Текст книги "Тайна замка Морунген (СИ)"

Автор книги: Варвара Корсарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Соглашусь с вами, – улыбнулась я, открыла топку правого отделения и, по примеру Гаспара, протиснулась внутрь.

Здесь было прохладно, темно, и относительно чисто, не считая пыли. Множество труб, вентилей и металлических пластин непонятного предназначения.

Я опять попробовала вызвать свой дар, чтобы увидеть, куда вела вся эта машинерия, но после попытки в коридоре сил не осталось. Пришлось полагаться на телесные глаза и руки. Света не хватало, частенько приходилось действовать на ощупь.

Я так увлеклась, что не сразу заметила, как что-то изменилось.

Стало тепло, потом еще теплее… внутренности печи слегка завибрировали и загудели.

– Гаспар, что это? – позвала я, но ответа не получила; зато услышала, как звякнул стакан и полилась вода. Гаспар отошел к столу попить и не услышал меня.

Я оттолкнулась руками, чтобы выбраться, и застряла. Закусив губу, я вертелась; звать Гаспара было стыдно – ему придется схватить меня за ноги тащить, как пробку из бутылки, позор какой!

Ничего, сама справлюсь…

Однако через миг меня вдруг охватил такой безотчетный страх, что стало не до стыдливости. Гул усилился, стенки топки стремительно нагревались, пот покатился по лбу, лица коснулась волна жара.

– Гаспар! – крикнула я сдавленно, извернулась, зацепилась коленом за трубу и, как куль с сажей, вывалилась наружу.

Вовремя: из топки ударила волна пламени!

Отталкиваясь ногами и руками, я изо всех сил старалась отползти подальше от взбесившегося агрегата; я словно пробудила дракона, который пыхнул пламенем из глотки, чтобы наказать того, кто потревожил его сон!

Безумие продолжалось недолго. Пламя иссякло так же быстро, как появилось. Через миг топка опять была пустой и мертвой, и лишь следы копоти на дверце напоминали о произошедшем.

Но как, как это случилось?! Откуда взялся огонь?! В этом отделении печи не было ни дров, ни угля, ни искры. Пламя как будто просочилось из ниоткуда и вырвалось из скрытых сопл!

Дьявольщина какая-то!

– Майя! – перепуганный Гаспар помог мне подняться. – Это вы сделали?! Устроили пожар?

– Ничего подобного! Понятия не имею, как это произошло, – мое дыхание сбилось от страха, слова прерывались кашлем. Пламя не достало меня, но волна горячего воздуха прошла по всей кухне.

– Вы могли случайно потянуть какой-то рычаг. В левом отделении горит огонь; возможно, в трубах печи сохранился горючий газ и вырвался на волю.

– Я ничего не тянула и не нажимала.

Я крепко сжала губы и прошла к столу, чтобы налить себе воды, оставив Гаспара недоуменно чесать в затылке.

Уже второй раз я чуть не погибла по вине творений Жакемара. Случайность или чья-то злая воля?

О нет, это третий раз, когда я оказываюсь на волоске от гибели! Был еще тот выстрел в лесу. Стрелял Зандер. Который теперь прячется неизвестно где…

Или мне стоит согласиться с госпожой Вороной и признать, что я разгневала дух замка Морунген?

Несмотря на всю чертовщину, поверить в привидения у меня не получалось. Однако похожий на столетний труп замок оказался не совсем мертв. Время от времени отдельные его части как будто оживали, и каждый раз это не приносило ничего хорошего.

Бой гигантских часов в зале… Железный паук… Теперь печь.

Ладно, причину боя часов я узнала, в ней не было ничего мистического (пока я держала свое открытие в тайне, о которой почти забыла – такой незначительной она казалась на фоне всего, что произошло).

Но Арахнофер? Эта печь, которая вдруг превратилась в огнедышащего дракона?

Все в замке взаимосвязано… В нем полно рычагов и переключателей, которые управляют… неизвестно чем. Мог кто-то из обитателей замка нажать один из рычагов, чтобы оживить паука, а потом и печь? Случайно или намеренно это было сделано? И если намеренно – зачем этому человеку вредить мне?

Я торопливо отпила из стакана, мои зубы стучали по стеклу.

– Ничего не поделаешь, – сказал за спиной Гаспар веселым голосом, но за весельем угадывалось напряжение. – Исследователей развалин часто поджидают неприятные сюрпризы. Особенно когда создатель этих развалин – безумный кукольник-изобретатель. Но не удивлюсь, если теперь вы откажетесь от наших вылазок и захотите совсем покинуть замок.

– Ни за что на свете.

– Подумайте хорошенько. Пожалуй, нам следует притормозить. Да и я, признаться, малость увлекся. А ведь у меня тут и другие дела. За которые концерн платит мне жалование. Отправлюсь-ка я сейчас в Ольденбург, мне поручено вести переговоры с местными… а вы тоже займитесь чем-нибудь безопасным. Не исследуйте замок без меня. Кто знает, какие еще ловушки нас поджидают.

Мы вышли в коридор, и я тут же налетела на Бианку. Она стояла прямо под дверью. Возможно, подслушивала.

– Что вы делаете в помещении для слуг? – спросила я резко.

– Я всюду ищу вас, – залепетала Бианка. Ее пальцы нервно теребили массивную подвеску-мощевик – и как ей не надоест таскать такую тяжесть на шее! Да еще с останками неизвестного происхождения внутри… – Мы только что вернулись с прогулки в Ольденбург, и теперь сели играть в карты в беседке… госпожа Шварц попросила привести вас, чтобы было нужное количество игроков для партии в «Чертов мост»…

– Я не играю в карты. И сейчас иду к себе – мне нужно переодеться.

Бианка скользнула взглядом по моему испачканному платью, потом посмотрела на взъерошенного Гаспара и ничего не сказала.

Я подошла к лестнице и когда начала подниматься, чуть не упала, потому что под ноги метнулась змеевидная тень горностая, а следом промчался кот Фил с прижатыми к голове ушами. Звери пронеслись через холл и скрылись в коридоре.

Я проводила их глазами:

– Давай, Фил, гони шпиона, задай ему хорошенько, – пожелала я коту вслед.

После пережитого на кухне потрясения ноги подрагивали, и я с трудом добралась до второго этажа. При этом цеплялась за перила, как старуха. А когда ступила на площадку, увидела, как на мою скрюченную фигуру и чумазую физиономию с изумлением смотрят хозяин дома и прекрасная Карина.

Карина держала полковника под руку.

– Добрый вечер, ваша милость. Добрый вечер, госпожа Кальбек.

– Добрый вечер, – растерянно сказала Карина и вопросительно глянула на полковника. «Что это с ней?» – говорил ее взгляд.

– Черт побери, что с вами случилось? Почему вы в таком виде? – спросил Август. Он пожирал меня глазами, но на его лице была написана откровенная тревога.

– Ничего страшного. Мы с господином Тейфелем исследовали печь на кухне.

Я торопливо спрятала за спину руки; ладони горели, я все-таки обожглась о раскаленные стенки печи, когда пыталась выбраться из топки. От полковника не укрылся этот жест. Его лицо стало еще более ожесточенным.

– С господином Тейфелем? – повторил он тоном, полным глубокого неудовольствия.

– Он многое знает о замке и его механизмах. С ним интересно.

– Майя, по-моему, он не самый подходящий для вас спутник.

– Барон, прошу вас! Перестаньте придираться к вашему милому механику, – Карина шутливо шлепнула полковника по плечу веером. – Госпожа Вайс – юная девушка, ей нужно развлекаться и проводить больше времени с людьми ее возраста. А господин Тейфель – хорошо воспитанный и перспективный юноша. Пусть вместе занимаются своими старыми механизмами!

– Да, госпожа Вайс любит такие развлечения – возиться с разной ржавой дрянью, – сквозь зубы сказал полковник.

– Нет ничего интереснее, – ядовито подтвердила я.

Теперь при каждой встрече с Августом я испытывала такую бурю чувств, что сама не смогла сказать бы, что именно я чувствовала. Разочарование, гнев, досаду? Или нежность, печаль и любовь? Всего и помногу.

Иногда мне хотелось ударить его, иногда – целовать так, чтобы стереть все границы, выдуманные им и реальные. Кричать на него, говорить ему злые и ласковые слова. Обнимать его так, чтобы он не мог уйти.

Возможно, того же хотелось и полковнику, поэтому мы ограничивались при встречах короткими репликами – и каждая высекала искры, которые хорошо замечали окружающие. Сложно сказать, что именно они при этом думали.

– Майя, скоро вас ждет более подходящее развлечение! – возбужденно воскликнула Карина. – У нас чудесные новости. Господин барон согласился устроить в замке бал! Он пригласит местных землевладельцев и власти города с семьями. Будут танцы и фейерверк! Уже на следующей неделе. У вас есть подходящий наряд? Если нет, буду рада одолжить что-то из своего гардероба.

– У меня есть подходящее платье, – ответила я ледяным тоном.

– О! – смешалась Карина.

– Надеюсь, вы не откажетесь участвовать в этом празднике, – с нажимом сказал полковник.

– Разумеется, она не откажется! – возмутилась Карина. – Все девушки любят балы.

– Майя – не все девушки. Порой мне кажется, она предпочитает общество железяк обществу людей.

– Некоторые люди очень похожи на железяки, – парировала я.

Карина смутилась и издала неловкий смешок.

– Майя, разумеется, имеет в виду меня, – пояснил ей полковник как ни в чем не бывало.

Мы смотрели друг другу в глаза. Он с гневом, я с вызовом, и оба тяжело дышали. Я первой отвела взгляд.

– Простите, ваша милость, – пробормотала я. – Простите, госпожа Кальбек. Кажется, я забылась.

Я подобрала юбки и пулей понеслась к себе.

Глава 16 Ночное свидание

Новость о предстоящем празднике меня совершенно не обрадовала. Я любила танцы и хорошую компанию, но сейчас было не до веселья. Вот еще радость – смотреть, как три прекрасные девицы будут по очереди танцевать с полковником, а он будет прижимать их к себе в танце и расточать любезности!

А ведь еще явятся местные важные персоны. У некоторых есть дочери на выданье. Слуги болтали, что богатые папаши не прочь забыть свою неприязнь к наместнику и открыть на него охоту. Большое поместье, солидный банковский счет да связи в столице кого угодно заставят сменить гнев на милость.

Среди гостей я буду белой вороной. Девушка, чья роль в замке вызывает пересуды. Не то экономка, не то лекарь, не то приживалка, не то любовница хозяина замка. Они будут смотреть на меня, перешептываться и строить догадки.

Мысль была настолько отвратительна, что я подумала бросить все и уехать к отцу или к тетке в столицу, невзирая на запрет полковника.

И правда, что я делаю в замке? Занимаюсь бессмысленным делом. Ищу иголку в стоге сена. Неизвестно, существуют ли вообще эти записи Жакемара и будет ли от них какая-то польза, если я их найду!

Кроме того, замок как будто ополчился на меня в последнее время. Одно странное происшествие за другим! Либо я обзавелась неведомым врагом, который поставил себе цель – во что бы то ни стало выжить меня из замка или даже уничтожить!

Тем временем обитатели замка ходили возбужденные и счастливые. Даже госпожа Шварц отнеслась к предстоящему балу более-менее благосклонно.

К удивлению я узнала, что идея праздника исходила от князя Рутарда. Он решил, что такое развлечение поможет исправить дурную репутацию наместника.

Разумеется, преследовал князь и практические интересы. Некоторые богатеи Ольденбурга пожелали выступить инвесторами, другие затягивали сделки по продаже земель концерну, а совместное распитие спиртного в компании милых барышень да танцы под оркестр, да вкусное угощение и раздача подарков – отличный способ умаслить несговорчивых. Горожане помнили, как старые владельцы замка устраивали подобные праздники в честь начала или завершения сбора урожая, или чтобы отметить другие важные для общины события.

Короче, сплошная выгода для всех. Поэтому приготовления к балу шли весело и с размахом.

Марианна, горничная госпожи Шварц, и камеристка княгини оказались хорошими портнихами. Карина и княгиня целые дни проводили в их компании. Полным ходом шли примерки, слуги таскали в комнаты рулоны тканей – бог весть, где они их доставали. Возможно, в местной лавке нашлись запасы. Либо за ними посылали в ближайший крупный город.

Мажордом сбивался с ног. Мне тоже пришлось потрудиться – следить за уборкой комнат, украшением залов и своевременной оплатой счетов.

Мужчины времени зря не теряли. В замке им сейчас было неуютно, но они прекрасно проводили время за охотой или в трактирах Ольденбурга.

Но барон редко к ним присоединялся. Он один, казалось, не радовался затее. Ходил мрачнее тучи или сидел в библиотеке. Несколько раз, проскальзывая мимо полуоткрытой двери, я заглядывала в щель и видела, как он хмурится, изучая бумаги, или листая толстые подшивки архивных документов. Он ни на секунду не забывал о делах.

Меня он не замечал – или делал вид, что не замечает. Да я и сама старалась лишний раз не попадаться ему на глаза.

Кроме того, я изо всех сил избегала встречи с Кариной. Она преследовала меня с неутомимостью ищейки! Все требовала, чтобы я показала ей платье, в котором я приду на бал, и назойливо предлагала заглянуть в ее гардероб и выбрать для себя что-то на свой вкус.

Она частенько видела меня в рабочей одежде, и, кажется, не верила, что я могу появиться среди гостей в приличном виде.

Уж у нее-то нарядов хватало – в замок с ней прибыло пять сундуков! На какие только средства ей удалось накупить все это? С деньгами у Карины и ее отца было туго: последний муж оставил Карину без средств, да и советник Ройтлингер лихо просаживал доходы в карты.

Скоро я частично получила ответ на этот вопрос. Накануне бала я ездила в Ольденбург, чтобы отвезти отцу приглашение на праздник – его вручил мне барон и строго-настрого потребовал, чтобы отец прибыл в замок вместе с другими уважаемыми людьми города.

Я молча взялась выполнить поручение. У меня не было ни малейшего представления, как отец отнесется к этому. С одной стороны, он терпеть не мог наместника и считал, что в его доме мне грозит опасность. С другой, он оставался его должником, да и тщеславен был немало, а приглашения в замок удостоились немногие.

Приглашение отца обрадовало. Он порозовел, изобразил негодование, но я видела, что он польщен.

Перед тем как вернуться в замок, я прогулялась по Ольденбургу. И когда скорым шагом миновала лавку Лео Цингера, увидела странное.

Из дверей ломбарда, потупив голову, вышла Карина. В руках она сжимала кошелек и прятала в него банкноты. На лице у нее была густая вуаль, но меня ей ввести в заблуждение не удалось. Я сразу узнала ее статную фигуру и рыжие волосы.

Я притаилась в тени дерева. Любопытно! Неужели Карина закладывает ростовщику драгоценности, чтобы иметь быстрые деньги на повседневные расходы? Видимо, так. Что ж, понятно, почему она прилагает все усилия, чтобы стать хозяйкой замка Морунген и получить доступ к счетам барона…

* * *

В день бала погода была отличной – солнечно, сухо, поэтому первая часть праздника проходила на лужайке за фонтаном. Там накрыли столы с легкой закуской, неподалеку расположился оркестр, который специально привезли из Шваленберга.

К замку то и дело подъезжали кареты и двуколки – прибывали уважаемые горожане и местные арендаторы.

Я следила за суматохой из окон второго этажа. Спускаться не хотелось.

Во-первых, я чувствовала себя усталой – с утра пришлось следить за тем, как украшали поляну и столы цветами. При этом случилась стычка с садовником Эмилем, который в последнее время сделался невыносим. Он не упускал случая отпустить в мой адрес колкую или двусмысленную шутку, а все мои распоряжения предпочитал игнорировать. Только угроза пожаловаться на его поведение барону смогла его немного укротить.

Во-вторых, меня грызли досада и глухое недоброе предчувствие. Атмосфера веселья плохо сочеталась с мрачным духом замка Морунген. Не покидало ощущение некой неправильности. Словно гости развлекались среди кладбища. Каменные химеры и скелеты мрачно взирали на яркие платья дам со стен, и я видела, как гости ежатся, когда случайно забредают в тень, которую отбрасывала угловатая крыша замка.

Тени замка Морунген необычайно густы и холодны, попавшего в них пробирает дрожь до костей…

Помнится, я сама желала, чтобы в стенах замка вновь звучал смех, и барон устраивал праздники для местных. Но теперь затея мне не нравилась. Может, время было пока неподходящее.

Я следила за высокой фигурой полковника. Он был опять в своем парадном мундире и казался мне самым красивым из всех присутствующих мужчин.

Хотя Гаспар Тейфель, без сомнения, привлекал не меньше внимания дам. Да и князь Рутард выступал душой компании.

Набежали тучи, в любой момент мог пойти дождь, и гости потянулись к входу в замок. Мажордом предусмотрел такую оказию: дальше веселье будет продолжаться в главном зале замка. Оттуда заблаговременно вынесли стол и лишнюю мебель, расставили в углах вазы с цветами и развесили гирлянды под потолком, чтобы скрыть уродливые маски. На мой взгляд, это мало помогло, и каменные физиономии стали выглядеть еще более устрашающе, но я не стала никому навязывать своего мнения.

Я вздохнула и решила спуститься. Поскольку меня представили компаньонкой госпожи Шварц, мое присутствие все-таки необходимо.

Когда вошла в зал, меня оглушил шум голосов. Я повертела головой, отыскивая отца, и нашла, что он отлично проводит время в компании бургомистра. Они стояли в углу, попивали вино из бокалов и мило беседовали. Госпожа Шварц сидела в кресле, рядом с ней собралась толпа местных матрон; пожалуй, я ей сейчас не потребуюсь. Поэтому отыскала себе кресло за высокой вазой и приготовилась сидеть и наблюдать.

Гости бродили по залу с бокалами в руках, смеялись, шутили. Приглашенные местные выглядели весьма довольными, хотя и бросали время от времени настороженные взгляды на хозяина дома, видимо, не зная, чего от него ожидать. По сути, они пили, угощались и веселились в доме человека, которого считали своим врагом. Но ольденбуржцы не отказывались от дармового угощения и умели на время забыть обиды, когда это было выгодно.

Возможно, затея князя принесет плоды, и праздник положит начало новым отношениям между наместником и жителями округа

Затеяли танцы; музыканты, красные, разгоряченные и уставшие, заиграли модный в столице медленный танец «ландлер», где кавалеры приглашают дам и кружатся по залу в объятиях друг друга.

Мелодия была тягучая и очень красивая. Я следила за танцующими, но больше всего за хозяином дома. Полковник исправно играл свою роль.

Вел себя учтиво, не пропускал ни одного танца. Пригласил Розу и во время танца беседовал с ней. До меня долетал ее хриплый смех. Потом он пригласил Бианку, потом одну из местных дам, а потом – два раза подряд! – танцевал с Кариной.

Ее отец сиял; княгиня Шваленберг шушукалась с дамами, которые многозначительно посматривали на красивую пару.

Они и правда отлично смотрелись вместе: полковник в темно-зеленом мундире, статный, широкоплечий, и Карина с ее ярко-рыжими волосами в платье цвета старого вина. Ее рука легко лежала у него на плече. Его губы почти касались ее виска. А когда Карина повернулась ко мне лицом, я увидела, что на ее шее красуется знаменитое ожерелье Ашрафа.

Полковник одолжил ей это украшение на бал! Или подарил. Возможно, сам застегнул его на ее шее… Это говорило о многом.

Я не хотела смотреть на них, но не могла оторвать взгляда.

Наконец, прозвучали последние такты, полковник проводил Карину на место и отошел к компании мужчин.

Его путь лежал мимо вазы, за которой я пряталась. Он увидел меня и остановился на миг. Я задрала подбородок и подарила ему самый свой гордый взгляд.

Август стоял, словно раздумывая – подойти ко мне или нет, и он уже повернулся и направился ко мне, когда к нему подошли бургомистр с женой и отвлекли его разговором. Я встала, чтобы тихо уйти из зала, но тут же налетела на Карину.

Неугомонная вдова схватила меня за руку с заговорщицким видом.

– Майя, дорогая, вот вы где! Я повсюду вас ищу. Боже, но почему вы такая бледная? Почему не веселитесь? Слушайте, – говорила она торопливо. – У меня для вас сюрприз. Записка… – она понизила голос и огляделась, словно проверяя, не слышит ли нас кто.

– Записка? Какая записка? От кого?

– От одного молодого человека. Я не знаю, что в записке; он попросил передать ее вам. Мы много говорили с ним о вас в последнее время. Мне кажется, он без ума от вас и очень встревожен. Он намекал, что у него есть важные сведения, которые вам помогут. Ума не приложу, о чем речь.

– Да что за молодой человек такой?! – спросила я раздраженно.

Меня охватила смутная тревога пополам с недоумением. Может, записка от Гаспара? Но он прекрасно мог подойти ко мне сам и сказать все, что у него на уме. Вон он, рядом с Бианкой. Та краснеет и наклоняет голову, а Гаспар что-то говорит ей на ухо и смеется.

Он поймал мой взгляд, оживился и подмигнул; я улыбнулась в ответ. Гаспар помахал мне рукой и кивнул на оркестр. «Потанцуем?» – так я поняла его сигнал. Я отрицательно помотала головой и повернулась к Карине, которая озабоченно рылась в ридикюле.

– Вот записка, – она вложила мне в руку клочок бумажки. – Расскажете, что там? Я сгораю от любопытства. Это так романтично!

Я немедленно развернула записку и чуть не выругалась, когда увидела знакомый почерк и подпись.

– Лео Цингер? Вы говорили обо мне с ростовщиком? – спросила я Карину, не скрывая гнева.

– Да, – кивнула она и добавила с легким смущением. – Я заходила к нему в лавку пару раз, когда была в Ольденбурге. Посмотреть… что можно у него приобрести. Иногда в ломбардах в глубинке можно отыскать удивительные вещи. Господин Цингер произвел на меня хорошее впечатление. Он отдал эту записку сегодня утром – он специально приехал в замок, но не смог найти вас. Я поняла, что вы дружите с детства и были помолвлены, но обстоятельства вас разлучили. Он приглашает вас на свидание, не так ли? Вы пойдете?

– Сугубо деловое свидание, – сухо ответила я.

– Что ж, жаль, – лукаво улыбнулась Карина. – Все же надеюсь, на этом свидании вы будете говорить не только о делах. Господин Цингер хорош собой и воспитан.

Я поморщилась. Хорош собой! Странные у нее вкусы, однако. Впрочем, в последнее время Цингер и впрямь стал следить за своей внешностью и каким-то образом избавился от прыщей. И язык у него подвешен что надо, он мог при желании выглядеть несчастным, трогательным и влюбленным.

Однако я думала, что Карина умнее и не купится на фиглярство. Но ей, разумеется, было выгодно отвадить меня от полковника, поэтому она решила играть роль свахи…

– Простите, мне пора, – я поспешила к двери, раздумывая, как поступить.

Я перечитала записку.

«Дорогая Майя! Прости, что пишу тебе, но у меня нет другого выхода. Я знаю, что сегодня в замке праздник, однако очень прошу тебя отлучиться и встретиться со мной в семь часов в старой сторожке в западной части поместья. Ко мне случайным образом попали сведения, которые могут оказаться очень важными для тебя и твоего будущего. Я должен передать их тебе лично. На кону стоит многое и времени мало. Прошу, постарайся прийти. Я хочу помочь.

Твой преданный друг,

Лео Цингер»

Тоже мне, преданный друг нашелся! Если он и правда раскопал какие-то важные сведения (Какие? Что-то связанное с правом на надел? С домом? С замком и полковником?), то он наверняка захочет получить что-то взамен. Бескорыстие и Лео Цингер – две вещи, которые стоят так же далеко друг от друга, как северный и южный полюс.

Может, показать записку полковнику?

Я задумчиво подняла глаза и увидела, как полковник приглашает Карину на танец в третий раз. Гости многозначительно улыбались. Отец Карины чуть ли руки не потирал от удовольствия.

Барон фон Морунген явно показывал, кому из присутствующих дам он отдает предпочтение.

– Сдается, в конце праздника он объявит о помолвке, – мрачно произнесла мне на ухо госпожа Шварц. Я вздрогнула и повернулась к хозяйке дома.

– Значит, он все-таки выбрал ее, эту пронырливую дважды вдову, – заключила госпожа Шварц. – Жаль. Я рассчитывала на другое.

Я сжала записку в кулаке, чувствуя, как стучит кровь у меня в висках.

Госпожа Шварц покосилась на меня и поджала губы.

– Я бы не прочь видеть вас своей невесткой, – вдруг сообщила она с кислой миной. – Я к вам привыкла. Однако вы хорошая девочка, хоть и упрямая, мне было бы жаль видеть, как Август губит вашу жизнь. Эту – она кивнула на Карину, – не жаль. Эта знает, на что идет. И она не влюблена. Любовь делает людей уязвимыми, слабыми и глупыми.

– Вы неправы, – ответила я. – Любовь делает людей сильными. Простите, мне нужно идти.

Я отвернулась и выскользнула из зала. Мне не хотелось быть здесь в тот момент, когда Август прилюдно объявит о своей помолвке, и все кинутся поздравлять счастливую пару.

Вместо этого я решила заняться своими делами. Повидаюсь с Цингером и выясню, что он задумал. Сейчас мое настроение как нельзя лучше подходило для встречи с бывшим женихом. Я была злой, несчастной и возбужденной. Если Лео начнет говорить гадости, ему не поздоровится.

На улице смеркалось, тучи затянули небо, но дождь так и не начался. Я быстрым шагом прошла по аллее, потом свернула на тропинку, которая вела к западной части поместья.

Лео писал о заброшенной охотничьей сторожке; идти было довольно далеко, и когда я приблизилась к ветхому зданию, раскраснелась, запыхалась и стала еще более сердитой.

Место было пустым и заброшенным. Слуги редко забредали в эту часть поместья. Иногда охотники оставляли здесь снаряжение, но сейчас никого подле сторожки не обнаружилось. Кусты окружали домик плотным кольцом, чуть дальше начиналась непролазная чаща.

Я подошла к рассохшейся двери и потянула заржавленную ручку.

– Лео! – позвала я. – Ты тут?

– Майя! – Лео выглянул наружу и расплылся в улыбке. Потом огляделся. – Ты одна? – спросил он настороженно.

– Да. Что ты хотел?

– Обсудить одно очень важное дело. Зайди. Лучше, чтобы нас никто не видел.

– Что за секретность? Быстро говори, и я вернусь в замок.

– О, я хочу многое тебе сказать…

Он поманил меня внутрь. Его тон мне не понравился. Я уловила в нем знакомые глумливые нотки. И еще больше мне не понравилось то, что Лео плотно захлопнул дверь и закрыл ее на засов.

– Так нас никто не потревожит, – пробормотал он, отошел от двери и нервно потер руки. – Садись, – предложил он и указал на деревянную скамью.

Я не стала садиться. В избушке были закрыты ставни, в очаге горел огонь. В углах колыхалась паутина, на полу лежал слой пыли и грязи.

Лео подошел ко мне, сунул руки в карманы и стал в упор рассматривать меня с гадкой улыбкой на тонких губах.

– Ну? – я потеряла терпение. – Если тебе нечего сказать, я ухожу.

– Не спеши, Майя. Я так соскучился по тебе. Позволь мне поцеловать твою руку… – Лео сжал мою запястье холодной ладонью и потянул к себе.

Я вырвалась и отошла на шаг.

– Какое у тебя ко мне дело? Что за важные сведения ты раздобыл?

Лео тихо засмеялся, и смех его был отвратителен. Он провел ладонью по своим рыжим волосам и признался самодовольно:

– Никаких сведений у меня нет. Это был предлог заманить тебя сюда.

– Зачем?! Что ты задумал?

– Майя, ты нужна мне. Я хочу жениться на тебе.

– Слышала уже. Интересно, в какой раз я собираюсь тебе отказать? В десятый? Или в двадцатый?

– Я больше не приму отказа. Ты проведешь эту ночь со мной. Утром нас найдут здесь вдвоем. И потом у тебя не будет другого выхода, кроме как принять мое предложение.

– Размечтался!

Я повернулась к двери, чтобы открыть засов, и охнула, когда мне это не удалось.

– Ты повесил замок! Немедленно отдай ключ!

– Нет, Майя. Не отдам. Разве не слышала меня? Эту ночь ты проведешь здесь. Со мной.

Он подошел и неожиданно обнял меня сзади, а его губы коснулись моей шеи.

– Ты такая красивая… в этом розовом бальном платье. Боже, как от тебя пахнет! Ты сводишь меня с ума…

Он тискал и сжимал меня, я крутилась, пиналась и отбивалась, но руки у него были цепкие, поэтому вырваться удалось не сразу.

Страха я не испытывала, только гнев и досаду. Господи, какой же он мерзкий дурак! Неужели решил, что сможет меня соблазнить липкими поцелуями? И я хороша: пошла сюда одна, на свидание с Лео Цингером, как будто забыла, кто он такой, и сколько неприятностей он мне доставил!

Я бросилась к двери, но Лео перехватил меня за талию и потащил к топчану в углу, покрытому облезлой медвежьей шкурой.

– Отпусти! – я лягалась и визжала, но он бросил меня на жесткую поверхность с такой силой, что воздух вылетел из моих легких, и минуту-другую я не могла вздохнуть.

– Кричи сколько влезет, – спокойно сказал Лео, снял сюртук и принялся отстегивать помочи. – Тут тебя никто не услышит. Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому.

– Ты что, собрался меня взять силой? – произнесла я и засмеялась, хотя смех отозвался болью в ребрах.

– Если потребуется.

Он начал торопливо расстегивать брюки, но в этот момент я поднялась и изо всех сил толкнула его в грудь. Лео не ожидал нападения; качнулся, сделал пару шагов назад и упал на спину, опрокинув по пути стул.

Он выругался сквозь зубы, быстро поднялся и бросился на меня. Я встретила его хлесткой пощечиной, а потом сжала руку в кулак и изо всех сил ударила его в челюсть.

В последнее время я не раз бралась за тряпку и наждак, чтобы отполировать заржавленные поверхности, и таскала тяжелые ведра, когда помогала служанкам. Теперь мои руки были куда сильнее, чем два месяца назад.

Лео отшатнулся, как пьяный, замычал и покачал головой, потом схватился обеими руками за лицо.

– Ну? – крикнула я. – Попробуешь еще? Давай!

Я подняла табуретку и занесла над головой. Лео попытался обойти меня слева, потом справа, потом сдался.

Он неожиданно отошел в угол и спокойно уселся на скамью, закинув ногу на ногу.

– Ладно. Не хочешь, как хочешь. Но до утра ты отсюда не выйдешь. Когда нас найдут, я скажу, что провел с тобой ночь. И взял тебя несколько раз. Моих слов будет достаточно, – его лицо исказила злобная гримаса. – От брака ты не отвертишься, даже не думай.

– Не знаю, что за план у тебя в голове, но он идиотский. Если бы ты взял меня силой, тебя бы послали на каторгу.

– Не в том случае, если я выражу желание жениться на тебе. Таковы законы, разве не знаешь? Если насильник женится на девушке, на которую он покусился, – Лео издал гнусный смешок, – его вина прощается. Он избегает наказания, потому что искупает свой грех. В любом случае девушке редко сочувствуют. Она будет покрыта позором.

Я замолчала, опешив. Действительно! Такой закон есть. Несколько лет назад дочь трактирщика объявила, что стала жертвой насилия. Фермер, которого она обвинила, согласился жениться на ней. Альтернативой был суд и каторга. Свадьба состоялась; шептались, что дочь трактирщика оговорила парня, и долгое время при встрече с ней кумушки переходили на другую сторону улицы. Потом пара уехала в Ротбург.

Был и другой случай. Работник на ферме обесчестил дочь хозяина. Он взял ее силой и избил. Но ему все сошло с рук – он согласился жениться под дулом ружья. Дочь хозяина умоляла отца не отдавать ее за негодяя, но отец настоял на браке. Теперь молодой женщине жилось несладко: подлец постоянно мучил ее. Однако ее родня радовалась, что позора удалось избежать.