Текст книги "Детский сад-6 (СИ)"

Автор книги: Ульяна Каршева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Сила дикой магии легко уходила в стены храма. А перед тем, утром, когда мы проснулись, храмы поменялись местами. Трисмегист, магия – живая?

– До определённой степени – да, – продолжая быть рассеянным на вид, но явно углублённо размышляя, отозвался старый эльф.

– И её пропустили через себя Колр, Джарри, Ильм и Коннор, – вполголоса, словно боясь помешать, заметила Селена.

– С меня дикую магию сняли, – напомнил Джарри.

– Сняли наносный слой, – возразила она. – То, что на тебя налепил Вереск. Вереск, не дёргайся. Всё нормально. Идёт обсуждение.

– А ведь и правда, – задумчиво сказал Коннор. – То, что мы пропускаем через себя, остаётся или расширяет магические способности. Так, например, в Джарри магия машинных демонов раскрыла его потенциал.

Трисмегист будто не услышал этих замечаний-вставок и попросил продолжать. Вскоре рассказ был закончен, а у Трисмегиста не осталось вопросов. И тогда Селена озадачила всех вопросом, обращённым к старшему сыну:

– Коннор, а как ты догадался, что... – И она прокрутила перед глазами мысленный эпизод: Вереск спрыгивает с кровати и разрушает пентаграмму.

– Он думал об этом, – восприняв мысленный посыл, ответил Коннор и сам приподнял брови. – Ты имеешь в виду...

– О чём речь? – сердито спросил Ильм.

– Я позвала вас на осуждение нашего путешествия сюда, потому что Коннор почувствовал желание Вереска разрушить пентаграмму, – напрямую сказала Селена.

– Я не... – запротестовал было мальчишка-эльф, испуганно и возмущённо глядя на Коннора. – Откуда ты?..

Чёрный дракон с интересом взглянул на Коннора.

– Думаеш-шь, твоя с-смес-сь с-сил откликаетс-ся на его с-силу?

– Но у Вереска тоже смесь! – возразил мальчишка-некромант. – Он уже впитал обычную магию, которой пользуются все.

– Если с рассказом о путешествии мы закончили, почему бы не попробовать ответить на такой вопрос: чего хочет дикая сила от Вереска? – предложила Селена. – И почему именно от него?

– Всё взаимосвязано, – медлительно сказал Трисмегист. – Вы сказали, что дальнейшее вашей истории – это какой-то старик, которого вы плохо видели и в руках которого был Рунный Смарагд. Вы помните волну серой силы, вместе с которой ворвались на крышу храма чудовища. Вы помните, что в волне был Вереск. Вы помните, что Колр сумел добежать до старика и вырвать из его рук Рунный Смарагд, который затем взорвался. Но подробностей вы не помните. Что ж. Это даже неплохо, что пришлось вернуться в садовый домик. Вереск, кто был тот старик?

Вопрос ошарашил всех. Никто как-то не думал спросить именно мальчишку-эльфа о старике. Селена даже мысленно обругала себя. Ведь это логично! Вереск прожил в том мире столько лет. Естественно, что он должен знать старика!

Мальчишка-эльф от пристального внимания всех даже плечами передёрнул.

– Преподаватель из храма некромагов, – неохотно ответил Вереск. – Дерен. Он ночью видел, как я пошёл на зов дикой силы, и хотел меня остановить. Но я уже пробрался в подземный город, и ему пришлось идти за мной. Я отошёл слишком далеко, прежде чем он меня догнал. Нам пришлось переночевать в подземном городе. А когда мы проснулись... – У мальчишки перехватило дыхание, говорить он не мог: кажется, слишком сильные воспоминания нахлынули.

И Джарри тихо закончил вместо него:

– А когда вы проснулись, вы не знали, куда идти. Здания поменялись местами, и выхода в Старый город вы уже больше не нашли. Как же вы выжили?

– Мы обменялись оберегами, настроенными друг на друга, чтобы всегда знать, где находится тот, кого приходится искать, – сказал Вереск. – Ну, чтобы не потеряться. Пришлось охотиться. Там было много зверья. И люди были, только очень изменённые. Сначала они охотились на нас. Потом перестали. Когда мы пропитались той магией.

– А потом старик нашёл Рунный Смарагд, – закончил вместо него Трисмегист.

– Скорее – камень нашёл его, – тихо сказал мальчишка-эльф. – Он... позвал. Где-то через полгода – я на дощечке писал примерные дни и ночи. Ну, когда мне сильно хотелось спать – я думал, что наверху наступала ночь... Трое суток искал Дерена и не мог найти. Оберег не работал. Я решил, что чудовища убили Дерена и что я остался в подземном городе один. А потом я нашёл его – когда он выбросил мой оберег, и тот снова заработал. Я прибежал к нему, но Дерен... этот ваш Рунный Смарагд совершенно преобразил его. Он сошёл с ума. И не подпустил меня близко к себе, назвав себя повелителем подземного города. И он вправду повелевал им. Он мог поднимать облака дикой магии и заставлял ему повиноваться. И бывшие люди, чудовища, тоже начали слушаться его. Я пытался говорить с ним, а он меня прогонял. Однажды я его рассердил, когда спросил, не поможет ли нам этот камень вырваться из подземного города. И он чуть не убил меня. С тех пор мне пришлось прятаться от него.

– Он чувствовал себя богом? – недоумённо спросил Ильм.

– Да нет, – пожал плечами мальчишка. – Повелителем. Он и себя так называл.

– Ильм, не забывайте, что на камень дикая магия успела наложиться за эти года, – сказал Джарри. – Пять лет жизни там Трисмегиста – камень до появления Дерена пролежал в подземном городе года два.

Наступила тишина, в которой в основном мальчишки с любопытством поглядывали на взрослых. Селена решилась снова заговорить о главном.

– Мы много чего узнали, – сказала она, требовательно глядя на Трисмегиста. – Но что эти знания дают нам, чтобы мы могли защитить Вереска? Или хотя бы понять, почему дикая магия тянется за ним?

– Если у нас будет время для работы пентаграммы, Вереск успеет освободиться от влияния дикой магии и стать обычным магом, – нехотя сказал старый эльф.

– А если не будет? – не отступала Селена.

– Тогда... – Трисмегист развёл руками, с сожалением глядя на побледневшего мальчишку-эльфа.

– Слишком быстро и легко, – после небольшого раздумья сказал Коннор. – Мы только поделились фактом путешествия и узнали кое-что новое для себя из рассказа Вереска. Но ведь столько событий... И вы ставите точку? Мика, что скажешь?

– Откуда мне знать? – буркнул мальчишка-вампир. – Обереги посильней сделать.

– Перекач-чанная с-сила, – вспоминая, сказал Хельми. – Как это может пригодиться? Джарри, ты, Коннор, а ещё Колр и Ильм.

– Столько информации – и мы ничего сделать не можем?! – рассердилась Селена. – Трисмегист, если магия, как вы говорите, живая, можно ли у неё узнать, чего она хочет?!

– Ничего себе! – с восхищением сказал Мирт, любовно глядя на старшую "сестру".

– Никаких "ничего себе"! – заявила Селена. – Вы просто не представляете, сколько всего я успела передумать за время рассказа и обсуждений! Если дикая магия лезет за Вереском, что делать мне, как хозяйке места? Отослать Вереска с пентаграммой за границы деревни? Но туда же мне придётся отослать братство – и что, потом нервничать, не зная, что они там без моего догляда придумали? А если здешняя каверна начнёт расширяться – куда девать детей? И если бы только детей. Ну, ладно, я устрою для жителей Тёплой Норы летний лагерь, пока решается вопрос с Рунным Смарагдом и с дикой силой. Но куда девать остальных жителей деревни? Здесь ведь с десяток семей! И человеческих, и оборотней! Хорошо быть свободным, – глядя на Трисмегиста, проворчала она. – Никакой тебе ответственности за тех, кто зависит от тебя. А что делать мне? Ответьте хотя бы на один вопрос: поможет ли Рунный Смарагд в этом деле – в деле с Вереском? Или он только отдельной расе помогает? И больше от него никакого толку? И, кстати, – она уже с подозрением уставилась на старого бродягу. – Трисмегист, а почему камень не повлиял на вас?

Старый эльф улыбнулся.

– Возможно, потому, что влияет он только на тех эльфов, кто внутренне готов властвовать. Леди Селена, да, мы, возможно, слишком поторопились с вердиктом о том, что для мальчика Вереска сделать ничего нельзя. Нео ведь нужно время для обдумывания.

– А его-то как раз у нас и нет, – вздохнул Ильм. – Ривер, почему вы молчите? Вы придумали заклинание, как уничтожить машинную магию. Может, и здесь, в этом деле, есть какие-то мысли?

– Я не придумывал заклинание, – тихо сказал деревенский маг. – Я только подкорректировал то, что сделал Вальгард. На чужом материале легче искать ошибки. И, если позволите такую вольность, как высказаться, замечу, что Селена права. Если Рунный Смарагд вот-вот появится – и проблема с властью вампиров будет решена, то проблему Вереска надо решать немедленно. И... Мне нравится её идея спросить саму дикую магию, что ей надо от мальчика. По-моему, это очень хорошо: есть идея – искать её воплощение. Думаю, братство не откажется подумать? Тем более для дела есть предпосылки. Коннор пропустил через себя дикую магию, как и взрослые путешественники. Он чувствует Вереска – дикая магия чувствует Вереска. Надо попробовать оттолкнуться от этих фактов и на их основе строить работу с магией.

Трисмегист вдруг поднял голову и заглянул в глаза мальчишки-эльфа, который понуро сидел на своей кровати.

– Нашим путешественникам снятся сны, в которых они постепенно вспоминают всё, что с ними было в подземном городе. Мальчик Вереск, что приснилось тебе в первую ночь на поверхности обычного мира? Мальчики братства, что приснилось вам из снов мальчика Вереска? Ведь, насколько я понимаю, вы ими обменялись.

Мальчишки переглянулись, а потом уставились на Вереска.

– Я не помню, – признался Колин. – Я видел только то, что с нами было. Может, только... – Он помялся. – Я вместо Вереска бежал в той волне дикой магии, которую на нас наслал старик. И мне было жутковато, потому что бежал вместе с чудовищами.

– Точно, – удивлённо глядя на Колина, сказал Мирт. – Я тоже это вспомнил. Не Вереск, а я бежал с теми раздутыми существами.

Коннор неожиданно ссутулился, уткнувшись локтями в колени и закрыв ладонями лицо. А потом выпрямился и засмеялся, глядя на ошеломлённого его смехом Вереска.

– Я бежал с этими чудищами – всё правильно! Но волна дикой магии слушалась меня, а не старика! Это не старик наслал магию на нас! Точней – он-то наслал, но мне, то есть Вереску, так хотелось добежать до Селены, она так меня притягивала, что это я пришпоривал дикую магию, а не старик! И она меня слушалась! И несла меня вперёд! Вспомните только, как мчалась эта волна!

– Коннор, ты прав! – поразился Мика. – Я вспомнил! Вспомнил! Старик не хотел, чтобы волна двигалась к нему! Он хотел только убить нежданных гостей! Но не созывал к себе магию! Он требовал от неё убить пришельцев!

– А Верес-ск гнал магию за нами, чтобы догнать С-селену! – закончил Хельми. – Ес-сли с-старик был повелителем подземного города... – Мальчишка-дракон с изумлением вгляделся в мальчишку-эльфа. – То Верес-ск – повелитель дикой магии!

– Но почему... – потерянно спросил Ильм, ошеломлённый странными выводами.

– Всё просто, – задумчиво сказал Ривер. – Вереск побаивается в незнакомом месте и инстинктивно призывает дикую магию себе на помощь. Вот и вся разгадка появления следом за ним дикой магии в любом месте, где бы он ни находился.

– Не поняла. Как Вереск может быть повелителем дикой магии? – спросила Селена, и мальчишка-эльф съёжился рядом с нею, затравленно поглядывая на остальных.

– Он же прожил в подземном городе достаточно – чтобы пропитаться тамошней магией, – продолжил размышлять Ривер. – И не заметить, что начал пользоваться ею. Надо зажечь огонь – он пользуется привычными заклинаниями, но при этом использует ту силу, которая привычна ему. Так, постепенно, он стал повелевать этой магией.

– И что теперь? – беспомощно спросил Вереск. – Как мне от неё отвязаться?

– Да зачем тебе отвязываться от неё?! – вознегодовал Мика. – Даже я понял, что ты пользуешься ею неосознанно! Тебе просто надо научиться управлять этой дикой магией – вот и все дела!

– Но я не знаю, как учиться...

– Буду рад, мальчик Вереск, стать твоим мастером в обучении, – слегка склонил голову Трисмегист.

Поколебавшись, на первый урок, который Трисмегист решил дать мальчишке-эльфу прямо сейчас, предсказуемо напросился Ривер.

Остальных, которые пытались ещё поговорить о дикой магии, Селена почти выгнала из садового домика. Шагая к дому в окружении братства и под руку с Джарри, она услышала негромкий насмешливый голос Мики:

– Пусть... Пусть учится. Он пока всё равно в нашей пентаграмме дрыхнуть будет. Всё подсмотрим – и сами научимся. А вдруг у нас тоже получится? Коннор, точно? Да?

– Ага, – рассеянно сказал Коннор и обратился к Селене: – Мама Селена, мы сбегаем к Лесной изгороди, ладно? Поторопим, чтобы наши к обеду не опоздали?

– Поторопите, – согласилась Селена, невольно улыбаясь его нетерпению. – И братишку заодно забери, а то Вильма, наверное, устала от своих малышей сегодня.

Когда братство, обговаривающее коварные планы обучения втихомолку и втихаря у Трисмегиста, унеслось на улицу, Джарри сказал Селене:

– Нашего старшего сына надо бы предупредить, что образ Лады ярко виден даже с блокирующими его оберегами.

– Предупредим, – покачала головой хозяйка места. – Меня, правда, сейчас волнует другое. Совсем недавно обсуждали, что дикая и рафинированная магии противоречат друг другу, и возможны катаклизмы. А теперь...

– Ничего. У нас есть Трисмегист, которому подбросили столько загадок, что он останется здесь на неопределённо долгое время. А там, глядишь, может, ему и понравится быть преподавателем в деревне. Ты ведь этого хотела?

– Жаль, что нерешённых вопросов много осталось, – сказала Селена, думая о каверне, не разрастётся ли она за время обучения до границ Тёплой Норы.

– По мне, главное, чтобы среди них не было неразрешимых, – улыбнулся Джарри, и хозяйка места постепенно стала успокаиваться.

Глава 18

Любимый боевой маг сопровождения, вооружившись молотком и повесив на шею небольшой кожаный мешок с гвоздями, обходил, а кое-где обползал Тёплую Нору в поисках половиц, вылетевших после прокатившейся по территории сада дикой магии. Детей дома не было, зато обалдевшие от счастья и огромного интереса кошка, собака и до кучи процион, успевший подружиться с обоими домашними любимцами, неотступно следовали за Джарри по пятам (а то и по пяткам), лезли ненасытно любопытными носами ему в руки и под молоток. Семейный шёпотом ругался и фыркал от смеха, но потрясённое видом ползающего по дому мужчины зверьё не отступало. Озабоченный жуткими катаклизмами Веткин старался помочь семейному Селены, оттаскивая домашнее зверьё от мага, но долго сопровождать Джарри он не мог, поскольку дежурных не было, и готовить обед пришлось ему на пару с хозяйкой места.

Та, впрочем, тоже постоянно отвлекалась от главного домашнего занятия, то и дело застывая во время готовки и надолго впериваясь в нечто невидимое. Думала, перебирая все моменты довольно сумбурного заседания в садовом домике. Для себя Селена уже решила, что мужчины легкомысленно подошли к решению многих вопросов, а некоторые так вообще проигнорировали. Очень её заинтересовал эпизод, когда посреди разговора Ильм внезапно замер с отрешённо остекленевшими глазами, словно Белостенный что-то резко осознал для себя. И очень интересовал вопрос, как Трисмегист и Ривер решат конфликт двух типов магии вокруг Вереска.

Из тех же сумбурных размышлений хозяйку места вывели ребром поставленные перед нею две проблемы: через считанные секунды в доме будут дети; причём дети, набегавшиеся и наигравшиеся на свежем воздухе, а значит, конкретно проголодавшиеся.

Вняв здравому смыслу, Селена взяла себя и свой процесс мышления в руки, и за последние тихие минуты в доме столовая приготовилась-таки к приёму едоков.

– Селена! – завопила Ирма, первой ворвавшейся в гостиную, где отдыхала хозяйка места. – А можно – мы сегодня в мансарде спать будем?! Они всё равно сегодня опять в домике! Ну Селена-а!!

– Сначала – мыть руки! – велела та. – Потом – за стол! Перед "тихим часом" поговорим, ясно?

– Ура-а! – С новым победным воплем волчишка умчалась к своему столику с лиирой и другими игрушками.

В открытое окно, выходящее во двор, Селена услышала побрякивание летних умывальников: кто-то сообразил, что домашние все заняты, а хозяйка места не пустит в столовую с грязными руками.

По-хозяйски важно гостиную прошагал Кам, за ним просеменила радостно оживлённая Лайла. Секундой позже её обогнали дежурные.

Гостиная начала наполняться нагулявшимися.

Продолжая поглядывать в окно, Селена заметила словно из ниоткуда появившуюся Каису, которая с благодарностью приняла из рук Моди тяжёлую корзину со спящими волчатами.

Ринд любовно поглаживала по спинке Фаркаса, уснувшего, видимо, на руках: девочка-оборотень несла его, чтобы малыш не задерживал всех.

Затем в гостиной оказался Мирт – на одной руке Оливия, на другой – сонный Корилус, за карман его рубашки держался Гарден, который время от времени оглядывался на Орвара, привычно сопровождавшего маленькое семейство Мирта.

Двойняшки Тармо и Вилл, Вади, а также парочка маленьких оборотней Шамси и Торсти неутомимо крутились вокруг ребят-рыболовов – этим, как всегда, на руках неймётся, всё побегать хочется.

Зато человеческие малыши Илмари и Брин, привалившись к плечам мальчишки-мага Хаука, посапывали, полураскрыв рты.

Андрис сунул спящего Моно в опустевший мешок из-под продуктов для пикника и спокойно тащил его на спине, как в рюкзаке. Он выгрузил его затем прямо у столика Ирмы, а та немедленно начала хихикать над малышом-троллем, щекоча его нос травинкой из вазы с цветами.

Коннор принес Берилла и только оглянулся, как в гостиную вошёл Александрит и поспешно освободил его от живого груза. Но будить не стал – сел в кресло, чтобы дожидаться других взрослых и, покачивая младшего брата, с улыбкой переглядываться с Анитрой, которая сидела в кресле напротив и баюкала крепко спящую Айну.

Вместе с девочками-оборотнями Далией и Лекой, тащившими, прижимая к животам, целые снопы трав и цветов, вошла Лада, быстро оглядела гостиную, наткнулась взглядом на улыбнувшегося ей Коннора и успокоилась, в ответ улыбнувшись ему. После чего девочки немедленно поднялись на второй этаж освободиться от груза.

Хельми появился, обнимая спящего Ригана, то и дело прикасаясь к крылу, которое малыш выпускал во сне, и одним движением убирая его.

Корунд пришёл, держа за руку Азалию. Оба тут же устроились в одном кресле, и Селена, усмехаясь в душе, подумала: взрослый эльф так расцвёл в последнее время, что ему и не дашь его "под тридцать".

Не появились только Космея и Мускари. Но это не страшно. Если бы кто-то один из них не пришёл... А вместе – всё ясно. Они обсуждают Вереска, и Мускари уговаривает девочку-эльфа потерпеть немного взбалмошного брата.

В окне мелькнула Хоста.

Минута, другая... Куда она пропала? Уже давно должна была войти...

Вспомнилось, что Ильма она, кажется, видела возле учебного дома. Наверное, ушёл из садового домика и, простившись с Колром, зашёл посидеть с Бернаром на тамошней веранде. Значит, сейчас Хоста с ним?

Думая о женщине-эльфе, Селена внезапно забеспокоилась. Когда обладаешь магической силой, когда какое-то существо становится близким не только по духу, но и по мироощущению, необязательно становиться братом или сестрой ему по крови, чтобы ощутить его эмоции. Хосте плохо... Селена встала и, продолжая улыбаться всем, кто на неё смотрел, поспешила к входной двери. На пороге оглянулась. Взгляд Коннора был насторожённо вопрошающим. Она тихонько покачала головой и вышла.

Закрыв за собой дверь крыльца, Селена огляделась. И попятилась, чтобы её не заметили. За первыми яблонями сада стояли Ильм и Хоста. Стояли, вытянувшись солдатиками на дуэли. Оба беловолосые, только Ильм привычно в белом, в цветах своего храма, а Хоста – всё в той же привычной для себя полувоенной мужской форме тёмных тонов, отчего казалась ещё более хрупкой перед высоким широкоплечим эльфом. Едва разглядев их лица, то и дело прикрываемые яблоневыми ветвями, колыхаемые ветром, Селена быстро зашла в дом, а затем в личные комнаты. Здесь она и предпочла следить за пустым пока участком двора, ожидая, что кто-то из двоих всё-таки пройдёт этот участок.

Лица обоих потрясали. Слишком спокойные. Слишком бесстрастные. Аристократы чёртовы. Марку, видите ли, держат!.. Обоим же плохо – так поговорите по душам, так, чтобы с криками и отчаянным плачем – легче же станет!

Мимо окна стремительно прошёл Ильм.

Селена выскочила из комнат и быстро зашла в опустевшую гостиную. Нет, не совсем опустела. Джарри держал младшего сына на руках и прислушивался. При виде семейной улыбнулся было, но тут же стал серьёзным.

– Я с Хостой, – предупредила его семейная.

Он кивнул и сразу пошёл к столовой.

А Селена, с облегчением выдохнувшая, что успела предупредить, вышла во двор.

Хоста стояла у той же яблони, держась за ветку.

– Я сейчас приду, – не оборачиваясь, сказала женщина-эльф, высоко держа подбородок. Опять-таки слишком высоко.

Долго размышлять или колебаться, что именно делать, Селена не стала. Она решительно подошла к Хосте и взяла её за руку.

– Я из другого мира, мне так можно, – жёстко сказала она.

Хоста обернулась к ней и заплакала.

– Выплачься... – вздохнула Селена и притянула её к себе.

Тонкие руки женщины-эльфа сомкнулись вокруг её талии. Тонкие... Те самые, которыми она сжимала оружие и отстреливалась от магических машин. Которыми стирала одежду для презираемых когда-то оборотней и просто людей, ставших близкими после того, как они спасали её и кормили. Которыми принимала роды у женщин-оборотней и целила кровавые раны своих защитников... Хоста плакала на плече хозяйки места и подруги и ничего не могла поделать со слезами. А когда, начав заикаться от плача, заговорила, Селена молчала и слушала то, что слышала уже не раз:

– Он говорит – у него поместье скоро отстроят у реки... Предлагает переехать туда с Азалией и Корундом... Но там же будут его родители – он из знатного и старинного рода. И они давно хотят со мной познакомиться... Но они не знают! Боги, что мне делать?! Они не знают, что я по-другому не могу относиться к другим расам! Я дралась наравне с людьми и оборотнями, я жила так, как жили они! В грязи, в крови... Он-то этого не понимает – как поймут они?! Он говорит – любит... Но как можно любить, не понимая?! Я уже другая. Мне здесь тепло, понимаешь, Селена? А он... не понимает. Мне страшно быть за гранью – там, где только эльфы, где только моя раса... Я люблю его, готова ради него на многое... А он всё твердит, что я эльф и должна!.. Я не хочу быть должной – я другая... Нет, я пыталась ради него быть тем эльфом, каким была ранее, но... Меня понимаешь ты, дети, а он до сих пор смотрит на детей, с которыми я... как на грязь. И как только он смотрит на них, я понимаю, что ненавижу его... Я так не могу, Селена!.. – Она затряслась от рыданий. – Как ему сказать, чтобы он больше не приезжал?! А он меня уже чувствует. Я даже спрятаться от него не могу!.. Он как приедет – сразу понимает, где я. И сразу идёт ко мне...

Когда она замерла, выпалив всё, что было на душе, Селена осторожно погладила её плечи и вздохнула. Мир до сих пор поделён на тех, кто был на войне, и на тех, кто прятался за стенами города, за его магической защитой.

Хоста перестала вздрагивать, немного успокоилась, и только тогда с грустной насмешкой Селена предложила:

– Давай попросим Трисмегиста выбросить Ильма в войну? За стены города? Пусть встретит и магические машины, и одичавших оборотней... Может, тогда он сумеет понять тебя... И почему это эльфы не такие мудрые, как драконы, которым наплевать на расовые различия?

Женщина-эльф отступила от хозяйки места и печально опустила голову.

– Одну не оставлю, – строго сказала Селена и взяла её за безвольную руку. – Сейчас зайдём в Тёплую Нору, успокоишься, и пойдём в столовую, чтобы не пугать Азалию.

Они и правда молча посидели в гостиной, пока из столовой не начали выходить дети, которые так обрадовались, что здесь сидит Хоста, как будто и не проводили с нею полдня за Лесной оградой. Селена наблюдала, как постепенно Хоста не только успокаивается, но и веселеет, и ругала Ильма в душе дураком.

– Почему в высших заведениях Города Утренней Зари и в храмах не преподают психологию? – спросила она у Джарри уже в личных комнатах, укачивая своего малыша. – Насколько легче было бы тогда Ильму понять Хосту.

– Нет, не получилось бы. – Джарри смешно почесал затылок, размышляя. – Уроки по психологии у нас есть. У эльфов тоже. Но у них же есть непреложный закон: в любой ситуации эльф должен держать лицо. И этот закон перебивает все психологические выверты. То есть... Ильм не понимает, почему Хоста не воспользуется этим законом и хотя бы не сыграет настоящую эльфийскую женщину, ведя себя подобающим образом. Он готов убрать из поместья всю обслугу из других рас – ведь есть эльфы из обедневших семейств, которые готовы работать на богатых представителей расы, что не противоречит основам эльфийских межличностных законов. Он готов на это, пусть даже платить такой прислуге придётся гораздо больше.

– То есть он не понимает, почему она не хочет бросать здешних детей.

– Ты права. Наши дети, даже эльфы, раскрепощённей и ведут себя открыто в чувствах. Если Хоста переберётся в поместье Ильма, открыто она сможет вести себя только с самим Ильмом. А она уже узнала детскую привязанность. Любовь детей переоценить трудно. Они любят её, злятся на неё, когда она вмешивается в их проблемы, ссорятся и мирятся с нею, но они открыты. Она разучилась быть идеальным эльфом из высшего общества, к которому когда-то принадлежала. Она это поняла. Ильм – нет.

– Значит, я правильно думаю, что Белостенный – дурак, – сердито сказала Селена. Испуганно взглянула на заснувшего на руках маленького Стена и вполголоса добавила: – И что теперь делать? Вмешиваться – боюсь. Оставлять так – Хоста уже исхудала, бедняжка, смотреть на неё без слёз нельзя. Запретить Ильму властью хозяйки места приезжать сюда? Тоже не разрешить проблемы – Хоста всё равно ждёт его.

– Пусть решит сама. – Джарри подошёл к двери и сказал уже отсюда: – Когда решит, сделаем ей блокирующие браслеты или кольца, чтобы Ильм не находил её, приезжая сюда.

– То есть ты думаешь... уверен, что она откажется от Ильма...

– Не вполне уверен, но думаю. Кстати, она тебе не говорила – сказала ли она дочери и Корунду о возможном переезде к Ильму в поместье?

– Сказала. Азалия резко против. Корунд – тоже. Но у него свои заморочки. Он до сих пор не верит, что чистокровные эльфы примут его. Даже несмотря на то, что он инициирован теперь. Правда, он помалкивает, потому что в этом семейном деле полного права голоса не имеет, но Хоста уже раскусила его. И мне кажется, она ещё и прячется за дочь с её женихом. Вроде как они на её стороне в отношениях с Ильмом.

– Ты куда?

– Пойду, проверю, как там наши детишки в садовом домике. Видел, как намылилась туда Ирма со своими бандитами – явно хочет тихий час прогулять, хотя нагулялась неплохо.

– Подожди, я с тобой.

Она бережно уложила крепко спящего Стена в колыбельку-корзину, настроила обереги и поспешила следом за семейным.

В садовом домике Ирмы не оказалось. И братства тоже. Зато был растерянный Вереск и застывший при пороге в домик Гарден. Хорошо ещё, семейные вошли не торопясь, а то бы сбили Гардена с ног.

– Что с ним? – обратился Вереск к семейным. – Он пришёл, огляделся, встал вот так – и не шевелится.

– Вот ведь! – с досадой сказала Селена.

Она вспомнила, что в гостиную Гарден заходил, оглядываясь на Орвара, а это был тревожный звоночек, что с мальчиком-эльфом будет плохо.

– Я за Орваром. Надеюсь, он не спит ещё, – тоже сообразив, в чём дело, сказал Джарри и вышел из домика.

Селена вдогонку чуть не спросила, почему бы не вызвать братство или отдельно Мирта, но вспомнила, что Орвар обычно быстрей приводит Гардена в себя. Так что она осторожно взяла застывшего мальчика за руку и отвела в сторону, к дощатой стене, где стояли уже несколько небольших скамеек, недавно принесённых братством сюда. Насильно усадив Гардена на одну из них, Селена присела рядом и объяснила заинтригованному Вереску:

– Гарден – младший брат Мирта. Во время войны с магическими машинами он выжил, потому что погибшие родители привели его к древнему лесу эльфийской магии, дав возможность стать сильным магическим существом раньше, чем это даёт инициация – ты понимаешь, о чём я? – немного озадаченно спросила она.

– Про инициацию мне рассказывали в храме. А как ему помогла магия? Ребята мне рассказывали, что в первую очередь машины убивали тех, кто владел магией.

– Всё правильно, – подтвердила и Селена. – Только Гарден инстинктивно сделал такую потрясающую вещь, как... – Она вдруг замолчала, поражённая промелькнувшей странной мыслью.

– Какую? – поторопил её Вереск, с интересом поглядывая на безучастного мальчишку-эльфа. – Какую потрясающую вещь?

– Он подсоединил к себе Орвара – мальчика с потенциалом мага. Тот осиротел, но происходил он из потомственной семьи магов, что помогло Гардену. Гарден сделал его частью себя. Непроявленные способности Орвара помогли спрятать магические силы Гардена, который сделал из Орвара... – Она замолчала, затрудняясь объяснить Вереску смысл того, что произошло. – Он сделал из Орвара при помощи магии такого же одичавшего оборотня, какими были те, что бегали вокруг города. Не настоящего. А только наложил на него маску оборотня. И тем спас и себя, и Орвара. Мы помогли мальчикам разомкнуть связь – и они снова стали обычными мальчишками. Но иногда на Гардена находит, как сейчас, иногда из-за того что погода меняется, и тогда его спасти из этого состояния может только брат или Орвар. Причём, у Орвара это легче получается. Ага, вот и он! – обрадовалась хозяйка места.

На пороге появился запыхавшийся мальчишка-маг, который оглянулся на возглас Селены, неуверенно кивнул Вереску и сразу заторопился к скамейке с Гарденом. Он сел с другой стороны от мальчика-эльфа и положил его руку себе на плечо. Глаза Гардена ожили, и он слабо улыбнулся сначала Орвару, потом Селене.

– Зачем ты пришёл сюда, Гарден? – ласково спросила она.

– Мирта искал, – вздохнул тот и покосился на Орвара. – Я опять, да?

– Ничего страшного, – сказала Селена. – Орвар тебя проводит в твою комнату и сам успеет выспаться. Идите. – И, договорив, закрыла глаза, сразу представив себе образы мальчишек из братства.

Братство появилось не сразу. Прошло какое-то время, пока ушёл Гарден со своим "поводырем", пока Селена определялась со своими вопросами – и боялась, что робко вспыхнувшая надежда окажется реальностью.

Как ни странно, но ребята пришли не одни, а, как будто сговорившись, – с Трисмегистом, хотя Коннор привычно держался от него подальше. "Вас-то мне и надо! – с лёгким злорадством подумала Селена. – Ща как озадачу – будете знать!"