Текст книги "Основатель 7 (СИ)"
Автор книги: Тимофей Кулабухов
Соавторы: Сергей Шиленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Это же моя должность.
– Я знаю.
– Ты хочешь, чтобы я уволилась? – спросила Лания, откидываясь на спинку кресла. – Странная просьба.
– Я лишь хочу узнать, готовы ли вы уйти в отставку и поставить Корнеева на то место, где он будет наиболее эффективен, – пояснил я.
Легенда была так себе, шита белыми нитками и при малейшей проверке развалилась бы. Но Лания, похоже, была слишком взвинчена, чтобы заметить нестыковки.
– Что ж, я тебя услышала, – сказала она, вставая, чтобы пожать мне руку. – Спасибо, что замолвил словечко за Корнеева. Я подумаю над этим.
Я не сдвинулся с места, жестом предложив ей сесть обратно.
– Возможно, вы меня не так поняли. Я должен Корнееву и пришёл отдать долг, – объяснил я. – И мои слова не имеют той же ценности, что золото на моём счету.
Этого намёка оказалось достаточно. В её глазах вспыхнул огонёк понимания, и она заметно расслабилась.
– Понимаю, понимаю. И сколько же ты ему должен? – спросила она с хитрой ухмылкой.
Азарт от предвкушения взятки успокоил её, и я окончательно сложил два и два. Она воровала такие суммы не по привычке, а потому что готовила план отхода. Свалить раз и навсегда.
– Что-то около десяти тысяч золотых, – бросил я.
Теперь начался тонкий танец. Лания резко выпрямилась, её глаза сузились – классический признак того, что собеседник начинает считать. Я видел эту мимику тысячи раз: у директоров заводов, когда речь заходила о премиальных; у поставщиков при обсуждении скидок; у чиновников при согласовании «благотворительных взносов».
Пауза затянулась. Я намеренно не заполнял тишину – первое правило переговоров: кто заговорит первым после названной цены, тот проиграл. Лания явно это понимала, но нервозность брала своё. Её пальцы барабанили по столу, она облизывала губы. Дилетант.
Когда пауза стала совсем неловкой, она наконец заговорила:
– Едва ли этого достаточно за то, что он для тебя сделал. – Голос звучал будто невзначай, но я видел, как напряглись мышцы её плеч. – Стать Лордом – это серьёзное понижение после управления целой деревней. Удвоить сумму было бы справедливо.
Классический ход: назвать цену за то, что цены не имеет, раньше, чем твой партнёр по переговорам раскроет карты. Она сделала ошибку: назвала цену слишком уверенно. Значит, готова торговаться вниз.
Я помолчал ещё немного, будто обдумывая, затем покачал головой.
– Мы это обсуждали, – сказал я. – По-моему, двадцать тысяч – это самое большее, что я готов на Олега потратить.
Лания инстинктивно подалась вперёд – тело выдавало заинтересованность, которую она пыталась скрыть за задумчивым видом. Потёрла подбородок, её глаза загорелись. Я видел, как в её голове замелькали цифры.
– Тридцать тысяч мне, и мы договоримся, – холодно ответила она.
Хороший ход. Она вернулась к середине между моим предложением и своим первоначальным требованием. Но сказала слишком быстро – значит, готова согласиться и на меньшее. Самое время создать давление временем.
Глава 17
– Двадцать пять тысяч, – отрезал я, протягивая руку. – Сегодня ночью.
Важный элемент: жёсткие временные рамки заставляют принимать решения быстрее. У неё нет времени на размышления, на консультации, на попытки выжать больше. Либо она соглашается сейчас, либо рискует остаться ни с чем.
Лания на миг замялась и нахмурилась. Помолчала секунду – последняя попытка выглядеть нерешительной. Но её дыхание участилось, и она уже мысленно считала деньги.
– А виллу в Светлограде ты Олегу случайно не должен? – спросила она, подняв на меня взгляд.
Я рассмеялся и кивнул. Мы ударили по рукам, и я тут же отправил ей торговое предложение через Стратегическую карту. Создавать и подписывать контракты стало до смешного просто: улучшенная Карта будто читала мои мысли и сама формулировала нужные пункты договора. Что именно видели получатели таких предложений, я не знал, но если они соглашались на мои условия, то становились связаны законами, управляющими Избранниками.
Соглашение о неразглашении на пять лет, разумеется, было частью этой сделки.
…
После заключения сделки Лания попросила меня подогнать несколько повозок к чёрному ходу и ждать за городом, пока она уладит формальности.
Она собиралась привести Олега к присяге после полуночи, когда на улицах будет поменьше любопытных глаз.
Сам Корнеев был ни сном ни духом, что передача власти произойдёт прямо сейчас. Я намеренно оставил его в неведении, чтобы сохранить цепочку правдоподобного отрицания. Он ждал, что однажды его поставят у руля и инструкции придут, когда наступит время. При этом он оставался верен нашей давней договорённости о его продвижении по карьерной лестнице. Получив предложение, он согласился на эти условия и был готов безропотно управлять делами Торговцев в Манске. Теперь оставалось проверить, сдержит ли он свою часть уговора.
Я собрал несколько повозок для пожитков Лании и стал ждать наступления вечера. Один за другим из складских помещений гильдии стали выходить мужчины и женщины, сгибаясь под тяжестью мешков и ящиков. Я видел их измученные лица – они явно тащили что-то гораздо более тяжёлое, чем ожидали. Однако, с трудом грузя всё это в караван, они не проронили ни слова ни мне, ни друг другу. Закончив работу, они молча забирались в повозки и ждали появления Лании.
В общей сложности у нас набралось шесть повозок и четырнадцать человек. Они молчали и даже не смотрели друг на друга, предпочитая натянуть капюшоны, чтобы скрыть свои лица от посторонних. Кто они? Беглецы, решившие кинуть Торговцев? Или просто наёмники, согласившиеся помочь Лании за долю в добыче?
Наконец, когда пробил первый час после полуночи, появилась сама Лания. На плечах у неё было несколько роскошных меховых шуб, а в руках она несла два холщовых мешка, предположительно набитых золотом. При её появлении её помощники быстро сняли с неё шубы и убрали мешки с золотом к остальному добру.
– Мы готовы ехать? – прошипела она, забираясь на козлы повозки, которой управлял я.
– Всё сделано? – спросил я.
Лания кивнула и указала вперёд.
– Мы везём кучу горячего золота. Так что лучше поторопись, гони в Светлоград.
Я кивнул и подал сигнал вознице впереди. Щёлкнули кнуты, и лошади тронулись, выстраиваясь в колонну и направляясь на юг, к Светлограду. Я не совсем понимал, зачем она попросила меня сопровождать её, но связываться с Корнеевым напрямую я всё равно не собирался, так что почему бы и не прокатиться до побережья.
Мы ехали в тишине добрых полчаса, пока городские ворота не скрылись из виду. Тогда Лания заговорила.
– А ты считаешь себя чертовски умным, да? – сказала она, её голос сочился самодовольством. – Просто вваливаешься в мой город и думаешь, что ты самый хитрый на всём Истоке, раз заставил меня уволиться за один разговор.
– Я ничего подобного не говорил, – ответил я. – Я просто терпеливый человек, бизнесмен, который точно знает, что ему нужно.
– Бизнесмен? – усмехнулась Лания, улыбаясь ещё шире. – Ты только что всучил Корнееву тонущий корабль.
– Это ещё почему? – резко спросил я, взглянув на неё. Она была такой спокойной и расслабленной, будто у неё не осталось ни одной проблемы в мире.
– Алексей, ты хороший мужик, и ты мне весьма симпатичен, – ответила Лания, похлопав меня по плечу. – Так что буду с тобой честна, раз уж бумаги подписаны, власть передана, и всё это золото, так сказать, у меня в кармане. На Манск надвигается буря, и я несказанно рада, что сваливаю именно в этот момент.
– Что ты имеешь в виду?
– В своё время я нажила себе могущественных врагов, особенно в Правлении Гильдии, – пояснила она. – Врагов, которые готовы на всё, чтобы превратить мою жизнь в ад. Меня сослали в Манск в качестве наказания, а теперь, когда город готов к возрождению, они хотят наказать меня снова. Короче, до меня дошли слухи, что сюда выслали команду опричников для проверки города.
– Понятно. И они доставили бы тебе неприятности? – спросил я, прекрасно зная ответ.
– Их работа – копать под всех, и я имею в виду – под всех, – сказала она. – А поскольку моя организация – это, по сути, легализованный преступный синдикат, некоторым из нас нужно срочно прыгать с корабля… и очень быстро.
Я оглянулся на группу её спутников в кузове. Возможно, те мешки с золотом принадлежали не только Лании.
– Так ты их обворовывала?
– Назови мне хоть одного магистра гильдии, который не берёт себе откаты⁈ – хмыкнула Лания. – Думаешь, Демид чем-то лучше? Он мне хвастался, что за год уводит больше пятидесяти тысяч.
– И Правление просто позволяет этому происходить? – спросил я, качая головой. – Тебя бы уже давно поймали.
– Не совсем. То, что мы все кормимся с общего стола, – секрет Полишинеля, – объяснила Лания. – И Правление закрывает на это глаза, потому что львиную долю мы всё равно отстёгиваем им. Они начинают присматриваться только тогда, когда им нужен законный повод тебя убрать.
– Значит, в этот раз ссылкой бы не обошлось? – спросил я.
– Это такая ссылка, после которой твоя голова на неопределённый срок расстаётся с телом, – откинувшись на мешки, Лания прикрыла глаза. – Так что предупреждаю: ты не сорвал куш. Какую бы аферу ты там ни пытался провернуть, опричники раскопают её моментально. Мой тебе совет – сваливай, пока не поздно.
– И сколько у меня времени до их прибытия? – спросил я, уже прикидывая в голове, как разобраться с этими ревизорами.
– По последним данным, они будут здесь через три дня, – ответила она. – Извини, Алексей. Иногда думаешь, что выигрываешь, а на самом деле только проигрываешь.
Я застонал от такого короткого срока. Если они узнают о связи между мной и Корнеевым, у него могут быть большие проблемы с Торговцами. Достаточные, чтобы его лишили должности. А если его снимут немедленно, то получится, что всё, чего я добился, – это потратил двадцать пять тысяч на золотой билет для Лании к её новой вилле на побережье. Шикарный бизнес-план, ничего не скажешь.
И всё же я не спешил унывать. Во-первых, грехи были не Олега, он только приступил к исполнению обязанностей, а во-вторых, рано паниковать, ещё ничего не произошло.
Признаться, у меня был соблазн использовать компромат против Лании. Так, чисто для мелкой пакости. В отместку за то, что она, стерва, умолчала об опасности, в которую я по незнанию вляпался, пока сделка не была заключена. Но, поразмыслив, я понял, что мстить – это мелко и неэффективно. Справедливости ради, она хотя бы сделала широкий жест и сказала правду, а не просто промолчала.
Факт оставался фактом: если бы я не подсуетился, Лания могла бы просто свалить из города, передав власть какому-нибудь своему шестёрке. А потом явились бы опричники из Правления, вышвырнули бы этого бедолагу и поставили своего человека – свежего, бдительного и полного энтузиазма. Чужака. Такого расклада я себе позволить не мог.
Вместо этого мне предстояло придумать какой-то хитрый способ избавиться от этих ревизоров или как минимум сделать так, чтобы они не нашли ничего, что связывало бы меня с Корнеевым.
Без сомнения, они будут копать под человека, которого поставила Лания, но перевесит ли это его статус Избранника? Понятия не имею. Придётся готовиться к худшему и действовать по ситуации.
Чёрт, как же мне сейчас не хватало того зеркала для связи с Демидом. Его совет в такой ситуации был бы просто на вес золота. Но у меня оставалось меньше трёх дней, чтобы состряпать план, и я физически не успевал смотаться к нему за консультацией.
– Фома, ты мне нужен, – прошептал я, покачиваясь в седле одолженной лошади на обратном пути в Манск.
Эта простая фраза запускала его призыв через Стратегическую карту.
С постройкой Башни у меня появился личный слот для придворного мага, и я, разумеется, отдал его Фоме. Это означало, что я мог говорить с ним, где бы ни находился. Более того, раз в неделю я мог призвать его прямо к себе. Личные маги – это, конечно, чертовски полезный актив. Куча плюшек, включая возможность вызывать их к себе или использовать их заклинания на расстоянии. Но сейчас мне нужны были не его фокусы, а его талант первоклассного самозванца.
Сначала воздух вокруг начал густеть и искриться, словно перед грозой. Лошадь подо мной нервно заржала и попятилась, почувствовав неладное – животные всегда ощущают магию раньше людей. Я крепче сжал поводья, успокаивающе похлопав её по шее.
– Тише. Это всего лишь мой личный колдун.
Воздух начал вибрировать с низким гудением, как от приближающегося поезда. Земля под копытами лошади покрылась сетью трещин, из которых поползли слабые фиолетовые язычки пламени. Пахло озоном и чем-то металлическим – запах, который всегда сопровождал сильную магию в этом мире.
Внезапно небо прорезала ослепительно-белая молния, ударившая точно в землю в двух метрах от нас. Лошадь встала на дыбы с испуганным ржанием, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы не свалиться из седла. Грохот грома был такой силы, что в ушах зазвенело, а в носу защипало от резкого запаха жжёной земли.
Из ослепительно-белого столба света, окружённого клубящимся фиолетовым туманом, начала формироваться знакомая фигура в потрёпанной красной мантии.
– Итак, мы можем… – Фома запнулся и огляделся, пока туман не рассеялся окончательно. Трава вокруг места его появления была опалена и дымилась. – Это не моя аудитория, – заметил он, смахивая с рукава мантии искорки остаточной магии. Его взгляд сузился, когда он увидел меня. – Погоди, это ты меня вызвал?
– Я, – ответил я, спешиваясь. Лошадь всё ещё нервничала, косясь на место появления мага. Мы были уже достаточно близко к воротам Манска, чтобы дойти пешком. Лошадь была обучена возвращаться в Светлоград без седока – таких коней часто брали напрокат туристы, которые порой умудрялись заблудиться, и тогда животное само приводило их обратно к гостинице.
– На обычное заклинание телепортации это было совсем не похоже, – протянул Фома. – Ах, да, у тебя же всего один такой вызов в неделю. Ты в опасности? – Маг тут же подобрался, присел и начал зыркать по сторонам в поисках неприятностей.
– Если бы я был в опасности, мы бы уже оба были трупами, – хмыкнул я. – Не люблю заниматься микроменеджментом, но если я вызываю своего личного мага, ты должен быть готов ко всему.
– Я могу стать невидимым в мгновение ока, – ответил Фома, щёлкнув пальцами и став полупрозрачным. – Я ко всему готов.
– Невидимость спасёт тебя, но не меня, например, от гопников, которые забьют меня до смерти, – заметил я. – Но это к слову. Я влип, и мне нужно, чтобы ты некоторое время поработал двойником одного человека.
Фома ухмыльнулся, хрустнул костяшками и начал разминаться.
– Наконец-то! Ты просишь меня сделать то, в чём я собаку съел. У меня лучшие заклинания для перевоплощения. Просто назови имя! И дай чёткое описание. Или, если есть портреты, я и по ним смогу сработать.
– Олег Корнеев, – сказал я. – Ты его уже видел.
– А, тот парень, что проиграл тебе свою деревню в покер? – спросил Фома.
Нет, он не шутил. Почему-то пополз слух, будто Корнеев проиграл мне Корнеево в карты. Я пытался эти сплетни придушить, но когда до Града Весёлого дошли вести об открытии игорного дома, слухи о моих легендарных покерных талантах вспыхнули с новой силой, как лесной пожар.
Я быстро ввёл мага в курс дела. Он слушал тихо и внимательно, пока я объяснял, почему хочу, чтобы он изобразил моего приятеля. Корнеев был не в теме – не только моих многочисленных сделок, но и того, как устроена внутренняя кухня Торговцев. Его только что назначили со стороны, и он не знал ни их обычаев, ни методов ведения дел. Мой главный иллюзионист, с другой стороны, большую часть жизни проработал на этих барыг и знал, как с ними разговаривать. Корнеев просто сольётся под напором ревизоров из Правления, а Фома с лёгкостью обведёт этих парней вокруг пальца.
– Звучит довольно замороченно, – сказал Фома. – Но мне не впервой. Ты не поверишь, сколько раз меня «казнили» вместо какого-нибудь высокопоставленного чиновника гильдии. Все обожают магов-иллюзионистов.
– Что ж, самое время оправдать свои привилегии и башню, – ответил я, похлопав его по спине. – Покажи мне своего лучшего Корнеева.
Фома рассмеялся и отступил на шаг, принимая привычную позу фокусника.
– Ты лучше не упускай меня из виду ни на секунду, – предупредил он, поднимая руки и начиная что-то шептать на древнем языке магии, – потому что потом никогда не будешь уверен, с кем на самом деле разговариваешь.
Воздух вокруг Фомы начал мерцать, словно от летнего зноя над раскалённым асфальтом. Его контуры стали расплывчатыми, нечёткими, как отражение в кривом зеркале. Я почувствовал лёгкое головокружение – магия иллюзий всегда действовала на мозг, заставляя его видеть то, чего на самом деле не было.
Рост мага стал меняться первым. Фома был низкорослым и тощим, а Корнеев – крепким мужиком среднего роста. Силуэт в мерцающем кольце света начал растягиваться вверх и набирать массу, словно кто-то лепил из глины новую фигуру поверх старой.
Затем начали меняться черты лица. Острый птичий нос Фомы расплылся и превратился в прямой, чуть широковатый нос Корнеева. Узкие губы стали полнее, скулы – мягче. Цвет волос из рыжеватого превратился в тёмно-каштановый, а сами волосы стали гуще и короче.
Но самым впечатляющим была смена одежды. Потрёпанная красная мантия Фомы словно растворилась в воздухе, заменившись простой, но добротной одеждой Корнеева – серой рубашкой, тёмными штанами и кожаными сапогами.
Мерцание прекратилось. Передо мной стоял Олег Корнеев – точная его копия, вплоть до небольшого шрама над левой бровью, который он получил в детстве.
– Как тебе удаётся так полностью имитировать человека? – спросил я, наблюдая, как псевдо-Корнеев прохаживается туда-сюда, практикуя движения. Даже походка была точь-в-точь как у оригинала – чуть разваливающаяся, но уверенная.
– На самом деле, это не один трюк, а целая система, – ответил Фома голосом, который теперь тоже был голосом Корнеева. – Три заклинания, наложенные одно на другое. Первое меняет физическую оболочку – рост, телосложение, черты лица. Второе корректирует голос и манеру речи. А третье – самое сложное – частично подстраивает мысли и привычки под образ. Высшая форма мимикрии.
Он сделал несколько шагов, почесал затылок точно так же, как это делал Корнеев, когда задумывался, и улыбнулся его характерной немного застенчивой улыбкой.
– Хотя полное копирование личности невозможно. Я не могу знать его воспоминания или сокровенные мысли. Зато могу имитировать внешние проявления характера и реакции на стандартные ситуации. Этого обычно хватает, чтобы обмануть даже близких знакомых. Ну так что, куда теперь?
Я сопроводил фальшивого Корнеева в Манск.
Фома на время снова стал невидимым, чтобы не было свидетелей, которые могли бы заявить, что видели Олега в двух местах одновременно. Эта невидимость, впрочем, не мешала ему без умолку рассуждать о превосходстве магии иллюзий над телепортацией – лекцию, которую мне пришлось вытерпеть до самого здания гильдии Торговцев.
Стражники на постах стояли по стойке смирно, их лица были сосредоточенными и решительными. Боевой дух явно поднялся с моего последнего визита, и в целом они выглядели куда довольнее. Похоже, приход Корнеева автоматически поднял здесь всем настроение. Надеюсь, следственная группа примет это во внимание и отдаст должное новому начальнику. Хотя, с другой стороны, Торговцам обычно плевать на судьбу своих людей. Их интересует только холодная, твёрдая монета, текущая в город. Или, в данном случае, тот, кто эту монету тырит.
Несмотря на бдительность, стражники пропустили меня без проблем. Визит одного Избранника к другому – дело обычное, и они решили, что я просто по делам. К счастью для меня, они не слышали постоянного бормотания и препирательств моего невидимого спутника. Мы направились в новый кабинет Корнеева, где тот был занят перекрашиванием стен в ярко-синий цвет.
– Доброе утро, – сказал я, просунув голову в дверь. Корнеев уронил кисть на пол и раскинул руки.
– А вот и человек, благодаря которому всё это стало возможным! – воскликнул Корнеев, отвесив мне поклон. Он было шагнул вперёд для объятий, но в последний момент понял, что весь в краске, и ловко превратил движение в изящный поклон.
– Не спеши радоваться, – сказал я, отодвинув несколько коробок и усевшись на стул напротив старого стола Лании. – У нас тут небольшая проблема.
Корнеев рассмеялся и вернулся к покраске стены.
– Ну разумеется, у нас проблемы. Что на этот раз?
Я внимательно посмотрел на него. Олег был в хорошем настроении – слишком хорошем. Нужно было аккуратно подвести его к мысли о замещении, не задев самолюбие. Он всё-таки был Избранником, а значит, привык быть главным. Резкое предложение использовать двойника могло его оскорбить.
– Лания нас крупно подставила, – начал я осторожно. – Она собиралась сбежать до приезда группы ревизоров.
– Ревизоров? – переспросил Корнеев, останавливаясь с кистью в руке.
– Опричников, экономической инквизиции с горящими факелами! – материализовался Фома во главе стола. – Аналитики с руками палачей, ищущие доказательства воровства при управлении городом.
Корнеев нахмурился, глядя на мага. По его лицу было видно, как он пытается сообразить, что происходит.
– Ты кто такой и почему у тебя моё лицо?
– Ах да, я забыл, – хмыкнул Фома, разглядывая свои руки. – Это я, Фома!
– Мой личный маг, – пояснил я, сурово зыркнув на Фому. Ему следовало оставаться невидимым, пока я не скажу, но, видимо, ему не терпелось произвести впечатление на Корнеева.
– Иллюзия… – протянул Олег, медленно ставя кисть в банку с краской. Его движения стали осторожными, напряжёнными. Он скрестил руки на груди и нахмурился. – Что всё это значит?
Вот оно. Момент истины. От того, как я подам это, зависит, согласится ли он на мой план или заявит, что справится сам.
– Боюсь, нам придётся провернуть небольшую аферу с этими ревизорами, – сказал я, выбирая каждое слово. – Фома большую часть жизни проработал на Торговцев и знает, как с ними обращаться. Они пришли за кровью, и, честно говоря, ты можешь долго не продержаться у власти, если они добьются своего.
Я видел, как меняется выражение его лица. Сначала недоумение, потом понимание, а затем – обида. Его брови сошлись к переносице, губы сжались в тонкую линию.
– То есть ты хочешь, чтобы твой маг притворился мной, успокоил их, и они убрались восвояси, – сказал он, качая головой. В голосе появились холодные нотки. – Не очень-то похоже на вотум доверия моим собственным способностям.
Именно этой реакции я и боялся. Нужно было быстро исправить ситуацию, не дав обиде укорениться.
– Что я упоминал в своём последнем письме? – спросил я, тоже скрестив руки, копируя его позу. Зеркалирование жестов – старый психологический трюк, помогающий наладить контакт. – Помнишь?
Корнеев покачал головой, но выражение лица стало менее воинственным.
– Признаюсь, я ещё не дочитал его до конца, но ты там говорил о делегировании.
– Именно, – сказал я, слегка наклонившись вперёд. – Послушай, Олег. Худший руководитель – тот, кто пытается всё делать сам. Это не про недоверие к твоим способностям. Это про то, что всегда найдутся люди, которые в чём-то конкретном лучше любого из нас.
Он всё ещё выглядел скептически, но теперь слушал внимательно.
– Твоя работа – не быть лучшим во всём, – продолжил я, стараясь говорить убедительно, но не покровительственно. – Твоя работа – направлять таланты других для достижения великих целей. Я видел, как множество компаний развалилось из-за упрямства владельца, не желавшего делегировать полномочия, чем из-за любого рыночного кризиса.
Олег медленно пожал плечами. Я видел, что аргумент его задел – в хорошем смысле.
– Полагаю, ты прав, – сказал он осторожно, – но в то же время я не могу не чувствовать себя оскорблённым твоим предположением, что я не смогу за себя постоять.
Вот оно – ключевое слово. «Предположением». Он не отверг идею напрочь, просто хотел сохранить лицо. Пора разыграть козырную карту.
