Текст книги "Калифорния. Краткая история суши"

Автор книги: Тревор Корсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

7. Лос-Анджелес: как всё начиналось

Первый японский ресторан в Лос-Анджелесе открылся приблизительно в 1885 году в квартале, который со временем превратился в Маленький Токио [2]2
  Маленький Токио (Little Tokyo) – квартал в центре Лос-Анджелеса, в котором проживает крупнейшая в США община американцев японского происхождения, ее деловой, культурный и религиозный центр.


[Закрыть]. В начале XX века Маленький Токио буквально кишел многочисленными заведениями, в которых подавали блюда японской кухни.

Однако лишь немногие иммигранты из Японии питались в японских ресторанах. К 1910 году более сорока тысяч иностранных рабочих трудились на американских фермах, десять тысяч – на железных дорогах и еще несколько тысяч – на консервных заводах. Часто батраки выживали благодаря тому, что пили воду из оросительных канавок, а также ели виноград и клубнику с полей, на которых они работали, а те, кому повезло, дополняли свой рацион соленым супом с клецками. У железнодорожных рабочих праздником живота считалась поездка в город, где можно было купить бутылку бурбона, банку консервированного лосося и немного риса. Тоскуя по дому, японцы скатывали шарики из этого «шикарного», по их меркам, риса, а сверху клали кусочек рыбы.

К 1940 году из всех сельскохозяйственных культур, культивируемых в Калифорнии, 95 процентов фасоли и сельдерея, почти 70 процентов помидоров, около 40 процентов лука и зеленого горошка выращивали фермеры-иммигранты из Японии. Кроме того, им принадлежали многие овощные лавки на городском рынке Лос-Анджелеса.

Однако из-за дискриминации в отношении японцев они вряд ли могли заниматься чем-то другим. В качестве альтернативы некоторые из них привозили и продавали в США продукты из Японии. В народе это называлось «ностальгической торговлей». В Лос-Анджелесе группа таких импортеров создала организацию, которую назвали «Мьючуэл трейдинг компани» (т. е. «Компанию взаимной торговли»).

После нападения японских войск на базу ВМФ США в Перл-Харборе ностальгическая торговля прекратилась. Правительство США заключило всех американцев японского происхождения в лагеря для интернированных. Охрану склада «Мьючуэл трейдинг компани» до конца войны взяла на себя группа католических монахинь из центра Лос-Анджелеса.

После войны некий Норитоси Канаи присоединился к «Мьючуэл трейдинг» и решил, что единственный способ спасти компанию – продавать продукты, которые стал бы покупать среднестатистический американец.

В начале 1960-х годов Канаи то и дело ездил из Америки в Японию в поисках продуктов, пригодных для продажи в США. Он пробовал импортировать консервированное змеиное мясо, муравьев в шоколаде и печенье. Последнее разошлось хорошо, однако сразу же появились подделки. Очередную поездку в Японию Канаи совершил совместно с деловым партнером – американцем по имени Гарри Вульф. После неудачной разведки, на которую ушел весь день, голодный Канаи решил зайти на ужин в традиционный суши-бар. Вульф отправился вместе с ним.

Американец сказал Канаи, что он никогда не пробовал ничего вкуснее. Всю следующую неделю Вульф ежедневно ходил в этот суши-бар. Канаи понял, что ему выпал уникальный шанс. Он решил сделать «восточноазиатскую кухню, которая вызывает отвращение у белых», как он впоследствии выразился, краеугольным камнем своего бизнеса.

Вернувшись в Лос-Анджелес, Канаи делал все, что было в его силах, чтобы наладить в США производство нигири-сушипо токийскому рецепту. Он начал сотрудничать с японским рестораном «Кавафуку» в Маленьком Токио и привез с родины профессионального повара суши с женой. В 1966 году они открыли в «Кавафуку» суши-бар.

Покупка специальных свежих морепродуктов для суши обернулась проблемой. В то время доставка замороженной рыбы самолетом считалась роскошью, ибо обходилась непомерно дорого. Несмотря на это, Канаи все же заказал свежие продукты из Токио. Узнав, что в Бостоне торговцы рыбой выбрасывают жирное мясо с брюха тунца, он поспешил на самолет, летящий на Восточное побережье, и договорился о покупке этого мяса. Узнав, что в море недалеко от Лос-Анджелеса водятся хорошие морские ежи, Канаи нанял ныряльщика, чтобы тот ловил их.

Суши-бар в «Кавафуку» процветал. Еще один суши-бар открылся в ресторане «Эигику» все в том же Маленьком Токио. Потом еще один – в модном ресторане «Токио Кайкан», оформленном в стиле традиционного японского трактира.

Однако ходили в эти суши-бары только японцы – в основном бизнесмены и экспатрианты. Наладить производство и продажу суши Канаи удалось, не получилось лишь продавать его американцам.

Затем произошли два события.

Японские бизнесмены пригласили своих американских коллег в суши-бар. Походы в суши-бар быстро стали для этих американцев новым и волнующим приключением, а также показателем мужественности.

Затем через несколько лет первый повар из бара в «Кавафуку» вернулся в Японию и открыл роскошный суши-бар в торговом районе Токио, Гиндзе. Слухи о том, что он преуспел в Лос-Анджелесе, быстро разлетелись по всей округе. Теперь у молодых поваров суши в Японии, угнетаемых длительным ученичеством и строгой иерархией, появилась новая возможность – Америка.

Однако в Лос-Анджелесе поесть суши можно было только в Маленьком Токио. Первый суши-бар за пределами Маленького Токио открылся в 1970 году в районе Сенчури-Сити, неподалеку от Беверли-Хиллз. Правда, он предназначался не для среднестатистических американцев, а для голливудских звезд.

Этот суши-бар назывался «Осё», и располагался он неподалеку от киностудии «Двадцатый Век Фокс». Актер Бриннер стал регулярно заходить туда на обед, и с тех пор уже всерьез началась американизация суши.

В течение следующих нескольких лет суши прижилось в Голливуде. Это была экзотическая пища. Новым потребителям суши предстояло многому научиться. Некоторые даже и не предполагали, что мясо тунца на самом деле красное, а не белое, каким оно всегда было в консервной банке.

Суши появилось в Нью-Йорке и в Чикаго. В Нью-Йорке в некоем японском ресторане «Ниппон» начали подавать сырую рыбу, а в 1975 году открылся самый передовой суши-ресторан в городе. В Чикаго в 1967 году распахнул двери для посетителей ресторан «Камехати», в котором подавали суши. Ресторан этот находился через дорогу от комеди-клаб «Второй город». Постоянным клиентом этого ресторана стал актер Джон Белуши. Через несколько лет он отправился в Нью-Йорк, где исполнил роль японского самурая в популярном телешоу «Субботним вечером в прямом эфире».

Поскольку суши стремительно приобретало популярность, на Лос-Анджелес накатила новая «волна» японских поваров. В результате появилось так много суши-баров, что бульвар Уилшир на западе Лос-Анджелеса прозвали «Рядами суши». Мечта Канаи осуществилась. Его компания «Мьючуэл трейдинг» переживала расцвет, поскольку стала главным в Соединенных Штатах поставщиком продуктов для американских суши-баров.

Удачный момент был выбран совершенно случайно. В 1977 году Сенат США опубликовал доклад под названием «Пищевые стратегии Соединенных Штатов», в котором говорилось, что жирная пища с повышенным содержанием холестерина – это основная причина участившихся заболеваний населения. Авторы доклада рекомендовали употреблять больше рыбы и зерновых. Примерно в то же время эксперты по здоровью начали говорить о пользе полинасыщенных жирных кислот омега-3, которыми изобилует рыба. Многие американцы открыли для себя достойную и полезную замену своей повседневной пище – суши.

Некоторые японцы, основывавшие в Лос-Анджелесе суши-рестораны, были профессиональными поварами суши. Многие не были. В числе вторых были будущий владелец ресторана «Хама Хермоса» и генеральный директор Калифорнийской академии суши, Тоси Сугиура.

* * *

Тоси вырос в прибрежном японском городке Хаяма, на юге от Токио, где было полным-полно свежей рыбы. Его мать держала небольшой ресторанчик, однако Тоси не проявлял интереса к семейному делу. К пятнадцати годам он думал только о том, как бы выбраться из Японии и отправиться путешествовать по Европе и Америке. Повод представился, когда он провалил вступительные экзамены в университет.

В середине 1970-х годов Тоси три года ездил по Европе автостопом, иногда питаясь только бананами и водой. Он хорошо работал руками, поэтому мог заработать деньги, вырезая из бумаги причудливые картинки, кири. Тоси ходил из дома в дом, предлагая купить свои изделия. Часто ему давали поесть. В средневековой Японии подобный образ жизни вели странствующие буддистские монахи. В Европе 1970-х годов Тоси считал, что это образ жизни хиппи.

В 1978 году он занял 400 долларов на билет до Лос-Анджелеса. Приехав туда, Тоси спросил своего знакомого, что было модным в этом городе. Знакомый сказал, суши. Тоси решил, что раз уж он хорошо работает руками, то вполне мог бы делать и суши, хотя сам этого блюда почти никогда и не ел. Открыть собственный ресторан ему представлялось делом несложным. Его мать справлялась – справится и он.

Большинство новых суши-баров в Лос-Анджелесе были оформлены в традиционном стиле. Однако Тоси нашел доктора-еврея, который владел суши-баром в неяпонском стиле в ресторане в Малибу, курортном пригороде Лос-Анджелеса. Первый повар, работавший там, уволился, и Тоси устроился в этот суши-бар. Он понятия не имел, что нужно делать. Ресторан назывался «Нечто рыбное».

Тоси быстро освоил азы: научился смешивать рис со сладким уксусом, сжимать его в прямоугольные комочки и класть сверху кусочки рыбы. Когда у Тоси появлялась свободная минутка, он всегда заходил к Кацу Мититэ, профессиональному повару суши, который работал в Лос-Анджелесе. В то время Кацу приобретал славу самого уважаемого специалиста в своей области на Западном побережье. Тоси сидел в суши-баре, заказывал еду и запоминал каждое движение старшего коллеги. Вскоре Тоси стал просаживать в баре Кацу треть зарплаты. Он смотрел, как работает Кацу, а затем сам делал то же самое в своем заведении.

Недостаточный опыт Тоси компенсировал харизмой. Жизнь в Малибу в 1978 году была безумной. Подавая американцам суши, Тоси шутил и выпивал с ними, и вскоре суши-бар превратился в шумное увеселительное заведение. Повар смеялся, кричал и напивался в присутствии своих посетителей.

Тоси даже толком не знал, кем были эти люди. Он знал только одно: с ними весело. Постепенно он запомнил их имена. Среди посетителей были симпатичная женщина Оливия Ньютон-Джон, парень, которого звали Робин Уильямс, некто Нил Даймонд и какая-то дама по имени Линда Ронстадт. Однажды Тоси подавал суши Барбре Стрейзанд. Актриса поинтересовалась, знает ли Тоси, кто она такая. «Понятия не имею!» – прокричал он и направился к другому посетителю. Да и откуда бы Тоси знать? Ведь до этого он автостопом ездил по Европе, продавая причудливо вырезанные картинки из бумаги и питаясь бананами, а еще раньше он был ребенком и жил в Японии. Голливуд был для него совершенно неведомым миром.

Через год Тоси переманили из ресторана «Нечто рыбное» в другое заведение в Венис-Бич под названием «Хама Венис». «Хама» по-японски означает «пляж». Жизнь в Венис-Бич была бурной – сплошные артисты, хиппи и прочие трудяги музыкального и кинобизнеса, которым хотелось чего-нибудь естественного, без прикрас. Как и в Малибу, жизнь здесь была безумной.

В «Хама Венис» Тоси смог с самого начала определиться со стилем ресторана. Чаще всего в ресторанах, которыми владели повара из Японии, были стены, оклеенные полупрозрачной бумагой – сёдзи,и звучала музыка, исполняемая на сямисэне [3]3
  Сямисэн – японский щипковый трехструнный музыкальный инструмент.


[Закрыть]. Тоси врубал рок-н-ролл и вел себя довольно эксцентрично. Посетители были в восторге, а японские повара суши в элитных заведениях Лос-Анджелеса страшно возмущались.

Однако Тоси был не просто революционером. Он унаследовал от Кацу приверженность к чистоте и качеству. Он следил за тем, чтобы в его ресторане всегда строго соблюдалась гигиена, а все продукты были самые лучшие.

Еще важнее то, что Тоси готовил традиционное японское суши, но не в традиционном стиле. Он запросто делал для своих посетителей американизированное суши с привычной рыбой или без нее: роллы с лососем и сливочным сыром, роллы «буррито» [4]4
  Буррито – мексиканское блюдо, состоящее из мягкой пшеничной лепешки (тортильи), в которую завернута разнообразная начинка (фарш, фасоль, рис, помидоры, авокадо или сыр).


[Закрыть]и все в таком духе. Хотя вместе с тем он готовил и изысканное, экзотическое японское суши, независимо от того, заказывали такое посетители или нет.

Сначала Тоси подавал только то, что заказывали. А затем приносил нигирис непонятной рыбой и половыми органами морских ежей. Он наливал посетителям побольше пива и кричал: «Просто съешьте!» – пока они не проглатывали еду. Если клиенту нравилось, то он приносил еще. Если нет, то пробовал сделать что-нибудь другое. Это «Просто съешьте!» напоминало рекламный слоган.

Ресторан Тоси был одновременно и дико экзотическим, и совершенно доступным. Именно в этом и заключалась формула успеха. Каждый вечер ресторан был забит до отказа. Сюда заглядывали знаменитости – старые друзья из ресторана «Нечто рыбное», а позже стали заходить Том Хэнкс, Брук Шилдс и другие. «Хама Венис» стал одним из самых популярных суши-ресторанов в Лос-Анджелесе.

В 1980 году по телеканалу «Эн-би-си» показывали сериал «Сёгун», снятый по роману Джеймса Клавелла. Ричард Чемберлен исполнил в нем роль английского моряка, который попадает в Японию приблизительно в 1600 году и знакомится с образом жизни самураев. «Сёгун» стал одним из самых популярных сериалов в истории «Эн-би-си». Благодаря ему по всей стране разгорелся интерес ко всему японскому, включая суши.

Владелец «Хама Венис» ушел на покой в 1983 году, продав ресторан Тоси. Тоси купил еще несколько ресторанов. В 1989 году он женился на японке, которая работала консультантом по моде у японских знаменитостей. У супругов родилась дочь, затем сын. Они купили «БМВ», «мерседес» и квартиру в элитном районе.

Мир суши постепенно менялся. В начале 1990-х суши-рестораны были уже повсюду. Знаменитости почти перестали ходить в «Хама Венис». Несмотря на это, бизнес Тоси бурно процветал, а сам Тоси продолжал устраивать эксцентричные выходки за стойкой суши-бара и кутить со своими посетителями. Часто по утрам его мучило похмелье. Иногда бедняга еле приползал домой и засыпал на ковре. Жена хлопотала над ним.

В 2003 году всё внезапно рухнуло. Тоси слишком увлекался весельем, чтобы уделять внимание вопросам управления бизнесом. Его вызвали в суд, где обвинили в уклонении от уплаты налогов в течение двадцати лет. Со счетов Тоси списали все средства, а «Хама Венис» выставили на продажу. В отличие от японцев, живших в 718 году, Тоси не мог использовать суши в качестве средства уплаты налогов.

В нескольких километрах от Венис-Бич, в Хермоса-Бич, находился ресторан «Калифорния-Бич», принадлежавший другу Тоси. Некогда бывшее воистину легендарным, это заведение со временем потеряло популярность из-за широкого распространения дешевых, однообразных суши-баров. Владелец хотел заново открыть ресторан, сделав его принципиально иным. Так появился ресторан «Хама Хермоса».

Найти клиентуру для нового ресторана на пустом месте было трудно, а конкуренция была жесткой. Тоси все еще владел несколькими ресторанами и имел небольшую армию поваров и персонала. Надо было содержать жену и детей, но как только Тоси клал деньги в банк, власти сразу же списывали их со счета.

В апреле 2005 года, в пятницу вечером, стоя за стойкой суши-бара и нарезая гребешки, Тоси вдруг внезапно почувствовал себя плохо и опустил нож. Он не мог ни пошевелиться, ни что-либо сказать. Бедняга едва не упал, однако сумел взять себя в руки. Отдохнув несколько минут, Тоси через силу продолжил готовить до тех пор, пока все посетители не разошлись по домам. На следующий день ему стало хуже. Вызвали врача. Это оказался инсульт.

Однако Тоси сумел выкарабкаться, пошел на поправку и вскоре снова принялся за работу. Ему повезло, что он вернул физическую форму, но как бы он ни старался, теперь былые энергичность и харизма покинули его. Тоси словно лишился души.

К лету энергичность Тоси отчасти вернулась. Он верил, что постепенно все наладится. Однако ресторан «Хама Хермоса» стал терять посетителей, а с ними и доходы.

Отрадой Тоси стала академия. Тоси любил смотреть, как вновь прибывшие слушатели начинали учиться. Начало семестра всегда было связано с ожиданием и надеждами.

Нынешний набор был тринадцатым по счету, и Тоси успел уже привязаться к ребятам. Многих из них ждет успех, думал он. Но он беспокоился о Кейт. Было очевидно, что этой девушке не хватает уверенности. Немало женщин закончили академию, и успеха добились те, которые верили в себя. Учитывая трудности, с которыми сталкиваюсь повара-женщины, чтобы выжить в мире суши, Кейт необходимо было набраться уверенности в себе.

8. Битва полов

В Японии есть популярная серия комиксов «Карьера Кирары», в которых рассказывается вымышленная история молодой женщины – повара суши. Отец Кирары бросил семью, а мать умерла, когда девочка была еще совсем маленькой. Кирару берет под опеку добрый старик, очень известный повар суши, и обучает ее своему искусству. Когда старый повар заболевает, ему приходится закрыть лавку. Из любви к старику Кирара решает сама продолжить его дело и вновь открывает лавку.

Этот старик – последний из поваров, знающих секретные рецепты самого известного суши-ресторана в старом Токио. Теперь Кирара – его единственная ученица, и она изо всех сил старается сохранить традицию. Чтобы доказать, что старый традиционный рецепт суши по-прежнему лучше всех, Кирара отправляется на телешоу под названием «Битва суши», в котором повара соревнуются за звание чемпиона страны.

Кирара – симпатичная худенькая девушка. Повара-мужчины – мускулистые атлеты. Они относятся к приготовлению суши как к боевому искусству и вызывают друг друга на дуэль, чтобы проверить мастерство и выдержку, по-самурайски отстаивая свою честь. Чтобы лучше готовить суши, соперник Кирары, мужчина по имени Сакамаки, ходит в тренажерный зал и занимается со штангой.

Перед схваткой Сакамаки приходит в маленькую лавку Кирары и заказывает суши в баре. В ожидании заказа он закуривает сигарету. Когда ему приносят суши, он сбрасывает пепел от сигареты на рыбу. «Ты не понимаешь этого мира, – рычит Сакамаки на Кирару. – Потому что ты женщина».

Позже Кирара встречает единственную помимо нее самой женщину – участницу соревнований. Эта женщина – закаленный ветеран. Она рассказывает Кираре о том, какой дискриминации подвергалась и каких унижений натерпелась и со стороны клиентов, и со стороны поваров. Чтобы выжить, бедняга и обрезала волосы, и устранила все намеки на женственность в своем облике и в сознании. «Я стала мужчиной, как в физическом, так и в моральном отношении», – говорит она.

* * *

Этот сюжет комиксов не сильно расходится с действительностью. В реальности в японском мире суши хозяйствуют мужчины. Повара-мужчины пытаются найти любую отговорку, чтобы только не дать женщине устроиться на работу в их суши-бары. Женщины не могут готовить суши, потому что они пользуются косметикой, лосьонами, духами, а посторонние запахи уничтожают вкус риса и рыбы. Некоторые повара-мужчины утверждают, что место за суши-баром священное, а присутствие женщины его оскверняет. Другие говорят, что у женщин якобы отсутствуют рефлексы, необходимые для обращения с ножом. До 1999 года в Японии действовал закон, запрещавший женщинам работать где бы то ни было после 22.00, в связи с чем им просто не представлялось возможности устроиться на работу в суши-бары. Одна писательница из Токио спросила своих друзей, стали бы они есть суши, приготовленное женщиной, и даже женщины сказали, что нет.

Самый распространенный аргумент против поваров-женщин заключается в том, что у женщин руки теплее, чем у мужчин. Говорят, что сырая рыба просто сварится в руках женщины. Однако же по результатам исследований, опубликованных в 1998 году в еженедельном журнале для медицинских работников «Ланцет», оказалось, что у женщин руки холоднее, чем у мужчин.

Суши – это мир мужчин и по другую сторону суши-бара. Японка, без сопровождения мужчины входящая б самый современный суши-бар в Японии, натерпится страху и почувствует себя столь же нежеланной, что и американский турист. В середине 1990-х годов сотрудница японского издательства Рейко Юяма в одиночестве зашла на обед в известный суши-бар. Женщин там почти не было. Ей удалось заказать несколько порций суши, однако когда она съела четвертую, ей на стол поставили чашку зеленого чая. Поскольку зеленый чай подают в конце обеда, Юяма восприняла это как просьбу покинуть заведение. Она просидела в баре еще час и продолжала делать заказы. Когда ей принесли счет, сумма, разумеется, оказалась больше, чем должна была быть.

Возмущенная этим инцидентом, Юяма обошла множество лучших суши-баров как в Токио, так и по всей Японии. Всюду она появлялась одна. Что из этого вышло, она описала в книге «Суши для женщины». Юяма обнаружила, что традиционные суши-бары сродни привилегированным клубам: женщинам и непосвященным трудно стать там своим человеком, в особенности еще и потому, что в них нет меню.

Почти всех женщин, которых Юяма встречала в суши-барах, сопровождали мужчины, а уж они пользовались случаем, чтобы покрасоваться перед своими дамами знанием суши. Юяма наблюдала за тем, как женщины подыгрывают мужчинам, подражая им во всем, начиная с заказа суши и заканчивая манерой есть. Когда Юяма сама заказала суши, одна из женщин бросила на нее испепеляющий взгляд. Юяма пришла к выводу, что традиционный суши-бар – это, пожалуй, единственное место, где сегодня мужчина может почувствовать превосходство над женщиной.

Демократизации суши в Японии способствовало изобретение и распространение так называемого «конвейерного суши», кайтен-дзуси,правда, это суши весьма невысокого качества. На конвейере движутся небольшие тарелки с суши, и посетитель берет любой кусочек, который хочет попробовать. Взаимодействие с поваром отсутствует. Согласно социологическому опросу, женщин из Японии пугают цены и формальности традиционных суши-баров, поэтому они предпочитают «конвейерные рестораны».

К концу 1990-х годов доход от традиционных суши-баров в Японии сократился, а доход от конвейерных ресторанов, напротив, повысился. Боясь остаться не у дел, некоторые традиционные суши-бары приоткрыли свои двери для женщин, не сопровождаемых мужчинами.

В последние годы в Японии появился еще один тип суши-баров. В связи с необычайной популярностью суши в Америке и Европе, а также с размахом феминистических движений на Западе в целом, эти новые суши-бары были оформлены в западном стиле, в них использовались современные стереосистемы, из которых звучал джаз, а иногда даже стояли телевизоры, по которым можно было посмотреть международные новости. В этих барах суши готовили с использованием многих ингредиентов западной кухни. Среди посетителей сплошь и рядом встречались молодые женщины, которые обедали в одиночестве или в компании подружек.

Несмотря на препятствия, с которыми сталкивались повара-женщины в Японии, в последние годы, подобно героине комиксов Кираре, они постепенно завоевали право работать за стойкой суши-бара. Однако многие японки, желавшие стать поварами суши, просто уезжали в Америку.

Тоси заметил, что по мере увеличения числа суши-ресторанов в Соединенных Штатах стандарты качества и гигиены резко упали. Традиционно период ученичества у будущего повара длился по меньшей мере пять лет, а в США спрос на поваров превышал предложение. Многие, как Тоси, начинали работать, имея лишь небольшую подготовку, а то и брались за дело вовсе без подготовки. Тоси беспокоился, что рано или поздно кто-нибудь умрет, съев некачественное суши. Именно с целью не допустить этого, а также чтобы помочь таким же, как он, поварам, которые не состояли учениками профессиональных поваров, научиться правильно готовить суши, Тоси открыл академию.

Тоси ожидал, что в основном в академии будут учиться азиаты. К его удивлению, слушатели по большей части оказались американцами, попадались и женщины. Первой женщиной – слушательницей академии была актриса Трейси Гриффит, единокровная сестра Мелани Гриффит. Отважная рыжеволосая женщина, Трейси дошла до той стадии своей кинокарьеры, когда больше не хотела носить то, что ее заставляли носить режиссеры, и говорить то, что ее заставляли говорить. В журнале «Гурме» она увидела рекламу Калифорнийской академии суши.

Когда Трейси было двенадцать лет, она ходила с Мелани в суши-бар под названием «Нечто рыбное», где Тоси начинал свою карьеру. Трейси влюбилась в суши. Ей нравилось готовить, и в восемнадцать лет она устроилась работать домашним поваром. Итак, прочитав объявление, она записалась в академию суши.

Появление Трейси на первом занятии вызвало бурную реакцию преподавателя-японца.

– Вас не должно здесь быть! – вопил он, возмущенно взирая на ее накрашенные ногти и длинные рыжие волосы. – Это неестественно! Не бывает женщина – повар суши!

Весь урок преподаватель пытался напугать Трейси, чтобы ей захотелось уйти. Когда она на следующий день явилась опять, японец был вне себя.

– Разве я неясно сказал?! – орал он. – Что вы здесь делаете? Вас не должно здесь быть!

Трейси пожаловалась Тоси. В Америке говорить то, что говорил инструктор, было запрещено законом. Тоси пожал плечами и сказал, что ничем не сможет помочь, потому что этот преподаватель – типичный японский повар суши, они все себя так ведут. Трейси придется смириться с этим.

Почти каждый день преподаватель орал на нее: «Вас не должно здесь быть!» Японец сказал Трейси, что его репутации придет конец, если кто-нибудь узнает, что он учил женщину. Он постоянно доводил бедняжку до слез. Но она все равно постоянно ходила на занятия и многому от него научилась.

После окончания академии Трейси обошла все суши-рестораны в Беверли-Хиллз, пытаясь найти работу. Но везде в ответ только смеялись и говорили: «Не надо нам такого! Иди отсюда!»

А потом Трейси случайно узнала о том, что в Беверли-Хиллз вот-вот откроется ночной клуб в азиатском стиле под названием «Цунами». В клубе будет суши-бар. Но принадлежало заведение не японцам. Главным там был Марк Фляйшман, имевший опыт в управлении клубами, бывший владелец «Студии 54» в Нью-Йорке. Трейси договорилась о встрече с Фляйшманом.

Он смерил ее взглядом и сказал.

– Хотите, значит, быть поваром? Что ж, это было бы здорово. Дадим вам специальный наряд. Поставим вас у окна. Видите эту горячую цыпочку с ножом?

– Нет, нет, – ответила Трейси, – я на самом деле повар суши.

Ведь чтобы избавиться от всего этого, она ушла из кино.

Но конкуренция была жесткой, поэтому сплошь и рядом использовались хитроумные приемчики – повар, отбивающий чечетку; женщина-повар, поющая и танцующая за стойкой бара; кое-где даже подавали суши на обнаженных женщинах.

Через неделю Фляйшман познакомил Трейси с поваром-японцем, которого он нанял. Японец посмотрел на Трейси, потом на Фляйшмана.

– Хотите сказать, она будет здесь работать?

– Да, – кивнул Фляйшман, – вместе с вами. Это будет наша звезда.

– Я увольняюсь, – заявил повар и вышел.

Фляйшман уговорил его остаться.

Трейси поговорила с поваром.

– Я не понимаю, что это за бред насчет несовместимости женщин и суши, – сказала Трейси. – Но если окажется, что я ни черта не умею и со мной невозможно работать, то через месяц я просто уйду.

Японец посмотрел на нее.

– Хорошо.

Когда клуб «Цунами» открылся, Трейси отказалась носить одежду, как у танцовщиц, хотя на этом настаивал Фляйшман. Однако Фляйшман все равно умудрился поднять шумиху в СМИ.

Трейси помнит, как он говорил; «У нас единственная женщина – повар суши в мире!» – а репортеры вовсю фотографировали ее. Повар-японец стоял рядом и хмурился.

Каждую ночь клуб был забит до отказа. Трейси делала суши, как сумасшедшая. Сначала она что-то спрашивала у японца, но тот велел ей заткнуться и повторять все за ним. Так она и делала. Целый год. И многому научилась. Впоследствии Трейси открыла собственный суши-бар при ресторане «Рикас» на бульваре Сансет в Голливуде и написала книгу рецептов суши.

Калифорнийскую академию суши заканчивали и другие женщины, и все они добились успеха. Уроженка Венис-Бич по имени Ники Гилберт какое-то время прожила в Японии, потом вернулась в Лос-Анджелес и основала компанию под названием «Суши гёрл», которая занималась производством суши и подготовкой поваров. Упрямая израильтянка Тали Сэвер отправилась в Японию, где недолго пробыла ученицей профессионального повара, натерпевшись за это время унижений, а затем вернулась в Лос-Анджелес и приняла участие в открытии суши-кафе в американском стиле. Заведение называлось «Суши Сентрал». Афроамериканка по имени Мариса Багетт после окончания академии уехала в город Мемфис в штате Теннесси, где стала шеф-поваром суши-бара «Ду».

Затем, в январе 2005 года, в академии появилась слушательница, каких ни Тоси, ни его коллеги еще никогда не видели.

* * *

Фай Крусе оказалась одной из самых красивых женщин из всех, что Тоси или его повара когда-либо встречали, причем ее красота была совершенно не японской. Это была высокая и стройная датчанка с большими голубыми глазами и удивительно светлыми волосами. В общении Фай была милой, приветливой и почтительной. Повара-японцы не знали, получится ли из нее что-нибудь, но зато потом все просто-напросто влюбились в нее.

В первом фильме Фай снялась, когда ей было тринадцать лет, а в шестнадцать ей предлагали сотрудничество сразу четыре модельных агентства. Однако Фай решила продавать суши навынос в магазине своего отчима.

В 1980-х годах, в период экономики «мыльного пузыря» в Японии, в Европе появилось огромное количество японских ресторанов. Например, в Париже японские бизнесмены предложили своим французским коллегам пообедать суши, после чего суши стало обретать популярность во Франции. В 1984 году в Париже появились даже конвейерные суши-бары.

Когда экономический пузырь лопнул, многие рестораны закрылись. Однако в 1991 году в Лондоне повар-японец открыл лавку «Ното Суси», в которой продавал суши навынос. Это сразу же привлекло внимание владельцев «Харродз». В 1993 году в «Харродз» стали продавать упаковки суши «Ното Суси», а на следующий год в магазине установили прилавок «Ното Суси». В последующие годы суши распространилось по многим крупнейшим городам Европы. Особенной популярностью пользовались рестораны с суши-конвейером.

Отчим Фай много путешествовал и повсюду видел суши. Он открыл первую лавку суши в датском городе Орхус, родном городе Фай. Девочка работала там, еще когда училась в средней школе. В лавке было много книг о культуре Японии, о японской пище, о буддизме. Фай читала их взахлеб. В школе она записалась на семинар по изучению религий Азии.

В девятнадцать лет Фай отправилась в Азию и побывала в Таиланде, Вьетнаме и Камбодже. По возвращении в Европу она записалась в кулинарную школу и начала копить деньги. Популярность суши в Европе продолжала стремительно расти. Когда Фай поняла, что время пришло, она села в самолет и пролетела 9000 километров до Лос-Анджелеса, где и потратила свои сбережения на учебу в Калифорнийской академии суши.