Текст книги "Побежденные Любовью (СИ)"
Автор книги: Василина Цеханович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
Глава 31
Иона Хогниншем
Три дня назад я сбежала из дома. Хотела оставить прошлую жизнь позади и пыталась заставить себя не оглядываться, не оборачиваться, смотреть только вперед в туманное неясное будущее. В дороге удавалось как-то контролировать свои мысли, но в ночь перед посвящением, проведенную в храме, они все же настигли меня.
Крег Дайс очень помог. Дал в провожатые двух верных людей, заставил переодеться в приготовленную мужскую одежду, чтобы не узнали, вот только удачи не пожелал.
– От себя невозможно убежать, принцесса, – напоследок произнес главарь бандитов, и я вместе с сопровождающими двинулась в трудный путь.
Мне пришлось ехать в пустой бочке, буквально согнувшись пополам. Потом были переходы порталами, короткие остановки в самых злачных местах королевства, непродолжительные перерывы на сон... Когда наконец прибыла в храм – грязная, измученная, ослабленная, то осознала, что теперь пути назад нет. Все эти дни гнала от себя мысли об отце, наставнике, пациентах, но особенно старалась не думать о Лиаме. Сердце болело, а душа ныла от тоски и безысходности, рвалась назад. Внутри меня все медленно умирало. Я переставала чувствовать себя живой. Вроде должна радоваться, ведь моя цель, моя самая заветная мечта вот-вот исполнится, но вместо этого в груди поселилась обреченность. Наверно так часто происходит, когда долго стремишься к чему-то и получаешь, а в итоге это становится как будто ненужным. Неужели я ошиблась в себе? Нет, не должна! Мне нравится помогать и лечить, хочется быть нужной и совершенствоваться дальше как целителю. Только на пути у этой цели возник он – герцог Саттэр. Мужчина, жизненно необходимый словно воздух, вода или пища. Без него умираю и сейчас, лежа на твердой кушетке в маленькой комнатке храма, вижу в узкое окно кусочек неба и вспоминаю, вспоминаю, вспоминаю...
Стук в дверь становится неожиданностью. Кто это пришел на ночь глядя? Сердце начинает биться быстрее, потому что в душе зарождается безумная надежда: а вдруг это он? Вдруг Лиам нашел меня и пришел забрать? Вытираю одинокую слезинку со щеки, когда стук становится более настойчивым. Хватит Иона. Пора оставить Лиама в той жизни, где не будет рядом тебя. Находясь в Ришуе, вы бы оба мучились.
Разум наконец позволяет взять верх над чувствами. Накидываю на грубую ночную рубашку теплый плащ и, кутаясь в него, иду босиком по циновке открывать непрошенному гостю. К глубокому моему разочарованию за дверью оказывается Юнг – младшей помощник верховной жрицы Цирцеи, юноша с симметричным лицом и огромными голубыми глазами. На губах служителя по-прежнему неизменно приветливая улыбка, вот только его приходу я совсем не рада.
– Доброго вечера, сестра Иона, – младший помощник уверенно заходит в мою комнату и прикрывает за собой дверь.
Почему-то внутри поселяется чувство опасности. Пытаюсь отмахнуться от него, ведь здесь в храме мне ничего не угрожает. Между тем Юнг проходит вглубь комнаты и ставит на простую деревянную тумбочку оловянную кружку, от которой идет пар.
– Ночи здесь холодные, сестра. Выпей отвар, чтобы согреться.
Улыбка на лице младшего помощника становится шире. Невольно задумываюсь о том, почему этот с виду симпатичный юноша подался в храм, чтобы впоследствии стать жрецом Богов? Верховных всегда десять: пять женщин и пять мужчин. Так заведено с начала времен. Если в обычном мире у мужчин привилегированное положение, то среди жрецов не делают различий между полами. Так и с теми, кто посвящает себя Богам: целителями, простыми магами, зельеварами, артефакторами. Все они трудятся на благо народа и прославляют свои храмы. Конечно, верховным жрецам выгодно, когда под их благословением оказываются самые выдающиеся. Это приносит огромные пожертвования в храм. Такова, увы, сторона всех отношений. И духовных тоже. Без средств даже храм Богов не может существовать. Зато здесь я получаю защиту и полную неприкосновенность, а значит в какой-то мере могу сама строить свою жизнь. Пусть никогда не выйду замуж и не рожу детей, зато отдам всю себя лекарскому делу. Не знаю почему твердо уверена, что буду любить всю жизнь только Лиама. Это сперва кажется, будто можно спутать влюбленность и любовь. Лишь осознав всю полноту чувств к герцогу Саттэру, теперь с полной уверенностью заявляю: я не влюблена в этого мужчину, я люблю, люблю настолько сильно, что ради его счастья и благополучия готова отказаться от нас. Хотя нас никогда не было, а после завтрашнего посвящения точно не будет.
– О чем ты так глубоко задумалась, сестра?
Уйдя в собственный мысли не заметила, что Юнг стоит близко ко мне, слишком близко. Его руки ненавязчиво опустились на мои плечи, а затылок обдало горячее мужское дыхание.
– Отпустите меня! – произнесла возмущенно и вырвалась, отойдя в дальний угол комнаты. – Я прошу Вас уйти!
– Прости, сестра Иона, и не подумай ничего дурного, – младший помощник взял с тумбочки отвар и приблизился ко мне. – Я вижу, как тебе плохо, что тоска съедает твое сердце. Выпей и согрейся, впусти светлое будущее в свою жизнь.
И вновь самая доброжелательная улыбка на губах, которая располагает к себе многих, но только не меня. Но кое в чем Юнг прав: мне необходимо согреться. В комнате нет камина, а ночи довольно прохладные. Беру из его рук кружку и маленькими глотками пью травяной отвар. Горячо, даже обжигающе. Не могу разобрать, из чего он состоит. Голова после каждого глотка медленно начинает кружиться.
– Тебе стоит прилечь, сестра Иона, – голос младшего помощника раздается, словно в тумане. – Вот так.
– Что... что Вы делае... те..., – язык заплетается и чувствую себя по-настоящему пьяной.
Пытаюсь сфокусировать зрение, но не получается. Ощущаю мужские руки, которые ведут куда-то за собой, потом тело сковывает холод. Звук упавшей ткани в тишине комнаты становится слишком громким. Разум пытается пробиться сквозь пелену, твердит придти в себя. Зачем Юнг это делает?
– Сегодня последняя ночь, сестра Иона, когда можно насладиться мирской жизнью. Я помогу тебе, – меня укладывают на кушетку, и сверху ложится тяжелое мужское тело. – Ты ведь девственница, а хочешь пройти посвящение так и не узнав, какого это быть с мужчиной. Не бойся, я буду нежен. Ты не первая и опыт у меня есть.
Его слова сопровождаются настойчивыми поглаживаниями. Руки младшего помощника начинают уверенно задирать ночную рубашку, а я все еще не в состоянии сопротивляться. Вдруг в голове мелькает мысль, что надо уступить. После ночи с другим мужчиной, уже точно не передумаю и, если Лиам появится, он не примет опороченную меня. Нужно отрезать себе путь к отступлению. Потерплю и не позволю сомнениям, изводящим душу, помешать стать храмовой целительницей. Ну же Иона, ты должна решиться. Должна. Но сказать легче, чем сделать. Когда Юнг сдергивает с себя балахон и тянется к завязкам штанов, к горлу подкатывает тошнота. Пытаюсь глубоко дышать и только успеваю резко повернуть голову в сторону, как меня рвет. Боги! Голова вмиг проясняется, а следом накрывает чувство глубокого стыда. Что я вообще творю? Зачем заставляю себя предать Лиама, предать то чувство, которое возникло между нами? Переспать с незнакомым мужчиной – слабо и мерзко. Как вообще могла допустить подобную мысль? Проще всего плыть по течению, труднее бороться и оставаться верной себе самой. Лиам научил меня быть сильной, так почему сейчас опускаю руки? Предаю того, кого люблю несмотря ни на что?
– Что же ты так, сестра...
Слышу злость в голосе Юнга, а потом он резко переворачивает меня на живот и наваливается сверху.
– Ничего... Я, конечно, хотел попользовать твой маленький ротик, но после такого казуса просто трахну, прочувствую тесноту твоего лона и наполню собой, – прошептал на ухо тяжело дышащий младший помощник и лизнул раковину своим противным мокрым языком, отчего вновь вернулась тошнота. – О да, как же мой член хочет побывать в тебе, ришская принцесса. Я определенно не зря выбрал этот храм...
– Отпусти, – брыкаюсь и не сдаюсь. Прежняя Иона покорно приняла бы свою судьбу, но теперь не собираюсь смиренно лежать и ждать, когда меня изнасилуют.
Продолжаю сопротивляться, но этим только еще больше распаляю насильника. Он справляется со своими штанами и, задрав мне рубашку, безжалостно рвет нижнее белье. Внутри меня поднимается злость. Она буквально застилает все перед глазами, когда чувствую прикосновение к ягодицам мужской плоти. Нет, нет, нет, я не хочу, только не с ним... Лиам...
Мысленно кричу, и в полумраке комнаты появляется ослепительная белая вспышка. Чувствую, как внезапно исчезает давящая тяжесть и, откидывая с лица волосы, резко вскакиваю на ноги, поспешно опуская вниз подол рубашки. Юнг лежит у двери и стонет от боли. Я... я что, ударила его магией? Невероятно! Не успеваю толком осознать произошедшее, так как после полученного шока руки начинают трястись, а затем по телу разносится озноб, переходя к крупную дрожь. Ноги подкашиваются. Вот только вместо того, чтобы убежать из комнаты, бессильно опускаюсь на пол и плачу, правда не из-за страха насилия. А что если бы меня не стошнило и я бы покорно отдалась этому мерзавцу? Он получил бы свое, но как бы с этим жила я? За эти несколько минут словно повзрослела и стала мудрее. Хватит уже совершать ошибки. Хватит!
Входная дверь неожиданно открылась, и я вздрогнула, увидев на пороге комнаты самую суровую из верховных жриц – Лиаль. Она презрительно посмотрела на валяющегося на полу Юнга, затем перевела взгляд на меня и, заметив порванное нижнее белье около кровати, сдвинула брови. Я вытерла слезы и рот рукавом рубашки, а затем поднялась на ноги и бесстрашно встретилась с аметистовыми глазами.
– Пойдем в мою келью. Тебе надо переодеться и помыться, – непреклонно произнесла Лиаль и строго добавила, когда я попыталась пойти в том, в чем была. – Накинь плащ, холодно. Ты целительница, а не бессмертная. Пора повзрослеть и научиться думать головой!
Лиаль подошла к стонущему Юнгу и попинала ногой. Я было инстинктивно дернулась помочь ему, но была остановлена жестким:
– Только попробуй! Помнишь? – Думать головой! Пускай полежит, может тоже начнет пользоваться мозгами. Совсем Цирцея его распустила... Ладно, не до пустой болтовни. Завтра посвящение, тебе стоит поспать.
– Благодарю Вас...
– Богов благодари, это они ниспослали на меня сегодня озарение. Как чувствовала, что этот заявится и явно возьмет не по твоей доброй воле.
Жрица замолчала и вышла из комнаты, а я босиком, завернувшись в плащ, побежала ее догонять.
* * *
Ранее утро встретило прохладой и туманом. Лиаль заставила меня поесть, а затем подала балахон, в котором предстояло начать путь посвящения. До обряда требовалось очиститься, поэтому вместе с младшими жрицами пошла к водопаду. Пришлось раздеться догола и встать под ледяные струи воды. Пока Лиаль произносила ритуальные слова поняла, что начинаю согреваться. В голове становилось ясно как днем, тревоги отступали, а разум очищался. Не знаю, сколько простояла так. Меня вытерли, снова одели в балахон, и повели в какую-то странную комнату круглой формы и куполообразным потолком. От входа до горевшего в центре огня были рассыпаны горящие угли. Следующий этап начался, поэтому с внутренним трепетом закусив губу, шагнула вперед. Жар скорее согревал стопы, нежели обжигал. Заставила себя не смотреть под ноги и направилась к своей цели. Медленно, но все же продвигалась к горевшему огню. Когда достигла нужного места, жрец разрешил мне сесть рядом. Он задавал разные вопросы, а я старалась честно отвечать на них. Время летело незаметно и наконец настал последний этап.
Темная комната, внутри которой пахло ладаном. Глубоко вдохнула этот запах и закрыла глаза. Легла на приготовленную циновку и меня тут же оставили, закрыв на ключ массивные двери. Я оказалась наедине с собой и мысли вновь вернулись к Лиаму. Сопротивлялась им до последнего, а потом сдалась и начала вспоминать: нашу первую встречу, хулиганский блеск каре-зеленых глаз, оскорбления, а потом неожиданное понимание, заботу всегда и во всем, спасение и необъяснимую тягу, наш первый поцелуй, безумную ночь... Я снова и снова мысленно воскрешала те события и чувствовала себя живой как никогда.
День сменился вечером и когда в единственном узком окне начало темнеть, за мной пришли. Церемония должна была состояться в главном зале. Все верховные жрецы и жрицы стояли здесь. Пришлось опуститься на колени перед ними и склонить голову. Зазвучала особенная музыка, которая вплеталась в слова жрицы. Другая служительница Богов перекинула мне волосы вперед и приготовила ножницы. Скоро, скоро я перестану быть Ионой Хогниншем...
Слова ритуала подходят к концу. Отчетливо слышу, как в образовавшейся благоговейной тишине щелкают ножницы, а потом:
– Иа, я люблю тебя!
Мой мир разбивается на части. Сердце пускается в бешеный галоп, ногти вонзаются в ладони и кажется, что это происходит не на самом деле. Лиам? Лиам здесь?
– Иона...
Его голос, самый родной и желанный заставляет все внутри петь от радости. О, Боги, как же я соскучилась по нему, как мне не хватало моего любимого!
– Иа...
Не выдерживаю и резко встаю, убирая волосы с лица. Лиам идет ко мне, буквально чуть ли не бежит. Уставший, взъерошенный, в мятой пыльной одежде, но при этом глаза горят каким-то колдовским пламенем. Окружающие замирают, не зная как поступить дальше. А для меня сейчас в храме остались только мы вдвоем.
– Иа!
Лиам подходит все ближе. Мне до боли хочется сорваться с места и упасть в его объятия. Делаю несколько шагов вперед и застываю на месте, беря эмоции под контроль. Выставляю руку вперед и вынуждаю самого родного мужчину на свете остановиться.
– Зачем Вы пришли? – с трудом заставляю себя перейти на официально-отстраненное "вы" и Лиаму это не нравится. Лицо герцога становится серьезным, глаза потухают, а губы сжимаются в одну жесткую линию.
У входа в зал слышится какая-то возня, а потом вижу переступивших через лежащих на полу жрецов Крега Дайса и лорда Гаилта. Перевожу удивленный взгляд на Лиама, который воспользовавшись моментом, подошел ближе.
– Ты спрашиваешь, зачем я здесь? Что ж отвечу. Я пришел, потому что не хочу потерять тебя, потому что не могу без тебя. Ты смысл моей жизни, мой воздух, мое дыхание. Без тебя все стало серым, пресным, невзрачным. Я люблю тебя, просто люблю. Такой, какая ты есть, – кажется, схожу с ума, потому что Лиам вдруг опускается передо мной на одно колено и уверенным голосом произносит. – Иона Хогниншем, младшая принцесса Ришского королевства, дочь короля Тристана Аура Хогниншема. Перед Богами и жрецами, перед свидетелями и теми, кто находится сейчас здесь, я прошу тебя стать моей женой, разделить эту жизнь со мной, стать моей опорой, моим сердцем и моей душой.
– Это немыслимо! – восклицает один из жрецов. – Здесь в храме... Принцесса должна пройти обряд посвящения! Вы не имеете права...
– Замолчи старый дурак, иначе я тебе в этом помогу, – узнаю голос жрицы Лиаль.
Среди верховных поднимается волнение. Они начинают громко спорить и словно забывают о нас на некоторое время.
– Лиам, ты..., – не знаю, как выразить словами то, что сейчас происходит в душе. Не верю ему, просто не верю. Это не может быть правдой. Он любит меня, любит и хочет жениться! Не верю...
– Иа, – герцог продолжает стоять на одном колене и берет мою руку в свою, продолжая смотреть прямо в глаза, – ты любишь меня? Ты хочешь стать моей? Не просто моей, а именно моей женой? Я наверно поступаю эгоистично, пытаясь лишить тебя мечты, но перед тем как ответишь, знай: мое нахождение здесь – самое верное решение за всю жизнь. Я не буду противиться, если ты отвергнешь меня, но не могу не попытаться обрести наконец свое счастье, с тобой.
– Лиам, это неправильно! Ты помолвлен с Дарисой, вы должны пожениться и союз королевств...
– Во-первых: помолвка, еще не свадьба. Дариса не любит меня, а я не люблю ее; во-вторых: даже если мы с твоей сестрой не поженимся, мир уже подписан. Уверен Виттор и король Тристан найдут другой гарант своего союза.
– Нам не позволят быть вместе..., – чувствую, как по щекам текут слезы, а по телу бегут мурашки, – Тебя не пощадят...
– Цапелька, – Лиам поднимается на ноги и подходит ближе. Его рука ласково проводит по моей щеке, а глаза при этом лучатся нежностью. – Я – мужчина и решу все проблемы. Не бойся за меня. Я со всем справлюсь, только если будешь рядом, рядом со мной. Ты согласна стать моей полностью и навсегда?
– Да, Лиам, – всхлипываю и против воли улыбаюсь, – да...
Меня крепко обнимают, и утыкаюсь носом в самого надежного мужчину на свете. Я плачу, плачу от счастья. В голове туман и ничего толком не соображаю. Просто большего уже не нужно. Я люблю и любима, Лиам нашел меня, проделал такой долгий путь, чтобы рассказать о своих чувствах, чтобы быть вместе. Он – мужчина, он боролся за нас, а я... я чуть все не погубила.
Словно почувствовав мое состояние, одной рукой герцог успокаивающе погладил меня по голове, а второй еще крепче прижал к себе.
– Никогда больше не отпущу и не уйду, – прошептали мне в макушку, и я довольно улыбнулась, млея в самых лучших в мире объятиях.
Но волшебство закончилось, стоило жрецам наконец придти в себя. Я понимала, мы с Лиамом совершили недопустимое, и теперь расплата неминуема. Жрица Лиаль и жрец Тиль вышли вперед. Главный полыхал гневом и явно собирался не оставлять все это просто так. В воздухе появилось ощутимое напряжение. Увидела, как Крег Дайс и лорд Гаилт подошли ближе, а на входе в зал появилось множество жрецов с посохами.
–Как ты посмел прервать церемонию? Кто ты такой, что взял на себя смелость осквернить волю Богов?
Пафосная речь жреца, который обладал громким голосом и мощной аурой, заставила меня поежиться, но мой мужчина лишь сильнее стиснул в объятиях, прося довериться и успокаивая одновременно. После изнуряющего пути благородного лорда в нем выдавали только осанка, манеры и уверенный взгляд, которые почему-то Тиль настойчиво игнорировал.
– Герцог Лиам Саттэр, подданный Его Величества Виттора Ритара Райана, родной брат Ее Величества Анны Райан.
С удовольствием пронаблюдала за тем, как изменилось лицо жреца. Он нервно дернулся на месте, словно получил удар под дых и похоже растерялся. Лиам был значимой фигурой в Корнуольском королевстве, да и я – пусть и младшая, но по-прежнему пока принцесса.
– Что ж Ваша Светлость, – жрец кое-как смог взять себя в руки, вот только удостоился при этом насмешливого взгляда Лиаль. Похоже, жрицу начала забавлять складывающаяся ситуация. – Я бы не стал возражать, но обряд уже практически завершился и...
– В писании есть оговорка, в которой сказано, что если найдется тот, кто выскажется против обряда и приведет обоснованные аргументы, его можно прервать. Не смотрите на меня с удивлением, посланник Богов. Я не такой безбожник как может показаться. Я чту традиции и уважаю Богов. Думаю, они бы простили меня, ведь я влюбленный мужчина. Моя вина в том, что понял это, увы, слишком поздно и чуть не упустил свое самое главное счастье, – Лиам мягко улыбнулся мне и продолжил со всей серьезностью. – Посланник Богов, я прошу о чести сочетать в этом храме меня и принцессу Иону Хогниншем священными узами брака.
– Это недопустимо, – попытался возразить жрец Тиль, но его резко оборвала Лиаль.
– Я готова поженить вас двоих, – верховная жрица вдруг по-доброму улыбнулась и тут же ехидно поинтересовалась, – только вот где вы возьмете свидетельницу и свидетеля?
– Их не нужно нигде брать, они пришли со мной, – Лиам кивнул в сторону не менее потрясенных разворачивающимися событиями главаря бандитов и благородного лорда. – Пусть сами решат, кто из них кем будет.
Крег Дайс зло сощурил глаза, превращая их в одну линию, лорд же Гаилт буквально открыл рот от такой наглости, на что Лиам мне подмигнул, а Лиаль не удержавшись издала звук, напоминающий смешок.
– Что ж, тогда я прикажу принести кольца. Вы уж простите, Ваша Светлость, но у нас есть только медные. Надеюсь, Вы не будете против?
Лиам вопросительно посмотрел на счастливую меня и утвердительно произнес:
– Не будем.
– Тогда прошу.
Церемония была короткой, но самой желанной. Мы сказали друг другу заветное "да", обменялись кольцами и скрепили свой союз поцелуем. Я пребывала в какой-то эйфории и крепко держала за руку прижимающего к себе Лиама. До сих пор не верила, что стала женой того язвительного герцога, который когда-то назвал меня цаплей.
Пока муж улаживал формальности (наверняка пообещал верховным жрецам сделать внушительное пожертвование), волнение постепенно давало о себе знать. Как отреагируют отец и король Виттор на наш поступок? Что мы вообще наделали? А если Лиама решат наказать за своеволие? Зачем, зачем я согласилась...
– Перестань, цапелька, – мы ехали верхом и старались добраться как можно скорее до зоны, где перестает действовать портальная блокировка. – Все будет хорошо. Я теперь твой муж и буду решать наши проблемы.
– Мы вместе будем решать наши проблемы, – поправила я и меня легко поцеловали в губы, а затем Лиам пришпорил коня.
– Куда ты так торопишься? – крепче ухватилась за луку седла и собственного мужа.
– Консумировать брак, конечно же, – почувствовала, как Лиам хитро улыбается и прижимается ко мне еще ближе. – Я никому не позволю отнять тебя у меня. Никогда.
