Текст книги "Превосходство гения: на осколках Империи (СИ)"

Автор книги: Вадим Панасенков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 18: У дверей лазарета

Граф Тормен нервно прохаживался взад-вперед по коридору, не отходя далеко от дверей лазарета. За которой находились врач и раненая Анастасия. Операция шла больше часа, и еще никаких вестей с той стороны не поступало. То и дело выбегали служанки, чтобы поднести теплую воду или вынести окровавленные тряпки. Тормена не пускали даже за порог.

– Не положено! – раздался грозный голос врача, когда перед носом графа захлопнулась дверь.

Вадим Иванович следил за кабинетом, словно кот следит за мышиной норой, не имея возможности туда влезть. Ему оставалось только гадать, что сейчас происходит с Анастасией на операционном столе. В любой момент он готов был ворваться туда, чтобы воочию увидеть все своими глазами, но понимал, насколько это будет нелепо и неуместно. И все, что оставалось – это молиться всем богам мира.

– Почему она здесь? – Тормен не сразу понял, что это обращаются к нему. – Почему она здесь, я спрашиваю?

Граф устало вздохнул и посмотрел в сторону служанки. Ее светлые волосы были аккуратно сложены и завиты в длинную косу. А белоснежные тонкие ручонки подпирали бока. Взгляд же направлен в сторону Вадима Ивановича.

– Ну же! Я жду ответ! – сердитое лицо могло испугать любого, но не графа. – Это же она? Так ведь! Та, которая Вам всю жизнь изгадила! И Вы притащили ее в свой дом!

Впрочем, Рита не скрывала своих эмоций. Наоборот, она словно решила отчитать своего господина, как нашкодившего котенка. И для этого она имела серьезные причины.

– Скажите уже что-нибудь, граф! – вспылила Рита.

Тормен продолжал молчать.

– Вы… Вы, граф, жестокий человек, – из глаз прыснули слезы. Рита прижалась и начала колотить маленькими кулачонками о грудь. – Стоило ей вернуться, и все пошло по наклонной. Вы едва не лишились жизни! А о нас Вы подумали? Что будет с родовым поместьем? А с людьми? Вспомните – Вы сами говорили: «я должен…». Или я ошибаюсь? Вернее… Вернее, Вы сказали: «Это мой долг».

Рита своими речами сумела-таки достучаться до Вадима Ивановича. Затронуть его струны души. И Тормен обнял девчонку, прижал к себе. Сжал в крепких объятьях. Тем самым где-то проявив слабость, не позволительную для аристократа. Но слабость эта была такой обволакивающей и нежной, что в глубине своей души ощутил удовольствие.

– Не покидайте нас, господин! – подняв голову, коса зашевелилась. – Молю лишь об одном! Мы любим Вас! Пусть все останется, как было.

– Не брошу… – слова давались с трудом, но они шли от чистого сердца.

– Тогда пусть она уйдет, господин – надула щечки Рита.

– Как только выздоровеет, она уйдет, – пообещал Вадим Иванович.

– Честно-честно?

Вадим улыбнулся.

Дверь распахнулась, и из лазарета вышел врач. Он был одет в белый халат с черной окантовкой. Вид у него был усталый, но решительный. За ним показаласьмедсестра в зеленом чепчике. Она была небольшого роста, полная, с крохотным милым личиком. Увидав графа, девушка ойкнула, быстро поклонилась, как того требовал обычай, и побежала, удерживая в руках ведро.

– Как она? – сглотнул и, подавив в себе эмоции, проговорил Вадим Иванович.

Мужчина вытер о халат руки и промолвил:

– Девушка будет жить, – сказывалась усталость и на голос. – Пулю удалось извлечь вовремя. И это чудо, что она осталась жива по дороге сюда.

– Можно к ней?

– Сейчас она отдыхает, – отрицательно покачал головой врач.

– Я ненадолго.

Врач задумался:

– Хорошо, только не мешайте сильно.

Рита отстранилась от графа и, утерев рукой носик, произнесла.

– Вы обещали, господин, – бросила на прощание и, развернувшись, пошла по своим делам. Граф же остался на месте. Теперь же дверь открыта. Никакой больше преграды. Но почему-то Тормен медлил. Что-то все еще удерживало его, не давая сделать шаг.

Все же решился и, поправив новенький костюм, старый сильно истрепался в катакомбах, переступил порог.

В лазарете царил полумрак. Светильники давно погасли, чтобы ни в коем случае не мешать больной. Сама же Анастасия лежала в койке, укрытая одеялом, и была почти неразличима в темноте. Лицо ее было повернуто к стене. Дышала она часто и ровно.

А значит, состояние было удовлетворительным.

Медсестричка сидела рядом, когда граф вошел, она подняла глаза. Затем, поклонившись, выбежала в коридор, оставив господина наедине с Анастасией.

– Я рад, что Вы выжили, – тихо промолвил граф. Он присел на стул, на котором не так давно ютилась медсестричка. Вадим Иванович взял девушку за руку и вдруг перешел на «ты». – Ты ведь сильная.

Ее пальцы едва дернулись. Это хороший знак. Значит, она его чувствует. А может и слышит. К счастью, свет фонаря оставался не слишком ярким, и ее лица по-прежнему не было видно. Так графу даже спокойней.

– Я давно хотел сказать… – он запнулся, оглянулся на дверь. Будто кто-то в любую минуту мог войти в кабинет. Но никого не было. – … давно хотел признаться тебе… То есть Вам, Анастасия. Признаться в своих чувствах. Признаться, мне сейчас и так неловко. Я нечасто говорю подобные слова девушкам. Может, Вы… меня и считаете балагуром и бабником, но я никогда не был таковым.

Снова граф посмотрел на дверь. За ней никого не было, и Вадим Иванович вернулся к монологу.

– Пока Вы лежите бессознания, я могу наконец-то признаться и высказать все о своих чувствах…

– Давайте уже быстрее, Тормен. Пока Вы мне признаетесь в любви, я помру от ожидания, – Для него это было полнейшей внезапностью. Значит, собеседница пришла в себя.

– В любви? О нет! Я… Я хотел сказать…

Едва слышный смех, потом Анастасия закашлялась.

– Я здесь уже минут десять слушаю Ваши нелепые потуги. Это было смешно и… – пауза и снова продолжила. – … мило.

– Правда мило? – граф сейчас стоял красный как рак, и даже полумрак не был способен скрыть румяна на щеках.

– Где вы были со своим признанием несколько лет назад…

– Бегал за Вами, а Вы от меня.

– Видимо, Тормены мое наказание…

– Но я Вам жизнь спас, – напомнил Вадим Иванович.

– За это спасибо. Вряд ли бы я сама справилась. И еще, граф, – Анастасия попыталась подняться, и ей немного это удалось. – Вы и без трости можете передвигаться. В чем Ваш секрет?

– Это сейчас так важно?

– Для меня да.

Тогда Вадим Иванович снял с шеи медальон с родовым гербом и протянул его ведьме.

– Здесь есть еще руны. Неужели Вы думали, что я доверюсь только лишь палице, которую легко выбить из рук. Там, в сарае, я ждал, когда второй отойдет от Вас и перестанет вертеть ножом у Вашей шеи.

– Вы очень рисковали, граф, – тихо промолвила ведьма.

– Они бы нас ни за что не отпустили, – покачал головой Вадим Иванович.

– Наверное, за эту работенку северная ведьма с Вас три шкуры сняла.

– О нет! Сущий пустяк.

– И что же?

– Информация о дворце. Я же налаживал там барьер и хорошо ориентируюсь в планировке.

– И то все? А деньги?

– Сказала, что этого будет достаточно…

Пострадавшая огляделась:

– А где это мы? – тут Анастасия осознала, что лежит обнаженной в койке рядом с Торменом, но делать что-либо сил не было. Все равно одеяло хорошо скрывало ее соблазнительное тело, потому решила не заострять на этом внимание.

– У меня в родовом поместье, – отозвался граф. – Вам нечего бояться. Пока Вы находитесь здесь. Вас никто не тронет.

– Смотрите мне… – погрозила пальчиком. – Я теперь полностью на Вашей совести. Если что, спрашивать буду в двоенном размере. А теперь ступайте, Тормен. Я устала и хочу отдохнуть.

– Тогда до завтра, Анастасия!

– До завтра, Тормен.

Глава 19: «Северное сияние»

Был томным одинокий вечер, и Кристина, уже давно заперев свой магазинчик, теперь отсиживалась на втором этаже с чашкой чая, обдумывала сегодняшнее происшествие. Внезапно возникшая северная сестра все не выходила у нее из головы.

Северные земли славились своими лютыми морозами, суровым климатом и постоянными вьюгами. Не каждый мог продержаться в такой среде и неделю. А ведьмы умудрились выживать поколениями. Зато там, в заснеженных горах, обитали самые свободолюбивые колдуньи королевства. Извечно отовсюду гонимые у них просто не оставалось другого выбора. Или умереть на костре, или замерзнуть в ледяной стуже. Как видно, не замерзли. Выжили назло всем! Постепенновсе переросло в ведьмачий орден, в итоге ставший точкой опоры, вокруг которого сформировалось отдельное государство.

Зато поднаторев в магическом искусстве, ведь там не было никаких ограничений на колдовство, изучай, сколько тебе душе угодно, их брали в наемники или в королевскую стражу. Одна такая красавица с седыми волосами и холодным взглядом стоила троих, а то и четверых первоклассных колдунов.

А сколько легенд ходило по миру. Сколько книг было написано. Сколько песен спето! И Кристина была уверена, что многие из этих легенд являлись правдивыми. С детства своенравные девицы являлись ее кумиром. Такие строгие, безжалостные и независимые. Которые живут во дворцах и прислуживают заморским королям. Хотела бы она быть такой же.

И теперь одна из этих красоток явилась в ее магазин и попросила помощи.

Кристина отставила пустую чашку и облокотилась о спинку кресла. Прикрыла глаза и задумалась. В мыслях проплывали картинки из ее детства. Приют, девчонки, учеба, строгие преподаватели. Затем выпускной и поступление на работу в спецотдел, который был прикреплен к инквизиции. У нее было все. Но не было свободы. Постоянно над головой нависала огромная плеть и только попробуй сделать что-то не так, как плеть била тебя с удвоенной силой. Свобода – это не когда тебе нечего терять. А когда ты можешь потерять все, даже то, чего у тебя не было. И тебе боязно. И ты идешь на поводу у своих страхов.

Свобода – это то, что остается от человека после того, как рушатся все его иллюзии. Когда на твоих глазах гибнет человек. И самое паршивое, что ты приложила к этому руку! Продала его за пару золотых монет.

На секунду в мозгу всплыл образ Серентия Обломова. Он лежал на полу и не двигался.

– Я была не права… – рука самопроизвольно сжалась в кулак. – Но сейчас я могу все исправить!

Сорвавшись с места, ведьма начала собираться. И через полчаса вышла на улицу. Было уже темно, и фонари, перемигиваясь огоньками, приветствовали столь позднего прохожего. На небе вырисовывался полумесяц. На улицах горели огни и шла обычная жизнь, которая не менялась уже очень давно. Иногда с улиц доносился цокот копыт, веселый разговор, смех и иногда шаги одиноких прохожих.

Кристина редко покидала свой дом по вечерам. Но в свете новых событий – сегодня был особый случай. Завернув за угол, девушка направилась к «Северному сиянию». Это небольшая таверна, стоявшая в пару кварталов от ее дома. И ведьма резонно полагала, что данное название явно привлечет внимание сестры. Там Кристина будет искать в первую очередь.

Сама таверна была небольшой даже по местным меркам. И вообще мало напоминала столь привычный для восточных земель облик. Даже паршивые портовые забегаловки Риверпорта выглядели солиднее. Пол, стены и даже потолок были из старого моренного темного дуба. На потемневших от времени деревянных колоннах висели массивные грубые светильники. В дополнении еще не хватало бравых ребят саблями и попугаями на плечах, которые хлестали ром. И как только на горизонте появлялась леди, сразу жадно таращили глаза.

Пиратов, к великому облегчению Кристины, здесь не оказалось. Но взгляды все же привлекла, и многие из присутствующих повернули головы в ее сторону. Стало не по себе. Но ведьма, поправив волосы и закрыв за собой дверь, прошла внутрь. Еще некоторое время она чувствовала на себе изучающие взгляды. Но потом интерес пропал. Выдохнув, Кристина прошла в самый центр таверны и села за свободный столик.

Никакой помпезности и вычурности ведьма не заметила. Сам воздух пропах сигаретный дымом, который она так сильно не любила.

– Что-то хотите заказать? – к столику подошла симпатичная официантка с роскошными формами.

– Мне кофе, пожалуйста.

– И на этом все? – удивилась девушка.

– А можно у Вас попросить записную книжку, – попросила Кристина. Спорить та не стала и протянула блокнот. Ведьма вписала туда пару строк и вернула со словами. – Только обязательно прочтите.

Девушка кивнула и ушла.

Проследив взглядом, Кристина увидела, как официантка, прочитав запись в блокноте, подошла к бармену и что-то ему шепнула. Тот бросил быстрый взгляд в сторону ведьмы и куда-то вышел. Примерно через две минуты он вернулся и что-то протянул официантке. После чего к Кристине подошла все та же девушка и подала кофе. Он был крепким, чуть горьковатый и в меру горяч. Вместе с чашкой в руку лег смятый лист бумаги.

Когда официанта растворилась среди прочих посетителей, Кристина развернула листок: «Через пять минут на заднем дворе».

Ведьма поднялась со стула и вышла из-за столика.

На улице было свежо и главное, здесь не пахло сигаретами и дешевым алкоголем. Сделав пару глубоких вдохов, она направилась на противоположную сторону таверны. И уже походя девушка услышала голоса, что заставило ее прижаться к стене. Когда два не совсем трезвых силуэта скрылись за углом, она прошла к указанному месту.

Здесь никого не было.

Ну или почти никого. За одной из бочек вышел человек. Она его узнала, это был бармен. Он так же ее заметил и знаком руки подозвал к себе.

– Зачем Вы ищете Изольду? – строгий голос никак не сочетался с его еще молодым лицом. Так же парень стал так, чтобы Кристине некуда было бежать. – Вы из комитета?

Ясно, он принял девушку за полицейского.

– Мне нужно с ней поговорить, – уверенно заявила она.

– Вы не ответили на вопрос, – напомнил бармен.

– Если хотите услышать ответ, то нет, я не из комитета. Я ведьма.

– Докажите!

Кристина присела и начала что-то чертить на земле. Для этого требовалось много времени. Даже для сочетания двух рун нужна длительная концентрация. Кристина вспомнила, как это легко делает Анастасия, и ее тут же заволокла зависть. Если Анастасия может так, то почему ей не дано? Отчего такая огромная несправедливость?

Ведьма поднялась.

– Ну и? – хотел было еще что-то сказать, но вдруг листья поднялись вверх и закружились в вихревом танце. Как ни крути, но это была настоящая магия. Замораживающее зрелище. Тут бармен одобрительно кивнул. – Вот теперь верю. Изольда часто приходит сюда, наша таверна уже давно сотрудничает с северянами и предоставляет различного вида помощь.

– Так она сейчас здесь?

– О нет. Где Изольда я сейчас понятия не имею, но когда она снова явится, я сообщу ей о Вашем приходе.

– Буду весьма благодарна, – ведьма сделала реверанс, после чего парень отошел в сторону, давая ей путь.

Все же права была Кристина, решив искать девушку здесь. Но проблема в том, где сестра сейчас. Не знают об ее местонахождении и ее подельники. Понятное дело, будь все так просто, ее бы давно схапали служители комитета. Возможно даже, что бармен соврал и сейчас наблюдал, куда она направится. Кристина посмотрела по сторонам.

Кажется, все тихо…

Внезапно дверь в таверне с шумом отворилась, и на пороге возник пьяный в усмерть рыжебородый парень с полупустой бутылкой в руках. Первое, что ему бросилось в глаза – ведьма в черном, как воронье крыло плаще, с длинными прямыми волосами.

Пьяньчужка икнул и, почесывая пузо, промолвил:

– Не время благородным девицам разгуливать по подобным заведениям в такой час. Если хоте, мадам… Ик… Я доведу вас до дома. Все же путь не близкий. А еще, – он подмигнул. – Можем задержаться на пару часов. Что на это скажете?

– Скажу, что если меня хоть пальцем тронешь, я сделаю вон тот инструмент в штанах, – Кристина указала пальцем на причинное место. – Неработоспособным до конца твоей жалкой жизни.

Рыжебородый открыл рот и начал хватить воздух ртом, как рыба, которой перекрыли доступ в водоем.

– Ты… Ты ведьма чтоль? – наконец-то промолвил тот.

– Ага, – не стала скрывать девушка в плаще.

– Да все бабы ведьмы, что с вас взять, – с огорчением произнес парень и присосался к бутылке. Он, пошатываясь, развернулся и, бормоча себе под нос, пошел обратно в таверну. – Раньше хотя бы инквизиция в узде держала, а сейчас совсем распоясались. От баб все беды.

Кристина, натянув на голову капюшон, пошла прочь. Слушать пьяные бредни ей сейчас хотелось меньше всего. Дойдя до угла, она свернула на боковую улицу, а потом перебежала на другую, где было совсем безлюдно. Напоследок ведьма обернулась. Но сзади было чисто. Никто за ней не шел. До дома оставалось всего ничего. Да и на центральных улицах меньше всего ожидаешь нападения.

Домой добралась, когда звезды уже высыпали на холодное ночное небо. Было спокойно и тихо, если не считать слабого гула, который исходил от магических фонарей. Открыв дверь своим ключом, Кристина вошла в магазинчик, а уже оттуда начала подниматься на второй этаж. Маленькая комнатушка была отведена для личных нужд. Спальня и ванная комната – вот и все привилегии для могучей ведьмы.

Здесь кто-то был. Кристина это ощутила еще на первом этаже. Все, кажется, было на своих местах. И вот снова. Ощущение чье-то присутствия было настолько явным, что игнорировать его попросту невозможно. В следующий момент Кристина поняла, что чувствует чей-то взгляд, пронзительный и холодный. Ведьма подняла голову. На нее смотрели холодным огнем глаза Изольды. Она сидела в ее излюбленном кресле за столом и наполняла бокал с вином. Заметив, куда смотрит хозяйка, Изольда улыбнулась и кивнула в сторону второго кресла.

– Я вина принесла, будешь? – сказала ведьма с белоснежными волосами.

Кристина молча достала бокал из полки и поставила рядом.

– Я искала тебя, – промолвила Кристина.

– Наслышана, поэтому я здесь, – наполнив бокалы, девушка произнесла тост. – Я предлагаю выпить за свободу. Мне кажется, она бывает лишь у тех, кто способен ее почувствовать!

– За свободу!

– За свободу и свободный народ!

Быстро осушив бокалы, девушки перешли к разговору.

– Значит, ты хочешь мне помочь в моей борьбе? – напрямую спросила Изольда.

– Нет, – отрицательно покачала головой хозяйка. – Наоборот, я хочу тебя отговорить. Послушай…

– Нет, это ты меня послушай, – перебила северянка. – Разве ты не видишь, что происходит в этом мире? Не видишь, как наши сестры страдают? И ваши, и наши. Мы же едины! Северяне всегда сражались за справедливость!

– Война между нами и инквизицией окончена, пойми уже наконец! – не выдержав, хозяйка дома повысила голос.

– Ты не видишь всей правды, сестра, – Изольда внимательно оглядела свою собеседницу. Кристина согласно кивнула и, подумав, сказала.

– А ты мне покажи! – пододвинулась ближе Кристина.

– Ты действительно этого хочешь? – спросила северянка, пристально глядя ей в глаза. – Насколько полна твоя решимость?

– Я всего лишь хочу доказать, что война окончена! – и хотела добавить: «проследить чтоб не наделала глупостей», но промолчала.

– Тогда встречаемся вечером здесь же. Я приду.

– Хорошо!

Дальнейшие разговоры проходили уже на непринужденные темы, которые больше склонялись к различиям в магической сфере. Изольда действительно оказалась сильной ведьмой. Она без проблем сняла магическую защиту и проникла в дом. И только после признания Кристина вспомнила, что защита должна была уберечь дом от проникновения.

– Если ты эти руны вставишь в иной последовательности, то и защита будет надежней… А эту цепочку вовсе убрать.

– Но как же!

– Она здесь бесполезна, лучше вот эту.

И им было о чем поболтать. Время шло незаметно для обоих.

Глава 20: Неожиданное утро

Утро выдалось солнечным, свежим и каким-то необычайно теплым в эту пору года. Даже не верилось, что по времени всего лишь шесть часов, а за окном притаилась поздняя осень. Все же больше походило середину лета. Та же нежная синяя дымка и такое же солнце: теплое, спокойное и ласковое. По небу плыли хлопковые облака, и было что-то по-детски наивное в свежести и чистоте, витающей в воздухе. Где-то вдалеке лаяли собаки, и Анастасия, встав с постели, не забыв набросить на себя халат, побрела к окну. Она стояла у него, и, задумчиво сощурившись, долго вглядывалась на утренний, еще сонный сад. Который, скинув свой наряд, словно вечернее платье, позволял солнцу заигрывать с ни чем неприкрытыми ветвями.

Но, несмотря на хорошую погоду, на душе у девушки было тоскливо.

Все же осень – довольно грустное, навивающее депрессию время. Это, пожалуй, все из-за того, что летом мы более склонны к романтическим порывам. И ты такой радостный и довольный, меньше смотришь под ноги и начинаешь замечать радостные моменты, состоящие из мелочей.

А вот в осеннем настроении зарождается бессилие.

А может это остаточный эффект после извлечения пули. Анастасия еще раз взглянула на живот. Рана уже практически зажила, но еще оставался рубец. Ее сил было недостаточно для окончательного заживления, но вскоре на ее молодом и прекрасном теле не останется и следа. Взяв в руки тряпку, ведьма аккуратно стерла остатки запекшийся крови.

Вдруг с шумом двери распахнулись, и на пороге возникла служанка. Она была молода, симпатична и имела длинные волосы, заплетенные в косу. В ее взгляде Анастасия видела любопытство, а еще закравшуюся злость. Завидев гостью на ногах, служанка, брезгливо фыркнув, прошла к постели. Она поставила поднос на тумбочку и принялась разлаживать завтрак. Анастасия еще какое-то время следила за неторопливыми манипуляциями девушки. Затем она отрешенно уставилась в окно.

Повисла неловкая пауза.

– Вижу, Вы прекрасно себя чувствуете, – в голосе слышалось раздражение, которое служанка и не пыталась скрыть.

– Еще немного кружится голова, – Анастасия села на койку и прислушалась к ощущениям. Организм еще до конца не пришел в себя.

– Желаю скорейшего выздоровления! – выстрелила фразой девушка с косой и, развернувшись, пошла к выходу. – И не привыкайте сильно, – бросила она через плечо.

– Что, простите? Я не совсем Вас поняла, – гостья заморгала, пытаясь осмыслить сказанное.

– Вскоре Вы отсюда уедите. Не привыкайте, говорю! – коса девушки больше не висела вдоль спины. Она держала ее прямо, расположив на предплечье. Это выглядело даже красиво. Под овальным вырезом топа блестели камешки от ожерелья – обычная бижутерия, которой пользовались служанки.

Анастасия не нашлась, что ответить, а служанка, даже не извинившись, уже стояла на пороге. В тот же момент у входа возник Тормен. Он уже был в своем привычном костюме, и только отсутствие цилиндра рушила повседневный образ. Заметив в комнате не только Анастасию, граф приветливо поднял руку.

– Мне кажется, заходить к даме без стука в дверь – это моветон, господин! – служанка всучила в руки графу поднос и вышла, хлопнув дверью напоследок.

– Так ведь дверь была открыта… – но его уже никто не слышал.

– Своенравная у Вас прислуга, Тормен, – сообщила гостья с улыбкой.

– О, Вы тоже это заметили? – Вадим Иванович положил поднос на стол и вошел внутрь.

Здесь было не так много места, и граф присел на стул у самого края, вытянув ноги. Трость так же была при нем.

– Вы и здесь не расстаетесь с тростью? – кивок в сторону мастерски сделанной вещицы. – Дома могли бы и не притворяться.

– Конспирация должна быть постоянной. Знаете, как говорят бывалые: знают двое, знает и кошка.

– Теперь знают двое, – Анастасия взяла в руки чашку. Пахло лекарственными травами. Наверное, так велел лекарь, и ведьма не стала спорить.

– У меня от Вас нет секретов, – кивнул Вадим Иванович. – Скажу больше, я искренне удивлен Вашей смелостью и отвагой. Будто уже привыкли к постоянным уличным разборкам с использованием ножей и пистолетов. Я еще больше проникся симпатией к Вам.

– Попридержите коней, граф! И не забегайте вперед, – остудила пыл ретивого графа. – Про Вашу симпатию я была наслышана еще вчера.

– А можно ли списать мои слова на после постнаркозный синдром?

– Тормен, неужели Вы собрались забрать свои слова обратно? – повела от удивления правой бровью. – Вы же признались, что любите меня или хотели своими речами меня утешить?

Вадим Иванович не спешил отвечать, вместо этого он сам задал вопрос:

– Считаете ли вы мои слова глупыми и бестолковыми?

– Скажем так, если бы я так считала, то назвала бы их идиотскими. Глупые слова возникают, когда их повторяют слишком часто, – не сдавалась Анастасия, не желая уступать Вадиму в этой игре.

– И все же? – настоял хозяин усадьбы.

– Тормен, вы меня поражаете! Хотите узнать, как я к Вам отношусь? – в голосе у девушки появился интимный бархатный акцент, от которого Вадим Иванович ощутил легкую приятную дрожь. Не поворачивая головы, она повела рукой, приглаживая волосы. Взгляд еепри этом скользнул по невозмутимому лицу графа, затем ее рука мелено опустилась ниже, остановилась в районе груди, поправив съехавший халат.

Пауза.

– Да, хочу! – Тормен оттянул пальцем воротник и покрутил шеей. Внезапно ему показалось, что в комнате мало воздуха и ему стало трудно дышать. Аромат ночных фиалок дурманил сознание, голова кружилась, а к горлу подкатил спазм. Вдруг он почувствовал себя мальчишкой, юным школьником, застигнутым братом за общением со сверстницей.

Наваждение пропало в тот самый момент, как он ощутил касание губ к своей щеке. Рука же лежала на его шее. Вадим Иванович чуть повернул голову и увидел перед собой улыбчивое лицо Анастасии. Она показалась графу таким прекрасным созданием, что он совсем забыл, для чего на самом деле явился сюда. Хотя нет, вспомнил. Для того чтобы увидится с ней. Вадим и не думал переступать грань. Просто визит. И все. Граф погладил ее руку. Это произошло непроизвольно, помимо воли, Вадим Иванович не представлял себе иного способа выразить свои чувства и дать понять, насколько ценен для него этот мимолетный момент. Нет уж, не просто так он явился сюда, теперь он это понимал.

– А теперь уходите, граф. Мне нужно переодеться, – Тормен встрепенулся, будто на него вывели ведро ледяной воды. В этот момент гостья убрала руку и игриво подмигнула.

Граф ловко перехватил ее и положил в свою ладонь. Такая тонкая и изящная кисть в его руках казалась слишком хрупкой, и он боялся не навредить. Анастасия с удивлением бросила взгляд на руку, мол, что Вы себе позволяете, Тормен, и завораживающе улыбнулась.

Рука Вадима обвила талию девушки, надежно прижав ее к себе. И вот граф решился на немыслимое. То, чего мог допустить лишь в своих фантазиях, и то с оглядкой. В этот момент губы ведьмы и бывшего инквизитора сплелись в долгом поцелуе. Страстном и жадном, как у двух настоящих влюбленных, наконец нашедших друг-друга. Граф тихо постанывал от удовольствия, стискивая под халатом гибкую девичью талию.

Поцелуи продолжились уже на постели, но без одежды. Они не стеснялись, не прятались друг от друга – просто наслаждались телами, сгорая от страсти. Анастасия безумно хотела его – Тормен был в полном ее расположении. А Вадим, напротив, охваченный бесстыдным желанием, он заставлял Анастасию все более настойчиво, и умело подстраиваться под себя.

Оба, напрочь позабыв все былые разногласия, отдавались все себя. Утро более не казалось Анастасии унылым и депрессивный, ведь вместе с Торменом пришла и жажда к жизни.