Текст книги "Эволюция (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава 21

Перед дверьми каюты Аргеноя охраны не было. Лейст не удивился, просто отметил это. Пока он шел через сектор широкими коридорами, то и дело спотыкался об охранников. Они смотрели с подозрением – видно, нечасто сюда заходили капралы. Один попытался заступить дорогу, но Лейст предъявил ему личное приглашение главнокомандующего, и воин буквально исчез.

Внизу могли бурлить и возмущаться. Но здесь, наверху, те, кто видели Аргеноя каждый день, не могли себе позволить непочтительности.

Лейст остановился у двери, расправил форму, которая и без того сидела великолепно, и поднес браслет к матовому считывателю. Тот пикнул. Дверь отъехала в сторону после небольшой задержки. Лейст шагнул в полумрак.

Каюта Аргеноя сначала поразила его размерами, потом – удивила скудностью обстановки. Здесь можно было расположить еще один тренажерный зал, но каюта практически пустовала. Огромная кровать, аккуратно застеленная сейчас, казалась незначительной мелочью. Огромный круглый стол, сервированный в нескольких шагах от кровати, тоже терялся и не притягивал взгляда.

Лейст заметил, что стены большей частью закрыты панелями, темно-синими, почти черными сейчас. Они не только отвечали за освещение, они еще и открывали доступ к внутренним сетевым ресурсам «Гинопоса». Не всегда было удобно оперировать данными через браслет, одною лишь мыслью, поэтому физические способы представления информации переживали тысячелетия, модифицировались, истончались, но – не исчезали.

Навстречу Лейсту шагнули двое. Первым – Аргеной. Он кивнул, сказал: «Спасибо, что пришел». Второй была красивая женщина, она держалась чуть позади, за левым плечом Аргеноя, и не сводила глаз с Лейста.

– Вайна, – представил Аргеной, положив руку ей на плечо. – Моя женщина.

Лейст кивнул чуть ниже, чем привык, с легким намеком на поклон. Он до сих пор так и не понял всех тонкостей обращения с женщинами на «Гинопосе». В уставах ничего подобного не прописывалось. Видимо, такие правила всасывались с молоком матери и закреплялись учительской палкой. Расспросить, что ли, этих своих подчиненных? Они, вроде, ребята толковые.

Вайна не понравилась Лейсту. Шикарная, роскошная женщина – вот как она стремилась выглядеть, и ей это вполне удавалось. Однако взгляд ее был взглядом хищницы. Она была именно такой женщиной, какой заслуживал главнокомандующий Гинопоса. Той, которая всегда напомнит ему, кто он и зачем, не спустит слабости, не позволит отступить.

На короткий миг в памяти сверкнули зеленые глаза Елари. Какой он только не видел ее… Плачущей, смеющейся, потерявшей всё и обретшей надежду, с лицом, покрытым копотью, израненную, умирающую. И всегда это была она.

Сердце сжалось, но Лейст быстро моргнул и как будто переключился. Память очистилась, сознание сделалось ясным. Никто не заметил ничего – Лейст как раз завершал поклон.

Выходил из поклона, – вот как он это назвал. Как будто речь шла о боевом приеме. И ведь действительно, здесь шла битва. Оставалось лишь определить, кто и за что сражается.

– Виан Лейст, – продолжал Аргеной. – Мой новый капрал. Герой, добывший голову Иджави. Тот, с которым ты хотела познакомиться.

Она хотела?!

Лейст не позволил мыслям проявиться внешне, но в голове будто взорвалась череда бомб.

Аргеной пригласил его только из-за Вайны, своей женщины. А она отнюдь не походила на капризную малолетку, которой захотелось новую игрушку. Вот едва заметно шевельнула плечами, и Аргеной убрал руку – будто бы сам так решил. Возможно, и сам в это верил. Но Вайна им управляла. Не во всем, не напрямую. Но каким-то образом в ее руках оказалось что-то очень важное для главнокомандующего, и она стала больше, чем женщиной гинопосца.

– Рада встрече, капрал Лейст. – Голос низкий, глубокий, обволакивающий. Не хочется злить обладательницу такого голоса. – Как я могу вас называть?

– Можно просто Лейст, по фамилии. А впрочем – как вам будет угодно. Приношу извинения, я до сих пор так толком и не освоился с порядками, заведенными…

– Виан, – перебил Аргеной, – ты у меня в гостях. Ты не дурак и не клоун. Так что перестань беспокоиться о ерунде. Что бы там ни думали о гинопосцах, мы – не дикари, готовые наброситься на человека за невзначай сказанное неправильное слово.

– Виан, – повторила Вайна, будто пробуя слово на вкус. – Мне нравится. Красивое имя. Садитесь, прошу.

Она указала на стол изысканным жестом. Лейст, двигаясь к предназначенному для него креслу, подумал, что будет, если заметить Вайне, что на Анмиле она бы смогла работать в каком-нибудь экзотическом кафе, или даже ресторане. Но так проверять на прочность слово Аргеноя он не решился. К тому же, тот ведь ясно сказал: «Ты не клоун».

Усевшись, Лейст посмотрел перед собой. Мясо выглядело настоящим, как и овощи, и зелень в салате. Такими же настоящими казались омары.

– Знаю, о чем ты думаешь, – сказал Аргеной, сев напротив Лейста. – Объявлена война, и мои люди с риском для жизни добывают у наземников вкусную еду.

Лейст промолчал, не зная пока, куда свернет разговор. Получается, продукты действительно полностью натуральные. Нет, Лейст не осуждал. Он прекрасно понимал чем верх отличается от низа. Аргеной, питающийся сам и угощающий гостя синтетической баландой скорее вызвал бы у него презрение и желание покрутить пальцем у виска. Чем ты выше, тем больше у тебя привилегий, таков закон жизни. Иначе homosapiensне знали бы, ради чего им расти. Они ведь не узорги.

Не дождавшись от Лейста ничего предосудительного, Аргеной первым взял нож и вилку.

– Скоро это всё станет нашим, Виан. И ты, сражаясь под моим началом, получишь в итоге куда больше, чем тебе могло гарантировать бывшее правительство.

Лейст тоже взял приборы и отдал дань деликатесам. Старался не выглядеть ни равнодушным, ни жадно обжирающимся нищим, дорвавшимся до разносолов. Все молчали, и он решился высказаться, обозначить свою позицию:

– Я буду сражаться, но не из-за еды и теплой постели. После всех этих лет мне просто важно почувствовать, что я где-то нужен. Что я – не просто списанная за ненадобностью единица, изредка платящая налоги.

Лейст поднял взгляд от тарелки и обнаружил, что Аргеной смотрит на Вайну. Та слегка улыбалась, вертя в руках салфетку. К еде она пока не притронулась.

– Знаете, почему я хотела вас увидеть, Виан? – спросила она. – Вы – загадка. Поэтому, должно быть, вас многие не любят.

– Вайна, – негромко одернул ее Аргеной, но женщина и не моргнула в его сторону. Она обращалась к Лейсту.

– Для гинопосцев земля – это мечта. Твердая почва под ногами. Почва, которая прокормит, которая не подведет. А у вас был этот вожделенный клочок почвы, но вы бежали и присоединились к нам. Можете представить, что чувствуют теперь солдаты? Они думают: «А может, там не так уж хорошо?»

– Там и вправду не так уж хорошо, – ответил Лейст. – Но дело не в почве, к ней претензий нет. Если бы можно было возделывать свой сад и жить счастливо, я бы так и делал, но, к сожалению, наше правительство такой расклад не устраивает. Когда живешь в Триумвирате, ты каждый день должен задаваться вопросом: кто я? Человек, или ничтожество? Если человек – тебя раздавят и не заметят. А если ничтожество – будешь жить. Мне надоело быть ничтожеством, и я пришел туда, где ценят людей. Человека.

Говоря, Лейст понимал, что почти не произносит лжи. Аргеной симпатизировал ему куда больше, чем Ланс, этот дряхлый маразматик, день и ночь выдумывающий новые идиотские законы, единственной целью которых является осложнение жизни всем.

– Старо, как мир, – вмешался Аргеной. – У общества нет цели, у человека нет жизни.

– Что ж, теперь у них появилась цель, – пробормотал Лейст, взяв бокал с красным вином.

Смешок Аргеноя убедил его в том, что всё было сказано верно. Еще два бокала поднялись над столом.

– За победу, – сказал Аргеной. – И за то, чтобы новая жизнь Триумвирата оказалась счастливее прежней.

Он успел лишь пригубить вина, когда браслет на его запястье начал мерцать темно-красным. Аргеной помрачнел.

– Оставлю вас, – буркнул он и вышел из-за стола. Лишь когда дверь за ним закрылась, Лейст в полной мере осознал, что остался один на один с Вайной.

Та улыбнулась ему, будто прочитав мысли, и откинулась на спинку стула. Натянувшееся платье соблазнительно подчеркнуло грудь. Лейст отставил бокал, внутри у него всё заледенело.

Классика со времен библии. Муж играет слепого, женщина кидается на шею тому, кому тот доверяет… И тут не будет правильного выбора. Потому что муж послушает слово жены.

Но, похоже, с ним сейчас играли в другую игру. Во всяком случае – пока.

– Я не дура, Лейст, – заговорила Вайна совсем другим, резким тоном. – Ты ведь тоже прекрасно понимаешь, что такое космическая война. Когда всё закончится, дай бог, если хоть на одном из обуглившихся шариков можно будет худо-бедно дожить до смерти.

– Поэтому Аргеной строит особую стратегию…

– Аргеной – мудак.

Вилка, которой Лейст терзал кусок мяса на своей тарелке, замерла.

– Простите?..

– Ты не ослышался. Можешь встать и выйти, если твои религиозные чувства задеты. Я закрою глаза и сосчитаю до трех. Если ты всё еще будешь здесь, расценю это как приглашение продолжать.

Лейст смотрел, как медленно и спокойно дышит женщина, закрыв глаза. Когда ее веки поднялись, она улыбнулась.

– Вот и решили. Теперь самый главный вопрос. Как ты считаешь, есть ли возможность решить миром? Избежать войны? Вернуться на исходную позицию? Наплевать, чья гордость при этом пострадает, меня волнует только «да» или «нет»!

Мысли метались. Кем быть ему сейчас? Гинопосцем? Резидентом? Триумвиратцем? Черт ее знает, эту женщину, чего она пытается добиться на самом деле. Аргеноя долго нет… Смахивает на провокацию. Отмахнуться? Оскорбить…

– Да, – сказал Лейст. – Но это – моё мнение. Мнение человека, который не видит дальше своего…

– Мне этого хватит, – перебила его Вайна. – Ты бы попытался это сделать? Для тебя это важно?

И снова Лейст задумался. Похоже, Вайна оказалась куда проницательней своего мужа. Для нее слова Лейста о ненависти к Триумвирату остались словами.

– Готовиться к войне – мудрость, – отозвался он. – Мечтать о войне – безумие.

– И смерть одного всегда предпочтительнее гибели миллионов, – кивнула Вайна. – Я услышала всё, что хотела. Не подведи меня, Виан Лейст. Я помогу, но твоя рука должна быть твердой, когда придет время.

Лейст вновь поднял бокал, когда услышал за спиной мягкое шипение открывающейся двери.

– Хорошие новости, капрал, – сказал Аргеной, усевшись на своё место. – Дроны отследили необычную активность на Чаппеле. Похоже, завод собираются эвакуировать.

– Что это значит для нас? – Лейст поставил пустой бокал на скатерть.

– Для тебя и Ирцарио это значит, что ваша первая совместная операция начнется немного раньше, чем предполагалось. Завтра. Он уже в курсе. Утром уточните детали операции.

– Что ж… – Лейст взял салфетку и промокнул губы. – Тогда, наверное, мне лучше будет отправиться спать.

– Верная мысль, капрал. Еще раз благодарю, что зашел.

Они встали, обменялись рукопожатием – последний отголосок неформальной беседы. Лейст кивнул Вайне и вышел.

Его пошатывало, но не от выпитого залпом вина, а от мысли, которая вдруг поселилась в голове. А что если они думали не в ту сторону? Что если сообщение прислала Вайна, и она же подбросила нож? Какой уровень доступа у женщины главнокомандующего? На что она может быть способна?

Глава 22

Разумеется, спать Лейст не собирался. Покинув гостеприимную каюту Аргеноя, он подчеркнуто неспешным шагом вышел из сектора и вызвал «тачку».

– Тренировочный за… Нет, стой.

«Тачка» заинтересованно мигнула желтым огоньком приборной панели, подтверждая приём заказа. Лейст задумался, побарабанил пальцами по подлокотнику.

– Сектор N, – решил он. – Казарменное помещение номер три.

Лишь только началось движение, он коснулся браслета и закрыл глаза.

Когда «тачка» остановилась, пятеро бойцов стояли навытяжку перед входом в казармы.

– Вольно, – сказал им Лейст, выбравшись из «тачки». – Начиная с этой минуты вы должны находиться в состоянии полной боеготовности. Сроки вашей первой боевой операции сильно сместились, мы вылетаем завтра. Жаль, что я не успел толком к вам присмотреться, но меня заверили, будто вы размажете наземников, как масло по бутерброду. Если так – буду счастлив. Но предупреждаю: это не сафари, а боевая операция. Задача – уничтожение завода. Именно завода – техники, станков, кораблей – всего такого дерьма. Против мирных людей мы ничего не имеем, они могут спокойно уйти. Но и вы все должны выжить. Гинопосцы не умирают на поле боя без серьёзной необходимости.

Лейст внимательно посмотрел в лицо каждому. Халт, коренасный светловолосый парнишка, который, кажется, претендовал на звание лидера отряда, отозвался:

– Так точно, капрал Лейст. А когда дадут оружие?

– Перед вылетом, – наобум сказал Лейст. Он так и не успел разобраться в тонкостях ношения оружия. В основном все солдаты таскали с собой всё, что хотели, надо или не надо. Тесак у каждого висел на поясе – больше напоминанием о ненавистных узоргах, чем ради реальной битвы. Но завтра понадобятся не тесаки, а хорошее огнестрельное оружие.

– На Чаппеле сейчас раннее утро, – продолжал Лейст. – Операцию скорее всего проведем ночью, так что у вас есть время выспаться и подготовиться. От тренировок я вас освобождаю, берегите силы.

Он видел в их лицах нетерпение, детский восторг и – самую малость страха.

– Всё пройдёт отлично, – сказал Лейст. – Операцией руководит майор Ирцарио, я подчиняюсь непосредственно ему. От вас потребуется лишь выполнять приказы, а это вы умеете.

Он не был уверен в том, что его слова воспримут, но, увидев облегчение в глазах ребят, понял, что угадал верно. Они почувствовали себя винтиками в огромном механизме, нацеленном на победу. Когда всё закончится, они смогут кичиться своими настоящими или выдуманными подвигами, но во время операции они будут исполнять строго те роли, которые им предписаны.

– Свободны, – сказал Лейст и повернулся к «тачке».

– Капрал Лейст! – окликнули его.

Он посмотрел на высокого, бритоголового. Браслет подкинул имя: Ритегс.

– Слушаю, солдат.

– Скажите, а правда, что вы были на ужине у главнокомандующего Аргеноя?

Лейст посмотрел на остальных – все ждали ответа с каким-то непонятным интересом.

– Был, – сухо ответил Лейст. – Он мне и сообщил об операции.

– Обалдеть, – выдохнул Ритегс. – То есть… Спасибо, капрал Лейст!

Он понял, что сморозил что-то не то и смешался. Остальные тихо, беззлобно засмеялись. Лейст улыбнулся и поспешил усесться в «тачку». Похоже, Аргеной действительно оказал ему услугу. Вот только как скажется это на отношении взрослых гинопосцев?

На этот вопрос ответил ему Ирцарио, который уже дожидался в тренировочном зале.

– Поздравляю, – сказал он вместо приветствия. – Если переживешь операцию – тебя тут с дерьмом сожрут. Даже я удостаивался чести пообедать с Аргеноем лишь раз, когда был сопляком.

– Так я и думал, – сказал Лейст, бросив куртку на силовую скамью. – Но разве он не соображает, что делает?

– Соображает, конечно.

– Тогда зачем?

– Посмотреть, как мы будем дёргаться. Да, именно «мы». Потому что я ведь – твоя нянька, и должен буду защищать тебя от плохих дяденек. Это будет выглядеть подозрительно. Мы расколемся и сломаемся. Нас убьют. Аннигирируют. Наш прах, возможно, смешают и высыплют за борт. Романтично, не правда ли?

– Ага. Ну, пока у нас есть ночь, не будем терять времени. Что скажешь насчет этого?

Ирцарио внимательно осмотрел крохотную пробирку с красной жидкостью и уверенно заявил:

– Кровь.

– Это я обнаружил в том самом свёртке. Есть здесь место, где мы могли бы узнать всё об этой крови так, чтобы никто не узнал.

Ирцарио вдруг улыбнулся.

– Ага, есть. Но сперва надо раздобыть бутылку вина.

* * *

Лейст пытался сосредоточиться. Он осторожно перебирал настройки сложного лабораторного компьютера. Оказалось, что такие пробирки с образцами крови – стандартные. Зачем-то они хранились в лабораториях медсектора – жидкое досье на каждого гинопосца. На панели компьютера имелись подходящие по размеру разъемы. В один из них Лейст вставил пробирку и сейчас пытался разобраться в той галиматье, что показалась на экране.

Сосредоточиться было непросто, потому что за тонкой перегородкой, отделяющей хранилище образцов от кабинета для забора крови, всё громче стонала девушка под жалобные поскрипывания металлической койки. Иногда в криках можно было разобрать имя Ирцарио.

Лейст вздохнул и убрал под стол полупустую бутылку – чтобы не мозолила глаз. Сам он в этот раз даже губ не смочил. Ирцарио тоже – он, как опытный соблазнитель, всё больше подливал даме, знакомой лаборантке, которая сейчас, судя по звукам из-за перегородки, приближалась к седьмому небу.

«Так, ну-ка соберись!» – приказал себе Лейст. Он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и вновь уставился на экран. Группа крови, резус-фактор, тельца, тельца, ДНК, сахар, черт знает что еще… Имя, черт тебя подери! Где найти…

Графа «совпадения» бросилась в глаза Лейсту. Он ткнул пальцем туда и понял, что угадал.

«Наиболее вероятное совпадение – 78 процентов. Аргеной. Верховный главнокомандующий», – светились равнодушные титры.

– Аргеной? – негромко проговорил Лейст. – Но… Какая-то бессмыслица.

Девушка за перегородкой выкрикнула нечто вроде «о, да-а-а-а», и стало практически тихо, если не считать тяжелого дыхания. Потом послышались негромкие шаги, и в хранилище вошел Ирцарио в одних штанах. Его мускулистое тело блестело от пота, но лицо было абсолютно бесстрастным.

– Ну? – спросил он. – Нужно еще время?

– Без понятия. – Лейст ткнул пальцем в экран. – Что это нам даёт?

Ирцарио прочитал сообщение и нахмурился.

– Семьдесят восемь процентов – это странно. Совпадение должно быть от девяноста пяти до ста, иначе речь идет о близких родственниках. Глянь другие.

Лейст нашел графу «Другие совпадения». Нажал.

«Сонлер, секретарь главнокомандующего – 50 %»

«Ирцарио, майор – 63 %»

«Лейст, капрал – 2,3 %».

– Какого х… – Ирцарио наклонился к экрану, не веря глазам. – Ты… Как?!

– Похоже, мы с тобой родственники, – озвучил очевидное Лейст.

Ирцарио тряхнул головой.

– Так, – сказал он. – Это надо переварить.

Он достал бутылку из-под стола, сделал пару больших глотков прямо из горлышка.

– Ирцарио, – донеслось из-за перегородки. – Ты ещё здесь?

– Да, дорогая, не вставай, не делай лишних усилий, я скоро.

Ирцарио постучал пальцем по экрану.

– Разберись в этом дерьме, понял? Я на передовую.

– Есть, майор Ирцарио, – пробормотал Лейст. – В случае чего начинайте отступление, я прикрою.

– Размечтался, – фыркнул Ирцарио. – Гинопосцы не отступают.

Он удалился. «Твоему другу всё еще плохо?» – послышалось из-за перегородки. «Да. Похоже, волнуется перед завтрашней операцией».

Лейст еще раз пробежался по всем закоулкам интерфейса программы. Обнаружил режим попарного сличения. Но тут нужны были образцы. Лейст встал и пошел вдоль полок, разбираясь в несложном буквенно-цифровом коде. Вскоре он вернулся за стол и приступил к сличению, вставляя пробирки попарно.

Аргеной и Сонлер – шестьдесят пять процентов. Аргеной и Ирцарио – семьдесят пять. Аргеной и Лейст – ноль. Лейст и Сонлер – ноль, Лейст и Ирцарио – ноль.

Лейст перевел дух. Хвала всевышнему, обошлось без мыльной оперы. Значит, проблема в другом. Что за кровь в пробирке?..

Лейст вернул её в гнездо и поставил в соседнее кровь Ирцарио. Шестьдесят три процента. Аргеной – семьдесят восемь. Сонлер – пятьдесят. Лейст – два и три.

Лейст закрыл глаза. Страстных воплей из-за перегородки он больше не замечал, тут творилось кое-что поинтереснее. Чья кровь в пробирке? Какой-то родственник Аргеноя, не учтенный в базе? Допустим, но тогда откуда совпадение с Лейстом? Нет, это что-то другое. Что объединяет Лейста с Аргеноем, Ирцарио, Сонлером? Что объединяет их кровь?

Кровь…

Кровь.

Кровь!

Лейст широко распахнул глаза, и сердце, быстро заколотившись, заныло, напоминая о том, почему он до сих пор жив.

– Ирцарио! – крикнул он.

Койка прекратила скрипеть, девушка что-то недовольно заворчала.

– Чего тебе? – отозвался майор.

– Принеси мне эту хрень для крови.

Каким-то чудом Ирцарио его понял. Что-то брякнуло, стукнуло. Девушка попыталась возразить, но Ирцарио на нее цыкнул и вошел в хранилище с пистолетом для забора крови.

Лейст нетерпеливо выхватил инструмент, прижал к руке и нажал кнопку. Крошечный укол, и торчащая наверху пробирка наполнилась красной жидкостью. Лейст снял её, поставил в отверстие на панели.

Совпадение – 0,1 %.

Лейст выдохнул.

– Ну? – развел руками Ирцарио. – Что это означает?

– Это, дорогой мой друг, означает, что у твоего отца есть очень-очень грязный секрет с зелеными глазами.