Текст книги "Эскапада"

Автор книги: Уолтер Саттертуэйт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава тридцать пятая

Выйдя из гостиной, Марш повернулся ко мне.

– До чего мил этот сэр Дэвид. Скажите мне вот что. Я видел только финал вашего поединка с ним, последние несколько минут. Сколько он длился?

– Вы видели почти все.

– Понятно, – сказал он. – Дивно. – Он улыбнулся. – Теперь пошли дальше. Как насчет визита в метрополию?

– К Перли? – спросил я. – Почему бы нет?

– Я…

– Фил! – К нам по коридору спешил Великий человек.

– Да, Гарри?

Он подошел к нам. Волосы у него были взлохмачены больше, чем обычно, и топорщились на висках, как набивка, вылезшая из старого дивана. Он поправил галстук и вежливо кивнул инспектору Маршу.

– Фил, – сказал он, – вы мне нужны на пару минут…

Я взглянул на Марша.

– Идите, – сказал он. – Я найду машину и сам съезжу в деревню. – Он повернулся к Великому человеку. – Движетесь к успеху, господин Гудини?

– Разумеется. А вы, инспектор?

– Маленькими шажками. – Он улыбнулся. – Я вас увижу за чаем?

– Разумеется.

Марш кивнул, повернулся и ушел.

Когда он отошел подальше, я взглянул на Великого человека.

– В чем дело, Гарри?

Он посмотрел вслед удалявшемуся инспектору Маршу, затем перевел взгляд на меня.

– Фил, – сказал он очень тихо, – пойдемте-ка сходим на старую мельницу.

– Какую еще старую мельницу?

– Вон там. – Он резко махнул рукой куда-то в сторону лужайки. – Пошли.

– Зачем нам старая мельница? – спросил я, когда мы спускались в большой зал.

– Чтобы кое-что посмотреть.

– Угу. А я-то вам зачем?

Он серьезно посмотрел на меня.

– Но, Фил. Предположим, Цинь Су затаился там и ждет? Ведь вы сами говорили, надо быть осторожным.

– Да будет вам, Гарри. Вы вовсе не думаете, что Цинь Су где-то здесь. В чем же дело? Вам нужен носильщик – нести то, что вы там откопаете?

Мы уже шли по широкой лестнице, и покойники на портретах, развешенных по стенам, провожали нас взглядами.

– Может, и так, – признался он. – Но всегда разумно принять меры предосторожности. – Он откашлялся. И небрежно, небрежнее, чем двигался, сказал: – Итак, Фил, как провели время с инспектором Маршем?

– Замечательно.

– Выяснили что-нибудь?

Мы спешили по коридору к оранжерее.

– Вы полагаете, это честно, Гарри? Если я вам расскажу?

Он поднял голову.

– Не берите в голову, Фил. Считайте, я ничего не спрашивал.

Я улыбнулся.

– Все в порядке. Сначала мы поговорили с Карсоном, камердинером графа…

– Бомон! Гудини!

Нас догонял лорд Боб. Он опять выглядел помятым и возбужденным. И бежал к нам, громко топая.

– Они нашли эту проклятую штуку, – сообщил он мне. Дернул себя за седые усы. – Полиция. Вы об этом знали, верно? Этом чертовом туннеле?!

Я кивнул.

– Его нашел Гарри.

Лорд Боб перевел взгляд с меня на Великого человека, потом снова на меня. Его плечи поднялись, потом опустились, и он тяжело вздохнул. Усы при выдохе зашевелились. – Тот здоровяк, сержант. Он забрел в комнату Марджори. Госпожи Аллардайс. Она читала. Сразу в истерику. В смысле, Марджори. Стукнула его вазой. Жуткий шум. Услышал слуга, кликнул Хиггенза, а тот позвал меня. – Он печально покачал головой. – Французская. Восемнадцатый век, я думаю. Разбилась вдребезги.

Я спросил:

– Почему вы не рассказали нам про туннель, лорд Перли?

– Я… – Он оглянулся, затем снова повернулся к нам. Кивнул. – Пойдемте со мной. Поговорим.

– Я же говорил, отец был не в себе, – начал лорд, Боб.

Он и мы с Великим человеком сидели в маленькой гостиной рядом с оранжереей, где накануне мы беседовали с Дойлом. Лорд Боб сидел напротив.

– Он был совсем без ума, – продолжал он. – И не только потому, что ему хотелось всех выпороть, – хотя и в этом не было ничего хорошего, разумеется. Но он, видите ли, обожал переодеваться, изображать семейное привидение, лорда Реджинальда, и пугать девиц. Гостей. Надевал ночнушку, приклеивал спиртовым клеем фальшивую бороду и парик. И выглядел довольно внушительно. Он выжидал, когда они заснут. Потом через туннель проникал к ним в комнаты. Будил их своим воем и вопил, что собирается их обворожить. Разумеется, все это было до того, как с ним произошел несчастный случай.

– Как ему удавалось избежать разоблачения? – поинтересовался я. – Неужели ни одна из женщин об этом не рассказывала? И не жаловалась?

– Ну, знаете, таких случаев было немного. Пять или шесть за все время. И все эти женщины на самом деле верили, что это был лорд Реджинальд. Теряли сознание или с визгом выбегали в коридор. А одна из них, странная такая, писательница, утверждала, что он ее и правда обворожил. И старая свинья в самом деле это сделал, должен признаться с сожалением. Ужасно, я понимаю, но уж так оно было. Граф потом несколько недель этим хвастался.

– Он насиловал этих женщин?

Брови лорда Боба взлетели вверх.

– Бог мой, нет. Насиловать? Бомон, помешанный или в своем уме, но он был Фицуильямом.

– А вот мисс Тернер решила, что ей грозит опасность…

– Да. – Он поморщился и поднял руку, как регулировщик. – Мисс Тернер. Я ужасно переживаю за мисс Тернер. Все это, как я уже сказал, было до несчастного случая. Когда мы узнали, что его парализовало, я вздохнул с облегчением и не стыжусь в этом признаться. Не будет больше никаких истеричных женщин в коридорах, глупых рассказов о привидениях.

Он набрал в грудь воздуха.

– Вероятнее всего, отец здорово изменился. Он лежал там у себя и разлагался. Гнил, как рана, а? Он и раньше-то был не в себе, а потом и подавно. Даже не помнил, кто он такой, забыл, что он Фицуильям. К тому времени, как он снова стал ходить, он уже совсем рехнулся. Знаете, он ведь так и не признался, что может ходить. Держал это в тайне.

– А как же вы узнали?

– На вечеринке в выходные, несколько месяцев назад. Компания из Лондона. Друзья Алисы – художники, писатели и все такое. Она познакомилась с ними там, в городе, и взяла под свое крыло. Была среди них женщина, совсем молодая, по имени Кора… или Дора? Харрингтон или что-то в этом роде. Неважно. Среди ночи ее вопли разбудили все восточное крыло. Она видела его, сказала она. Реджинальда. Он хватал ее, сказала она. Он никогда этого не делал раньше. В смысле не прикасался к ним. Кроме той ужасной женщины, правда. Я узнал обо всем утром.

– Вы с ним поговорили? С отцом?

– Конечно. Сразу же. Ворвался к нему, зачитал закон об охране общественного покоя и порядка. Разумеется, он все отрицал. Да разве такое возможно, спросил он меня. Он же парализован, верно? Прямо святая невинность. Должен признаться, я ему почти поверил. Убедил себя, что, может, эта Харрингтон просто нервная. Женские причуды, а? Слышала звон, да не знает, где он. И я убедил себя, что отец тут ни при чем.

Великий человек спросил:

– Какие же меры предосторожности вы приняли, лорд Перли, чтобы это больше не повторялось?

– Запер вход в туннель. На всякий случай. Его вход, со стороны туннеля. Там есть специальные металлические петли на такой случай. Сработаны несколько веков назад. Просунул в них лом. Он никак не смог бы выйти.

– Но там не было никакого лома, когда я нашел туннель, – сказал Великий человек.

– Знаю, – ответил лорд Боб. – Сам вчера искал. – Он повернулся ко мне. – После того, как проводил вас в комнату Карсона. В туннель я попал через другой вход, дальше по коридору, и затем вернулся. Этот чертов лом исчез.

– Ваш отец мог воспользоваться этим же входом раньше и убрать лом.

Он кивнул.

– Наверное, так оно и было. Но в пятницу утром он был на месте. Я проверял.

– Кто еще знал про туннель? – спросил я.

– Никто. Это семейная тайна. В нее посвящают только первенца, сына. И берут с него клятву хранить ее как зеницу ока – в общем, в духе пережитков феодализма. Глупо, конечно. Но пока он был жив, в смысле, граф, я свято хранил тайну.

– А леди Перли знала, что ваш отец изображает из себя привидение?

– Конечно, знала. Но она относилась ко всему спокойно, не то что я. Она легче прощает, Алиса. Сказала, это-де болезнь, и тут уж ничего не поделаешь. Однако впредь допускать такое нельзя. А о туннеле она ничего не знала. Думала, отец просто бродит по коридорам.

– Когда проложили туннель со всеми входами и выходами? – спросил Великий человек.

– Судя по рассказам, во время гражданской войны. Кромвель, «круглоголовые»[45]45
  «Круглоголовые» – прозвище сторонников парламента в период Гражданской войны в Англии (1642–1651).


[Закрыть] и прочее. Хотя я думаю, это произошло еще раньше. Может, даже в конце правления норманнов. Часть каменной кладки…

– Лорд Перли, – перебил я, – вчера, когда мы пытались проникнуть в комнату графа, сэр Артур спросил, нет ли другого входа. Вы сказали – нет.

Лорд Боб снова глубоко вздохнул, медленно выдохнул. И кивнул.

– Да, – сказал он. – Знаю. Оплошал. Черт попутал. Но, понимаете, ведь я давал клятву. Традиция. Вековая. – Он нахмурился, покачал головой и снова вздохнул. – Но не в этом суть.

– Вы не хотели, чтобы кто-нибудь узнал всю эту историю о вашем отце?

– Да, не хотел. Все знали, что он – реакционер и свинья. Конечно, многие его терпели. Пусть будет все как есть. Но никто не знал его с другой стороны.

Лорд Боб явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Послушайте, Бомон, мне много чего хотелось бы сделать. Всяких разных дел. Помочь рабочим. Фермерам. Эти бедняги столетиями терпят нужду. Все их эксплуатируют. Аристократия, церковь, буржуазия, правительство. Понимаете, я могу что-то для них сделать. А эти наверняка считают меня дураком. В смысле общество. Все они. Я все понимаю. И живу с этим долгие годы, но меня их мнение не интересует. Вот только что подумают обо мне, о моем титуле, если пронюхают про все это? Разве я смогу тогда что-то сделать?

– Как вы думаете, лорд Перли, ваш отец покончил с собой?

Несколько мгновений он просто смотрел на меня. Затем медленно кивнул.

– Думаю, да. Знаете, ведь я с ним разговаривал. Вчера утром, после того как все уехали в деревню. До того как мы с вами встретились за завтраком. Я отчитал его за то, что он напугал мисс Тернер. Разумеется, он от всего открещивался. Я пригрозил, что отправлю его куда-нибудь подальше. В лечебницу. И он, кажется, поверил. – Лорд Боб отвернулся. – Подозреваю, поэтому отец так и поступил. – Он снова взглянул на нас. – Получается, в некотором смысле я виноват. Только в некотором, разумеется. Наверное, поэтому я вчера и хватил лишку. Таким дураком себя выставил.

– Рано или поздно, – заметил я, – вам придется рассказать все полиции.

Лорд Боб печально вздохнул.

– Да-да, понимаю. – Он покачал головой и снова отвернулся. – Может, так оно и лучше – разом покончить со всем этим.

– Простите, Фил, – вмешался Великий человек, – может, лорду Перли не стоит рассказывать инспектору Маршу о графе? Во всяком случае, прямо сейчас? Может быть, пока подождем…

– После чая? Слишком поздно, Гарри. Марш уже знает. – Я повернулся к лорду Бобу. – Он говорил с мисс Тернер. Она сама обо всем догадалась. Ночью отправилась в комнату вашего отца. И наткнулась на бороду с париком.

– А-а, – протянул он и еще раз вздохнул. – Она показалась мне умной женщиной, эта мисс Тернер.

– Я поговорю с ними. В смысле с полицией. Возможно, мне удастся уговорить их не разглашать всех сведений.

Лорд Боб печально улыбнулся.

– Спасибо, Бомон. Ценю ваши старания. Ну что ж. – Он поднял голову. – Поживем – увидим.

– Все образуется, – сказал я.

– Да-да, непременно. – Он оглядел комнату и моргнул, как человек, только что очнувшийся от дневной дремы. И повернулся ко мне: – Не думаю. А вы не знаете, где моя жена? Мне непременно надо рассказать ей обо всем, что случилось.

– Она в гостиной, – сказал я.

– Благодарю вас. – Лорд Боб встал. Он все еще выглядел помятым и к тому же усталым, подавленным и состарившимся лет на десять. Мы встали, он шагнул вперед и протянул руку нам обоим. – Гудини. Бомон. Спасибо, что выслушали.

– Расскажите, Фил, – сказал Великий человек, когда мы шли через внутренний двор к оранжерее. – Вы упомянули, что инспектор Марш беседовал с мисс Тернер.

– Ну да.

– Она сказала ему…

Нас перебил чей-то голос.

– Простите, джентльмены.

Это был полицейский – он отошел от ствола дерева. Я совсем забыл, что инспектор Хонниуэлл приставил двух полицейских охранять Мейплуайт. Этот страж был высокий, грузный и в темной форме. Ему давно не мешало бы побриться.

– Простите, джентльмены, – сказал он, – но я тут поставлен, чтобы проверять, кто входит и выходит. И кто…

– Я – Гарри Гудини, – представился Великий человек. – А это господин Бомон, из агентства «Пинкертон». Как видите, мы гуляем. У вас же нет приказа мешать нам гулять?

– Нет, сэр, – сказал полицейский, пятясь к дереву. – Простите, сэр, я только выполняю свою работу.

– Благодарю, – сказал Великий человек. – Кретин, – добавил он, когда мы отошли ярдов на десять и оказались на залитой солнцем лужайке.

– Полицейский прав, Гарри. Он выполняет свою работу.

– У него даже нет пистолета, Фил.

– Английские полицейские не ходят с оружием.

Гарри удивленно взглянул на меня.

– Как же тогда они стреляют в людей?

– Они не стреляют.

Он наморщил лоб.

– У них вообще нет при себе пистолетов? Даже у сыщиков, таких как Марш и сержант Медоуз?

– Марш, конечно, может получить оружие, когда действует против банды анархистов. Или бомбистов. А так, в общем, нет.

– Поразительно. – Он наклонил голову и уставился на землю. – Поразительно!

– Вы хотели что-то узнать о мисс Тернер?

Он повернулся ко мне.

– Да. Мисс Тренер рассказала Маршу, что она этим утром нашла нож в своей постели?

– Я ему рассказал.

– И как он отреагировал?

– Да никак, Гарри. При мне, во всяком случае.

– Вы думаете, он придал этому большое значение?

– Не знаю, я не старался угадать его мысли.

Он кивнул.

– С кем он еще беседовал?

Пока мы спускались по ярко-зеленому склону и шли по гравийной дорожке, я рассказал, что мы с Маршем делали утром. Стоял дивный день, второй кряду. И белки, похоже, были вне себя от счастья. Они носились вверх и вниз по деревьям, как будто это была последняя радость в их жизни.

– Эта женщина, Дарлин, – сказал Великий человек, – кухарка. Она часто навещала графа?

– Да.

– Но зачем тогда графу было докучать тем другим женщинам, включая мисс Тернер?

– Понятия не имею. Возможно, визиты Дарлин и подтолкнули его к блужданиям по коридорам. Может, одной Дарлин ему было мало.

Гарри поморщился. Эта мысль пришлась ему явно не по душе.

– Но зачем ему понадобилось красть всякие безделушки из чужих комнат?

– Почем я знаю. Он же был не в себе, Гарри. Спросите лучше доктора Ауэрбаха.

Он покачал головой, посмотрел в сторону и снова перевел взгляд на меня.

– С кем он еще разговаривал?

Я сказал.

Когда я закончил, мы уже находились с задней стороны Мейплуайта. Огромное серое здание высилось на фоне дальнего леса.

– А вы что раскопали, Гарри? – спросил я.

– Знаете, Фил, – сказал он, – кажется, я решил эту загадку.

– Какую?

– Да всю эту шараду. А вот и тропинка, о которой упоминала мисс Тернер. Пойдемте по ней, Фил.

В стене деревьев и кустарников образовался небольшой просвет. Великий человек двинулся туда. Я за ним.

– Так где же разгадка? – спросил я.

– Всему свое время, Фил, – бросил он мне через плечо.

Тропинка была узковата. Она вилась по лесу, и путь тут и там преграждали ветви, вьюны и паутина. Вскоре тропинка вывела нас на широкую дорожку, которая, очевидно, когда-то была хорошей дорогой. Она разветвлялась налево и направо, скрываясь под сенью высоких деревьев. Великий человек свернул налево.

Я догнал его.

– Куда мы, Гарри?

– Я же говорил. К старой мельнице. Думаю, что из дома туда ведет и более короткий путь, но мисс Тернер проезжала именно здесь.

– Когда?

– Вчера. Верхом.

– Когда увидела змею?

Великий человек улыбнулся.

– Она увидела не только змею, но и нечто другое, Фил. Она увидела убийц старого графа.

Я взглянул на него.

– О чем вы, Гарри?

– Всему свое время.

Я вспомнил про «кольт» в кармане, и мне очень захотелось взять его в руку. Но я сдержался. Мы прошагали по старой дороге еще ярдов двести-триста.

– Ага, – сказал он, – вот и мельница.

Мельница была старая, каменная, почти разрушенная. Большое деревянное колесо валялось в ржавом ручье. Он вытекал из пруда, окруженного плакучими ивами. Вода в пруду казалась неподвижной и темной, в ней отражались ветви большой плакучей ивы.

– Вот и ива, – заметил Великий человек. Он повернулся ко мне. – Не заглянуть ли нам внутрь мельницы?

– Сегодня вы заказываете музыку, Гарри.

Он прошел по траве и перепрыгнул через ручей. Я последовал за ним. Деревянная, едва державшаяся на петлях дверь мельницы была открыта. Мы вошли. Внутри пахло плесенью и горелым деревом.

– Кто-то разжигал здесь костер, – заметил Великий человек.

Помещение было цилиндрической формы, диаметром не больше пятнадцати футов. Около дальней стены на неровном каменном полу мы заметили кучку золы с головешками, несколько досок и брусков.

– Бродяги, – заметил я.

– Разве в Англии есть бродяги? – Он прошел к противоположной стене и остановился у погасшего костра.

– Два миллиона безработных. Со слов лорда Боба. Вот они и бродяжничают.

– Лорда Перли, – поправил он меня и поднял глаза. – Вы ничего интересного не замечаете на полу, Фил?

– Да тут лет сто не подметали. – Каменные плиты были покрыты пылью и пеплом.

Он кивнул.

– Пошли.

Выйдя наружу, он уставился на иву на другом берегу пруда.

– Они стояли там, – сказал он. – Под ивой.

– Кто?

– Призраки, которых видела мисс Тернер.

– Гарри.

Он повернулся ко мне.

– Вы должны помочь мне найти его, – сказал он.

– Что найти?

– Туннель.

Глава тридцать шестая

– Какой еще туннель?

– Тот, что ведет отсюда к особняку. Он должен быть где-то здесь. – Гарри прищурился и огляделся. – Вы обратили внимание, как дорожка извивалась к югу? По моим подсчетам мы сейчас примерно в шестидесяти ярдах от дома. От его западной стороны. – И он кивком показал еще на одну стену из деревьев и кустарников. – За этими деревьями.

– Почему туннель, Гарри?

Он взглянул на меня.

– Но, Фил, каким образом призраки могли вернуться отсюда в дом так, что их никто не заметил?

Я снова вспомнил о пистолете.

– Гарри…

– Пожалуйста, Фил. У нас мало времени. Надо его найти. Он наверняка где-то здесь.

Так и вышло. Он был прорыт под холмом ярдах в двадцати от мельницы и скрыт под разлапистыми ветвями большого дуба. Вход закрывали две широкие деревянные двери, наподобие тех, что при входе в грузовой туннель под садом. В траве недалеко от входа лежала небольшая плетеная корзинка для пикника.

– Гарри! – позвал я.

Он был футах в сорока от меня – продирался сквозь кустарники. Гарри остановился и кинулся ко мне. На щеке его были царапины, напоминавшие африканские племенные символы.

– Ага! – воскликнул он. И потянулся к двери. – Видите, Фил?

Дверь распахнулась, прежде чем он ее коснулся. Гарри отскочил назад.

– Мисс Тернер? – удивился он.

Она стояла на пороге с фонарем в руках. На щеке грязь, пряди светлых волос прилипли к лицу. И она улыбалась.

– Я слышала, как вы идете, господин Гудини! Посмотрите! Я нашла! – Она произнесла это так, будто речь шла об Эльдорадо.

– Но, мисс Тернер…

– Одну минуту, – вмешался я. И повернулся к ней. – Мисс Тернер, вы обещали ничего не предпринимать самостоятельно. Мы же договорились. Вчера у госпожи Корнель.

– Знаю, знаю, – заторопилась она. – Но все ушли в церковь, а я осталось сидеть во дворике, там было совершенно безопасно: дежурный полицейский проходил мимо почти каждые десять минут. Но тут появился господин Гудини и поговорил со мной, и я поняла из его вопросов, что он думает, вернее, что он должен был думать об этих призраках…

– Все, – перебил я ее. – Хватит. Что еще за история с призраками?

– …Вот видите, Фил, – сказал Великий человек, – логически рассуждая, это единственная возможность. Туннель. Только через туннель эта парочка могла так быстро вернуться в дом. Не попавшись никому на глаза.

– Вторично попасться на глаза, вы хотите сказать, – поправил я.

– Правильно. Мисс Тернер уже их видела. На свою беду. Поэтому я решил его найти. И я бы нашел, – заявил он. И взглянул на мисс Тернер. – Думаю, вас можно поздравить, мисс Тернер.

– Но, господин Гудини, – возразила она, – мне никогда бы не пришла в голову мысль о туннеле, если бы не тот разговор с вами. Ведь именно вы, в конце концов, поняли, что дело вовсе не в призраках. Когда я сообразила, что вы подозреваете, я догадалась, насколько важна была та встреча. И как они смогли вернуться в дом. Я взяла в конюшне фонарь, спрятала его в корзинке и пришла сюда. И действительно нашла туннель, но вся заслуга на самом деле принадлежит вам.

Гарри задумчиво посмотрел на нее.

– Ну ладно. Конечно, вы правы. И куда же ведет этот туннель?

– Он заканчивается в подсобном помещении рядом с кухней, – сказала мисс Тернер. – Много лет назад по нему, должно быть, переправляли муку. Из этой подсобки есть вход на кухню. Там есть еще один туннель – он идет от этого под прямым углом. Но я туда не ходила.

– Грузовой туннель, – заметил я. – Он проходит под садом.

Великий человек кивнул.

– Я так и думал. – Он с улыбкой повернулся ко мне. – Весь дом, Фил, весь Мейплуайт не что иное, как огромная арена со всякими приспособлениями для хитроумных фокусов.

– Ладно, Гарри, – сказал я, – вы все разгадали. Но вам трудно будет это доказать.

Он выпрямился во весь рост.

– У меня есть план, – объявил он.

– Угу.

– И, Фил, – добавит он, – я тут еще кое-что обнаружил.

– Что именно?

Он сказал. Мисс Тернер так и ахнула.

– Да, – сказал я, – мне это тоже известно.

– Но… откуда? – удивился он. Я никогда раньше не видел, чтобы он удивлялся. – Как вы узнали?

И я все рассказал.

– Что будем делать, Фил? – спросил он, когда я закончил.

Я улыбнулся.

– У меня тоже есть план.

– Я могу помочь? – спросила мисс Тернер.

Я взглянул на нее.

– Весьма возможно.

Великий человек и мисс Тернер отправились по дорожке к дому. Я взял фонарь мисс Тернер и вошел в туннель.

Он привел меня прямиком в Мейплуайт, в подсобку, о которой говорила мисс Тернер, и в длину, от начала до конца, он был не больше шестидесяти ярдов. Вымощен он был тем же гравием, что и дорожка вокруг дома. Стены из темного камня, влажные и скользкие.

Такими же были и стены другого туннеля, который пролегал под садом. Я прошел по нему совсем немного, потом оставил фонарь в подсобке и проскользнул в кухню. Путь из кухни в большой зал не занял у меня и минуты. Лорда Боба там не было. Я разыскал его и леди Перли в библиотеке. Они сидели рядком на одном из диванов. Оба выглядели несколько унылыми, даже слегка растерянными. Я спросил у лорда Боба, можно ли нам с Великим человеком воспользоваться его телефоном. И обещал оплатить звонки.

– Деньги, – печально произнес он, – сейчас волнуют меня меньше всего.

Леди Перли живо улыбнулась и взяла его за руку.

– Все уладится, – сказал я, хотя и знал, что это было не совсем правдой.

Мы с Великим человеком около часа просидели у телефона в кабинете лорда Боба. Мисс Тернер какое-то время помогала нам. У нее все получалось – нам с нею повезло, хотя мы этого не заслуживали. К часу дня мы с мисс Тернер сделали все, что могли. Она ушла, а Великий человек остался ждать ответных звонков. Я пошел за Хиггензом и попросил его передать инспектору Маршу мою просьбу зайти ко мне в комнату, как только он вернется из деревни. Потом я поднялся наверх и лег. Я уже не мог сделать ничего полезного, к тому же я устал. День оказался очень длинным, и он все никак не кончался. Впереди нас еще ожидало чаепитие.

Я спал, когда в дверь постучали. Мои часы лежали на прикроватном столике. Половина третьего. Я сел, сбросил ноги с кровати и сказал:

– Войдите.

Это был Марш – он радостно улыбался.

– А, Бомон. «Тихо сматываете нити с клубка забот»,[46]46
  У. Шекспир «Макбет», акт II, сцена 2. Перевод Б. Пастернака.


[Закрыть] не так ли?

– Ага. Присаживайтесь. Как вам Перли?

– Прелесть. – Он вытащил стул из-за стола, развернул и сел. – Обычная девонская деревня: белые стены, соломенные крыши и веселые селяне – все друг другу родня. Очень живописно. Я получил удовольствие.

– Прекрасно. Что-нибудь выяснили?

– А то. – Он улыбнулся. – Желаете послушать?

– Я весь внимание.

– Итак, – сказал он, – для начала следует отметить, что доктор Ауэрбах говорил правду. Он действительно был на кладбище, делал отпечатки с надгробий, путем притирания. Викарий с ним разговаривал, он же сообщил, что доктор пошел в Мейплуайт пешком где-то около часа дня. Ненамного раньше и точно после половины первого. Он малость путается со временем. И вообще, путается. Но я измерил расстояние от церкви до Мейплуайта – шесть миль. Доктор Ауэрбах никак не мог вернуться сюда до часа дня, даже раньше двух не мог вернуться.

Я кивнул.

– Сэр Дэвид Мерридейл тоже сказал правду, – продолжил Марш. – Вчера он действительно снял комнату в «Петухе и Быке». Только он забыл упомянуть, что сделал это не первый раз. Он останавливался там несколько раз за последние месяцы.

– Наверное, просто вылетело у него из головы.

– «Оставим это. Отягощать не будем нашу память несчастьями, которые прошли».[47]47
  У. Шекспир «Буря», акт V, сцена 1. Перевод Мих. Донского.


[Закрыть] «Буря».

– Точно.

– Он также забыл упомянуть, что он не сидел сиднем в своей комнате. Она находится на первом этаже, в задней части здания. Я обошел дом и наткнулся под окном снаружи на четкие следы. Земля еще была влажная. Как вы знаете, до вчерашнего дня здесь шли сильные дожди.

– Я заметил.

Он улыбнулся.

– Следы были довольно отчетливые. На левом виднелась небольшая впадинка, там, где почему-то оторвался кусочек кожи. Совершенно ясно, следы оставил человек, покидавший комнату через окно и вернувшийся тем же путем.

– Кто-нибудь еще мог оставить эти следы.

– Если верить хозяину, никто, кроме сэра Дэвида, в течение недели ту комнату не снимал.

Я кивнул.

– По странному совпадению дом госпожи Констанции Коуберн, которую навещала Сесилия, находится всего в двух домах от паба. Следы вели туда, к спальне на первом этаже в задней части дома. По следам ясно, что сэр Дэвид влез и в это окно. Я поговорил с госпожой Коуберн, и она охотно сообщила мне, что Сесилия почувствовала себя дурно во время визита и пошла на часок полежать в задней спальне. Отдохнуть.

Я кивнул.

– Госпожа Коуберн почти совсем глухая, – сказал он, – но мне все же удалось узнать у нее о предыдущих визитах Сесилии к ней. Они точно совпадали с тем временем, когда сэр Дэвид останавливался в «Петухе и быке». И каждый раз она ложилась отдохнуть на часок, иногда и больше, все в той же задней спальне. – Он улыбнулся. – Выходит, мисс Фицуильям куда более резвая штучка, чем кажется.

– Невероятно! – сказал я.

– Но вы же понимаете, что это означает. Если сэр Дэвид и мисс Фицуильям были вместе, значит, стрелять вчера ни один из них не мог.

– Верно. Тогда кто?

Он улыбнулся.

– Неужто, Бомон, вы еще не догадались?

– У меня есть парочка версий. Но вы-то что по этому поводу думаете?

Еще одна улыбка.

– Мы узнаем это через, – он достал часы, – двадцать минут. Итак. Что-нибудь существенное произошло за время моего отсутствия?

– Да. – Я рассказал ему о лорде Бобе и его папаше.

– Прелестно. Все наконец становится на свои места. И вы сказали, что Гудини тоже присутствовал во время разговора?

– Ага.

– А он разгадал эту загадку?

– Ему кажется – да.

– Прелестно. Я с нетерпением жду встречи с ним. – Он снова взглянул на часы. – Надо поискать сержанта Медоуза. – Прощальная улыбка. – Значит, до встречи в гостиной.

– До встречи.

После его ухода я умылся, проверил «кольт» и сунул его назад в карман.

Внизу, перед входом в гостиную, меня поджидал сэр Артур Конан Дойл, высокий и грузный, но в другом твидовом костюме.

– Минуточку, Бомон!

– Конечно.

Он отвел меня в сторонку по коридору. И, хмурясь, сказал:

– Я все время пытался поговорить с этим типом, Маршем, но он и слушать меня не захотел. Право, смешно. У меня есть чрезвычайно важные сведения по этому делу.

– Какие именно?

– Мадам Созострис была так добра, что сегодня днем устроила небольшой сеанс. Присутствовали только я и, разумеется, господин Демпси.

– И вы говорили с Бегущим Медведем.

– Да. Все, как я думал, Бомон. В смерти графа виноват лорд Реджинальд.

– Призрак?

– Да. Понимаете, он свел графа с ума. Довел до безумия, а потом и до самоубийства.

– Угу. А как же револьвер попал в комнату графа?

– Очевидно, лорд Реджинальд дематериализовал его из большого зала и заставил снова возникнуть в комнате графа. Вы знаете, возможно, лучше, чем другие, что дематериализация существует.

– Угу.

Он нетерпеливо нахмурился.

– Я погляжу, вы делаете вид, что в это не верите, Бомон. Но послушайте, дружище, вы знаете главный принцип моей сыскной работы? А он таков: стоит исключить все самое невероятное, и то, что останется, каким бы неправдоподобным оно ни казалось, будет правдой. Такой принцип вполне применим и к этому делу. Я только хочу, чтобы инспектор Марш меня выслушал.

– Вот что я вам скажу, сэр Артур. Вы пока попридержите свою версию. Посмотрим, что будет в гостиной. Если вы не услышите объяснения, которое вас вполне удовлетворит, обещаю, что заставлю Марша вас выслушать.

– Наверное, это лучше, чем ничего.

– Но, – сказал я, – взамен я хочу попросить вас об одолжении.

– Каком именно?

Я ему сказал.