Текст книги "Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики (СИ)"

Автор книги: Вайолет Девлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

В ее словах Иэн услышал искренность. То, что ему так не хватало в людях. И в эту ночь в Багряном лесу, рядом со спокойной гладью озера Сожалений, под светом луны и звезд, она покорила его сердце.

– Обещаю.

Авалона

– Не дыши так громко!

Авалона закатила глаза и выглянула из-за дерева. Она успела несколько раз пожалеть о том, что пошла на поводу у Этери. Альв передвигался бесшумно, и всадница ему завидовала. Большую часть жизни Авалона потратила на то, чтобы научится перемещаться так незаметно. У нее получилось, но лишь в пределах человеческих возможностей. Элфи же, будучи духом природы, растворялся в легком дуновении ветерка или случайном крике птиц. Он передвигался плавно, не издавая ни единого звука, и всю дорогу до Часового Городка выводил ее из себя.

С гадкой ухмылкой на лице, альв повторял:

– А можно передвигаться еще медленнее? Тогда к следующему лету мы точно доберемся до Котла.

Или…

– Ты точно всадница, а не медведь? Топаешь точь в точь, как новорожденные медвежата.

Но больше всего, альв любил рассуждать о ее промахах…

– Я знаю, что людишки по своей природе недалекие, но как тебе вообще пришло в голову, что Котел может быть в сокровищнице? Вас, всадников, должны были учить элементарным вещам, но, думаю, сложно это сделать не имея мозгов.

В какой-то момент Авалона всерьез задумалась над тем, чтобы его убить. А что? Она ничего от этого не потеряет. Напротив, освободиться от данной клятвы, спокойно заберет Котел и без надоедливого жужжания под ухом вернется в Приморию. Альв даже не сможет ее убить, данное ей обещание не позволит.

И все же… она не могла этого сделать. Авалона никогда не была моралистом, но почему-то старательно сдерживала себя в порывах прикончить Короля Падших. Возможно, она так поступала из-за Этери, ведь девчонка не сможет вернуться домой без его помощи. А может, Авалона корыстно надеялась на помощь альва в еще одном деле.

В любом случае смерть Элфи была отложена на потом.

– Четыре отряда, – Авалона повернулась к альву. Тот привалился плечом к дереву, в ночной мгле хэлле удалось разглядеть только его силуэт и сверкнувшие хитрым блеском лисьи глаза. – С десяти вечера до пяти утра Городки патрулирует четыре отряда всадников. Два рядовых, один часовой и дьерд. Обход происходит по часовой стрелке. Отряды меняются каждые два часа. Помимо того, что нам не рекомендуется попадаться на глаза патрулю, нужно обойти двух караульных, стоящих на посту около Часового Архива. Чтобы обойти территорию Часовых Городков понадобиться около получаса. Времени, чтобы найти Котел и уйти незамеченными, не так много, но я думаю, мы справимся.

Всадница замолчала, сверля взглядом расслабленного альва. Ответа не последовало. Сначала он не закрывает рот всю дорогу, а потом, когда нужно, молчит, словно немой.

– Ты, – она указала в его сторону, – будешь стоять рядом с Архивом и если увидишь патруль, сообщишь мне. Понял?

Альв оттолкнулся от дерева, хищно оскалившись.

– Как скажешь, всадница.

Авалона подозрительно прищурилась.

– Ты обещал не убивать меня, но можешь предать.

– Не равняй всех под себя, – насмешливо произнес Элфи. – Мне так же, как и тебе, нужно попасть в Приморию. Предавать тебя не выгодно. Пока, – добавил он.

Меньшего от альва и не ожидалось.

Авалона бросила последний взгляд в его сторону и выскользнула из-за дерева. Часовой Архив находился в отдалении от общежитий и корпусов, где обучали юных всадников. Поэтому, если Авалона правильно рассчитала, патрулирующий отряд должен появится здесь еще не скоро. Стараясь бесшумно ступать по траве, хэлла приблизилась к светлому кирпичному зданию. Они с альвом специально зашли с задней части архива, чтобы незаметно подобраться к входным дверям. Обходя здание по кругу, Авалона слышала веселые мужские голоса. Всадники переговаривались и смеялись. Всадница поморщилась. В годы ее обучения дисциплина в Городках царила более строгая. Им не то что переговариваться не разрешали, им было запрещено шевелится. Эти двое либо умрут во время прохождения второго этапа, либо будут позорно изгнаны старшим дьердом.

Потянувшись к котомке, Авалона достала флакон с сонным порошком. Несколько лет она потратила на его разработку. Всадники не могли приблизиться к нечеловеческим способностям фейри, но могли многое иное. Например, они обладали стойкостью к некоторым видам яда и сонным порошкам. Именно поэтому Авалона усердно изготавлила состав порошка, который сможет воздействовать даже на хьенда.

Но не успела девушка распылить средство, как ближайший к ней всадник обернулся. Да чтоб его…

Он направил в ее сторону меч и окликнул своего товарища. Авалона уклонилась, выхватила меч из ножен и отразила следующий удар.

– Кто ты, тролль тебя побери, такая? – сказал всадник, стараясь разрубить хэллу пополам. Его товарищ тоже не церемонился. Он зашел из-за спины и попытался лишить хэллу головы. Авалона быстро упала на землю, откатываясь в сторону. Затем она вскочила на ноги и ранила первого всадника в ногу. Мужчина закричал, ругаясь.

– Всадник. Дьерд. Предатель, – сказала Авалона. С громким лязгом ее клинок встретился с клинком второго всадника. – Выбери на свой вкус.

Улучив удачный момент, Авалона бросила в стену склянку с порошком. Она разбилась, и ярко-синий порошок поднялся облаком вокруг всадников. Хэлла перестала дышать, продолжая отражать удары. Она решила больше не нападать и уйти в оборону. В этом была ее главная ошибка. Забыв о втором всаднике, хэлла не заметила, как тот встал и нанес удар. Меч разрубил кожаную ткань корсета и задел кожу на боку. Авалона резко выдохнула, чувствуя жгучую боль. Зажав бок рукой, девушка сделала выпад, обезоруживая второго всадника. Другой же сразу после удара свалился на траву и громко захрапел.

Сонный порошок подействовал.

Авалона прижалась к стене архива, морщась от боли. Рука чувствовала неостанавливающуюся горячую кровь. Любой поворот тела сопровождался новой болевой вспышкой, но всадница крепко стиснула зубы и аккуратно, шажком за шажком, приблизилась к дверям.

– Выглядишь неважно, всадница, – голос альва раздался рядом с ее ухом. Она обернулась. Элфи с интересом разглядывал лежащих на земле всадников. – Поцарапалась?

– Слегка, – соврала Авалона.

– Как я и говорил, человеческая жизнь слишком хрупка, чтобы сражаться и воевать.

– Пока в Ареморике есть подобные тебе, люди никогда не перестанут сражаться, – произнесла всадница, потянув на себя тяжелые двери Часового Архива.

– Если ты вдруг умрешь от царапины, – насмешливо произнес Элфи ей вдогонку, – то я по доброте душевной заберу Котел себе.

Двери захлопнулись за ее спиной, оставляя альва снаружи. Только Авалона успела выдохнуть, как вдруг заметила слабый огонек свечи, освещающий круглый рабочий стол в углу архива.

– Кто пожаловал в столь позднее время? – от знакомого ворчливого голоса по спине Авалоны пробежали мурашки.

Седовласый старик с длинной бородой, перекинутой через плечо, строго посмотрел на нее через большие очки. Авалона снова ощутила себя маленькой девочкой, провинившейся перед старшими. Она предполагала, что, возвращаясь в Часовые Городки, ее настигнут воспоминания, и порой не самые приятные, и все же… Она не была готова встретиться с ними так скоро лицом к лицу.

– Авалона Кэрролл, – не вопрос, утверждение. Часовой Хуго помнил каждого всадника, когда-либо прошедшего обучение в Часовых Городках.

Перо в руках мужчины на миг замерло, чернильная капля упала на старую бумагу, украшая ее некрасивым размазанным пятном. Хуго недовольно поджал губы, отложил в сторону бумаги и снова обратился к Авалоне.

– До меня дошла весть, – он замолчал, задумчиво взглянув наверх. Всадница тоже подняла голову, но кроме книжный стеллажей, уходящий вверх, ничего не увидела. – Не самая приятная, – продолжил Хуго. – Я решил проверить одну свою теорию и стал дежурить по ночам в архиве.

– Вы знали, что я приду? – слабым голосом спросила Авалона. Боль от полученной раны разрывала ее изнутри, но хэлла не могла так просто сдаться.

В добрых глазах Хуго, цвета молочного шоколада, промелькнула улыбка.

– Деточка, мне девяносто четыре года, – проскрипел он, – Я знал не только, что ты придешь, но и знал, за какой вещью.

Авалона не выдержала и обессиленно сползла вниз.

– Я помню, как нашел тебя в лесу, – вдруг сказал часовой. Авалона улыбнулась, хотя улыбка вышла кривой, – Ты жалась к дереву, словно детеныш, которого только что оторвали от матери. Маленький нерадивый подросток. Я привел тебя в Часовые Городки… Кажется, Хагалаз хотел отвести тебя в город и попытаться найти твоих родителей, но ты сказала…

– Их убили фейри, – договорила Авалона и отвела взгляд. Стыд кусался слишком болезненно.

– Ты солгала, – в голосе Хуго не было осуждения.

– Я сделала это из необходимости, нежели от большого желания.

Часовой поправил бороду и кивнул.

– Я сразу заподозрил, что дело нечисто, но мое сердце не выдержало, если бы ребенка бросили в темницу.

– Из-за вашего бездействия в империи стало на одного предателя больше, – усмехнулась хэлла.

– В глазах императора ты может быть и предатель, и зло, которое нужно уничтожить, так же, как и Приморское Королевство. Но в моих ты маленькая девочка, ведомая страхом. Ты не зло в чистом виде, Авалона. Я верю в это. Верю, что когда придет время, ты поступишь правильно.

Старик поднялся из-за стола и приблизился к ней. Помог встать и протянул руку к ее ране. Авалона убрала ладонь, на которой запеклась кровь, и почувствовала прохладу исходящую от покрытой морщинами руки Хуго. Мягкое бледно-голубое свечение осветило сосредоточенное лицо часового.

– Да, – протянул он. – Дорого же тебе стоила эта свобода.

Рана начала затягиваться и вскоре исчезла совсем. Авалона не прекращала удивляться удивительной способностью часовых повелевать временем. Они носители частицы силы Пресвятой Морриган, вот только они не способны воздействовать на временную линию Ареморики в целом. Их сила применима к небольшой области определенного радиуса. Поэтому часовые являются своего рода лекарями. Они, так же, как и всадники, подчиняются тексту Священного Писания, в котором прописаны законы и запреты. Один из них сильно подорвал веру императора в возможность использования дара часовых во времена войны…

– Спасибо, – поблагодарила Авалона.

– Я знал когда-то человека, который столь же рьяно бросался в бой, – произнес Хуго и потянулся к шее. Авалона и не заметила среди мешковатой одежды, что на шее часового висит кулон, – сейчас он напоминает мне свою же тень. Он меркнет и с каждым годом растворяется.

Хуго вложил в руку хэллы кулон.

– Всегда следуй за светом, Авалона. Так предрекала Пресвятая Морриган, и я уверен, ты поступишь правильно. А теперь иди.

Всадница не посмела перечить. Она покинула Часовой Архив. Ночной холодный ветер растрепал ее высокий хвост, но Авалона не обратила на это внимания. Разжав кулак, она, не мигая, смотрела на миниатюрный черный котел, который столько лет висел на шее у самого старого часового.

– Спасибо, – шепнула она, понимая, что он все равно ее услышит.

– Не хочу отрывать тебя от созерцания побрякушки…

Авалона подняла голову и заметила беспокойного альва.

– … но у нас большие проблемы.

За его спиной к ним неслись три всадника и часовой. Авалона выругалась, схватила альва за рукав и бросилась бежать.

– Какого лысого тролля ты молчал? – рявкнула она.

– Ты была занята очень душевной беседой и я подумал, что встревать как-то не по-человечески.

Хэлла обернулась, всадники были совсем близко. Что же делать… Она остановилась, прикрывая глаза.

– Сейчас не время для медитации.

– Знаю.

Ледяной порыв ветра и перед ними возник Хаул. Всадница запрыгнула на ярую, протягивая альву руку.

– Я обещал больше не совершать этой ошибки, – сказал он, сжимая ее руку.

– Придется ошибиться еще разок.

Этери

Часть III

Король

Море на вкус не соленое. Вернее, не совсем. Несмотря на пронизывающие воздух кристаллики соли, оно ощущалось как сладко-соленый леденец. Пока корабль рассекал неприступные воды, Этери прижималась к деревянному борту и всматривалась в даль. Глубокое синее море на горизонте встречалось с легким дымным небом. Несколько капель попали ей на руку, и она с любопытством слизала их. Определенно, чернично-лимонный леденец с соленой посыпкой. Пока Элфи выворачивал свой желудок наизнанку, Этери старалась запомнить каждый свой вздох, пока ее легкие наполнялись холодным морским воздухом.

Она до сих пор не могла поверить в то, что у них все получилось. События прошедших дней слились в одну нечеткую картину. Сначала они с Иэном разговаривали о своих сокровенных мечтах, а уже в следующее мгновение увидели в небе Авалону и Элфи верхом на ярой лошади. Авалона что-то кричала, но Этери не смогла разобрать слова, всадница оказалась слишком далеко.

Зато удалось всаднику.

– Развяжи меня! – отталкиваясь от камня спиной, быстро проговорил он. – Скорее!

Этери без лишних вопросов потянулась к веревкам. Что-то пошло не так. Что-то определенно пошло не так!

И пока ее паника нарастала, хэлл откинул путы прочь, вскочил на ноги и закрыл глаза. Ночь и без того выдалась прохладная, но когда Иэн вытянул руку вперед, Этери прошиб озноб. Она уже видела это. Сейчас всадник призывал ярую лошадь. Животное появилось перед ними, словно сотканное из ночной тьмы полотно.

Иэн не стал церемониться. Просто взял Этери за талию и усадил сверху на лошадь, а затем запрыгнул сам. Ярая взлетела. Этери никогда не забудет гул в ушах и крики, что преследовали их вплоть до Лании. А еще стрелы с зажженными наконечниками, пытающиеся добраться до них. Но были и приятные моменты. Например, твердые мужские руки на ее талии и теплое дыхание, согревающее шею.

В портовом городке Авалона быстро провела их к Северным Морским воротам, где выяснилось, что добраться до государства, с которым враждует империя не так просто. Элфи обаятельно улыбнулся, сказал предоставить эту проблему ему, и исчез в толпе бегущих людей и моряков.

– Думаете, разберется? – с сомнением спросила Авалона, глядя ему в след.

– Он альв, – пожал плечами Иэн.

– Бескрылый альв без капли волшебства и с огромным эго, – пробормотала Этери. Авалона рассмеялась.

Как бы всадница не сомневалась в Элфи, а разобраться с проблемой переправки он все же смог. Пускай и своими коварными методами. Ему удалось с помощью своего природного обаяния очаровать капитана одного из торговых кнноров, и тот пошел на уступку. Путь кннора лежал через пролив Тиндраны в сторону Дэхарт иль Зоро. Западное государство находилось как раз недалеко от берегов Примории.

Этери хотелось верить, что они сбежали из империи с малыми потерями и больше никогда туда не вернуться, но она не знала, что ждет их впереди. Быть может, она будет вспоминать дни, проведенные в империи, с теплом и со страхом оборачиваться в королевстве…

– Ты же дух природы, – сказала Этери, когда Элфи снова позеленел и зажал рот рукой, – разве у вас может быть морская болезнь?

– Я предпочитаю небо, дорогуша, – выдавил альв, сдерживая рвотный позыв. – Земля и вода предназначены для людишек, не умеющих летать.

– И как тебе в теле простого человека? – мстительно спросила она, – Без волшебства, без связи с природой, без крыльев?

Элфи кинул на нее полный ярости взгляд, и Этери поморщилась. Свет исходивший от его цепочки стал ярче. Он продолжал резать глаза даже через очки. Поэтому Этери отвернулась. Чем меньше она обращает на него внимания, тем целее будет.

– Отвратительно. Как я и думал, быть человеком не завидная участь.

– Быть человеком прекрасно, – возразила девушка, – мы умеем чувствовать. Злиться, бояться, любить…

– А я тогда кто? – усмехнулся Элфи. Он придвинулся ближе, придерживаясь за борт. – Ты сильно заблуждаешься, вы все заблуждаетесь, думая, что я бездушная тварь. Я могу ею быть, но если я стану таким же равнодушным ко всему, как он, – Элфи кивнул в сторону Иэна. Мужчина беседовал с Авалоной, которая стояла рядом с капитаном. Молодой поджарый парень у штурвала изредка выкрикивал шутки, чем веселил всадницу, в то время как Иэн бросал в его сторону настороженные взгляды, – ты будешь первая, кто назовет меня сволочью. На самом деле альвы тоже испытывают эмоции, и куда сильнее ваших.

Элфи собирался еще что-то сказать, но приступ морской болезни не дал ему это сделать. Он перегнулся через борт, отравляя море своим переваренным завтраком.

Откровения альва ее ничуть не впечатлили. Элфи не мог солгать, но мог упорно верить в собственную правоту. За все эти дни Этери поняла, как опасно ему доверять. Ей пришлось это сделать из соображений безопасности, но больше она не будет пешкой. Как только они оказались в море, ее слова, сказанные Авалоне, рассеялись. Осталась последняя, заключительная игра.

Она больше ему не поверит.

– Подплываем.

Этери слегка повернула голову, хотя по мурашкам, пробегающим по спине, давно догадалась, кто стоял позади. Ей понадобилось время, чтобы привыкнуть к неожиданным появлениям всадников и молниеносным движениям Элфи.

Иэн слегка качнул головой и взглянул на альва, которому не было дело до того, что творилось на палубе. Кажется, он все слышал.

– Он назвал меня равнодушным? – его бровь взлетела вверх, и Этери поборола желание расправить образовавшуюся на лбу складку.

Нет, он совершенно точно все слышал.

– Элфи хотел подчеркнуть твое умение оставаться хладнокровным в ситуациях, приближающих нас к неминуемой гибели.

Ухмылка заплясала на его губах.

– Сильно сомневаюсь.

– Не веришь в похвалу Элфи?

– Он не похож на того, кто готов восхищается чужими талантами.

Голова Этери раскололась пополам от неприятного сердцу воспоминания. Элфи смотрел на нее с восхищением лишь единожды. Такое ощущение, будто бы это произошло вчера, но на самом деле прошли недели. В тот день она оказалась в Ареморике, в тот день она узнала, кто она.

Видящая.

Тогда его глаза горели так, будто перед ним чистейший ограненный бриллиант. Этери запомнила этот взгляд, ведь Элфи больше никогда на нее так не смотрел.

– Да. Не похож.

Иэн приблизился к борту и встал рядом. От него, как и в ту ночь, пахло карамельной выпечкой и чем-то терпким. Кажется, Этери обречена вспоминать его губы каждый раз, когда он рядом. Она теряла самообладание, хотя и старалась этого не демонстрировать.

– Повернись, – сказал всадник своим глубоким, намного глубже, чем это море, голосом, – пропустишь все самое интересное.

Этери нехотя развернулась и застыла, пораженная в самое сердце.

– О боги. – Выдохнула она.

То, что издалека она приняла за огромный огрызок яблока, оказалось островом. Но этот остров не плавал на поверхности моря, как многие. Он на много миль уходил вверх и покоился на плечах четырех великанов. Они придерживали землю единственной рукой, а их громадные головы были склонены. Все, что ниже пояса гигантов, было скрыто водной гладью. Длинные волосы опускались на оголенные спины, их лица украшали темные бороды. Если бы Этери была раза в три выше, то, возможно, смогла бы сравнится с мизинцем одного из них.

– Кто это?

– Фоморы, – ответила подоспевшая Авалона. – Впечатляет?

– Жутковатое зрелище, – от одного осознания, что в этом мире существуют такие огромные люди, в горле девушки образовался ком. – И сколько их?

– Все перед тобой. Существует легенда, что фоморы были вторыми по счету существами, которых создала Дану. Но они вышли слишком человечными, слишком похожими на людей, натворив множество бед. Они притягивали к себе неудачу. По их вине случился голод и затяжная война. В наказание Дану закляла их вечность держать на своих плечах земли Приморского Королевства. – Авалона распустила волосы, и ледяной ветер растрепал ее каштановые локоны.

– А что если… – начала Этери, но всадница ее перебила.

– Они никогда не сдвинуться с места, заклятие Создательницы нерушимо.

Этери кинула взгляд в сторону фоморов. Чем ближе они подплывали, тем уродливее они казались. А еще опаснее. Они и правда были живыми. Гиганты моргали, а воздух, выходящий из их ноздрей, создавал мощный поток ветра, всколыхнувший море. Этери облизала пересохшие губы.

– И как нам забраться наверх?

Корабль прекратил движение. Он покачивался на волнах рядом с бронзовым торсом одного из фоморов.

– Не бойся, дорогуша, – цвет лица Элфи постепенно приобретал свой прежний оттенок. Альв заметно повеселел и даже улыбнулся. – Тебе не придется карабкаться по их коже. Здесь есть специальные кабины.

– Имя?

Когда они с трудом уместились в узкую деревянную кабину и поднялись наверх, на твердой земле их ждал неприятный сюрприз. Край Примории караулили несколько солдат в боевых доспехах. Самый старший из них окинул прибывших долгим взглядом, сверился со списком и, убедившись, что сегодня не ожидалось прибытия четырех подозрительных личностей, начал задавать вопросы.

– Авалона, сэр, – всадница вышла вперед, почтительно склонив голову, – Авалона дю Лак.

Мужчина чуть не выронил свиток из рук, но вовремя спохватился и с кряхтением повернулся к остальным солдатам.

– Так, а вы, господа?

Особое внимание он заострил на Элфи. Альв оскалился, и солдат побледнел, будто бы увидел со стороны, как его тело переехало телегой.

– Ты не хочешь этого знать.

Мужчина посторонился, всем видом показывая, что точно не хочет.

– Проходите.

Этери в последний раз обернулась. Где-то там, за горизонтом, виднелась Империя Сион. Они не должны были там оказаться, но если бы не случай… Каждый шаг Авалоны был резким, а Иэн ступал по выжженой земле бесшумно.

“Да, если бы не тот случай, кто знает, где бы я сейчас была”, – подумала Этери и поспешила за ними.

Девушка ожидала увидеть волшебный лес, который обещал ей Элфи в начале их пути. Но кроме выжженной земли, простиравшейся за сотню миль, ничего иного здесь не было.

– Трава выжжена солнцем? – спросила Этери.

Ответил ей альв, щурясь от ярких солнечных лучей.

– Это не трава, а выжженный огнем ненависти короля апельсиновый вереск. Всего за один день вересковая пустошь стала безжизненной голой землей.

– Зачем он это сделал? – Этери нахмурилась, рассматривая маленькие цветки, обвивающие цепочку альва. От цветов не прекращал исходить головокружительный аромат сладких апельсинов. Он дурманил сильнее любой травы, и Этери начала подозревать, что это и есть пресловутый апельсиновый вереск.

– У тебя будет возможность спросить у него лично.

Альв замолк и молчал до тех пор, пока они не вышли к холму, на вершине которого притаился дом. Сложно сказать, сколько часов они шли, но солнце алело и медленно клонилось к горизонту.

Дом, перед которым Элфи остановился, был сложен из деревянных бревен и утопал в серобежевых цветах. Они пробивались через выжженную землю на поверхность. Холм окутывал запах остроты, терпкости и странного предчувствия неприятностей. Этери здесь не нравилось, быть может, из-за того, что дом окружали заостренные металлические колья. Каждый третий кол украшал череп молодой лани. Пустые глазницы утопали в черноте, разветвленные рога желтели. Чувство беспокойства усилилось, и когда Элфи сделал шаг к дому, она схватила его за руку, сжимая пальцами ткань белой рубашки.

Альв взглянул на нее с замешательством.

– Чей этот дом?

Этери покосилась в сторону Иэна и Авалоны, но они не выражали даже малейшего признака настороженности. Напряжение, пронизывающее пространство короткими электрическими зарядами, ранило только ее. Что за дьявол…

Элфи опустил голову, посмотрев на ее руку так, будто собирался просверлить в ней дыру. Затем мягко улыбнулся. Так улыбаются умалишенным. Этери выдохнула сквозь зубы.

– Когда-то здесь жил величайший мастер оружия.

– И где он сейчас?

– А ты совсем нас не слушала перед сокровищницей?

Авалона фыркнула и все взгляды обратились к ней.

– Быстро же ты успел забыть, альв, как она разрывала чары, пока ты заговаривал мне зубы.

– Не будем о грустном, – сказал Элфи и вернулся к теме, – Это дом мастера Хайвуда. Артур изгнал его из Примории, а эта лачуга стала пристанищем путников.

Этери поджала губы и отпустила рукав альва. Если бы это место было простым пристанищем для путников, Этери не бросало бы в холод при одном взгляде на животные черепа.

Деревянные доски заскрипели, стоило ступить на крыльцо. Над дверью, прибитая железным гвоздем, свисала мертвая туша белки. Из ее распоротого брюха торчали сухие пучки полыни и душицы. Этери замутило.

Элфи потянулся к дверной ручке, но одернул ладонь быстрее, чем успел ее коснуться.

– Вот же… – он выругался на неизвестном Этери языке. – Артур, лживый ублюдок.

Повернувшись к Этери и одарив ее улыбкой, от которой напряглись плечи, Элфи пропустил ее вперед:

– Будьте добры отворить дверь, ваше высочество.

На секунду Этери потеряла равновесие, но успела восстановить его, прежде чем скатилась с лестницы. Она сделала шаг к двери и рассмотрела знакомые ленты, вьющиеся около ручки. Металл обжег руку, когда она нащупала ручку и распахнула дверь. Повеяло ощутимым холодом. Окна, обрамленные резными ставнями, были распахнуты. Но даже несмотря на сквозняк, удушающий запах гвоздики и жженого сахара никак не мог выветриться. Он впитался в стены и каждый предмет мебели.

Этери не хотела пахнуть этим домом, но понимала, что если им придется остаться здесь на ночь, то это непременно случится.

Альв поморщился и несколько раз чихнул.

– Гребаная гвоздика, – прорычал он, прикрывая рот ладонью.

На губах Авалоны промелькнула мимолетная довольная улыбка.

– Хочешь обратно в империю, альв?

– Уже начинаю об этом мечтать.

Всадница хмыкнула и направилась к камину. Иэн сложил руки на груди, разглядывая обстановку. Он, как и всегда, настороже.

Этери заметила в углу длинный деревянный стол, одну кровать рядом со стеной и сваленные в кучу шкуры диких животных. Мебели почти не было. Она сделала шаг в сторону и почувствовала, как кружиться голова. Вдруг навалилась такая усталость, будто бы она не спала по меньшей мере трое суток. Глаза закрывались сами собой.

В полусонном состоянии и без какого-либо стеснения Этери взяла несколько шкур, одну постелила рядом с камином, а другой накрылась, проваливаясь в глубокий сон.

В душе Этери не гасла надежда, что она больше никогда не увидит из раза в раз повторяющееся сновидение. Вера в чудо ее подвела. Она снова встретилась с девушкой по имени Елена и самоуверенным мужчиной с короткими золотыми волосами. Только теперь Этери видела то, что ей было ранее недоступно. Она видела волшебство. Электрические заряды, пробегающие по коже и оставляющие неглубокие царапины, на самом деле были остаточной энергией чар.

А еще она увидела, насколько черны и кровавы были руки этого мужчины. И Елена видела. Она прижала ладонь к его груди и заглянула в глаза, в которых также клубилась дымка тьмы.

– Вы мните себя героем, но ваше сердце черно. Я вижу в нем только смерть и мглу, – сказала она, зная, что его быстрая любовь столь же быстро превратиться в ненависть.

Она обрекла себя на погибель. Связалась с монстром, чей холод в сердце медленно и расчетливо убивал ее. Она…

Этери подскочила, просыпаясь. Перевернувшись на бок, глубоко задышала. По ее виску стекала капля холодного пота. Пальцы подрагивали, она совсем не чувствовала их.

– Тише, – голос Элфи раздался у нее над ухом.

Этери моргнула и поняла, что ее голова лежит у него на коленях.

– Что…

– Не разбуди их, – все тем же шепотом сказал альв.

Иэн и Авалона спали, укутавшись каждый в свою шкуру. Рядом трещал камин, всполохи пламени освещали пространство. Свет от огня игриво пробегал по стенам дома.

– Плохой сон? – осведомился альв.

– Дьявольски отвратительная жизнь.

– Не печалься, – он ласково гладил ее по волосам, и от этого простого движения на душе Этери стало спокойнее. – Закрой глаза и попытайся уснуть. Хочешь, расскажу сказку на ночь? – усмехнулся он.

– Хочу.

Рука Элфи на секунду замерла, чтобы вновь продолжить перебирать ее локоны.

– В далекой стране, на самом ее краю жил великий мастер, кующий поистине прекрасные клинки. Его оружие не просто приковывало к себе взгляд, оно было смертоносным в бою. И задался однажды мастер целью выковать меч, которому не будет равных. Долгие годы трудился мастер, и в том деле нелегком ему помогал сынишка по имени Калеб. Прошло десять долгих лет, прежде чем появился на свет этот меч. Его крестовидная рукоять была из чистого золота, а клинок украшали руны, дарующие мечу силу, – под успокаивающий голос Элфи и треск поленьев в камине Этери уплывала в мир сновидений. – Но если бы все было так просто, то жизнь в Ареморике была бы счастливой, – усмехнулся он, – Чтобы руны возымели силу, мастеру пришлось пожертвовать душой своего сына, превращая его в меч.

– Мастер Хайвуд? – пробормотала Этери сквозь полудрему.

– Точно, – подтвердил Элфи. – За этот проступок Артур изгнал мастера из Примории, а меч, как и мальчика, больше никто и никогда не видел…