Текст книги "Судьба по имени Ариэль"

Автор книги: Валерий Ярушин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

2003 год, российские «посиделки» в Москве

В конце января – трагедия. В больнице ухудшилось состояние Владимира Мулявина. От долго лежания у него начался отек легких. Врачи не сделали вовремя их вентиляцию, и 25 января Володя скончался. Есть люди, которых считаешь родными, не являясь ими по паспорту. Это был мой старший брат по жизни и творчеству, у которого я многому научился. Хоть и встречались-то мы не так уж и часто. Музыковеды, разбирающие наше творчество, пользовались терминами «мулявинская» и «ярушинская» манеры аранжировок. К концу 70-х «Песняры» и «Ариэль» были неоспоримыми лидерами на советской эстраде. Светлая ему память!..

Февральский 60-летний юбилей Харрисона я решил провести в обществе питерских друзей Коли Васина. В немного усеченном составе «Мистер Экс» прибыл в Санкт-Петербург.

Удивительный город! Пахнет по-особому. Наверное, Нева… Да нет, в Москве тоже есть река. Если интеллигентность имеет аромат, то питерцы – особый парфюм. Хочется признаться в любви этому городу, о котором я мечтал с пионерского возраста. Пусть не стал он моей судьбой, но приезжая туда мне кажется, что я получаю особые аплодисменты, не такие, какие в Москве. А рок-опера «Емельян Пугачев» здесь прошла триумфально и при жутких аншлагах. А может и не надо здесь проживать, а просто чаще въезжать на белом коне? Именно в Питере, в 90-м году я второй раз «вошел в реку», потому что седьмой результат из тридцати пяти в борьбе с молодежью для ветерана эстрады – это маленькая, но победа! Здесь живет мой друг Феликс Харитонов, который знает все мои песни, бывшие, настоящие и даже еще не написанные… Здесь живет и строит Храм Любви, Храм Джона Леннона великий битломан страны СССР, которой нет на карте, но есть в сердцах тех, кто там жил. Его имя Коля Васин.

Это лирическое отступление – дань уважения городу и месту, куда я всегда приезжаю с трепетом. Да простит читатель эту сентиментальность, но иначе я себя в Питере не мыслю!

Наше выступление в Клубе Связи прошло под жадными до музыки взглядами всех возрастов. Какое удовольствие – смотреть на Колю, когда он слушает песни «Битлз»! Неважно, с каким мастерством поет музыкант, главное, какую он несет энергетику. И Васин это ценит!.. Правда моя классическая точка зрения не всегда совпадает с колиной. Порой мы бываем на разных полюсах. Я вижу, как певец поет неряшливо, по «соседям», меня это, аж, переворачивает, но видя счастливую васинскую бородатую физиономию, я тут же остываю…

Итак, Маккартни собирается в Москву!!! Эта сенсация облетела всю страну мгновенно! Коля молодел на глазах. В первый день Пол посетит Питер. Потом, в Москве – на Красной площади – концерт. Где-то, в глубине души я чувствовал, что наши с Женькой хлопоты по его приезду – это маленькие капельки в большом море любви нашего народа к «Битлз». А может, Пол вспомнит и нашу песенку… Но смотрю на календарь, август не так уж и далеко, а как хочется в Ливерпуль!

Но трагедии продолжаются. В Магнитогорске умирает еще один мой близкий собрат по искусству Леонид Голицын. Вот уж кто отдавал любимому делу всего себя! Молодые музыканты его боготворили. «Родив» «Арт-платформу», он возвел ее в ранг очень крупного состязания молодых талантов. Постепенно она стала в чем-то солидней моего «Арт-старта». Потом все пришли к выводу, что Магнитка сильна в роке, а Челяба – в поп-музыке. Решено было разграничить по этому принципу два наших фестиваля. Дворец Мамина-Сибиряка был родным домом в прямом смысле слова. Он ночевал там постоянно… И вот – сердце…

И вот, я уже почти москвич, из Люберец. Самый близкий районный центр к Москве, недалеко метро Выхино. Снимаем «двушку», благодаря родственникам жены. Работаю в одиночку, под минусовку, а руки чешутся по бас-гитаре… В Москонцерте дали телефон одного музыканта, мол, четверо тоже приехали в Москву, из Ростова и Буденовска, пробиваться. Послушай их, может пригодятся?… Встретились на одном из их ресторанном выступлении. Смотрю, вроде крепкие ребята. Возраст, где-то после тридцати. Главное – с «живым» барабанщиком и все поют. Сразу – контакт. Даю записи. Договорились об испытательном сроке. Нужно выучить суперхиты «Ариэля» 70-х, 80-х: Зимы и весны, На острове Буяне, В краю магнолий, Порушка-Параню, Старую пластинку, Деревянный мостик… В общем, в который раз пришлось делать шаг назад. Но без этого, ведь, не шагнешь вперед… Музыканты оказались смышленее, чем я ожидал. Там, дома в Ростове, они прошли кабацкую школу, и были достаточно «подкованной» командой. Примерно, через месяц мы уже могли работать 40 минут! Так появился мой московский «Новый Ариэль»: братья Виктор и Анатолий Литвиновы, Александр Трапезников и я.

Неожиданный звонок. Звонят Юра и Толик из Оренбурга. По телефону выясняем где и когда мы «гудели» на гастролях, потом разговор переходит в деловое русло. Толик теперь администратор в правительстве московской области. Сразу предложение «в лоб»: есть ли у меня состав, и не побрезгую ли я концертами по области. Вот тут-то и пошла «обкатка» новой группы. Почти все мои коллеги-семидесятники уже отказались от живого барабанщика, но мой ансамбль выгодно отличался от них.

А в мае идет подготовка к юбилею великого, любимого и очень уважаемого мною музыканта. Человека, который круто изменил мою судьбу, в том далеком 73-м. Его имя Никита Владимирович Богословский. 22 мая ему – 90! Еще в прошлом году я побывал у него в гостях. Как будто попал в 70-е годы! Все тот же рояль, те же картины Жана Марэ, и на их фоне вечно курящий Никита Владимирович. Конечно, постарел, еле передвигается, но говорит уверенно, даже пытается шутить. Целью моего прихода было предложить свои услуги в подготовке концерта. Очень хотелось исполнить в тот день Песенку старого извозчика. Его жена Аллочка пообещала обсудить это ближе к юбилею. И вот – звонок, но тут же разочарование. Моя песня отдана Хору Турецкого – замечательной вокальной группе. Но тут же она предлагает интересный вариант. «Мой Никитушка очень любит свою «Песню выпускников» из фильма «Разные судьбы». Вот если бы вы могли найти исполнителей и аранжировать ее, мы бы смогли вас пригласить», – сказала Алла. Я просиял: «Вы как раз обратились по адресу. Мы с дочкой с удовольствием сделаем это!» На том и порешили. Быстро сделал аранжировку и записал ее с Аленой в одной из студий корейского центра. За кулисами в «России» Аленушка ходила, широко открыв глаза. «Папа, смотри, вон Антонов идет…. А вон Витас… А это Свиридова, да?… Ого – Кобзон! Вот это да!» Сам факт, что моя дочь выступает в одном концерте с супермузыкантами, откладывался в моем сознании как нечто собой разумеющееся. Вот она – преемственность поколений!… Выходя на сцену, ощутил холодок, как на экзамене. Но с первыми аккордами робость ушла и наш семейный дуэт вскоре «искупался» а аплодисментах… Позже, в ночном клубе «Кристалл» на банкете, я все-таки исполнил свою «Старую пластинку», чем позабавил старичка. Кстати, во время фотосъемки, репортер замешкался, на что у Богословского тут же нашлась дежурная хохма: «А вы знаете, молодой человек, что улыбка после третьей секунды превращается в гримасу!» В ответ был дружный хохот окружающих. Телеверсия, как я и ожидал, прошла без нас… Вырезали…

И вот он, долгожданный день приезда Маккартни! Вместе с Бейлиным мы рассудили – а может, это и хорошо, что идея «Битловских посиделок» переносится. На гребне новой волны битломании ведь можно неплохо «вырулить»… В этот день я отказался от неплохого заработка, – почему – не стоит объяснять… За два дня до концерта ходил на площадь – наблюдал, как работают монтировщики. Для музыканта моего профиля – эти будни смотрелись как еще один концерт. В это время я был в роли тех мальчиков-зрителей 70-х, которые впервые глазели на диковинную аппаратуру. Сейчас это были строительные леса высотой с девятиэтажку! И везде телеэкраны разных размеров. Система озвучки, своего рода, уникальна. Через каждые 30 метров стояла очередная колонна динамиков. В результате не было запаздывания звука, как это бывает на стадионах. И вот, концерт. Нет смысла описывать, что именно делал Пол на Красной площади, это уже многие очевидцы смакуют с разными эмоциями. Для меня важнее всего была в то время – эта фиксация момента, которого я ждал всю свою сознательную жизнь, с того момента, как узнал о существовании «Битлз». И эта фантастическая ситуация: справа – Мавзолей, слева – Маккартни! И никакой он не старый – тот же пацан, что и раньше. Вижу, где-то в первых рядах мельтешит борода Коли Васина. Все правильно, он должен быть там. А Женька? Потом узнал, что близко они не встретились, но после пресс-конференции он издалека ее узнал, помахал ей рукой и крикнул, что-то, вроде: «До встречи в Лондоне!…»

На новую команду Пола я смотрел без особого восторга, наверное, это какая-то профессиональная ревность… Порадовал, правда, толстый барабанщик. Но таких, как он, я повидал немало, а такой, как Полюшка – в мире один! А как не хватало Харрисона!… Впрочем, как и Джона с Ринго. Самое главное потрясение – это пение нашего народа на Красной площади вместе с Маккартни. Здесь меня обуяло давно забытое патриотическое чувство Родины. Это не ложный пафос. Гордость за наших людей, мол, вот мы какие, господа-империалисты! Знаем не только «Калинку-малинку», но любим и почитаем мировую классику! Во время исполнения «Yesterday» у меня были мокрые глаза… Неделю не мог прийти в себя!

Конечно, явись к нам Пол лет двадцать назад, я бы, наверное, сошел с ума. Но время, время… Другой мир, другие ощущения, но его голос – как клетки омоложения!

Почти сразу, после концерта, меня «достает» Слава: «Пора! Составляй списки, обзванивай звезд, пиши сценарий. Надо торопиться. Давай, сразу наметим дату фестиваля и будем к ней двигаться. Я думаю, 9 октября – в день рождения Джона у нас должно получиться». Первый вопрос – где? Поначалу дал добро Кремлевский концертный зал. Но, рынок – есть рынок, и это число у нас было перекуплено какой-то концертной бригадой. После того, как нам и «Россия» отказала, выбор пал на Театр Эстрады, где удалось договориться и это число уже принадлежало нам бесповоротно. Оставалось немногим больше четырех месяцев.

А между тем, в Кремлевском зале состоялся концерт, посвященный памяти Владимира Мулявина. Вернее, было два концерта. Первый двумя днями раньше, в Минске. Попрощаться с Володей в Москве я не успел. А перед минским выступлением посетил кладбище и его могилу. Преклоняюсь перед белорусами, сделавшие этот вечер воистину народным. Главным образом, что концерт был показан в прямом эфире на всю Белоруссию. Было строго и трогательно. Мне рассказывали, что последний раз столько же народа провожало в последний путь Машерова при социализме. Москва, как всегда «отличилась»… Примерно треть исполнителей никакого отношения к Мулявину не имело. Когда я вышел на сцену петь «Братья-сябры», стоял комок в горле. Объявив песню и сказав, что ее я должен был петь с руководителем «Песняров», зал чутко отреагировал аплодисментами… Через неделю, дома, я напрасно включил видеомагнитофон, в надежде на порядочность телережиссера. Увы, меня опять «отрезали»… Зато пел Витас, и еще какой-то молодняк…

В августе все мои летние помыслы были там, в Ливерпуле. И мое упрямство было вознаграждено. Еще весной наша прекрасная землячка, телережиссер челябинского телевидения Люда Комякова, удачно «выскочившая» замуж в Англии, прислала нам семейное гостевое приглашение. С помощью письма мэра Ливерпуля, визу нам открыли без проволочек. Мне очень хотелось показать моим дамам европейское общество. В Лондоне Алена не выпускала из рук видеокамеру. Это было нечто! Погостив три дня у супругов Карлслейк, Роджера и Людмилы, мы сели в поезд и через всю Англию отправились в будущую столицу европейской культуры 2004 года Ливерпуль. Вот он – Альбердок, вот она – улица Мэтью-стрит, вот он – музей «Битлз стори»!.. Боже, как я умилялся, бродив по этим тропинкам!. Словно, гуляю где-то в Миассе или Чебаркуле, под Челябой… А знакомое Женькино личико повергло нас в шок! Может мы и не в Англии?… Женечка приехала на фестиваль пораньше, и, что особенно приятно, нашла нам ночлег в прекрасной гостинице, где раньше работала. Город в это время был просто перенаселен! И мы потом поняли, как нам повезло… Миссия на этом празднике у меня имела деловой оттенок. Мне нужно было, во что бы то ни стало, снять на видео два сюжета для «Битловских посиделок». Первый – «поймать» первого продюсера «Битлз» Алана Вильямса, научить и заставить его на камеру сказать несколько русских слов, типа: «Да здравствуют «Битловские посиделки», ура!» Три последних дня мы безуспешно пытались с Женей заиметь его на это интервью. Он постоянно ускользал куда-то с друзьями, но по приходу уже не только по-русски, но и на родном «лыка не вязал», поскольку с большой любовью относился к виски… Второй сюжет у меня получился. Женя сняла меня, идущего по улице. Потом я подхожу к шарманщику, у которого двигались куклы-марионетки под магнитофон с песнями «Битлз». Я снимаю с плеча гармошку «Руслан», присаживаюсь на корточки, и начинаю подыгрывать в той же тональности и громко напевать с обалдевшей толпой. В толпе, почему-то сплошные японцы! Потом я стою у малиновой ограды «Земляничных полян» и говорю: «Вы все еще не верите, что мы в Ливерпуле? Тогда мы идем к вам!» Забегая вперед, скажу, что одет я был так же, как и на «посиделках» и хохма сработала… Я, как бы спустился с экрана в зал!

Русская диаспора в Ливерпуле, похоже, не просыхала… Но она и не выбивалась из общего веселья – процентов 70 зрителей находились под разным кайфом! Хотя, при всем при том, никакого хулиганства мы не заметили. Среди групп, выступающих на улице, в этот раз котировались американцы «Fab foux». Действительно, играли четко. Двое музыкантов недавно работали с Маккартни. Для живого звука на открытой площадке было просто здорово. Можно было и придраться к кое-чему, но думаю, что в это время во мне говорила ревность, потому что я сам исполняю половину «Эбби роуда», и знаю все партитуры назубок. Вечером в отеле «Адельфи» порадовали шведы. Вообще, эта нация очень конкретно и здорово делает среднеевропейскую эстраду. Будь то «АББА» или «Роксет», все весьма аккуратно и вкусно! И, что больше всего мне нравится – чисто поют! Чехи работали не очень…, хоть и сделали прически, одели битловские костюмы, басист «косил» под леворукого Маккартни. Стоим в «Каверне», пританцовываем. Впереди счастливое лицо дочери, не выпускающая видеокамеру. Опять меня кто-то хлопает по плечу, показывая большой палец. Видимо, все та же похожесть на Джона… Опять встречаем Колю Васина – ну, как же без него? Как здорово, что все это «опять»!… Тут же рассказываю новый московский анекдот-хит: «Собрались три известных певца-гея Сергей, Саша и Боря и создали свою группу под названием «Жопу свело…» Все хохочут!

…Но дома – свои хлопоты. Совещание у Евгения Болдина и Владимира Зубицкого, двух суперпродюсеров, которые недавно участвовали в проведении концерта Пола Маккартни. Они в восторге от идеи, но предупреждают, что без спонсоров мы «загнемся». Мы согласны, но богатенькие не спешат раскошеливаться. Слава, организовав недавно НАОР (национальную академию организаторов развлечений) наседает, торопит. Я, буквально, разрываюсь, у меня, как режиссера, нет ни ассистента, ни завпоста, потому как все то, что мы задумали тянет на спектакль. Декорации заказали главному художнику «России» Володе Михайлову. То загорелся, видно было сразу. С ходу предложил сделать покрытие пола в виде травки на земляничной поляне с крупными ягодами. А вдали поставить три арки, как в «Каверне», и там усадить гостей. Я уже с ужасом смотрел, что от моего челябинского сценария остаются «рожки да ножки»! Хотя и предполагал, что сцена Театра Эстрады заставит изменить многое.

С участниками было самое сложное. Как, скажите, общаться со звездами первой величины, уговаривая их бесплатно (!) выступить на фестивале? Единственной «платой» за выступление должна была быть телесъемка. Но и тут – темный лес! Первые каналы стоят очень дорого, а на второстепенные звезды могут не согласиться… В ход пошли совестливые чувства и разговоры о будущих турах, уже коммерческих. Несколько человек отказалось сразу, посчитав меня «романтиком с большой дороги». Другие и рады были бы, но, подписанные ранее, контракты оказались сильнее желанья.

Однажды мне пришла в голову авантюрная идея, пригласить поучаствовать в этом, во всем, Аллу Борисовну. Была она как-то в Челябинске на гастролях. И надо же такому случиться, что пришел-то я к ней в день, когда в Англии хоронили столетнюю старушку королеву. Начал я разговор издалека. Мол, хочется сделать подарок любителям музыки «Битлз», «пофестивалить»… «Может и ты «снискнешь», – говорю. – Мы тебе и роль придумали. Ты у нас будешь – английской королевой!» Алла тут же продолжила: «В гробу, что ли?…» Я чуть язык не проглотил!.. «Да, ну что ты, – залепетал я, – ты у нас королева-то молодая…» А сам чувствую: лучше жевать, чем говорить… Ничего не ответила «золотая рыбка», только хвостиком махнула…

Первый список предполагаемых участников был действительно очень мощным. Главным образом, обрамленный большим духовым оркестром, камерным, симфоническим… Мне предложили даже балет(?!) В общем, фантазировал я по большому счету, учитывая кремлевскую сцену. Но все началось меняться, после того, как спонсоры, один за другим стали вежливо «отскакивать». Мне стало страшно! Наваливалась такая ответственность! Рухнули планы сделать фестиваль международным, с приглашением украинцев, грузин, белорусов и англичан. Список катастрофически сужался. Правда приходили новые кандидатуры, но самое сложное, оказывается, это – уговорить телевидение. Раньше оно к нам приходило, и в «заячьей позе» просило снять данное мероприятие на пленочку, для истории. В некоторых студиях мы даже получали за съемку концертную ставку. Все изменилось с точностью до «наоборот»! Сегодня, чтобы снять часовую концертную программу и показать в эфире, счет идет на десятки тысяч долларов! Поэтому реклама с проплатой затмила все, даже совесть. И эти досужие разговоры о том, что телережиссеры – очень профессиональные и объективные люди – блеф! Не буду всех мазать дегтем, но сами взгляните на экран. Как Европа и весь мир ушли вперед! Во все года мерилом популярности было и будет мастерство актера и певца. На западе снимают клипы, пусть очень молодых, но с достаточной зрелой базой данных. И все хулиганства и чудачества идут от интеллектуальности. В России, почувствовав силу оболванивания народа простой «киношкой», на сцену хлынули бесталанные, но очень красивые молодые люди. (С этим, во всяком случае, у нас нет проблем). В эфир «пошли» шальные деньги.

…Переносить или отменять фестиваль уже не представлялось возможным. Вместе с администратором Андреем Маликовым носимся по Москве в билетный стол, к компьютерщикам, сочиняем программки. Нас должно быть в 5 раз больше, но, раз уж впряглись!.. В списках участников остались самые стойкие. И приятная неожиданность – участие Иосифа Кобзона! Моей радости не было предела! Отправляя ему факс с приглашением, я даже не надеялся на успех. Просто, думаю, это будет жест вежливости с моей стороны. Но, вдруг, пианист Леша Евсюков позвонил и сказал, что идея хорошая, Давыдович дал добро, но песню просит поменять. А я уже давно отыскал для него «шансон» классического плана, которую пел в 68-м году Ринго Старр. Это – колыбельная «Good night». Еще Кобзон сказал, что песенка красивая, но не солидная, может… «Hey, Jude!» (?) Слово «может» для меня прозвучало, как приказ. Самое трудное было – удержать в секрете факт участия мэтра в фестивале.

Но за приобретением следуют потери. За неделю до начала, мы не досчитались «нанайцев», Владимира Матецкого, Сергея Мазаева с «Моральным кодексом», Сергея Минаева, «Секрет». У них неожиданно появились выгодные гастроли. Правда, у «секретовцев» действовал контракт, по которому они не имели права выступать где-либо до своего 20-летнего декабрьского юбилея. Ларису Долину так и не отпустил режиссер фильма со съемок – настолько она была занята… Макаревич долго размышлял, но, в конце концов, отказался. Коля Расторгуев так рвался в бой, но «объехать» германский контракт не смог… Главное, удачное приобретение – инструментальная группа «Рецитал», музыканты Аллы Борисовны. Про таких говорят: играют все, что звучит! Добрый десяток исполнителей не имели собственных групп, и им нужен был классный аккомпанемент. Для репетиции свою базу предоставила группа «Зодчие». Сложностей с репертуаром почти не было – каждый пел свою любимую композицию, и это не совпадало. Напряг возник с песней «Oh, darling!» Ее захотели петь сразу трое: Валера Каримов, Сергей Челобанов и Сосо Павлиашвили. Кроме того, она была в репертуаре Ларисы Долиной. Пришлось превратиться в «шахматиста»… Каримова я уговорил спеть другую. Второму и третьему я предложил исполнить ее вместе, по куплету, как бы, соревнуясь… Челобанов никак не хотел уступать. Но, услышав грузинский вариант на репетиции, Сережа обиженно удалился… Вдруг – неожиданное предложение: в концерте желает участвовать чиновник из правительства Москвы. Я отнесся к этому двояко. Но потом узнал, что это – заместитель Юрия Лужкова, бывший музыкант Михаил Мень. А композиция «Golden slumbers», которую он спел на репетиции, убедила меня в том, что Михаил – нормальный профессионал. Из Самары приехала самодеятельная, но достаточно крепкая группа «Постскриптум» со вторым ведущим Володей Сноповым. Из-за финансовых проблем пришлось отказать моим старым добрым друзьям питерским «Поющим гитарам». Опять же по тем соображениям денег на гигантские рекламные плакаты, о которых я так мечтал, не было. Какие-то анонсы прозвучали по радио, какие-то по ТВ, была пресс-конференция, но массового психоза не наблюдалось. Для этого требовались сумасшедшие суммы.

Но вот он, день премьеры! Я оделся в костюм Джона, как три года назад. Сейчас, уже в спокойной обстановке, можно было бы себя и покритиковать, Но, честное слово, я не дам «бросить камень» в нас со Славой. Даже то, что мы сделали, внушает уважение. Конечно, духовой оркестр в начале, состоявший из шести человек, был «жидковат»… Не было помпы, как в Челябинске. И сцена, которая нам казалась большой, спутала все карты. Великолепные декорации Володи Михайлова, тянула, как минимум на сцену «Кремля». Музыканты продвигались по земляничной поляне, между гигантских ягод, бочком, как в коммуналке. На заднике стояло три пещерных арки под «Каверн», в которых, по моему замыслу за столами должны были сидеть участники действа. Но, музыканты, видимо сочли это не солидным, и остались за кулисами. В последнюю секунду Слава нашел несколько девиц в тельняшках, в напоминающих моделей. Они и сделали живую толпу в этих «окошечках». Но эти мелочи интересовали, видимо, только меня. Главное – музыка. И публика завелась с пол-оборота. «Зодчие» в гриме стариков спели «Can't buy me love» и «When I'm 64». «Час пик» и «Гюнеш» решили пооригинальничать. Владимир Пресняков-старший с саксофоном внес неповторимый колорит с инструментальной композицией из «Сержанта»… Единственный женский сольный вокал в отсутствии Ларисы Долиной прозвучал в исполнении Инны Курт. Она исполнила джазовый вариант песни «A Hard days night». Партию трубы исполнил солист президентского оркестра Богдан Ятор. Акапельное пение «Michel» блестяще продемонстрировал вокальный квартет «Cool and jazzy». Саша Барыкин, Толя Алешин, Валера Каримов, Витя Салтыков, Слава Малежик заставили петь зал! Малежик вывел на сцену 12-летнего сына Ивана, который под умиленный хохот публики громко проорал «Twist and shout». А Сосо выдал такую экзальтацию, что зал ходил ходуном!.. Порадовал и «Премьер-министр», блестяще исполнив под свою «живую» команду «Here come the sun». Конец первого отделения напоминал финал концерта, потому что неожиданно из-за кулис «выплыл» Ледокол-Кобзон с красной папкой, и зрители по привычке чуть не встали!.. Несколько комплиментов, сказанных Иосифом Давыдовичем в мой адрес со сцены, вогнали меня «в краску».

Во втором отделении во время исполнения «Because» на видеоэкране горели две свечи на фоне портретов Джона и Джорджа. Кому, как не «Белорусским песнярам» было спеть этот реквием?! У меня бежали «мурашки»… Свои любимые композиции «Girl» и «Something» я пел с большим удовольствием, буквально «слыша» дыханье зала! И вот на сцену вышел Михаил Мень, и, как это подобает, сказал несколько официальных слов, передал привет от Лужкова. Публика приготовилась скучать. Но после его неожиданных слов: «А можно, я спою?» – приободрилась. Во время исполнения «Золотых снов», сыгранной сборной командой, в зале стояло какое-то одухотворенное торжество, а во время соло Вити Зинчука стоял и свист и овации. Слово «самый народный» я употребил, когда представлял Михаила Боярского. Здесь перед ним я снимаю шляпу. Миша с сыном Сережей специально прилетел из Питера на полдня, чтобы поучаствовать и спеть единственную «Eight days a week». Это было здорово! Еще до концерта у меня была идея-фикс поставить на авансцену 10 барабанных установок. Но вошло всего четыре. Вместе с «Поскриптумом» и еще двумя барабанщиками Андреем Шатуновским и Лешей Масловым прозвучала песня «Birthday». «Саунд» был, конечно, мощный! Вверху, с видеоэкрана на нас смотрела улыбающаяся физиономия Джона!.. «All you need is love» – финал пели все, и зал и певцы!

Конечно, все, что мне удалось сделать, это процентов тридцать из задуманного. Может быть, для финала нужно было петь, как в Челябинске «Let it be»? Я очень хотел вывести на сцену Колю Васина. Но тот, почему-то проигнорировал наш фестиваль, и устроил свою «свадьбу» в Питере. А может, я в этой кутерьме был недостаточно настойчив? Но, думаю, что не стоит «посыпать голову пеплом». Мы с Бейлиным сделали, по существу, первый опыт не просто традиционной песенной тусовки, а необычного зрелища. Все звезды пели на английском! Покажите мне такой же фестиваль! Конечно, мы мечтаем повезти его по стране, уже в коммерческом плане. Может, дальше будет легче? Но, опять-таки это зависит от телепоказа, которое снова задерживается по необъяснимым причинам…

Недоброжелателей хватало и до «посиделок». Особенно среди журналистов. Сейчас, ведь, модно писать гадости… Одна дама из «Комсомолки» в анонсе объявила: «9 октября состоится издевательство над песнями «Битлз»…» Откуда она это взяла? Она, что – была на репетиции? А в заметке одной из газет, журналистка, присутствующая на концерте так и не «вкатилась» в прикольный выход Кобзона с папкой, связала это действо с застойным периодом. Моя бы воля – я запретил бы женщинам обсуждать две темы: футбол и «Битлз». Обидно было слышать слова Макаревича, которого я пригласил для участия: «А стоит ли?… У нас же некому петь!..»

Но время рассудит – нужно это нашему народу или нет. А пока – новый проект. Его автор – Александр Бережной, бывший музыкант, ныне – советник по культуре правительства Москвы. Разные страны выпускают множество альбомов с песнями «Битлз», исполненных в различных интерпретациях многими звездами. А Россия, как всегда опаздывает… А что, если по следам «Битловских посиделок» сделать аудиоальбом и участников прошедшего концерта, и тех, кто опоздал или не мог выступить по различным причинам? И работа закипела. Так я стал музыкальным редактором проекта.

В конце этого года, за рулем своей старенькой «Мазды», которую летом пригнал из Челябинска, езжу в «Петростудио» – одну из самых «крутых» студий страны. Сергей Чесноков, Саша Бармаков, – мастера звука высокого класса.

Еще одна маленькая радость. Спустя пять лет после дефолта, в Москве выпущено сразу два моих альбома: «Доля» и «Небесный фонарщик». Это постарался Женя Краснов и фирма «Парк Рекордз». Жизнь продолжается…

Что же дальше? Эти переезды, новые люди, режиссура отодвинули на второй план любимое дело моей жизни – сочинение музыки, без которого не себя не мыслю. Я скучаю. Нет, не по городу, из которого уехал – оттуда мне звонит лишь сын Олег. По серьезной работе, по репетициям. Может быть, я это скоро буду иметь. Здесь, я чувствую, востребован. Написанная мной в прошлом году сюита «Черная звезда» требует серьезного воплощения. Она похожа на рок-оперу, но более демократичная, современная, со множеством эффектов, звуковых и световых. С прекрасной философской поэзией трех Сергеев – Семянникова, Смирнова и Платова. В музыке – разные стили: от хард-блюза до фолк-рока. И я знаю, как это сделать. В 2004 году – мне 55! Не верится… Может быть, свой Бенефис я назову «Зимы и весны», как память о прекрасных временах молодости, которое есть у каждого из ныне живущих…