Текст книги "Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики (СИ)"

Автор книги: Вайолет Девлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Авалона

– Ты выглядишь изумительно.

От волнения Авалона мяла подол платья цвета лазури. Она не привыкла носить роскошные одежды. Платья, туфли, украшения не смогут защитить ее в случаи опасности. Но по настоятельной просьбе отца всадница позволила нарядить себя, словно куклу.

– Не бойся.

Авалона кивнула и вошла в помещение, в котором пахло фенолом и спиртом. В два ряда тянулись койки, заправленные накрахмаленным постельным бельем. Вдруг сладкий цветочный аромат перекрыл запах спирта. Авалона подняла голову. Это были розы. Алые, чтобы их, розы. Словно свежие пятна крови, они проросли на высоком потолке. В тот же миг Авалона поняла, что ненавидит алый цвет.

– Пошли, – отец встал рядом.

Выбросив из головы ненужные мысли, Авалона пересекла зал и остановилась у самой крайней койки. В один момент ее дыхание сбилось, а губы сжались в тонкую бесцветную нить.

На кровати спала женщина. Некогда короткие темные волосы отросли и теперь завивающимися прядями прикрывали ее грудь. Лицо, болезненно-бледное, как и всегда, оставалось спокойным. Неважно, спала она или бодрствовала, от нее исходило поразительное спокойствие и мягкость.

“Как же так?”,– промелькнула в голове мысль.

– Она нас слышит? – Авалона присела на краешек кровати и нашла руку матери. Пульс настолько медленный, что казалось, еще немного и ее сердце остановиться.

– Нет.

– Он же обещал, – ее голос сорвался.

– Авалона, милая, король не обещал излечить маму, – хмурый голос отца застал ее врасплох. – Он сказал, что не даст ей умереть.

Авалона медленно встала с кровати и повернулась. Ее глаза метали искры, словно два скрещенных клинка.

– Я рисковала головой! Отправилась в империю на тринадцать лет, лишилась семьи! – с каждым словом решимость всадницы росла. – Сбежала из тюремных подвалов, выкрала королевскую реликвию! И для чего? Чтобы услышать: он не даст ей умереть?

Отец стиснул зубы, отводя взгляд.

– А ты заметил, как ловко король играет с формулировками? – вдруг спросила Авалона. – Его правление должно было ознаменовать новую эру.

– К чему ты ведешь? – прищурился рыцарь.

– Пророчество.

Уголки губ отца приподнялись, сформировав снисходительную улыбку.

– Это всего лишь сказки, милая.

– А вот и нет! – жарко возразила Авалона. – Истинный правитель Примории существует. И он здесь, в замке.

Мужчина бросил полный печали взгляд на Геру, мать Авалоны, и покачал головой.

– Твоя мама тоже верила, что наступит день, когда мы будем жить спокойно. Когда люди не будут боятся бесчинств фейри, а волшебные твари продолжат существовать в своем собственном мире. Когда два народа смогут ужиться вместе. Но этого не произошло. Король поддался распутным желаниям и даже не замечает, как альвы, не стесняясь, властвуют в Карлеоне.

Он не хотел ничего слышать, не хотел принять правду. И тогда в ее голове, словно яркая вспышка света, возникло воспоминание.

– А если я скажу, что смогу спасти маму?

Отец даже не посмотрел на нее.

– Котел Возрождения, который мне удалось украсть, – скороговоркой проговорила Авалона, – он спасет ее.

– Не спасет, – мужчина раздраженно махнул рукой. – Не знаю, что с ним сделали имперцы, но он бесполезен. Уже бесполезен.

– Как? – ее голос осип, а глаза расширились от удивления.

Этого просто не может быть, ведь ей удалось спастись. Выжить после пожара в Часовом Архиве. Если Котел все это время был неисправен, то… почему она все еще жива?

– Мама, она умрет, да? – безжизненным голосом спросила Авалона. Сухие глаза начало нестерпимо жечь.

Ответа она так и не получила. Авалона надела это платье только ради нее, заплела волосы, только чтобы увидеть ее улыбку. Все старания оказались бессмысленными. Гера больше не проснется.

Девушка наклонилась к матери. Ее волосы пахли пудровым шампунем. Авалона коснулась губами ее лба. Кожа Геры была ни холодной, ни горячей. Быстро отстранившись, всадница понеслась в сторону выхода. Грудную клетку сдавливал жар, а голова кружилась. Привалившись к стене, она выдохнула.

Все старания зря, обещания короля ничего не стоили, а Гера практически мертва. Авалона хотела закричать от разрываемой изнутри боли, но смогла только хрипло выдохнуть, отделиться от стены и направиться дальше по коридору.

Ее жизнь рушилась. Она предала друзей ради королевства, которое отняло у нее родных. Предала командира ради короля, который ее обманул. Авалона остановилась посреди коридора, освещенного солнечными лучами, проходящими через окна. Развернулась к стене и ударила кулаком со всей силы. Потом замахнулась и ударила еще раз. Она била стену, и хотя растения смягчяли ее удары, кожа на костяшках все равно протерлась до крови.

В очередной раз занося руку, всадница совсем не ожидала, что ее кто-то остановит. Но ее руку аккуратно перехватили, произнеся:

– Стена не самый умелый соперник, леди.

– Сэр Пеллеас, – ничуть не смутившись, Авалона обернулась, присев в коротком реверансе.

– Слышал о вашем горе, – мужчина потер подбородок, на котором отрастала щетина, – ваша матушка… чем она болела?

– Летной хворью, сэр, – почтительно выдавила девушка.

Рыцарь чинно кивнул. Его глаза оставались безучастными, и Авалона не понимала, почему мужчина просто не прошел мимо. Неужели она выглядит настолько жалкой? От этой мысли стало неприятно. Впервые за долгое время она вспомнила Хагалаза и его бесценные уроки.

Нет. Чего она точно не потерпит, так это жалости к себе.

– Да, припоминаю. Несколько десятилетий назад сей недуг скосил половину жителей Примории. Ваша матушка была в их числе?

– Все верно, сэр.

– Что ж, я впервые вижу, чтобы болеющий летной хворью прожил столь долгую жизнь.

– Лучшие врачи Примории поддерживали жизнь в ее теле, – сказала Авалона и не солгала. Именно таким образом Артур обошел обещание, данное маленькой девочке. Король понимал, что нет более крепкой связи, нежели связь родителя и его ребенка. Он знал, что Авалона пойдет на все, чтобы спасти жизнь матери.

– Но это ее не спасло, правда?

Авалона уставилась в его единственный глаз, пытаясь понять, к чему сэр Пеллеас ведет этот разговор. Он был странным и даже мог бы испугать ее, если бы Авалона не провела столько времени в Империи Сион.

Люди давно ей не страшны.

– Мы с отцом надеялись на благоприятный исход, но болезнь только ухудшала ее здоровье. Самым правильным решением будет освободить ее от страданий.

Сэр Пеллеас воззрился на нее с немым уважением.

– Знаете, леди, вы гораздо сильнее, чем я мог себе представить.

– Благодарю.

– Если вам нужна моя помощь…

Принимать от него помощь она не собиралась. Но был один вопрос, не дающий ей покоя уже давно.

– Скажите, сэр, – Авалона откашлялась, а после, продолжила, – вам известно, что стало с мужем Лилит?

Во взгляде рыцаря промелькнуло удивление..

– Я не должен этого говорить, – произнес он с усмешкой, – но слова уже сказаны мной. Молодой человек томится в одной из тюрем верхнего уровня. Только вы об этом ничего не знаете, я прав?

– Разумеется, – кивнула Авалона и распрощавшись с сэром Пеллеасом, отправилась разыскивать Иэна.

На верхний уровень ее не пустили. Стражи не позволили даже подняться на этаж. Вполне ожидаемо, но Авалона все равно разозлилась. Это из-за нее Иэн оказался в королевстве. Если Артур бросил его в тюрьму, значит, он не поверил в их ложь. Король с легкостью догадался, кто такой Иэн, а значит, вскоре всадника лишат головы. Авалона не могла этого допустить.

– Леди, вам нельзя здесь находиться, – сказал один из стражей. Приглядевшись, Авалона распознала в нем Бальфура. Альва, который встретил их в окрестностях приморского леса.

Поджав губы от досады, Авалона была вынуждена развернуться. Сражаться с ними было бы неразумно. Весь замок опутан чарами духов леса, пока они чувствуют себя как дома, их не победить.

Спускаясь по винтовой лестнице, всадница сошла на втором этаже, остановившись рядом с витражом. Удивительно, насколько четко осколки разноцветного стекла передавали величие и королевскую гордость Лилит.

Рассматривая изображение принцессы, Авалона вспомнила их с Этери последний разговор и почувствовала укол вины. Не следовало так на нее давить. Этери никогда не жила в Ареморике и, можно сказать, попала сюда совершенно случайно. Она не знает даже самых простых прописных истин, поэтому сомневается. Когда Авалона оказалась в империи, то тоже первое время скучала по дому. Понадобилось несколько лет, чтобы она не просыпалась посреди ночи в слезах, потому что ей снова снились родители.

У Этери столько времени не было. Она не могла так просто взять и забыть свою прошлую жизнь. Но теперь, когда альв умирает, а его крылья неизвестно где, Этери застряла в Ареморике на всю оставшуюся вечность…

За спиной скрипнула дверь. Авалона повернула голову и увидела маленькую дверцу, ту самую, в которой король по сей день хранил апельсиновый вереск. Интересно, зачем Артуру столько вереска в замке? Он яростно сжег пустошь лишь потому, что не являлся истинным правителем Примории. Вереск никогда бы не расцвел, а народ потерял надежду.

Но вереск в замке? Странные поступки короля никак не могли сложиться в ее голове в единую картину.

Дверца приоткрылась, и Авалона, не выдержав, направилась к ней.

В помещении все оставалось так же, как и прежде. Вереск, который распускался, только когда чувствовал приближение Этери, и круглый стол, успевший покрыться тонким слоем пыли.

Авалона пересекла зал. На столе и правда было написано пророчество Морганы. С каждым словом, отливающим позолотой, Авалона все больше убеждалась в собственной правоте. Этери Пендрагон – истинный правитель Приморского королевства. Именно она должна примирить людей и фейри. Правление Арагда ознаменовалось геноцидом всех волшебных существ, что привело к событиям Летящей волны, перенаселению пикси в империю и ненависти имперцев ко всем волшебным существам. Артур Пендрагон, следуя пророчеству, захватил Сиды, переманил альвов на свою сторону, но оставил людей без малейшей защиты.

Арагд и Пендрагон – две стороны одной медали. Но ни один из них не являлся истинным правителем.

– Остается надеятся, что пророчество не врет, и рано или поздно Этери осознает свое предназначение, – вздохнула Авалона.

Читая строки пророчества, всадница положила одну руку на стол, а другой держалась за край. Она сделала шаг, обходя стол по кругу, и вдруг… нащупала странный рычаг, который никак не мог быть частью механизма.

Авалона потянула его на себя.

– Пресвятая Морриган… – забывшись от удивления, по привычке произнесла она.

Стол представлял собой особый механизм. Вырезанные из дерева большие пластины напоминали лепестки цветов, которые, соединившись, образовывали идеально ровный круг. Но стоило потянуть за рычаг, как пластины плавно отъезжали в стороны.

На дне потайного отсека Авалона обнаружила находку, от которой сердце на мгновение перестало биться. Все это время зал хранил потрясающей красоты крылья, завернутые в неровный отрез ткани.

Дымчатые полупрозрачные крылья казались сделанными из стекла. Они были невероятно большими и могли с легкостью поднять в воздух человека.

А следом Авалона заметила ошметки кожи на концах, пожелтевшие раздробленные кости… Она сотни раз видела, как инквизиторы отрезают крылья фейри, но впервые она испытала ужас и почти физическую боль. Лишь теперь она поняла, что, лишив альва крыльев, король отобрал не только волшебство Элфи, но и часть его тела. Это то же самое, если бы человека лишили руки. Жить можно, но разве такое существование будет полноценным?

Потянув рычаг в обратную сторону, Авалона заставила пластины встать на место.

– Что же еще вы прячете, ваше величество? – задумчиво пробормотала Авалона.

Теперь известно, где крылья альва, которые так желает разыскать Этери.

А может… Авалона резко мотнула головой. Нет, до шантажа она никогда не опустится. Этери не заслужила такого обращения. Она несколько раз спасала ей жизнь, и Авалона не допустит этого.

И все же.

Авалона покинула зал и решительно направилась в сторону бывших покоев Лилит. Всадница должна понять, какое место ей отведено в играх Ареморики. И Этери Фэрнсби ей в этом поможет.

Этери

Со смотровой башни открывался чудесный вид на столицу Приморского Королевства. Елена укуталась в меховой плащ. Ветер растрепал ее темные волосы, и они запутались еще сильнее. Она подошла к краю, не опуская головы. Карлеон по своему прекрасен, но женщина скучала по маленькому домику в лесной глуши. Где-то вдалеке вспыхнули огни. Елена не сразу поняла, что кто-то применил волшебство. Нужно немного времени, чтобы привыкнуть к необычному дару. Холодный ветер пробирал до костей, кровь, бегущая по венам, охлаждалась и грозилась застыть. Потемневшее грозовое небо выглядело устрашающе.

– Вот ты где.

Нашел. За ее спиной послышались уверенные шаги. Ему не нужно обладать особым даром, чтобы найти ее где угодно. Эта способность пугала и восхищала одновременно. На плечи Елены опустились широкие ладони, а над ухом раздался глухой шепот:

– Ты снова прячешься, любовь моя?

Она передернула плечами, не желая чувствовать его прикосновений. Артур был ей противен. В ее голове промелькнуло воспоминание, от которого тело пробрала дрожь. Она положила руку на живот, зная, что где-то там бьется маленькое сердце.

– Уходи. – Елена была готова сделать шаг, броситься вниз со смотровой башни. И только ребенок ее останавливал. Обрекая на смерть себя, она ставила под угрозу и его жизнь тоже.

Его руки скользнули вниз, обнимая за пояс. Он прижался подбородком к ее плечу.

– Разве ты все еще ненавидишь меня?

– После того, что ты сделал… – голос женщины сорвался, боль в теле стала нестерпима.

Артур поцеловал ее в холодную щеку.

– Я люблю тебя, – с нажимом произнес он.

– Любишь ты только себя. Уходи, – повторила Елена, но он остался стоять на месте. Ни разу он не поступил так, как она просила. Король Пендрагон всегда действовал наперекор ее желаниям.

Он называл любовью то, что простые люди величаютодержимостью.

Этери просыпалась с головной болью. Вода в купальне давно остыла, аромамасла выветрились. Она уснула прямо здесь? Усталость и нервное напряжение давали о себе знать. Что же ей снилось? Этери запрокинула голову наверх, рассматривая сводчатый потолок. В этот раз сновидение сумело ее удивить. С каждым днем девушка остерегалась Артура все больше и больше.

На какие еще жестокие поступки он готов пойти в угоду своим желаниям?

От размышлений в холодной воде Этери отвлекло выразительное покашливание. Она опустила подбородок и встретилась взглядом с шоколадно-карими глазами. Перед ней стоял мальчишка, находившийся рядом с Артуром во время обряда Авалоны. Сейчас на нем была красная рубашка с рюшами, узкие брюки и остроконечные туфли. Мальчик взирал на нее с интересом и, надо отдать должное, смотрел исключительно в глаза.

– Что, даже не будешь кричать? – с немалым удивлением спросил он.

В купальне стоял жуткий холод, но Этери моментально согрелась от жара, опаляющего лицо.

– Выйди.

Сейчас Этери мучил только один вопрос: “Как он попал в ее комнату?”. Ответ был слишком прост и очевиден. Через дверь, ведь она не запиралась, а повесить большой замок или хотя бы защелку ей никто не позволил.

Замечательно, теперь кто угодно может попасть к ней среди ночи и задушить пуховой подушкой…

– Я могу отвернуться, – по его губам проскользнула шальная улыбка.

– Будь добр.

Он не солгал и действительно отвернулся. Этери встала. Холодная вода струями стекала с ее тела. Едва сдерживая дрожь, она потянулась за халатом.

– Тебя зовут не Лилит, – сказал мальчик. Халат выпал из ее рук, но она успела подхватить его до того, как он упал в воду.

Быстро завернувшись в ткань, Этери раздраженно возразила:

– Вовсе нет.

Мальчик повернулся, сверкая все той же улыбкой.

Кто же он такой…? Он ведь не может оказаться сыном Артура? Еще раз осмотрев мальчика с головы до пят, Этери решила, что нет, не может. В таком случае, почему король держит подле себя ребенка?

Предположений могло быть огромное количество, но девушка почему-то вспомнила рассказанную Элфи сказку о величайшем мастере оружия и легендарном клинке. Вслух это могло прозвучать до ужаса нелепо, но… Этери привыкла, что в Ареморике любой ответ на вопрос лежал на поверхности.

– Ты Калеб? – рискнула предположить она. В конце концов, ничего не случится от малейшей ошибки. С другой стороны, как еще Артуру удалось завоевать земли Примории? Может, меч больше не видели просто потому, что он находился в теле десятилетнего ребенка?

Мальчик молчал. Этери уже начала думать, что сказала глупость, но тут он кивнул:

– Эскалибур. Но ты можешь звать меня Калеб, – одобрение в его голосе придало ей уверенности. – А ты дочь Лилит.

Скрывать смысла не было. Отпираться и лгать тоже. Если Калеб служит Артуру, то ей конец. Не думала Этери, что это произойдет так скоро. Посреди купальни, когда она стоит в тонком халате. Элфи погиб, теперь настала ее очередь. Король не потерпит обмана.

В этот момент наружу вырвалось бесстрашие. Какая разница, что она скажет, если все равно завтра умрет?

– Я не боюсь, – очевидная ложь, которая начинает становиться правдой, – так и передай ему.

– Похвально слышать такое от будущей королевы.

На миг Этери показалось, будто земля уходит из-под ног. Что еще ему известно? Какие еще секреты мальчишка смог выведать? Ей следовало думать собственной головой, а не слепо довериться Элфи. Тогда она никогда не оказалась бы в замке короля. На его территории. Этери прикрыла глаза, успокаивая бешеное сердце.

Взгляд Калеба пробирал до костей. А ведь он уже давно не десятилетний малец. Сколько времени прошло с тех пор, как мастер Хайвуд его выковал? Мальчик вырос, и в больших детских глазах отражалась совсем недетская сосредоточенность.

– Что еще ты ему рассказал? – она не смогла скрыть злость в голосе. Да и не пыталась.

Калеб склонил голову к плечу, одна из светло-каштановых кудряшек упала ему на глаза.

– Ты утверждала, что не боишься короля.

Бравда Этери пошатнулась. Мальчик издал смешок.

– Я не его слуга и не обязан ничего докладывать, – сжалился он. – Его Величество не знает, как жестоко ты лжешь.

– Тогда, – Этери нахмурилась, – если ты здесь не для того, чтобы убить меня…

– Я служу королю только потому, что мне еще не встретился человек, обладающий истинной силой, – Калеб шагнул ближе. – Но когда ты появилась в замке, я сразу почувствовал это. Истинный правитель Примории вернулся.

Этери закатила глаза. Как же ее раздражало даже малейшее упоминание гребанного пророчества!

– Я уже все сказала Авалоне и повторю для тебя: это всего лишь досадная ошибка. Я вернусь домой, и вы больше никогда меня не увидете!

Калеб даже не дрогнул. Он усмехнулся, поманив ее в сторону выхода.

– Идем. Я тебе кое-что покажу.

– Никуда я не…

– Что тебе снилось? – перебил он. И, не дождавшись ответа, продолжил, – Ты была такой беспокойной, пока спала.

Вспомнив сновидение, пропитанное отчаянием, безысходностью и яростью, Этери вздрогнула.

– Я не хочу об этом говорить, – сухо сказала она.

– Упрямая, как и все Дизаровы, – отмахнулся он от ее слов. – А хочешь увидеть ее? Узнать, что случилось с Еленой?

Калеб словно прочитал ее мысли.

– Она же… – голос девушки осип, – умерла.

– Артур солгал, – беспечно ответил мальчик. – Королева жива, и я могу тебе показать ее. Показать, чтоонсделал с ней.

И Этери согласилась, вновь слепо доверившись инстинктам. Глупо? До невозможности глупо! Странный незнакомый мальчик с пугающим взглядом мог завести ее куда угодно. Он мог в любой момент сдать ее в руки Артура. Но ее жизнь так давно весит на волоске, что Этери устала боятся. Теперь ее телом завладела решительность. Никто! Никто не сможет отнять у нее жизнь. Она будет бороться, вонзать ногти и зубы, драться до тех пор, пока ее не оставят в покое.

Пока Калеб беззастенчиво рассматривал книжные полки, Этери переоделась в самое простое платье без корсета, десятка нижних юбок и вышивки, надела удобные балетки и собрала волосы в низкий хвост.

Мальчик прошелся по ней оценивающим взглядом.

– Что-то не так? – нервничая, спросила Этери.

– Ты точно не Лилит, – от улыбки, озарившей его лицо, на щеках появились милые ямочки. И как перестать воспринимать его ребенком? – И если бы Артур не был так одержим идеей вернуть дочь домой, он непременно заметил бы это. Но знаешь, – сказал он вдруг, – ты мне нравишься гораздо больше, чем она.

После этих слов, поставивших Этери в тупик, он направился к самой дальней стене комнаты.

– Запоминай, – не оборачиваясь, сказал Калеб.

Выбеленная кирпичная кладка оказалась не так проста. Сначала Калеб надавил на кирпич посередине. Тот нехотя отъехал назад. Далее камень левее, потом еще один, тот, что рядом и один снизу. Стена задрожала, и перед ними появился узкий проход. Развернувшись боком, мальчик стал аккуратно протискиваться между стен.

Этери последовала за ним. Примерно через пару минут проход стал расширяться, и вскоре они уже могли идти рядом друг с другом.

– Почему нигде нет света? – Этери понадобилось время, чтобы глаза привыкли к кромешной тьме. Даже в ее покоях единственным источником освещения было окно. Как только на Карлеон опускалась ночь, замок погружался в осязаемую плотную тьму.

Калеб тихо рассмеялся.

– Король очень боится огня, – с насмешкой сказал он.

– Артур умеет бояться? – удивилась Этери.

– Его страхи больше, чем ты можешь себе представить.

Несколько резких поворотов и ход привел их к узкой железной лестнице. Калеб начал подниматься по ступеням. Прошло около получаса, а они все еще поднимались вверх. Этери начала думать, что эти ступени никогда не закончатся, как вдруг впечаталась в спину мальчика.

– На дверь наложены чары.

Калеб потеснился, пропуская Этери вперед.

– Ты и об этом знаешь? – проворчала девушка.

Прежде чем проронить хотя бы одно слово, мальчишка долго рассматривал ее глаза. В конце концов он вздохнул и сказал:

– Твою бабушку вырастила и воспитала богиня Дану, которую здесь называют Создательницей. Елена попала в Ареморику случайно, будучи ребенком, она просто нашла проход в этот мир и оказалась на одном из лесных пиров, которые устраивала богиня. Тролли хотели ее съесть, но Дану не позволила. Она угостила девочку едой со своего стола и разрешила остаться. Когда Елена выросла, Дану на прощание одарила ее способностью Видеть волшебство. Но она забыла упомянуть, что всякого, кто владеет даром Видеть, ждет незавидная участь.

Привычных лент Этери не увидела. Зато когда она прикоснулась к вытянутой дверной ручке, то ощутила холод. Волшебство все же было, просто оно сливалось с окружающей тьмой. Нащупав ленту, Этери порвала ее и толкнула дверь.

Башня, в которую привел ее Калеб, оказалась совсем маленькой. В трех шагах от нее на холодном каменном полу лежала женщина. Ее руки сковали тяжелый кандалы. Некогда темные волосы поседели, запутались и спускались на спину. Грязно-малиновое платье было порвано, а обувь на ногах отсутствовала. Лицо осунулось, губы потрескались и побледнели, а ресницы едва заметно трепетали.

Елена спала.

При виде шрамов на ее руках Этери стало плохо. Она хотела отвернуться, но тут Елена проснулась. Женщина глубоко вдохнула воздух и открыла глаза.

– Лилит? – ее скрипучий голос резанул слух.

Тошнота усилилась, а земля пошатнулась под ногами Этери. У Елены не было глаз. Кто-то особо зверским образом лишил женщину глазных яблок. Она встала с пола, придерживаясь за стену. Кандалы громко зазвенели.

Этери от ужаса прижала руки ко рту.

– Лилит, девочка моя…

Елена шагнула вперед, но короткая цепь удержала ее на месте. Этери почувствовала, как Калеб подтолкнул ее в спину. Шаг за шагом она приблизилась к Елене.

– Ты же обещала мне, – королева Примории протянула руку, ласково коснувшись щеки Этери. – Обещала, что уйдешь.

Елена обняла ее. Теплые руки гладили по спине. По щекам Этери катились крупные слезы. От Елены исходил аромат гвоздики и лаванды. А еще подгоревшего печенья. На секунду девушка представила, что перед ней стоит Лилит. Что это она обнимает ее за плечи, прижимая к своей груди.

– Мама, – из горла Этери вырвалось рыдание.

Внезапно Елена отстранилась, резко отпуская ее. Теперь брови женщины были нахмурены, а улыбка напоминала оскал. Калеб взял Этери за локоть и потащил назад, прежде чем женщина попыталась сорваться с цепи. Она закричала:

– Артур, ты мерзкий ублюдок! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

С каждым резким движением ее силы уходили. Она осела на пол, обняла колени и начала раскачиваться из стороны в сторону, нашептывая:

– Ненавижу…

– Идем, – сказал Калеб, потянув Этери к выходу.

Когда они снова оказались в ее покоях, слезы успели высохнуть. Теперь Этери разъедала ярость. Жаркая, необузданная злость, которая хотела найти выход. Сжечь все вокруг. По рукам пробегали искры, глаза, которые с каждым днем бледнели все сильнее, горели огнем.

Этери подошла к окну, заложив руки за спину. Ногти впивались в мягкую кожу ладоней. В этот раз боль не отрезвляла, а побуждала.

– Что он с ней сделал? – Этери не узнала свой голос. Он был чужим и злым.

Мальчишка подошел ближе. Он явно знал, какую реакцию от нее ждать, и был более чем удовлетворен.

– Лишил ее глаз и отдал их на съедение хищным воронам. Елена помогла Лилит сбежать. Тогда Артур придумал наказание, от которого она будет мучаться вечно. Он лишил ее дара Видеть.

Этери повернулась к Калебу, пронзая его острым взглядом.

– Видящие способны не только видеть, но и чувствовать волшебство.

– Нет, – усмехнувшись, сказал он, – так можешь только ты.

– За какие проступки можно опуститься до такого зверства? – спросила Этери, воскресив в памяти образ изуродованной Елены.

– Королю не нужен повод для наказания, – размеренно отвечал Калеб. – Ты не знаешь Артура, тебе неизвестна его темная сущность. Я же провел рядом с ним много лет…

Он замолчал, наклонившись вперед.

– Давай, продолжай, – грубо сказала Этери. Она догадывалась, что он хочет ей предложить.

– Сотрудничество.

Этери склонила голову на бок, в недоумении приподняв бровь.

– Не сделку?

– Может я и не совсем человек, но и не фейри. Я не заключаю сделок.

Она медленно кивнула.

– Чего ты хочешь?

– Того же, что и ты, – туманно сказал мальчишка. – Свободы. Чтобы моя душа освободилась.

– Ты же понимаешь, что я не смогу дать тебе гарантий?

– Я готов рискнуть, – широко улыбнулся Калеб, – взамен я буду служить тебе. Только назови свое имя.

– Будто ты его не знаешь, – фыркнула она.

– Знаю. Но мне нужно услышать его от тебя.

Этери повернулась к нему. Злость никуда не исчезла, она взбудоражила ее изнутри. Пожалуй, Этери тоже готова пойти на риск. То, что Артур сотворил с Еленой, стало последней каплей терпения. Каким бы бездонным оно ни было, всему приходит конец.

Ненависть как яд. Она отравляет в жилах кровь, от нее сгнивает кожа. И когда ты испытываешь невыносимую боль, находясь на грани, то понимаешь, что больше не страшно. Ненависть может убить, а может даровать силу.

– Этери, – произнесла она, чувствуя кислый привкус на кончике языка, – Этери Фэрнсби.

Калеб учтиво поклонился.

– Когда тебе нужна будет моя помощь, просто позови.

После этих слов он развернулся и скрылся в тайном проходе, а Этери быстрым шагом направилась к двери. Ей нужно найти короля. Страх перед ним испарился, будто бы его и не было. Артур достаточно сотворил, теперь она хотела призвать его к ответу. Распахнув дверь, Этери чуть не столкнулась с Авалоной. Всадница выглядела спокойной и даже приветливо улыбнулась. Но Этери сейчас было не до нее. Обогнув хэллу, она полетела к лестнице.

– Эт… – Авалона запнулась, но быстро себя поправила, – Лилит, что с тобой?

Она догнала ее в несколько широких шагов.

– Все в порядке, – девушка хотела, чтобы ее голос звучал отрешенно, надеялась, что хотя бы малая доля стального характера Лилит передалась ей по наследству. Но в каждое ее слово вонзалась необузданная ярость, которую она не могла контролировать. – Что тебе нужно?

Всадница подозрительно сощурилась.

– В прошлый раз ты ясно дала понять: если я не передумаю и не приму судьбу, предсказанную пророчеством, ты не встанешь на мою сторону.

Авалона нахмурилась.

– Да стой же!

Она схватила Этери за руку, и даже полный ярости взгляд не заставил ее разжать пальцы.

– Ты неправильно меня поняла.

– А как еще тебя можно было понять, Авалона? Скажи, как? – холодно проговорила Этери, – Разве за все проведенные годы в империи ты ни разу не мечтала о доме? Не представляла, как окажешься рядом с родными и почувствуешь теплые объятия отца?

– Я отправилась в империю только для того, чтобы спасти жизнь матери, – процедила она, сильнее сжимая руку Этери.

– Я тоже, – жесткая усмешка заиграла на ее губах, – оказалась здесь, потому что боялась за жизнь матери. Видишь, как мы похожи? Но я понимала твое стремление, а ты думала только о долге.

Этери дернула рукой, и Авалона, не ожидав этого, отпустила ее.

– Артур хочет моей смерти? Он ее не получит. Я выживу, – она развернулась, ступив на лестницу, – Выживу без твоей помощи.

Тяжелый вздох всадницы, она проигнорировала.

– Ты даже не знаешь, где его искать.

Девушка остановилась. Как не прискорбно признавать, Авалона права. Замок был для нее сродни запутанному лабиринту. Разветвленные коридоры, ряды тянущихся дверей, большие залы, переходящие один в другой. Она потеряется на первом же повороте.

– И где же? – вынуждена была повернуться Этери.

– Обещай, что не совершишь глупость, – сказала Авалона, прежде чем сдвинуться с места.

Размеренный кивок удовлетворил всадницу.

Сухая трава хрустела под ногами. Приемный зал, в который ее отвела Авалона, был полон рыцарей и фейри. Чтобы добраться до Артура, окруженного своими подданными, пришлось потрудиться. Король возвышался около камина, как и всегда, его лицо украшала маска учтивости и холодного цинизма. Рядом с ним, подбрасывая вверх зеленое яблоко и облокотившись на каминную полку, стоял отец Авалоны. В самом углу Этери успела приметить мужчину с повязкой, который подходил к Авалоне на церемонии. Он напоминал серую задумчивую тень.

Артур Пендрагон внимательно слушал доклад молодого парнишки. Его голову украшала смешная большая шляпа. Этери заметила только его головной убор, прежде чем подойти к королю, который в упор ее не замечал.

“Сейчас заметит”,– подумала она, потянувшись к скрытому карману в платье.

Несколько шагов, быстрое движение и стилет уже у горла короля. Ланселот, только что подбросивший яблоко, отреагировал незамедлительно. Два клинка скрестились с громким металлическим лязгом.

– Авалона, убери меч, – угрожающе сказал Ланселот. Яблоко упало, прокатившись по полу. Всадница не отреагировала на грозный взгляд отца и клинок, защищающий Этери, не убрала.