Текст книги "Полукровка (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

– Понял… – буркнул я и занялся делом – «поймал» трехмерную карту этого пригорода с рекомендованным маршрутом, ведущим «к цивилизации», впечатал в память достопримечательности, которые нельзя было не заметить, запомнил место, возле которого Феникс обещал болтаться на «Химере», вздохнул и начал собираться.

Рубашку, брюки и ботинки «из далекого прошлого» натягивал через силу, так как они напоминали о последнем дне счастливой жизни, о смерти матушки, дяди Калле и первых сутках мотаний по Смоленску. Увы, другой гражданки у меня не было, а соваться в Крысятник, будучи «упакованным» в повседневный летный комбез, было бы, мягко выражаясь, неразумным. Одевшись и обувшись, раза три выдернул и вернул в ножны скрытого ношения тычковый нож, затем плотно поел и спустился в трюм. А там забрал у «Голиафа» два десятка пуль от его наплечной крупнокалиберной скорострелки, ссыпал в левый карман брюк, хлопнул по правому нагрудному, привычно провернул комм так, чтобы экран оказался на внутренней стороне предплечья, посмотрел в объектив потолочной камеры и заявил, что готов.

Аппарель поползла вниз в то же мгновение. Затем в ТК появился таймер обратного отсчета, а в окне МДР – трехмерная модель ближайших окрестностей и открытое окно девятого этажа одного из зданий, подсвеченное ярко-зеленым кантиком. Задавать дурацкие вопросы типа «А ты уверен, что в этой квартире нет ни одной живой души?» я, естественно, и не подумал – в момент зависания борта сорвался с места, как следует оттолкнулся, приземлился на чем-то заляпанный подоконник, спрыгнул на пол, покрытый дешевым пластиком, услышал щелчок замка, разблокированного моим искином в удаленном режиме, и пошел на звук. Шаге на втором вдохнул, почувствовал запах затхлости и какой-то едкой химии, поморщился, выскользнул в коридор, мазнул взглядом по серой кожаной куртке с засаленными рукавами, висевшей на вешалке, и поношенным черным ботинкам, валявшимся возле рассохшейся тумбочки, отрешенно подумал, что владелец этого великолепия, по логике, не мог приобрести домашний искин, и оказался на лестничной клетке.

Тыкать в оплавленный сенсор лифта не стал, так как догадывался, как он должен выглядеть внутри, и попрыгал вниз своим ходом. А на седьмом этаже первый раз пожалел об отсутствии гравика – парить над напрочь уделанными ступенями было бы в разы приятнее, чем наступать на подозрительные пятна.

На пятом, наконец, услышал голоса тех самых двух «силуэтов», которые видел на картинке с биосканера, загнал себя в транс и закосил под тяжелый танк. То есть, изобразил на лице полнейшее равнодушие, вскинул голову, развернул плечи и добавил походке вальяжности. В общем, в поле зрения местных торчков появился, фоня непоколебимой уверенностью в себе, мощным подзатыльником убрал со своего пути задохлика, недостаточно быстро освободившего проход, и «задавил» взглядом второго аборигена, посмевшего посмотреть мне в глаза.

Шаг, естественно, не ускорял – в том же темпе спустился до первого этажа, вышел под открытое небо, уверенно повернул налево и потопал в сторону парка с детской площадкой. Ну, или того, что когда-то создавалось для спокойного семейного отдыха. О том, что там «отдыхает» пятеро парней чуть постарше меня, естественно, знал. Поэтому ломился по центру проезжей части, как тяжелый танк прорыва, и… заблаговременно достал из левого кармана две пули. В общем, на «внезапное» появление из теней трех силуэтов отреагировал правильно. Вернее, не отреагировал вообще – продолжил переть в том же стиле, хотя двигался прямо на крепыша чуть пониже меня, перекидывавшего из одного уголка рта в другой незажженный косячок. Не отреагировал и на обязательный монолог, который, при желании, можно было перевести на культурный росский тремя коротенькими фразами:

– Ты кто такой? Под кем ходишь? Что потерял в нашем районе?

Не знаю, с какого перепугу, но двое из троих вопрошающих отошли от «канонических» формулировок, в принципе позволяющих разойтись бортами, к… хм… излишне матерным, и я, конечно же, счел себя оскорбленным. Поэтому сходу метнул одну пулю в излишне суетливого дрыща, явно прячущего за бедром либо нож, либо заточку, а вторую – в здоровяка, не обремененного интеллектом.

Первый бросок получился золотым – вместо того, чтобы попасть в лицо и подарить мне мгновение для входа в ближний бой, пуля влетела в открывшийся рот и, видимо, «ушла» в глотку, так как дрыщ закашлялся, расфокусировал взгляд и, конечно же, зевнул начало моего движения. Ну, а правая рука с чем-то вроде стилета, показавшаяся из-за штанины, резко расширила коридор возможностей. Вот я о гуманности и забыл – вбил правую стопу в выпрямленное колено, причем в полную силу, под хруст ломающегося сустава разнес правую ключицу, зашел телу, еще не успевшему заорать, за спину и толкнул на здоровяка, оказавшегося на удивление подвижным. Поэтому анатомический кастет впоролся не в меня, а в левый висок дрыща и потушил ему свет.

Кстати, отскочить от оседающей тушки растерявшийся здоровяк не успел. Поэтому она рухнула ему на ноги.

И, кроме всего прочего, прикрыла мою разгоняющуюся ногу на первой трети траектории, благодаря чему левый подъем благополучно воткнулся в область печени. Я и в этот раз бил от всей души, поэтому вынес как минимум пару ребер и сложил любителя кастетов пополам. А еще через долю секунды остановил третьего члена «пикета» броском очередной пули, поднырнул под правый боковой, прогнул «боксера» в пояснице и вбил затылком в асфальт.

Потом упал. Плашмя. Благодаря чему увернулся от контактных игл тазера. И прямо из положения «лежа» метнул еще две пули. Благо, этой наукой овладел на достаточно хорошем уровне еще в первый год занятий у сенсея Датэ Такуми.

Первая попала в глаз неудачливому стрелку, почти добежавшему до места схватки, а вторая вынудила уйти в сторону чуть приотставшего парня, судя по пластике и особенностям реакции на подобные «раздражители», являвшегося неплохим бойцом. Но с «неплохими бойцами» я рубился каждый божий день, так что сходу ушел в перекат, вскочил на ноги, рванул к «стрелку», в полутора метрах показал очередной кистевой бросок и вбил кулак в растопыренные пальцы левой руки, выставленной навстречу.

Вспышка боли в выбитых суставах рассеяла внимание ничуть не хуже, чем пуля, так что я пробил правый прямой в нос с «аристократической» горбинкой, на смещении вправо проломил левым локтем грудину и толкнул «поломашку» на «бойца». Да, в этот раз финт не сработал – парень спокойно ушел от «балласта», вытащил из-за пояса и раскрыл две телескопические дубинки, крутанул их перед собой и предвкушающе оскалился. Что интересно, молча.

Я пожал плечами, неспешно извлек тычковый нож, зажал между пальцами левой руки и пошел навстречу.

Тут «боец» ощутимо напрягся. Так как внезапно сообразил, что раз дрался я в левосторонней стойке, то, по логике, должен был взять нож в правую руку.

«Угу, я – амбидекстр…» – мысленно хохотнул я, притерся к вертикальному удару левой дубинкой, на удивление легко забрал ее у хозяина, подставив под опускающуюся руку ладонь, почувствовал, что могу изменить рисунок боя, и изменил. В смысле, одновременно со смещением вправо принял атаку второй дубинкой на свою, прикрывшую предплечье, всадил тычковый нож в запястье вооруженной руки противника, провернул лезвие в ране и, сместившись в том же направлении еще раз, чиркнул все тем же ножом по коже шеи.

«Боец» насмерть перепугался, забыл о дубинке и потянулся к «новой ране» обеими руками. Ну, а я подсек ближнюю ногу, помог закручивающемуся телу оказаться ко мне спиной и насадил левой почкой на колено.

Последнюю точку в этой схватке – рубящий удар в затылок – поставил после смещения в другую сторону, забыл об оседающем теле, оглядел остальные тушки и счел, что добивать их не обязательно. Поэтому наклонился над «своим», вытер нож о штанину и убрал в ножны. Потом подобрал вторую дубинку, сложил оба трофея, спрятал под рубашку и продолжил движение по прежнему маршруту.

Следующие два «поста» меня не остановили. То ли оценив непоколебимую уверенность, с которой я ломился по чужому району, то ли засомневавшись в своих силах. Четвертый состоял из одного задохлика и возбухать не рискнул. Пятому и шестому было не до меня – парни пили не первый час, соответственно, видели только жестяные банки с какой-то дешевой отравой и слышали только себя. А седьмой готовился к набегу на соседний район, вот и счел возможным размяться.

Тут никаких вопросов не задавали – двое подростков-шустрил, пытавшихся заслужить место в основном составе группировки, сходу кинулись мне наперерез со стальными прутами наперевес и поломались. Ну, а я сорвался на бег, секунд за двенадцать добежал до ближайшего угла, свернул, немного подождал и вырубил самого шустрого из преследователей. Встречным ударом в горло. Потом снова ускорился, за время пробежки до следующего угла оторвался от толпы метров на двадцать, благо, в отличие от абсолютного большинства «аборигенов», не пил, не курил и не ширялся, снова свернул за угол и добросовестно поломал еще двоих «призовых рысаков». Потом разогнался по длинной прямой, вовремя заметил «подарок судьбы», догонявший меня на гравике, вовремя ушел в кувырок, чтобы увернуться от горизонтального удара арматурой по спине, выкатился из переката в стойку, сдернул мальчишку лет четырнадцати с моего любимого транспортного средства, пощечиной отправил в тяжелейший нокаут, выдернул из разжавшихся пальцев «дугу» активатора, запрыгнул на доску и втопил на расплав ни разу не тюнингового движка…

…К торгово-развлекательному центру «Сапфир» я подлетать не стал – слез с гравика метрах в семидесяти от здания, выбросил игрушку, отыгравшую свою роль, телескопические дубинки и пули в первую попавшуюся урну, расправил плечи и потопал дальше своим ходом. По пандусу, ведущему к боковому входу, поднялся чуть ли не вприпрыжку, вошел в кондиционированное нутро ТРЦ, влез в локальную Сеть и скачал на комм поэтажный план Царства Изобилия.

Пока шел к эскалаторам, развернул картинку в МДР, вбил в поисковую строку словосочетание «Мужская одежда», изучил информационные плашки над добрым десятком замигавших меток и поднялся на третий этаж. А там вломился в ближайший магазин торговой сети «Эстет», подошел к продавцу-консультанту и изобразил неуверенную улыбку:

– Здравствуйте, э-э-э… Михаил. Я бы хотел приобрести костюм… Ну… для появления на экзаменах… в институт. А еще рубашку с галстуком… и ботинки.

Парень ненамного старше меня покровительственно кивнул, запоздало поздоровался и поинтересовался, какой бюджет мне выделили родичи.

Цены на шмотье, продающееся в «Эстете», я видел в модуле дополненной реальности, оставлять заметный след не собирался, поэтому покраснел и озвучил сумму, на которую можно было приобрести «комплект» средней паршивости.

Улыбка Михаила заметно потускнела, но свои должностные обязанности он отработал, что называется, от и до – шустренько снял с меня динамическую мерку, сообщил, что на переделку заготовок под «нестандартные размеры» уйдет чуть более двенадцати минут, предложил прохладительные напитки, легко и непринужденно впарил белье и носки, отвел в примерочную, вытащил из лотка ВСД портпледы и так далее. В общем, его стараниями я превратился в мещанина из более-менее благополучного района, «понравился себе в зеркале» и решил не переодеваться.

За покупки заплатил с анонимного счета, на который Феникс перекидывал экспроприированные финансы, сделал вид, что удручен остатком, отказался от предложения докупить «невероятно модный одеколон», поблагодарил за помощь и свалил. Для начала – в туалет, где затолкал в утилизатор пакет с уже ненужным шмотьем и оценил свой внешний вид еще раз. Потом поднялся на пятый этаж, чинно вошел в салон красоты «Элегия» и попросил привести в порядок мои волосы. А эдак минут через сорок влез в планетарную Сеть и заказал такси. Но не к «Сапфиру», а к кафе «Белый Шоколад», расположенному в одном квартале.

Из простенького флаера выбрался километра на четыре ближе к центру, в районе, в котором проживали самые зажиточные мещане и не самые успешные представители купечества, прогулялся до ТРЦ со слишком уж претенциозным названием «Крез» и изобразил парня, собирающегося на свидание с девушкой не из своего круга и планирующего пустить ей пыль в глаза деньгами с родительского счета. Поэтому покупал по-настоящему хорошие вещи, однако «дурел», глядя на ценники, решительно задвигал куда подальше то и дело просыпавшийся здравый смысл и отвлекался от страха перед неминуемым наказанием, терроризируя немудреными вопросами сразу двух разбитных красоток-продавщиц.

Кстати, эта парочка убедила меня в необходимости сменить рубашку на водолазку, классический костюм-тройку на нечто «в разы более современное и стильное», а затем «развела» на покупку дорогущего одеколона, ремня, платка в нагрудный карман и запонок, аргументированно доказав, что стиль начинается с мелочей, и что любая уважающая себя девушка обращает внимание именно на них.

Что интересно, обращать на меня внимание стали значительно больше. И не только девушки – на втором этаже ТРЦ меня «облизала» взглядом дамочка лет сорока с небольшим гаком, на первом – сразу две, но чуть помоложе, а где-то на полпути к следующей точке маршрута еще одна особа, годящаяся мне в матери, сделала настолько игривый комплимент, что заалели уши.

В общем, к ресторану «Морской бриз» я подошел в легком одурении, зашел внутрь, занял свободный столик и попил чаю со свежайшими эклерами. А после того, как залегендировал вызов такси к этому месту, расплатился, поднялся на крышу, забрался во флаер купеческого класса и со спокойным сердцем сообщил бортовому ИИ, что мне надо в Переяславский филиал Императорского Банка.

Как и следовало ожидать, искин СУВД филиала автоматически отправил машину такого уровня на площадку для приема «продвинутых» клиентов. И в операционном зале, в который я попал после «десантирования», не обнаружилось ни одной, даже самой завалящей, очереди. Более того, не успел я нарисоваться на пороге, как мне улыбнулась премиленькая брюнеточка, встречавшая пусть не «особо», но важных персон, поздоровалась, представилась и поинтересовалась, чем может помочь.

– Здравствуйте, Валентина… – улыбнулся я, выпростал комм из-под рукава, вывесил перед нею новый идентификатор и изъявил свое желание: – Хочу забрать содержимое банковских ячеек, доставленных в ваш филиал по протоколу ПКП-один из Радонежа, Смоленск.

ИИ, считавший мои данные через микрокамеру в бейджике этой красотки и проверивший их во всех базах данных, мгновенно подтвердил мою личность, изменил «статус» и вывел на линзы девушки некие рекомендации, заставившие ее засиять как бы не в два раза ярче:

– Будем рады помочь! Следуйте за мной, господин Йенсен…

Я, естественно, принял приглашение и какое-то время усиленно залипал на весьма аппетитную задницу. Да, в результате не запомнил, как и куда меня вели, но при наличии ТК, автоматически записывавшего маршрут, это было ни разу не критично, а эту задницу я видел в первый и, вероятнее всего, в последний раз. Вот и получал эстетическое удовольствие. Увы, прогулка получилась намного короче, чем хотелось бы, поэтому в какой-то момент хозяйка столь волнующих прелестей остановилась, развернулась ко мне чуть менее впечатляющим бюстом и плавно повела рукой. А после того, как привлекла мое внимание к конкретной ячейке, коротко, но информативно и предельно понятно объяснила, как получить доступ к моему имуществу, заметила, что я прилетел в банк с пустыми руками, подарила стильный саквояж размерами с контейнер, прибывший со Смоленска, и свалила.

Я активировал режим приватности по рекомендованному алгоритму, затем проверил, насколько он приватный, с помощью портативного сканера, который как раз на этот случай одолжил у Стража и приятно удивился. Поэтому прошел проверку банковской СДК, получил доступ к ячейке, заглянул в выдвинувшийся контейнер и обнаружил в нем второй. Закрытый моей же биометрией и надежно опломбированный. Алгоритм вскрытия был уже испытан в деле, так что от силы через минуту я сдвинул в сторону верхнюю крышку, оглядел приличную кучку всякого-разного добра и по наитию протянул руку к иссиня-черному бархатному мешочку, затянутому золотым шнурком. Замороченный узел, придуманный и, вне всякого сомнения, завязанный дядей Калле, развязал трясущимися руками, затем загнал себя в транс, решительно растянул горловину, посмотрел внутрь и грязно выругался: вся эта каша заварилась из-за горсти долбанных неогранённых желтых алмазов, явно добытых где-то в АС!!!

Глава 23

19–20 июля 2469 по ЕГК.

…Подарок банка клиенту с приличной суммой на счету удалось обменять на аналогичный саквояж, но вмещающий в себя защищенный контейнер. Так что к такси я вышел с «одним местом багажа», забрался в салон, сел, сообщил бортовому искину новый адрес, достал из-под сидения тычковый нож, вернул на «штатное» место и посмотрел назад. Тяжелые боты огневой поддержки «Витязь»,

арендованные с помощью все той же Валентины, уже повисли на хвосте, поэтому я «расслабился», влез в Сеть и проверил статус доставки подарков себе-любимому, приобретенных в удаленном режиме по дороге в банк.

Как выяснилось через мгновение, все три таймера, тикавшие в моем личном кабинете ТРЦ «Подсолнух», успели обнулиться, так что я немного подождал, в нужный момент сообщил бортовому ИИ новый адрес, дождался, пока кортеж влетит в летный ангар для особо важных персон, выбрался из салона рядом со шкафчиком для покупок и шустренько забрал оба баула.

Следующие семь минут тридцать четыре секунды – то есть, все время, пока такси везло меня к салону «Мертвая петля» – убил на переодевание, переобувание и упаковку всего своего добра в спортивный рюкзак. Ровно за тридцать секунд до посадки подписал и отправил сопровождению акт приема/передачи услуг. А после того, как машина замерла на краю площадки для выдачи флаеров, вальяжно выбрался наружу, поздоровался с менеджером «Петли», мгновенно возникшим рядом, отправил на его коммуникатор файл-подтверждение об оплате суточной аренды «Ветерка», поймал коды доступа к спортивной машине с буйным нравом, «без особой спешки» затолкал рюкзак в сравнительно небольшой грузовой отсек, забрался на место пилота и активировал антигравы.

Да, в реальности этот флаер прошлого модельного года выглядел заметно менее ярко, чем в играх с полным погружением, зато реагировал на манипуляции с полусферами управления так же предсказуемо. Бояться облажаться мне было некогда, да и транс «сглаживал» нервяки, поэтому я плавно оторвал машину от пола, вывел на оперативный простор, по разгонному коридору долетел до первой же воздушной трассы и порядка пятнадцати минут проверял, насколько игровые возможности «Ветерка» соответствуют реальным.

При этом вертел головой на зависть любому истребителю, но никаких признаков преследования так и не обнаружил. Тем не менее, расслабляться и не подумал – закончив «тестирование», свернул на Четвертое Кольцо и долетел до нужной радиалки. Затем навелся на Заводской район, смежный с Крысятником, и в какой-то момент забил на ПВД. То есть, вывалился из пучка воздушных трасс, упал к крышам домов, дал полную тягу на движки и полетел к Мышкино.

Этот маневр заставил задергаться темно-серый «Кардинал», двигавшийся с отставанием почти в километр. Но тягаться в скорости с «Ветерком» эта машина не могла по определению, так что вернулась в поток и, вероятнее всего, связалась с кем-то еще. Ну, а я за каких-то сто семь секунд нахватал сорок четыре штрафа, мысленно пообещал себе оплатить их при первой же возможности, притер флаер к убитому асфальту на пустыре, заваленном всяким хламом, достал из грузового отсека рюкзак, закинул за спину, снова заглянул в кабину, дотронулся до сенсора включения автопилота, потребовал, чтобы машина вернулась на базу, запрыгнул на самый мощный гравик из имевшихся в продаже и втопил. Так как прекрасно понимал, что меня могут вести со спутников не только подельники Мрака…

В этот час в Крысятнике было многолюднее некуда: большая часть местной шушеры пила, курила, ширялась или выясняла отношения во всех сколь-либо подходящих местах, а условно законопослушные граждане, наоборот, ныкались в квартирах. Поэтому, передвигайся я пешком, вряд ли пробился бы к точке подбора, даже убивая всех подряд. А на гравике проносился мимо «аборигенов» на максимальной скорости, почти не отклоняясь от маршрута, просчитанного Фениксом. И, в конечном итоге, дождался появления в ТК нужной пиктограммы.

Связь установилась «сама собой», слева от пунктирной линии маршрута появился таймер обратного отсчета, справа – рекомендованная скорость, а в МДР – силуэты людей, засеченные биосканером. Вот я на эти данные и «сел». То есть, притерся к левому повороту, точно зная, что за этим углом здания нет ни души, обошел по широкой дуге угол другого, вырвался на финишную прямую и ровно через триста тридцать метров начал тормозить в экстремальном режиме. Поэтому последний вертикальный прыжок совершил на пятнадцати километрах в час, влетел в пределы маскировочного поля «Химеры» и затормозил у дальней стены трюма. А после того, как почувствовал, что МДРК набирает высоту, спрыгнул на пол, сложил свою прелесть в «пенал» и обратился к ИИ:

– Ну, что там у тебя?

– Засек шесть «Витязей», подлетающих к Крысятнику. И почти уверен, что типы, севшие тебе на хвост, работают не на Мрака.

– Я тоже решил, что меня слил кто-то из сотрудников банка… – буркнул я, передавая рюкзак «Голиафу». – Молодой мещанин, с защищенным контейнером, без охраны. Прилетел на обычном такси. И заказал дорогущее сопровождение. В общем, грех не ограбить.

– Пусть грабят. Если найдут… – буркнул искин. А после того, как я вошел в лифт, закончил обсуждение: – Ладно, отправляйся отсыпаться: ближайшие семь часов ты мне не нужен, а значит, можешь как следует отдохнуть…

…Сообщение от Мрака прилетело ровно через десять минут после того, как я перечислил на его счет двести двадцать три миллиона двести двадцать тысяч. Феникс развернул передо мной «Контакт», открыл единственный видеофайл и врубил воспроизведение, а я уставился на лицо конченой твари в человеческом обличье и вслушался в ее самодовольный голос:

– Что ж, ты предсказуем, и это радует. Равно, как и то, что Калле не выбил из тебя дурной гуманизм, совесть и склонность к самопожертвованию. Впрочем, это лирика, так что перейду к делу. О том, что мои камешки – в моем контейнере, он – на твоей «Химере», а «Химера» – над Белогорьем, я уже знаю и изнываю от нетерпения. Поэтому в течение сорока пяти минут ты должен будешь выйти на курс, залитый в приаттаченный файл, разогнаться, уйти во внутрисистемный прыжок и сойти со струны в точке, указанной там же. А затем встать на курс номер два и лететь под «шапкой», но на полной скорости, до получения моего следующего сообщения. На этом пока все. Вперед. Ибо время не ждет!

– О том, что камешки – в контейнере, а контейнер был вынесен из банка, он узнал благодаря полевым меткам на мешочке и камнях, микросканеру МС-сорок и микропередатчику, встроенным в контейнер, и аналогу «Кукушки» на крыше любого из зданий в окрестностях Переяславского филиала… – мрачно начал я, раздраженно сжал правый кулак и задал вопрос, действовавший на нервы: – А как он выяснил, что мы уже в космосе?

– Не умножай сущности сверх меры… – посоветовал Феникс и успокоил: – Имей он возможность отслеживать перемещения «Химеры» в режиме реального времени, прислал бы сообщения с инструкциями час и двенадцать минут тому назад. А так просто-напросто посчитал, сколько времени потребуется МДРК для того, чтобы долететь от Новомосковска до ближайшего океана, добавил два часа на выход из-под «прибрежной» сети масс-детекторов и попробовал поблефовать. В общем, задвинь куда подальше все сомнения и дуй натягивать скаф.

– А… – начал, было, я, но был перебит в самом начале фразы:

– Дуй, я сказал. Все путём и все получится. Без вариантов!

Задвинул. Дунул. Переоделся. А через семь с половиной минут упал в пилотское кресло, зафиксировал скаф, навелся на рекомендованный курс и начал разгон. На струну ушел за семнадцать с четвертью минут до конца контрольного срока, вывалился там, где потребовал Мрак, определился со своим положением в пространстве и лег на «курс номер два». Следующие двадцать три минуты сорок семь секунд жил в картинке со сканеров. Поэтому заметил появление сигнатуры «Одуванчика», следил за ним все семнадцать секунд полета и чуть было не выпал из транса в тот самый момент, когда легкая противокорабельная ракета догнала сигнатуру «Химеры». Впрочем, это не помешало чуть-чуть скорректировать курс и повести «Морок» к месту взрыва.

Следующие четыре минуты двадцать четыре секунды «полз» все так же, то есть, на антигравах, безостановочно терзал оптический умножитель и дергался. А потом засек метку «Морока», появившуюся «из ниоткуда», навел умножитель на область космоса, в которой должен был находиться корабль, через какое-то время увидел его корпус, порядка двенадцати минут наблюдал за сближением малого разведчика с «заряженным» обломком «Химеры», и, наконец, дождался. Вспышки света, «медленной» деформации корабля «друга семьи» и детонации семи «Одуванчиков».

– Все, Мрак допрыгался… – подал голос Феникс и взял на себя управление. А уже минуты через три с половиной-четыре показал картинку с биосканера, на которой зеленели фрагменты человеческого тела, и поинтересовался, собираюсь ли я его опознавать.

Я утвердительно кивнул и подождал еще немного. Затем спустился в трюм, подошел к «Технику», в манипуляторе которого обнаружился обезображенный кусок скафандра, заглянул в линзу шлема, оказавшуюся высветленной, несколько секунд вглядывался в окровавленное лицо с полопавшимися глазами, облегченно выдохнул и уставился в объектив потолочной камеры:

– Это он. Без вариантов!

– В криоконтейнер засовываем, или как?

– Угу: почти уверен, что это доказательство его смерти нам еще пригодится! – уверенно заявил я, поднялся в рубку, развернул «Контакт», создал новый файл и врубил запись…

…На военный космодром «Вороново» сел в десять минут шестого утра по времени Новомосковска, связался с диспетчером, поздоровался, представился, сообщил, что вишу под «шапкой» в самом центре белого сектора, и попросил инструкций. Капитан мгновенно переключился в рабочий режим, навел меня на нужный квадрат и сдвинул в сторону бронеплиту, скрывавшую шахту одного из ангаров ССО. В общем, его стараниями я опустил «Морок» под землю, поставил на посадочные опоры, вырубил маскировочное поле и антигравы, попросил ИИ опустить аппарель и вышел из пилотского интерфейса. Пока спускался на первую палубу, снимал скаф и заталкивал в шкафчик на обслуживание, вслушивался в доклады Феникса. Поэтому встретил полковника Переверзева у лифта и ответил на вопрос, горевший в его глазах:

– Я обменял «Химеру» на жизнь семисот миллионов жителей Смоленска.

Куратор озадаченно хмыкнул и потребовал подробностей.

Я пригласил его в каюту, усадил на кровать, а сам прислонился к стене и криво усмехнулся:

– Ваше решение отложить поиски Мрака оказалось ошибочным: он прислал мне сообщение, в котором потребовал забрать содержимое банковских ячеек дяди Калле, которые по моей просьбе переслали в Новомосковск, переложить в защищенный контейнер, вылететь в космос, перечислить двести двадцать с чем-то миллионов на анонимный счет, и дождаться новых инструкций. А для того, чтобы я не взбрыкнул, заявил, что в случае моего отказа он устроит на Смоленске техногенную катастрофу, которая гарантированно унесет семьсот миллионов жизней, опубликует статью, перекладывающую вину за их гибель на мои плечи, и, тем самым, превратит меня в изгоя.

– Мрак – человек дела… – дождавшись первой же паузы в повествовании, угрюмо буркнул он.

– Был им… – уточнил я и продолжил объяснения. – А еще, по утверждению моего дяди, не умел блефовать… из-за катастрофического недостатка фантазии. Поэтому был идеальным вторым номером… без каких-либо перспектив когда-либо стать первым. Поэтому я загрузил свой искин расчетами и нашел всего семь объектов, взрывы на которых могли привести к такому количеству жертв. Потом отбраковал три, находящиеся под надежной охраной, переслал сообщение Мрака и мои выкладки майору Озерову, попросил содействия, дождался согласия и вылетел сюда, в Белогорье, сцепкой из двух кораблей…

– Так, стоп: вы хотите сказать, что принайтовали «Морок» к «Химере» и протащили два борта как минимум через одну зону перехода второй категории? – ошалело спросил Владимир Михайлович.

– Я протащил их через две… – нехотя признался я. – Так как параноил со страшной силой. Впрочем, было с чего: Мрак дал понять, что видел видеоотчеты по моим акциям, знал, какая сумма оказалась на новом счете, который я создал в день вступления в наследство, и каким-то образом узнал о том, что содержимое ячеек покинуло Смоленск и оказалось в Переяславском филиале Императорского банка. Вот и пришлось поднапрячься.

Пока я перечислял причины, разбудившие мою паранойю, полковник играл желваками. А после вывода повел рукой, предлагая продолжать.

Я коротко кивнул, рассказал, как именно добирался до нужного филиала, и что именно обнаружил в контейнере. А потом дал волю раздражению:

– В общем, как выяснилось, Мрак жаждал наложить лапу на контрабандные желтые алмазы и видеозаписи беседы наместника планеты со спецпосланником президента ССНА, прибывшим на Смоленск перед войной, под морф-маской и в морф-комбезе и общавшимся с Бекетовым более полутора часов в обстановке строжайшей секретности.

Куратор откровенно порадовал, сделав стойку на вторую половину этого монолога и спросив, не сделал ли я, часом, копии записи. А после того, как увидел в моих руках носитель информации, расплылся в хищной улыбке, встал, забрал его у меня и, наконец, вспомнил об алмазах. Но напрашивавшийся вопрос задал без тени алчности во взгляде. Поэтому я подошел к рюкзаку, валявшемуся в углу каюты, вытащил из него пищевой контейнер и тоже отдал полковнику:

– На двух алмазах и бархатном мешочке обнаружились полевые метки, так что я затолкал их в защищенный контейнер со встроенным микросканером МР-сорок и микропередатчиком и, в конечном итоге, оставил на «Химере». А сам перебрался на «Морок», отправил Мраку двести двадцать с чем-то миллионов, получил инструкции и прыгнул в указанную точку первым. Потом полетел по нужному вектору, не «раздувая» сигнатуру, наблюдал за меткой своего МДРК, управляемого искином, с помощью сканеров, и видел, как в этот кораблик влетел «Одуванчик».