Текст книги "Последний фуршет"

Автор книги: Вера Копейко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Как вы считаете, сумма, что просят за него, – реальная? Он стоит того? – клиент покосился на Славика.

– Она ниже, чем с вас могли бы запросить, – коротко ответила Лиза.

Клиент расправил плечи, которые не отличались особенной мощью, взглянул на Славика, усмехнулся.

Казалось, покупателю хочется совершить что-то необычное. Остаться в памяти этих людей навсегда... какой-то выходкой. Например, взять и увеличить цену. Он бы, может, поддался искушению, если бы не опасался, что его сочтут восторженным лопухом. Но усмирил себя и нетерпеливо спросил:

– Я согласен. Когда я могу забрать меч?

– Как только принесете деньги, – ответил Славик.

– Наличными?

– Да.

– Хорошо. Я вам позвоню.

Он ушел.

Лиза и Славик стояли и смотрели друг на друга.

– Здравствуй, Славик, – сказала Лиза. – Нет, Слава, – поправила она себя.

– Здравствуй, Лиза. – Он смотрел на нее не мигая, но в глазах разгоралось удивление и неизъяснимый восторг. – Лиза, это правда ты?

– Да, Слава. Это я.

– Но тебя не узнать. Ты другая.

– Другая?

– Я никогда тебя такой не видел.

– А... если бы увидел? – спросила она, чувствуя, как горло перехватывает. – Если бы ты меня увидел такую в аэропорту, тогда? Ты бы заговорил со мной?

– Я? Знаешь, я бы заговорил. Но готовился бы дольше.

Она засмеялась:

– Брось. Так ты вернулся, да? А этот меч... Неужели ты полюбил клинки?

– Спасибо тебе, – сказал он, не отвечая на ее вопрос.

– Не за что, ты знаешь, он на самом деле того стоит. Хотя... – она пожала плечами, – ты запросил немало. Но у этого типа есть, пускай раскошелится, если нравится игрушка. – Лиза засмеялась.

– Значит, ты теперь самый главный эксперт по самурайским мечам в Москве?

– Да, – сказала она. – Не только по ним, но и по разным клинкам.

– Лиза, но прошло всего...

– Не считай только те годы, которые мы провели отдельно. Прошла вся жизнь плюс эти два. Я тебе рассказывала, мой отец собирал клинки.

– Я помню. – Он вздохнул. – И помню, как я говорил, чтобы ты забыла о них.

– Да. Но видишь, как все вышло. Теперь я ими живу.

– А с кем ты живешь? – спросил Славик вдруг, не думая.

– Я? – Лиза удивилась. – Ни с кем.

– Вот как?

– А ты не слышал?

– Нет. Я просто слышал, что ты стала деловой женщиной. Андрей Борисович сообщил.

– Ах, он. Ну конечно. Еще бы. Я поработала с его клиентом. – Она засмеялась. – Причем очень удачно. Кстати, это ты меня с ним познакомил. Видишь, твои связи мне пошли на пользу.

– Я рад, что от меня тебе хоть какой-то толк, – Славик скривил губы. – А почему ты поработала не с ним?

– Мне не хочется. Он всегда наблюдал за нами, как за подопытными кроликами. – Она поежилась.

– Да, было, – усмехнулся Славик.

– Ты все еще у него? – осторожно спросила Лиза.

– Почти нет. Я ему не нужен.

– Почему?

– Я ему не нужен без тебя, – сказал Славик, но в его голосе не было обиды. – Помнишь, он говорил, что креативщик из нас двоих – это ты. А исполнитель – я. – Он улыбнулся. – Я тогда хотел поспорить, оскорбленный, крикнуть, что ты – исполнитель. Но вовремя одумался, потому что должен был добавить: тоже ты. И что же вышло бы – кругом ты!

Она засмеялась:

– Да ладно. Мы жили вместе. Так, как могли. Ну так что? Ты один? – Она огляделась. Комната казалась прежней.

– Нет, – ответил он.

– Да? Извини, я... – Лиза почувствовала, как мурашки побежали по спине. – Не стану мешать. Раннее утро, я понимаю... Люди спят, это клиент спешил... и...

– Тому, о ком я говорю, ты не помешаешь.

– Это кто? Ты завел щенка? – Лиза почувствовала, как от сердца отлегло.

– Нет. Я завел сына.

Лизины глаза стали круглыми, не веря, она смотрела на него.

– Как это?

– Как обычно. Как все люди.

– Но ты говорил мне, что не готов. Что сам еще ребенок, что хочешь быть им...

– Да. Я хотел... Но ты расхотела быть моей мамочкой, – он засмеялся.

– Так что же, нашлась женщина, которая...

– Нашлась женщина, которая увидела меня другим, – сказал он. – Она родила сына. Она увидела во мне отца своего ребенка. Но самое удивительное, я чувствую себя отцом.

– А она?

– Ее больше нет, Лиза. Она погибла. – Славик отвернулся к окну.

– Боже мой, – Лиза похолодела. – Как?

– Разбилась на машине. Она была японка. Ее звали Такико.

– Та-ки-ко? – по слогам произнесла Лиза, бледнея на глазах. – Как? Такико из Кобэ?

– Да. Только она была не из Кобэ. Ты не совсем правильно поняла. Я говорил тебе, – он усмехнулся, – что ты хорошо знаешь Японию, но хуже японский. Иногда додумываешь, а не переводишь.

– Я про нее что-то додумала? – Лиза почувствовала неловкость. – Так откуда же она была?

– Кобэ – это родина ее предков. Они уехали в Америку еще в девятнадцатом веке. Это городок в Калифорнии, на севере. Ты застала ее в Кобэ, когда она была студенткой.

– Да. А ее отец ловил угрей в Токийском заливе, – торопливо добавила Лиза, не до конца понимая зачем. На самом деле им надо выяснить другое.

Но она пыталась усмирить себя. Сейчас они говорят лишь для того, чтобы снова привыкнуть к голосу друг друга, уловить интонацию, понять, как она отзывается в тебе... Узнать, наконец, ощущают ли они тот запах, который мужчину и женщину влечет друг к другу и позволяет отыскать своего, отвергнув чужого. Тот запах, по которому каждый находит пару, не отдавая себе в том отчета.

Лиза втянула воздух. От него пахло чуть горьковато, как пахнет полынь в конце лета. Лиза почувствовала, что желанное успокоение охватывает ее. Она узнает... Славика. А он?

Лиза посмотрела ему в глаза. Такие же серые, как прежде. Но не цвета льда, а цвета талого снега. Темно-серые, они тоже, как и собравшийся таять снег, обещали весну...

– Так ты на ней женился?

– Да, – сказал Славик. – Мишутка – ее сын.

– Можно я посмотрю на него? – спросила Лиза. Сейчас ноги не казались ей похожими на старые диванные пружины, которые никак не могли уняться и дрожали.

Она пошла за Славиком.

Малыш спал. Темноволосая головка лежала на подушке. Наволочка была такая веселая, с медвежатами, что, глядя на нее, хотелось улыбаться.

И Лиза не сдерживала себя, улыбалась, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

От Такико мальчику достались иссиня-черные волосы, замечательно нежная кожа, нестареющая, как у всех японцев. А чертами лица он походил на отца.

– Малыш просто прелесть.

– Мне тоже нравится, – согласился Славик.

Она постояла над ребенком.

– Сколько ему?

– Скоро год. Можешь прийти на день рождения, – неожиданно добавил он.

– А... можно я приду раньше?

– Конечно.

– Хорошо, – сказала Лиза, повернулась и пошла к двери.

Когда она осталась одна на знакомой площадке, где все такие же, как прежде, желтые стены, а на створке лифта написано красным фломастером «Фекла», то почувствовала, как горло сдавило.

Она заплакала, чего не позволяла себе с тех пор, как умерли Никаноровы.

Вернувшись в Валентиновку, Лиза крепко заперла дверь, выключила телефон и мобильник. Она думала. О Славе, о том мальчике, в котором часть его и другой женщины. Так что же, та женщина оказалась смелее ее?

Лиза остановилась посреди комнаты и уставилась в зашторенное окно. Неужели это правда, то, что ей сейчас пришло в голову?

Она на самом-то деле не хотела рожать ребенка.

Разве?

Конечно нет, призналась себе Лиза. Она хотела сначала сделать то, чем занимается сейчас.

А мужчина, внезапно поняла она, делает только то, что хочет от него женщина. Не важно, признается он себе в этом или нет.

Такико захотела – и мужчина стал таким, каким она его видела. Она видела Славика отцом. Он им стал.

Лиза проплакала почти до утра. Ей было плевать, что завтра деловая встреча в салоне у Павла, который с некоторых пор воспылал страстью к клинкам. Еще бы – он получал от нее живые деньги. И чем дальше, тем больше, потому что Лиза сняла у него еще две комнаты.

А потом... Он пока не знал о ее планах. Но Лиза знала о своих. Она, нет, они... со Славиком, позволила сказать себе Лиза, выкупят у него галерею.

Лиза мерила шагами комнату.

Они, да, они с Славиком, больше ни с кем. Потому что ни с одним мужчиной она до сих пор не захотела остаться ни на ночь, ни на день, ни на месяц, ни на год.

Только с ним.

Лиза посмотрела на себя в зеркало и увидела ужасное лицо. Темные круги под глазами, а сами глаза – цвета стоялого болота. Помятое лицо. Она провела щеткой по волосам. Господи, ей надо срочно отращивать волосы. Что подумал о ней Славик?

Славик? Нет, теперь он не Славик. Он Слава. Он совсем другой.

Больше нет пышной копны волос, которая то и дело норовила свалиться на лоб, а Лиза торопливо тянула руку, чтобы убрать пряди со лба.

Нет безмятежного взгляда человека, не обремененного никакими заботами, а лишь приятными удовольствиями. Она в нем увидела мужчину, которого ей хотелось завоевать. Не на ночь, не на день, не на год. Навсегда.

Сделай это сейчас, сказала она себе!

Лиза натянула черные джинсы, куртку, а под нее – клетчатую рубашку. Его. Почему-то она не выбросила ее до сих пор. Неужели японские традиции сидят в ней так глубоко, что она верила – на самом деле одежда помнит своего хозяина?

Она поехала в Крылатское.

Консьержка выходила с мусорным мешком, а Лиза проскользнула в дверь. Взлетела на двадцать второй этаж и подумала, что отсюда можно спрыгнуть с парашютом. Она давила и давила на звонок, но Славик, не предупрежденный домофоном, медлил.

Наконец послышалось звяканье ключей, дверь распахнулась.

– Аварэ! – воскликнул он и раскрыл руки.

Она не колебалась ни секунды. Бросилась к нему и зарылась ему в грудь.

– Ты... ты в моей рубашке, – шептал он. – Ты снова – моя...

Эпилог

«Да, мы другие», – думала Лиза. И не те же люди поженились во второй раз, а совсем другие – в первый.

– Мне кажется, что наши обе встречи – как два рисунка тушью на тонкой рисовой бумаге, – сказала Лиза, когда они лежали, довольные собой и друг другом, на широкой кровати.

Слава приподнялся на локте, внимательно посмотрел на нее и тихо спросил:

– Это значит, что в таком рисунке ничего нельзя поправить, а только создать новый? Ты это имеешь в виду?

– Да.

– Такой рисунок называется сумиэ, – сказал он. – Я знаю.

Слава удивлялся самому себе. После возвращения из Японии у него в памяти возникают слова, которые, казалось, засели там помимо его усилий.

– А ты здорово продвинулся в знании японских реалий, – заметила Лиза.

– Конечно, – он кивнул. – Но не только в этом.

– А еще? – Она прошлась рукой по его заросшей груди.

– Ты гладишь меня, как кота, – промурлыкал он. – Не сбивай с мысли.

– Она... глубокая? – нарочито низким голосом проговорила Лиза.

–  Бездонная, – Слава наклонился и поцеловал ее в щеку.

– Говори, – потребовала она.

– Я нашел слово, которым можно назвать жизнь без тебя.

– И что за слово? – Лиза повернулась к нему, с любопытством ожидая, что скажет муж.

– Это миг.

– Гм. Тогда выходит... жизнь со мной – тягучая вечность? – насмешливо спросила она. – Вот как?

– Миг, – он покачал головой, – одна семьдесят пятая доля секунды. Настолько малая частица времени, что прошлое, настоящее и будущее сливаются. На санскрите это называется кшана.

– Значит... ты хочешь сказать... разлуки не было? – тихо спросила Лиза.

– Да, – Слава наклонился и поцеловал ее в губы. – Так ты собрала вещи? – спросил он. – Нас ждет машина.

Они уезжали в Нюрнберг. Где заодно с медовым месяцем собирались провести неделю на международной выставке клинков.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.