Текст книги "Пора Познакомиться. Книга 2. Молодость (СИ)"
Автор книги: Вера Гончарук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
-Понятно, -протянула я– а где же твоя очередная спутница? Чего это ты вдруг один, не нашёл подходящей?
–Моими спутницами были мои хорошие подруги. Нужно было привлечь твоё внимание и заинтриговать. Ведь ты обращала внимание?
–Только когда девчонки сказали и потом заметила, что каждый раз с разной.
Он засмеялся:– Если бы ты продолжала ходить гулять, то увидела бы, что они повторяются, но ты вдруг исчезла. С чего вдруг?
–Не вдруг, обстоятельства, да и надоело всё.
Мы довольно долго просидели и проговорили, нашлось много интересных тем, шуток и просто обычного трёпа ни о чём, в котором люди просто познают друг друга, а потом я сказала, что мне пора двигаться домой и он вызвался проводить. И мы двинулись к дому.
Проводив меня, а это поход через половину города, он договорился со мной непременно встретиться ещё и я согласилась через два дня увидеться с ним.
С этих пор мы стали встречаться, просто гулять по улицам и много говорить. Однажды, где-то в середине сентября, уже через месяц знакомства, по пути домой он предложил мне заглянуть к ним в сад.
У них был участок недалеко от нашего посёлка в садовом товариществе. Он сказал, что ему нужно что-то взять там. И мы пошли.
Общий вход в сады он отпер ключом и тут же запер за нами. Это меня несколько насторожило "зачем запирать, если мы сейчас пойдём назад"-" ну мало ли пока туда-сюда, вдруг кто проникнет на территорию чужой".
Я прикинула про себя, что-то он хитрит, но промолчала. Мы дошли до его домика. Было часов десять вечера, уже темно, но он хорошо ориентировался на знакомой местности.
Он отпер домик и предложив мне войти, сказал, что ненадолго отлучится, а ты мол располагайся и жди.
Чего ждать? Какого сюрприза? Нет лучше поберечься. Глаза уже привыкли к темноте основательно и я огляделась.
Комнатушка была метра четыре, домик для садового инвентаря предназначен. В нём стояла кровать, видимо на случай, если придётся заночевать работникам. Сейчас она была вся засыпана снятыми яблоками.
Небольшой столик, чтобы перекусить да две табуретки. Остальное пространство занимали составленные в углу садовые инструменты и прислоненное к стене корыто. В нём в летнее время видимо замачивали подкормку для растений.
Я поразмышляла, и решив, что бережёного Бог бережёт, присела за корыто, аккуратно пристроив его перед собой.
Женя вошёл и тихим голосом окликнул меня " Ты где?".
Я не отозвалась. Он прошёл к кровати и стал видимо там шарить ,так как по полу покатились упавшие яблоки.
-Чёрт, уйти ты не могла, сад заперт, да и я увидел бы тебя. Ты точно уйти не могла. Так где же ты есть?-вслух рассуждал он.
Я молчала не отзываясь, зажимая себе рот руками чтобы не фыркнуть. Он так и не смог сообразить заглянуть за корыто, видимо в голове не укладывалось, что там можно спрятаться.
В общем ночь мы провели, я под корытом, он сидя на кровати и выдавая длинный монолог, видимо, чтобы не уснуть. Когда я увидела, что начинает светать, а всё тело у меня задеревенело и ноги затекли, я стукнула корытом, оно упало и я сказала « подняться помоги».
У него начался гомерический хохот, сквозь который прорывались с трудом слова -" Ну ты даёшь.... Так меня ещё никто не проводил... Вот удумала....
Между тем он помог мне встать и усадил на табурет. Потом мне пришлось растирать затёкшие ноги, а он говорил -" мне наука, не задумывай тайком плохого, но ты то как догадалась?"-" Почувствовала, я чувствительное животное."-Ведьма ты!" -сказал он.
– Спасибо за комплимент, не ты первый отпускаешь. Пошли, мне домой нужно, переодеться и на работу ехать.
И мы пошли скорым шагом домой. О встрече мы не договаривались, я думала всё, концерт закончен.
А вечером он пришёл с большущим букетом цветов, впервые переступив порог моего дома.
Мы сидели на террасе, пили чай и разговаривали, мать сидела здесь же поодаль. Иринка была в саду на сутках, а Надежда гуляла.
Кстати предложение сходить в сад, последовало почти сразу после упоминания мною о ребёнке, видимо поэтому я и догадалась о том, что он мог замыслить,но гордыня или поиск приключений, или желание испытать себя, заставили меня согласиться на этот поход. Трудно сказать.
На столе у окна лежал альбом с фотографиями, кто-то брал смотреть и забыл убрать в шкаф и он попросил разрешения посмотреть. Альбом был мой и я разрешила.
В нём находилось много моих школьных фотографий с выпускного и просто будничных, а потом шли наши свадебные с Виталькой, его фото и Иришкины.
Он внимательно смотрел альбом, но дойдя до наших совместных фотографий вдруг воскликнул :" Почему?-" Что почему?-"Почему ты мне не сказала, кто твой муж?"-"Не поняла-ответила я-во первых кто был твой муж, мы уже разведены, во-вторых ты не спрашивал, а в-третьих какое это имеет значение?"
– " А вот и имеет, очень даже имеет, мы были друзьями"-'"Что-то я тебя среди его друзей ни разу не видела."-"А ты и не могла видеть, мы в техникуме учились вместе. И дружили.
Потом он из-за брата бросил учёбу, мы редко виделись, потом женился, но с женой не познакомил. В общем я к нему , как к брату относился, поэтому мы встречаться не будем. Я не могу ему дорогу переходить"-" Странный ты , Жень, кому ты дорогу-то перешёл, если он со мной развёлся, он , а не я. Но это дело твоё, я никому не навязываюсь, да и встречались мы по дружески, так что никто, никому не обязан. А теперь иди"
И он ушёл, а мать сказала:– Правда, странный парень, ведь по нему видно, что ты ему нравишься.
Потом в октябре где-то он пришёл снова, но я сказала ему, что встречаюсь с парнем, так что извини. С парнем я правда встречалась, но просто для провождения времени, а не для отношений или продолжения знакомство.
Парнем был один из соседей Колек. Мы просто вместе ходили в кино или побродить вдоль нашей улицы и никуда больше,но Жене об этом я говорить не стала.
Видимо обида осталась, на непонятную выходку.
На работе мы очень подружились с Галочкой, нашим новым оператором, сблизились здорово. За ней активно ухаживал один из экспедиторов Ванечка. Хороший брянский парень, у которого в Москве был дядя. Служил он в закрытой воинской части, в которой было всего 40 человек.
Это была особая часть при заводе, а они служили сопровождающими продукции этого завода. То есть продукцию, военного назначения, развозили на поездах по всей стране и к ней прикреплялась бригада сопровождения из этих ребят
. Сам Ванечка не ездил, его сразу поставили на должность экспедитора и он отвечал за отправку посылок и бандеролей и за их получение. Ну и ещё письма военнослужащих и документы отправлял. А в остальное время был писарем при руководстве.
На праздники ноябрьские он получил трёхдневный отпуск. Ехать в Брянск этого не хватило бы, а к дяде в Москву вполне, вот он и звал Галочку с собой, а она одна ехать боялась и стала звать меня. Я спросила дома мать, можно ли мне съездить, оставив Иришку и она согласилась.
Так мы с Галкой попали в Москву, где-то в район ВДНХ, в квартиру генеральскую. Ванечкин дядя оказался весьма высокопоставленным генералом. Дом их запомнился мне наличием лифта в стеклянном коробе. Такой я видела впервые и мы на нём даже прокатились из интереса.
Лифт был с лифтёром, без автоматических дверей, оборудованный зеркалом и сиденьями. Богатейший лифт, с отделкой деревом.
Дядя жил на первом, цокольном этаже. Квартира тоже была необъятной из шести комнат, с двумя ваннами и туалетами. У генерала две дочери примерно наши ровесницы и сын лет 14. Была и домработница. К ним на праздник приехали Ванечкины родители и мы с Галкой поняли, почему он так упорно звал её. Хотел познакомить с семьёй.
Семья очень дружная, сплочённая и очень культурная.
Приняли нас замечательно. Девочки вместе с нами сходили на ВДНХ погулять, много показывали и рассказывали. Дома мы у них в комнате смотрели много альбомов по искусству. Одна доучивалась на искусствоведа, вторая занималась музыкой и с удовольствием нам играла.
Я вспоминала своё детство и свою семью того времени и мне было грустно и обидно, казалось это было в другой, очень далёкой и уже чужой жизни.
Когда уже уезжали домой, после прекрасно проведённых дней, то везли с собой целую сумку гостинцев.
Жена генерала, узнав, что у меня есть дочка, насовала разных сладостей и игрушек для неё, а также прекрасное платьице, сохранившееся от детства одной из дочек, платье для Нового года. А также по чудесной кулебяке лежало сверху в сумках у меня и у Галки. Мне было неудобно, но они настоятельно сунули всё это, просто от всей души, это чувствовалось.
Горько было сравнивать два мира, мир любви и доброты и мир ненависти и нетерпимости. Но приходилось возвращаться в свой мир, чужой жизнью не проживёшь.
Я полагаю, что мамина постоянная раздражительность и обида на жизнь, возникала из-за непрерывного сравнения её жизни, неустроенной и неудачной, с жизнью Кудряковых, у которых она постоянно бывала.
Она видела, как питаемся мы и как питаются они, она видела в какой обстановке и атмосфере живут они и мы. Видимо это и напрягало её, возможно вызывало зависть и обиду, которые иногда прорывались в злых репликах в адрес Кудряковых, хотя они много для нас делали добра.
Из-за этого я даже многократно ссорилась с матерью,мне не нравилось, как она то расхваливает людей, сверх меры, то их же хает. Я говорила ей, что она просто двуличная. Может это было грубо, но я так ощущала.
Глава 50 Праздник и гадания.
До Нового года жизнь текла спокойно и неспешно, без эксцессов. Это было время, когда в городах начал ощущаться дефицит продуктов. Повседневных каких-никаких для пропитания ещё хватало, а вот для праздника взять в магазинах было абсолютно нечего.
Хотя такой товар, как мясо уже тоже исчезал из обращения и если удавалось достать, как тогда говорилось, то сделав к примеру котлеты приходилось выделять их порциями, по одной в день, чтобы хватило на дня три. Супы готовились на костях, а иногда просто на жире. Масла сливочного не было вовсе, его заменял маргарин, а колбасные изделия, даже отварная колбаса, стали праздничным деликатесом.
Сыр в магазинах только плавленный «Дружба», за молоком выстраивались очереди с утра. В основном ещё можно было купить сгущёное молоко, тушёнку, концентраты. Но всё это на праздничный стол не поставишь.
А буквально через год начнутся регулярные поездки за продуктами в Москву, так как полки провинциальных магазинов окончательно опустеют.
Правда руководство города и некоторых служб снабжались продуктами отдельно. На Первой Московской для них был закрытый магазин, где они отоваривались. Вот оттуда через Кудряковых нам иногда, что-то перепадало, они давали матери. В глаза она их благодарила, а дома костерила на чём свет стоит:– Ишь, осчастливили с барского стола.
На Новый год мы хотели собраться у нас. Мальчишки и Надины подружки сложились в общий котёл и мы с матерью и двумя мальчишками, как носильщиками поехали в Москву отовариваться, в последний выходной перед Новогодней неделей.
С нами была Иришка, мы должны были встретиться на Текстильщиках со свекровью. Иришка ехала к бабушке на две недели.
Отдав бабушке Иринку, мы поехали в центр.
Мать обычно отоваривалась в трёх местах, на Смоленской, на Горького и на Добрынинской. Везде мы и побывали, причём мы вставали в очередь, а мать ухитрялась везде пролезть без очереди. Было у неё такое умение. Я этому никогда в жизни не научилась.
Домой возвращались поздно, нагруженные, как верблюды. Мать поездкой была довольна, так как затоварилась не только на праздники, но и на месяц вперёд.
Тогда ещё в Москве не ввели ограничений на отпуск определённого количества в одни руки, это придёт позже.
К Новому году я для всех сделала мини-подарки, сувениры своими руками. Открытки с прикреплёнными к ним вязаными варежками, шапочками, носочками. Всем миниатюрным, кукольным, именно сувенирным. Просто чтобы сделать приятное.
Нарядили ёлку, развесили везде мишуру, плакаты с шутливыми надписями и гирлянды. Праздник получился хорошим, весёлым, двойным. У одной из Надиных подружек, Юли был день рождения как раз в ночь с 31 на первое. У неё не было мамы, только папа и мачеха. Поэтому её 18 -летие мы отмечали у нас и постарались сделать праздник радостным, что и удалось осуществить. Это был наступающий 1972 год.
Кто из нас будучи девчонками не гадал? Кто не пробовал вызывать духов, гадать на картах, на зеркалах, не клал под подушку заветные вещи, чтобы утром не глядя вытащить первую попавшую? Все через это прошли. Не миновали и мы.
На святочной неделе Надежда с подружками затеялись с гаданием. Сначала они бегали на дорогу, спрашивать у первого встречного мужчины имя, потом кидали через плечо валенок, потом прибежав домой, начали шушукаться, что бы ещё сделать? Я им предложила пожечь газету, чтобы по тени посмотреть, что будет.
Сказано-сделано. Взяли тарелку, скомкали газету подожгли и поднесли к стене, чтобы тень была видна. И вот на тени очень ясно проявилась тень холма по которой поднималась фигура солдатика, а наверху стояла фигура девушки. Потом они словно сошлись вместе , а после солдатика девушка словно оттолкнула и он пошёл обратно, а по другой стороне холма поднялся другой парень и с ним девушка села рядом. И газета догорела.
Мы стали думать, что бы это значило и Таня, Надина самая близкая подруга сказала:-Ты Сашку из армии не дождёшься, другого встретишь,– но Надежда стала спорить, что этого не будет.
Потом я решила сжечь газету для себя. Моя тень показала явную детскую коляску с играющим, подбрасывающим вверх игрушки, ребенком. Я рассмеялась, ага с поля ветер надует.
Потом мы уже заинтересовались ещё больше и решили погадать на зеркалах, но девчонки испугались, да ну останешься, как Люська кривая.
Была у нас знакомая девушка Люся, на посёлке,скорее всего у неё было воспаление лицевого или тройничного нерва и она его застудила, так как лицо осталось сильно перекошенным на одну сторону.
Но бабки рассказывали, что Люська гадала на зеркалах, да во-время зеркало не перевернула. И девчонки верили, что ей пришедший из зеркала пощечину дал. Я смеялась над их страхами и называла их бреднями.
Но для гадания на зеркалах нужно было обручальное кольцо. У меня было латунное, которое нам парень специально изготовил для Загса , так как купить золотое нам было не на что и мы решили использовать его.
Мы отыскали свечи, песок, насыпали песок в блюдца, поставили к стене большое зеркало, снятое со стены, а на стол настольное зеркало, так, чтобы они оба были видны друг против друга. В стакан налили воды и опустили туда кольцо. Расположили четыре свечи по бокам и погасили свет.
Теперь нужно было сидеть тихо, не разговаривать и не смеяться. А смех так и раздирал от нелепости ситуации, но сдерживались. Переднее отладили так, чтобы глядя в кольцо можно было через его отражение видеть заднее зеркало.
Я произнесла фразу, суженый-ряженый приди к колодцу водицы напиться, и мы стали ждать. От напряжения у меня чуть не заслезились глаза.
Потом в какой-то момент по комнате словно пробежал холодный ветер и свечи заколебались, хотя никто не входил, ни дверей ни окон не открывал.
И тут я увидела, как сзади меня в зеркале возникает фигура высокого темноволосого парня. Что странно девчонки смотрели не в кольцо, а прямо на зеркало и увидели это все. Он словно бы приближался всё ближе и вырастал всё больше. И тут я по настоящему испугалась, схватила со стола лист бумаги и быстро накрыла стакан, придавив сверху ладонью. Тут же всё исчезло
Нам уже было не до смеха, ведь не коллективная же галлюцинация это была. Надька зажгла свет и сказала, «эх, надо было поближе рассмотреть, какой он». Я ответила,– тебе надо, садись и гадай сама. Но отчего-то никто это повторять не захотел, всё-таки страх был сильнее любопытства.
Мы убрали все атрибуты гадания, а Надежда сказала : « Я уж лучше мать попрошу на картах мне погадать»
Мама у нас гадала хорошо, но никогда не соглашалась гадать нам, говорила счастье сглазит. И к цыганкам нам не велела на пушечный выстрел подходить, либо говорила наврут, а деньги все отберут, либо правду скажут и счастье изменит вам. Мы и не подходили. Я так вообще в эти бредни не верила, а сейчас не знала, что и сказать, ведь сами же видели всё.
Время текло потихоньку в обычных буднях, привычных делах и заботах, уже и страсти о гаданье забылись, когда мы стали замечать, что у Надежды явно,кто-то появился. Уж больно она стала прихорашиваться на гулянья и приходила с него всегда довольная и светящаяся. Понятно было, что она влюбилась. Мать просила её привести и показать парня, но она сказала, что пока здесь Верка, ноги его близко не будет.
Сказала она так оттого, что все парни, с кем она начинала встречаться, приходившие к нам, после знакомства со мной, тут же принимались ухаживать за мной, то есть она оставалась ни с чем. Я с ними встречаться не собиралась, у нас с сестрой разные вкусы на мужчин, я всегда шутила,что люблю тонких, звонких, прозрачных, ткни и переломится, то есть высоких и стройных, а она среднего роста, коренастых ребят уважала.
Ей я говорила, что если парень убежал за мной, то от меня он побежит за третьей и так далее, следовательно он не стоящий парень, но она мне не верила, думала я у неё ребят нарочно отбиваю. Секрет был прост, мой характер, вернее способность легко шутить и на любую тему общаться.
А Надежда была тугодумом, сразу в разговор не вступала, а слова цедила через губу, словно делая одолжение, она и сейчас такой осталась, высокомерной и небрежительной. А ребятам больше нравилось легко потрепаться, чем выслушивать нудные нотации.
Вот оттого и не хотела она вести в дом нового парня. А с Сашкой она переписываться прекратила, то есть всё по гаданию и вышло.
Где-то в конце марта Верка позвала меня к себе на работу, искупаться в бассейне. Она на тот момент крутила роман с главным инженером у себя на работе и он водил её уже пару раз в бассейн у них на территории. Бассейн был для спортивной команды, там проходили тренировки .И для руководства, когда те хотели расслабиться или принять высоких гостей.
Сейчас она пригласила меня в ночь к себе на завод. И я пошла с ней, полностью доверяя подруге. Я и не знала, что они с кавалером договорились познакомить меня с другом, так как Вера Стасу обо мне много рассказывала.
Стас был сыном японского посла Ямады, которого перед войной с Японией в 45 году выслали из России, порвав дипломатические отношения. А вот семью, так как жена была русская, в Японию не выпустили.
Но этого мало, жену с двумя маленькими детьми, дочкой трёх лет и сыном полугодовалым, (вот какой добрый правитель у нас был), выселили на 101 км, так это называлось, в деревню Лукьяново Тульской области, сразу за Окским мостом.
Поселили в доме-развалюхе. Жили они мало сказать впроголодь, порой вообще без ничего до такой степени, что ребёнок кровь из груди у матери с остатками молока тянул. Им почти никто не помогал, называя её японской подстилкой, женой врага. Дочка умерла, а Стас выжил.
Председатель колхоза сжалился и стал её продуктами снабжать, потом уборщицей в правление и школу пристроил. После смерти Сталина, её обратно в Москву пустили, где у неё была квартира, но её другие заняли, а ей выделили небольшую комнату в коммуналке. Там она и век дожила и умерла.
А Стас вырос на удивление крепким, высоким, статным. У него было высшее образование, инженер-конструктор. Должность он занимал уже высокую и перспектива светила обратно в Москву вернуться. Семья у него, жена и двое детей в Москве в квартире жили, а он с ними не жил, жил в Серпухове, на съёмной квартире и мечтал развестись и жениться на Вере. А она не хотела за него замуж. Так вот бывает, хорошие не приходятся по сердцу, а шваль подбираем. Так и у неё было.
Когда мы пришли на завод, нас уже ждали Стас и Игорь, как преставился второй и повели в бассейн. Такая перспектива меня не устраивала, но я промолчала, решив, что выкручусь в любом случае. И ведь выкрутилась.
Игорь среднего роста, широкоплечий мужчина, с маленькой головой, сильно увеличивающими очками, близко посаженные полуслепые глаза, нос клювом, рот тонкогубый, волосы светлые, скорее мышиного оттенка, со скошенным набок чубом. Мне он показался страшным и старообразным.
Стас отпер бассейн, затем открыл кабинет директора, зашторил окна плотно, чтобы с улицы не было видно света и пригласил нас устраиваться. В кабинете стоял письменный стол , телевизор в углу, несколько кадок по полу с пальмами и кресла по стенам. Перед креслами и цветком журнальный столик. На нём он расположил бокалы, вынутые из сейфа, бутылку водки и закуску.
-Ну, девчонки, приступим, за знакомство, а потом сходим окупнёмся. Я внимательно присмотрелась ко всему, заметила куда он положил связку ключей и устраиваясь в уголке у цветка, спросила, нельзя ли притушить свет, а то очень ярко. Он сказал можно и включил бра над столом, погасив верхний.
Они разлили водку по стопочкам и воду минералку по бокалам. Я взяла свою стопку и сидела, держа её в руках и ожидая, когда они выпьют. В тот момент, когда они пили, я тихонечко слила из своей рюмки водку в цветок.Никто не заметил, а я изобразила, как и все, что мне срочно нужно закусить.
Изображать подвыпившую я отлично умела, так что и все последующие стопки были также вылиты, а я вроде всё больше пьянела по виду, хотя была абсолютно трезва.
Когда они решили, что мы вполне готовы идти окупнуться, то стали стягивать галстуки и пиджаки, готовясь раздеться, а я сказала:
– " Мальчики, мы пойдём переоденемся там, а вы присоединяйтесь".
Вера прошла вперёд, я следом, прихватив со стола связку.
Прикрыв за собой дверь, я тихо повернула ключ в замке, поставив его так, чтобы он стоял поперёк скважины на втором обороте. Значит открыть изнутри будет нельзя. После чего повернулась к Верке и скомандовала " Пошли".
-Ты что? Мы вроде вместе собирались.
–Ну, уж нет, окупнёмся, а потом их выпустим. Мы будем ждать, когда они искупаются.
Верка знала, что спорить со мной бесполезно. Мы чудесно
накупались, потом сполоснулись под душем, оделись и пришли в холл, где стояли теннисные столы.
Свет в бассейне мы не зажигали, только в раздевалке и душевой, а в бассейне было достаточно светло от фонарей на территории. В холле тоже хватало света от уличных фонарей.
Я открыла дверь кабинета и заглянув туда, сказала:
– Мальчики, пожалуйте купаться, бассейн свободен".
Ох, как они были злы, но ничего не поделаешь, девчонка их провела, двух взрослых мужиков.
Потом Верка говорила со Стасом и он рассказал, как они долго пытались открыть дверь изнутри, пока не поняли, что всё бесполезно и ещё сказал," ты таких хитрых подруг больше не води."
После мы немного поиграли в теннис и они нас провожали домой. Игорь всё канючил, что хотел бы со мной встречаться, но я ответила, никогда. Так наше знакомство и закончилось.
Глава 51 Он ли это?
А в мае на гулянии по площади ко мне прицепился курсант из военного училища, тоже Игорь. Мы погуляли вместе, потом он пошёл меня провожать и был очень удивлён, когда мы дошли до посёлка.
–Ты здесь живёшь и давно?-спросил он.
–Здесь. С детства, с 11 лет-ответила я.
–Интересно и как же я тебя не знал?
–А должен был?-полюбопытствовала я.
–Ну да, я же здесь всегда лето проводил, а гулял с вашими ребятами у вас на улице. Я же здесь у бабушки жил.
–Где это, здесь-заинтересовалась я.
–Пойдём, покажу.
Мы прошли вперёд до угла и он показал мне на первый угловой дом слева-вот здесь.
Меня разобрал смех.
–Ну и что тут смешного?
–Ой, не могу, Игорь, я же всегда у этого дома по ночам черёмуху ломала в палисаднике.
И он тоже стал смеяться. А не виделись мы скорей всего потому, что я сначала в лагеря уезжала, а потом работала, точнее подрабатывала летом.
А может и виделись, но изменились, по крайней мере он, точно.
Игорь был высокий и темноволосый, но несколько рыхлого сложения, не худой. С этого дня мы стали встречаться, больше по выходным, на неделе из училища не отпускали.
Раньше он учился в академии Жуковского, потом за нарушение, за какое он не сказал, его перевели, и то по настоянию отца, а хотели просто отчислить, в СВКИу в Серпухов.
Отец его был председателем Мосгорисполкома.
Так что для такого начальника труда пристроить сынка не составляло.
Мать и Надежда, когда узнали с кем я встречаюсь, неожиданно стали обращаться со мной ласково и даже заискивающе " Ой, Вера, ты не представляешь, даже Кудряков перед ним трясётся"-умиленным голосом говорила мать-" Ты смотри, не ссорься с ним".
А мне было это неприятно, обычный парень, чего о нём говорить с придыханием, чем он лучше других?
Иногда Игорь приходил порядком подвыпившим и тогда я просто выгоняла его вон, а мать с сестрой тут же бросались на меня волками, что я дура счастья своего не ценю.
В общем так вперевалку подвигалось это знакомство.
А в августе он неожиданно пригласил меня поехать с ним в Пушкино, где у них была дача, знакомить меня с семьёй. Он сказал своим родным, что встретил девушку и хочет на ней жениться, а мать велела девушку привезти познакомить.
Я взбеленилась:
–Ты мне ничего такого не говорил, у меня не спросил, а туда же, мать велела.
–Я сначала попросил твоей руки у твоей мамы-ответил он. А я фыркнула-У мамы попросил, на ней и женись.
В общем мы чуть вдрызг не рассорились, но потом он меня уболтал, извинялся,шутил, выкручивался и я согласилась съездить. С бабушкой его за это время мы уже познакомились и даже подружились.
В предпоследнюю субботу августа мы ехали в Пушкино.
Дом-дача. Каменный жёлтый двухэтажный дом с колоннами. Рядом на участках точно такие же дома, следовательно дачи казённые. С белыми колоннами, широким входом, балконом над крыльцом. Помпезные постройки Сталинских времён, которые на фоне сегодняшних дворцов покажутся лачугами, а тогда были роскошью.
Родители Венера Александровна и Пётр Степанович представительные, холёные, несколько манерные люди, мне не вполне уютно в их присутствии, тем более я вижу, что меня изучают, словно насекомое под микроскопом. Мне кажется, что и одежда моя на фоне их нарядов выглядит убогим нарядом.
Впрочем так оно и есть. На мне сшитые мною самой вещи из дешёвого материала, тогда как там пошитое у явно хороших портных по заказу.
Народу много. Собралась ещё компания сестры.
Золотая молодёжь того времени. У них большой музыкальный комбайн, множество записей музыки, которую не всю я и знаю-то. Они шумны, раскованны. Там же я увидела и людей под действием наркотиков, правда я не могла понять, что с ними, вроде бы не пили, но Игорь мне объяснил, отчего их поведение кажется мне странным. Сам он привык налегать на алкоголь, тогда как сестра балуется другим, сказал он.
Я делаю вид, что мне также весело, как им, перешучиваюсь, танцую когда приглашают, но чувствую себя неуютно. Даже у нас детей низов нет такого разнузданного поведения и таких открытых нравов, нас какие-то рамки сковывают. А здесь и ласки и всё без стеснения, словно напоказ. В конце концов я прошу Игоря пойти погулять и он, хоть уже изрядно пьяненький, соглашается.
После прогулки вокруг их поселения мне не хочется идти обратно в эту компанию, Венера Александровна кажется это поняла и пригласила нас попить чаю на веранде.
Игорь сходил в дом и принёс ещё бутылочку коньяка, которую и сидел потягивал, а нам подали чай.
Мы расслабились мирно разговаривая, когда мать сказала:-Значит так, Верочка, я выбор сына вполне одобряю, я внимательно присмотрелась к вам и считаю, что вы нас устраиваете. Ну там некоторые штрихи в одежде и в манерах мы исправим, это дело наживное, а так вы девушка разумная, скромная.
У меня горели лицо и уши. Меня обсуждали словно товар.
– Да, жить вы будете в Москве, в трёхкомнатной квартире, будете всем обеспечены, об этом не волнуйтесь,но у меня есть одно условие. Как я слышала у вас есть дочь-я кивнула-Так вот, дочь пусть остаётся жить в семье мамы, нам не нужно, чтобы нас обсуждали на наличие чужого ребёнка. Вот потом, когда у вас с Игорьком появятся свои дети, можно будет устроить девочку, как приёмную, это у нас поощряется.
Во время этого монолога, я сидела, как обухом пришибленная, это я то, которая в карман за словом не лезла. У меня в голове не укладывалось всё, что она сейчас говорила. Наконец я перевела дыхание и заговорила:
–Простите Венера Александровна, но я не товар, а вы не купцы, чтобы меня покупать. Я ещё не давала своего согласия вашему сыну (Игорь уже мирно спал в обнимку с бутылкой в кресле) спасибо вам на добром слове, но я выйду замуж только за человека, которому будет нужна моя дочь.
-Вы ещё очень наивны и не понимаете своего счастья. Мы устроим вас в Институт, у вас будет прекрасное будущее. Вы будете, как сыр в масле кататься. Игорь любит вас, а для нас Игорёк и его желания всё.
–Понимаю или нет, но моё счастье там, где будет счастлив мой ребёнок. Я не собираюсь жить, как сыр в масле катаясь. Для меня счастье моего ребёнка тоже всё. А сейчас покажите мне, где я могу переночевать.
Она позвала домработницу и меня проводили в одну из спален.
А наутро я уехала, не дожидаясь, когда проспится Игорь. Я свой выбор сделала.
Дома выслушала от обеих любящих родственниц много хороших слов, о том, какая я дура и прочее, но была непреклонна. То не был мой счастливый билет, ведь я давала себе слово, думать о дочери, а не о себе лично, да и любви к Игорю особой не испытывала, а идти замуж по расчёту не считала нужным.
Через две недели, после описанных ранее событий, придя с работы, я обнаружила у нас во дворе, на лавочке возле сарая в усмерть пьяного спящего Игоря. Растолкала его и заставила уйти, но чтобы не бросать беспомощного на улице, мало ли что, довела его до бабушки.
Он мало что соображал, когда я словно багаж сдавала его с рук на руки. Мы с бабушкой немного поговорили, я объяснила ситуацию и она со мной согласилась. Больше после этого случая Игорь у нас не появлялся, видимо бабушка доходчиво ему всё объяснила.
Глава 52 Новое знакомство.
21 сентября мы с Верой поехали в Москву, в Третьяковскую галерею. Я давно хотела побывать там снова, а Вера ехала впервые. Там мы пробыли часов до двух дня. Я посмотрела всё, что хотела и как сумела рассказывала Вере, всё что знала об этих картинах и иконах. Выйдя из галереи мы решили сходить куда-нибудь поесть и потом погулять и пошли в сторону центра.
На Кадашевской набережной зашли в столовую и потом пошли в парк Горького. Там как раз открылся аттракцион Американские горки, новый для Москвы, справа от входа ближе к набережной Москва-реки.
Мы с Верой хотели на нём прокатиться.
Но когда подошли, аттракцион был закрыт на технический 15 минутный перерыв, а когда открылся, оказалось, что все билеты в кассе проданы. Значит не судьба и мы решили хотя бы постоять, посмотреть на других.
