Текст книги "ПРОКЛЯТЫЙ ДАР. (Наваждение)"
Автор книги: Валерия Чернованова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)
Ведьмак зажмурился, стараясь подавить горькую усмешку. Маргитта могла быть довольна. Она достигла даже большего, чем предполагала: не только подчинила рассудок Эрики своей воле, но и воздвигла непреступную стену между двумя любящими сердцами.
Глава третья
НОЧЬ ОГНЕЙ
Крадучись, Кристиан пересек комнату, склонился над другом и, пощелкав пальцами возле его лица, с иронией произнес:
– Спишь на посту, солдат?! Стыд тебе и позор! Пока ты тут дрыхнешь, наша драгоценная сто раз могла смыться. Тебе повезло, что девчонка не проснулась.
Этери открыл глаза. Часто заморгал, тщетно пытаясь подавить зевок и понять, чего от него хотят. Выпрямившись в кресле, с тревогой посмотрел на Эрику. Девушка крепко спала, свернувшись клубочком и положив ладони под голову. Ее сон казался таким безмятежным, что на какое-то мгновение юноше подумалось, что Маргитта, наконец, ее отпустила. Но прерывистое дыхание и слезы на щеках свидетельствовали об обратном, бедняжка по-прежнему находилась в плену кошмаров.
Подойдя к окну, Керестей отодвинул тяжелую портьеру. Солнечный свет разлился по комнате, чуть оживив бледное, изможденное лицо девушки. Не желая ее тревожить, ведьмак задернул штору, и помещение снова погрузилось в полумрак.
– Уже полдень, иди спать, – повернулся он к другу. – Я пока с ней побуду.
Этери потер глаза и, стараясь казаться как можно бодрее, с хрипотцой в голосе произнес:
– Ничего, я выдержу. Тем более, ты тоже устал.
– Все это, конечно, очень трогательно и по-мужски, – позволил себе очередную колкость Эчед, – но лишено всякого смысла. В таком состоянии, как сейчас, проку от тебя будет немного. Если нашим "друзьям" вздумается ночью наведаться в храм, мы должны быть в форме.
Молодой человек не нашелся, что возразить. Он действительно был вымотан. В последние дни практически не отходил от Эрики, сидел возле нее часами, не смыкая глаз, и как никогда нуждался в отдыхе. Уверившись, что появление Криса не потревожило ее покой, ведьмак отправился к себе.
У самого порога его окликнул Эчед и с напускным равнодушием произнес:
– Мой тебе совет, вернешься в Будапешт, обратись к психоаналитику. Кажется, у тебя развилась паранойя. Мне твоя Эрика и даром не нужна.
В ответ Этери лишь усмехнулся. Он давно знал Кристиана и научился понимать, когда тот был искренен, а когда просто лгал.
* * *
Приподнявшись на локтях, я внимательно огляделась. За окном шумел и пел город в предвкушении праздника, а здесь, в этой мрачной, серой комнате, было тихо, как в склепе. Нестерпимо захотелось вырваться на волю, как можно скорее убежать из дома, ставшего для меня темницей. В кресле возле окна заметила своего стражника. Тот спал, уронив голову на грудь и негромко посапывая. Ликуя в душе, что на этот раз мне удастся исполнить желаемое, на цыпочках пересекла номер. Затаив дыхание, потянулась к двери. Кулон, будто раскаленные угли, обжег кожу. Я стиснула зубы, чтобы не закричать. Во что бы то ни стало нужно добраться туда, где меня ждет Маргитта. Она поможет и защитит!
Старые заржавевшие петли предательски скрипнули. Шагнула было вперед, когда за спиной раздался спокойный, насмешливый голос:
– Далеко собралась? – В следующее мгновение Эчед сгреб меня в охапку, затащил внутрь и бросил на кровать.
Я готова была кричать от злости и безысходности. Щелчок пальцев, и лампа под потолком ярко вспыхнула, ослепив пронзительным светом, который тут же превратился в огонь. Языки пламени заплясали вокруг кровати, поползли по ее изогнутым ножкам, лизнули смятые простыни, неминуемо подбираясь ко мне. Я кинулась в угол, ища спасения и не сводя глаз со своего тюремщика.
Не способная даже пошевелиться, прорыдала:
– Хватит! Прекрати!
– Эрика, я ничего не делаю! – Колдун сделал шаг ко мне, в ядовито-зеленых глазах отражались огненные всполохи.
Сердце сжалось, замедлив свой ритм. С моих губ сорвался не то вопль, не то всхлип. Кристиан замер на полпути. Наверное, решил не спешить с расправой, а еще какое-то время меня помучить.
– Скажи, что ты видишь, – попросил он елейным голосом, в очередной раз пытаясь оплести меня паутиной лжи.
Уткнувшись лицом в колени, с силой сомкнула веки. Только бы не видеть его глаза, иначе он снова одержит верх и подчинит своей воле.
– Эрика... – послышалось уже совсем рядом.
Из-под полуопущенных ресниц увидела, как венгр опускается передо мной на колени. Казалось, стоит ему прикоснуться ко мне, и я сгорю в этом костре заживо. Все смешалось: образы из прошлого и настоящего сплелись в какой-то змеиный клубок, опутав меня непреодолимым страхом. Впившись ногтями в ткань брюк, старалась поглубже вздохнуть и в сотый раз повторяла одну единственную фразу: "не смотри на него, не смотри!"
– Взгляни на меня. – Кристиан коснулся моего подбородка, чуть приподняв.
Я закричала от ужаса. Дернулась было в сторону, но вдруг почувствовала, как от его рук повеяло холодом.
– Не бойся. – Подняв с пола, юноша перенес меня на кровать. – Наверное, почудилось, что я снова пытаюсь тебе навредить, – тихо проговорил он. – Поверь мне, это не так. Ты видишь лишь то, что внушает Маргитта. Но только здесь ты в безопасности. Со мной.
Я на миг зажмурилась, а потом несмело открыла глаза. Недавние видения исчезли, и комната стала прежней. Убедившись, что больше не брежу, Кристиан приглушил свет, оставив гореть лишь ночник. Теперь ругала себя за то, что так легко позволила проклятой ведьме проникнуть в мое сознание, но понимала, что в следующий раз произойдет то же самое. Пройдет совсем немного времени, и я снова окажусь в ее плену.
– Сейчас ты скажешь, что мне следует с ней бороться, а еще лучше, ее победить, – невесело пошутила я.
Крис передернул плечами.
– Наверное, это непросто. – Дотронулся до следа, оставленного кулоном. Под его пальцами ожог начал бледнеть, пока не исчез окончательно. – Но попытаться все же стоит. Попробуй думать о чем-нибудь приятном. Обо мне, например.
– Если ты еще не понял, ты – главное действующее лицо всех разыгрываемых передо мной спектаклей, – не преминула напомнить венгру.
– Тогда об Этери, – недовольно буркнул тот и тут же себя поправил: – Хотя! Зачем вообще думать об этом сухаре?! Давай лучше во что-нибудь поиграем.
– Ты, должно быть, шутишь? – Я удивленно на него покосилась и на всякий случай отодвинулась в сторону. Мало ли какая блажь взбредет ему в голову.
– Нет, говорю вполне серьезно. Ничто так не засоряет мозги, как всякие глупые игры. А нам как раз и нужно замусорить твою голову ерундой.
– Ну, спасибо! – хмыкнула я. – Она и так у меня уже скоро взорвется по милости вашей Маргитты!
Парень страдальчески вздохнул:
– Тебе не угодишь! Думать обо мне не хочешь, играть со мной тоже, – с двусмысленной интонацией протянул он. – Тогда, – перевернулся на бок и, подперев голову рукой, хитро на меня посмотрел: – устраивайся поудобней, я тебе что-нибудь расскажу.
– Сказку на ночь? – не сумела сдержать усмешки.
– Можно и сказку, – согласился Эчед. – О чем желаете услышать?
– Ну... – Я на секунду замялась. – О том, как познакомился с Ясмин.
И принялась наблюдать за реакцией венгра. Ожидала, что упоминание о любимой вызовет на его лице улыбку, но вместо этого Кристиан нахмурился, а потом принял отстраненный вид:
– Обычная история. Как и у всех.
– А как у всех? – решила подоставать его. Не одному же Даниэлю удовлетворять мое любопытство. – Крис, ну, пожалуйста, расскажи!
Ведьмак шумно выдохнул:
– Нет, правда, ничего интересного. Встретились, влюбились...
– Женились, – лукаво продолжила за него.
– До этого пока не дошло, – парировал Эчед.
– Но ведет-то к тому? – подначила его я, видя, с какой неохотой Крис делится со мной сокровенным.
Молодой человек перевернулся на спину и, заложив руки за голову, задумчиво уставился в потолок:
– Не знаю... – И тихо добавил: – Время покажет...
У меня в запасе имелась еще пара-тройка вопросов, способных смутить невозмутимого венгра, которые уже готовы были слететь с моих губ, но вдруг поняла, что не хочется их задавать. Молчать почему-то показалось сейчас самым правильным. Просто находиться с ним рядом, довольствоваться мгновениями покоя, которым, знала, не суждено продлиться долго.
Постепенно меня одолел сон. Я смежила веки и, уже засыпая, ощутила мимолетное прикосновение его губ.
* * *
Воздух сотрясался от взрывов хлопушек, в небо, словно ласточки, взмывали мириады искр. Город полнился шумом, криками и радостным возбуждением. Столица сияла, прославляя богиню Лакшми, зажигая огни в ее честь.
Кристиан очнулся, когда где-то поблизости взорвалась петарда. Звук был настолько оглушительным, что спросонья почудилось, будто снаряд рванул прямо возле него. Ругая себя последними словами за то, что позволил усталости одержать верх, юноша огляделся и сразу понял, что Эрики в комнате нет.
Выглянув в окно, ведьмак заметил, что трава внизу примята, а в ее темной зелени что-то слабо поблескивает. Спрыгнув на землю, подобрал кулон в форме полумесяца и с силой сжал в кулаке. Ей все-таки удалось улизнуть! Как видно, желание Эрики исчезнуть оказалось сильнее его магии.
– Она сбежала по твоей вине! – узнав о случившемся, заорал на приятеля Этери, едва не набросившись на него с кулаками. – Ты должен был ее охранять!
– Я знаю! – нервно процедил Эчед, в тайне кляня себя за непростительный промах, который мог стоить девушке жизни.
– Да перестаньте же! – встал между друзьями Даниэль, единственный, не потерявший способности рассуждать. – Сейчас нужно думать, как остановить Эрику, пока она не оказалась в руках этих негодяев!
– Если еще не поздно! – прорычал блондин, как безумный мечась по комнате. Кое-как справившись с гневом, быстро спросил: – Сможешь ее почувствовать?
– Навряд ли, – покачал головой Ведающий и повернулся к Крису: – Попробуй ты с ней связаться. Внуши ей, чтобы она вернулась!
– Я не Маргитта и не умею воздействовать на расстоянии. – Юноша чувствовал себя бессильным, и от этого становилось еще паршивее. Возможно, если бы девушка сбежала по вине Батори, Крис бы сейчас так не мучился угрызениями совести.
От былого самообладания Этери не осталось и следа. Подскочив к другу и схватив того за грудки, он в бешенстве прокричал:
– Ты хотя бы должен попытаться! Потому что это наш единственный шанс ее спасти! Из-за тебя Эрика может погибнуть!
Повисло молчание. Кристиану очень хотелось ударить ведьмака, чтобы тот перестал, наконец, обвинять его во всех мыслимых и немыслимых грехах; лишь неимоверным усилием воли заставил себя сдержаться. Подойдя к окну, запрокинул голову и, всматриваясь в озаряемое вспышками темное небо, стал концентрироваться на необычном послании, не имея в душе уверенности, что оно отыщет своего адресата. И лишь желание вернуть Эрику вселяло в Кристиана хоть маленькую, но надежду.
* * *
Я шла по городу, не разбирая дороги, чувствуя, как последние силы покидают меня. Только призывный голос Маргитты, непрестанно звучащий в ушах, заставлял переставлять ноги, медленно сокращая расстояние между нами.
Всюду сновали люди в ярких одеждах. Их лица, сияющие от счастья, вызывали во мне отвращение. Проклятые лицемеры! Корчат из себя счастливчиков в угоду своей несносной богине! Небо то и дело рассекали снопы ярких огней. Фейерверки пронзали тьму, наполняя пространство монотонным гулом. Смешиваясь со множеством голосов, он отдавался в моей голове острой болью. Хотелось заткнуть уши, приказать всем умолкнуть и не отвлекать меня от единственно правильных слов, путеводной звездой ведущих навстречу свободе.
Дома, украшенные светящимися гирляндами, напоминали новогодние елки. Разряженная толпа кружилась вокруг меня в нескончаемом хороводе, способном в любую минуту сомкнуться и преградить дорогу. И тогда уже не будет спасения от этого ненавистного многоликого ада.
Глаза застилали слезы. Мир превратился в мозаичную картину, которая подобно хамелеону меняла свои очертания и окраску. А сама я себе казалась лишь плодом фантазии обезумевшего абстракциониста.
– Эрика... – послышалось совсем рядом.
Я на мгновение остановилась. Кристиан снова повторил мое имя, и оно, словно эхо в гулком ущелье, разбилось на множество звуков, повторяющихся друг за другом. Обхватив себя за плечи и стараясь не смотреть на ликующую толпу, бросилась вперед. Куда угодно, только бы убежать от преследующего меня голоса!
– Эрика...
И тут же вторила ему Маргитта:
– Не слушай его! Я тебя жду...
Кто-то сильно толкнул в спину, и я упала на колени; словно кающаяся Магдалина, не находила в себе сил подняться. А равнодушная толпа обтекала со всех сторон, и никому до меня не было дела. Как же я их всех ненавижу!
– Эрика, – настойчиво повторял венгр.
– Ну, иди же! – призывала Маргитта.
Окончательно запутавшись в этом разноголосии, я стояла на коленях посреди улицы, безвольно опустив руки. Может, это и есть тот спасительный перекресток, на который меня привел Господь Бог, но разве он расслышит мои слова в несмолкаемом гомоне? Возможно, правильней будет сейчас замереть и просто плыть по течению, пока весь остальной мир сходит с ума в праздничной лихорадке.
Кто-то легонько коснулся моего плеча. Подняв голову, я встретилась взглядом с пожилой женщиной. Из-под низко опущенного платка, расшитого цветными нитями, выбилась прядь седых тусклых волос, а в черных глазах я прочла беспокойство.
Она протянула мне руку, помогая встать на ноги, и, чуть приобняв, тихонько шепнула:
– Не слушай никого. Доверься своему сердцу.
Впереди мелькнула огненная грива Маргитты. Заметив меня, ведьма ускорила шаг, споро орудуя локтями. С другой стороны, расталкивая народ, ко мне подбирались Вадаш и Бальтазар. Их глаза горели от ненависти и нетерпения.
Женщина сделала шаг в сторону, освобождая мне дорогу, и проговорила:
– Тебе решать.
Я устремилась было к колдунам, но позади снова зазвучал тихий голос, наполненный неподдельной тревогой:
– Эрика... Прошу тебя...
В памяти воскрес образ венгра из нашей последней с ним встречи. Смешинки в его невозможно ярких, зеленых глазах; поцелуй, такой короткий, что до сих пор не уверена, был ли он на самом деле, но даже, если это всего лишь предположение, оно почему-то согревало меня.
До конца не понимая, что творю, развернулась и побежала в обратную сторону. Очередной залп фейерверков забрызгал небо и, подхваченный восторженными криками, осыпался на землю сотнями искр. Раздался звук, похожий на взрыв гигантской хлопушки, и что-то просвистело в двух шагах от меня. Темноволосая девушка, идущая мне навстречу, пошатнувшись, упала навзничь. Ее голубое сари тут же окрасилось кровью. На какое-то мгновение все замерло, а потом толпа пришла в движение, оглашая площадь истошными воплями. Следующий снаряд пролетел совсем близко, задев мне плечо и вернув в мир реальности. Не чуя под собой ног, понеслась дальше. Наверное, это бы самый длинный скоростной забег из всех, что довелось сдать в своей жизни.
Как ни странно, но предчувствие скорой гибели быстро проветрило мне мозги и помогло определиться с защитниками и врагами. Казалось, что не я мчусь вдоль разноцветной улицы, а это дома с бешеной скоростью проносятся мимо, стараясь меня обогнать. На фоне раскрашенного огнями неба, наконец, обозначились темные купола храма. Этери заметила еще издали.
Подбежав, венгр прижал меня к себе и облегченно прошептал:
– Слава Богу! Я уже и не надеялся!
– Быстрее! – подскочили к нам Даниэль с Крисом.
Священник уже поджидал нас возле железного ограждения.
– Пойдемте! – коротко сказал он.
– За мной гонятся, – тщетно пытаясь отдышаться, просипела я.
– Хочешь сказать, ты привела их за собой?! – подтолкнув меня к маленькой, неприметной на первый взгляд двери, затерявшейся среди буйно цветущих кустов, прошипел Крис.
– Напомнить, по чьей вине это случилось? – сверкнул глазами Этери.
– Отвали! – огрызнулся колдун.
Мраморная лестница закончилась просторным коридором. Брахман шел впереди, и его шаги гулким эхом отдавались под сводами храма. Возле высоких стрельчатых дверей он обернулся.
– Те, кто за вами гонятся, не должны переступить порог этого зала. Нельзя позволить осквернить святое место. – Распахнув массивные створки, поманил меня за собой, велев ведьмакам остаться снаружи.
– Странно, но я поняла все, что вы сказали, – едва поспевая за мужчиной, удивленно воскликнула я.
– Конечно поняла, раз последовала за мной, – бесстрастно кивнул тот.
Логично! Но все равно ни черта не ясно. Тем более что я не могла точно определить, на каком языке мы с ним говорили. Еще один неразгаданный ребус!
В просторном помещении витал запах благовоний, повсюду – на полу, на возвышенностях, возле изображений богов – горели свечи и масляные лампы – маленькие глиняные сосуды, по форме напоминающие капли. Вокруг них были рассыпаны лепестки роз. Боясь наступить на розовое облако, я приблизилась к статуе Лакшми, покоящейся в нарядном алькове. В одной руке богиня держала витую морскую раковину, другую – с цветком лотоса, будто протягивала ко мне.
У ног Лакшми стояла чаша, наполненная водой, а в ней – как лодка на волнах, покачивался живой цветок.
– Лотос символизирует чистоту. – Брахман зажег вокруг меня несколько ламп, сам же остался за пределами круга. – Цветок рождается в мутной болотной воде, но никакая грязь не может коснуться этого белоснежного чуда. Так и ты милостью богини сегодня сможешь обрести духовную чистоту, – размеренный голос священника успокаивал, убеждал поверить ему. И вдруг в его неспешную речь ворвались другие звуки. Звуки борьбы, разрушения, смертельной опасности. Индус оглянулся и, утратив былую холодность, в волнении произнес: – Что бы ни случилось, ты должна продолжать концентрироваться на цветке! Моли Лакшми о великой милости, и только тогда она снизойдет к тебе. Иначе все ваши усилия окажутся тщетными, а сама ты погибнешь из-за чужого проклятия!
Еще один удар, и по дереву, причудливо изгибаясь, поползла широкая трещина. Желтые язычки пламени нескольких сотен свечей испуганно затрепетали, а нежные лепестки роз, словно легкокрылые мотыльки, понеслись им навстречу.
– Сосредоточься! – снова обратился ко мне пандит.
Склонив перед статуей колени, забормотал молитву. Не знаю как ему, а мне что-то пока не удавалось мысленно отстраниться от бренного и земного. Тревога за друзей, рискующих из-за меня жизнями, совсем не способствовала медитации. Но предостережение священника все же подействовало, и я покорно опустила взгляд на цветок, в сердцевине которого, словно большая жемчужина, блестела капля воды.
Не выдержав натиска, дверь рухнула, а сильный порыв ветра задул все свечи. Только лампы вокруг меня продолжали тускло мерцать. Уговаривая себя не оглядываться и точно следовать предписаниям священнослужителя, снова простерла руки к Лакшми, моля ее поскорее вмешаться и наконец остановить колдовской беспредел. Мой проводник в астральный мир, казалось, даже не заметил вторжения незваных гостей; богиня, по-моему, – тоже, а значит, и надеяться на ее помощь было бесполезно.
Я обернулась как раз в тот момент, когда огромная серая кошка метнулась в мою сторону. Не успев даже испугаться, тут же увидела, как что-то бросилось ей наперерез, но разобрать, что это было, так и не удалось. Краем глаза заметила, что дивный цветок начал переливаться, посылая в пространство снопы неяркого света, но и это видение вскоре исчезло. То ли я отключилась, то ли наконец-то ушла в астрал.
* * *
– Если предсказанию Йолики все-таки суждено сбыться, передайте матери, что я за все прошу у нее прощения и что мне искренне жаль. – Керестей стоял посреди широкого, изгибающегося дугой сумрачного коридора и не сводил с лестницы глаз. Сначала внизу хлопнула дверь, затем послышались быстрые шаги. Ведьмак был полон решимости и холодного равнодушия, будто то, что сейчас должно было произойти, являлось обыденной ситуацией, а не переходным этапом, возможно, в новую для него жизнь. Однако важность момента никак не мешала ему предаваться излюбленному занятию – язвить: – Ну и про соболезнования, само собой разумеется, не забудьте. Она любит, когда все ей сочувствуют. Надеюсь, похороны будут пышными.
– Что-то не похоже, что ты собрался сегодня умирать. Совсем не выглядишь напуганным, – выслушав проникновенную речь, подметил Этери. Сам он замер чуть позади, вытянув вперед руки и готовясь отражать колдовские атаки, которые вот-вот должны были посыпаться на них стремительным "камнепадом".
– Я очень боюсь, – с фальшивой дрожью в голосе заявил Эчед. – Мысленно.
Даниэль притаился возле входа в зал и, по правде говоря, смутно представлял, чем может оказаться полезен. От его способностей Ведающего проку в данный момент было мало, а в рукопашном бою – тем более. Но и оставаться сторонним наблюдателем он был не намерен, решив во что бы то ни стало помешать ведьмакам проникнуть в святилище и хотя бы таким образом внести лепту в общее дело.
Интуитивно почувствовав угрозу, Кристиан метнул в пока еще невидимого противника очередь огненных снарядов. В тот самый миг, когда те достигли лестницы, разъяренный ирбис, одним прыжком преодолев последний пролет, приземлился на мраморные плиты. Когти проехались по гладкой поверхности, издавая противный скрежет, словно по стеклу провели лезвиями кинжалов. Сгустки пламени лишь опалили вздыбившуюся шерсть, еще больше взбесив чудовище. Зверь помчался вперед, и в его зеленых кошачьих глазах отразились искаженные страхом лица двух юных магов, бросившихся врассыпную и в последний момент сумевших увернуться от острых, как бритва, когтей.
Кристиан откатился к стене, сильно ударившись о барельеф. Теперь уже в его голове, как на улицах Дели, взрывались петарды, и самое правильное в данный момент, наверное, было бы на время отключиться. Но такой короткий и бесславный бой не мог удовлетворить тщеславного ведьмака. Корчась от боли и чувствуя, как по затылку к шее стекают струйки крови, он поднялся. Этери, которому посчастливилось отделаться пока только испугом, уже отражал нападки Маргитты, попутно умудряясь не подпускать Вадаша близко к Крису, давая другу время прийти в себя. Испытывая огромную благодарность к Батори, юноша сам бросился навстречу Ведающему. Вцепившись друг в друга, колдуны покатились по полу, оставив упражнения в магии и перейдя к банальной драке.
Чувствуя себя беспомощным и жалким перед силой более могущественной, чем его собственная, Даниэль тем не менее не оставил свой "пост", вознамерившись стоять до последнего. Оборотень же просто не счел нужным зацикливаться на мелком человечишке и, даже не напрягаясь, словно пылинку сдул того в конец коридора, вонзив затем длинные когти в сухое дерево. Дверь покачнулась.
Пролетев несколько метров, Ведающий растянулся плашмя и охнул от боли, запульсировавшей сразу во всем теле. Попробовал было подняться, но вывихнутая правая лодыжка не желала ему подчиняться.
Тяжелые створки, наконец, поддались и подобно игральным картам, выбрасываемым опытным крупье, кружась, проскользили по полу. Взмыв к расписному своду, розовые лепестки стали медленно опускаться, вновь укрывая плиты. Глаза ирбиса остановились на коленопреклоненной девушке с растрепавшимися светлыми волосами. Она казалась такой маленькой посреди этого огромного зала, всего лишь незначительной помехой на пути к драгоценному дару. Оскалившись, зверь метнулся вперед.
Воспользовавшись тем, что Этери отвлекся на Бальтазара и кинулся за ним, рыжеволосая ведьма прошептала заклинание плена. Прозрачное лассо опутало юношу, потянув вниз. Не сумев вовремя отразить атаку, тот оказался в ловушке чужих чар.
Кристиан ударил противника в грудь и, перекинув через себя, ринулся в зал, поскальзываясь на гладких плитах. Между ладоней Вадаша заискрился сгусток смертоносной энергии, предназначенный исчезающему в проеме врагу. Видя, что друг находится на волосок от гибели, Даниэль с усилием сделал рывок и, перенесшись к Ведающему, утащил того за собой в телепорт.
Призвав на помощь всю свою магию, в одно мгновение Эчед оказался возле Эрики, заслонив ее собой. Взревев, хищник отбросил наглеца к статуе и, в два прыжка преодолев расстояние, с ненавистью вонзился в шею юноши клыками.
Когда Маргитта вбежала в зал, на невидимой привязи волоча за собой сопротивляющегося Этери, то увидела, что девушка без сознания лежит в центре круга. Магический купол, будто сотканный из серебряных нитей, накрыл ее, отгораживая от внешнего мира. Над распростертым телом Керестея склонился ирбис, продолжая скалить окровавленную морду.
Колдунья не могла поверить своему счастью – благодаря Бальтазару единственный наследник Эчедов был мертв. Об одном жалела Маргитта – Кристиану досталась быстрая смерть. Окажись парень в ее руках, ему бы пришлось мучиться значительно дольше. Ведьма скосила взгляд на замершего в ужасе Этери и довольная усмехнулась, решив, что, пожалуй, ей есть еще над кем позабавиться. Не сразу заметила высокого худощавого человека, направляющегося прямо к ней...
* * *
Я по-прежнему стояла на коленях, вот только окружающая обстановка теперь представала совершенно другой. На стенах не было живописных фресок (да и сами стены, как ни странно, отсутствовали), чаша с цветком тоже куда-то исчезла, а вместе с ней и статуя богини, бархатные лепестки превратились в густой молочный туман. Он был везде, и разглядеть что-либо в этом сказочном мареве не представлялось возможным.
Решив, что и дальше изображать пень с глазами не имеет смысла, двинулась на ощупь, гадая, куда же меня угораздило приземлиться. Не хотелось даже думать, что я все-таки переселилась в царство Аида или отправилась на ПМЖ к херувимам. Ни тот, ни другой вариант меня не устраивал. Каким бы безвыходным не казалось мое положение, я не переставала надеяться на хэппи-энд, но только, естественно, на грешной земле. Тем более что там, знала наверняка, осталось что-то незавершенное и очень важное. Настолько важное, что без него я не успокоюсь даже в раю.
Вдалеке различила женский силуэт, а когда мгла рассеялась, передо мной предстала богиня во всей своей красоте. Она шла навстречу, такая недосягаемая и прекрасная, излучающая какой-то невероятный, божественный свет, отчего появилось желание снова склонить колени.
– Ты не умерла, – ласково проговорила Лакшми, развеяв мои худшие опасения, и протянула мне руки, как старой знакомой. – Здесь ты в безопасности. Пока находишься со мной, никто не причинит тебе зла.
Ее прикосновения согревали, а слова вселяли уверенность, что скоро придет конец моим страхам и ужасам, и у нас, по традиции русских сказок, все будет в шоколаде. Но как бы спокойно я себя здесь ни ощущала, какая-то неясная тревога маленькой червоточинкой разъедала мне сердце.
Несмело подняла глаза на богиню, порываясь спросить, но та предвосхитила мой вопрос:
– Да, я помогу тебе. Исполню одно, но самое заветное твое желание. Только скажи, какое.
– Так просто? – поразилась я, едва не сморозив глупость: "И надо же было столько нас мурыжить!"
Лакшми улыбнулась. Она, несомненно, знала, что творится в голове у ее собеседницы и гораздо лучше разбиралась в моих мыслях и чувствах, чем я сама.
– Ну же, – мягко подбодрила богиня, – ты должна только загадать его...
Я уже открыла рот, намереваясь озвучить просьбу, которую так долго вынашивала в своих мечтах. Не верилось, что через каких-то пару секунд стану свободной, и тогда мы сможем вернуться: я – домой, друзья – в свой загадочный клан. Но смутные опасения не давали сосредоточиться и произнести всего лишь несколько слов. Почему-то казалось, что если сейчас даже удастся избавиться от проклятия, я не обрету покой. Больше того, никогда уже не смогу быть счастлива. Проклятый дар заберет с собой какую-то часть меня самой или что-то бесценное из моей жизни. И ради этого одного необходимо было вернуться.
Выскользнув из теплых рук, я невольно попятилась.
– Мне нужно идти. – Наверное, это были самые абсурдные слова и не менее абсурдный поступок; неподвластный логике, но одобренный и благословенный моим сердцем. С мольбой взглянула на богиню. – Я должна уйти...
Доброе лицо женщины, ее сияющие черные глаза будто растворились в тумане. А я, словно Афродита из пены, выступила из этого сизого марева и, к своему удивлению, снова очутилась в храме, возле статуи богини, как и прежде протягивающей мне белоснежный цветок. Правда, сейчас его лепестки были обагрены каплями крови...
Сердце замерло в груди. Подбежав к ведьмаку, опустилась с ним рядом. Алые пятна были повсюду: на полу, на моей одежде, на руках Этери, пытавшегося остановить кровотечение. Юноша пальцами прижимал артерию, не желая смириться со смертью друга. Застывшие безжизненные глаза Кристиана заставили меня вздрогнуть.
Я дотронулась до него, кожа была холодной. Почувствовала, что и меня начинает обволакивать стужа. Судорожно сжав заледеневшие пальцы, с укором посмотрела на высеченную из мрамора статую. Та совсем не походила на женщину из недавнего моего видения. Гордая и равнодушная к людскому горю, могла ли она услышать меня? Или уже слишком поздно, и возможность вымолить у Лакшми исполнение моего желания утрачена навсегда?
Не выпуская его руки, я мысленно взывала к богине, моля ее об одном: чтобы та свершила невозможное, воскресила того, кого совсем недавно я так ненавидела, и чтобы он получил второй шанс. Вместо меня.
Даже не помню, когда иссякли слова и полились слезы. Но ничего не менялось. Кристиан по-прежнему лежал без дыхания, а меня покидала надежда. Похоже, богиня забыла свое обещание. Просто-напросто обманула...
– Пожалуйста, ты обещала... – сквозь слезы прошептала я, невольно сжимая холодную руку, и вдруг почувствовала, как пальцы юноши чуть дрогнули.
Эпилог
Следующие три дня пролетели в вихре развлечений и нескончаемом празднике. Как прилежные туристы мы исколесили Дели вдоль и поперек, побывали во множестве храмов, мечетей и музеев, сделали кучу снимков на память. Вечерами тоже скучать не приходилось. Наверное, ни один ночной клуб не остался без пристального внимания, а из ресторанов, если бы не моя страсть к модным бутикам, не вылезали бы вовсе. Финансовый вопрос отпал сам собой, так как материальную ответственность мы возложили на Криса.
