Текст книги "Румо и чудеса в темноте. Книга II"

Автор книги: Вальтер Моэрс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Проверка

Рольф сидел в темноте в своей камере и грыз сталь, сковывающую его запястья, – привычка, рефлекс, выработанный в те времена, когда он жил у Нидхуга-кровомясника. Он закрыл глаза и сконцентрировался, пытаясь ощутить вибрации Ралы. Он знал, что она находится где-то поблизости.

Больше, чем неволя в последнее время Рольфа беспокоили только две вещи. Одна – звук, который он услышал на арене. Несколько дней подряд он не мог думать ни о чём другом, эхо гремело в ушах Рольфа и каждый раз перед его внутренним глазом появлялось перекошенное от страха лицо Ралы. Но затем это воспоминание сменилось другим неопределённым чувством, возникшим совершенно неожиданно в тот момент, когда он в очередной раз пытался почуять Ралу. Это было чувство свободы и с тех пор он видел лицо своей сестры весёлым и расслабленным, а не замученным. Иногда она даже улыбалась. Рала жила, в этом он был уверен, она всё ещё находилась в ужасной опасности, в этом он был тоже уверен. Но сейчас что-то изменилось в её ситуации, изменилось в лучшую сторону. И Рала, казалось, наслаждалась опасностью, в которой она находилась.

Рольф опустил цепь и ухмыльнулся. Он знал эту черту Ралы. Тогда, в лесах, она иногда пугала его до смерти своей безрассудной отвагой. Иногда она пропадала на некоторое время, а Рольф оставался на одном месте и ловил вибрации, похожие на те, что он ощущал сейчас в своей камере. Это не имело никакого отношения к его обонянию. Это были ощущения, связывающие брата и сестру.

Но тогда она всегда возвращалась, часто растрёпанная и поцарапанная, иногда облитая кровью, но всегда с трофеем для брата: с рогом, с когтем или оторванным щупальцем. Рольф ни в коем случае не был трусом, но каждый раз он испытывал облегчение, когда такая рискованная ситуация подходила к концу. Рале же всегда было мало.

Он растянулся на твёрдом полу и попытался уснуть. Если он хочет осуществить свой план, то должен быть хорошо отдохнувшим. Он решил сменить стратегию. Не было никакого смысла подчиняться ритуалам театра и надеяться, что появится возможность для побега – охранники слишком хорошо выполняли свою работу.

План Рольфа выглядел так: захватить короля в заложники. Это было не просто, но и не совершенно невозможно. Хотя стены арены и были высокими, но они не были построены в расчёте на защиту от вольпертингеров. Если кому и под силу преодолеть их в два-три мощных прыжка, то только Рольфу. Он хотел запрыгнуть прямо в королевскую ложу, сначала разобраться с тем тощим парнем, а затем захватить в заложники маленькую обезьяну, которая, судя по всему, была королём. Карлик взамен на Ралу.

У дверей его камеры что-то загремело, и она почти бесшумно открылась. В проёме стоял кровомясник, выглядевший необычно тупым. В руке он держал факел. Рядом с ним стоял советник короля. Фрифтар оценивающе разглядывал Рольфа.

– Он в хорошей форме, – сказал Фрифтар. – Пока он больше не будет сражаться. Можешь закрыть дверь. Теперь ты лично отвечаешь за то, что выбранные мною вольпертингеры до моего приказа остаются в своих камерах. Как тебя зовут?

– Кромек Тума! – проскрипел кровомясник. – Вес сто шестьдесят килограмм, рост два метра двадцать семь сантиметров, сорок семь наград за смелость в бою, артиллерист.

– Да-да, – отмахнулся Фрифтар. – Теперь отведи меня к пленникам по имени Ушан де Люкка и Урс Снежный. Я хочу и их увидеть.

Когда дверь закрылась, Рольф тихо зарычал.

Летающая вода

– А что с солнцем? – спросил Укобах. – Можно на самом деле сгореть в его лучах?

– Конечно,– соврал Румо.

– А воздух? Он ядовитый?

– Конечно! – сказал Румо. – Только те, у кого больше трёх лёгких, как у нас, могут там выжить.

– Значит всё-таки так! – вздохнул Укобах.

– Чушь! – сказал Рибезел. – Он просто над тобой издевается.

Румо ухмыльнулся. Укобах и Рибезел вели себя как дети.

– А деревья, на которых растёт еда, тоже существуют? – спросил Укобах.

– Куча, – сказал Румо. – Там есть свежий воздух и чистая вода. Есть облака.

– А что такое облака? – спросил Рибезел.

– Облака, – сказал Румо, – облака… это такие…такие…

Он запнулся. А чем на самом деле были облака?

– Это вода, которая может летать! – сказал он.

Чем глубже они спускались вниз, тем сильнее и невыносимее становился запах, который уже несколько часов лез в нос Румо. Это был запах моря, гниющей рыбы, мёртвых ракушек и тухлых водорослей, разлагающихся на влажных камнях. Это был отвратительный аромат Чёртовых скал, усиленный во много раз. Но к нему примешивался и другой отвратительный запах: кислый угар, который висел над Вольпертингом.

– Почему здесь внизу пахнет морем? – спросил Румо.

– Почему у вас летает вода? – спросил в ответ Укобах. – Это запах врахоков.

Они уже давно прошли Мёртвый бор и шагали теперь по огромным пещерам. Единственными живыми существами здесь, судя по всему, были летучие мыши, которые так низко летали, что Румо и его пленники должны были постоянно отгонять их руками.

– Врахоки находятся здесь?

– В следующей большой пещере, – сказал Рибезел. – Ты же сам этого хотел. Зайди туда, посмотри на них и тогда ты поймёшь, что мы имеем в виду. В конце концов, мы всё равно пойдём вокруг. Какая растрата времени!

Вольпертингер пошёл вперёд, а Укобах с Рибезелем вздыхая и сокрушаясь, шли за ним. С каждым шагом желание Румо повернуть назад и не смотреть на то, что издаёт такой запах, возрастало.

Они долго спускались по чёрной частично созданной природой, частично высеченной кем-то каменной лестнице, пока не вышли на плато, упирающееся в каменные ворота. На дверях были высечены незнакомые символы.

– Пещеры врахоков, – сказал Укобах.

Когда они остановились у каменного входа, вонь было практически невыносимой. Румо услышал странные звуки.

– Их охраняют? – спросил он.

– Их не нужно охранять. Хватает их запаха, что бы всех и вся удерживать от них на расстоянии многих километров. Их необходимо только время от времени кормить и усыплять. Это происходит примерно раз в месяц. Остальное время они тут находятся одни, – объяснил Укобах.

– Ну, давай, входи, – сказал Рибезел.

– Когда ты это увидишь, – сказал Укобах, – ты поймёшь, что видел всё в своей жизни.

Румо прошёл через ворота и оказался в гигантской пещере. Было похоже, что пещера эта долгое время омывалась водой: все камни были гладкие, круглые и блестели, как отполированный янтарь. Каменная платформа, на которой стоял Румо, находилась примерно посередине между полом и потолком пещеры, которая была примерно двести метров высотой и около двух километров длиной. Но самым любопытным была не пещера, а то, что в ней находилось.

Врахоки

Если из-за множества приключений в последнее время Румо было сложно чем-то удивить, но то, что он увидел сейчас, чрезвычайно его поразило. Это были самые изумительные и самые огромные существа, которых он когда-либо встречал. Некоторые из них достигали ста метров в высоту. Большинство же было не такими огромными – некоторые двадцать, некоторые пятьдесят, некоторые всего десять метров – но все они казались гигантами, хотя Румо и смотрел на них сверху. Когда он их в первый момент увидел, они напомнили ему сразу же многих зверей: больших морских пауков в панцирях, живших в колодцах на Чёртовых скалах, светящихся медуз из тех же колодцев и безглазых насекомых, населявших стены подземного мира. Отдалённо они напоминали нурний, хотя у врахоков было больше ног – дюжина. Если бы Румо пришлось делать точное описание врахоков, то у него бы не хватило слов.

– Двенадцать ног, как у морских пауков, покрытых жёлтым панцирем, растут из светло-голубого тела краба, – проворчал Укобах. – Ни глаз, ни ушей, ни крыльев, но зато примерно четыреста длинных белых щупалец, достающих до пола. Спина покрыты крайне твёрдым панцирем, в отличие от них животы представляют собой надутую, прозрачную мембрану, внутри которой пульсируют голубоватые органы, включая двенадцать сердец. Посередине живота расположен длинный прозрачный хобот, который в развёрнутом виде достаёт до земли. С помощью него врахоки дышат, питаются и ощущают запахи. За это описание на уроке биологии я получил пятёрку!

Укобах слегка поклонился.

– Они спят, – добавил Рибезел. – Но одновременно они движутся. Врахоки ходят во сне. Это совершенно неестественное поведение возникло у них из-за гипнотических жидкостей, используемых алхимиками. Они топчутся во сне и если они в это время касаются чего-то, что не принадлежит их отвратительному миру, то они просыпаются. А затем они засасывают тебя своим хоботом прямо в прозрачные органы. Всё, что движется и не является врахоком или паразитом, обитающим на них, будет съедено. Когда они что-то съели, то можно долго наблюдать, как жертва переваривается в их голубом кишечнике.

– Именно так, – подтвердил Укобах. – Мы ездили однажды с классом на экскурсию к врахокам, где мы видели, как их кормили живыми пещерными медведями. А ты знаешь, что врахоки нарисованы на гербе города Гела?

Румо поднял меч вверх, чтобы Гринцольд и Львиный зев могли всё это тоже увидеть.

–  Боже мой!– сказал Львиный зев. – Что это?

– Я же говорил, что мы не пойдём по этой дороге, – сказал Укобах. – Можем мы уже повернуть и пойти по другой дороге в Гел?

Румо посмотрел вниз на неповоротливых топчущихся гигантов.

– Они очень медленные, – сказал он.

– Это только издалека так кажется,– ответил Рибезел.

– И почему они могут быть опасны, если они спят? – спросил Румо. – Мы пойдём под ними. Нужно быть просто очень осторожными.

– Убей меня! – воскликнул Укобах и упал на колени перед Румо. – Убей меня прямо сейчас и мне не придётся больше мучаться.

– Он прав, – сказал Рибезел. – То, что ты хочешь сделать – самоубийство.

– Пути назад нет, – решил Румо.

Лес ног

Прямо под врахоками вонь была просто адской.

Спуск в пещеру был лёгким, но только когда они оказались внизу Румо понял размеры опасности. Он увидел, как по ногам гигантов стекал вниз густой секрет, иногда он падал сверху в виде крупных капель, разбивающихся внизу о жёлтые камни. Пол был практически полностью покрыт этим секретом, из-за чего был очень скользким, а в некоторых местах над ним висел туман. Позади Румо в вонючем тумане Укобаха вытошнило.

– Тс-с-с! – прошипел Румо.

– Не важно, тут можно шуметь, – сказал Рибезел. – Врахоки глухие и слепые. Лучше следи за их щупальцами.

Щупальца врахоков двигались вокруг них по воздуху. Некоторые из них были такими толстыми и тяжёлыми, что одним движением могли бы снести Румо голову.

Врахоки постоянно двигались. Они слепо топтались вокруг, запутывались ногами и спотыкались друг о друга, но ни один из них не просыпался и не падал. Они обладали необъяснимым чувством самосохранения, свойственным сомнамбулам. Когда они ударялись друг о друга своими панцирями, в пещере раздавался гром, как во время грозы, и вниз срывались целые каскады слизи. Чем больше врахоки были, тем более громкие звуки они издавали: будто огромные стволы деревьев падали с высоты на каменный пол. Суставы их ног ужасно скрипели и хрустели, врахоки издавали свистящие носовые звуки, а их щупальца в такт разрезали воздух. Чёрные крылатые существа летали между ног врахоков или гроздями висели на их телах. Метровые улитки ползали по их конечностям.

Румо мог только догадываться, сколько врахоков было в этой пещере. Вероятно не меньше сотни. Десять настоящих гигантов, достигавших до половины высоты пещеры и исчезавших там в тумане. Примерно двадцать пять экземпляров в два раза меньше первых, более бледной окраски. Все остальные – мелкие экземпляры ростом от десяти до двадцати метров. Значит примерно тысяча двести ног находящихся в непрерывном сомнамбулическом танце. Пол трясся как во время землетрясения.

Румо подал сигнал к началу движения и подгонял Укобаха и Рибезела мечом впереди себя. Больше всего его беспокоили мелкие экземпляры. Их движения были самыми непредсказуемыми и быстрыми. Их щупальца хлестали резче, чем у остальных врахоков, а ноги они ставили в самые неожиданные места. Огромные капли падали около Румо, Укобаха и Рибезела и заливали пол слизью. Укобах поскользнулся и упал на спину в вязкую массу. Рибезел же наоборот скользил по слизи, как настоящий конькобежец.

– У нас ничего не получится, – воскликнул Укобах. Он был готов расплакаться.

Румо корил себя за то, что втянул этого ребёнка в такую опасную для жизни ситуацию и решил уделить ему всё своё внимание.

Двое из самых крупных чудовищ столкнулись во сне, и раздался грохот, будто столкнулись два огромных деревянных корабля. Водопад слизи полетел вниз, накрыл с головой Укобаха и придавил его к полу – Рибезел и Румо успели вовремя отскочить. Они вдвоём освободили задыхающегося Укобаха, подняли его и продолжили свой путь. Гелец был в шоке, но это оказало на него странное влияние, поскольку теперь он передвигался вперёд чисто механически, не оглядываясь постоянно по сторонам, из-за чего раньше он всё время спотыкался.

Два мелких врахока, примерно в десять раз больше Румо, встали у них на пути. Это выглядело так, будто они решили вместе потанцевать – они кружились друг вокруг друга, делая элегантные шаги. Слева и справа от них топтались толкающиеся гиганты с ногами в десять раз длиннее, чем у этих мелких экземпляров, поэтому там обойти их было невозможно.

Пока Румо или Рибезел успели что-то предпринять, Укобах уже шёл прямо между танцующих ног маленьких врахоков и нашим героям не оставалось ничего другого, как последовать за ним, что бы либо защитить его от опасности, либо быть вместе с ним растоптанным. Они двигались как можно осторожнее, пригнувшись и втянув головы. Укобах же шёл вперёд, выпрямившись в полный рост, совершенно не обращая внимания на летающие вокруг щупальца. Ноги врахоков опускались вниз почти каждую секунду. Одна из них встала так близко от Румо, что почти дотронулась до него, но тут же опять взлетела вверх. При этом один из суставов заскрипел, как падающее дерево, и вольпертингер поспешил дальше.

Укобах уже вышел из опасной зоны. Он просто шагал вперёд и остановился только тогда, когда заметил, что танцующие врахоки остались позади него. Улыбаясь, помахал он Румо и Рибезелу. Теперь Рибезел поскользнулся на слизи и упал. Румо хотел ему помочь, но к ним приближалась целая куча щупалец. Они оба бросились в слизь и крепко прижались к полу. Щупальца пролетели рядом с ними и исчезли в вышине. Румо и Рибезел поднялись и побежали вперёд. Вместе и тяжело дыша они добрались до Рибезела, который глупо смотрел на них.

– Где вы застряли? – спросил он.

Румо обернулся. Врахоки продолжали танцевать, но теперь уже на безопасном расстоянии. Отвратительно пахнущее облако тумана накрыло Румо, Укобаха и Рибезела, но они уже вынесли такую чудовищную вонь, что на эту они практически не обратили внимания.

– Там должен быть выход, – кашляя, сказал Рибезел и показал куда-то в туман. Укобах как по приказу повернулся, пошёл вперёд и исчез в тумане.

Румо и Рибезел поспешили за ним. Вдруг раздался глухой звук и из тумана до них донёсся голос Укобаха:

– Ой! – сказал он.

– Что случилось? – спросил Рибезел, когда они приблизились к нему.

Укобах почёсывал голову:

– Я обо что-то ударился, – сказал он.

Туман отлетел в сторону, как занавес, и открыл гигантскую ногу врахока. Это была нога одного из стометровых монстров, чьё остальное тело было скрыто туманом. Румо заметил, что проволокоподобные волосы на ноге врахока начали подниматься вверх.

– Врахок просыпается, – прошептал Рибезел.

Врахок просыпается

Он был прав и врахок делал это с таким звуком, который может издавать только глухое существо подобных размеров. Этот оглушающий звук заставил вибрировать воздух в пещере и щупальца всех врахоков. Сотни летучих мышей взлетели вверх с тел монстров. Это был сигнал к побудке у врахоков.

В пещере началась невероятная суматоха, топот, скрип и свист превратились в оглушительный шум, возбуждённые врахоки сталкивались друг с другом. Но гигантская нога оставалась на месте, как вкопанная, только дрожали вздыбившиеся на ней волосы. Вдруг из тумана прямо на Укобаха опустился огромный хобот. Румо не раздумывая, прыгнул к нему, хобот опустился на них двоих и с хлюпающим звуком закрылся под ними. Затем врахок стал медленно поднимать свою добычу вверх.

– Укобах! – закричал Рибезел и беспомощно смотрел, как исчез в тумане хобот с жертвами.

На Румо и Укобаха полился тёплый секрет, а затем они почувствовали лёгкую тягу – врахок медленно засасывал их.

Укобах не произносил ни звука, из-за страха он, казалось, был совершённо оглушён. Румо нагнул голову гелца вниз и приказал:

– Не шевелись!

Затем он вынул из-за пояса меч, взял его в обе руки, воткнул во внутреннюю поверхность хобота и нанёс Злой удар– удар по кругу, разрубивший мягкую ткань, как мокрую бумагу. Румо и Укобах полетели вниз вместе с отрубленным куском хобота. Вездесущая слизь смягчила их удар при падении, а Рибезел уже был тут и помогал им освободиться от слизкой кожи.

Звуки, издаваемые врахоком с ампутированным хоботом, могли бы легко разрушить горы. Румо вскочил, ухватил Укобаха за руку и побежал так быстро, как только мог. Рибезел бежал за ними, как можно дальше от многоголосого свиста и топота тысяч ног врахоков.

Война

В теле Ралы шла война. Она и Талон были двумя солдатами оборонительной армии, перебирающимися по своему осаждённому городу из убежища в убежище, в то время как нападающие войска посылают в атаку эшелон за эшелоном.

Колючие бактерии носились в плазме и выстреливали своими стрелами во всё, что там двигалось. Яды текли по кровеносным сосудам и убивали каждое живое существо, которое не успевало быстро скрыться. Нервная система Ралы содрогалась под градом электрических ударов, а её лёгкие были накачаны алхимическими газами.

Только единственное место в её теле не было затронуто – мозг, поскольку это было стратегией противника – загнать туда Ралу, сделать это единственным доступным для неё убежищем, чтобы снова словить её дух и навсегда сломить её сопротивление.

Но Рала и Талон не пошли в эту ловушку. Они предпочли бегство, спрятавшись в массе красных кровяных телец.

Рала поняла, что единственным разумным способом передвижения в крови было полностью подчиниться постоянному пульсирующему течению. Не было смысла сопротивляться и плыть против мощного течения крови, так как у них, как у красных кровяных телец, отсутствовала такая возможность. Но когда она это поняла, то всё сразу же стало очень просто.

Множество вен стали непроходимыми: были заблокированы сгустками крови, охранялись бактериями или были залиты ядами. Но Рала с Талоном каждый раз находили лазейку, обходную или более короткую дорогу, всё ещё неизвестную врагу. Рала узнала кое-что новое о гениальной конструкции своего организма и то, как она может это использовать, чтобы сбежать от мощного врага. Везде она видела, как защитные силы её организма организуются, чтобы выступить против вторжения. Всё вокруг бурлило, клокотало, бродило и кипело, всё было в движении. Рала видела, как работает жизнь и перед этой деятельностью, полностью отвечающей за её существование, ей стало стыдно, что она так быстро потеряла своё мужество.

Это была война между кровеносной системой Ралы и искусственной машиной смерти генерала Тиктака, война между двумя наисложнейшими системами трубок – одной из плоти и крови, другой из металла. Солдатами Тиктака были микробы, бактерии, вирусы и яды, солдатами Ралы – белые и красные кровяные тельца. Это была битва между болезнью и здоровьем, так часто возникающая во многих организмах, но не такая беспощадная, драматическая и изобретательная, как в теле Ралы.

Грот водяных камней

Румо, Укобах и Рибезел покинули пещеры врахоков и пошли дальше по длинной дороге, слегка ведущей вниз, через гигантский тоннель, по которому спокойно могли передвигаться самые крупные экземпляры двенадцатиногих чудовищ. Румо постоянно оглядывался: не преследуют ли они их. Через некоторое время они дошли до голубого грота, с потолка которого постоянно капало. В середине грота находилось озеро с кристально чистой водой.

– Грот водяных камней, – сказал Укобах. – Вода течёт из родников там, дальше, и пригодна для питья. Здесь мы можем отдохнуть. Но не слишком долго, так как это – любимое место отдыха всех на пути из Туманного города в Гел и обратно.

При упоминании Туманного города Румо насторожился, но не стал задавать вопросов. Он хотел пить и помыться, всё остальное в данный момент его не интересовало. Они подошли к озеру и тщательно смыли слизь врахоков. Рибезел снял бочонок и воронку и начал купаться.

– Всё ещё не могу поверить, – воскликнул он, плавая в прохладной воде, – что мы выжили в пещерах врахоков.

– Меня один из них чуть не сожрал! – укоризненно сказал Укобах.

– Но Румо спас тебе жизнь! – ответил Рибезел, лёжа на спине в воде.

– Без него я бы никогда не попал в этот хобот! – отмахнулся Укобах. – А теперь они точно у нас на хвосте. Когда алхимики увидят, что мы натворили в пещерах врахоков, они натравят на нас солдат. Теперь мы не только государственные изменники, теперь мы даже напали на врахоков. Мы уже давно мертвецы, просто нас ещё не похоронили. Благодаря нашему новому другу! – и он бросил возмущённый взгляд на Румо.

Румо опустил голову:

– Нам нельзя здесь долго оставаться, – сказал он. – Мы должны идти дальше.

– А вообще, куда мы дальше идём? – спросил Укобах. – Что там с твоим чудесным планом, Рибезел?

Рибезел вышел на берег и залез в бочонок.

– Мы должны обойти Гел вокруг, – сказал он. – Что бы нас не словили какие-нибудь палачи. Тут бродят патрули врахоков, чёрные следопыты, группы наёмников, всевозможный сброд, ошивающийся вокруг Гела. А затем мы спустимся в угольные шахты.

– Ты хочешь спуститься в Угольные шахты? – пропыхтел Укобах. – Ты сошёл с ума?

– Угольные шахты? – спросил Румо.

– Да, это шахты, по которым течёт чёрная угольная вода. Они находятся под Гелом. Через них можно пробраться в канализацию города. Так сказать, мы войдём в Гел через подвал. Это займёт время, но это единственный способ попасть незамеченными в город.

– Это абсолютное безумие! – сказал Укобах. – Только те, кому надоело жить, рискуют приближаться к Угольным шахтам.

– Хорошо, – сказал Румо. – Мы идём.