Текст книги "Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики (СИ)"

Автор книги: Вайолет Девлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Элфи заинтересованно уставился на меч. Его лезвие приветственно сверкнуло, а руны зашевелились. Красивое оружие, а в руках опытного воина еще и смертельное.

– Любопытно. Я уже и забыл, что старик работает на вражеское государство, – альв улыбнулся, но в голосе зазвенели металлические нотки.

– А ты еще лет десять погуляй. Забудешь даже как тебя зовут.

– Значит, совсем умом тронулся, раз до сих пор клинки кует. Жаль, хороший мужик был, и мастер замечательный.

– Нормально все с ним, – Авалона замолчала и напряженно покосилась в сторону Этери. – Он отошел от дел. А это, – она прокрутила в руке меч, – так скажем, исключение.

Элфи удивленно присвистнул.

Пока они обменивались интересными фактами из жизни в Ареморики, Этери продолжала наблюдать за защитными чарами, наложенными на сокровищницу. Что-то не давало ей покоя. Может их хаотичное движение, а может то, что они не прилипали к двери, совсем как ленты, летающие вокруг Авалоны. Этери протянула руку, хотела подцепить одну из лент, но палец обожгло, и она резко одернула ее назад.

– Твою мать! – тихо выругалась она, заметив, как разрастается красный ожог.

Пламя враждебно реагирует на любое вторжение извне. Этери попыталась проследить за движением лент и обнаружила, что их вовсе не тысячи, как ей показалось изначально. Она всего одна, просто длинная и запутанная.

– А что, если разорвать чары, – еле слышно прошептала она.

Если при одном прикосновении к чарам пламя начинало жечь, то что случится, если она попытается разорвать ленту на две части? Голоса Элфи и Авалоны затихли. Этери слышала только треск огня. Разум кричал ей, что оно того не стоит. Выбраться на свободу можно и без помощи Авалоны. С другой стороны, всадница знает, где найти выход, как избежать патруль всадников и как выбраться незамеченными из города. Без нее им не выжить. А значит, придется чем-то жертвовать.

– Дьявол дери тебя и твои сделки, Элфи, – сказала Этери и быстро, чтобы не передумать, схватилась за ленту.

Болезненный крик вырвался из ее горла. Ощущение было не из приятных. Ладони словно засунули в ярко горевший костер. Огонь вмиг обуглил кожу. Из глаз брызнули слезы. Мутная пелена не давала ничего рассмотреть, и ей приходилось действовать на ощупь. Лента на удивление легко поддалась и с треском разорвалась. Руки перестало жечь, но боль сгоревшей кожи осталась.

Ноги подкосились, и Этери упала на грязный пол. Глотая слезы, она думала только о том, сколько боли ей придется еще пережить, чтобы добраться до дома? Сколько обмана и предательства ждет впереди? В конце концов, никто не даст гарантию, что Элфи говорил правду. Вдруг он не собирается ей помогать, получит свое, а потом бросит. Он ведь фейри. Авалона рассказала достаточно, чтобы последние крохи веры превратились в пепел.

– Да, мастер Гронвог делал оружие на славу, но никто не сравниться с Хайвудом, – проговорила Авалона. Ее голос звучал звонко, словно оживая, – можешь не спорить и… О, Пресвятая Морриган! – воскликнула она.

На плечи Этери легли чьи-то руки. Тепло распространилось по всему телу. От аромата свежих апельсинов засвербило в носу.

Элфи.

Она могла узнать его только по запаху. Этери усмехнулась собственным мыслям, но тут же резко втянула воздух. Ей нужно было смотреть куда угодно, но только не на свои руки.

Подняв голову, она увидела, что ленты исчезли, а дверь проявилась. Теперь ее могли видеть все. Вот в чем заключалась причина удивления Авалоны. Этери удалось снять защитные чары.

– Как ты это сделала? – тихо спросил Элфи.

– Лучше спроси, чем я пожертвовала, – она развела руки в стороны и взвыла от боли. Каждое движение, каждое дуновение ветерка заставляло ее снова и снова чувствовать, как огонь вгрызается в ее плоть, впиваясь острыми зубами в кожу.

– Не шевелись, – велела всадница. Она полезла в свою котомку и достала оттуда небольшую баночку и несколько лоскутов тонкой ткани. В баночке находился отвар. Она смочила в нем ткань и потянулась к ней. Этери отшатнулась, прижимаясь спиной к стене.

– Дай сюда руки, – резко сказала она. Ее глаза заблестели от тщательно скрываемого гнева. Авалону совсем не радовало снятие чар с сокровищницы. Она злилась. – Альв, подержи ее.

– С удовольствием.

В одно движение Элфи оказался рядом, обездвиживая девушку.

– Потерпи, будет больно.

“Опять?”, – хотела крикнуть Этери, но не успела. Авалона начала заматывать ее ладони тканью. Каким бы раствором всадница не пропитала ткань, создалось ощущение, что она просто засунула ее в бочонок с солью. По сгоревшим пальцам словно провели острым ножом. Потом снова и снова. По одной и той же ране.

Этери попыталась закричать, но Элфи зажал ей рот ладонью. Он гладил ее по гладким волнистым волосам, ласково нашептывая:

– Тише, дорогуша, тише. Скоро станет легче. Всадники, может и гады, но методы лечения у них отменные.

Авалона хмыкнула, заканчивая перевязывать вторую руку Этери. Боль постепенно отступала, но делала это столь неохотно, что Этери продолжала задыхаться в слезах. Сердце бешено колотилось в груди.

Элфи не обманул. Через пару минут боль почти перестала ощущаться.

Авалона поднялась, убирая раствор обратно в котомку. Закинув ее на плечи, она повернулась к Элфи.

– Я всегда знала, что в вас нет ничего святого, но чтобы настолько!

– Ошибочное заявление, – меланхолично произнес альв, продолжая гладить Этери по волосам. – Мы в буквальном смысле создания богини. В нас больше святого, чем в любом из вас.

– Неужели? – сощурилась Авалона, опасно прокручивая меч, – Тогда объясни мне, святое создание, почему ты, при всей своей божественности, обрек бедную девочку на мучения? Когда ты менял условия сделки, то не мог не знать, что всю работу придется выполнять ей. Ведь ты бесполезен, – произнесла она по слогам, – ни на что не способный альв, еще когда-то правивший Сидами. Ты знал, что она видящая, и только ее способности помогут тебе выбраться отсюда. На остальное тебе было наплевать. Но самое отвратительное, – она наклонилась, глядя ему в глаза, – кому, как не тебе, знать, насколько опасными и болезненными могут быть чары. Но даже это тебя не остановило!

– Ты уже успела забыть?

Элфи выпустил Этери из объятий и грациозно поднялся на ноги, поравнявшись с Авалоной.

– Я фейри, всадница. Был им и останусь до скончания веков. Меня не интересуют чувства людишек. Я заключаю сделки, которые приносят пользу и иногда не только мне.

Он махнул рукой в сторону двери.

– Сокровищница перед тобой. Мы выполнили пункт уговора. Настала твоя очередь. Но если захочешь сорваться с крючка, помни, что за нарушение условий сделки тебе придется дорого заплатить, – он усмехнулся, обнажив белоснежные зубы. – Скажу сразу, не потянешь.

Авалона сжала меч. Ее пальцы побелели от напряжения. Воздух в подвале накалился до пронизывающих его электрических искр. Этери попыталась подняться, но не смогла. Атмосфера между Элфи и Авалоной была как на мордобое. Еще чуть-чуть и они кинуться друг на друга с кулаками.

Но этого не случилось.

– Однажды ты горько пожалеешь о своих поступках, – предупредила Авалона, прежде чем распахнуть тяжелую дверь в сокровищницу и скрыться внутри.

В подвалах стояла удивительная тишина, а Этери Фэрнсби душил смех. Она прокручивала в голове разговор между Авалоной и Элфи и не могла перестать ухмыляться. Ее пыталась защитить девушка, признанная врагом Приморского Королевства, а значит, и ее врагом. Зато тот, кто привел Этери в этот ужасный мир, уже во второй раз пытается ее убить.

– Как ты? – Элфи присел на корточки напротив нее, – Как руки?

– Если бы Авалона знала, – продолжая задыхаться от смеха, сказала она, – что ты пытался задушить меня сразу же после перемещения в Ареморику, то не рассуждала бы о твоей порядочности.

Он нахмурился.

– Я не человек, Этери.

– А я знаю, – перебила Этери, поднимая забинтованную ладонь. – Жаль, что не от тебя.

– Я никогда и не говорил, что отношусь к людям.

Альв сел рядом с Этери, облокотившись спиной на холодную стену. Его раны почти затянулись новой белоснежной кожей, но шрамы, гладкие и острые, тянулись вдоль живота и спины. На плечах, словно два близнеца, алели зараженные рубцы. Значит, фейри отличаются еще и быстрой регенерацией. Этери сделала мысленную пометку:

– Зато вел ты себя очень по человечески. Хорошо притворялся.

Он вздохнул. Его веки опустились, черные длинные ресницы затрепетали.

– Фейри не способны лгать. И я говорю тебе это не потому, что пытаюсь оправдаться. Мне все равно, что обо мне думает она, – он кивнул в сторону двери, – или ты. Я пытаюсь выжить и соблюсти наше с тобой соглашение. Как я доставлю тебя домой, если нас убьют еще до прибытия в Приморию? Мои методы могут показаться вам жестокими, потому что вы люди. Вас легко сломать и еще легче убить. Ваша жизнь скоротечна, а мы живем тысячи лет. Почему мне должно быть дело до какого-то человека, если он может умереть в любую секунду? Я не давал обещания тебя защищать. Я обещал помочь сбежать и ничего более. А в сетку чар ты сама полезла. Даже без моего участия.

Этери грустно улыбнулась, взглянув на спокойное лицо альва.

– Тогда зачем ты мне это говоришь?

– Пытаюсь восстановить равновесие, – тихо произнес он фразу, понятную только ему. – Можешь задать мне любой вопрос в пределах разумного. Я отвечу.

Девушка задумалась. На какой вопрос она хотела бы получить кристально чистый ответ? Уголки ее губ дрогнули. Пожалуй, есть один.

– Почему мама сбежала?

При воспоминании о ней сердце Этери болезненно сжалось.

– Я не знаю ответа на этот вопрос.

Этери разочарованно выдохнула.

– А говорил, что ответишь на любой.

– Дорогуша, я не знаю, почему Лилит решила сбежать. Но не думаю, что быть дочерью короля – это подарок, о котором мечтает каждый.

– Но она принцесса, – недоуменно закусила губу Этери.

Элфи рассмеялся, прикрыв рот кулаком. Распахнув веки, он в упор посмотрел на нее. Черные глаза потемнели, приобретая оттенок рыхлой черной земли.

– Этери, девочка, – покачал он головой, снисходительно улыбнувшись, – неужели ты думаешь, что попала в сказку? Здесь принцесс не защищают драконы. В мире в целом не существует больших крылатых ящеров. В Ареморике водятся твари куда страшнее. Один из них сейчас сидит рядом с тобой, – как бы невзначай заметил альв.

– Страшный? – усмехнулась Этери. – Ты ходячий труп, Элфи де Флуа. Не посвятишь в подробности того, как это произошло?

Его взгляд потяжелел.

– Жизненная сила фейри в их волшебстве, а волшебство заключено в крыльях. Нет крыльев – нет силы. Смекаешь?

– Твои шрамы на спине… – вспомнила она. – Но кто?

– На сегодня все, – он поднялся на ноги, отряхивая руки от грязи. – В следующий раз, когда пожертвуешь своим телом во имя общей цели, дай знать. Продолжим разговор.

Этери вскочила, как ужаленная. Злость клокотала в ее теле под гулкий стук барабанов в ушах. Схватив альва за плечо, она грубо развернула его к себе лицом.

– Высказался? – хрипло произнесла, сдерживая рвущуюся наружу агрессию. – Теперь моя очередь. Ты ждешь от меня помощи, но при этом продолжаешь кормить крохами информации. Допустим, ты не лжешь, и я поверила тебе. Но ты ведь жонглируешь словами, словно клоун шарами в цирке, ловко обводя меня вокруг пальца! Хочешь, я скажу, почему Лилит ушла на ту сторону? – Этери встала на цыпочки, чтобы поравняться с ним в росте, и наклонилась к Элфи очень-очень близко. – Лучше жить обычной скучной жизнью, где нет волшебства, отцов королей и вечно страдающих фейри, чем в этом сволочном мире. Мамапросто хотела нормально жить! Вот тебе и весь ответ.

– А у вас с ней больше общего, чем я думал, – глаза Элфи сверкнули от удовольствия.

Дверь в сокровищницу распахнулась, и на серые плиты ступила нога Авалоны. Выглядела она так, будто бы бродила не среди драгоценностей, а сражалась на поле битвы. Лицо усталое и осунувшееся. Плащ порван, а капюшон накинут на голову.

– Нашла? – спросил Элфи, склонив голову к плечу.

– Его нет, – еле слышно шепнула всадница. Она прижалась спиной к стене, поднимая голову наверх.

Этери последний раз окинула Элфи холодным взглядом и приблизилась к всаднице. Любопытство, которое девушка так и научилась сдерживать, выползло наружу. Она слишком мало знала об этом мире, но даже ей было понятно, что всадница пошла на сделку с фейри от отчаяния.

– Что ты ищешь? – спросила Этери.

– Она тебе не скажет, – встрял альв, – наша всадница слишком гордая, чтобы признаться, что вещь, которую она ищет, способна раз и навсегда уничтожить империю с лица Ареморики.

Плечи Авалоны вздрогнули.

– Ведь мы о нем говорим, да? Ты искала Котел Возрождения? – продолжил допытываться Элфи и уже тише сказал, – Артуру все мало. Армии рыцарей ему было недостаточно, он переманил на свою сторону мой народ. Теперь ему и в королевстве спокойно не сидится?

– Ты не знаешь, о чем говоришь! – слишком громко произнесла Авалона. – Сион готовится к войне. Будь на стороне Артура хоть сотня тысяч воинов, они рано или поздно умрут, если в руках империи останется котел. Он не пойдет войной на империю, если я верну реликвию. Империя тем более не решится.

– Какое благородство, – усмехнулся Элфи, спрятав руки за спину. – Слышу слова человека, которому промыли мозги. Но я не буду тебя останавливать. Я с радостью посмотрю на битву с высоты небесной, когда получу свои крылья обратно.

– Я не могу вернуться в Приморию без Котла, – отрезала Авалона.

Элфи хищно ухмыльнулся и плавно двинулся к всаднице.

– Мы заключили сделку, помнишь? Свою часть уговора я выполнил. Настала твоя очередь.

– Я должна его найти!

– А мне плевать на твои желания! – зарычал альв. – Если ты не вернешь нас в Приморию, то Дану покарает тебя за нарушение сделки.

– Стой.

Этери вскинула руку, перегородив Элфи дорогу. Ее ладонь слегка подрагивала от нервного напряжения. Надо что-то сделать. Что-то придумать, пока Элфи не убил Авалону прямо в этом грязном подвале. Этери не сомневалась в боевых навыках всадницы, и все же альв, даже будучи без волшебства, казался ей слишком опасным противником. Начни они сражаться рядом с сокровищницей императора, и им уже точно не спастись.

Она развернулась к Авалоне, стараясь не замечать, с какой ненавистью всадница смотрит на альва.

– Почему ты решила, что котел находится именно здесь?

Авалона раздраженно выдохнула.

– Я уже объясняла. Сокровищница – самое защищенное место в империи.

– Ты уверена? – с сомнением протянула Этери.

– Более чем.

Ее предположение казалось логичным. Хранить ценную реликвию в самом защищенном месте. Но если в самом защищенном месте ее не оказалось, то значит… сокровищница Его Императорского Величества не является самым защищенным местом в империи. Но где в таком случае может храниться Котел?

– Империю защищает армия, я права? – медленно начала рассуждать Этери.

Элфи хмыкнул, но промолчал.

– Империю защищают главнокомандующие первой армии, в которой служат десятки отрядов всадников.

Мысли медленно потекли в правильном направлении. Этери в задумчивости прикусила губу. Сокровищницу охраняли отнюдь не всадники, а наложенные на нее волшебные чары. Поблизости ни единого всадника. Ни единого. Но если даже волшебство не помогло от проникновения в сокровищницу посторонних, то может быть…

– Скажи, где самое большое сосредоточение всадников в империи? – сказала Этери, думая, что сморозила глупость.

Но Авалона оттолкнулась спиной от стены, пораженно замирая на месте. Ее рот от удивления приоткрылся, и даже Элфи перестал ухмыляться, задумчиво глядя на Этери.

– Часовые Городки, – еле слышно прошептала всадница. Она издала обреченный стон. – Все это время Котел находился там.

– Часа…что?

– Часовые Городки, – повторила она, – Место, где обучают юных всадников. Котел оставили там, потому что его невозможно увести из под носа сотни рядовых всадников и обучающих их дьердов. Да и часовые все это время охраняли реликвию. Как же так…

Послышалось кряхтение, напоминающее плохие попытки подавить смех. Авалона и Этери обернулись и увидели смеющегося Элфи. В уголках его глаз выступили слезинки, и он быстрым движением смахнул их.

– Позволь прояснить ситуацию, – сказал он Авалоне. – Твоя единственная задача, невыполнимая, к слову, заключалась в похищении Котла Возрождения, который все это время хранился в Часовых Городках, где обучают всадников. И где, – он сделала паузу, гадко ухмыльнувшись, – обучали тебя. За все это время ты поднялась до звания “дьерд” только для того, чтобы иметь право проникать во дворец и тюремные подвалы, потому что думала, что Котел хранится в сокровищнице. Знаешь, это самая бесполезная причина, по которой человек прилагал столько усилий, чтобы подняться по карьерной лестнице.

– Я отрублю ему голову, – спокойно произнесла всадница, доставая меч из ножен.

– Нет-нет-нет, – останавливая ее руку, поспешно сказала Этери, – сегодня никто не умрет. Что за глупость – чуть что, сразу угрожать смертью?

– Ты в Ареморике, дорогуша, – пропел Элфи. – Привыкай. Людишки здесь редко доживают до старости.

– А ты не доживешь до рассвета, – с улыбкой на губах пообещала всадница.

– Да успокойтесь же вы! – Этери стояла между альвом и всадницей, расставив руки в стороны, не давая им накинуться друг на друга. От них исходила такая лютая ненависть, что казалось, еще чуть-чуть, и они перегрызут друг другу глотки. И останавливала их вовсе не Этери, а договор, который они заключили. – Мы выяснили, где может быть Котел. Авалона, скажи, где находятся Часовые Городки?

– На севере, – угрюмо отозвалась она, – через них можно попасть в Ланию, где находятся Северные Морские ворота. Дорога на корабле через пролив Тиндраны до Приморского королевства займет несколько дней.

– Видишь? – Этери повернулась к альву, – Нам по пути.

– А если Котла и там не окажется? – прищурился Элфи, складывая руки на груди.

– Тогда и будем думать, – напряженно произнесла Этери.

Руки затекли, и девушка была вынуждена медленно опустить их. Она встревоженно взглянула на своих спутников. Элфи не спешил срываться с места, чтобы задушить Авалону. А всадница больше не тянулась к ножнам. Но оба обменивались взглядами, полными ярости и раздражения. Совсем как малые дети, которые не поделили общую игрушку.

– Это будет долгий путь, – выдохнула Этери.

– Если сможем выбраться, – подмигнул Элфи и первым покинул сокровищницу.

Авалона

Авалона готовилась к побегу из империи пятнадцать лет. С того самого дня, когда оказалась на границе Империи Сион. Она тщательно продумывала каждую деталь и была уверена, что никаких внезапных сюрпризов не предвидится. А потом появился альв, и вся ее подготовка пошла на съедение троллям. Хэлла до сих пор корила себя за то, что она даже на мгновение не засомневалась. И что дикая убежденность в своей правоте привела к внезапному исходу. Оказалось, что Котел Возрождения все это время находился рядом. А ей и в голову не пришло, что он может быть спрятан в Часовых Городках. Сотни всадников, десятки дьердов и один наблюдающий хьенд, периодически посещающий Часовые Городки. Когда она обучалась, этим хьендом был Хагалаз. Он должен был выступать в роли наблюдателя, не подходить к юным всадникам слишком близко, чтобы не сгубить их своей давящей энергией. Но хьенд Кадоган хорошо владел собой. Мужчина не боялся взаимодействовать с детьми. Напротив, он дал множество ценных уроков, одним из которых Авалона планировала сейчас воспользоваться.

Она вспомнила, как проходил первый этап ее обучения. Чтобы стать всадником культа Морриган, нужно не только отстоять себя перед старшими по званию всадниками, нужно еще и выжить. Обучение, как правило, проходило в три этапа. В возрасте двенадцати лет ребенка забирали из семьи, и остальные двенадцать лет жизни он проводил в часовой обители. Под надзором часовых и дьердов будущие всадники постигали историю Ареморики, изучали чужеродные языки и военные стратегии, занимались переписью книг и, самое важное – учили текст Священного Писания. Они ежедневно медитировали на тонких осиновых столбах, вырывающихся из глубин Озера Сожалений. Дети стояли на одной ноге с закрытыми глазами и опущенной головой три дня и три ночи, а по серебристой глади озера стелился шелест тихих голосов.

Когда наступило время прохождения первого этапа, наблюдателем вызвался Хагалаз.

– Вам совсем необязательно проявлять свое великодушие, хьенд, – сказал тогда Хуго, престарелый часовой с длинной седой бородой, которую он все время закидывал себе на плечо.

– Это не великодушие, Хуго, – низким голосом произнес Хагалаз, окидывая учеников зорким взглядом, – скорее напротив.

Взгляд хэлла остановился на пятнадцатилетней Авалоне. Он не кивнул ей, не улыбнулся, а просто наблюдал. И в его взгляде уже было множество невысказанных слов. Он ведь не верил в нее. Маленькая хрупкая девчушка не могла стать всадником. Но Авалона гордо вздернула подбородок и направилась к озеру.

В первую же ночь десяток столбов остались в одиночестве. Отплевываясь от воды, дети выходили из озера, но некоторым из них повезло меньше. Они просто не выплыли, сгинув в темных глубинах.

Во вторую ночь Авалона перестала чувствовать свое тело. Малейший порыв ветерка мог заставить ее полететь вниз. Но она продолжала шептать текст Священного Писания, упрямо держа равновесие. Во вторую ночь отсеялась большая часть учеников. В живых осталось меньше, чем в первую.

Руки хэллы, сложенные в молитвенном жесте, задрожали. Внезапный крик ворона раздался над их головами. Девочка вздрогнула, теряя равновесие. Рядом послышался жуткий плеск воды. Еще чуть-чуть и она была бы следующей. Но тут ее уши уловили шепот знакомого пугающего голоса.

– Держись. Даже если весь мир пошатнется, держись. Не теряй равновесия, будь хладнокровна.

Глаза учеников должны оставаться закрытыми. Но Авалона и без того знала, кто стоит сейчас напротив нее. За все два дня хьенд Кадоган не сказал ни слова. А сейчас, она могла поклясться в этом, его фраза была обращена к ней.

С первым испытанием хэлла справилась превосходно. Никакой похвалы она, разумеется, не получила, но прочитала одобрение в глазах учителя. С тех пор прошло много лет, но она навсегда запомнила его фразу.

Держись. Даже если весь мир пошатнется, держись.

Авалона не потеряет равновесие из-за такой незначительной помехи, как альв и Чужестранка.

В подвалах царствовала кромешная тишина. Всадница не успела изучить дворец досконально, но как выбраться из него, она знала. В каждом коридоре хэлла находила свои незримые пометки, обозначающие, что они движутся в правильном направлении. Рядом с ней семенила Этери. Ее ладони все еще были обмотаны лоскутами ткани. Авалона нахмурилась, исподлобья поглядев на альва. И это инквизиторов она называла бесчеловечными? Они хотя бы были людьми, в отличие от Элфи.

Альв быстро шагал, не отставая от них. Все его раны зажили, даже шрамов не осталось. Странно, без волшебной силы регенерация фейри слабеет. Элфи должен был истечь кровью после первого же удара Аврелии. Но этого не произошло. Авалона поморщилась, вспомнив неприятное зрелище его пыток.

Потянувшись к своей котомке, всадница достала большую белую рубашку, отливающую синевой. Она пошита из грубой ткани, но альву и такая сойдет. Следом она выудила запасные облегающие брюки с теплым подкладом и точно такой же корсет, что красовался на ней.

Кинув рубашкой в альва, Авалона приказала:

– Переодевайся.

– Нельзя было раньше ее достать? – язвительно фыркнул альв.

– А раньше ты бы испачкал ее своей кровью.

Она аккуратно взяла Этери под локоток и увела в ближайшую нишу. Отсутствие света не помешало ей разглядеть смятение на лице девушки.

– Ты тоже, – протянула она одежду. – Или ты всю дорогу собиралась провести в неудобном сарафане?

– До этого момента альтернатив не было, – хмыкнула Этери, разматывая ткань на руках.

– Теперь есть. Я не хочу, чтобы во время преследования ты зацепилась юбкой за ветку и умерла. Как руки? – быстро сменила тему Авалона.

– Боли нет, только чувствительность повысилась.

Ткань упала на пол. Сарафан полетел туда же. Этери быстро натянула брюки. У них с Авалоной имелась схожесть в телосложении. Только Этери казалась изящной, а у Авалоны за столько лет в Часовых Городках появилась крепкая мышечная масса. Не такая, как у Аврелии и многих всадников, но для ее тела такой результат уже был не плох.

Хэлла помогла Этери с корсетом. Туго затянув ремешки, она проверила, чтобы он не стеснял ее в движении, и довольно кивнула. Теперь они выглядели почти идентичным образом, и отличить их можно было только по плащу да цвету волос.

Этери осмотрела себя и вдруг наклонилась, потянувшись к карману сарафана. Достав оттуда кусок пергамента, она разгладила его пальцами.

– Что это? – нахмурилась Авалона.

– Ничего особенного, – девушка кинула взгляд в сторону коридора, из которого доносились приглушенные звуки.

Уловив в ее голосе странные нотки, которых она не слышала ранее, всадница хмуро протянула руку и сказала:

– Можно?

Этери заколебалась, но отдала ей пергамент. От строк, написанных резким почерком, брови Авалоны медленно поползли вверх. Вот и разгадка, почему девчонка не погибла, моримая голодом в темнице. Но кто бы мог подумать, что Пожиратель Душ… пожалеет Чужестранку. Иэн всегда был равнодушен ко всему, что касалось людей. Жалость? Если бы Авалона не держала в руках записку, то подумала, что кто-то просто неудачно пошутил. Но ее совершенно точно писал Иэн. Только у него был такой аккуратный, с обилием завитушек почерк.

– Он приходил к тебе?

– К счастью, нет, – сразу открестилась она.

– К счастью? – хмыкнула хэлла. – Любопытно.

Она отдала лист пергамента Этери, и та быстро убрала его в карман брюк.

– Да, и еще кое-что.

Авалона вновь полезла в котомку, пытаясь нащупать искомое. Когда пальцы заскользили по знакомым рубцам, она вытащила подвязку из качественной анилиновой кожи и маленький стилет, с которым никогда не расставалась.

– Повернись.

Всадница закрепила подвязку на поясе Этери, и вогнала в нее стилет.

– Оружием пользоваться умеешь?

Последовала пауза, после которой послышался недовольное:

– Не таким, каким вы привыкли пользоваться. Но я умею стрелять из лука, – добавила Этери.

Авалона взглянула на Этери. Она все никак не могла привыкнуть к ее бесцветным глазам. Стоило вспомнить раньше, что, как и в случае с фейри, у всех видящих был какой-то изъян. Взгляд Этери пробирал до мурашек даже несгибаемую Авалону. Как же она жила на той стороне? В Ареморике чего только не встретишь: четыре ноги, пять ртов, девять голов… Авалона не знала, что таится на той стороне, но была уверена, что таких, как Этери, там немного.

– Твоя пощечина тоже вышла неслабой, – отвлекаясь от своих далеких мыслей, проговорила хэлла.

Руки Этери легли на подвязку, проверяя крепление.

– Я посещала курсы самообороны. Не долго, правда, – поморщилась она. – Уже ничего не вспомню.

– Ладно. Главное, держись меня, – сказала она. Этери кивнула. Прежде чем выйти на свет, всадница в необъяснимом порыве произнесла, – не верь ему. Никогда. Я говорю тебе это не только как всадница, но и как человек, который провел первые двенадцать лет своей жизни бок о бок с фейри. Рано или поздно альв предаст тебя.

Острый подбородок Этери был опущен, но когда через миг она подняла голову, то в ее взгляде промелькнула ожесточенность. В этот момент она стала похожа на Лилит… нет, даже не так. Авалона увидела взгляд ее деда. Испепеляющий, пронизывающий насквозь. Даже ее голос изменился.

– Тогда я предам его первой.

Этери прошла мимо всадницы, волоча за собой шлейф величия. Авалона гипнотизировала ее прямую спину.

Когда фейри обмолвился, что притащил с той стороны не просто какую-то девчонку, а внучку Артура, первым порывом Авалоны было рассмеяться. В Этери не было ни грамма королевской статности. Девушка боялась, но пыталась огрызаться и походила скорее на бездомную бродяжку, чем на королевского потомка.

И все же… она говорила, как Лилит и вела себя, как Лилит. Но только сейчас Авалона, наконец, увидела в ней распускающуюся подобно цветку безжалостность Артура. Девчонка не так проста, какой кажется на первый взгляд.

Авалона догнала Этери. Альв, уже в рубашке с закатанными рукавами, облокотился на стену, скрестив руки на груди. Увидев Этери, он одобрительно кивнул. Авалона махнула рукой, и они продолжили пробираться вглубь подвала, пока не обнаружили дверь. Старую потертую дверь из гниющего дерева.

– Ничего себе, – присвистнул Элфи, – даже не из железа.

– Сюда никто не заходит.

Хэлла распахнула дверь, и они оказались на узких ступеньках винтовой лестницы.

– Осторожно.

Лестница не имела опоры. Если подняться на самый верх и случайно упасть вниз, то шансы выжить нулевые.

– Как ты обнаружила это место? – спросила Этери. Авалона пропустила ее вперед, чтобы в случае чего не дать ей кубарем свалиться вниз. На альва она даже не рассчитывала. Он даже не подумает о том, чтобы помочь. Фейри не понимают всей хрупкости человеческой жизни.

– Раньше дворец императора был военной крепостью, – объяснила она. – Здесь осталось множество элементов, указывающих на это. Поскольку дворец слишком большой, его перестроили не полностью, и что-то сохранилось с тех времен. Например, эта башня.

Ступеньки закончились. Их окружили высокие каменные стены хорошо продуваемой смотровой площадки. Высоко над их головами покачивался тяжелый чугунный колокол. Помимо лестницы, здесь был еще один выход, только наружу. Из арочного прохода открывался вид на часовню Пресвятой Морриган. Солнце было скрыто за темно-серыми тучами, а на землю проливался холодный дождь. Крупные капли долетали до земли, прячась в лужах размером с маленькую речушку.

Прекрасная погода для побега, ничего не скажешь.

Авалона вдохнула влажный воздух. Ее легкие наполнились безмятежной легкостью.

Элфи подошел к арочному проходу и, не страшась упасть, высунул голову наружу. Его волосы в миг намокли. Теперь на плечи альва стекали капли дождя, отчего рубашка становилась полупрозрачной и липла к телу.

– Предлагаешь нам поупражнятся в выживании? – усмехнулся фейри, – Как и всегда, преимущество только на моей стороне.

– Вот в этом ты ошибаешься.

Авалона демонстративно сделала несколько шагов назад и закрыла глаза. В башне и так тепло не было, но после того, как она призвала ярую лошадь, температура понизилась до минусовой. По руками пробежалась дрожь, а щеки защипало от морозного ветра. Нос раскраснелся, а изо рта вырвалась белоснежная дымка. Цокот копыт застучал в висках громким набатом.

А потом резко все стихло. Она была здесь.

Всадница открыла глаза, и в ее лоб уткнулась влажная морда. Ярая фыркнула, обдав хэллу теплым дыханием.