Текст книги "Полукровка (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

«Вы похитили моих соотечественников. Не вернете их на родину живыми и здоровыми – в следующий визит расстрою еще серьезнее. Медоед…»

Ждать мгновенной реакции на этот ультиматум было бы наивно, поэтому я сфокусировал внимание на картинке с камеры «Кукушки», предусмотрительно вывешенной километрах в десяти от заминированного флота. И потерял дар речи от КПД акции: корабль-матку, «Сеятель», корвет, все три фрегата и «Антверпен» разнесло вдребезги, в обеих «Алабамах» – из-за особенностей конструкции– пробило почти одинаковые сквозные дыры, а три оставшихся крейсера и линкор переломило пополам!

– Боевые уставы действительно пишутся кровью… – пробормотал я после того, как нагляделся на умопомрачительно жуткую картину. А через мгновение заржал. От немудреной шутки Феникса:

– Эх, будь «Химера» раза в четыре крупнее, развалили бы весь флот Нгвато Кхамы. А так пришлось мелочиться…

Не успел я отсмеяться, как ИИ посерьезнел и задал вопрос на засыпку:

– Тор, а ты собираешься докладывать Переверзеву об очередной успешной акции?

– Раз я теперь являюсь его подчиненным, значит, не мешало бы… – ответил я и вздохнул: – Чувствую, прилетит мне за самодеятельность…

– В нашем ведомстве подобная «самодеятельность» является нормой. Ибо режим секретности никто не отменял… – внезапно сообщил он и добавил: – А за «самодеятельность» с такими последствиями, как эта, да еще и во время войны, как правило, награждают. Впрочем, отчеты все равно необходимо составлять в строго определенном ключе. Дабы, в случае чего, качественно прикрыть задницу.

О необходимости прикрывать задницу всегда и везде я не один десяток раз слышал от дяди Калле, поэтому сделал финт ушами. В смысле, поручил Фениксу составить и отправить отчет, а сам занялся «самым сложным» – дал среднюю тягу на антигравы и повел МДРК прочь от Кгалагади. Ибо дожидаться реакции ее жителей на уничтожение части флота было лениво, а отсутствие возможности быстренько пополнить боекомплект действовало на нервы…

…Сообщение от Переверзева прилетело минут за восемь-десять до выхода на точку начала разгона на внутрисистемный прыжок. Я передал управление ИИ, самостоятельно вывесил окошко «Контакта», ткнул программным курсором в первый из двух полученных файлов и врубил воспроизведение.

Полковник выглядел замотанным до предела и, по моим ощущениям, не спал целую вечность. Видимо, поэтому обошелся без приветствий:

– Со временем – полный швах. Так что отчет просмотрел «по диагонали». Но вдумался в итоговое заключение, оценил КПД задумки и счел необходимым дать вам доступ к схрону, расположенному в поясе астероидов Кгалагади. Кроме того, санкционирую дальнейшие акции в этой системе: если вы выключите из войны Нгвато Кхаму и его флот, то Империи станет чуточку легче. На этом, увы, все. Желаю удачи и спасибо…

Пока я обдумывал услышанное, искин «заиграл» второй файл и изменил траекторию разгона. В общем, прыгать пришлось в другую сторону. Зато через час двадцать семь после схода со струны мы подлетели к астероиду, несильно уступавшему в размерах «каменюге» Стража,

достучались до примитивного ИИ, дождались исчезновения маскировочного поля, втиснулись в тоннель и вскоре оказались в помещении, рассчитанном на два корабля размерами с «Химеру».

Как только я «притянул» свой борт к полу, хозяин этих владений прислал Фениксу файл со списком вооружений, хранящихся в схроне, а затем поднял бронеплиту, перекрывавшую треть дальней стены, и выдвинул телескопический элеватор артсклада.

– Грузим «Смерч», шесть «Тайфунов» и «Гиацинты»? – спросил мой искин, выслушал утвердительный ответ и занялся делом. А я встал с кресла и поплелся в свою каюту. Принимать душ, завтракать и лениться.

Не успел ополоснуться и высушить тушку, как ИИ прислал мне в ТК файл с сообщением персонального наставника. Пришлось садиться, разворачивать соответствующее окошко, врубать воспроизведение и вслушиваться в голос Зеро:

– Доброго времени суток, Тор Ульфович. Мы – в гостях у Стража. Только что получили, просмотрели и проанализировали отчет о вашей последней акции. Если очень коротко, то идея в стиле Аллигатора, исполнение на уровне, а эффект – именно тот, который жизненно необходим. Остальными выводами поделюсь при личной встрече. Ждать вас по известным причинам не будем – выгрузим все, что привезли, и уйдем в другие системы АС. Создавать давление еще и на них. А поисками Мрака займемся как-нибудь потом, ибо пока, увы, не до него. Наши контакты приаттачил. Потребуемся – зовите на помощь. На этом пока все. До связи…

– Судя по замотанности Переверзева и намекам Озерова, общая ситуация настолько не радует, что возникла необходимость выключить из войны даже столь незначительную силу, как Африканский Союз… – пробормотал я, потерев подбородок.

– Вероятнее всего, так оно и есть… – подтвердил ИИ и заявил, что раз нам выдали доступ к этому схрону, значит, терроризировать Нгвато Кхама и его вояк станет на порядок легче. Ибо позволит нам не тратить время на мотания в схрон Стража и обратно. А потом слегка напряг: – Впрочем, самым значимым маркером того, что ситуация аховая, является отношение к тебе-любимому: ни в мирное время, ни во время победоносных войн «Химеры» вчерашним школьникам не оставляют. И, тем более, не позволяют резвиться так, как бог на душу положит. А ты, фактически, творишь все, что заблагорассудится, и пребываешь в режиме наибольшего благоприятствования. Кстати, будь я на твоем месте, пользовался бы представившимися возможностями с максимальным КПД: чем более высокую боевую эффективность ты покажешь сейчас, тем сложнее будет принизить твои заслуги после окончания войны. И еще: раз ты уже зачислен на первый факультет ИАССН, значит, я имею право рассматривать каждое твое действие, как элемент учебного процесса, объективно оценивать уровень освоения учебных дисциплин и передавать искину ректората докладные о сдаче зачетов, экзаменов и тестовых практических заданий.

– Ты хочешь сказать… – начал, было, я, но был перебит:

– Я хочу сказать, что к моменту прибытия в Академию ты обязан получить зачеты и высшие экзаменационные оценки по всем дисциплинам, используемым на практике, дабы никому и в голову не пришло загонять тебя на первый курс и учить с нуля, к примеру, пилотажу на МРК и МДРК.

Он однозначно не шутил, поэтому я задумчиво потер переносицу, оценил открывающиеся перспективы и озвучил принятое решение:

– Раз есть возможность быть зачисленным не на первый курс, значит, надо освоить или подтянуть те дисциплины, в которых я пока плаваю. Раздобудь мне, пожалуйста, учебную программу ИАССН…

…Мы вернулись к планете в районе восьми вечера по времени Чабонга. К этому моменту большая часть крупных обломков кораблей либо уже упала, либо была разбита на мелкие и сгорела в атмосфере, а по меньшей работали военные корабли «шоколадок».

Продолжались и спасательные работы – чертова дюжина амеровских ботов, отдаленно похожих на наши «Крабы», еле ползала между госпитальным судном, построенным на верфях ОЕ в допотопные времена, и еще не осмотренными обломками, фоня выхлопами напрочь убитых движков на всю систему. Но больше всего впечатлила деятельность выжившей части местных ВКС – все корабли, способные самостоятельно передвигаться, засеивали космос над столицей масс-детекторами. Но их у Нгвато Кхамы, судя по всему, почти не было, поэтому в девять из десяти ячеек получающейся сети датчиков запросто протиснулся бы среднестатистический фрегат!

Не все ладно было и с минными кластерами: да, их уже вывесили. Но более-менее надежно прикрыли только единственный линкор, оставшийся в наличии. А на защиту места дрейфа остальных бортов запасов мин, как я понял, не хватило.

– И что тебя удивляет? – поинтересовался Феникс после того, как выслушал мой монолог по этому поводу. – Пока «шоколадки» воевали, их снабжали всем необходимым. Причем доставляли грузы к местам ведения боевых действий. А теперь, когда Нгвато Кхама слился, он перестал быть нужным. Ну, и откуда у него возьмутся масс-детекторы, мины, ПКР и новые корабли? Кстати, не забывай и о сокрушительном ударе по его бюджету, который нанесло уничтожение ГОК-а, его падение на дворец и сегодняшнее шоу: «вождь вождей» лишился очень приличной части доходов и… обязан как можно быстрее восстановить и дворец, и пострадавшие корабли, так как в противном случае потеряет сначала лицо, а затем планету. В общем, ему сейчас не до расходников.

– Об этом я не подумал… – честно признался я, еще раз оглядел метки тяжелых кораблей страдальца на картинке со сканеров и решил воспользоваться временными трудностями их владельца. Поэтому повел МДРК к «Антверпену», засевавшему масс-детекторами область над южной частью Чабонга, вышел на тот же курс и сбросил перед крейсером кластер «Гиацинтов» с уже активированными «шапками».

Разойтись в стороны мины не успели – посудина, пилившая по ортодроме, впоролась в две крайние и инициировала подрыв всех остальных. Дури в кластере было предостаточно, поэтому серия из двенадцати последовательных взрывов «съела» корпус грозной боевой машины почти до дюз маршевых движков! Что, конечно же, вызвало панику среди остальных бортов «шоколадок». Впрочем, маневрировали они предсказуемо, поэтому мы сожгли последний «Сен-Дени» Нгвато Кхамы, расслабленно дрейфовавший в сторонке,

плюс развалили две «Алабамы» из трех имевшихся. И тут местные вояки отожгли – уронили остатки флота в атмосферу. Вероятнее всего, резонно рассудив, что я не рвану следом в том же режиме, чтобы себя не демаскировать.

Я действительно остался болтаться на высоких орбитах. Но подобрался поближе к линкору, на пару с Фениксом оценил шансы достать его «Смерчем» в разных вариантах пуска, и обломался: по утверждению ИИ, гарантированно не сработал бы даже старт ПКР после дрейфа под маскировочными полями пары-тройки «Кукушек»:

– Борт болтается в облаке из масс-детекторов и, судя по частоте импульсов аппаратуры КТК, готов к отражению атаки. Постановщика помех у нас с тобой, к сожалению, нет, значит, ракету засекут либо в момент активации маршевого двигателя, либо при приближении к датчикам, выпустят навстречу пять-десять противоракет и сожгут…

– … что не лучшим образом скажется на репутации страшного и ужасного Медоеда… – продолжил я и поймал за хвост еще одну неприятную мысль: – Черт, а ведь Кхама потеряет лицо и в том случае, если согласится на наши требования!

– Верно. Поэтому его надо загнать в ситуацию, в которой этот выход будет меньшим из всех зол!

Я посмотрел на свои задумки под новым ракурсом, счел, что они загонят «вождя вождей» именно в такую ситуацию, и повеселел:

– Что ж, задача понятна, решение – есть, значит, на линкор пока забиваем и расслабляемся эдак до пяти утра по времени Чабонга. Кстати, а что там в каналах связи и в планетарной Сети?

В каналах связи и в планетарной Сети было спокойно, как на кладбище. Но только из-за того, что искины спецслужб Кгалагади блокировали все материалы, в которых содержались слова «Медоед», «взрыв», «ГОК», «ультиматум» и т.д. Но народ все равно паниковал. Из-за того, что вооруженные силы планеты были подняты по тревоге и стали нести службу в красном режиме, местное управление гражданской авиации ограничило полеты в столичном регионе, на улицах всех крупных городов появились пикеты вояк, а контрразведка сорвалась с нарезки и устроила охоту на ведьм. То есть, искала агентуру Империи, снабжающую меня актуальной информацией о происходящем в этой системе, и, как это обычно бывает, под шумок решала какие-то шкурные вопросы.

Но я заранее знал, что так и будет, поэтому, выслушав доклад Феникса, удовлетворенно кивнул, отправил Переверзеву очередной видеоотчет и повел «Химеру» прочь от планеты. А где-то через полчаса получил ответ, вывел в ТК, врубил воспроизведение и подобрался: Владимир Михайлович выглядел в разы более замотанным, чем «утром», но пребывал на подъеме.

Как вскоре выяснилось, далеко не просто так:

– Доброго времени суток. Сегодня в четырнадцать пятьдесят по времени Новомосковска Одиннадцатый и Двенадцатый Пограничные флоты заманили в ловушку объединенную армаду ВКС Новой Америки, Объединенной Европы и Арабского Халифата. Сражение закончилось чуть менее двух часов тому назад нашей убедительнейшей победой. И пусть хребет коалиции противника еще не переломлен, я доволен до невозможности. Вот на радостях оба ваших отчета и проанализировал. Потом подбил итоги вашей деятельности и сложил затраты на реализацию акций, вычислил коэффициент боевой эффективности и настолько удивился, что затребовал подтверждения каждой отдельной акции из сторонних источников. И пусть я получил ответы не на все запросы, зато посмотрел нарезку из фрагментов обращений Нгвато Кхама к подданным, подготовленную нашим агентом влияния, и могу процитировать вывод: «ВКС Кгалагади практически уничтожены – полностью боеспособно всего четыре из семи тяжелых кораблей, оставшихся на ходу, а порядка восьмидесяти шести процентов легких морально устарели еще в начале века; потеря орбитального ГОК-а и уничтожение дворца династии Кхама сыграло на руку оппозиционным родам, а КПД акций Медоеда настолько испугал властную элиту, что в обществе заговорили о необходимости принять его ультиматум…»

После этих слов Переверзев сделал небольшую паузу и как-то странно прищурился:

– Додавите их до капитуляции. А я продавлю достойную награду…

Глава 21

9–14 июля 2469 по ЕГК.

…С пяти до восьми утра по времени Чабонга мы мотались по окрестностям столицы Кгалагади и устанавливали «подарки». Первым делом заминировали крупнейшую гравитационную плотинную гидроэлектростанцию планеты «Два ущелья» на реке Лоцани, вроде как, построенную инженерами Объединенной Европы лет через двенадцать-пятнадцать после завершения терраформирования.

Затем установили по кластеру «Гиацинтов» в критических местах водоочистных сооружений рядом с водохранилищем Нгами, питающим весь столичный регион. А на предпоследнем этапе подготовили к взрыву крупнейший автомобильный и железнодорожный мост через все ту же Лоцани.

Вопреки моим опасениям, все прошло, как по маслу. Ведь хоть какое-то подобие охраны обнаружилось только на ГЭС, однако «техническое оснащение» дежурной смены могло вызвать разве что слезы.

Впрочем, расслабляться мы и не подумали: в восемь ноль-ноль по времени Чабонга Феникс залил во все открытые каналы связи очередное обращение, в котором я честно предупредил население планеты о грядущей катастрофе:

«Вы все еще не отправили на Смоленск ни одного моего соотечественника. Я разочарован. И сегодня продолжу наказывать вас: через пятнадцать минут взлетят на воздух плотина и машинные корпуса „Двух Ущелий“, Белый мост через Лоцани и водоочистные сооружения на Нгами. Электричество пропадет сразу. Равно, как и наземное сообщение с Рамоцвой и соседними городами. Затем – то есть, через тридцать шесть минут – вал воды докатится до Канье. Еще через девять с половиной-десять снесет Мочуди, а потом вырвется в долину Нар и постепенно ослабнет. В этот раз я оставил временной зазор для организации эвакуации и не стал взрывать ни АЭС, ни ЭСРС [1], ни тектонический разлом под Джваненгом, так как искренне надеюсь, что здравый смысл возобладает над дурной самоуверенностью или врожденным идиотизмом. Но мое терпение уже на исходе. И если вы не горите желанием вернуться в каменный век, то сделаете напрашивающиеся выводы. Медоед…»

Реакция местных силовиков на это предупреждение восхитила редкой… хм… осторожностью: в сторону заминированных объектов не вылетел ни один флаер, хотя временной зазор позволял как минимум просканировать сооружения, чтобы понять, что именно там рванет, и защитить другие объекты. Не торопились и с началом эвакуации. Хотя нет, не так: первые четверть часа не делали ровным счетом ничего. А после того, как убедились, что я не бросаю слов на ветер, зашевелились в особо ленивом режиме. Впрочем, мое сообщение из каналов не удалили, поэтому население двух сравнительно небольших городков справилось с этой задачей само.

И, тем самым, сняло с моей души самый тяжелый камень. Ну, а жители четверти континента просто остались без света, ибо «внезапное» отключение электричества вызвало еще какие-то сбои в далеко не эталонной энергетической системе планеты.

В общем, в космос я поднялся в прекраснейшем настроении, скинул две «Кукушки», чтобы повысить шансы «услышать» ответ на свой ультиматум, попросил ИИ отправить видеоотчет Переверзеву и полетел отсыпаться.

Ага, так мне это и удалось: не успел я загнать МДРК в «ангар», вырубить двигатели, определиться с номенклатурой загружаемых боеприпасов, выйти из пилотского интерфейса и разблокировать замки кресла, как ожил блок МС-связи. Пришлось вывешивать перед собой «Контакт», открывать сообщение Владимира Михайловича и включать воспроизведение.

Монолог полковника развеселил со второго предложения:

– Доброго времени суток, Тор Ульфович. Счастлив сообщить, что вы своего добились: Нгвато Кхама прислал послу ИР в Африканском Союзе официальное письмо, в котором заявил, что готов к обсуждению технологии возвращения на родину уроженцев Империи, «невесть какими путями попавших на его планету», и чрезвычайно завуалированно намекнул на то, что некоего Медоеда желательно перенаправить в какую-нибудь другую систему. Ибо «решение уже принято и переигрываться не будет». Посол даже не подозревал о вашем существовании, поэтому счел необходимым навести справки, в конечном итоге вышел на меня и через считанные минуты сообщит господину Кхаме, что Медоед переберется в какую-нибудь другую систему только после того, как дождется прибытия на Смоленск последнего пассажирского транспорта с соотечественниками. Ибо не верит обещаниям, предпочитает словам дела и… почти уверен, что для ускорения переговоров потребуется использовать как минимум один «комплект» из уже подготовленных «аргументов».

После этих слов Переверзев ненадолго отвлекся на что-то, находящееся за пределами моего поля зрения, а после того, как снова уставился в камеру, озвучил премиленькое распоряжение:

– Эта страшилка наверняка сработает. Поэтому вы можете возвращаться на Смоленск. Только не рискуйте. То есть, уходите из Кгалагади и заходите в свою систему через зоны перехода второй категории: война, увы, еще не закончилась, и в «единичках» можно крупно влипнуть. И еще: теоретически к моменту вашего прибытия на родную планету к ней должны будут прилететь и встать на боевое дежурство обе новые орбитальные крепости и Двадцать Первый Пограничный. Тем не менее, свяжитесь со мной сразу после схода со струны: я пришлю вам идентификатор-вездеход для запросчика вашей «Химеры» и айдишку сотрудника нашего ведомства, без которой отдыхать на воюющей планете будет крайне некомфортно. На этом пока все. До связи…

Я, естественно, обрадовался. И поделился с Фениксом своими мыслями по поводу реакции «вождя вождей» на нашу деятельность. А после того, как обсудил и свои догадки, и выкладки искина, решил, что выспаться смогу и в гипере. Так что дождался завершения погрузки минных кластеров и восполнения запасов топлива, вывел «Химеру» в открытый космос и порулил к знакомой «двоечке». Чтобы не тратить время на расчеты…

…Со струны сошли в четверг, одиннадцатого, в четыре семнадцать ночи. К этому времени я успел и выспаться, и умотаться вусмерть, и снова выспаться, так что перетянул на себя управление и повел МДРК к уже «разведанной» зоне перехода, из которой собирался уйти на Смоленск. Внутрисистемный прыжок прошел штатно, а вот выход на следующую струну заставил перенервничать – не знаю, почему, но в этот раз наводки от флуктуаций Ершова постоянно срывались в резонанс, и я не успевал его гасить. Нет, в гипер все-таки вышел. Но настолько устал, что отходил от этой нервотрепки больше суток и все это время изображал овощ. Зато всю субботу посвятил тренировкам и решению все усложняющихся задач в эмуляции программной оболочки аппаратуры КТК. В процессе, наконец, почувствовал логику разработчиков этого комплекса, заслужил похвалу Феникса и отправился баиньки довольным до невозможности.

Последнюю ночь в гипере видел сны, в которых отрывался в аквапарках, нырял на Лебяжьем озере и… дважды добился взаимности у Лерки Евстигнеевой – старшей сестры моей одноклассницы, которую я считал эталоном ума, доброты, обаяния и красоты.

Вот возвращение в реальность и расстроило. Да, не так уж и сильно, но все время водных процедур перед внутренним взором сменяли друг друга волнующие картинки-«воспоминания», а на самом краю сознания крепло желание объединить приятное с полезным. То есть, добраться до Смоленска, заныкать «Химеру» в окрестностях Елового Бора, арендовать спортивный флаер, купить нормальную гражданскую одежду и роскошный букет цветов, подлететь к жилому комплексу девушки-мечты, подняться в ее квартиру и пригласить на свидание.

Что самое забавное, мечтать о Лере не перестал даже во время отработки базовой техники карате. Но представлял, как отбиваю девчонку от шушеры, коей в нашем городе было завались, и вкладывался в каждую отдельно взятую серию ударов по воображаемым грабителям, насильникам и убийцам. Да, понимал, что веду себя, как сопливый мальчишка, но все равно дурил. До тех пор, пока не обнулился единственный таймер и не отправил готовиться к выходу из гипера.

Со струны сошли по-боевому, «огляделись», не обнаружили ни кораблей, ни их сигнатур, ушли подальше, «медленно» разогнались и прыгнули в сторону владений Стража. Чтобы уведомить о своем возвращении в систему и, заодно, посмотреть, что такого привезли майор Озеров и его люди.

Как только встали в разгон для прыжка к нужной области пояса астероидов, я сообщил Переверзеву о своем прибытии в систему, а буквально через десять минут получил ответ с двумя приаттаченными программками. Первую «заиграл» Феникс и обновил запросчик МДРК, а вторую я перегнал в свой коммуникатор, распаковал, установил, развернул, изучил все вкладки и выяснил, что являюсь курсантом второго курса ИАССН, что временно прикомандирован к смоленскому отделению ССО СВР и что вправе самостоятельно перемещаться по Империи на двух военных кораблях – «Мороке» и «Химере».

– Второго? Уже? – спросил я у искина и получил ответ, объяснивший все:

– Уровень твоих практических навыков по боевым дисциплинам тянет как минимум на конец первого семестра четвертого курса, анализировать отчеты о проведенных акциях и делать выводы умею не только я, а на первокурсников искины не «заякоривают» в принципе. Ибо это нерационально: порядка семидесяти двух процентов курсантов первого факультета после третьего курса переводятся на другие, так как заваливают уход на струну из зоны перехода с коэффициентом сопряжения ноль восемьдесят пять-ноль восемьдесят семь, что ставит крест как на возможности уходить в гипер даже через «двоечки», так и на перспективах получить статус свободного оперативника. Ну, а ты удержал «Химеру» на струне с коэффициентом сопряжения два-девяносто восемь, на что способен не каждый выпускник. Дальше объяснять?

Я отрицательно помотал головой, включил воспроизведение основного файла и вслушался в голос Переверзева, в кои-то веки выглядевшего бодрым:

– Доброго времени суток, Тор Ульфович. Как ни странно, Двадцать Первый Пограничный и орбитальные крепости добрались до Смоленска без каких-либо эксцессов, встали на боевое дежурство и даже отразили атаку одного из Ударных флотов Объединенной Европы, отправленного в вашу систему на разведку. Да, из-за неважного состояния старых крепостей новые расширили прикрываемую область не так уж и сильно, но Радонеж, вроде как, возвращается к нормальной жизни, и отдохнуть в нем вполне реально. Далее, отдыхать вы вправе неделю, то есть, до нуля часов двадцать второго июля по времени Новомосковска. А потом должны выйти со мной на связь и получить боевую задачу. И последнее: на ваш счет уже перечислены более чем серьезные подъемные, так что смело заселяйтесь в какую-нибудь по-настоящему хорошую гостиницу, не экономьте и в любой ситуации держитесь так, как полагается будущему офицеру ССО. Хотя нет, не последнее: «Химеру» желательно посадить в любой свободный подземный ангар белого сектора Пинского космодрома и сдать под охрану по процедуре, с которой прекрасно знаком ваш искин. Там же можете вытребовать себе разъездной флаер типа «Авантюриста», ибо имеете право. На этом действительно все. Хорошего отдыха и до связи…

– «Авантюрист»? – задумчиво переспросил я, представил себе эту машину

и счел, что на ней я буду выглядеть ничуть не менее солидно, чем на чем-нибудь спортивном. А значит, смогу залететь к Евстигнеевым, впечатлить Валерию и…

Представить, что будет дальше, не успел. Хотя и рассчитывал: свернутое, было, окно «Контакта» развернулось снова, а Феникс как-то уж очень мрачно сообщил, что мне прилетело еще одно сообщение, сделал небольшую паузу и вздохнул:

– От Мрака…

Настроение мгновенно ухудшилось, поэтому, запустив воспроизведение, я прикипел взглядом к бесстрастному лицу «друга семьи» и превратился в слух.

«Дядя Марк», как обычно, не стал тянуть кота за причинное место, однако, по своему обыкновению, начал беседу с язвительной подначки:

– Привет, Торри. Просмотрел видеоотчеты о твоих акциях и восхитился: ты, наконец, вырос, пошел по нашим стопам и доказал делом, что мы вкладывались в тебя не зря. Знаешь, в какой-нибудь альтернативной жизни я бы, пожалуй, взял тебя в персональные подопечные и превратил в настоящего волчару. Но история, как известно, не терпит сослагательного наклонения, поэтому вернусь в этот, единственный доступный вариант жизни и опишу твое ближайшее будущее. Итак, ты забываешь о планах побалдеть на Смоленске и прыгаешь в Белогорье. Там находишь возможность скрытно просочиться сквозь сеть масс-детекторов, летишь к Новомосковску, паркуешь свою «Химеру» в каком-нибудь пригороде, добираешься до Переяславского филиала Императорского банка, забираешь все содержимое ячеек Аллигатора и защищенный контейнер из ячейки, алгоритм доступа к которой прочтешь в приаттаченном файле. Потом складываешь мое добро в эту емкость, кодируешь СКД датой рождения своей покойной матушки и возвращаешься на корабль. А после того, как выходишь в открытый космос, перечисляешь на счет, реквизиты которого будут в том же файле, двести двадцать три миллиона двести двадцать тысяч в знак того, что готов получить дальнейшие инструкции…

После этого требования он знакомо опустил правый уголок рта и перешел к основной части убеждений:

– Будь на твоем месте обычный подросток, я бы взял в заложники Костю Синицина, Леру Евстигнееву и Олега Максимова, записал их мольбы, переслал этому дурачку и пообещал их жизни в обмен на послушание. К сожалению, тебя, Торри, такой лажей не проймешь. Поэтому я подготовил аргумент повесомее – техногенную катастрофу на Смоленске, которая гарантированно унесет не менее семисот миллионов жизней. И публикацию, которая, в случае чего, докажет твою вину в их гибели и превратит тебя в изгоя. Кстати, не стану обманывать и в самом главном. То есть, обещать, что оставлю тебя жить и здравствовать: ты опасен, значит, обязан умереть. И умрешь. После того, как передашь мне мое имущество. Далее, не трать время на поиски альтернативного выхода – я подготовился. В том самом смысле, который так любил вкладывать в это слово твой покойный дядька. И не пытайся обращаться за помощью к Переверзеву или к руководству ССО – да, де-юре, меня, вроде как, списали, но, де-факто, я продолжаю держать руку на пульсе происходящего и оперативно получать даже секретные документы. Так что, узнав о любых твоих телодвижениях в этом направлении, убью миллионов сто. Или двести. Просто потому, что поставил на эту карту абсолютно все и уже сжег мосты. И последнее: я понимаю, что ты не поверишь, но сказать обязан – Наташа умерла из-за жадности Аллигатора. Он же виноват и в том, что я буду вынужден убить тебя. Да и меня на этот путь тоже толкнул твой любимый дядюшка. Ибо… впрочем, это уже лирика, а мне сейчас не до нее. На этом, пожалуй, закончу. Жду своих денег и своего имущества…

– Судя по мелкой моторике и кое-каким нюансам поведения, это не блеф… – мрачно сообщил ИИ после того, как я свернул «Контакт» и невидящим взглядом уставился во тьму дополненной реальности.

– По словам моего дяди, Мрак не умеет блефовать, давно смирился с этой своей слабостью и прекрасно обходится действием.… – вздохнул я, вспомнил еще одно утверждение второго отца и поделился им с искином: – А еще Мрак, вроде как, социопат. Поэтому, планируя акции, никогда не минимизировал количество жертв. Кроме того, появлялся у нас достаточно часто, помогал дяде дрессировать меня и неплохо изучил мой характер. Кстати, требование затолкать содержимое ячеек в защищенный контейнер – это намек. На то, что акция по изъятию этого добра и моему устранению спланирована настолько хорошо, что мои трепыхания бессмысленны.

– Ты хочешь сказать, что защищенный контейнер – это емкость, которая с вероятностью процентов в девяносто девять переживет уничтожение «Химеры»?

Я утвердительно кивнул:

– Ну да: он отправит меня внутрисистемным прыжком в область, возле которой заблаговременно вывесит «Кукушку», затем пришлет вектор и скорость движения, гарантирующую «раздутие» сигнатур бортов прикрытия, потребует лететь без «шапки», в какой-то момент всадит в «Химеру» легкую или среднюю ПКР, подберет контейнер и свалит. Либо в ССНА, либо в ОЕ, либо в Халифат.

– И что ты планируешь делать в сложившейся ситуации?

– Начну выполнять его требования…

[1] Электростанция реакции синтеза, то есть, термоядерная.

Глава 22

19 июля 2469 по ЕГК.

…Подходящую лакуну в сплошной сети из масс-детекторов нашли только в пятницу «утром», аккуратненько просочились на ту сторону, на самом малом ходу нырнули в атмосферу и попилили к Новомосковску. Вернее, попилил. ИИ «Химеры». Ну, а я спустился в каюту, ополоснулся, упал на кровать и вырубился. Ибо не видел смысла торчать в рубке все семь с лишним часов перелета.

Проснулся по таймеру, но выспавшимся и, что самое главное, морально готовым ко всему и вся. Поэтому бодренько привел себя в порядок, подключился к пилотскому интерфейсу, «выглянул» наружу, оглядел изрядно обшарпанные дома и темные подворотни, почувствовал себя в родном Буреломе

и задал искину уточняющий вопрос:

– Павлов Посад или Заводской район?

– Это Мышкино. Или, в просторечии, Крысятник… – деловито сообщил ИИ и объяснился: – Управление воздушным движением «сдвинуло» четыре крупных пучка воздушных трасс на Павлов Посад и три – на Заводской, так что я там под «шапкой» не повишу. Зато над этим пригородом тишь, гладь да божья благодать. Правда, бардак внизу творится знатный, зато целых стационарных камер СКН практически нет, а спутниковые в арки и подъезды не заглядывают. В общем, лучшего места для внезапного появления в столице не найти.