Текст книги "Полукровка (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

«Не дурить» и далее было чревато крайне неприятными последствиями, поэтому я начал «падать» вперед и влево, в нужный момент дал полную тягу на собственноручно затюнингованный движок и, убивая антигравы, закрутил «спираль» в лучших традициях районных экстремалов. То есть, «облизал» проезжую часть, левую стену и потолок «тоннеля», просвистел над крышей ретро-внедорожника «анархистов» и, резко присев к доске, чтобы уменьшить площадь «мишени», метнулся к уличному терминалу ЦСД[5], чтобы прикрыться мощным корпусом. А через мгновение взвыл в голос, увидев сначала фонтан алых брызг, плеснувший вперед слева от меня, а затем и кровоточащий обрубок на том месте, где за секунду до этого была правая рука мамы!

Будь у меня время подумать, я бы, вероятнее всего, вспомнил совместный просмотр боевика «Путь истинной ярости», во время которого подвыпивший Аллигатор ухохатывался над секретным агентом ССНА[6], почти трое суток тащившим труп погибшего напарника по тропическим джунглям Зимбабве[7] и отважно отстреливавшимся от более чем представительного «хвоста»:

«То, что он вытворяет – полный и законченный идиотизм! Первая и единственная обязанность этого амера в сложившейся ситуации – максимально быстро доставить к точке эвакуации штамм вируса, позаимствованный в логове террористов. Поэтому все, что мешает выполнению этой задачи, должно быть проигнорировано. И не надо мне говорить о дружбе или чувстве долга перед семьей напарника: до тех пор, пока контейнер с ампулой не окажется на борту скоростного уиндера и не уйдет в космос, этот придурок обязан функционировать в режиме боевой машины. То есть, забыв про чувства, жажду мести и тому подобную ерунду. Повторю еще раз – „забыв“! Напрочь. Да и потом о кровавой бане преследователям или об эвакуации тела напарника можно будет только мечтать: любая попытка воплотить эти желания в жизнь будет зарублена на корню вышестоящим командованием…»

Увы, возможностей думать или вспоминать у меня не было. Зато были ощущения «правильно-неправильно», сформированные и «откалиброванные» все тем же дядей Калле. Поэтому изуродованное тело осталось перед терминалом ЦСД. Ну, или в точке, гарантированно просматривающейся сразу с нескольких камер городских СКН. А я, отключив комм и использовав пусть узенькое, но все-таки укрытие для разгона на пределе возможностей гравика, с грехом пополам долетел до ближайшей подворотни. И окольными путями рванул в сторону ближайшего схрона…

…Решение срубить хвост в переулках Девятки оказалось ошибочным: пока я мотался по району, мои преследователи связались со своим руководством, а оно скооперировалось с полицией и дежурными операторами системы управления воздушным транспортом. В результате все улицы и воздушные трассы, ведущие в сторону поместья Арбеневых, в котором я, по мнению «анархистов», мог получить защиту, оказались перекрытыми. Более того, вторая очередь бойцов группировки, вероятнее всего, поднятая по тревоге, окружила восточную окраину Елового Бора сплошным кольцом из разномастных флаеров и начала его сжимать. Что самое обидное, «гражданский» вариант стандартного полицейского «Периметра» оказался значительно уже стандартного, так что добраться до схрона дяди Калле, в котором можно было позаимствовать комм на «левый» идентификатор, морф-маску, морф-комбез и тому подобную дребедень, я, увы, не смог. Зато получил возможность понаблюдать за деятельностью одного из стационарных патрулей и пришел к выводу, что с дисциплиной, наглостью и связями у «анархистов» все в полном порядке: творческий коллектив из экипажей гражданского и полицейского флаеров тормозил и досматривал не только прохожих, но и абсолютно все машины, пытавшиеся покинуть окруженную часть города! А еще обратил внимание на патрульные группы, как-то уж очень медленно барражирующие над парками, сквериками и деревьями с густыми кронами.

Да, я понимал, что биосканеры – игрушки дорогие, и что на все «боевые машины» их не напасешься, но прятаться в приусадебных парках и садах не рискнул. Поэтому активировал комм на считанные секунды, потребовавшиеся для проверки почтового сервера мамы, обнаружил извещение юридической компании «Рубеж», быстренько его проглядел и, с огромнейшим трудом удержавшись в боевом режиме, оттянулся поближе к центру окруженной территории. А там спрятался в более-менее подходящем месте и занялся вдумчивым анализом сложившейся ситуации.

Мысль обратиться в ближайшее отделение полиции или в ИСБ[8] отверг сразу. Ведь даже по официальной статистике как минимум восемь процентов «стражей порядка» планеты кормились с рук криминала; чрезмерная активность полицейских экипажей однозначно свидетельствовала о том, что связи или очень крупные суммы денег, перечисленные на нужные счета, уже превратили меня в убийцу; а в камерах предварительного заключения правил бал отнюдь не закон. Чисто теоретически можно было позвонить Синицыным, но на практике это было бы еще большим идиотизмом, чем «игры» с коррумпированными силовиками. Почему? Да потому, что торговый представитель рядового купеческого дома с Воронежа здесь, на Смоленске, имел не больше веса, чем я – в Императорском дворце. А потому ни за что на свете не стал бы рисковать собой и любимым сыном ради помощи его другу. Ну, а возможность обратиться к мастеру Датэ Такуми я даже не рассматривал. Да, бывший подчиненный Аллигатора мог вылететь в город на своем флаере, подобрать меня в каком-нибудь укромном месте и спрятать в поместье Арбеневых. Благо, по словам все того же дяди Калле, когда-то был очень неплохим ликвидатором. Но мой родственник и Такуми были отнюдь не друзьями: первый считал второго кем-то вроде вечного должника, поэтому периодически использовал в каких-то темных делишках, кажется, пару раз «ставил» на деньги и даже навязал ему меня в качестве ученика. А гордый потомок древнего самурайского рода стоически терпел все вышеперечисленное и делал вид, что это нормально.

Однако при этом часть ненависти к бывшему командиру переносил на меня и, вне всякого сомнения, с нетерпением ждал возможности избавиться от до смерти надоевшего ярма. А значит, мог отомстить. Мне. Сдав «Анархии».

Короче говоря, вместо того, чтобы тратить время на строительство замков на песке, я вывесил перед собой интерактивную карту центра города и стал вглядываться чуть ли не в каждое здание, мысленно проговаривая ассоциации, которые оно у меня вызывало. Хотя нет, не так – сначала убрал с глаз долой дома простых горожан, соваться к которым не видел смысла, и «пошел» по объектам инфраструктуры. В частности, по пиктограммам офисных зданий и крупных торговых центров, складов и стоянок флаеров, спортивных и развлекательных клубов, бань, публичных домов и т.д. Но в конце концов забраковал практически все эти категории возможных укрытий. Прежде всего из-за того, что добрых две трети рассмотренных заведений так или иначе контролировались либо самой «Анархией», либо их союзниками, еще какая-то часть охранялась мощными СБ и круглые сутки находилась под «прицелом» камер СКН, а оставшиеся не могли похвастаться достаточно современными системами безопасности. А значит, любой желающий, имеющий хоть какие-либо навыки работы с хакерскими программами, мог виртуально обшарить все укромные места, даже не покидая офиса, дома или флаера.

Дворянские поместья, оставшиеся на карте после удаления всех «лишних» объектов, изучал ничуть не менее добросовестно. И старательно абстрагировался от постепенно усиливающегося ощущения безысходности. Потом наткнулся взглядом на здоровенный прямоугольник, правый верхний угол которого был украшен гербом с одноглавым орлом и серебряной крепостью с тремя башнями, и нервно облизал враз пересохшие губы – долг жизни, пусть и давно забытый, был признан официально! А значит, я имел полное право его истребовать!!!

Многострадальный гравик сорвался с места чуть ли не раньше, чем я свернул ненужную картинку, промчал меня по бульвару Дмитрия Донского, завез в Стремянной переулок, вихрем прокатил по тенистым улочкам южной части Боярского Конца и доставил к тому самому участку забора поместья Власьевых, над которым нависала ветвь могучего ореха. Взбираться по знакомой стене, имея в своем распоряжении «доску», было глупо, и я, покопавшись в архиве комма, вытащил «на свет» описание «тропинки», проложенной по мертвым зонам камер СКН, разобрался с точкой входа, перемахнул через ограду и очень осторожно полетел по причудливым изгибам виртуальной трассы. Старательно не думая о том, что за три года «тропинку» могли переместить в другое место или просто «закрыть».

Впрочем, все обошлось, и я все-таки добрался до знакомого трехэтажного особняка, стараниями не самых дешевых архитекторов планеты копировавшего родовое гнездышко Власьевых на Старой Земле. К нужным окнам взлетел без колебаний, зафиксировал гравик на уровне подоконника, сел поперек «доски», свесил ноги и негромко постучал в окно в том самом ритме, который когда-то заучил наизусть. А секунд через десять закусил губу, запоздало сообразив, что девятнадцатого июня будет праздноваться тезоименитство ее императорского высочества Регины Александровны, а значит, ее ровесник, представляющий не самый захудалый дворянский род Империи, может быть либо на Белогорье, либо на пути к нему! Тем не менее, срываться в обратный путь счел преждевременным – поднял взгляд к звездам, нашел ближайший спутник, вспомнил о технологии использования его полицейских аналогов «не по назначению» и невольно поежился. А после того, как заставил себя вернуться на грешный Смоленск и очередной раз попробовал разглядеть хоть что-нибудь в непроницаемом мареве поляризованного стекла, не поверил собственным глазам – там, в черной искусственной мути, вдруг засияла крошечная искорка!

Костяшки пальцев правой руки, все еще ноющие после спаррингов, сами собой метнулись вперед и практически без участия разума снова отбарабанили тот самый ритм – три удара, пауза, два удара, пауза, три удара, пауза и финальная «точка».

Не прошло и двадцати секунд, как стекло бесшумно сдвинулось в сторону, и я, увидев перед собой заметно повзрослевшую, поздоровевшую и раздавшуюся в плечах копию наследника главы рода Власьевых, изобразил не самую веселую улыбку:

– Доброй ночи, Матюш! Старых друзей привечаешь, или как?

– Тор, ты⁈ – ошарашенно выдохнул должник, оглядел меня с головы до ног и засиял. Вроде как достаточно искренне.

– Он самый! – кивнул я и решил выделить на обычное общение хотя бы пару-тройку минут. Чтобы не выглядеть откровенным хамом. Как оказалось, дергаться было не обязательно – не успел я придумать тему для легкой и необременительной беседы, как взгляд уже не мальчика, но юноши потемнел, а на скулах заиграли желваки:

– Мое обещание в силе – помогу всем, чем смогу. Рассказывай!

Жест, приглашавший в дом, прилагался, поэтому я приподнял гравик на полметра, шагнул на подоконник, спрыгнул на знакомый ковер и огляделся.

Забавно, но комната, в которой я когда-то провел аж четыре с половиной часа, практически не изменилась. Всю правую стену от пола и до потолка все так же занимал шкаф, забитый настоящими бумажными книгами, изданными еще на Старой Земле вроде как на рубеже двадцатого и двадцать первого веков. С этой коллекцией древних раритетов продолжала соседствовать двуспальная кровать, небрежно застеленная черным шелковым покрывалом. В ее изголовье матово поблескивал терминал дорогущей ДАС, а справа от двери в коридор – терминал ЦСД. Левая стена служила одним огромным «окном» в Сеть и демонстрировала анимированную заставку какой-то компьютерной игры. Кресло, стоящее перед нею, напоминало ложемент космического корабля из двумерных фильмов эпохи начала освоения космоса. Потолок изображал ночное небо в системе, судя по количеству звезд, расположенной значительно ближе к центру галактики, чем Смоленск. Но самое интересное – универсальная роботизированная макивара от амеровской компании «Fighter» – обнаружилось в самом центре комнаты! И модель, рассчитанная на профессионалов, вне всяких сомнений, использовалась отнюдь не в качестве вешалки – «руки», застывшие в начале атаки в разные уровни, основательно потемнели от долгого использования, упругие элементы, расположенные в областях, куда приходились ответные удары, менялись как минимум один раз, а покрытие пола вокруг «игрушки» оказалось потертым. Впрочем, изменения во внешности ее хозяина снимали любые вопросы: пухлые щеки со вторым подбородком и приличное пузико, некогда вызвавшие у меня истерический смех, куда-то испарились, руки-веточки обрели весьма солидный объем и рельеф, грудь и плечи раздались вширь, а пластика колобка из детской сказки эпохи Темных Веков уступила место пластике молодого, но уверенного в себе хищника!

Кстати, «хищник» оказался идеально выбрит и пах хорошим парфюмом; несмотря на поздний вечер, был причесан волосок к волоску; в его домашней одежде чувствовался стиль, а во взгляде – непоколебимая уверенность в себе. Короче говоря, называть его Матюшей уже не тянуло. Так что я добрался до высокотехнологичного кресла, уселся на чертовски удобное сидение, погладил ладонями подлокотники и выполнил требование. Как ни странно, без какого-либо внутреннего сопротивления:

– Сегодня днем на сервер юридической компании, работавшей с нашей семьей, пришло извещение о гибели моего дяди. Его завещание было вскрыто и прочитано поверенным, но потом началась какая-то дичь: вместо того, чтобы созвониться со мной, единственным наследником своего клиента, этот ублюдок уведомил мою маму. Но не сразу, а через двадцать минут после того, как к нам в квартиру вломилось трое бойцов «Анархии», группировки, руководство которой еще сегодня утром боялось дяди, как огня! Я в это время был на тренировке, так что эти уроды заявили маме, что Калле Йенсен должен им кучу денег и три с лишним десятка жизней, поэтому они заберут все содержимое его банковской ячейки, средства со всех банковских счетов, ее и меня. Поинтересовавшись, где меня носит, но не получив ответ, принялись ее ломать. А после того, как выбили ответы, изнасиловали и убили…

Власьев-младший слушал очень внимательно и изредка задавал наводящие вопросы. При этом в частности не вдавался, но все самое важное вытряс. Причем настолько легко и непринужденно, что я его даже зауважал. А еще окончательно убедился в том, что тот Матюша, который все еще жил в моей памяти, и этот Матвей действительно два разных человека. В результате последние несколько предложений озвучивал под впечатлением и без купюр. В смысле, рубил правду-матку, не скрывая «подводных камней»:

– В общем, сейчас они ищут меня. Очень добросовестно, но, если можно так выразиться, в «первичном» режиме взаимодействия, то есть, замотивировав полицию на уровне командиров патрульных экипажей, оперативных дежурных и т.д. Зато после двенадцати ночи купят доступ к архивам камер СКН полицейских спутников, зальют в систему распознавания лиц мою голографию, «отмотают» последние передвижения по городу и припрутся сюда.

– А почему именно после двенадцати? – как-то уж очень спокойно спросил он.

– Базы данных системы контроля доступа к этим архивам обновляются два раза в сутки – в полдень и в полночь по столичному времени – что позволяет затереть следы появления и исчезновения нового пользователя максимум через двенадцать часов… – объяснил я и добавил: – Это самый дешевый способ получения официального доступа к камерам и архивам, которым, кстати, пользуются все, кому не лень, начиная с более-менее серьезных представителей шаек типа «Анархии» и заканчивая оперативниками спецслужб.

Как и следовало ожидать, Матвей мне не поверил. Пришлось добавлять еще один аргумент:

– Дядя Калле служил в СВР. Отнюдь не рядовым. И не раз пользовался этой возможностью, так что информация точная.

Парень коротко кивнул – мол, принял к сведению – задумчиво подергал себя за нос и поинтересовался, как я представляю себе его помощь.

Ответ был давно готов, поэтому я обошелся тремя предложениями:

– Мне надо в Радонеж. Чем быстрее, тем лучше. Однако покидать пределы района стоит лишь на флаере твоего деда: я почти уверен, что машину с гербами никто тормозить не будет.

Матвей не задумался ни на мгновение:

– Считай, что ты уже там. А что дальше?

Я пожал плечами, постаравшись, чтобы ни в этом жесте, ни во взгляде не чувствовалось неуверенности:

– А дальше есть варианты…

[1] Отдел специальных операций службы внешней разведки Империи Росс.

[2] Кандел – единица силы света.

[3] СШГ – светошумовая граната.

[4] Еловый Бор – небольшой городок с населением порядка 200 000 человек. Расположен в ста пятидесяти километрах от Радонежа, столицы планеты Смоленск.

[5] ЦСД – централизованная система доставки. ВСД – внутренняя. Последняя используется, в основном, в частных домах, поместьях и на космических кораблях.

[6] ССНА – Соединенные Системы Новой Америки. Одно из государств Галактического Союза.

[7] Зимбабве – тут система Африканского Союза.

[8] ИСБ – Имперская служба безопасности.

[9] ДАС – демонстрационно-акустическая система.

Глава 3

5 июня 2469 по ЕГК.

…С записями, сделанными камерой СКН из нашей гостиной, и всем тем, что я успел наснимать разведдронами во время побега из дому, Игорь Аркадьевич Власьев знакомился на экране ТК-шки[1]. При этом в лице не менялся, желваками не играл – просто смотрел, как художественное головидео или третьестепенную новость дня на каком-нибудь новостном сайте планетарной Сети. Когда убедился в том, что перед законом я абсолютно чист, открыл глаза и уставился на меня взглядом снулой рыбы:

– Ну, и чего ты хочешь от моего рода?

Эту фразу я уже слышал. Поэтому на мгновение провалился в прошлое:

– Ну, и чего ты хочешь от моего рода?

– Ничего: я сделал то, что считал должным. А к вам меня притащили телохранители Матвея. Кстати, не спрашивая, хочу я этого или нет.

– Этот парень спас меня от позора, и я должен ему жизнь! – как-то уж очень эмоционально протараторил пухленький, щекастенький и на редкость неуклюжий мальчишечка, сбежавший из дому после ссоры со всесильным дедом, невесть как очутившийся в самом центре Бурелома [2] аж в одиннадцатом часу вечера и умудрившийся нарваться на Кастета с кучкой прихлебателей.

Глава рода Власьевых недовольно сдвинул к переносице густые седые брови, раздул ноздри и очень нехорошо прищурился:

– Ты признал долг жизни⁈

– Да! – твердо сказал Матвей. И зачем-то добавил: – Причем в присутствии нескольких свидетелей…

Вспоминать ту ночь было горько. Ведь сразу после завершения крайне неприятной беседы с Игорем Аркадьевичем нас с Матвеем взял в оборот его отец. Отвел в покои сына, вытряс из меня айдишку мамы, набрал ее и добрых четверть часа пылко благодарил за то, что воспитала достойного сына. А я, дурачок, щупал солидную опухоль под левым глазом, заработанную в драке за честь юного аристократа, разглядывал древние книги и мечтал дорваться хотя бы до одной-единственной. Хотя должен был смотреть на трехмерную картинку, вывешенную в центре комнаты, и радоваться возможности лишний раз пообщаться с человеком, который любил меня больше жизни!

В общем, ответ Власьеву-старшему получился, скажем так, несколько суховатым:

– Мне нужно добраться до центра Радонежа. На флаере с гербами вашего рода.

Дослушав второе предложение, Игорь Аркадьевич скрестил руки на груди, изумленно выгнул левую бровь и вкрадчиво поинтересовался:

– Мальчик, скажи, а ты вообще понимаешь, что рано или поздно твои преследователи заявятся к нам и потре– …

– Дед, я должен ему жизнь!!! – гневно воскликнул Матвей. А когда увидел пренебрежительный жест, предлагающий то ли заткнуться, то ли забыть о столь «несущественной мелочи», пошел красными пятнами и лязгнул закаленной сталью: – Попробуешь отжать хотя бы рубль из его наследства – выйду из рода!

Столь громкое заявление «мальчишечки» трехлетней давности никого бы не испугало. А тут лицо патриарха рода Власьевых на миг закаменело, потом на его скулах вспухли и пропали желваки, а взгляд ощутимо потемнел:

– Что за чушь ты несешь⁈ Я просто хотел описать сложи– …

– Базы данных системы контроля доступа к планетарной СКН обновятся всего через сорок семь минут! – рявкнул Матвей. – И если к этому времени флаер, на котором я повезу Тора в Радонеж, не доберется хотя бы до окраины столи– …

– Его повезе– …

– Его повезу Я! И это НЕ ОБСУЖДАЕТСЯ!!!

Менее, чем через четыре с половиной минуты после оглашения этого ультиматума бронированный лимузин с гербами рода Власьевых на обтекателях вылетел из подземного ангара, плавно ввинтился в разгонный коридор и с хорошим ускорением устремился к ближайшему пучку воздушных трасс. Кстати, опущенному чуть ли не к крышам небоскребов. Еще секунд через сорок пять на фронтальном голоэкране салона роскошной машины появилась картинка с задней камеры, и я мысленно усмехнулся: не желая рисковать жизнью излишне упрямого внука, Игорь Аркадьевич отправил вдогонку два тяжелых бота огневой поддержки «Витязь»!

Пока я разглядывал характерные тупоносые «морды» этих флаеров, как правило, закупаемых крупными ЧВК[3], Матвей связался с их пилотами, задал несколько вопросов, а затем повернулся ко мне:

– Все, можно расслабиться – группой сопровождения командует мой двоюродный дядька, отличающийся крайней безбашенностью и невероятной любовью к разного рода пострелушкам. А формулировка боевой задачи дает ему настолько широкие возможности, что мы можем не бояться даже группы быстрого реагирования службы безопасности аристократических родов Первой Сотни.

Судя по спокойной уверенности, с которой было озвучено последнее утверждение, с ГБР своих конкурентов из Планетарного Совета Власьевы уже разбирались. И небезуспешно. Впрочем, прошлые победы и поражения этого рода меня абсолютно не волновали, поэтому я кивнул. А затем демонстративно уставился на ближайшую воздушную трассу сквозь поляризованное бронестекло боковой двери.

Новый Матюша оказался на порядок сообразительнее себя-прежнего – врубившись, к чему я клоню, быстренько убрал с экрана никому не нужную телеметрию с задней камеры, сменил режим отображения упрощенного аналога СОУФ[4] и залил в нее картинку со сканеров системы ближнего обнаружения. Не разочаровал и после этого: обратив внимание на крайне невысокую загрузку воздушных трасс верхнего эшелона восточной окраины Елового Бора и характерные наклонные «жгуты» под трассами нижнего, довольно быстро догадался подключиться к городской СУВД[5]. А там наткнулся взглядом на алое извещение, занимающее добрую треть заглавной странички сайта, проглядел сопроводительный текст и озадаченно почесал затылок:

– Спецоперация по захвату серийного убийцы, использующего морф-маску и образ юноши семнадцати лет⁈

– То ли еще будет… – хмуро предсказал я и не ошибся – стоило лимузину добраться до нужной безлимитки, как к пилоту «постучался» вроде как дежурный оператор системы управления воздушным транспортом Елового Бора. И сходу начал хамить, потребовав немедленно прервать полет и пройти досмотр у любой из ближайших маневренных групп городской полиции!

Командир группы сопровождения, вклинившийся во входящий звонок и взявший на себя процесс общения с ряженым, оказался не менее глазастым, чем я. Однако предпочел «не обострять». В неповторимом «дворянском» стиле. То есть, недоуменно выгнул бровь, посмотрел на бородача, как на умственно неполноценного, а затем поинтересовался, видит ли тот трекер[6] и точку старта нашего кортежа.

«Дежурный оператор», явно не рассчитывавший на такую реакцию, на миг растерялся.

Но, получив какое-то Ценное Указание, попробовал сослаться на приказ «вышестоящего начальства».

Власьев восхитился и попросил передать этому самому «начальству» настоятельную просьбу как следует изучить ту часть должностных инструкций, которая описывает порядок взаимодействия операторов СУВД с командирами групп сопровождения кортежей глав аристократических родов Империи. А потом сделал вид, что устал от досужей болтовни, и оборвал разговор:

– В общем, нам некогда. Всего хорошего.

Как ни странно, «ряженый» не унялся – видя, что мы вот-вот вылетим за пределы города, торопливо предложил «логичную» альтернативу: предоставить ему доступ к камерам и архивам СКН всех трех наших флаеров!

Такая наглость поразила даже меня, мещанина. А родственника Матвея вывела из себя по-настоящему:

– Слышь, клоун, еще одно подобное заявление, и я отправлю группу быстрого реагирования рода туда, где ты сейчас обретаешься. И отнюдь не с букетом цветов! Кстати, смени фон, придурок: картинка из оперативного зала КДП[7], которую вы нарыли в Сети, устарела месяца на четыре!

После этих слов «беседа» предсказуемо прервалась, а мне основательно полегчало. К сожалению, совсем ненадолго – буквально через пару минут после исчезновения лица «ряженого» Матвей начал озвучивать напрашивающиеся выводы. И очередной раз порадовал недюжинной сообразительностью:

– Судя по всему, «анархисты» вложились в операцию по твоему отлову не только финансами, но и большей частью имеющихся связей. Такой риск оправдан лишь в том случае, если на счетах твоего дяди висит больше сотни миллионов рублей или в его банковской ячейке хранится чрезвычайно горячий компромат!

– Для того, чтобы получить доступ к его счетам и ячейке, надо пройти процедуру оформления наследства. А мне, как видишь, пока некогда… – криво усмехнулся я.

– Извини, это профдеформация! – покраснев до корней волос, виновато признался Матвей. – Часть моего сознания постоянно анализирует все, что я вижу или слышу. А когда проблема по-настоящему захватывает, промежуточные результаты размышлений прорываются наружу.

– Значит, в голову ты не только ешь… – буркнул я и подобрался, заметив, что он перешел по ссылке на какой-то новостной сайт и вывесил в центре салона картинку с очень знакомым силуэтом на первом плане.

Пока Власьев смотрел основательно порезанный ролик, демонстрирующий мой побег из дому, и слушал весь тот бред, который шел закадровым текстом, я с интересом ждал реакции. И не разочаровался:

– Как я понимаю, здесь показано то, что выгодно им?

Чтобы не сотрясать воздух впустую, я показал часть оригинала. С момента прыжка из окна и до исчезновения в парке, прилегающем к тридцать шестой школе.

Досмотрев ролик до конца, Матвей задумчиво потер подбородок и крайне осторожно поинтересовался причинами, заставившими меня вытащить тело мамы из дому.

– Нет тела – нет дела… – угрюмо буркнул я. А когда сообразил, что он не понял всей глубины этого изречения, объяснил понятнее: – «Анархия» – весьма высокоорганизованная структура, и в ее составе имеется специальная служба, исправляющая ошибки рядовых исполнителей. А для того, чтобы спрятать следы преступления, совершенного в квартире или отдельно стоящем доме, достаточно устроить случайное самовозгорание бытовой техники или катастрофу грузового флаера, груженого какими-нибудь правильными химическими реактивами…

– Ну да! – подхватил Власьев. – Даже если в квартире есть искин, хранящий архивные данные в облачном хранилище, то хороший хакер уберет их к чертовой матери от силы за полчаса. А тут улица, десятки, если не сотни камер, каждая из которых гарантированно хранит копии информации в архивах Сети! Кстати, а ты не боишься, что «заряженные» врачи могут придраться к химии в твоей крови?

– А не к чему придираться… – не сразу, но все-таки сообразив, к чему он клонит, вздохнул я. – Мое мнимое спокойствие – это результат специфических тренировок. Как решу свои проблемы, так забьюсь в нору поглубже и как-нибудь сорвусь.

Он опустил взгляд, зябко поежился и виновато вздохнул:

– Прости, что с запозданием, но прими мои искренние соболезнования. И… возвращаться домой я не буду – заселюсь в «Северное сияние» и стану ждать звонка. В общем, если вдруг что-то не сложится, звони, не думая!

– Буду иметь в виду! – пообещал я, хотя был уверен, что не позвоню ни за что на свете. Ибо не захочу его подставлять перед скотиной-дедом.

Матвей обрадовался, а через пару секунд вдруг потерялся в собственном комме. До тех пор, пока на горизонте не заполыхало зарево из тысяч воздушных трасс, разноцветных рекламных голограмм и подсветок жилых высоток. Зато в этот момент как-то уж очень резко вернулся в реальность и попросил включить комм.

До вожделенной полуночи оставалось всего ничего, от Елового Бора мы отлетели достаточно далеко, поэтому я выполнил его просьбу. И буквально через мгновение получил запрос на загрузку сразу нескольких файлов. Для того, чтобы получить ответ на напрашивающийся вопрос, хватило выгнутой брови:

– Моя личная айдишка, анонимный почтовый ящик для экстренной связи, закодированное сообщение очень близкому другу, в настоящее время живущему тут, в Радонеже, и коды доступа к моему банковскому счету. Айдишка для того, чтобы ты больше не терялся, с ящиком понятно и так, а друг поможет всем, чем сможет, стоит ему написать или позвонить. Что касается счета… твой проще и отследить, и заблокировать, а любые сторонние манипуляции с моим вызовут крайне негативную реакцию наших СБ-шников. Короче говоря, возникнет нужда – пользуйся, не задумываясь.

– Матвей, тот до– … – начал, было, я, но был перебита на полуслове:

– Ты ведь помнишь, что они обещали со мной сделать после того, как сбили с ног, верно?

Я чуточку поколебался и утвердительно кивнул.

Он невидящим взглядом уставился в пол и несколько секунд пребывал где-то там, в нашем общем прошлом, в котором ухмыляющийся Кастет угрожал сделать его женщиной и слить запись этого процесса в планетарную Сеть.

А потом уставился мне в глаза и горько усмехнулся:

– Для любого аристократа потеря лица в разы хуже смерти. Ну, а такая… позор, который не смыть даже кровью обидчиков. Поэтому за несколько секунд до твоего появления я дал себе слово уйти из жизни сразу после того, как все закончится. А когда определился со способом, между мною и теми уродами вдруг возник ты. Знаешь, саму драку я практически не помню. Зато помню ощущения: парень чуть помладше меня внезапно влип в самого здорового взрослого и тут же исчез. Потом возник вплотную к следующему противнику и снова пропал. А к моменту, когда первый истошно завыл и начал складываться пополам, оказался за спиной третьего. Кроме этих фрагментов, в памяти остался стыд, который жег меня всю дорогу домой: я, дворянин невесть в каком поколении, до того дня считавший вас, мещан, людьми второго сорта, в принципе не способными на Поступок, заранее смирился с будущим поражением, а ты, самый обычный мальчишка с рабочей окраины, не только встал на мою защиту, но и превратил четверку парней намного старше себя в груду изломанных тел! И я заставил себя измениться…