Текст книги "Убрать Картрайт (ЛП)"

Автор книги: Том Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 26 – В ИЗУМРУДНОМ ГОРОДЕ

Ступени были такие холодные, что Сэм мог почувствовать их леденящее прикосновение сквозь подошвы ботинок. Дыхание клубилось вокруг него быстро тающими облачками. Он сделал второй шаг, третий, и стал наощупь пробираться вниз, вслепую, в полной темноте, вытянув вперед уже начинающие коченеть руки.

Он что-то нащупал, какую-то твердую преграду, закрытую дверь. Дрожа от холода, Сэм стал шарить по ней руками, пока не обнаружил ручку. Он обхватил ее пальцами, чувствуя, как кожа прилипает к промерзшему металлу. Потом повернул ручку, и сердце его безумно заколотилось в груди.

Дверь распахнулась, открыв за собой казино Гулда. Карточные столы и колесо рулетки стояли все там же, но теперь их пустую поверхность заливал тусклый тошнотворно-зеленый свет. И все кругом было заморожено. На зеленом сукне кристаллами поблескивал лед. Пластмассовые фишки были покрыты изморозью. Оставленные посетителями бокалы с шампанским накрепко приклеились к стойке. С потолка, словно клыки и бивни какого-то чудовища, свисали ледяные сталактиты, почти что доставая острыми кончиками до игральных столов и болезненно мерцая в ужасном зеленоватом свечении.

Свет шел из глубины зала, просачивался сквозь полуоткрытую дверь, ведущую в личный кабинет Гулда. Сэм помнил об этом еще с прошлых раз, когда его охраняли два бритоголовых верзилы – Льюис и Чарли. Туда ушел Тони Картрайт, думая, что добывает улики, обличающие Гулда – но лишь обнаружив, что его честные замыслы уже известны, и к тому времени, как он шагнул в тот кабинет, он уже просто ходячий мертвец.

Сэм неуверенно двинулся вперед.

– Заходи давай, – донесся из тени голос Гулда.

Этот звук ни капли не удивил Сэма.

– Покажись сам, – произнес он. Он окинул взглядом обледенелые игорные столы, заиндевелую барную стойку, пропитанную мутным зеленым светом комнату, непроницаемые темные пятна со всех сторон. – Не прячься больше. Дай посмотреть на себя.

Гулд медленно вышел на свет. На нем был неизменно безупречный костюм-неру, темные волосы были зачесаны с высокого лба назад, а узкие холодные глаза поблескивали. Толстые губы растянулись в неприятную ухмылку, обнажив огромные, похожие на надгробия, криво посаженные зубы в никотиновых пятнах.

– Дешево выглядишь, – сказал Сэм. – Дешево и старомодно. Где Энни?

– В моем кабинете, – сказал Гулд, мимоходом сунув руки в карманы пиджака. На его лице не отразилось ни тени недовольства от оскорблений. – Она в моем кабинете, детектив-инспектор Сэм Тайлер, и там она и останется. Навечно. Только она и я.

– Нет, все произойдет совсем не так. Сейчас я войду туда и заберу ее. Она уйдет со мной.

– Какие большие обещания, – улыбнулся Гулд. – От такого маленького человечка.

Глаза его зловеще засверкали, как два изумруда в мерцающем свете.

– Я здесь не для того, чтобы обмениваться оскорблениями с вышедшим в тираж преступником, – сказал Сэм. – Ты очень долго прятался в тени в моих кошмарах – но теперь я явно вижу твое лицо, и хвастаться тебе однозначно нечем. По сути, ты такой же психопат, как и остальные, которых я встретил за годы работы. Ты ущербный.

– О как?

– Ты жалкий. Уродливый. Возможно, ты сексуальный импотент, а может, латентный гомосексуалист, и это тебя бесит. Поэтому ты заставляешь весь мир расплачиваться за свои проблемы.

– В самом деле?

– Готов поспорить, твое детство было до смешного жалким. Ни друзей. Ни примеров для подражания. Ни папочкиного одобрения. Ничего – только пустота внутри, разъедающая тебя с детства, подстрекающая тебя уже во взрослой жизни постоянно доказывать всем, какая ты большая шишка.

– Понятно.

– Неудачник, – сказал Сэм. – Лох. Ничто, одеваешься в эти броские костюмы, зачесываешь волосы, как какой-то коммерсант из Эссекса, цепляешь дешевые золотые кольца на свои измазанные кровью пальцы. Сколько же ты отдал за свои часы, мистер Гулд? Сколько стоят твои туфли? Дом? Все заведения? Уверен, тебе не терпится рассказать об этом. Сразу почувствуешь себя лучше. Как будто бы и не пустышка вовсе, мистер Гулд.

Гулд засмеялся и, вытащив руки из карманов, медленно, издевательски зааплодировал. На них действительно были безвкусные золотые кольца. Если быть точным, три штуки. И золотой браслет. И, соответственно, золотые запонки и зажим для галстука. Сэм бы не удивился, узнав, что и на шее у него будет золотая цепь.

– Мое самолюбие окончательно повержено и истерзано, – ухмыльнулся во все зубы Гулд, не утратив ни капли самоуверенности. – Ты выиграл, инспектор Тайлер. Забирай ее. Забирай себе мою жену, как ты уже сделал это раньше. Забирай все, что захочешь, лишь только не подвергай меня еще одной свирепой психологической атаке.

Он расхохотался.

Сэм растерялся. Он продолжал поглядывать в сторону полуоткрытой двери в кабинет, надеясь заметить там Энни. Но видел только лишь жуткое зеленоватое свечение и мерцание ледышек.

Гулд сделал несколько шагов в его сторону, аккуратно лавируя между заиндевелыми столами.

– Психологическая атака, – он пару секунд обдумывал фразу. – Кто-то сказал, что человеческий разум можно уязвить сильнее, чем человеческое тело. Что эти раны действительно изранят. Что эти раны останутся навечно. Не уверен, что согласился бы с этим, пока был жив. Но все меняется. Не так ли, детектив-инспектор Тайлер?

– Ты ничто, – безбоязненно откликнулся Сэм. – Я здесь из-за Энни.

– Все меняется... – снова повторил Гулд, не обращая внимания на слова Сэма. – Ты мне нанес психологический удар, ранил меня словами. Теперь и я отвечу тем же.

Он встал точно между Сэмом и дверью в кабинет. Теперь у Сэма не было возможности прорваться туда, не столкнувшись с ним физически. Что произойдет, если они подерутся? Гулд не такой уж и крупный, но плотный, с боксерскими плечами и сильными руками, и он привык к насилию, он знает, как причинить боль и как правильно ударить.

И кто сказал, что он вообще "человек" хоть в каком-то смысле этого слова? Если Сэм бросится на него, во что он превратится? Может, лицо и тело Клайва Гулда – это всего лишь маска? А за нею прячется чудовищный Дьявол во Тьме?

– Я проделал весь этот путь не для того, чтобы обмениваться оскорблениями, – проговорил Гулд, его улыбка исчезла, а глаза превратились в щелочки. – Ты никогда не узнаешь, каких ухищрений – каких усилий – мне стоило желание попасть сюда, преодолеть тот рубеж, что разделял меня и мою жену.

– Она не твоя жена, а моя, – запальчиво произнес Сэм. – Она практически моя жена.

Но Гулд не обращал на него внимания: – Это стоило мне немало крови, пота и слез, и много чего еще. Но я это сделал. Получил то, что надо. Я получил ее.

– Нет. Ты ее не получил. Она уходит со мной.

– А эта маленькая гадкая лахудра... – продолжал Гулд, и в его голосе теперь звенел металл. – Так попытаться меня подставить. Сдать меня полицейским, как обычного воришку... и обнаружить, сопливой дурочке, что вся полиция моя! Как и она сама. До сих пор.

Он повернулся и махнул рукой в золотых кольцах в открытую дверь кабинета.

– Я обещал тебе психологическую атаку почище, чем была у тебя, детектив-инспектор Тайлер – так вот она, смотри.

В дверном проеме появилась Энни. Сердце у Сэма подскочило. Он бросился было вперед, чтобы оказаться между нею и этим чудовищем Гулдом – но лишь начав двигаться, тут же внезапно почувствовал, как заплетаются ноги и силы покидают его. Сэм упал на пол, ударившись всем телом о твердый лед, и попытался снова подняться на ноги. Но он был слаб, как младенец. У него получилось лишь приподнять голову и слабым дрожащим голосом произнести ее имя.

Энни не смотрела на него и никак не реагировала. Она была как лунатик – невыразительное лицо, пустые глаза, неловкие, негнущиеся руки и ноги. Она сделала несколько неуклюжих шажков и остановилась. Гулд провел по ее лицу рукой, задержав большой палец на губах и подбородке.

– А ты знаешь, – он упивался победой, – какой помехой была для меня ваша маленькая компания? А? Отдел уголовного розыска. Ваш отдел, детектив-инспектор Тайлер, ты, твой старший инспектор Хант и те два идиота, чьи имена вылетели из моей головы. Тот отдел, куда попала моя жена. Все вместе, впятером, как это ни смешно, бы были настоящей преградой. Как... – он закатил глаза, ища вдохновения. – Как пять химических веществ, каждое из которых по отдельности совершенно безобидное, но если их перемешать, получится смертельно опасный яд. Смертельный для меня, детектив-инспектор Тайлер. Пока ваше маленькое подразделение "А" было в сборе, у вас хватало сил держать меня в стороне.

Он легонько провел пальцами по голой шее Энни, туда и обратно, по яремной вене.

– Но потом... – по толстым губам Гулда снова медленно расползлась злобная ухмылка. – Потом все поменялось. Мою жену уволили из отдела. Отчислили. Выгнали. И та сила, что так жестоко мне досаждала, тут же начала таять.

Сэм снова попробовал встать, но сил не прибавилось. Он мог лишь безвольно сидеть на мерзлом полу, смотреть и слушать.

– А после того, как мою жену уволили, ваша маленькая команда начала разваливаться. Вы со своим шефом уехали одни. И мы почти вас догнали в том лесу! Оставалось немного! – он рассмеялся, как будто вспомнил какой-то старый анекдот, общий для них с Сэмом. – А потом, на ферме, все стало не просто плохо, а еще хуже. Вы собрались вместе, все вы, но это уже не сработало, верно? Это уже не была команда. Моя жена была там, но она больше не была полицейским. И те два идиота, они же больше не подчинялись безоговорочно приказам? Подразделение "А" треснуло. Стало разваливаться. И как только это произошло, ваша мощь начала слабеть на глазах, пока...

Он пожал плечами и обвел рукой промерзшее казино. – ... Пока, наконец, мы не пришли к этому. Я уничтожил вашу команду. Получил обратно свою жену. И я заманил тебя сюда, чтобы ты увидел, какое ее ждет будущее. И это, инспектор Тайлер – то, что ты увидишь – будет той психологической атакой, которая заденет тебя сильнее, чем любая физическая боль. Я сожгу ее. Я ее уничтожу. Это превратит каждую секунду твоего существования в истинное мучение. И я буду знать. Я буду знать, что ты страдаешь. Я буду знать.

Сэм собирал все свои силы – разъяренный, взбешенный, перепуганный. Все, что он смог – беспомощно прислониться к столу с рулеткой. Какого черта он так ослаб? Об этом и говорил Гулд – когда их подразделение развалилось, они стали никем?

Энни! крикнул мысленно Сэм, не в силах произнести ни слова. Энни, проснись! Найди в себе немного сил и беги! Забудь про меня, беги! Просто БЕГИ!

Но она была так же бессильна помочь себе, как и он. Она смотрела перед собой, а руки Гулда лежали на ее горле, пальцы поглаживали голую кожу – ей оставалось лишь смотреть и ждать. Она была в сознании – Сэм чувствовал это. Она не спала и в полной мере осознавала, что с ней происходит. Она была перепугана. Но она, как и Сэм, не могла двигаться, даже когда пальцы Гулда начали все крепче сжиматься на ее шее.

– Прямо как в старые добрые времена, – произнес он, обнажая щербатые, уродливые зубы. – Так я покончил с ней тогда, когда обнаружил ее предательство. Но в этот раз... – он сжал хватку. Энни стала задыхаться. Изо рта побежала струйка слюны, из глаз брызнули слезы, и почти сразу же застыли на ее лице кристалликами льда. – В этот раз не будет смерти, чтобы укрыть все это. Не будет возможности улизнуть. Мы сможем долго заниматься этим. Очень, очень долго. По сути – все это никогда не должно закончиться.

Глаза у Энни налились кровью. Из носа тоже потекла кровь и тут же замерзла. Она чуть согнула руки, но у нее не было сил поднять их и отцепить впившиеся в глотку пальцы, она не могла сопротивляться. Она была беспомощной жертвой в когтях монстра, и впереди ее ждала бесконечная агония.

Эта же агония, как и обещал Гулд, ждала Сэма. Его сердце было разбито. Слезы текли по лицу и застывали совсем так же, как и у Энни. Рот Сэма приоткрылся. Оттуда вырвался низкий, несвязный вопль, будто крик животного. Единственный звук, который он мог извлечь. Жалкое зрелище.

Внезапно Гулд перестал душить Энни. Она стояла, шумно втягивая воздух маленькими глоточками.

– Ну вот, – произнес Гулд, удовлетворенно улыбаясь Сэму. – Ты увидел то, что мне хотелось показать тебе. И ты этого не забудешь. Ты, жалкий человечек, попытавшийся похитить мою жену, будешь страдать. Так же, как будет страдать эта коварная сучка, моя жена. А я? Я буду довольствоваться победой. И я, наконец-то, не буду вынужден провести целую вечность в одиночестве – не так ли, милая?

Он похлопал Энни по попе. Потом вдруг замер и наклонил голову, как будто занятый какими-то своими мыслями и воспоминаниями.

– Там не так уж просторно, как вы думаете, – тихо, практически себе под нос, проговорил он. – Вообще-то там тесно. Очень тесно. И шумно. Порою кажется, что этот шум сведет тебя с ума даже быстрее, чем... чем все остальное. – Он холодно улыбнулся Энни. – Тяжело описать, но ты все сама увидишь. Не самое милое место, но мы, наконец-то, будем друг с другом. Только ты и я. Вместе. И я буду смотреть лишь за тобой, дорогая – очень внимательно – все время.

Гулд подцепил Энни под локоть.

– Мы больше не можем задерживаться, – сказал он. – Меня требуют обратно. Я чувствую их зов. Но все в порядке – по крайней мере, на этот раз я не буду одинок.

Он аккуратно повел Энни к зеленому свету, проникающему из открытой двери кабинета.

– А ты, инспектор Тайлер, боюсь, далеко не уйдешь, – бросил он через плечо. – Пожалуй, ты будешь сидеть на том же самом месте еще довольно впечатляющий промежуток времени. В компании одних лишь своих мыслей, – подмигнул он. – Но не теряй всю надежду. Твоя сила может вернуться. Тогда ты сможешь куда-нибудь уйти, забрав с собой всю свою скорбь и боль. Что будет просто замечательно.

Он рассмеялся и потащил Энни к тошнотворному зеленому свету.

– Прощай, детектив-инспектор Тайлер. Думаю, один – ноль в мою пользу. Да, совершенно определенно – один – ноль в мою пользу.

ГЛАВА 27 – КОНЕЦ

Сэм ощущал, как слезы текут по лицу. Они слепили его, заставляя мир вокруг расплываться в мутное пятно. Лицо Энни напоследок обратилось в зеленый овал на черном фоне, погружающийся в хлынувшую потоком соленую воду.

Но слезы не замерзали. Они стекали по его лицу – так же, как и вода, которая начала сочиться с зазубренных ледяных штыков, свисающих с потолка. Отовсюду закапало, сначала отрывисто, потом легким летним дождиком, потом пошел настоящий ливень, и всю комнату вдруг затопило водой. Сосульки теперь напоминали перевернутые фонтанчики, льющие воду прямо на пол. Дыхание больше не вырывалось изо рта струйками пара. Сэм почувствовал, что его руки и лицо овевает теплый воздух, его конечности вновь обретали силу. Он заворочался, поднял голову и вытер рукой глаза.

Раздался гулкий шум, от которого, будто при землетрясении, задрожал пол и зазвенели сваленные в кучу игральные фишки на столах, начало крутиться оттаявшее колесо рулетки, с потолка колючим градом посыпались тоненькие сосульки.

– Гулд! – проревел голос, перекрывающий шум воды. Сэм моментально узнал этот голос – и его сердце радостно заколотилось: – Не двигайся, кусок отменного дерьма! Ты арестован, радость моя!

Из адского зеленого мрака возникло размытое пятно в бежевом верблюжьем пальто и белых туфлях, под аккомпанемент оглушительного выстрела и вспышки света. В потолке разверзлась рваная дыра, на столы с рулеткой посыпался каскадом подтаявший лед и пласты штукатурки.

Гулд, все еще обхватив рукой Энни, развернулся, увидел, кто ворвался к нему в казино, и обозленно зарычал.

По щиколотку в бегущей талой воде стоял Джин Хант с двуствольным обрезом в руках.

– Это был предупредительный выстрел, – объявил он, опуская оружие – так, чтобы дуло его смотрело прямо в лицо Гулда. – Следующий разнесет тебя в клочья.

Джин был жесток и решителен – и он был не один. Слева от него стоял Рэй, совершенно живой и невредимый, без дыры от пули в груди, в своем привычном вельветовом пиджаке и с распущенным галстуком, он одновременно жевал резинку и дымил самокруткой. Справа от Джина стоял Крис, блистательный, как всегда, в трикотажной безрукавке с узором ромбиками поверх лимонно-желтой рубашки с закругленным воротничком. Как и у Шефа, у них обоих было оружие. Кэрролл, Уолш и Дарби однозначно были побеждены и обезоружены. Стволы смотрели прямо на Гулда.

Вокруг них, стоящих плечом к плечу, светилась какая-то аура, подобно лучам солнца, пробивающимся сквозь леденящий холод, чтобы разогнать его, растопить лед и вдохнуть жизнь в то, что успело омертветь. Тут действовала та алхимическая сила, которая проявляет себя, только если они соберутся все вместе.

Сэм почувствовал, как в его тело возвращаются тепло и жизнь. Он, всхлипывая, поднялся на ноги.

– Это был ты, Шеф! – проговорил он, почти срываясь от облегчения в истерику. – Ты, Крис и Рэй! Это вас я видел по дороге сюда! Вы шли за мной!

– А ты небось думал, что это Кен Додд и Диддимэны[22], – проворчал в ответ Джин, не сводя глаз с Гулда. – Славная командная работа, Гулд, не считаешь? По крайней мере, ее достаточно, чтобы подогреть это местечко. Старушка с Сиськами была вместо приманки, Тухлые Яйца Тайлер – маячком, который направил меня с моими ребятами прямиком к центру событий. Так что, Сиськи и Яйца, вы оба со своей работой справились, можете взять с полки пирожок. А теперь убирайтесь из зоны военных действий, пришло время Дядюшке Джини и его парням станцевать жаркую румбу...!

– Никуда я не пойду, – сказал Сэм, чувствуя, как его конечности снова наливаются силой. Он прошлепал по луже и занял свое место рядом с Джином. – Игра закончена, Гулд. Мальчики возвращаются в город.

– И девочка, – добавила Энни, неожиданно врезав Гулду по горлу, отчего он тяжело рухнул на покерный стол. По сукну запрыгали фишки и посыпались в воду, текущую по полу. – Как понимаю, я снова в команде, Шеф?

– Ну конечно, а теперь отвали куда подальше, хватит трепаться! – проворчал Джин, и Энни тут же отскочила в сторону.

Загрохотали выстрелы. В тело Гулда врезались пули, сбросили его со стола и швырнули к дверям в кабинет.

– Еще раз! – рявкнул Джин, и раздался второй залп из трех ружей в унисон.

На дверь брызнула кровь. Гулд замахал руками, зашатался, как пьяный, и опустился на залитый пол. Он неподвижно лежал лицом вниз, а красные струйки крови, текущие из дыр на его теле, перемешивались с водой

– Сожри-ка вот это, напомаженный мудак! – злобно прошипел Рэй.

– Вот именно! – подхватил Крис, от стволов его ружья лениво поднимались ввысь две струйки дыма. – А следующий выстрел... – он на секунду задумался, – ... будет прямиком тебе в задницу.

– Слова настоящих джентльменов, – Джин одобрительно посмотрел на своих парней. – Вы наконец обратили внимание на вестерны. Ну и посмотрите, чему они вас научили. – Потом он сурово посмотрел на Энни: – Ты как, Сиська, цела и невредима?

– В целости и сохранности, Шеф.

– Рад это слышать. Хоть ты и сопливая-сварливая-драчливая корова с голосом, как у дятла Вуди – но как бы там ни было, ты подходишь нашей команде. Время от времени. Так или иначе.

– Я стараюсь изо всех сил, Шеф, – сказала Энни. – Стараюсь изо всех сил.

Джин перевел взгляд на Сэма и звучно откашлялся: – Ну что, вы двое, не тяните, начинайте уже целоваться, мы тут все ждем. А ты, Крис, вытащи руки из карманов.

Но Сэм мог лишь стоять столбом и смотреть на Энни во все глаза. Она была насквозь мокрая, с растрепанными волосами, одежда прилипла к ее телу, глаза были красными, а распухшее горло – синевато-багровым, и Сэму пришло в голову, что он никогда не любил ее сильнее, чем в это мгновение.

Энни тоже не сводила с него глаз. Похоже, в ее голове роились точно такие же мысли о нем.

Они двинулись навстречу друг другу, медленно, будто парочка пострадавших во время кораблекрушения, но счастливо спасшихся пассажира. Но Сэм неожиданно изменил направление и пошлепал по луже к Гулду.

– Хочу удостовериться, что он мертв, – сказал он. – По-настоящему мертв.

– Прикройте его, – приказал Джин, и Крис с Рэем тут же вскинули ружья и насторожились, готовые открыть огонь.

Сэм наклонился над телом в заляпанном кровью костюме-неру. Оно лежало неподвижно, уткнув лицо в красную лужу. Сэм пнул его носком ботинка. Никакой реакции. Теперь это не больше, чем кусок очень состоятельно одетого и мертвого мяса.

– Всего-то потребовалось... – тихо проговорил он, обращаясь к трупу. – Несколько пуль. От нескольких хороших ребят.

Он засмеялся и уже хотел добавить: – И от одной хорошей женщины, конечно, – когда вокруг внезапно началось непонятное шумное движение. Вода забурлила и стремительно, будто гейзер, швырнула к потолку кровавую пенную волну. Сэм отшатнулся и врезался в дверь офиса Гулда; древесина, уже попорченная ружейными выстрелами, обвалилась, и Сэм рухнул внутрь кабинета.

Но это уже не было кабинетом. Это была бездна. Настоящая Бездна. Там, где было положено находиться полу, располагалась головокружительно-отвесная, тошнотворно-зеленая яма, из которой бил сокрушительной струей ледяной зловонный воздух, пропитанный болезненным запахом разложения, и раздавался оглушительный рев, будто вой тысячи сирен вперемешку с рыданием тысячи обезумевших койотов.

Сэм крепко зажмурился и сжал губы, стараясь не вдыхать окутывающие его зловонные пары.

Шквал ветра из ямы внезапно прекратился, и на мгновение – не дольше, чем на секунду-другую – кругом стало тихо и безмолвно.

А затем адским порывом воздух начало затягивать обратно в Бездну, вместе с водой и мусором из казино. Сэм почувствовал, что его тоже тянет туда какая-то непреодолимая сила. Он отчаянно ухватился за обломки двери, так крепко вцепившись в расщепленную древесину, что затрещали суставы пальцев. И все-таки его, похоже, затягивало в эту зияющую пустоту, все глубже и глубже в неимоверную ледяную пучину.

Через дверной проем ему были видны вспышки света – Джин, Крис и Рэй палили из ружей по темной фигуре, восставшей из воды. Стреляя, они отступали к выходу, сопротивляясь мощному порыву воздуха. Сэм увидел, как Энни крепко вцепилась в Джина, будто бы пытаясь устоять перед ураганом. И Сэм знал, что при любом раскладе, даже на самом краю Бездны, Джин никогда не бросит Энни.

Гремели выстрелы, бесформенная груда, когда-то бывшая Клайвом Гулдом, стала набухать и корчиться, будто черная пыльная туча, взметаемая ветром. Она боролась с потоком воздуха, утягивающим ее в яму, изо всех сил сопротивляясь неустанной тяге. С пронзительным воем она рванула к Сэму и врезалась в него, как арктический шторм, выбив из легких весь воздух. Сэм почувствовал, как его обволакивает тень Гулда, впивается в него и обвивает холодной рукой за горло, цепляясь за него, чтобы утащить в бездонную расщелину.

Он попытался кричать, но его легкие, похоже, сжались и превратились в ледышки.

Я сползаю... Мне не удержаться... Гулд утаскивает меня за собой!

Внезапно в дверном проеме показалась Энни, протянула руки и схватила его за запястья. Она тащила его изо всех сил – но Сэм продолжал ускользать, чувствуя впившиеся в него ледяные когти Гулда.

Энни же все пыталась вытащить его обратно. Она откинула голову и неистово закричала, вкладывая в последний рывок каждый грамм своей силы – и Сэму показалось, что он на целую тысячу лет завис между двух миров, между Жизнью и Адом, тянущих его в разные стороны.

Из глубин полыхнуло зеленым огнем, и Гулда, не способного уже сопротивляться, засосало внутрь бездны. Его темная душа испустила вопль, как будто газ, вырвавшийся из лопнувшей трубы, и он окончательно сорвался в бездну. Энни тут же протащила Сэма через разломанную дверь – но вместо того, чтобы оказаться в затопленном казино, он неожиданно обнаружил, что лежит в покрытой грязью траве. Он задыхался, стараясь втянуть в легкие хоть немного воздуха, они уже были не заморожены, а почему-то полны пепла и ядовитого вонючего дыма. Слезящимися глазами Сэм разглядел огонь, клубящийся дым и луну, равнодушно взирающую на него с ночного неба.

Он лежал под звездами на влажной траве снаружи пылающих развалин фермы Тренчера, откуда его и вытащила Энни.

Сэм согнулся пополам, корчась от кашля. Энни обвила вокруг него руки. Сэм тоже крепко, до боли, обнял ее. Они, наконец, были в объятиях друг друга.

И они смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова.

Первым тишину нарушил Сэм.

– Остальные... – сказал он.

– Не знаю, – неуверенно ответила она. – Я видела там только тебя. К тому времени, как я тебя вытащила... там все полностью...

Они взглянули на то адское пламя, которое когда-то было фермой Тренчера.

– О боже, Сэм.

– Есть надежда! – произнес Сэм, все еще сражаясь за каждый вдох. – Мы видели их. Всех троих. Они же были там, были там с нами?

– Я не понимаю тебя, Сэм.

– Прямо сейчас, в казино! Энни, мы были одной командой! Мы победили!

Энни обвила его руками и крепко прижала к себе. – Ты там вдохнул ужасную дозу угарного газа, Сэм. Но надеюсь, ты будешь в порядке.

Сэм вырвался из ее объятий. – Нет, нет, твой мозг просто не справился с этим, раз ты ничего не помнишь! Энни, ты же была там! Мы все там были! Мы были командой!

– Сейчас нам надо идти, мы попробуем вызвать подмогу, – медленно и доходчиво проговорила она. – Возьмем машину Клайва, хорошо? Думаю, Клайв мертв. Я думаю, там уже все мертвы, но мы все же должны позвать на помощь. Послушай... двигатель у "Сцептре" все еще заведен, ключи, наверное, до сих пор...

– Я никуда не пойду! – рявкнул Сэм. – Ты иди. Иди, позови на помощь всех, кого сможешь.

– Я не брошу тебя, Сэм, ты же бредишь.

Сэм постарался заставить себя говорить медленно и спокойно. – Я не брежу. Я в порядке. Говорю тебе, Энни, ты должна идти за помощью. Прямо сейчас, иди и приведи ее.

Всем своим видом он внушал ей, что абсолютно нормален, и что сейчас не время спорить. Энни уныло кивнула. Она быстро поцеловала Сэма в губы и побежала мимо догорающих развалин, обогнула искореженный "Авенджер" и запрыгнула в "Хамбер Сцептре", оставшийся после Клайва Гулда. Двигатель взревел, машина резко развернулась и умчалась по дороге, держа путь к далеким огням города.

Сэм с трудом поковылял к обрушившимся останкам фермы Тренчера. Там все еще прыгали огненные язычки, и из густых клубов дыма то и дело взметались огромные снопы искр. Заглянув в зияющую дыру там, где было окно, Сэм разглядел лежащую лицом вниз фигуру. Это был Крис. Он был частично погребен под обгорелыми обломками. Лестница и большая часть площадки не выдержали и обрушились на него сверху. Рядом с ним, обгорелый почти до неузнаваемости, лежал Рэй. Он рухнул сверху вместе с лестничной площадкой, но Сэм в глубине души был уверен, что Рэй уже был мертв, когда он вытаскивал его из спальни.

Прямо на его глазах пламя с ревом набросилось на тела и с жадностью принялось пожирать их. Их заволокло густым дымом, будто финальным занавесом, скрывшим из вида мрачную сцену.

– Шеф? – позвал Сэм, ковыляя вокруг фермы. – Шеф, ты там?

Немыслимо было представить, что Джину удалось выбраться. Он был в гостиной, вооруженный лишь топором, когда дом охватило огнем. Но он вполне мог прорубить себе выход через окно и выпрыгнуть наружу.

А если так, то что тогда? Его пристрелили холуи Гулда? Он мертв, как и все остальные?

– Джин! Джин, ответь! Где ты?!

Он умер. Конечно же, он должен быть мертвым. Поэтому у него и получилось оказаться в том казино с Рэем и Крисом. Они погибли все вместе – исполняя свой последний долг полицейских, спасая Энни – и теперь ушли в лучший мир. Они ушли...

Куда? В забвение? Каждый из них взял в руку свой черный воздушный шарик и направился во всепоглощающую тьму?

– Нет... – пробормотал Сэм, помотав головой. – Нет, это невозможно. Мы Уголовный Розыск. Подразделение "А". Все не может закончиться вот так...

Сэм обогнул всю ферму и снова дошел до входной двери, когда заметил в траве тлеющие клочки верблюжьей шерсти. И только когда там что-то задвигалось, Сэм понял, что Шеф все еще в своем пальто.

– Джин! Джин, слава богу! – он бросился вперед. – Слава богу, Джин, я думал...

Он увидел его лицо, обугленную и облезшую кожу, залитую кровью.

– Шеф...?

Сэм тут же почувствовал себя бесполезным, испуганным и совершенно одиноким. Он не знал, что делать. Он оглянулся, будто бы ожидая увидеть аптечку первой помощи, удачно оказавшуюся под рукой, но кроме руин рядом ничего не было. Ферма Тренчера теперь выглядела разрушенной часовней, со сломанным алтарем и пожираемым пламенем крестом. Над нею холодно поблескивали звезды и светила полная луна.

Сэм опустился рядом с Шефом на колени, протянул было руку, но не стал дотрагиваться. Если он начнет двигать его вручную, то может только ухудшить ужасное состояние Джина. Лицо его было сложно узнать. Большая часть волос обгорела, обнажив блестящую красную кожу.

– Я не знаю, что делать, – глупо и безжизненно произнес Сэм. В голове у него было пусто. Он был потрясен. – Ожоги. Я... я никогда не имел дела с ожогами.

– Намажь их маслом... – прохрипел Джин.

– Да, моя мама тоже всегда так говорила, – отозвался Сэм. Он лихорадочно похлопал себя по карманам, словно ожидая, что ему под руку может вдруг подвернуться брикет маргарина. Но уже в следующую секунду опустил по швам руки и поднял глаза. – Я не могу думать, Шеф. Я не знаю, что делаю. Я... я не знаю, что...

– Обычное дело... – Джин слабо закашлялся. Из его рта вырвался дымок. Болезненно поморщившись, он проворчал: – Эти часы... Которые ты мне показывал...

Сэм вытащил из кармана часы.

– Выкинь их, – каждое слово давалось Джину с трудом. Он тяжело и болезненно сглотнул. – Выкинь их, Тайлер.

– Не могу, Шеф. Ты не понимаешь.

– Еще как понимаю, Тайлер. Еще как.

В самом деле? Может, и так. Сэм вспомнил, какая реакция на них была у Шефа, когда они прятались на заброшенной мельнице. Часы тогда явно на него повлияли, всколыхнув какие-то спящие воспоминания. Может, к нему начало возвращаться его прошлое. Может, он в полной мере осознал, что значит это противостояние Сэма и Гулда на самом краю бездны. Может быть, Джин Хант знал. Может быть, он знал обо всем.

– Выкинь их, – снова выдохнул он.

Сэм вскочил и двинулся к ферме. Он держал часы перед собой, погружаясь в неимоверную скорбь. Это было бессмысленно.

В какой-то момент его внезапно накрыло отчаянием, и он вышвырнул часы. Они пронеслись в ночной темноте, сверкнув напоследок цепочкой, будто комета хвостом. Врезались в обугленную стену дома, отскочили под углом и исчезли среди огня. И тут же сверху на маленькие карманные часики обрушилась еще одна комната верхнего этажа, накрыв их массой искрящихся углей.

Сэм медленно вернулся туда, где лежал Джин.