Текст книги "Аллоды (СИ)"

Автор книги: Ваня Рисовалкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

      – Ка-ка-какая еще шпана? – впервые обнаружила эмоции орчиха. – Что это вы такое говорите? У нас тут, конечно, жалобы не так уж быстро рассматриваются, но чтобы шпана... Слизни максимум, ну клопы может быть. Хотя в одном доме мы их полностью вывели, а если там опять их нашли, так это они уже из соседних снова поналезли значит. Ну и вот... Слизни были, клопы были, шпаны – не было! Это я вам точно говорю, а если и видели шпану, то это...

      – Тоже из соседних домов поналезло...

      – Да! – гаркнула орчиха. – С манастанции и поналезли! Тут манапровод строят как раз, неподалеку. С прораба и спрашивайте, его молодчики тут шастают с утра до ночи, трубы, понимаешь, красят... глаза мозолят. А мне заключения обрабатывать надо! Ишь ты, ходят тут всякие, от работы отвлекают...

      Она еще долго возмущалась нам в след, и даже когда мы вышли на улицу, я все еще слышал ее ворчание из-за двери.

      – Уверен, она что-то знает, но не говорит, – сказал Кузьма.

      – И не скажет, – ответил я. – А вот молодчиков прораба с манастанции я бы пораспрашивал.

      – Или самого прораба, – добавил Михаил.

      Упомянутых работницей очистных «молодчиков прораба» искать долго не пришлось. Самой манастанции мы не видели, но длинные, толстые трубы, тянувшиеся до города, лежали неподалеку и по покрывавшему их ржавому налету становилось понятно, что строительство станции несколько затянулось. Рабочие, однако, старательно пытались исправить это ржавое недоразумение – покраска труб шла полным ходом, и к отвратительному запаху канализации добавился еще и острый запах химикатов.

      – О, вот и пополнение, – крикнул кто-то. – Давайте, давайте, нечего рты разевать, вот вам краска, кисти – и вперед.

      Рядом со мной материализовался орк с огненно рыжими волосами и, не обращая внимания на военную форму, ловко пихнул мне в руки ведро с краской, затем свалил на руки Лбу кучу больших, как метелки, потрепанных кистей и начал подталкивать нас в спины:

      – Ну же, что встали, окаянные, идемте, я покажу, где красить...

      – Подождите, мы вообще-то... – начал было Михаил, но орк перебил его.

      – Потом, потом, все разговоры. Идемте же!

      Он так суетился вокруг нас, так отчаянно тащил нас за руки, что мы невольно последовали за ним.

      – К нам сюда вскоре должна прибыть проверка. Яскер намерен лично осмотреть построенный манапровод, ну и, естественно, начальство перестраховывается. Хотят, чтобы к его визиту тут все было чинно и благородно.

      – Это на Очистных то?!

      – Угу. Хуже всего, что они просят нас покрасить трубы манапровода! Мы уже столько бумаг наверх послали, чтобы нам солдат прислали, бюрократы демоновы!

      – Солдат? – переспросил Грамотин. – Зачем?

      – Так ведь на Очистных сейчас столько всяких гадов развелось, что рабочими рисковать никто не хочет! Хоть заноси отдельным пунктом в резюме для рабочих – «наличие боевого опыта». А как иначе выполнять распоряжения начальства? Год собирали дельную команду, никто не пьет, не халтурит. У нас образцово-показательная бригада! Давайте-ка вот сюда...

      – Послушайте, мы здесь не за этим, – сказал я. – Меня сюда...

      – Как же, узнал я тебя, Имперец-Который-Выжил, в газетах о тебе пишут. Вот и оправдывай свою славу! – перекричал меня орк.

      Мне все это казалось каким-то спектаклем и дальше я уже шел молча и не сопротивляясь.

      Орк не останавливался, пока не отвел нас подальше от посторонних глаз и ушей. Мы зашли за сваленные в кучу ненужные трубы, местами проржавевшие насквозь, и только тогда он отцепился от моей руки и посмотрел на меня спокойно и без суеты.

      – Знаешь, чем отличается агент Комитета Незеба от всех остальных? – спросил он совсем другим тоном.

      Я нисколько не удивился. У Комитета везде есть глаза и уши.

      – Чем?

      – Тем, что умеет видеть скрытое! Это особая способность, которую можно приобрести только годами длительных тренировок! Гы, расслабься! Шучу я! Все не так сложно. Главное – это не терять бдительности и уметь все подмечать. Уметь находить то, что другие хотят скрыть.

      – И много ты уже нашел? – ухмыльнулся Орел.

      – Достаточно. Вряд ли Имперца-Который-Выжил прислали сюда красить трубы, вы здесь из-за контрабандистов, верно?

      – Комитету уже известно про Костыля? – поразился я.

      – Конечно, – кивнул орк. – А ради чего я здесь по-вашему? Давно уже их выслеживаем, скоро будем брать эту банду... или вы не про это?

      – Не совсем. Мы про ЧП в Парке Победы, – шепотом произнес Грамотин, как-будто боялся, что и у ржавых труб могут быть уши.

      Это известие произвело на орка впечатление. Он долго смотрел на Михаила, не произнося ни слова, затем по-собачьи помотал головой.

      – Не может быть... Это Костыль? Я... хм... Зовите меня Рыск, – наконец решил представится он.

      – Михаил, Лоб, а я Орел, – коротко проинформировал Кузьма и выжидательно уставился на комитетчика.

      Тот стоял с немного ошалевшим видом и что-то просчитывал в уме.

      – Про похищенный посох я знаю, но вот уж не думал, что... Значит, ситуация следующая: если за кражей посоха стоят гопники Костыля... хм... Кто бы мог подумать: простые гопники, а ввязались в политику. Вот дурни! Уверен, что никто из этих тупарей сам бы до такого не додумался. Да и сам Костыль умом не блещет, даром, что из Зэм. Так что кто-то за этим стоит. И надо разобраться, что это за шавка. Вот что! – Рыск хлопнул себя ладонью по лбу. – Тянуть больше нельзя. Будем брать! Мы хотели еще последить за контрабандистами, информацию пособирать, но раз уж речь идет о посохе... Как же это мы его проглядели?

      – Вообще-то это только догадка, Костыль может и не иметь отношения к похищению... – начал было я, но Рыску уже было не до моих возражений.

      – Рисковать не будем! Слишком многое поставлено на карту.

      Рыск, не желая больше ничего слушать, решительным жестом отодвинул меня в сторону и, чеканя шаг, направился прямиком к рабочим. А я так остался стоять на месте в недоумении и с ведром краски в руках.

      Дальнейшие события закрутились стремительно, но к моему разочарованию, практически без нашего участия. Группа захвата была организована очень быстро – из красильщиков труб, которые, едва Рыск подал им знак, тут же побросали кисти и сгруппировались вокруг него. Глядя на слаженность их действий и уверенность, которую излучали их лица, до меня вдруг дошло, что это не просто рабочие. Точнее – это никакие не рабочие. Наверняка, эта акция по захвату банды планировалась уже давно, тщательно разрабатывалась и только ждала своего часа. Мне показалось, что Рыск очень долго ждал этого момента и решил использовать первую же возможность, чтобы наконец-то начать штурм. Хоть он и служил Комитету, но все же оставался орком и явно предпочитал тайной слежке и интригам прямое столкновение с противником. Его глаза горели азартом, голос звенел, когда он отдавал приказы, и сам он будто бы сделался выше ростом и шире в плечах.

      Район очистных был оцеплен за считанные минуты. Нас оттеснили от основных действий подальше, чтобы мы не мешались под ногами, и я не видел, где именно располагалось логово контрабандистов, много ли там соучастников и что вообще происходит. До нашего наблюдательного пункта – возле административного здания – лишь изредка долетали грозные: «Всем лечь на землю!» и «Бросить оружие!». Я изнывал от безделья и неизвестности.

      – Давайте подойдем поближе...

      – Нет, – затряс головой Грамотин. – Нам велено оставаться здесь, мы можем помешать операции...

      – Отличная мысль, Ник, идем! – перебил Орел. – Лоб, ты с нами?

      – Что вы делаете, нам же приказано... А вдруг мы сорвем... – не унимался Михаил.

      – Конечно с вами! – рявкнул Лоб, взяв в руки топор.

      – Отлично, тогда через те трубы и...

      – Вы сошли с ума, нам нельзя вмешиваться, когда идет спланированная операция... Вы куда? Подождите меня!..

      Быстро зайти с нужной стороны нам не удалось. Теперь я понял, о чем говорил Рыск – мутировавшие слизни ползали повсюду, сами они не были опасны, но из-за них под ногами было настолько скользко, будто мы шли по льду. Лоб падал на каждом шагу и безостановочно ругался, Михаил предвещал нам кучу неприятностей и только Орел, сцепив зубы, показывал чудеса выдержки.

      – Назад! Назад, волки позорные!!!

      Мы подоспели как раз вовремя. Посреди разбросанных труб и стройматериалов группа захвата уже взяла в кольцо восставшего, укутанного проводами, с непонятной конструкцией на груди. Он медленно отступал, но никто его не пытался задержать – наоборот, все немного пятились назад, освобождая ему путь. Первым понял в чем дело Грамотин:

      – У него бомба.

      По моей спине прошел холодок.

      – Я выстрелю ему в голову, он не успеет ничего... – Орел натянул было стрелу и прицелился, но я остановил его.

      – Не надо, это слишком рискованно... Все подорвемся.

      – А ну назад! Думали, взяли Костыля?! А вот фиг вам, волки позорные! Сейчас всем хана придет. Кому говорю, назад...

      Рыск медлил, не решаясь ни на какие действия, мы тоже замерли за спинами военных, хоть Орел и теребил нервно свой лук, но стрелять было опасно. Пауза затянулась. Костыль пятился подальше от стен города и, когда Лоб прошептал: «Уйдет», Рыск вдруг рванул вперед. Осознание того, что он не успеет, пришло ко мне мгновенно и я инстинктивно зажмурился, ожидая взрыва.

      Взрыва не произошло. Я открыл глаза и увидел, как к Костылю, замеревшему в странной, неестественной позе, уже подбежало несколько солдат, осторожно снимая бомбу. Контрабандист никак на них не реагировал, продолжая стоять истуканом.

      – Что это с ним такое? – спросил Лоб.

      – Похоже на транс, – проговорил Михаил. – Но кто...

      – Быстрее снимайте, я долго не удержу!

      Я обернулся на женский голос и увидел красивую девушку с короткими темными волосами с зеленоватым оттенком. Она стояла чуть поодаль, напряженно вытянув руку в направлении Костыля и растопырив пальцы, от которых исходило едва заметное фиолетовое свечение. По всей видимости, эта магия вытягивала из нее много сил, потому что девушка бледнела прямо на глазах и заметно шаталась, будто ей было тяжело стоять на ногах.

      – Давайте, давайте, пошевеливайтесь!.. – завопил Рыск.

      Но солдаты и так спешили изо всех сил и вскоре один из них сорвался с места, неся на вытянутых руках взрывной механизм. Он побежал подальше от города, к краю аллода, с целью выбросить бомбу в астрал. Как только он исчез из виду, девушка опустила руку и устало опустилась на землю. Остолбеневший Зэм сразу пришел в себя и начал вырываться из рук державших его военных, оглашая всю окрестность своими воплями:

      – Волки позорные! Отпустите...

      Рыск самолично начал связывать ему руки за спиной, пнув Костыля для острастки, от чего тот заскулил еще громче. Пока все внимание было сосредоточено на контрабандисте, я, не веря своим глазам, подошел к девушке.

      – Зизи? Откуда ты взялась?

      – Я увидела вас, когда вы вышли из города, и пошла за вами.

      – Зачем? Почему ты все еще здесь?

      – А куда мне идти? – вопросом на вопрос ответила она. – Это же не провинциальный аллод, с Игша так просто не улететь: на каждом шагу требуют документы, а я даже плащ снять не могу...

      – Так ты бы волосы еще в красный покрасила, – сказал Орел. – Отличный способ затеряться... Или думаешь так отвлечь внимание от крыльев?

      – Гоблин-продавец пообещал мне, что это будет радикально черный цвет... барыга, – надулась Зизи и пнула мешок, лежавший у ее ног.

      – Всю контрабанду делают на Малой Арнаутской улице. А все что... – со знанием дела начал Лоб, но я его перебил.

      – Это что? – спросил я и указал на мешок.

      – А это он и есть. Как его... Черный Властелин, что ли. Какой-то воришка, как я поняла, заправляет гоблинами в округе.

      – И ты убила его? Сама?! – не поверил я. Это ангельское создание не то что никак не ассоциировалось у меня с настоящим убийством, но даже малейшего опасения не вызывало. Хотя если учесть, как ловко она наложила чары на Костыля, то я явно ее недооценил. Внешность обманчива – это будет мне уроком.

      – Ну да, – сказала Зизи. – Он меня обманул, а я, между прочим, отдала ему все деньги, что вы мне дали... Если я сдам его голову вашей милиции, меня отпустят?

      Я снова вспомнил о Сутулом и покачал головой.

      – Не уверен. Хотя знаю одного дворника, который будет точно рад.

      Зизи открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут подошел Рыск.

      – Во, глядите, – сказал он. – Амулеты! Знаете, как контрабандисты своих отличают? Благодаря таким вот амулетикам, которые демонстрируют только коллегам, так сказать. Мол, типа я в деле, все пучком, одно дело делаем и все такое. Отыскать такой амулет – сложно. Для неподготовленного агента – нереально. Контрабандисты хорошо его прячут... А вы, гражданочка, кто будете? Если бы не вы, собирали бы потом наши руки-ноги по всей округе...

      Я начал лихорадочно придумывать что бы соврать, но Зизи внезапно скинула с себя плащ и расправила изящные крылья, мягко мерцающие серебром. Не смотря на то, что на ней оказалось несколько больше одежды, чем когда мы увидели ее впервые, эффект все равно был впечатляющим. Рыск, завопив: «Эльфийка!», схватился за меч, точно так же поступили и остальные, начисто позабыв про Костыля, и мне пришлось прикрыть девушку собой, иначе ее порубили бы прямо на месте.

      – Стойте, стойте, СТОП! – закричал я. – Эта эльфийка только что спасла нас всех!

      Рыск немного опустил меч, недоверчиво глядя на Зизи, но отступать явно не собирался.

      – Предала своих, значит, – процедил он. – Ну ничего, сейчас я вас снова породню...

      – Стой! Она не совершала никаких преступлений, – мне пришлось чуть ли не грудью броситься на меч Рыска, чтобы защитить девушку. – Даже наоборот, вон – с гоблинским главарем расправилась.

      – Да кому они нужны, эти гоблины, – сплюнул на землю Рыск. – Она эльфийка, враг, и ее надо повесить...

      – Это не тебе решать! – вступился Орел. – Занимайся лучше своими контрабандистами, а с эльфийкой мы как-нибудь сами...

      – Этим я как раз и занимаюсь! Мы только что порубили одного из них, – не унимался Рыск. – Среди контрабандистов был эльф! Она явно с ними заодно...

      – Отведем ее к майору Правдину, он разберется, что с ней делать, – рассудительно произнес Михаил.

      – Гораздо безопасней для всех разобраться с ней прямо здесь и...

      – Слышь, да! Сказано тебе – баба с нами, вот и отвянь! – неожиданно гаркнул Лоб и почему-то все разом сочли тему закрытой.

      Рыск пожал плечами и спрятал меч, за ним и все остальные убрали оружие и отступили от крылатой девушки, хотя и продолжали кидать на нее взгляды.

      Я немного опасался за реакцию Лба на эльфийку, но он, казалось, уделял ей не больше внимания, чем ползающим под ногами слизнякам. Она благодарственно улыбнулась ему – от ее улыбки у меня подкосились ноги – но на Лба это не произвело никакого впечатления и он равнодушно отвернулся.

      Костыль, тем временем, орал не переставая.

      – Ну чего пялитесь? Да, укатали Костыля, волки позорные, за решетку хотите засунуть?! Ниче, выберусь, всем наваляю по самое не балуй. Гады...

      Было очень странно слышать из уст Зэм подобную речь, тем более в столь эмоциональной подаче, но в столице Империи можно было встретить и не такое, и я постепенно стал привыкать к подобным вещам.

      Костыль лежал связанный на земле, вокруг него столпились солдаты, попеременно отвешивая ему оплеухи, чтоб он замолчал, но это только распаляло его еще больше. Я подошел ближе и присел на корточки, чтобы видеть его металлическое лицо. Каким бы не был Костыль, восставшим свойственна прагматичность, поэтому я спокойно предложил:

      – Расскажи все, что знаешь о Посохе, и твой приговор может смягчиться.

      – Ох, поплатился я за свою недальновидность! – тут же разразился стенаниями тот. – Конечно, хотелось авторитет укрепить, дело расширить... Только ради этого связался я с контрабандистами. Да они сами на меня вышли! Через гоблинов... И как я только в это дерьмо влез! Я же не знал! Ничегошеньки не знал! Я – с понятием, я – свой! И с ментурой общий язык всегда можно найти, и люди мои – гопники безобидные.

      – Хватит ныть! Не отвлекайся.

      – Почуял я неладное, только когда контрабандисты украли Посох Великого Незеба. Я его как увидел – все, думаю, труба тебе, Костыль, отковылял свое! Но я ж не знал! Клянусь! Вечностью клянусь! Как можно на святое руку поднимать? Это Лига виновата, за всем стоит Лига! Я здесь ни при чем! Ты расскажешь об этом Хранителям? Заступишься за меня? Я – честный бандит! Я за Империю! Это дом мой родной!

      Я поднялся на ноги. Значит все-таки Лига! Зизи стояла где-то у меня за спиной – я видел блики от ее крыльев у себя под ногами, но я заставил себя не оборачиваться. Если бы она была как-то к этому причастна, вряд ли бы показалась нам на глаза добровольно. Да и трудно быть замешанной в похищении имперской реликвии, будучи запертой в притоне на другом конце города.

      Костыля, тем временем, подняли на ноги и поволокли прочь, как нам объяснил Рыск – на допрос с пристрастием. Я не сомневался, что Комитет выбьет у незадачливого вора все подробности и, возможно, реликвию еще не поздно вернуть. Мне, конечно, до ужаса хотелось послушать, что скажет Костыль, и поучаствовать в дальнейших поисках посоха, но Рыск ясно дал понять, что моя роль закончилась, не успев начаться.

      Зато теперь у меня появилась новая, или, если быть точным, вернулась старая головная боль в виде эльфийки.

      – Лучше бы ей не соваться в город, – тихонько заметил Рыск. – Ястребы Яскера с ней церемониться не станут.

      – Я поговорю с Правдиным, может он что-нибудь придумает... – я сомневался, что он может что-нибудь придумать, но никаких других идей у меня не родилось.

      – Сдал бы ты ее милиции и не мучился, не твое это дело... Хотя, как знаешь. Вот, возьми, какие-то бумажки нашли, на эльфийском вроде, вдруг что-то важное. Передай это Немощину. И мой пламенный агентурный привет тоже передай. Да бабе этой смотри не показывай! Умеют они, твари крылатые, мозги нормальным мужикам пудрить, – Рыск, залихватски подмигнул и хлопнул меня напоследок своей лапищей по плечу. – Ну, бывай.

      Немного посовещавшись между собой, мы решили, что Рыск в чем-то прав, показываться в Незебграде Зизи все же не стоит. Договорившись о месте встречи за стенами города, я велел ей ждать нас завтра в это же время, от всей души надеясь, что она больше никуда не вляпается. Я даже хотел оставить с ней Михаила или Кузьму, но Зизи отказалась.

      – Я не маленькая и могу о себе позаботиться одни сутки!

      – Вот и отлично! Тогда до завтра.

      – Постойте. А если ваш Правдин прикажет меня убить?

      – Я сделаю все, чтобы этого не случилось, – заверил я и у же собирался уходить, как Зизи снова меня окликнула:

      – Ник...

      – Что еще?

      – Моя имя... Ты спрашивал мое имя...

      – И? Ты созрела до того, чтобы его назвать? – произнес я, поглядывая на часы, мне уже не терпелось встретиться с Правдиным.

      Эльфийка немного надменно вскинула голову и расправила плечи, ее крылья при этом затрепетали и засветились чуть сильнее.

      – Меня зовут Лиза ди Вевр.

Глава 10. ЧП на ХАЭС

      День клонился к вечеру, но солнце по прежнему разливало по Игшу невыносимый зной и с каждым шагом дышать обжигающим легкие воздухом становилось все сложней. Мне казалось, что от жары плавится мой мозг, и я никак не мог собрать мысли в кучу. В голове бессвязно крутились обрывки произошедших со мной событий, не желающих собираться в общую картину. Я старался аккуратно выстроить логическую цепочку, но солнце слепило мои глаза, пот стекал по спине, и цепочка все время рассыпалась на отдельные звенья.

      Когда мы вошли в Незебград, в лицо пахнуло желанной прохладой, запахом листвы и еще чем-то необъяснимым, чем-то таким, что заставляет чувствовать себя защищенным. Не смотря на распоясавшихся бандитов, не смотря на вездесущих шпионов, не смотря на войну с Лигой, здесь, в сердце страны, любой имперец – у себя дома. Трудно было с уверенностью сказать, что именно внушает это странное чувство неуязвимости: высокие стены старого города, окутавшие его толстые трубы мана-провода или гигантское здание в самом центре – Око Мира, увенчанное алой звездой на макушке, царапающей самый астрал.

      Я вдруг понял, что обязательно туда попаду. Рано или поздно моя дорога приведет меня в эту неприступную крепость и тогда я по настоящему увижу Империю «изнутри».

      – Ник, нам надо спешить, – сказал Орел, и я внезапно обнаружил себя сидящем на газоне возле ворот и безумно пялющимся на Око Мира.

      – Да, я просто... мне нужно время, чтобы привыкнуть к жаре, – произнес я, поднимаясь на ноги.

      Миша хотел было что-то наколдовать – его посох окутался голубоватым сиянием – но он передумал. И правильно! Если этот очкарик только попробует когда-нибудь засунуть меня в сугроб, ему не поздоровится.

      Мы направились к ближайшему телепорту, чтобы попасть к горкому кротчайшим путем.

      – Слушайте, я тут подумал... как-то все странно, не находите? – сказал я, на ходу зачерпнув рукой воду из фонтата и брызнув себе на лицо. – Сначала Лига нападает на наш корабль, чтобы украсть телепортатор, или камень путешественника, как его называет Иаскул Исис.

      – Это что еще за кикимора? – поинтересовался Лоб.

      – Это знаменитый на всю Империю ученый, причастный к таким великим открытиям, как... – вдохновенно начал Грамотин.

      – Директриса городского НИИ, – перебил Орел, предчувствуя долгое перечисление заслуг Исис. – А что за штука такая – этот телепортатор – тебе не интересно?

      – Фиговина, которая типа переносит куда надо хороших пацанов из любой точки, во! Я это... в газете читал, – добавил Лоб, почесав затылок. – Напутал, что ли?

      – Нет, все верно, – немного ошарашено пробормотал Орел. Кто бы мог подумать, что наш неотесанный увалень не только умеет читать, но еще и в курсе горячих новостей страны.

      – Меня учитель заставлял. Читай, говорит, Лоб газеты, да книги! Негоже храмовнику темным неучем быть, гы.

      – И много ты книг уже прочел? – не удержался я.

      – Ну я с книгами пока не очень, – смутился Лоб. – Читал вот недавно одну. Не понравилась. Про орка глухонемого. Вроде ничего мужик по началу был, с понятиями. А потом – все! Жизнь под откос пошла! Баба евойная замуж за другого вышла, начальница лютая досталась, к собачке его цеплялась, дура набитая. Так он нет чтобы дать им обеим лопатой по мордасам, чтоб место свое знали, взял, да утопил животину. Ну не дурак?!

      Ни у кого из нас троих не нашлось что ответить на это красочное описание истории. Я счел нужным лишь согласно покивать, потому что упертые в бока кулачищи Лба и его строго сдвинутые брови ясно давали понять, что с теми, кто не разделит его литературные пристрастия, разговор будет коротким.

      – Ладно, вернемся к делу. Правдин сказал, что в Империи завелась крыса, которая «слила» Лиге маршрут «Непобедимого», и он считал, что предатель обязательно заинтересуется мной, если повсюду раструбить о том, что мне удалось телепортироваться с помощью прибора.

      – Но он ошибся, – задумчиво вставил Грамотин.

      Я напряг память, пытаясь вспомнить, расспрашивал ли меня кто-нибудь о телепортаторе. После того, как статья обо мне появилась в газетах, многие стали узнавать меня, но подозрительного любопытства по поводу прибора никто не проявлял, кроме, разумеется, Марты и директрисы НИИ, к которой меня привела сама Марта.

      – Да, – вынужден был согласиться я. – Видимо, я предателю не так интересен, как сам прибор.

      – Но ведь камень сейчас у тебя! – не согласился Кузьма.

      – В текущей ситуации это уже не имеет принципиального значения, – ответил Миша, поправив очки. – Исследования телепортатора завершены, он уже поступил в массовое производство и, вероятно, скоро будет у всех.

      Я нащупал в нагрудном кармане маленький прибор, которым еще пока побаивался пользоваться, предпочитая надежные площадки телепортов.

      – Значит, предателю удалось остаться в тени.

      К этому времени мы уже подошли к ближайшему телепорту, возле которого, по счастью, не было очереди, поэтому до Старой Площади мы добрались без проволочек.

      Первым, на кого мы наткнулись в горкоме, был Немощин, который преградил нам дорогу лучезарно улыбаясь, что показалось мне несколько неуместным. Орел поморщился и, демонстративно обойдя комитетчика стороной, замер неподалеку.

      – Мне уже сообщили об операции на очистных, – не обращая на него внимания, сказал Немощин. – У вас для меня что-нибудь есть?

      – А ты не боишься так открыто тут появляться? – поинтересовался я, протягивая ему письмо.

      – На повышение иду. Не век же мне штаны на площади протирать! Так, что тут у нас... Ага, документик. На эльфийском языке! Надо разобраться. Эх, давно я уже в эльфийском не упражнялся. Говорил мне политрук: учи, Паша, язык, учи! А я сачковал... Ничего, прорвемся! – вскользь пробежав глазами по письму, Немощин мотнул головой себе за спину. – А вас ваш куратор уже ждет, просил не задерживать и направить к нему сразу, как только появитесь.

      Хотя я, как и Орел, не испытывал никаких симпатий к Немощину, тем не менее, старался не показывать этого открыто, но как только комитетчик потерял ко мне всякий интерес, я ретировался в ту же секунду.

      В кабинете на втором этаже Правдин был не один и нас попросили подождать за дверью. В здании было прохладно, поэтому ожидание не было утомительным. Мы уселись в маленьких неудобных креслах в коридоре и я тихонько продолжил прерванный разговор.

      – А как на счет контрабандистов и посоха Незеба? Предатель, сливший координаты «Непобедимого», может быть замешан в похищении?

      – Комитет подозревает Хранителей, – медленно проговорил Грамотин и нервно огляделся по сторонам. В коридоре кроме нас никого не было, но это ничего не значило – достаточно было вспомнить о жучках в НИИ, чтобы понять: Комитет может слушать разговоры где угодно и когда угодно.

      – Это звучит неправдоподобно, – уверенно покачал головой я. – Военные обыскивали водохранилище. Сами подумайте, если бы контрабандистам помогали Хранители, зачем им посылать своих же людей патрулировать логово преступников?

      – Может, их заставил Комитет? – предположил Орел.

      Я задумался, пытаясь восстановить в памяти все, что произошло, и собрать это в единое целое.

      – Мы наткнулись на логово контрабандистов в водохранилище и вынесли оттуда какие-то документы, которые каким-то образом указывали на Научный Городок – так сказал начальник насосной станции. Так? – произнес я, закрыв глаза и потирая виски. – Правдин тут же отправил нас туда, на встречу с агентом Комитета, что вроде бы говорит о заинтересованности Хранителей докопаться до истины. Вместе с документами в водохранилище мы нашли лигийские журналы и Правдин решил, что речь идет о государственной измене ученых из НИИ. Однако, то, что Комитет подслушал при помощи рассыпанных там жучков, указывало лишь на то, что контрабандное оружие предназначалось для шайки Булыги – вождя орков-воинов.

      – Булыге оружие нужно было чтобы сместить шаманов... – кивнул Кузьма. – Вот только не пойму, какой в этом интерес для Зэм? Им то что до разборок между орками?

      Мы одновременно посмотрели на Лба, но тот лишь пожал могучими плечами.

      – Может быть и ничего, – сказал Михаил. – Если они предоставляли им оружие в обмен на что-то.

      – Например, на помощь в похищении посоха Незеба? – предположил Орел.

      – Нет, это уж слишком, – покачал головой я. – Вы думаете, это Булыга со своими ребятами сумел стащить посох из-под носа Комитета? Как?

      – Гадать бессмысленно, – вздохнул Грамотин, – мы не знаем деталей похищения, в это нас не сочли нужным посвятить.

      – Так или иначе, – продолжил я. – посох попал в руки контрабандистам, а дальше – если верить Костылю – к Лиге. Вот бы послушать, что он скажет на допросе в Комитете. Тогда, наверное, многое стало бы понятно.

      – А помните, Рыск сказал, что контрабандисты отличают друг друга по амулетам? – спросил вдруг Кузьма. – Это случайно не те же побрякушки, которые Булыга приближенным раздавал?

      Все замолчали, обдумывая сказанное. Я снова напряг память, пытаясь вспомнить, как выглядел амулет в руках Рыска.

      – Нет, это не тот, – в конце концов произнес я. – Они совсем разные.

      В этот момент дверь одного из кабинетов на этаже открылась и оттуда высунулся Правдин, кивком головы пригласивший нас зайти. Едва войдя внутрь мы все замерли, вытянувшись по струнке, потому что там, сцепив руки за спиной, из угла в угол тесной комнаты ходил полковник Хранителей, полностью погруженный в свои мысли и никак не отреагировавший на наше появление.

      – Полковник Око Праведных!

      Хмурый орк даже не повернул головы, когда мы хором гаркнули приветствие.

      Правдин нетерпеливо махнул рукой, призывая сразу переходить к делу.

      – Вижу по глазам – у вас важные новости! Выкладывайте, не томите!

      Я вкратце рассказал обо всем, что случилось на отчистных.

      – Ох, мать... – схватился за голову Правдин. – Итак, Посох Незеба в руках Лиги.

      – Посох Незеба... – эхом повторил полковник. – Зачем же им еще Посох? Еще одна загадка!

      Правдин сокрушенно покачал головой.

      – Самая «черная» новость за последние десять минут! А перед этим еще хуже весточку принесли... Куда мир катится!

      Полковник фыркнул, но ничего не сказал, замерев у окна. Мы переглянулись. Еще хуже?!

      – Ну и чего там еще? – проворчал Лоб.

      – Погодите! Прежде, чем мы продолжим расследование, есть еще одно срочное дело. Санников, помнишь амулет, который тебе пришлось добывать с боем на арене у Буйных? Экспертиза завершена, но..., но я не могу ничего вам рассказать.

      – Как? – возмутился Орел. – Разве Ник не имеет права знать, что за...

      – Увы, – строго перебил его Правдин. – Кто-то из ученых проболтался. На деле появился гриф «Совершенно секретно», со всех взята подписка о неразглашении. Со всех, кроме вас. И мы сейчас должны исправить эту оплошность. Инициатива исходит от Самого! Так что выбора нет, подписывайте. И молчание ваше, конечно же, будет вознаграждено. Но если проболтаетесь, 25 лет без права переписки. В лучшем случае.