Текст книги "Девушка без репутации (СИ)"

Автор книги: Василиса Усова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Глава 9
Жена – не жена?

Возвращаясь к себе, Алесия не сомневалась, что бывший муж еще отыграется за ее слова. Просто сейчас у него легкий диссонанс. «Рыбка» не только сорвалась с крючка, но и на прощание дала хвостом по лицу.

Эффект неожиданности сработал, поэтому Карис так легко ее отпустил. Но как только он оклемается, то обязательно попытается взять реванш. Кто помешает барону заявиться в деревню, чтобы поучить разуму бывшую жену?

Ответ напрашивался один, – брат. Плюнув на совесть и гордость, его надо делать своим союзником. Любой ценой. Но это только первая часть плана.

Второе – заняться тренировкой своего тельца. В родном мире Ира регулярно ходила в спортзал. И фигура у нее была вполне спортивной. Крепкой ягодичной мышцей от гопника конечно не отобьешься, зато хватит выносливости убежать.

Бывшей баронессе тоже не помешает небольшой запас сил. А также гибкость и ловкость. Потому что на эти тонкие ручки без слез не взглянешь. Сплошная кость и никакой мышцы.

А в-третьих… Алес отдавала себе отчет, что подобное желание ее не красит. Но ей очень хотелось отомстить барону. Не за себя. Нет. Лично ей он ничего не успел сделать. А вот предшественницу Карис довел до того, что бедняжка бросилась в реку. И за это мужчина должен ответить.

Как именно, девушка пока не знала. Но в голове постепенно зарождался план.

* * *

Вопреки опасениям отъезд прошел так тихо и гладко, что Алесия даже удивилась. Честно говоря, она не ожидала, что барон так легко проглотит вчерашний разговор. Ясность внес Ронал, помогавший грузить на телегу тяжелый сундук.

– Дык, его милость господин барон еще по ночи отбыли. – пропыхтел он, пытаясь отдышаться. – И то скажу, очень уж был не в духе. Зря вы вчерась ему перечили. Все-таки мужнее слово – закон.

Алес только пожала плечами. Отбыл? Тем лучше. Зато не будет мешать. А что не в духе – это тем более не ее проблемы. И выбросив бывшего мужа из головы, она переключилась на более насущные дела.

Карета, в которой предстояло ехать, оказалась скромной коробочкой, рассчитанной ровно на четырех человек. Алесия невольно порадовалась, что служанки у нее только две. Иначе третью пришлось бы посадить на крышу.

На эту шутку, Ронал растерянно кашлянул.

– Дык карета только для вас, госпожа. Слугам не полагается… Они завсегда только в телеге.

Девушка чуть изогнула бровь. Так вот как воочию выглядит социальное неравенство. Господам – комфорт, а плебеи пусть едут под открытым небом и глотают дорожную пыль? Алесии решительно не понравился такой подход.

Пришлось «старому доброму» слуге убирать лишние подушки, и расчищать место, чтобы в карете поместились все.

Не воодушевила девушку и скромная телега, прицепленная к карете на крюк. Вот они – средневековые грузоперевозки… Однако тут она спорить не стала. Лишь понадеялась про себя, что сундуки не свалятся на дорогу. И что их по пути никто не стащит. Потому что ценный груз не додумались даже привязать.

В общем, утро прошло в суматохе. Слуги были заняты делом. Одна Лари крутилась как лиса, что-то нашептывая Агнете. И своими словами едва не довела девчонку до слез. Пришлось вмешаться.

– Еще раз попадешься мне на глаза, уедешь со мной. – пообещала Алес, ядовито улыбнувшись.

Девица задрала нос.

– Пфе! Да господин барон…

– А мне плевать, что скажет господин барон. Я имею право на трех слуг. Захочу, и тебя увезу в деревню. Будешь хвосты коровам мыть. Заодно посмотрим, как быстро барон примчится тебя освобождать.

Дион и Стебан хохотнули в рукав. А Лари, после угрозы, как ветром сдуло. Алесия только хмыкнула ей вслед. От нее не укрылись блестящие глаза, и пара выразительных следов на шее.

Ну и Карис. Ради приличия, мог бы и дождаться отъезда бывшей супруги. Впрочем, интуиция подсказывала, что и к любовнице он не слишком привязан, раз ускакал от нее прямо в ночь.

У Ирены и Агнеты вещей оказалось немного. Два скромных тюка притулились у сундуков. И Алес уже второй раз подумала, что этому миру пора узнать про сумки. Дорожные, большие. Или не мелочится, и сразу изобрести чемодан? Надо же как-то занять себя в деревне? Вряд ли ее там ждет разнообразный досуг. Ладно, об этом позднее.

На крыльцо вышла Ирена, прижимая к себе сына, укутанного в одеяло.

– Все готово, госпожа. Можем ехать?

Девушка еще раз оглядела баронский дом. Просто чтобы запечатлеть его в памяти. Как никак, именно с него началось знакомство с новым миром. Затем повернулась к карете, желая лишний раз убедиться, что все готово.

– Можем. Давно пора.

* * *

Карета не ехала. Нет. Она монотонно катилась подскакивая на каждой кочке. Поглядывая в окно на проползающие деревья, Алесия изо всех сил старалась не вспоминать о своей машине. Да что там машина? Даже на велосипедах добрались бы быстрее. Но позади телега с вещами, поэтому придется плестись.

Как только последние дома скрылись из виду, Глен зашевелился и умоляюще посмотрел на мать.

– Можно в телегу?

Ирена послала Алесии вопросительный взгляд. Та, после кратких раздумий, кивнула. Конечно ребенку интересно все, что происходит вокруг. А много ли разглядишь сквозь мутное окно кареты?

Мальчишку укутали по самые уши в одеяло и устроили на двух тюках. Его мать села на сундук.

– Не беспокойтесь, госпожа, все равно едем медленно. Да и мне не впервой. – Ирена словно не замечала неудобств. Все ее внимание было направлено на сына.

Девушка спорить не стала. Если хотят – пусть едут так. Как надоест, им никто не мешает вернуться в карету. Теперь компанию ей составляла только Агнета. Вот он, удобный случай завязать разговор. Алесия кашлянула.

– Что там тебе сегодня говорила Лари?

Служанка отвела взгляд.

– Ничего важного, госпожа. Так, глупости.

– Делилась подробностями, как прошла ночь с бароном?

Агнета даже подскочила на месте, удивленно распахнув глаза.

– Госпожа, откуда вам…

– То, что я молчу, не значит, что ничего не замечаю.

У служанки дрогнули губы.

– Не думайте об этом, госпожа. Лари вечно всякое такое болтает. Я просто стараюсь ее не слушать.

Алесия немного помолчала. Затем решила зайти с другой стороны. Прижав к сухим глазам платок, она горько вздохнула.

– Ох, Агнета. Мне так жаль, что у нас с бароном не получилась нормальная семья… Не понимаю, что я сделала не так…

Служанка отреагировала так, как и ожидалось.

– Что вы, госпожа, не вините себя! Вы же всегда были такой тихой и доброй. Ни разу слова никому дурного не сказали. Всем известен ваш кроткий нрав. Господину барону очень повезло…

– Не утешай меня. – с надрывом отозвалась девушка, невольно почувствовав себя героиней дешевого сериала. – Я не смогла родить его милости ребенка. Какой мужчина стал бы такое терпеть?

– Ну, знаете! – возмутилась Агнета. – Вашей вины никакой здесь нет. Ведь господин барон не навещал вас ни разу… Ой! – густо покраснев, она прикрыла ладонью рот.

Алесия чуть не поперхнулась своим платком. Как это понимать? Боясь поверить в услышанное, она осторожно переспросила:

– Не навещал меня? Что ты хочешь этим сказать?

Служанка потупилась.

– Ну… Вы же… Вам же… – она понизила голос до шепота. – Чтобы появился ребенок, супруг должен ночевать в спальне жены. А господин барон ни разу не оставался с вами наедине… Да и дома бывает раз в три десятка дней. Я случайно слышала, как Ронал говорил об этом с Софлой…

Алес подбодрила ее умоляющим взглядом. Агнета мялась. Но спустя час с небольшим, ее все-таки удалось разговорить.

Даже скромные слуги всегда в курсе слухов о господах. И Агнета исключением не была.

Как оказалось, отношения барона и баронессы были довольно своеобразны. Первый год Карис свою жену вроде бы любил. Дарил маленькие подарки, говорил нежные слова. Правда уезжал часто и надолго, но свои отлучки оправдывал тем, что у него дела.

Без супруга, баронесса старалась не появляться в свете. Скромно сидела в комнате. Вышивала. Ждала. Иногда обменивалась письмами с болевшим отцом. Порой плакала, когда тому становилось хуже.

Однако в целом все будто было хорошо. Больше всего женщина мечтала о ребенке, но…

Алесия мысленно хмыкнула, догадавшись. Видимо, откуда берутся дети, предшественницу никто не просветил. Любопытно, откуда такая сдержанность у барона? По бабам ходил, а жена не интересует?

Изображать порядочного человека, Карису удавалось год или два. А потом, как-то крепко выпив, он заявился домой с девицей. Из тех, о ком не принято говорить. И даже не стал скрываться от жены. Напротив, наговорил ей много гадостей, обозвал не женщиной, а унылой клушей. И при всех слугах заявил, что никогда и не собирался ложиться с ней в постель.

Баронесса после скандала долго лежала в горячке. Карис же, протрезвев, уехал и почти полгода не появлялся. Потом вновь стал приезжать, но его отношение резко переменилось. Каждая их встреча заканчивалась тем, что мужчина доводил жену до слез. А чтобы закрепить эффект, не стесняясь увивался за Лари.

Конечно, все это говорилось не напрямую. Но по обрывкам и намекам Алесии удалось в целом восстановить картину. Значит она не ошиблась. Супруг действительно гад. А то, что женился из-за денег – он и сам сказал.

Интересная складывается ситуация. Если, конечно, служанка не врет. Хотя какой бы ей смысл? Алесия почесала нос. Она видела лишь одну причину, заставившую барона уклоняться от супружеского долга. Боялся получить детей? Не хотел делиться с ними наследством?

Даже в мыслях это звучало абсурдно.

Не спал с женой, а потом, обвинив ее в бездетности, подал на развод? Угу. Занятный такой план. Надежный, как часы с китайского сайта. Девушка невольно пожалела, что под рукой нет сборника местных законов. Быть может, тогда бы она хоть что-то поняла.

Чтобы сломать его схему, достаточно было бы пройти обследование у каких-нибудь местных повитух. Если здесь такое конечно возможно. Однако предшественница на это не пошла. Спрашивается, почему?

Алес закрыла глаза, пытаясь выстроить мысли в более-менее ровный ряд. А если предположить болезненную стыдливость? Какое там было воспитание у девиц в средние века? Добавить к этому полную неосведомленность в интимных вопросах, и получаем, что получилось.

Развод – это большой позор. А баронесса даже не попыталась защититься, рассказать правду, призвать в свидетели слуг. Быть может, она просто не смогла переступить через себя?

Это что же тогда получается? После шести лет брака, она все еще девственница? Общее настроение не располагало, но Алесия, не удержавшись, хихикнула. Слишком уж ситуация походила на нелепый анекдот.

Из полезного Агнета еще упомянула, что госпожа о своих проблемах предпочитала молчать. Мол – «если бы вы хоть раз отписали отцу, он бы поговорил с его милостью бароном. Но вы же и слышать об этом не хотели…».

Алесия протяжно вздохнула, все больше вживаясь в новую роль.

– Разве я могла так его волновать…

В глазах служанки мелькнуло понимание. Госпожа и раньше повторяла эти слова. Старый граф болел, его нельзя было беспокоить. А теперь, когда он умер, за бедную госпожу совсем некому заступиться…

Алес же задумчиво смотрела в окно, испытывая бесконечное облегчение. Значит Карис ничем ее не заразил. И в одну постель с этим уродом она не ложилась. Что может быть лучше?

Однако на ее планы это не повлияет. Предшественницу-то он извел, а значит должен за это ответить. Убивать его она не будет. Разумеется нет. Месть должна быть красивой, и ударить по самому больному.

Барон женился из-за денег? Вот и хорошо. Значит бить будем по кошельку. Резко и больно. Идеально было бы довести его до такой нищеты, чтобы он на местных помойках с бомжами за селедочные головы дрался. Или что-то в таком роде. Тут уж как пойдет.

Это Алесия была кроткой и доброй. А вот про себя Ира такого сказать не могла.

* * *

До деревни ползли добрых четыре дня. Со множеством остановок. И под конец пути у Алесии уже серьезно дергался глаз. Честное слово, быстрее бы пешком дошла. Хотелось рычать глядя в небо, но приходилось изображать терпение (которым она сроду не отличалась).

Но не срываться же на спутниц. Им ведь тоже приходилось не легче. Искренне путешествию радовался только Глен. Щеки его чуть порозовели на весеннем солнце, в глазах появился блеск. И он послушно ел размоченные в молоке сухари, к большой радости Ирены.

Правда ходить самостоятельно мальчишка не мог. Только держась за чью-то руку, или уцепившись за телегу. И это, по мнению Алес, было плохо. Оставалось надеяться, что в деревне найдется знахарка, или какой-нибудь лекарь.

Сама Ирена оказала просто неоценимую помощь, сумев продать на маленькой ярмарке пару платьев и ниточку жемчужных бус. Все-таки невместно, чтобы этим занималась госпожа.

Алесия с любопытством рассматривала местные деньги. Как выяснилось, здесь ходило четыре вида монет.

Самая мелкая – медный круп. Чуть овальная, с чеканными зубчиками по краям.

Двенадцать крупов равнялись одному грону. Эта монета была из сплава меди и серебра. На лицевой стороне можно было рассмотреть гордый профиль основателя королевства. На реверсе – королевский дворец. В народе грон еще называли – «ясьмиком».

Потому что восемь гронов равнялись аргену. Большой серебряной монете, с короной и изображением действующего короля.

Были еще гроссы – пятнадцатая часть аргена. На реверсе – колос, на аверсе – меч.

Денежная система казалась запутанной и заставляла мозг медленно закипать. Но разбираться в ней надо. Иначе как вести дела?

Хорошо еще, что ее неосведомленность совершенно не вызвала удивления у слуг. Как выяснилось, господин барон денег жене никогда не давал, полагая, что это совершенно ни к чему. Да и до брака – все покупки оплачивал отец. Существовало даже мнение, что женщине из хорошей семьи, незачем думать о таких низменных вещах.

К слову, арген, тоже был сплавом. Просто с самым большим содержанием серебра. А золотых монет тут просто не существовало. Чистое золото и серебро использовалось только в торговле между королевствами, и строго по весу.

Что логично. Пусти в народ чистый драг металл, половина там и осядет, переплавленная на серьги и колечки. Можно не сомневаться.

Как источник бытовых знаний, Ирена оказалась просто бесценна. От нее же Алес узнала, что слугам платят два-три аргена в год. Что за один гросс можно купить мешок муки, а за семь аргенов – неплохую корову. Ткань для платья обойдется в пару гронов. Но за пошив придется еще отдельно доплатить.

Для удобства понимания, девушка попыталась прикинуть курс местных денег к привычным. По очень приблизительным подсчетам выходило, что арген, это примерно десять тысяч. Ага. Значит от барона она получит где-то миллион.

На первый взгляд – вроде бы неплохие деньги. Но дома этого не хватило бы даже на квартиру. И сколько из этого богатства отдаст ей брат?

* * *

Когда карета вновь остановилась, а кучер крикнул: «Выгружайтеся, приехали!», – Алесия не сразу поверила своему счастью. Неужели этот бесконечный путь остался позади?

Первой наружу выскользнула Агнета, так как сидела к выходу ближе всех. До оставшихся внутри донеслось протяжное – «О-ох».

Алес на всякий случай насторожилась, но как оказалось, зря. Просто служанка никогда не выезжала за пределы города, и теперь была потрясена открывшимся видом. Так что ее можно было понять.

А вот Алесию деревня не впечатлила. Она ожидала увидеть буйство зелени и уютные избы прикорнувшие в тени берез. Женщин в нарядных сарафанах с коромыслами. А по факту – ее окружала унылость и серость.

Широкая улица представляла собой засохшую грязь. Несколько чахлых кустиков вместо деревьев. Крытые соломой избы разбросаны там и сям, без всякой системы. И в этом мраке ей теперь придется жить?

К карете уже тянулись первые любопытствующие. Девушка внимательно оглядела местных крестьян.

Что сказать? Прибывшим здесь были явно не рады. Это отчетливо читалось в выражениях угрюмых лиц. Новую госпожу рассматривали как диковинку, не испытывая к ней ни малейшей симпатии.

Даже Агнета это почувствовала, и боязливо втянула голову в плечи. Сама же Алесия и не думала отворачиваться от недобрых взглядов. Напустив на лицо равнодушие, она пыталась понять, кто в этой толпе главный. С ним и нужно начинать разговор.

Наконец вперед шагнул матерый мужик с короткой жесткой бородой. Одет он был в домотканую рубаху, на ногах потертые сапоги. А учитывая, что остальные обуты в лапти, хорошая обувь – это уже некоторый статус.

Кланяться мужчина не стал. Наоборот. Посмотрел так, будто желал одним взглядом вбить в землю. Алес не дрогнула, и крестьянин заговорил.

– Так значатца, ты и будешь наша новая госпожа?

– Все верно. – девушка тоже расправила плечи, но сколько не тянись, мужику она явно проигрывала в объемах.

Вокруг приглушенно зашептались. Можно было разобрать лишь отдельные слова. «А мож того?… И никаго не видали… Да в озерцо… Девки…».

– Цыц! – рыкнул мужчина, и все примолкли.

Алесия чуть изогнула бровь. Внутри пробегал противный холодок, но показывать этого никак нельзя. Потому что отвечает она сейчас не только за себя. Но и за женщин, которых сюда притащила. И за чужого ребенка. Ох… Только бы голос не задрожал.

– Мой брат, – произнесла она твердо, глядя мужику прямо в глаза. – Его сиятельство граф Бартон, приказал мне отправиться в деревню и дожидаться его здесь. Я лишь слабая глупая женщина и не смею его ослушаться.

Пыл у крестьян угас. Самые активные скромно потупились. Мужчина усмехнулся.

– А ты, госпожа, не пугай. Вас и без того никто туточа не тронет. – последние слова, судя по нажиму, явно адресовались толпе.

– Знаю. – первый контакт был установлен, теперь следовало нащупать следующие ниточки. – Простите, но вы не представились. С кем имею честь говорить?

– Фенел я. Староста праворечья. Под моим началом дворы двух деревень. Костоломицы и Рубайки.

Названия Алесии понравились. Боевые такие. Против барона как раз то, что надо. Страх постепенно отступал. Ей все равно здесь жить, поэтому никто не должен даже заподозрить слабость. Правда пока пришлось использовать имя брата в качестве щита.

Откровенно говоря, в своем мире девушка предпочитала решать проблемы самостоятельно. И на дух не переносила девиц, которые чуть что вопили – «Я сейчас позвоню отцу/парню/брату». Поэтому и коробит, что приходится самой использовать такую тактику здесь.

Ну а что еще делать, в сугубо мужском мире? Надо же как-то выживать.

– Нам бы где-то остановиться. – это была не просьба. Скорее размышления вслух. Но Фенел деловито кивнул.

– Так чего думать? Господский дом еще цел.

– Господский дом⁈

Алес оглянулась на служанок, но те лишь пожали плечами. Староста презрительно хмыкнул и принялся объяснять.

Как оказалось, полвека назад была мода, ставить между деревнями господские дома. Не будет же важный господин ночевать в избе, если ему, допустим, приспичило выбраться на охоту? К тому же у него свита, лошади, псы. Как обеспечить всех удобством?

Для того и строились господские дома. От них удобно было добираться и до леса и до деревень. Туда же устраивались выезды на природу, в подражание королевской семье. Постепенно эта мода сошла на нет. Потому что надо тратиться на содержание, платить дополнительный налог.

Его милость, барон еще лет десять назад приказал разобрать все господские дома. Поэтому по другим деревням их уже не осталось. А здесь еще стоит. Никак руки не дойдут исполнить приказ барона. То пахота, то страда. В том году почти уже совсем собрались, но в аккурат после уборки урожая начались дожди, затем череда свадеб…

Алесия понимающе кивала, стараясь не улыбаться. Ясно же, что крестьяне просто забили болт на исполнение приказа. Оправдания звучали так складно, что не приходилось сомневаться – дом еще лет пятьдесят бы простоял. Однако неприкрытый пофигизм оказался ей сейчас на руку.

– Очень хорошо. И куда же ехать?

Кучер, до этого момента скромно колупавший ногтем кнут, встрепенулся.

– Мы так не уговаривались госпожа. Меня наняли только досюда вас подбросить. А теперь чего, прикажете ломать колеса по бездорожным колдовыбоинам? Я не согласный. Выгружайте давайте свои тюки-сундуки, и дальше сами.

Девушка смерила его холодным взглядом, но прежде чем успела хоть что-то сказать, вмешался Фенел.

– Ясно-дело без тебя уже туточа справимся. Дирк, Самвел, сымайте короба. Тит пусть телегу свою запрягает и свезет девок до господского дома.

Подчиняясь его словам, люди вокруг зашевелились. Не прошло и получаса, как карета скрылась из глаз, а Алес со своей скромной свитой сидела в телеге на запашистой соломе.

Титом оказался жилистый старик, с седыми кустистыми бровями. За время сборов он не произнес ни одного слова. Однако легко поднял сундук на телегу, тогда как второй едва сдвинули два парня.

Еще минут десять, и вот телега уже едет по неровной земле, навстречу заходящему солнцу.

Староста проводил их задумчивым взглядом и запустил пальцы в жесткую бороду. Вокруг снова загудели голоса.

– … эта чёй же. Над нами девка теперь главной будет?

– … скинуть их в реку, да дело с концом!

– … будто никогось и не было…

– … бабы завсегда злые, теперь эта выришейка будет кровушку пить!

– Ты чагой-та на баб колесо катишь⁈ Где мы злые? – возмутилась одна из старух и отвесила говорившему затрещину.

– Цыц! – рявкнул Фенел. Воцарилась тишина. Мужчина обвел крестьян суровым взглядом. – Ежель узнаю, что кто-то и чего-то, в куриную кишку измотаю! Прониклись? Пусть лучше над нами будет девка, чем этот… – он грубо выругался. – Девки завсегда более жалостливые, и не будут до исподнего обдирать.

– Да ты же видел, какие у нее глаза! Так и зыркала. Еще и брат – граф.

Староста медленно сжал кулак и показал его самому горластому.

– Я хоть раз поступал не дельно? Вона, господский дом уже сгодился. А вы все ныли – «не гневи господина. Придется разобрать». Вот и счас. Дружить нам с этой девкою надо. Она тоже дружить с нами станет, потому что брату-графу на нее плевать. Иначе не пустил бы ее сюда без свиты. Девки, они хоть в шелках, хоть в лаптях, по своей природе курицы-наседки. И в людях я разбираюсь. Ежель мы с добром, так и она добром. Прониклись?

Крестьяне переглянулись и закивали. Авторитет у Фенела был бетонным. Подкрепленный за неполных три десятка лет словом, делом и кулаком. Желающих поспорить со старостой так и не нашлось.

* * *

Дорога до господского дома прошла в звенящем молчании. Тит щелкал кнутом. Глен прижимался к матери. Агнета прикорнула к сундуку, будто озябший воробушек. А Алесия задумчиво накручивала на палец сухую соломинку.

Может она погорячилась при разводе? Как бы эти деревни не обернулись еще большими проблемами. С другой стороны, крестьяне же не знают, чего от нее ждать. Какой им резон встречать ее с распростертыми объятиями?

Нужно завоевывать доверие. И начать с самого главного – старосты. А остальные сами подтянутся. Под влиянием авторитета.