раз, когда уговорила его делать с нами маски, я заплела его густые черные волосы в короткие маленькие хвостики, похожие на рожки, чтобы он оправдывал свое старое прозвище школьного темного дьявола.

Я поклялась рассказать им все – включая то, что теперь я вроде как с Фоксом. Как только мы найдем ответы, которые он ищет, чтобы доказать убийство своих родителей, тогда я и познакомлю его со своими друзьями. Мысль о том, что Фокс будет общаться с остальными ребятами, почти заставляет меня смеяться. Несмотря на то, что он мой самый старый друг, он совершенно не похож на всех остальных в нашем кругу общения.

Положив телефон, я прислушиваюсь к тому, о чем Фокс говорит с Колтоном, он прохаживается за диваном, прижимая телефон к уху, и потирает затылок. Из-за этого его футболка задирается вверх, но я отвлекаюсь от его тела, чтобы сосредоточиться. Я не знаю, хорошие это новости или плохие, что заставляет его шагать.

Он ловит мой взгляд и вздыхает, переключаясь на громкую связь и протягивая свой телефон. – Повтори это.

– Это определенно подставная компания. Они выкупили лабораторию Нексус одиннадцать лет назад, – раздается в комнате голос Колтона. – Я откопал финансовые отчеты, и они соответствуют росту Нексус за последнее десятилетие. Только после того, как эта компания выкупила их, они стали национальным поставщиком.

Мы с Фоксом обмениваемся взглядами, его выражение совпадает с моим, а мои брови сходятся вместе.

– Так кому же она принадлежит? – спрашиваю я.

– В этом-то и загвоздка. – Колтон использует легкий и шутливый тон, но я чувствую, что он так же недоволен тем, что нашел, как и Фокс. – SynCom прослеживается до более крупной компании под названием Stalenko Corp. По слухам, она связана с Россией. Я слышал некоторые разговоры о них в различных хакерских кругах в сети за последние пару лет.

Пораженная, я моргнула и повернулся к Фоксу. – Русские связи – типа мафии?

– Да, – говорит он хрипловато. – Возможно. Это имеет смысл, как легко было построить небольшую фармацевтическую исследовательскую компанию, превратив ее в то, чем она является сегодня, находясь в тени. Прямая цепочка поставок, если они наводняют рынок наркотиками из первоисточника, либо торгуют на черном рынке, либо, возможно, используют свое владение таким большим куском рыночного пирога, чтобы поднять стоимость для законных покупателей на астрономическую величину.

Мои глаза расширяются. – У них также есть доступ к контролю над тем, сколько продукции производится и куда она отправляется.

– Картели, вероятно, злятся, что не додумались до этого первыми. Теперь русские потратили десять лет на то, чтобы создать для себя небольшое гнездышко прямо на фоне опиатного бума. Кому нужно беспокоиться о продукте, когда его можно приготовить синтетически в лаборатории и сделать в два раза мощнее.

Кровь стучит в моих ушах. Я смутно помню, что Фокс закончил разговор с братом, а голова плывет.

Преступники.

Вот с кем работают мои родители. Возможно, работают на них.

В голове мелькают все папины улыбки, его глубокий смех в животе и все то, как мама раньше была совершенно другой. Они любили свою жизнь и нас с Холденом, когда были ясноглазым ученым и полицейским с моральными принципами. Почему все пошло не так?

– Мэйз. – Фокс ловит меня за плечи с обеспокоенным выражением лица. – Ты в порядке?

– Да. Я думаю… это было очень тяжело.

Его рот сжимается в мрачную линию, когда потирает мои плечи и по позвоночнику пробегает холодок. – Знаю.

– Как это наша жизнь? Как мои родители работают на подставную корпорацию с российскими связями? – У меня в горле першит и становится жарко, когда я думаю о том, что у меня все еще есть родители, даже если они втайне злые лаптежники иностранной мафии. У него не осталось никого из его семьи. – Все это, блядь, не нормально.

– В том-то и дело. – Вздохнув, он притягивает меня ближе, и я прислоняю голову к его груди, пока он гладит меня по спине. – Гораздо проще управлять империей и вести незаконный бизнес, когда они могут потянуть за ниточки через влиятельных бизнесменов с хорошим общественным положением. Никто не подозревает амбициозную женщину с двумя успешными детьми и мужем, который соблюдает закон в центре страны, по сравнению с бандитом, который занимается бизнесом посреди ночи. Именно так сейчас действуют самые могущественные преступные семьи. Они, вероятно, сделали бы Форбс для своих чертовых инноваций и достижений, куда бы ни окунули грязные руки, чтобы управлять своими марионетками из тени.

Мне приятно его прикосновение, я таю в объятиях. Его сердцебиение барабанит под моей головой, и я прислушиваюсь к нему, позволяя центрировать меня с каждым глубоким вдохом, который делаю, чтобы избавиться от головокружения.

Желая забыться хотя бы на секунду, я поднимаю голову и ищу его. Он встречает меня на полпути, и наши рты смыкаются с обжигающей силой поцелуя. Его пальцы путаются в моих волосах, обхватывая затылок, Фокс прижимает меня к себе так крепко, что почти перехватывает дыхание. Я приподнимаюсь на носочки, отчаянно преследуя возбуждающее чувство его поцелуя.

Фокс отрывает свой рот от моего и накрывает лицо своим, взгляд скачет туда-сюда, встречаясь с моими закрытыми капюшоном глазами. Я сглатываю дикую женщину, которой почти позволила взять верх.

– Все будет хорошо, – говорит он напряженным тоном.

Мне очень неприятно, что родители могут вот так ополчиться на своих друзей из-за собственной жадности. Какова бы ни была степень их участия, они позволили ей отравить все в их жизни, все ради власти, которую она им давала, даже если это означало, что люди умирали ради их успеха. Это наполняет меня желанием действовать, и я следую этому импульсу.

– Мы должны спуститься туда, – говорю я.

– Если у них есть свои люди, следящие за местом доставки, то, вероятно, они следят и за этим.

На него не похоже желание быть осторожным. Он из тех, кто действует.

– Мы будем осторожны.

Уголок рта приподнимается, и он наклоняет голову, окидывая меня взглядом, от которого по снова пробегает жар. – Всегда в этом для острых ощущений.

Я ухмыляюсь. – Так мы идем?

– Да. Но нам нужно слиться с толпой лучше, чем твои обрывки ткани, выдающие себя за одежду для йоги, и мои рваные джинсы, если там будут люди. Мы должны сделать так, чтобы все выглядело так, будто мы снова можем быть сотрудниками Нексус.

– На Google street view он выглядел заброшенным.

– Все равно.

– Я мало что взяла с собой, но посмотрим, что смогу собрать.

К счастью, я положила в сумку пару облегающих черных брюк, когда закидывала в нее случайные вещи из шкафа. Они подойдут. Я натягиваю их, пока Фокс одевается в пару серых брюк и рубашку. И снова соблазняюсь видом его нарядной одежды, отличающейся от обычного грубого вида.

Взгляд Фокса прослеживает изгиб моего позвоночника, пока я укладываю волосы в гладкий высокий хвост, затем надеваю кружевной бралетт и краду одну из его немногочисленных рубашек на пуговицах с вешалки, которую он держит в углу. Он поднимает бровь, но ничего не говорит. Я поняла по ухмылке, что его забавляет, что я продолжаю красть его одежду.

– Это более деловой шик, чем винтажные блузки и повседневная одежда для тренировок, которые я взяла с собой, когда уходила из дома, – замечаю я, когда готова. – Я не учла, сколько работы под прикрытием буду делать, когда выбирала свой гардероб для быстрого бегства.

– Как скажешь, – легкомысленно отвечает он, снова окидывая меня взглядом. – Ты хорошо выглядишь.

Стоя на коленях у чёрной спортивной сумки, которая лежала на заднем сиденье его Charger, когда я укладывала вещи, Фокс достает пистолет и проверяет количество патронов, прежде чем вставить обойму на место и заправить оружие в заднюю часть брюк. Он кладет руку мне на поясницу и ведет меня в гараж.

– Ты думаешь, нам нужно быть вооруженными для этого?

– Мы должны быть готовы ко всему.

По шее пробегает холодок от безжалостности его тона и я меняю тему.

– Если у тебя есть костюмы, почему ты никогда не носил школьную форму?

– Потому что я не играю по правилам. – Он смеется, обнимая меня за плечи, чтобы притянуть ближе, когда дойдем до нижней ступеньки. – И потому что люди боялись меня, если я выглядел так, будто могу убить их голыми руками, а аляповатый блейзер мне бы не пошел на пользу.

Я впиваюсь зубами в губы. Разве это неправильно, что его слова меня возбуждают? Возможно, но мне все равно.

Усмехаясь, он целует меня в щеку. – Дождь закончился. Поехали.

Поездка туда недолгая, ближе, чем я ожидала, к дому Фокса. На этот раз мы взяли Charger вместо мотоцикла.

Вместо того чтобы заезжать, паркуемся на полосе, запрещающей выезд, и идем пешком. Место кажется таким же пустынным, как и склад после того, как с него стерли все следы использования лаборатории Нексус. Здание обветшало, заросли сорняков делают все возможное, чтобы взять верх.

– Не похоже, что здесь кто-то есть, – говорю я после того, как мы проверяем входную дверь и обнаруживаем, что она заперта на висячий замок.

– Но Жаклин определенно приходила сюда для чего-то. Это должно быть что-то важное. Она не стала бы нарушать свой строгий распорядок и рисковать тем, как любит себя изображать, ради чего-то случайного.

– Чего-то, что не хотела, чтобы видели, как она делает, – добавляю я.

– Верно. А что насчет окрестностей? – Пальцы Фокса обхватывают мое запястье, и он ведет нас в сторону здания. – Возможно, хотят, чтобы оно создавало впечатление, что это что-то важное или заброшенное, но при этом имело черный вход или что-то вроде того на нижнем уровне.

Мы едва успеваем сделать десять шагов, как нас замечают.