Текст книги "Английский для миллионеров (СИ)"

Автор книги: Варвара Корсарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)

Обрадовавшись находке, Марианна ринулась к помойке и немедленно вооружилась. Деревянная рукоятка удобно легла в ладонь и оказалась гладкой и тяжелой, как эфес сабли. Марианна махнула зонтом налево и направо, со свистом рассекая воздух. Собаки глядели на ее экзерсисы с опасением. В их глазах появилось уважение. Чтобы закрепить победу, девушка несколько раз открыла и закрыла зонт.

– Кыш-кыш-кыш! – грозно повторила она.

Черная ткань натягивалась на железных прутьях и хлопала, как крылья птеродактиля. Собаки поняли, что шутки кончились, приотстали, и дальше держались на почтительном расстоянии. Совсем не уходили, но и ближе подойти не смели.

Балансируя зонтом, как шестом канатоходца, Марианна перебралась по хлипким доскам через лужу размером с Байкал, миновала кирпичную стену с табличкой «Склад № 10. Конский навоз в рассрочку» и ступила на чистую асфальтированную дорогу.

7

Наконец, дебри Лопухово закончились. Дальше виднелся забор европейского стиля, ворота с будкой охранника и яркой надписью «Коттеджный поселок «Лопухово-Парадиз»».

С облегчением вздохнула: цель близка. Она достигла райских врат. Преодолела уровень с самыми сложными препятствиями. Будь она в видеоигре, сейчас бы ей начислили очки опыта, и она потратила их на восстановление сил и выносливости. Ноги у Марианны подкашивались от усталости и цеплялись одна за другую.

Но впереди самый трудный уровень – встреча с боссом. Нет, в таком случае лучше вложиться в харизму, чтобы обаять миллионера Аракчеева одним махом и убедить выбрать ее из десятков других кандидатов на роль учителя, которые, несомненно, толпами осаждают его дом.

Ворота охраны Марианна прошла без труда. Назвала солидному дядечке в черной форме свою фамилию, фамилию миллионера, и дядечка милостиво кивнул: проходите, добро пожаловать.

– Как найти дом господина Аракчеева? – поинтересовалась Марианна.

– Легко, – уверил ее охранник, смешливо дернув усом. – Он один такой, не ошибетесь. Самый старый. В конце Вишневой улицы, у леса.

Миновав ворота, Марианна зашагала легко и бодро. Дороги здесь чистили регулярно, ни снежинки, ни грязинки, хороший асфальт, плиточные пешеходные дорожки с подсветкой по краям.

Дома такие, что сразу видно – люди в них живут ох какие небедные. Заборы высокие, с железными кольями сверху, словно внутри прятались средневековые феодалы, готовые обороняться от других феодалов.

Дома за заборами однотипные. Генеральный архитектор поселка вдохновлялся неоготикой: на строениях в изобилии имелись эркеры, остроконечные крыши и нелепые башенки. Впечатление портили стеклопакеты в стрельчатых окнах, ядовито-желтая штукатурка на стенах и поганкообразные тарелки антенн. Дорого-богато, но безвкусно, вынесла вердикт Марианна.

Интересно, в каком из этих архитектурных монстров живет миллионер Аракчеев? Марианна пригляделась к номерам. Ей был нужен дом номер 17. Однако нечетный ряд оканчивался номером 15, дальше начинался лес – замечательный хвойный бор, красивый даже в такую пору.

И тут Марианна пригляделась и увидела за сосенками забор – солидный, из старого потемневшего кирпича. А на заборе белел элегантный кругляшок с заветным номером 17.

Марианна прошла мимо осевших от оттепели сугробов (удивительно, снег белый даже ранней весной, не черный, как в городе) и попала к каменной арке, в которой прятались чугунные ажурные ворота невероятной красоты. Ворота были открыты. Миллионер Аракчеев излишней подозрительностью не страдал. Заходите, гости дорогие, берите, что хотите.

Марианна толкнула рукой холодный и мокрый чугун, створка скрипнула зловеще, как бывает в фильмах ужасов, когда героиня входит в дом с привидениями.

Дорожка продолжалась за воротами, петляла между сосен, вела вглубь мрачного бора. «Кто строит дома посреди леса?» – подивилась Марианна. Странный он какой-то, этот миллионер Петр Аракчеев. Может, маньяк? Или так любит собирать грибы, что решил поселиться поближе к местам их обитания?

Однако скоро сосны поредели и остались позади, дорожка покружилась между облепленных снегом кустов, вывела на липовую аллею, в конце которой открылось пространство двора и замаячила громада дома.

Марианна встала как вкопанная.

Дом поразил ее в самое сердце.

Не новострой, не типовая поделка! Перед ней красовалась настоящая помещичья усадьба. Мощная и величественная, классического стиля. Двухэтажный корпус и флигели стоят на добротном каменном основании, выкрашены в приятный салатовый цвет. Наличники белые, с резными вазами и венками. Девятнадцатый век, без шуток! Из строгой треугольной крыши торчат трубы, из одной идет дым.

Вполне вероятно, что именно в этом доме жил аристократический предок миллионера Аракчеева. В советские времена здесь был санаторий или Дом культуры. А потом, как сейчас водится среди скоробогатеев, Аракчеев выкупил родовое гнездо. Поди, теперь смотрит на своих соседей свысока, как самый феодалистый феодал.

Марианна почесала ручкой зонтика затылок, философски пожала плечами – какое ей дело до миллионерских причуд? И вообще, хватит относиться к Аракчееву с предубеждением. Он не виноват, что богач, и что его пра-пра…и т. д. – дедушка пользовался плохой репутацией.

Она зашагала к крыльцу, осматривая просторный участок вокруг усадьбы. Летом тут должно быть мило, отличное место для отдыха и безделья. Но сейчас, в переходный сезон, когда кругом – ноздреватый наст, похожий на старое одеяло, а на голых кустах нахлобучены снежные шапки, сложно судить о красотах природы.

Справа от дома виднелась идеально чистая подъездная дорога для автомобиля. Слева – плотно сбитые сугробы, между ними протоптаны узенькие дорожки, словно обитатели дома на прогулки выбирались украдкой и ненадолго. Одна тропинка вела к заледенелым качелям. Они уныло поскрипывали, тревожимые восточным ветром.

Марианна решила, что насмотрелась достаточно, поднялась по скользкому крыльцу, чуть не упала. На разъезжающихся ногах добралась до двери и храбро нажала кнопку звонка.

Вдалеке разлилась сказочная трель. «Чайковский, марш из «Щелкунчика»», со знанием дела отметила Марианна. Что ж, вкус у господина Аракчеева неплохой.

Дверь распахнулась, на пороге показалась высокая, фигуристая дама неопределенных лет.

– Вы репетитор? – сурово поинтересовалась дама звучным – нет, скорее зычным голосом. – Представьтесь, пожалуйста.

Марианна произнесла свое имя, подавляя желание встать по стойке смирно.

– Заходите, мы вас ждем, – приказала дама.

Марианна вошла в дом и попала в просторную прихожую. Ее охватила робость, потому что прихожая была очень чистая, с белым ковриком на белом паркете, пуфиками, обтянутыми белой кожей, и невидимыми светильниками в высоком потолке.

Дама, стоявшая среди этого белоснежного великолепия, помимо строгого голоса, обладала повадками императрицы. В юности она была эффектной блондинкой, и очень хотела пронести этот эффект сквозь года. Увы, перестаралась.

Кожа на ее скуластом лице была гладкая и упругая, как резина. Рот хищный, алые губы сложены в любезную улыбку с оттенком превосходства. Брови тонко выщипанные, заштрихованные коричневым карандашом. Пепельная челка лежит ровной полосой над бровями, на висках и шее ниспадают длинные локоны.

Вряд ли дама хотела добиться сходства со знаменитым клоуном Куклачевым, но тем не менее она могла быть его двойником женского пола.

Одета она была, словно собиралась в театр: в сером платье с кружевными рукавами, на шее жемчуга, на ногах лакированные лодочки сорок пятого размера.

– Меня зовут Валентина Андреевна, я у Петра Аркадьевича служу экономкой, – последнее слово дама выговорила со вкусом. Наверное, это была почетная должность и Валентине Андреевне очень нравилось ее занимать.

Экономка осмотрела Марианну с ног до головы, ее выщипанные брови поднялись.

– Где вы так испачкали обувь?

– У вас в поселке грязь, – начала оправдываться Марианна, как всегда делала перед людьми, имеющими над ней хоть какую-то власть. Во власти экономки было пустить ее к миллионеру Аракчееву в грязной обуви, или же выгнать прочь, к собакам, на мороз.

– Вы шли через поселок? – поразилась экономка. – С автобусной остановки? Но почему же не наняли такси?

Марианна пожала плечами и промямлила:

– Так получилось.

– Вам придется разуться, хотя это у нас и не принято. Этот русский обычай – снимать обувь у входа – ужасно вульгарный! Я дам вам гостевые тапочки, – смилостивилась дама. – Пальто можете оставить здесь.

Марианна сделала как велено. Стянула сапоги, заляпав грязью белоснежный коврик (экономка Валентина страдальчески поморщилась), сняла пальто, шапочку.

Хотела поправить волосы перед зеркалом – прядки опять выскользнули и торчали во все стороны – но Валентина не дала ей времени прихорашиваться. Она пошла вглубь дома и поманила гостью за собой.

Марианна только и успела подхватить сумку и зонтик и побежала следом, шлепая тапочками. Они были ей не по размеру и сваливались с ног.

– Петр Аркадьевич ждет вас в гостевой приемной, – пояснила дама на ходу.

О боже, у него есть гостевая приемная! Что за зверь такой – гостевая приемная? И наверное, еще есть библиотека, пуншевая, курительная, бильярдная, сауна, игровая… что там еще бывает в таких домах? Кладовая для призов, полученных на яхтенных гонках? Людская для прислуги?

Легко верилось, что у Петра Аркадьевича могли иметься все эти комнаты и разные другие. Потому что его дом был настоящей барской усадьбой – если исключить вполне современную прихожую.

Здесь были деревянные полы со скрипом, часы с маятником и кукушкой, на высоченных потолках – лепнина. За стеклами готических буфетов белели фарфоровые статуэтки. В просторной зале, что мелькнула в арочном проеме, блестела туша рояля. Натертый паркет так и манил разбежаться и прокатиться на пятках, как по льду. Или пройтись в менуэте в паре с учтивым кавалером.

Однако Марианне мерещилось, будто она оказалась в музее. Пахло бытовой химией и дорогим французским ароматизатором воздуха. Антиквариат имел подозрительно стерильный вид. Стулья с ажурными спинками стояли строго в ряд. На скатертях и кружевных салфеточках ни морщинки. Того и гляди, наткнешься на столбик с цепочкой и надписью «Трогать запрещено». Кругом торжественная тишина – чихнуть страшно.

И скоро Марианна догадалась, что старинный антураж был старательно создан руками дорогого дизайнера.

Она отчего-то обиделась. Снаружи дом был как сказочный дворец со своей историей и характером, а внутри – как глянцевая картинка. Красивая, но бездушная.

Ой, да какое мне дело, досадливо думала Марианна. Главное, чтобы занятия с ребенком проходили с пользой и удовольствием для обоих. И дали Марианне шанс не умереть с голоду до того, как она найдет постоянную работу.

Экономка Валентина повела Марианну вверх по лестнице. Марианна загляделась на перила: полированные, широкие, как детская горка. Вот бы скатиться, визжа и улюлюкая! А еще лучше, презрев законы гравитации, сесть бочком и плавненько проехаться до самого верха.

Ступеньки на лестнице были крутые, ноги у Марианны опять начали подрагивать от усталости. Она сорок минут стояла и подпрыгивала в автобусе, потом карабкалась по сугробам и форсировала лужи, и теперь мечтала сесть и забыть о пешем передвижении хотя бы ненадолго.

На втором этаже дореволюционный антураж закончился. Здесь все было модно-минималистичное и бежево-серое, со вставками из дерева, которые напоминали о близости дома к природе.

Марианна обозвала этот стиль «Дизайнер устал». Устал, и больше не хочет напрягать фантазию. Но, в принципе, результат сочетался с музейными интерьерами дома. В музеях ведь тоже есть скучные подсобные помещения…

Догадываясь, что через миг произойдет встреча с возможным работодателем, Марианна быстро пошарила в сумке, достала и нацепила очки.

Гостевая приемная оказалась просторным кабинетом с деревянными балками под потолком, книжными шкафами, черной панелью телевизора на стене и круглым столом.

За столом сидел и с деловым видом изучал экран ноутбука относительно молодой, элегантный мужчина. Миллионер Аракчеев собственной персоной, поняла Марианна.

8

Несмотря на то, что миллионер был у себя дома, а не на собрании совета директоров, он был одет с иголочки: в строгой однотонной рубашке и кашемировом пуловере. И при галстуке. На ногах под столом, надо полагать, брюки со стрелочками и ботинки-оксфорды. Уж точно не треники с вытянутыми коленками и не растоптанные тапочки.

– Петруша, к тебе… – возвестила экономка, тут же кашлянула и поправилась: – Петр Аркадьевич, к вам девушка. На вакансию учительницы.

Марианна глянула на экономку с любопытством. Петруша, вот как? Он ее родственник? По возрасту она ему в старшие сестры годится. Хотя кто ее знает, с этими силиконовыми губами и щеками. Может, она его прабабушка.

– Спасибо, теть-Валь… кхм, Валентина, – сказал Петруша Аркадьевич строгим, звучным голосом, в котором звучала нотка неудовольствия из-за оговорки. Экономка тетя Валя, сочтя свою миссию выполненной, ушла.

Хозяин дома встал (его нижняя часть действительно была облечена в брюки и оксфорды) и, шагнув навстречу, окинул Марианну придирчивым и довольно недобрым взглядом.

Марианна тоже посмотрела на него и ее немедленно бросило в жар.

Миллионер Аракчеев оказался среднего роста, стройным, по-мужски привлекательным. Внешность запоминающаяся, чуточку старомодная, как у актеров из советских фильмов, которые так любит ее бабушка.

Не глянцевый красавец – лицо слишком худое. Даже, пожалуй, костлявое. Но черты правильные. Прямой нос, ямочка на угловатом подбородке, брови с выразительным изломом. На лоб косо падает прядь русых волос.

Ему бы в этих старых фильмах мужественного летчика играть или заполярного капитана. Нет, скорее, следователя милиции или разведчика. Или даже белогвардейца или гестаповца, к которому привели на допрос партизанку.

Потому что видна порода. Голубая кровь, белая кость и прочие чудеса аристократической анатомии. Глаза – немигающие, светлые, будто из зеленоватого бутылочного стекла, – смотрят цепко и холодно.

Так вот ты какой, однофамилец или потомок сатрапа Аракчеева.

Марианна сильно смутилась под его изучающим взглядом.

– Здравствуйте, – скороговоркой проговорила она. – Меня зовут Марианна Георгиевна Попова. Меня направили к вам…

– Из языкового центра «Лингва Плюс», знаю, – прервал ее Петр Аркадьевич и придирчивым тоном поинтересовался: – Вы лучше объясните, Марианна Георгиевна, с какой целью вы носите зонт в марте? Уж простите мое любопытство. Дожди в наших северных широтах начинаются не раньше апреля. И почему вы не оставили зонт в прихожей?

Марианна потрясенно уставилась на свою руку. В ней действительно был зажат подобранный зонт! Она так растерялась от встречи с экономкой, и от интерьера, что на автомате прихватила свою помоечную добычу и принесла в кабинет Петра Аркадьевича.

– Ой, – сказала она растерянно.

Петр Аракчеев иронично преломил бровь.

– Я случайно, – оправдалась Марианна голосом пятилетней девочки. Она и чувствовала себя такой, и ей было очень стыдно.

Петр Аракчеев излучал ауру начальственного превосходства, от которой у Марианны в груди появлялся трусливый, зябкий холодок.

Но Петр Аракчеев вызывал у нее и другие, очень тревожащие ее чувства.

Она впервые видела мужчину, на котором как будто стоял знак качества. А за спиной маячили родословная и сертификат соответствия высшему стандарту.

Элегантность и мужественность во всем. Лоск, барская порода! Ее словно разряд молнии прошивал, когда она встречалась с ним глазами. И его голос, мамма мия! От коньячных ноток у Марианны становилось щекотно в позвоночнике.

Однако он произносил своим приятным баритоном весьма неприятные вещи.

– Мне знаком этот зонт. С ним ходила бабушка нашего поселкового охранника Василия. Как этот раритет к вам попал?

– Я подобрала его возле мусорного контейнера, – призналась Марианна на одном духу – как в омут сиганула.

Все равно спасения нет. Петр Аркадьевич наверняка решил, что кандидатка в репетиторы – непроходимая дура или воровка зонтиков.

– И с какой целью вы это сделали? – продолжился допрос.

И тут Марианне показалось, что на лице Петра Аркадьевича мелькнула… нет, не улыбка. И даже не тень улыбки. Но определенно что-то такое мелькнуло. Предчувствие улыбки? Призрак улыбки?

Да нет, померещилось. Потому что его выразительные аристократические губы были неодобрительно поджаты.

– Я взяла его отгонять собак. У вас по Лопухово бродят дикие псы. Они меня преследовали. Белый, черный и рыжий.

Петр Аркадьевич наморщил высокий лоб, подумал и сообщил:

– Это Чип, Дейл и Рокфор. У них есть хозяин, местный ветеринар. Они старые, безобидные и дружелюбные. Садитесь, Марианна Георгиевна, поговорим. Зонтик поставьте в углу.

Он барским жестом указал на неудобный стул, дождался, пока Марианна сядет, сам занял кресло напротив и безапелляционно потребовал:

– Предъявите ваши характеристики и рекомендации, пожалуйста.

Марианна шлепнула на стол саквояж. Изрядно забрызганный грязью. Глаза Петра Аркадьевича на миг расширились, и он инстинктивно отшатнулся.

Марианна стыдливо сдернула ковровое чудо со стола, выудила прозрачную папку и чуть не охнула. Край папки оказался пожеванным и мокрым. Настырная псина добралась до нее.

Петр Аркадьевич коснулся было папки, но тут же отдернул руку и изумленно заметил:

– Почему бумаги липкие? Чем они у вас испачканы?

– Собачьими слюнями, – любезно просветила его Марианна. – Видите, эти ваши Чип и Дейл не такие уж безобидные. Один из них залез мордой в сумку и съел мои рекомендации.

Петр Аркадьевич вынул из кармана белоснежный платок, брезгливо вытер пальцы и выбросил платок в корзину для бумаг.

– И как прикажете ознакомиться с вашим резюме, когда оно в таком состоянии?

– А вы меня спрашивайте, я вам все расскажу, – посоветовала Марианна. – Знаете, рекомендации – это старомодный и устарелый обычай. Они все равно не отражают сути человека. А в резюме можно наплести с три короба. Из личной беседы узнаешь гораздо больше.

Марианна поражалась себе. На нее нашел бунтарский кураж. Взыграл подростковый дух противоречия. Все равно понятно, что места ей не видать, как своих ушей! Вон как этот барин на нее смотрит – как на ненормальную! Только время зря потеряла.

Ну и ладно. Идите вы лесом, Петр Аркадьевич, со своими начальственными замашками.

У нее даже голова закружилась от чувства легкости и свободы. Как во сне: говори, что угодно, и поступай, не думая о последствиях!

– Не нужно учить меня подбирать персонал, – строго осадил ее Аракчеев. Он раздул ноздри, набрал воздуха и приготовился сказать что-то еще. Например, «До свидания, вы нам не подходите». Или: «Подите прочь, ничтожество!»

Но потом его зеленые глаза задержались на ее лице, изучили тяжелые очки, он едва заметно вздохнул и смилостивился:

– Ладно. Потом пришлете информацию в электронном виде. Если потребуется. В какой школе вы работаете в настоящее время?

– Ни в какой, я сама по себе, – с готовностью отозвалась Марианна. – До прошлой недели работала учителем английского в семьдесят шестой.

– Причина увольнения?

И тут Марианна спохватилась и подобралась. В душе появилась робкая надежда.

Он не выгнал ее сразу, а значит, готов выслушать. Дать шанс. Она ответила, тщательно подбирая слова:

– Я решила, что работа репетитором даст мне больше времени для саморазвития. А также принесет больше удовлетворения и будет более… ммм… высокооплачиваемой. Поэтому я уволилась и теперь набираю учеников.

– Уволились, не дождавшись конца учебного года? Вы подвели директора вашего учебного заведения. Это безответственно, – осуждающе заметил Петр Аркадьевич.

– На мою должность было много желающих. Я никого не подвела, – ответила Марианна, чувствуя, как заливает щеки жар.

– Вас так легко отпустили?

Это значило: «Никчемный вы, видимо, учитель, голубушка».

– Директор прислушалась к моим доводам, – выдавила Марианна.

Потом вспомнила, что ей написала Виола и неубедительно добавила:

– Дополнительно веду занятия в языковом центре «Лингва Плюс». Мной очень довольны. Спросите Виолу Ивановну, если не верите.

– Обязательно спрошу. Какую методику вы используете?

– Методику? – Марианна почувствовала себя на госэкзамене.

– Структурную, аудиолингвальную, грамматико-переводную? – небрежно перечислил Петр Аркадьевич.

Ага, понятно. Перед встречей с учителем он просмотрел пару педагогических сайтов, нахватался кусков информации, и теперь вообразил себя профи. Плавали, знаем.

– Коммуникативную, – ловко отбила подачу Марианна.

– Опишите, что вы делаете на индивидуальных занятиях.

Марианна начала перечислять – как по учебнику. У нее как-никак был красный диплом, и на лекциях она не спала.

– Развиваю все виды языковых компетенций, ввожу грамматику через контекст, организую свободное общение с ненавязчивым исправлением ошибок.

– Какие виды упражнений даете?

Она старательно рассказывала, что требуется. Она действительно делала все это – и многое другое, о чем она не стала сообщать придирчивому Петру Аркадьевичу. Методика по учебнику – это одно, а в жизни… все совсем иначе.

Тогда Петр Аркадьевич начал уточнять детали. Вопросы в целом были неглупые, но очень уж дотошные и не к месту. Например, сколько минут она отводит на разминку, говорит ли на уроках по-русски, какие способы поощрения и порицания применяет, как реализует задачи эстетического воспитания… Марианна даже не всегда понимала, что именно он хочет выяснить. Иногда отвечала расплывчато или наугад.

Но, кажется, Петр Аркадьевич остался удовлетворен. По окончании допроса он впервые улыбнулся – сухо, мимолетно. Затем задумчиво кивнул и пробарабанил пальцами марш. А потом перешел к личным вопросам.

– Какое высшее учебное заведение вы окончили?

– Местный педуниверситет. C красным дипломом. Дополнительно сдала международные экзамены. На высшие баллы и уровни.

Петр Аркадьевич не впечатлился.

– Подтверждающие документы, полагаю, здесь? – он иронично кивнул на злосчастную папку.

– Я потом отмою их с хлоркой, подклею и предъявлю, – заверила его Марианна.

Он с сомнением покачал головой, и его въедливые глаза очень быстро и как-то настороженно скользнули по ее кудрявым волосам цвета жженой карамели, по кофейной коже на лице и шее, и остановились на пухлых губах.

– Откуда вы родом, Марианна Георгиевна?

– Из Косулино, сейчас живу в Заврязино. Я русская. Но у меня африканские корни, – с гордостью выложила она. – Отец был международным студентом.

– Значит, вы не билингв[3]?

– Нет.

– Жаль. Я уж было понадеялся, что нашел носителя языка.

– Я носитель русского языка. Кроме английского, знаю немного итальянский, испанский. Вторым иностранным у нас был немецкий, могу заказать в кафе штрудель и шнапс, читаю почти без словаря. Не Иммануила Канта, конечно, а так… журналы.

– Да? – оживился Петр Аркадьевич. – Преподавать эти языки тоже можете? Хотя бы минимум?

Марианна пожала плечами.

– Думаю, да.

– Что еще умеете? – озадачил ее Аракчеев.

– Пою, танцую, играю на гитаре. Рисую.

– Понятно, – он изобразил разочарование. – Нет, песни и пляски не пригодятся. Позвольте вам объяснить, Марианна Георгиевна. Я ищу не просто репетитора. Мне нужен именно домашний учитель. Строгий, с высокими моральными принципами. Моя дочь, Даша, не может посещать обычную школу. К ней ходят преподаватели, а в конце года она сдает тесты в местной школе.

– Вот как? – вежливо отозвалась Марианна. – У вашей дочери особые потребности?

– У Даши потребность в жесткой руке, – отрезал Петр Аркадьевич. – У моей дочери было беспорядочное воспитание и это имеет негативные последствия. Но об этом потом. Учитель английского нам нужен опытный и сильный. Так сказать, с расширенным функционалом. Чтобы мог обучать полным погружением. В следующем году я планирую отправить дочь в Англию, в пансион. Для этого ей нужно пройти собеседование и вступительное испытание. Через несколько месяцев в город приедет представитель школы из Англии. С иностранным языком дела у Даши хуже всего. Поэтому учителю придется не только приходить к ней на одно занятие, но и проводить здесь весь день, с девяти утра до шести вечера. Развивать Дашу, беседовать с ней, гулять, читать книги. Чтобы она слышала только английский. Знаете, как до революции воспитывали в знатных семьях…

– Как же, знаю, – с легкой улыбкой сказала Марианна. Ну да, именно этого и следует ожидать от графа Аракчеева. Личная бонна. Гувернантка для барышни. Наверное, еще хорошие манеры преподавать придется.

Аракчеев словно услышал ее мысли.

– Ей нужна компания и наставления порядочной женщины. Которая, по сути, заменит ей мать и станет ее ролевой моделью. Вы порядочная женщина, Марианна Георгиевна?

Марианна мигом вспыхнула. Вопрос прозвучал оскорбительно.

Довольно она наслушалась в последние дни! Уж теперь-то она все выскажет!

Она задрала подбородок, готовясь выпалить что-нибудь уничижительное, как Петр Аркадьевич выставил вперед ладонь и примирительно сказал:

– Тихо-тихо. Я не хотел вас обидеть. Согласитесь, я не могу доверить дочь человеку с сомнительными моральными качествами.

Марианна проглотила обиду, поправила сползающие очки указательным пальцем и ответила с достоинством:

– Я порядочный человек, Петр Аркадьевич. Никогда в жизни не брала чужого. Исправно оплачиваю счета, не грублю старшим, на улице бросаю мусор в урны. Не закладываю за воротник, не курю. Не вожу к себе малознакомых мужчин. Да и никаких не вожу.

– Почему? – с некоторым подозрением спросил Аракчеев.

– Где я их возьму? – удивилась Марианна. – Не в интернете же искать, в самом деле! Там каких только чудаков нет… и ладно бы только чудаков. И на улице я не знакомлюсь. Коллективы в университете и школах в основном женские. В клубы и кружки по интересам ходить некогда. У молодых учителей редко бывает время заниматься личной жизнью. Как-то так вышло, что мы обитаем в разных плоскостях с порядочными мужчинами. Слушайте, да это все не главное! – спохватилась Марианна. – Главное то, что я люблю детей и терпеливо отношусь к людским недостаткам.

Он выслушал ее серьезно, не перебивая и не удивляясь, как строгий прокурор, а потом задал очередной ошеломляющий вопрос:

– Вы никогда не лжете?

– Нет.

Марианна напряглась, как струна. Теперь беседа походила на старинную логическую задачу про деревню лжецов и рыцарей… путник узнает дорогу у хитреца, который говорит или правду, или ложь…

Провести Петра Аркадьевича оказалось не так-то просто. С логикой у него было все в порядке, и в наблюдательности ему отказать было нельзя.

– Ну, может и так, но к уловкам вы все же прибегаете, – заметил он с суховатым юмором. – Например, надели эти очки. Они ведь с простыми стеклами, верно? И раньше вы их никогда не носили. Похоже, будто их тоже выудили в помойке. Решили с их помощью выглядеть солиднее и старше? Детский поступок. Он говорит не в вашу пользу. Я прекрасно вижу, что вы очень молоды. Сколько вам лет?

– Двадцать три, – призналась Марианна, чувствуя, что смертельно устала. Она со вздохом сняла надоевшие очки и потерла переносицу. – Я окончила вуз в прошлом году и учительский стаж у меня мизерный.

– Это плохо, – заключил Петр Аркадьевич, глядя на нее с интересом. – Но, полагаю, Виола Ивановна не стала бы направлять ко мне кого попало. На мои вопросы вы отвечали бойко и теорию, кажется, знаете. Хорошо, давайте проверим, каковы вы в деле. Иногда здравый смысл может заменить годы опыта.

Он достал телефон, нажал кнопку, послушал и приказал:

– Даша, поднимись. Никаких «занята». Чтобы через минуту была у меня как штык.

9

Петр Аракчеев положил телефон на стол.

– Сейчас вы познакомитесь с моей дочерью, – он криво улыбнулся. – Имейте в виду, Даша не самая дружелюбная девочка.

Воцарилось неловкое молчание. Оно продлилось минут пять. Петр Аркадьевич времени зря не терял: аккуратно разложил бумаги на столе, подровнял стопки ладонью, чтобы те лежали параллельно друг другу, поправил карандаши в стакане, заставив их стоять ровно, как солдаты. Потом поискал глазами другие признаки беспорядка, а когда не нашел, начал проявлять нетерпение, постукивать пальцами по столу и хмуриться. В этот момент дверь приоткрылась, и в кабинет бочком вошла девочка.

– Вижу, ты не спешила, – саркастически заметил ее отец. Та пожала плечами, не поднимая глаз.

– Поздоровайся, – приказал Аракчеев. – Это Марианна Георгиевна, учительница английского.

– Здравствуйте, – угрюмо прошелестела девочка.

– Здравствуй, – приветливо сказала Марианна, рассматривая миллионерскую дочь.

Пока длилось ожидание, Марианна пыталась представить, как выглядит девочка, которую невозможно держать в школе из-за плохого поведения. Она ожидала увидеть хулиганку со взглядом волчонка. Или надменную стервочку с размалеваннным личиком. Или современный вариант Пеппи Длинныйчулок: зеленые косички, черные губы, кольцо в носу и гольфы разного цвета.

Но ее постигло приятное разочарование.

Виола говорила, что Даше Аракчеевой недавно исполнилось одиннадцать, но на вид ей было куда меньше.

Типичный гадкий утенок. Совсем непохожа на отца. Лицо детское, одутловатое, с двумя прыщиками на подбородке. Однако лоб высокий, черты мягкие, но правильные. Дурнушка вполне может вырасти в красавицу. Носик курносый, с веснушками. Темные, сальные волосы падают на плечи и топорщатся. Кажется, она забыла расчесать их утром. И помыть тоже.

Одета скромно, в джинсы и синюю футболку, которая обтягивает пухлый животик. Левую руку Даша почему-то прятала за спиной.

– Не горбись, – попросил Петр Аркадьевич. – Разве так должны держаться девочки? Где твоя осанка?

Даша сделала попытку выпрямиться – встала неловко, напряженно, разведя ступни в первой позиции. Она украдкой глянула на Марианну. Глаза у Даши были хорошие: большие, зеленые, но взгляд угрюмый. Станешь тут угрюмой, если тебя постоянно одергивают в присутствии посторонних. Марианна с упреком посмотрела на отца девочки. Тот истолковал ее знак по-своему.

– Иди к столу, не задерживай учителя, – велел он, а потом обратился к Марианне. – Пообщайтесь. Проверьте ее уровень знаний. Посмотрю, как вы это делаете.

Марианна начала закипать. Даша заняла соседний стул. Судя по ее безучастному лицу, учительница английского и предстоящее тестирование ее совершенно не интересовали. Однако излишне независимый вид показывал, что равнодушие напускное.

Она стала рассматривать ногти на своей правой руке, левую руку ловко спрятала под стол.

Марианна достала из сумки папку с распечатанными тестами – к счастью, собаки их не попробовали на зуб – и положила на стол. Но открывать пока не стала.

– Поговорим немного, – начала она самым своим дружелюбным тоном. – Все как обычно: что тебе нравится, что не нравится, твои увлечения, друзья… Хочешь, сначала расскажу о себе?