Текст книги "Коронованные Вороны Торн-Поинта (СИ)"
Автор книги: Вероника Иден
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
25
Рен
Carpe regnum.
Прощальные слова, сказанные моим отцом в тот торжественный вечер, до сих пор не дают покоя. Прошло чуть больше недели. Это тот вид инстинктивного подозрения, который я не оставлю в покое. Если есть камень, который можно опрокинуть в поисках информации, которую мы можем использовать, мы размолотим все камни в пыль.
Под "Вороньим гнездом" я прохаживаюсь по главной комнате, пока мы работаем с тем, что собрали. Используя то, что мы знаем о тайнах людей, мы применили давление, чтобы выяснить, сколько предприятий города имели доли в SynCom, shell company Stalenko Corp. Большая часть акций была продана в прошлом году, так что это происходит у нас под носом.
Из личной экспедиции Роуэн на причал мы знаем, что подчиненные Сталенко не все довольны тем, что им приходится полагаться на инвесторов. Мы с Леви допросили парня, который убил нашего информатора и преследовал Роуэн, но не получили от него ничего полезного. Не то чтобы я дал ему много времени на ответ, прежде чем гнев победил.
Мой взгляд не раз мелькает на смех, доносящийся из открытой двери спортзала. Мэйзи и Роуэн занимаются йогой. После вчерашнего тира узел напряжения, который Роуэн носила с собой с момента нашей встречи, немного ослабел.
Разбитые очки, которые я спрятал от нее, вернут это напряженное беспокойство, а я не хочу этого делать. Я сохранил очки ее брата, чтобы защитить ее от боли реальности и потери, которая ее ждет.
Я снова сосредотачиваюсь на скорости пальцев Колтона, двигающихся по клавиатуре. – Что нам дала добыча сотовых телефонов? Есть что-нибудь новое, что мы можем использовать?
– Мои верные подданные все еще работают над взломом финансовых отчетов, чтобы найти конкретные доказательства, но фотопленка Харрингтона заполнена сочным делом, Людман растрачивает, а у Роучера есть секретная вторая семья. Скандально. – Кольт использует свой язык, чтобы играть с палочкой леденца, с которым он играет, вместо того, чтобы заканчивать работу, и пошевеливает бровями. – Никаких прямых упоминаний о carpe regnum, но в журналах сообщений действительно были странные разговоры. Я отделял их, просеивая данные на прошлой неделе. Смотри.
Мы с Джуд подходим ближе к экрану, а Леви остается стоять, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Каждое сообщение загадочно, чтобы скрыть реальный смысл, но два особенно бросаются в глаза.
Справиться с нашествием крыс – первоочередная задача. На карту поставлен ключ к нашему успеху.
Наша проблема с грызунами хорошо реагирует на мудрость мистера Кинга. Проверяем приманку, чтобы узнать, не приведет ли кто-нибудь в исторический замок новых друзей, с которыми придется разбираться.
Джуд ерошит свои темные волосы. – Крысиное заражение. Ханниган?
– Журналист-расследователь, наткнувшийся на что-то, что они не хотят знать? Да, – говорю я. “О мафиозных связях Stalenko Corp ходят только слухи, но если станет известно, кто финансировал их деятельность здесь, статус инвесторов или бизнес-холдинги могут развалиться. Они могут использовать Сталенко в качестве своих криминальных комнатных собак для пореза, но когда дело дойдет до этого, они сначала защитят себя. Если бы это были мы, и у него была бы информация о том, что мы делаем, мы бы задержали его, выяснили, что он знает, уничтожили его доказательства и убедились, чтобы он тоже молчал.
– Эти даты не предвещают ничего хорошего, – говорит Леви.
Он прав. Эти сообщения датируются более чем месяцем. По словам Роуэн, ее брат пропал уже три месяца назад. Последнее сообщение пришло накануне гала-концерта основателей.
– Есть какой-нибудь способ отследить местонахождение отправителя? – подсказываю я.
– Некоторые из них были в центре, но я проверил номера, и они пользуются одноразовыми телефонами. – Кольт смотрит на экран, прищелкивая языком о леденец. – Но после последнего сообщения о крысах не упоминалось.
Шанс, что Итан жив, ничтожен.
Я стискиваю зубы и перевариваю информацию, лежащую передо мной. – Они наживались, чтобы посмотреть, не представляет ли кто-нибудь еще угрозы. Королевские упоминания могут означать места, но где?
– У меня есть несколько возможных идей, но я не уверен, – Колт выводит карту города с несколькими выделенными областями. – Пара парков, здание на Олд-Кингс-роуд в центре города, церковь. В кампусе есть здание, похожее на замок.
Просматривая карту, я хмурюсь еще больше. Никакой закономерности не возникает. Что мы упускаем из виду, что позволило всему этому развернуться у нас под боком?
Это привлекает мое и Фокса внимание, как маяк, когда девушки выходят из спортзала с полотенцами, затянутыми вокруг шеи. Они останавливаются по другую сторону диванов.
– Ну, вот и мой дзен, – Мэйзи бочком подходит к Фоксу и засовывает руку ему в задний карман. – Настроение здесь довольно тяжелое, ребята. Что я говорила о сдерживании негативной энергии?
– Ты нашел что-то новое? – Прежде чем я успеваю остановить или заслонить Роуэн, она оказывается рядом с Кольтом, просматривая его экран.
– Мы думаем, что они закодированы, но они могут означать места, где держат твоего брата, – хрипло объясняю я.
Она сжимает полотенце в кулаке. – Куда? Пойдем прямо сейчас и найдем его.
– Мы не знаем, – говорит Джуд. – Это одни из самых уважаемых людей в городе. Отслеживание их встреч не привело нас ни к чему, о чем бы мы уже не знали и не исключали.
Она смотрит на даты на сообщениях, и ее плечи опускаются. Меня передергивает, когда я вижу ее поражение. Я двигаюсь, чтобы встать позади нее, притягивая ее к себе. В данный момент было бы лучше, если бы мы никогда не нашли Итана. Вид его мертвого тела может сломить ее, и если я смогу не допуспить этого, я непременно сделаю так.
– Подожди, – Роуэн указывает на верхний экран. – Сделай его побольше.
Колтон нажимает на нее, и она заполняет другой монитор. Он изучает ее, нахмурив брови. – Что ты видишь?
– Кусочек головоломки, которую ты ещё не получишь. – Передавая ему свой телефон, она показывает ему запись, она воспроизвела это для меня почти неделю назад в тот день, когда я выселил ее из квартиры. В последующие дни я был настолько занят ее защитой, что почти забыл об этом. – Мы с Айлой нашли это в понедельник, когда снова заметили этого парня в кампусе сразу после твоего отъезда. Что если это то, о чем они говорят?
– О черт. – Кольт повторяет короткий клип, затем отправляет его на компьютер, чтобы начать снова. – Это в том же зале, что и ваш урок этики?
– Да. Айла сказала, что у статуи нет имени, но есть латинская фраза о ключах от королевства. Это говорит о замке и короле. В ту ночь, когда я пробралась на склад, я случайно услышала, как они говорили о ключах.
Я напрягаюсь. Ключи от королевства. Захвати королевство. Это слишком похоже на девиз моего деда.
– Ты мне от этом не рассказывала..
– Это был эмоционально истощающий день, и я злилась на тебя после. – Роуэн пихает меня локтем в живот, и я хрюкаю. – Я пыталась исследовать символ ключей, но далеко не продвинулась. Нам нужно найти способ проникнуть внутрь.
– Я достану полную историю схем кампуса, чтобы найти ее. Если есть одна секретная комната, то может быть и больше. – Колт печатает слова, останавливаясь только для того, чтобы повернуться к нам. – Как ты смотришь на то, чтобы добавить в Гнездо потайную раздвижную библиотечную полку?
– А сейчас это действительно важно? – напряженно спрашивает Роуэн.
– Сосредоточься, – говорит Леви.
– Хорошо, хорошо. Прости, детка, – Колтон постукивает себя по виску. – Мой мозг имеет тенденцию подпрыгивать. Иногда я стреляю из всех цилиндров.
Еще одна последовательность нажатий клавиш, и фотографии Роуэн заполняют другой монитор.
– Фокси, как ты относишься к экскурсии? Приведи Пенна, – говорит Колтон.
Фокс ворчит по поводу этого прозвища и бьет своего приемного брата.
– Если есть и другие, то, возможно, так они различают свои местоположения. – Джуд задумчиво поглаживает подбородок. – Ты сказала, что у этой статуи есть табличка с фразой о королевстве?
– Верно. – Повернувшись ко мне, Роуэн облизывает губы. – Как ты думаешь, кто-то держит Итана в потайной комнате, раз ты не смог найти его следов?
Невидимая железная лента обвивает мою грудь. Поиски не были совсем бесплодными, но я не могу рассказать ей об очках, спрятанных в сейфе в моей комнате.
– Возможно.
Ответ отвратителен на вкус.
– Он должен быть там, – шепчет она про себя.
Тихий голос Роуэн наполнен такой решимостью и верой в то, что ее брат все еще жив, что это пронзает меня изнутри.
Блядь. Блядь, блядь.
Правда уничтожит ее. И я ни хрена не могу с этим поделать, чтобы защитить ее от сокрушительной боли.
26
Роуэн
В третий раз за время силовой тренировки Рена и Леви мои глаза отвлекаются от изучения истории университета Торн-Пойнт на моем ноутбуке, чтобы посмотреть, как пот катится по твердому телу Рена, а рот разевает рот от изгиба его бицепсов, когда он выжимает скамью вдвое больше моего веса. Хлопковые тренировочные шорты низко спускаются на его бедра, открывая мне прекрасный вид на резные мышцы. Почему я решила, что это хорошая идея для моей производительности – сидеть здесь?
Ух ты…
Я мысленно встряхиваюсь от слюней на его блестящий пресс. Иисус. Господи. Фантазия оседлать его на скамейке и лизать их заполняет мою голову.
После приставаний к Колтону и угроз превратить его в раздражающего амбала, если он не сдастся – Не угрожай мне хорошим времяпрепровождением, детка – он согласился помочь мне, предоставив мое исследовательское задание. Их план состоит в том, чтобы собрать как можно больше информации, чтобы узнать, как войти в комнату, которую я видела. Меня скручивает от беспокойства, что мы теряем время, когда могли бы заняться поисками лично. Рен внимательно следит за мной и не разрешает мне ходить в кампус одной. Он понял, что я могу попытаться сделать сама, без их поддержки.
Пока что мы вдвоем догадались, где находятся еще две комнаты. Позже сегодня вечером Фокс прочесывает кампус, чтобы дать нам что-то более конкретное.
Сделай перерыв на круг, затем выполни еще один сет, – руководит Леви.
Рен издает тихий стон и принимает предложенное ему полотенце. Леви усердно работал с ним, и я наслаждалась этим шоу. Поставив гантели на перекладину, Рен садится и вытирает полотенцем вспотевшую кожу.
Он ловит мой взгляд со своего места на коврике на полу и ухмыляется. – Там чем-то занята?
– Да, – пылая щеками, я возвращаюсь к своим исследованиям.
– Никакого секса в спортзале, – невозмутимо отвечает Леви.
У меня отвисает челюсть. – Мы не…
– Глаза, блядь, считаются. И этим вы занимались последние двадцать минут.
Леви уворачивается от свернутого полотенца, которое я швыряю ему со смехом. Ребята продолжают свою тренировку в углу комнаты, пока я нажимаю на другой PDF из цифрового архива библиотеки кампуса. Герб был установлен, когда колледж был основан. Первоначально он допускал только мужчин, как и большинство более элитарных школ по всей стране.
Я жую губу, просматривая информацию, отмечая все, что, по моему мнению, может быть связано с триггерами, которые мы ищем, чтобы получить доступ к скрытой комнате. Меня до сих пор поражает, что компания, которую исследовал Итан, связана с этим секретом. Он наткнулся на это в поисках коррупции и получил больше, чем рассчитывал.
Отсутствие информации, которую я могу найти, меня раздражает. Больше всего на свете мне хотелось бы просто позвонить Итану и спросить, что он делает, когда натыкается на стену исследований.
После того, как Рен завершает очередной набор тяжелой атлетики, ребята заканчивают. Я собираю свой ноутбук и следую за ними из комнаты.
– Как много мы знаем об истории города? – спрашиваю я.
Рен дернула плечом. – Я из семьи основателей. Семья основателей этого города. Мое имя стоит на каждом чертовом бизнесе или историческом здании в городе. Но я никогда не слышал ни о потайных комнатах, ни о проходах, ни о каких-либо других тайнах города, которые мои или другие семьи-основатели могли бы хранить в тайне.
Горечь в его голосе заставляет меня моргнуть. Похоже, он никогда не испытывал ненависти к своим деньгам, так что мне остается только гадать, есть ли еще одна причина, по которой он проводит черту на песке между собой и своей семьей.
Что-то в том, что я смотрю «бойцовские ночи», заставляет адреналин бурлить во мне. Это лучшая прелюдия. Мои сиськи покалывало, соски напряглись, а кожа покраснела за полночь. Каждый раз, когда я встречалась взглядом с Реном, мне хотелось остаться с ним наедине. Леви был главным бойцом, но Рен взял на себя дерзкий вызов из толпы. Парень приставал ко мне, и Рен знал это, позволяя своей ревности вырваться на ринг.
Зная, что делает со мной его драка, он убедился, что я наблюдаю, прежде чем уложить парня из братства после игры с ним.
Сегодня ночью мне нужно было забыться, отключить свой мозг от всего, иначе я буду продолжать сводить себя с ума от необходимости действовать.
Джуд и Колтон пьяны и тяжело опираются друг на друга, когда мы подходим к их логову. Леви исчезает в спортзале, и через несколько секунд из динамиков доносится сердитая музыка. Двое других спотыкаются о пустяки и в конце концов валяются на диване. Колтон утыкается носом в плечо Джуда.
– Я голоден, – невнятно бормочет Джуд.
– Ты просто сожрал всю мою картошку фри.
– Объедки, – объявляет он, делая попытку пошевелиться, но безуспешно.
– Нет, – стонет Колтон, обнимая друга за талию. – Удобно.
Меньше чем через минуту они оба уже храпят. Рен идет на кухню и ставит на стол две бутылки с водой, прежде чем повернуться и пригвоздить меня хитрым взглядом.
Мы танцевали вокруг электрического тепла, кипящего между нами всю ночь в невысказанной игре "кто первый сорвется". Вместо того, чтобы прижаться к нему, как я хочу, я держу одну из кушеток между нами, бросая на него дерзкий взгляд.
Уголок его рта приподнимается. Он шевелится, а я уворачиваюсь.
– Зачем ты оттягиваешь неизбежное?
Мое дыхание становится неглубоким, соски твердыми от того, как он преследует меня по комнате. Я прикусываю губу.
– Мне нравится заставлять тебя работать.
Погоня снова началась. На этот раз я несусь по коридору. Приглушенный крик вырвался из меня, когда его большие руки обхватили меня за талию и притянули к груди.
– Теперь ты вся моя, – рычит он мне в ухо.
Его голос греховен и полон гравия. Мой клитор пульсирует.
Рен разворачивает меня и наклоняется, чтобы перекинуть через плечо, шлепая по заднице, когда я извиваюсь. Я провожу руками по твердым мышцам его спины, пока он плетется по коридорам, когда мы не добираемся до его комнаты. Внутри он ставит меня на ноги и толкает локтем.
Моя спина ударяется о стену, а затем он оказывается на мне, вкус алкоголя на его языке и мужской запах его мускусного пота вызывают у меня головокружение от желания.
– Рен, – выдыхаю я у его губ. – Ты мне нужен. Прямо сейчас.
– Я знаю, что тебе нужно, котенок. – Он обхватывает мою киску через обрезанные шорты, втискивая пятку ладони в мой ноющий клитор. – Моя.
– Да-.
Царапая подол его Хенли, я рву его, обнажая его пресс и штангу в соске, которая сводит меня с ума. Он сжимает в кулаках мои волосы и оставляет укусные поцелуи на моей шее. Я выгибаюсь ему навстречу и сжимаю бедра.
– Пожалуйста, – выдавливаю я.
Его зубы царапают мою ключицу, и он хватает меня за задницу, поднимая меня снова, не останавливая своей атаки на моей шее. Прежде чем я ударилась о кровать, из меня вырвался стон. Я с трудом снимаю кожаную куртку и рубашку, пока он стягивает с меня шорты и колготки. Отступив назад, он избавляется от оставшейся одежды, глядя на меня. Я раздвинула ноги в приглашении.
В его горле вибрирует гул одобрения. Он присоединяется ко мне на кровати, хватаясь за края моих стрингов в качестве рычага, чтобы тереться своим членом о меня.
– Черт! – Мои ногти впиваются в его плечи, и я раскачиваюсь от давления. – Я могла бы кончить вот так.
Он сильнее тянет за края моего нижнего белья. – Сегодня я собираюсь трахнуть тебя через матрас, котенок.
Жар пробегает по моей коже. Я закидываю лодыжки ему за спину и протягиваю руку, чтобы скрутить простыни, в то время как восхитительное давление нарастает в моей сердцевине. Его движения освещают меня каждый раз, когда его эрекция дразнит меня.
– Ты всю ночь была мокрой, детка? Эти трусики так промокли, что я чувствую, как сильно ты хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо сейчас.
– О боже. – Я сжимаю его бедра ногами, когда оргазм охватывает меня.
Я впиваюсь зубами в губу, оседлая волну удовольствия.
– Пора от них избавиться.
Рен поправляет захват и рвет шнурок. Воздух вырывается из меня, когда его горячий взгляд впитывается в мою киску. Он проводит костяшками пальцев по моим складкам, вознаграждая меня более твердым прикосновением, когда я снова широко раздвигаю ноги. Наклонившись, он кусает меня за бедро. Острый укол заставляет меня вскрикнуть, но он забывается, когда Рен двигается, чтобы взять сосок в рот.
– Сегодня ночью ты у меня голая, – шепчет он на мою раскрасневшуюся кожу. – Между нами ничего нет.
Мой живот опускается, и я киваю, зарываясь пальцами в его волосы, когда он возвращается, чтобы мучить мои соски языком и зубами. Регулируя угол моих бедер и поднимая мои колени, он скользит своим членом по моим скользким складкам, пока я не начинаю извиваться. Одарив меня свирепой ухмылкой, он входит в меня одним толчком, который заставляет меня закричать.
– Чертовски сногсшибательно. – Он накрывает мое тело своим и двигается. Вытянувшись почти до конца, он толкается глубоко и жестко с грубым стоном. – Ты так хорошо себя чувствуешь, обхватив мой член, детка.
Полнота его внутри меня восхитительна. Каждый рывок его бедер вызывает искру жидкого огня, которая превращается в ад. Еще один оргазм неизбежен.
Внимание Рена фиксируется на подпрыгивании моих сисек. Мои глаза блуждали по нему с одинаковым восхищением перед силой его широких плеч, резкой линией подбородка, манящим доминированием в его глазах.
Звонок его телефона на тумбочке пугает меня. Короткий смешок вырывается из меня, и я расслабляюсь в море удовольствия. Я ожидаю, что он проигнорирует это, но он удивляет меня, наклоняясь, чтобы схватить телефон, не сбавляя темпа.
Он прижимает телефон к уху и отвечает. – Да.
Я таращусь на него, пока он вгоняет в меня свой член. Нахмурив брови, он смотрит в сторону, слушая, затем смотрит на меня.
– Нет, Пенн, теперь все в порядке. Расскажи мне, – Ровный, деловой приказ в его тоне заставляет мою киску сжаться, и он ухмыляется.
Он не перестает трахать меня. Не ленивый темп, а тот же самый сильный ритм, который заставляет меня дрожать. От этого я становлюсь еще влажнее. Единственным признаком того, что на него повлияла моя реакция, является потемнение желания в его глазах.
Рен слушает Пенна, рассеянно играя с моим клитором так, что я задыхаюсь. Его взгляд падает на свой член, скользящий в меня и выходящий из меня, и он собирает немного моей влаги, чтобы продолжить дразнить мой клитор, чередуя между трением и щипанием, когда я меньше всего этого ожидаю. Мое тяжелое дыхание могло выдать меня, и я сжала губы.
Я никогда в жизни не была так возбуждена от того, что он разбирает меня на части с точным контролем во время выполнения дел, как будто его член не похоронен во мне.
– Кольт и Леви позаботились о безопасности. Вы с Фоксом прочесываете здания и докладываете.
Когда он наклоняет бедра и удовольствие усиливается, я начинаю скулить. Бросив на меня холодный взгляд, он держит меня за горло и сжимает, чтобы заглушить мои отчаянные крики. Его пронзительный взгляд прожигает меня, пока он продолжает говорить по телефону.
– Сверь с чертежами, которые он прислал.
Наконец он вешает трубку и отбрасывает телефон. Никто из нас не обращает внимания на то, где он приземляется.
Губы Рена захватывают мои в жадном поцелуе, и он глотает мои крики, когда переносит меня через край. Я никогда не кончала так сильно, все мое тело было охвачено взрывом экстаза. Напрягшись надо мной, он закрывает глаза и наполняет меня, когда кончает.
– Это было… У меня нет слов.
– Я всегда знаю, что тебе нужно.
Ровный тон и его слова окутывают меня одеялом удовлетворения. Сначала Рен был для меня загадкой, которую нужно было разгадать, потом вызовом авторитету, который возбуждал меня, но теперь… он начинает казаться чем-то другим. Чем-то большим.
27
Роуэн
Утром я просыпаюсь от того, что Рен сидит за столом в другом конце комнаты. Медальон не снят, но сегодня он не держит его в руках, как будто наступил конец света. Он лежит рядом с дорогими часами у его локтя, утешая, а не как спасательный круг.
Лениво дрейфуя между мирным сном и сознанием, я наблюдаю, как он печатает на своем телефоне, периодически потягивая из дымящейся кружки кофе. Аромат божественный, вызывающий у меня слабый завистливый стон.
– Для тебя приготовлен кофе, кофеиновый демон. А этот-мой.
Он поднимает глаза, упиваясь мной. Я соскальзываю под простыню. Должно быть, он вымыл меня после того, как я заснула в его объятиях. В груди разливается тепло.
– Я никогда не устану просыпаться, видя тебя в своей постели.
Еще один трепет проходит сквозь меня. Мысли из прошлой ночи возвращаются. Нас не просто тянет друг к другу, но именно то, как мы друг к другу относимся, и повлияло на мои чувства к нему. Когда он берет власть в свои руки, я позволяю своим стенам рухнуть и стать уязвимыми. Сначала я боролась с его контролем, но теперь он стал другим, несёт на себе груз важности, которому я не хочу сопротивляться.
– Могу я осмотреть отель сегодня? – спрашиваю я.
Он смотрит на меня поверх кружки. Когда мы встретились, его невозможно было прочесть, но едва уловимые эмоции мелькают на его лице, когда он принимает решение.
– Здесь безопасно, так что да. Не уходи слишком далеко, мой любопытный котенок.
Ухмыляясь, я потягиваюсь и вылезаю из постели. Кое – что изменилось с тех пор, как я провела время в Гнезде-я нахожу его намного менее жутким. Такое ощущение, что это мог бы быть дом. Безумие, учитывая ветхое состояние квартиры наверху, но здесь есть какая-то связь.
Полуодетый, он притягивает меня к себе, ухватив за расстегнутую фланелевую рубашку, и дарит мне ароматный поцелуй. Я облизываю его губы и хмыкаю от резкого запаха лосьона после бритья.
– Мое, – бурчит он.
– Я или кофе? – поддразниваю я, потянувшись к его кружке, чтобы сделать глоток.
Он шлепает меня по заднице и хватает. – И то и другое. Лучше быстро одевайся, а то я затащу тебя обратно в постель.
На мгновение я замираю между любопытством и желанием забраться к нему на колени. Я царапаю зубами свою губу от его веселого фырканья. Шанс узнать больше об отеле выигрывает. Я заканчиваю одеваться, проскальзываю в свои кеды и хватаю телефон.
Рен следует за мной на главную площадь. Колтон все еще валяется на диване, задрав задницу и похрапывая, но Джуд не спит, поедая пахнущую чипотлом куриную тушенку из использованного контейнера с маслом. Он поднимает два пальца в знак приветствия. Я останавливаюсь, чтобы налить себе кофе. Дергая себя за косу, я откидываю голову на грудь Рена и получаю еще один поцелуй.
– Если ты будешь бродить там слишком долго, я приду, чтобы поймать тебя снова.
Дрожь пробегает по моей спине. – Как в лабиринте живой изгороди?
– И на этот раз я не остановлюсь,” обещает он низким хриплым голосом.
Щеки покалывает жаром, я беру свой кофе и отправляюсь осматриваться. В холодном свете дня я признаю, что есть мрачная красота в зарослях виноградных лоз, пробивающихся сквозь разбитые окна, выцветших пыльных картинах и облупившихся обоях ушедшей эпохи.
Без каких-либо студенческих вечеринок бальный зал-это обширная комната, которая когда-то была изысканной. Солнечный свет струится внутрь, создавая танцующие лужицы пылинок. Океанский воздух наполняется легким ветерком, и вдалеке перекликаются две чайки. Закрыв глаза, я представляю его в расцвете лет сто назад.
Оставив пустую кружку в бальном зале, я иду по арочным каменным коридорам и заглядываю в незапертые комнаты, чтобы удовлетворить свою потребность в знаниях. Несколько скрипов и шорох маленьких животных заставляют мое сердце биться быстрее, но жуткость больше не беспокоит меня. Обыскивая это место, я пытаюсь взглянуть на него глазами Рена, чтобы понять, что он видит.
В задней части здания с видом на море есть красивый солярий. Стеклянный купол простирается высоко, и виноградные лозы сделали это место своим домом, природа счастливо восстанавливает старую оранжерею. Я скольжу по листьям, когда прохожу мимо, впитывая мирную тишину.
Я выхожу на улицу и спускаюсь по широким ступеням террасы. Заросшая сорняками тропинка ведет меня к краю обрыва.
Впервые за несколько дней – недель – все замедлилось настолько, что у меня появилась возможность побыть одной.
В некотором смысле, быть пойманным Воронами было скрытым благословением. Это удерживало мои мысли на расстоянии, но здесь, на утесе, вещи, которые я пыталась игнорировать, ползут обратно. Единственный раз, когда я осталась наедине со своими мыслями, это когда Рен запер меня в пентхаусе. Я направила его в лихорадочное творчество, написав эту книгу, чтобы мне не пришлось сталкиваться с тем, что я чувствую непосредственно.
Я обнимаю себя за талию. Ветер выбивает выбившиеся волоски из моей косы.
Я приехала в Торн-Пойнт, чтобы последовать за братом. Быть похожим на него. Но это было также бегство от того, с чем я не могла справиться. Мое прошлое. Чувство вины.
Если я стану такой, как Итан, мне не придется быть самой собой.
И еще труднее лгать самой себе без него.
Я сильная и независимая, как я всегда говорила себе, или я предпочитаю изолироваться от большинства людей из-за того, что пережила, боясь открыть свое сердце? Кроме брата, я хотела быть одна. Я не пускала маму к себе – не могла даже смотреть ей в глаза. Я отдалилась от друзей, которые у меня были, и, кроме Айлы и воронов, я никого не подпускала к себе.
Когда Итана нет рядом, это делает мои поступки более рельефными. Мое единоличное упрямство, ненасытная импульсивность, необходимость действовать в одиночку. Просить о помощи стало чуждым понятием. Если я не прошу о помощи, никто не должен видеть, как мне тяжело.
До Ворон мой брат был единственным человеком, которому я доверяла и на которого полагалась. Единственный человек, за которого я цеплялась.
Я не знаю, то ли это растущий трепет, чтобы найти его, то ли постепенная уступка контролю Рена отодвинула завесу моего отрицания, но теперь я вижу это. Посмотрите, насколько травмирующий опыт моего прошлого сформировал меня до такой степени, что я никогда не хотела, чтобы кто-то делал что-то за меня. Действовать самостоятельно, пока никто не успел мне запретить.
Может быть, в каком – то смысле это для того, чтобы заставить себя заново пережить свою самую большую ошибку-ослушаться отца и обречь его на смерть.
Я изо всех сил отталкиваюсь от правды о том, как сильно я пострадала, впиваясь пальцами в рубашку. Это моя вина.
Итан всегда был для меня эталоном. С тех пор как мы были маленькими детьми, я хотела подражать ему во всем. После несчастного случая с папой эта потребность только возросла. Без него я барахтаюсь, пытаясь держать себя в руках.
И снова темные тени моего разума подталкивают меня к вопросу о жизни без моего брата.
Я скучаю по нему. Его ужасные шутки, его кривая улыбка, то, как он взъерошивал мне волосы, когда я была в плохом настроении.
Наш спор перед его отъездом тяжело давит мне на плечи. Мне не следовало говорить ему правду. Дрожа, я закрываю глаза и дышу. Ледяной страх поглощает мое сердце.
Не знаю, сколько времени я так просидела, прежде чем хруст шагов и предательский запах свежевыжатого лосьона после бритья вырвали меня из моих мыслей. Когда Рен подходит ко мне, он хватает меня за подбородок и притягивает в глубокий поцелуй, который успокаивает боль.
Уголок моего рта кривится. – Пришел, чтобы поймать меня?
– Да, пока ты не наткнулась на неприятности.
Он стоит позади меня, и я наклоняюсь к нему. Мы смотрим, как птицы ныряют в океан за рыбой, и слушаем, как волны бьются о зазубренные скалы внизу. Я просовываю руку в его ладонь и нахожу медальон в его руке. Он напрягается, затем постепенно расслабляется, когда я сжимаю наши пальцы вместе, чтобы держать медальон между ладонями. Я никогда не видела, чтобы он позволял кому-то другому прикасаться к нему, и это будоражит мое сердце.
– Это хорошее место для размышлений.
– Да, – соглашается он.
Мы идем по краю обрыва. Знакомый вид заставляет меня поджать губы в сторону.
– Мы недалеко от стрельбища? Береговая линия выглядит так же.
Он смотрит на меня. – Да. Я построил его на этом участке.
– Как далеко отсюда?
– Около полумили.
Мои брови приподнялись. – Большое место. Это все лес, кроме полигона и гнезда?
Рен облизывает губы, отрывая взгляд от океана. Его пальцы сжимают медальон, зажатый между нашими соединенными руками.
– Еще пара зданий. Но да, в основном это лес.
– Тебе здесь больше нравится, чем в пентхаусе. – Я наблюдаю за его красивыми чертами лица в ожидании реакции и ловлю напряжение вокруг его глаз. – Я права. – И здесь тебе нравится больше, чем в поместье твоей семьи.
– Я ненавижу то место. – Его голос становится хриплым. – Для меня это не что иное, как мавзолей.
Острая боль пронзает мою грудь. Я понимающе киваю. Я не могла дождаться, когда уеду из дома и поступлю в колледж.
Рен останавливается и некоторое время изучает меня. – Все эти годы рядом со мной были только мои братья. Я уже давно никого не впускаю. Я не могу так легко сдаться.
У меня мелькает мысль о том, что его каменная маска мало-помалу рассыпается в моем присутствии. Я слушаю, что он хочет мне сказать, слишком осторожно, чтобы нарушить напряженное настроение.
– Это место оставлено таким, как оно есть, потому что оно напоминает мне, что все вещи чахнут и умирают.
– Не совсем, – бормочу я. Он смотрит на меня с интересом. – Есть много растений, процветающих счастливо. Смерть-это… – Я ищу, как выразить чувство, которое наполнило меня во время исследований. – Конец, но и начало для чего-то еще. Что бы ни было потеряно, оно найдет способ жить дальше.
Туман в глазах и голоса Итана и папы заполняют мою голову, их смех живет в моей памяти. В горле образуется комок, и я проглатываю его. Рен сверлит меня взглядом и заправляет мне за ухо отлетевшую прядь волос.
– Отель "Воронье гнездо" был основан моей прабабушкой. Она была матерью моего деда по отцовской линии. Годы семейной истории и традиции родословной семьи основателей держали жизнь, которая ее не интересовала. – Его губы подергиваются, и тепло наполняет его слова. – Насколько я понимаю, она была упрямой женщиной, как и ты.
