Текст книги "Вот придет кот"

Автор книги: Валерий Заворотный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

ЭЛИТА

Я уже не помню, при тебе или позднее словечко «элита» начали употреблять повсеместно. Кажется, это началось позже. В конце девяностых говорили всё еще о «новых русских».

Кстати, термин этот – «новые русские» – появился не здесь. Мне-то казалось, чисто российское изобретение. Но вот недавно проведал, что впервые эпитет употребили в одном американском журнальчике. (Видишь, и тут обскакали америкашки, просто во все дырки лезут.)

И еще стоит отметить, что термин, как ни странно, был позитивным. Это уже потом у нас его стали ассоциировать с крепкими ребятами в малиновых пиджаках и золотой цепью на шее. Помнишь тех коренастых «братков» – лоб с три пальца и бегающие глазки?

В американской же статье говорилось о том, что автор, посетив Россию (это начало девяностых), увидел непривычные лица, открытые к диалогу, без печати былой скованности. Такую вот он узрел генерацию. И назвал ее «новые русские».

Спустя некоторое время словечки перекочевали к нам и обрели другое значение. А жаль, хороший эпитет похерили.

Однако теперь золотые цепи встретишь не часто. «Братки», в массе своей, добыв тяжким трудом первичный капитал, расселись в офисах, малиновые пиджаки сменились костюмчиками от Версаче. Кое-кто – уже в новой ипостаси – подался в депутаты или чиновнички, растворившись в массе бывших и новых начальников, уже едва различимых.

В мире культуры тоже произошли сдвиги. Скромные звездочки советской эстрады, восхищавшие наше с тобой невинное поколение, канули в Лету, рок-ансамбли восьмидесятых свое отыграли. Взошли новые звезды, которых нынче штампуют на фабриках. (Ага, так и называется «Фабрика звезд» – без шуток.)

Слияние этих бурных потоков и родило то, что зовется теперь «элитой».

Тут даже скорее не название, а самообозначение. Для меня, признаюсь, довольно смутное. Я не слишком прилежно учился в школе, но помню, что слово «элитный» вроде бы переводится как «лучший». Мне почему-то всегда казалось, что «элитность» подразумевает не только наличие крупных счетов, высоких кабинетов, мордастых охранников и здоровенных вилл. Возможно, мои представления устарели. Но уж что есть, то есть, меняться поздно…

Впрочем, дело даже не в названии, элита так элита. Вопрос: кого называть?

С прошлым всё более или менее ясно. Не зря сильна нынче в «элитных кругах» тоска по дворянским титулам. Роют до седьмого колена: «Я слышал, уважаемый, что вы меня давеча за глаза обозвали шмакодявкой. Так вот запомните, милейший (дерьмо ты, а не милейший): я не шмакодявка. Я, к вашему сведению, граф Шмакодявкин, извольте на герб взглянуть… Взглянул? А теперь свой покажи, козявка!..»

В среде же молодой «творческой элиты» порой наблюдается обратный феномен – тяга к «европейскому глянцу». Появилась мода заменять в своей фамилии окончание «ов», как, видимо, слишком просто звучащее, на «off» – Иванoff, Петрoff, Сидорoff. Прямо – по Владимиру Владимировичу (не Путину, а Маяковскому): « Он был монтером Ваней, но в духе парижан себе присвоил звание “электротехник Жан”».

Еще один забавный штрих – необъяснимая любовь к неформальной лексике. Попросту говоря, к мату. Эдакий «шик навыворот» – собирается в зале «элитная» публика, на сцену вылезает нечто с гитарой и начинает ублажать слух достопочтенных синьоров и синьорит отборным матом. Ну, не то чтобы отборным – после армейской закалки не удивишь – но вполне качественным. А синьоры и синьориты в зале балдеют. Элита, одним словом, мать-перемать…

Но шутки шутками, а есть реальная проблема.

Начиная с семнадцатого года вырезан целый слой. Тут и революция, и Гражданская, и «философские пароходы», чистки, расстрелы, высылки. Что там с «генофондом» стало, не знаю, нынче много желающих порассуждать. Главная беда, что искажены понятия и ценности, которые трудно восстановить.

Теперь, видишь ли, «элита» – это «те, кто принимает решения». Ну, и, должно быть, еще те, кто светится в «ящике».

Не мне разбираться в лингвистических тонкостях. Но, знаешь, я недавно услышал от Бориса Голлера (ты, кажется, встречался с ним у меня дома) одну историю. Он вроде бы хотел ее вставить в свою пьесу о Сенатской площади. Или я что-то путаю, но сейчас не важно.

Был в этой истории такой персонаж: Яков Ростовцев. Служил в гвардии, воспитывался в Пажеском корпусе, в 1825-м сблизился с декабристами, его привел туда Оболенский.

Активно в деле не участвовал, был, скорее, наблюдателем. Не без сочувствия, думаю, – иначе бы не пригласили. Но потом, видимо, стали терзать сомнения. Двенадцатого декабря – за два дня до восстания – явился к Императору и просил того не принимать присягу, поскольку опасается за его жизнь.

Никаких имен не назвал, а император и не допытывался. (Такие, знаешь ли, нравы.)

Спустя три года, 1828-м, Ростовцев стал адъютантом великого князя Михаила Павловича. А уже при Александре II получил должность начальника Главного штаба по военно-учебным заведениям. Как теперь бы сказали, «ответственный за воспитание новой элиты».

Только старые грехи порой всплывают. Еще через несколько лет, когда Герцен – помнишь по школе – «начал революционную агитацию» и бухнул в «Колокол», опять всплыла история с визитом к императору.

В это же время Ростовцев был как-то приглашен на выпуск Пажеского корпуса. И один из воспитателей, подняв бокал, предложил выпить за него.

Пажи свои бокалы отодвинули…

Да, взяли так и отодвинули молча. Не стали пить. Честь не позволила.

Вот это, братец, называется элита!

Вопрос чести, мой дорогой. Давненько не слышал такого словца…

Но история с Ростовцевым на том не закончилась. Дабы отстоять и свою честь, он поехал к старику Оболенскому, который отбывал ссылку в Калуге. Приехав, рассказал о случившемся.

И тогда (внимание!) Оболенский написал в газету, что никаких претензий к Ростовцеву быть не может, поскольку тот действовал не из корыстных побуждений.

Такая история. Один, следуя пониманию чести, докладывает Императору, не называя имен. Высочайшее лицо, следуя пониманию чести, имен не требует. Пажи спустя много лет, руководствуясь честью, отказываются пить за высокого начальника.

(Александр, правда, наказывать пажей не стал, но при Николае мигом раскассировали бы в полки.)

Дальше тот, чья честь под угрозой, едет к тому, кто за поступок во имя чести отправлен ссыльным в Калугу. И этот пишет, что понимает его, как человека чести.

Вот она – элита!..

Однако ж нравы меняются, новый век за окошком. И сам подумай – до чести ли, когда под угрозой карьера или приличные бабки? До брезгливости ли, когда надо лишний разок чмокнуть задницу, от которой та карьера или те бабки зависят?

Мутация, знаешь ли. Естественный отбор.

Да, стрелялись когда-то из-за карточных долгов. Гнали когда-то баржи с зерном по Волге «под честное купеческое слово». Но время идет. Какой же дурак нынче станет башку себе дырявить, если можно нанять парочку киллеров и разнести башку тому, кому задолжал?

Прагматизм, батенька, прагматизм.

А о «честном слове» и говорить смешно. Если представился случай кинуть, то совсем без мозгов надо быть, чтобы не воспользоваться. Не кинешь ты, кинут тебя. Элементарно.

И насчет доносов опыт имеется – с Павлика Морозова еще, с ЧК-ОГПУ-НКВД и так далее. Но теперь и стучать-то особо не приходится – состряпал для «ящика» сюжетец, назвал врагов Отечества поименно, и готово дело.

Можно, конечно, в нужный кабинет лично маляву приволочь, коли о чем узнал или о ком спросили – нацарапать подробную бумажку с фамилиями. Не назовешь, сошлешься на эту – забыл, как ее? – «честь», миндальничать не будут. Самого поволокут.

Так обстоят дела с «нравственным выбором». Не у всех, разумеется, и не всегда, но у многих, поверь, у многих. Ничего не поделаешь – элита времени соответствует.

Что же касается политических взглядов неподвластной моему слабому рассудку «элиты», они производят на меня странное впечатление. Одна часть, как уже говорил, сильно тоскует по Государю и костерит Запад, еще с византийских времен имеющий одну цель – извести под корень матушку-Русь. Другая часть, по словам моего знакомого, «мечтает жить, как американская элита, но при этом – в Великой Российской империи, где построен шведский социализм китайскими методами».

Миленький такой симбиоз…

Но не одной лишь карьерой, не одним бизнесом, не одной игрой под ковриком в царских палатах живет элита. Есть у нас и элитные развлечения. Вернее, скажем так: имеются элитные развлечения с потугой на интеллект, и есть развлечения для широких масс, которым задумываться вредно. Здесь простор велик, и территория осваивается быстрыми темпами.

Кажется, еще при тебе в «ящике» началась развлекаловка с этими мальчонками и девчушками, что под камеры тискали друг дружку в отстроенном для таких целей домике? И бесчисленные стрелялки про «бригадиров», тоже вроде бы еще при тебе крутили. Приблизительно тот же репертуар и сейчас. Плюс «народный юмор» и ржачка до упаду.

Морализировать – занятие туповатое. Правда, годики подпирают, но я, надеюсь, еще не достиг стадии борца с короткими юбками и певца тех славных времен, когда мы четко знали, что дети рождаются от поцелуев.

(Как потом выяснилось, оказывается, не от них. Ты в курсе?)

Я также надеюсь, что пока не достиг просветления, дабы утверждать, что, посмотрев киноклассику, зритель непременно воспарит к духовным высотам, а наглядевшись приблатненных «братков» или дрессированных мартышек из какого-то домика, обязательно уподобится им.

Мне, в общем-то, понятно, что ребята, поставленные сейчас рулить «ящиком», на то и поставлены, чтобы кормить народ сериалами, песнями и шуточками ниже пояса в перерывах между страшилками об «оранжевой чуме» и восхвалением того-без-кого-никогда-ничего.

Приказ есть приказ: «Хлеба и зрелищ!» Никаких вопросов.

Я даже не уверен, что так уж приказывают (если дело не касается «пятой колонны» и «оранжевой чумы»). Я думаю, система работает уже автоматом.

В конце концов, ребята куют «массовую культуру» – народ имеет право слегка отдохнуть, не напрягая мозгов. «Пипл хавает», как поясняют те же ребята. А раз хавает, значит, суем рекламку – бизнес есть бизнес. Им тоже, поди, ночами красивая жизнь снится, шелест пальм и шелест купюр. А уж здесь кто чем добывает на пропитание. Кто-то на трубу сел, кто-то бюджет попиливает, кто-то на лапу берет. Они-то чем хуже?..

Но всё это – насчет продуктов широкого спроса. Рацион элиты более изыскан, и тут имеется своя иерархия, поскольку в элитном бассейне плавает разная живность.

Сверху на волнах качается семейство китовых – очень большие и просто большие начальники вместе с избранной публикой, допущенной к телу.

Эти, естественно, тухлой рыбкой из «ящика» не питаются, а лишь следят, чтобы ящик для народа был полон, и составляют рецепты. Сами потребляют, в основном, то же, что и партийные начальнички в наше время – театры, премьеры, звезды (не с «фабрики») и другой свеженький корм высокого качества. Многие ли различают вкус – другая тема.

Чуть ниже плавают косатки, а также акулы – «средняя и мелкая бизнес-элита». Здесь вкусовые предпочтения разные.

Косатки в бассейне появились недавно, многие детенышами отвозятся в заморские аквариумы, выращиваются там и возвращаются обратно. (Не все, правда, возвращаются, но есть и такие.) Духовную пищу вынуждены глотать быстро за неимением времени. Предпочитают корм под названием «корпоративы». Готовится из танцующих и поющих морских звезд крупного размера, закупаемых оптом. Пища не всегда свежая, но, как правило, дорогая.

Акулы, в отличие от косаток, родились и выросли в бассейне. Класс – млекопитающие. Отряд – элитоподобные. Когда-то хватали всё, что плавало вокруг, включая друг друга. Хорошо реагировали на блатные песни, именуемые теперь «шансон». Со временем кровожадность умерилась, но тоска по «шансону» осталась. В еде неприхотливы, употребляют и не слишком крупных морских звездочек, и даже тухлятинку из «ящика», только в горячем виде.

Ну, и у самого дна бассейна – «офисный планктон». (Название почти официальное, сам недавно узнал, спешу поделиться.)

Этот класс, строго говоря, к элите не относится, хотя и плавает в той же воде. Ест, что дают: корпоратив, – так корпоратив, «ящик», – так ящик.

Вот, пожалуй, и всё на предмет элитности.

Нет, забыл еще об одной важной вещи.

Тут как-то вскользь упомянул о неистребимой тяге элиты нашей к Господу. Не в прямом смысле – туда, к вам, а о тяге к алтарю и снискании не токмо хлеба насущного, но и милости божьей. Печемся о душе, братец, непрестанно печемся. Я-то, грешный, уже не пекусь – нагрешил, не исправить – но вот элита сильно душой озабочена.

Храмы и часовни теперь повсюду, зря старался эффективный менеджер. И многие часовенки, заметь, на «элитные» пожертвования строят. Душа, брат, – первое дело, расходов не жалко. Лимон откатил, тендер выиграл, навар в кармане, можно кусочек пожертвовать. Время придет, зачтется.

Хочешь анекдот по части расходов?

Умирает один из «элитных». Попадает в чистилище, ждет, куда определят… Выходит апостол, говорит: «Пойдем к Судье, там разбираться будут – в рай тебя или в ад. Но, думаю, в ад направят. Слышал я о делах твоих». Бедняга, естественно, задергался: «Какой ад, ты что? Я на храмы столько потратил!» Апостол остановился, сказал: «Подожди, я выясню». Ушел, через какое-то время вернулся с большой корзиной, полной купюр. «Выяснил, – говорит. – Вот, возьми, это как раз твои. А теперь пойдем, Судья заждался».

Где там у вас такие корзины хранят? Куча набралась, должно быть?..

Но душевный покой – это еще не всё. Вера, как учил граф Уваров, – лишь один из столпов державы. Насчет второго столпа – самодержавия, тут посложнее. К монархии тянет, и многие о том поговаривают, истосковалась элитная душа, чувствуется. В противном случае и графский титул – коту под хвост. Но прямой душевной поддержки из главного кабинета пока незаметно. Лидеру нации другой титул к чему? Лидер, он и в Африке лидер. Так что здесь положение непростое.

Но, в конце концов, пока Государя нет, можно и Лидером обойтись – разница невелика. Если бы только не сволочи-либералы кругом. Вот кто достал!

При слове «либерал» державная душа закипает. Граф ты, не граф, а материться начнешь не хуже извозчика. Ясно ж, как божий день, – либерал (прости, господи) на почве российской произрасти не может. Российский человек живет соборностью и верностью Государю. В нем – божественный промысел. А либерасты – порождение сатаны.

В общем, «За Бога, Царя и Отечество»…

При всем том наблюдается занятное явление. В истовой набожности соревнуются не только монархисты-державники, но убеленные сединой внуки тов. Сталина. Да, представь себе! Очень мило смотрятся над каким-нибудь «красным» митингом портреты Вождя рядом с хоругвями. (Кто там велел взорвать храм Христа Спасителя, не помнишь, случаем?)

Но митинги всё же – занятие, в основном, не для элиты. Гораздо интереснее смотреть, читать и слушать «элитные» откровения на тему державности.

Во-первых, послушав или почитав, испытываешь такой прилив патриотизма, что дальше некуда. То есть дальше – только за топор и круши всех подряд: америкашек, масонов, католиков, дерьмократов, либералов, евреев и вообще всю мировую закулису. Просто берешь в руки топор и с топором – за кулису.

Во-вторых, узнаёшь много нового в части геополитики. Хотя тут нужна осторожность. Например, кое-кто из моих знакомых всё еще не может обрести душевный покой, размышляя о том, европейцы мы или азиаты. Один вот совсем недавно решил порвать с Европой навсегда. Лапти заказал, косоворотку с пояском, сжег к чертям всю свою европейскую одежонку, повесил на стенку выписочку из Федора Михайловича Достоевского:

«Русскому, ставшему действительным европейцем, нельзя не сделаться в то же время естественным врагом России».

Обрел себя, казалось бы, человек, успокоился. Вдруг – на тебе! Сел как-то вечерком на кухне с женой, поставил самовар, раздул сапогом, нацедил чайку, взял в руки томик Федора Михайловича, открыл на любимом месте и… И через полчаса – «скорая».

Наткнулся в книжке на строчку, раньше не замеченную:

«Европа нам второе отечество, – я первый страстно исповедую это и всегда исповедовал. Европа нам почти так же всем дорога, как Россия».

Для кого-то – ерунда, пропустил бы, словно и не видел. А тут – инфаркт. Жена говорила, последнее, что успел крикнуть: «Масоны!!!»

Вот что такое настоящий патриотизм…

Но есть у нас патриоты, которые, не поддаваясь эмоциям, спокойно и глубоко копают, четко и внятно формулируют. Правда, и у них порой возникают споры.

Послушаешь такой диалог, задумаешься:

– Моя теория, Иван Захарыч, проста и понятна. Дорога у нас одна – евразийство. Посмотрите на эту карту, взгляните на эту полосу, что тянется от западных границ наших до Тихого океана. И гляньте на лоскутную эту Европу.

– Так Европа ж, насколько помню, – до Урала. Досюда вот, помню, досюда…

– Эту чушь европейцы придумали. Европа лишь до России, потом Евразия. Она же – Россия. Точнее, дальше Россия. Она же Евразия.

– Понял, понял… Очень увлекательно, Захар Иваныч. Очень!

– Ну, дык… И никакой пересадки на эту почву так называемой «европейской культуры» быть не может. Только византийское православие и родовое самодержавие. Гармоничный собор взаимно сожительствующих наций, так сказать.

– Да, да… Чистая правда! Взаимно, так сказать… К истокам, так сказать… Византия, Киевская Русь… Ох, славно-то как!

– При чем тут Киевская Русь? Это не государство, а временное недорозумение. И тянется, заметьте, снизу вверх, по меридиану. А надо вдоль, по горизонтали. Вот здесь, по Евразии, главная сила двигалась – сначала скифы с гуннами, потом русичи. А потом – монголы.

– Это которые – иго? Помню, помню…

– Узко мыслите, Иван Захарыч. Не иго, а благо: «Егоже любит Господь, наказует». Не было б ига, не сплотились бы. И, кстати, много чего полезного не позаимствовали бы. А так взяли систему управления и слили воедино с духовностью нашей. Совокупили, я бы сказал… Практика госстроительства – от них, а вера истинная – от Византии. Синтез, понимаете ли… На том державу построили.

– Да, да, да, Захар Иваныч! Держава! Государь Император! Вон, у меня и портрет на стенке висит… А потом эти мерзавцы-большевики всё развалили…

– И снова ошибаетесь, Иван Захарыч, это европейцы развалили. Гниль вся из Европы пришла. А тот же Сталин, он-то как раз державу снова поднял. Хотя системный подход к этническим измерениям геополитической реальности в евразийском духе освоил не до конца.

– Ага, понимаю, понимаю… Значит, Сталин… Понимаю… А как же, значит, Государь?.. Это что ж, значит, их, значит, как бы совокупить надо?.. Что-то я запутался немного, Захар Иваныч…

Одним словом, наблюдаются симптомы некой душевной раздвоенности. Есть подозрения на шизофрению. Диагноз не ясен, но симптомчики налицо.

Не будь я столь предан делу стабилизации, позволил бы себе даже сказать: «на лице». Страшно произнести, на каком.

Вот пример. Есть под Москвой такое место – Бутовский полигон. Там в тридцатых был «спецобъект НКВД», расстреляно больше 20 000 человек. Цифру назвала специальная комиссия в конце восьмидесятых, до того, естественно, тишина, никто ничего не знает. Как обычно.

Еще и в начале девяностых туда никого не допускали – огромный забор, страшный секрет, понимаешь ли. Бережем нервные клетки дорогих россиян. А заодно и мозги бережем от излишнего напряжения.

В девяносто пятом, наконец, сняли охрану, открыли доступ. На одной из могил (братских, разумеется), поставили крест. А не так давно Лидер нации вместе с Патриархом решили посетить Бутово.

Лидер выступил. Сказал и насчет «пустой на поверку идеи», которую «пытались ставить выше человеческой жизни». И насчет того, что 37-й «был хорошо подготовлен предыдущими годами жестокости».

Сказал о том, что были « сосланы, уничтожены, расстреляны десятки тысяч, миллионы человек. Причем, прежде всего люди со своим собственным мнением, которые не боялись его высказывать…» (Интересную деталь отметил, не так ли?)

Много верных слов произнес. Правда, Сталина не упомянул.

Позднее, когда отмечалась годовщина расстрела в Катыни, выступил и там. Сказал, что « десятилетиями циничной ложью пытались замарать правду». Назвал виновником Берию «и других». Главного палача не назвал, но потом всё же выговорил имя.

Вскоре Дума, вполне стабилизированная, приняла заявление «О Катынской трагедии», где черным по белому: « Массовый расстрел польских граждан в Катыни был произведен согласно прямому указанию Сталина и других советских руководителей и является преступлением сталинского режима».

Вроде бы – точка.

Однако нет. Выясняется – запятая…

Спустя два года после визита в Бутово, состоялась очередная встреча Владимира Владимировича с народом. Встреча, я бы сказал, виртуальная – с помощью «ящика». Представители народа, отобранные по такому случаю в разных городах страны, задавали вопросы, стоя перед камерами. Говорили, в основном, о житье-бытье. Владимир Владимирович терпеливо разъяснял, что всё идет неплохо, а будет идти еще лучше.

Но в конце задушевной беседы вдруг прозвучал вопрос об Иосифе Виссарионовиче. Точнее, об отношении Владимира Владимировича к Иосифу Виссарионовичу.

Путин Владимир Владимирович немного задумался, глянул честным, открытым взглядом в камеру (телевизионную) и сказал (дословно), что « эпохе правления Сталина нельзя дать однозначную оценку». А фигуру самого вождя посоветовал « не забрасывать камнями».

Стоп!.. А как же слова о миллионах жертв, сказанные раньше – на Бутовском полигоне?

А как же официально (заметь, официально) признанные досточтимой единороссной Думой « преступления сталинского режима»?

Значит, режим преступный, а отношение к эпохе правления главного преступника неоднозначно?

Что-то, Вася, как-то, Вася, не очень понятно, Вася…

Хорошо, допустим, политика – «тонкий ход». Дабы не раскачивать лодочку, надо уважить и тех, и других.

– Это как? И тех, кто убивал, и тех, кого убивали? А насчет совести как же?

– Ну, вы и вопросики задаете, батенька. В монастырь пора. Неровен час, еще о душе вспомните. Сказано же вам: «По-ли-ти-ка…»

Такая обстановочка складывалась. Не то чтобы Вождя начали прославлять повсюду, но мода потихоньку распространялась. Толстенькие книжечки в ярких обложках с портретом генералиссимуса легли на полочки магазинов. Простой и человечный дяденька с неизменной трубочкой замелькал в сериалах.

Да, были у дяденьки отдельные недостатки. А у кого их нет? Но в целом-то, в целом – просто дивный образ, просто отец родной. Если даже пришлепнул миллион-другой, так для великой же цели.

Появились спектакли, передачи по «ящику», статейки в журналах. Поначалу взвешенные: «С одной стороны, нельзя не признать, с другой стороны, нельзя не отметить…» Затем всё более напористые: «Сколько можно долдонить об этих репрессиях? Еще надо разобраться, сколько там и кого. Еще посчитать надо, так ли уж много».

Я иной раз пытаюсь понять, насаждалась ли эта мода сверху (пусть тихой сапой) или «созрел общественный запрос».

Если сверху, то понять можно. Народ истосковался по порядку и запутался в символах. Кто у нас теперь главнее – красная звезда о пяти лучах или золотой орел о двух головах – неясно. Можно выбрать что-то одно: вот только, что именно? Что-то придется отбросить. Иначе как увязать в одной башке Государя и того, кто Государя в расход отправил? Как объяснять дитю родному, проходящему в школе «Архипелаг ГУЛАГ», что там за доброго дядю с трубочкой кажут по «ящику»?

Народ в легком недоумении, это слегка мешает стабильности.

Восстанавливаем равновесие – объявляем преемственность поколений и поголовную гордость за державу. За какую? Да за такую – с Дзержинским и Сахаровым в обнимку.

Роль Вождя объясняем так: строилась великая держава, были великие достижения, выиграна великая война (благодаря великому таланту), однако… Однако Великий Вождь допускал иногда абсолютно недопустимые вещи и поубивал недопустимо много людей. Посему однозначную оценку дать сложно.

В собственной душе никаких внутренних катаклизмов и нестыковок не происходит, скорее чувствуется комфорт и появляется целостная картинка. Раз «преемственность», то какие могут быть угрызения? Всё и всегда было нормально, щит и меч держали правильно, а если порой где-то что-то перегибали, то лишь для блага Отечества.

Это – в верхах. Снизу ясности меньше. Во всяком случае, для меня.

Легко было бы понять, если б растущая тяга к вождю появилась в «лихие девяностые». Тут реакция нормальная – жрать нечего, денег нет, страна развалена, «холодную войну» проиграли… Даешь железную руку! Вождя, Генсека, фюрера – кого угодно! Немцы через это прошли в тридцатых – Веймарская республика.

Но при стабильности?

Возможно, стабильность оказалась не такой уж стабильной. Внизу барометр четче: «Дерьмократов, конечно, уже не видать, и буржуины вроде как бы попритихли. Однако ж снова воруют кругом – сверху донизу. Еще больше воруют. Опять справедливости нету… Главный-то сейчас – мужик правильный, а вот бояре, вся эта шайка – вот кто сволочи. При Сталине разгулялись бы, дармоеды! При нем чуть что – к стенке».

Отсюда, полагаю, и тяга к человечку с трубкой. А уж дальше – каков запрос, таков ответ. Мастерим фрегат «Держава» – на корме орел, на носу звезда, на мостике лидер нации.

Поднять якоря! Полный вперед-назад!

Так и плывем, братец…