Текст книги "Мы, монстры. Книга 2: Иные (СИ)"

Автор книги: Тим Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Глава 36. Сорэн

На подлете к замку Мирт ушел вверх, и Нивен, чертыхнувшись, снова вжался в его спину. Руки будто сами по себе сжимали поводья, да и тело он чувствовал плохо. А вот голова – опять закружилась.

«Глупо будет упасть сейчас, – отстраненно подумал он. – Над замком».

С другой стороны – разве было время, когда он делал хоть что-нибудь умное?

Зависнув на миг над острыми, будто игрушечными, башенками, жаба пошла на снижение. То ли почувствовала, что с Нивеном что-то неладно, то ли просто решила покрасоваться перед теми, кто внизу: не нырнула по привычке головой вниз – летела медленно, нарезая круги.

Нивен собрался с силами и осторожно выглянул из-за чешуйчатой спины.

На посадочной площадке башни было с десяток человек. Его не встречали радостными криками, но и не целились из оружия. Посматривали в небо – и хватит.

Нивен был не против. Тем более люди на площадке вдруг стали двоиться перед глазами, расплываться. Нивен зажмурился, несколько раз моргнул.

“Еще немного, – сказал себе. – Еще немного – потом падай, сколько влезет”.

Подумал, что думал уже так когда-то.

Только сейчас никто не рявкнул изнутри: «Соберись!», как это было раньше.

Лаэф был далеко.

А Нивен без Лаэфа – слаб. Он даже не проверил, насколько – сразу украл жабу и помчался вперед. Очередная глупость, за которую Лаэф непременно отругал бы, если б мог. Нивен и раньше делал глупости и спасался лишь чудом. Теперь чуда не будет. Голова кружилась, белый дворец неумолимо приближался, а Нивену страшно хотелось развернуться.

Ведь все, что пришлось бы по душе Лаэфу, – неправильно. Так? А попытка убить Сорэн ему бы точно понравилась.

Люди на площадке расступились. Осталось совсем немного.

Если разворачиваться, то сейчас.

Нивен взялся за поводья – и не потянул.

Мирт плавно, даже грациозно, сел.

“Хватит решаться, – подумал Нивен, – пора заканчивать”.

В конце концов, Нивен не умел принимать решения без Лаэфа. Нивена без Лаэфа никогда не было.

И не будет.

“Примерно, десять”, – решил он, окинув взглядом встречающих. Сосчитать все еще не мог: перед глазами до сих пор все шаталось и двоилось. В ушах шумело.

Он спрыгнул со спины Мирта, пошатнулся, схватился за него – тот презрительно покосился. Но у Нивена не было больше ни сил, ни времени на игры в гляделки.

– Где Тейрин? – спросил он, стараясь говорить уверенно и громко. Так ведь говорит Рэй?

И будто в ответ на его вопрос, дверь на площадку распахнулась и навстречу шагнул гном.

Кустистые гномьи брови поползли вверх, и только тогда Нивен понял, что знает его.

“Табуретка, – мрачно определил он. – Опять. Ну, ладно”.

Вместе с последней мыслью выхватил кинжал, метнул в гнома, но тот успел отбить его секирой. Нивен швырнул второй. Гном увернулся.

Люди на площадке поняли наконец, что к чему, и рванулись к Нивену, двоих сшиб хвостом Мирт, третьего боднул, отбрасывая. Взлетел, чтобы вновь броситься вниз, но Нивен уже не видел этого – почувствовал. Он сосредоточился на остальных.

“Сейчас проверим, – успел подумать. – Как я без Лаэфа”.

Ушел в сторону от первого подскочившего, ударил с разворота, не глядя, ребром ладони по шее. Противник упал, Нивен – вместе с ним, на колено. Свистнуло над головой лезвие. Подсечкой сбил с ног второго, кувыркнулся через него, вышел на колено, напротив третьего. Тот уже успел обнажить меч, но больше ничего не успел. Короткий удар в солнечное сплетение – и человек согнулся. Схватившись за его локоть, Нивен дернул вниз, сам вскочил.

Круто развернулся к остальным и… пошатнулся.

Нет, без Лаэфа он ничего толком не мог сделать: голова опять закружилась, теперь – после пары кувырков.

Нивен прыгнул навстречу остальным, в последний момент рухнул на колени, прямыми руками подбил под ноги двух ближайших к себе стражей, неудачно оказавшихся на одной линии. Ушел от рубящего удара сверху перекатом в сторону – на одного из упавших. Походя ударил и того ребром ладони в шею – чтоб не мешал. Развернулся, вышел на колено. Следующий удар пропустил бы, но подоспел Мирт – снес хвостом замахнувшегося, а Нивену снова пришлось откатиться – чтобы тот упал не на него.

Вскочил – и замер. Осторожно огляделся.

Люди на площадке лежали. Мирт грузно опустился рядом и довольно хрюкнул. Нивен покосился на него. Жабья морда, кажется, самодовольно ухмылялась.

– Спасибо, – нехотя бросил Нивен.

И медленно двинулся к распахнутой двери.

Гном наверняка бросился с докладом к Тейрину. Что ж, фактор внезапности утерян. Зато гном не мчится на него с секирой наперевес, а это сейчас очень кстати: ноги подкашиваются, голова кружится, по рукам бегут колючие мурашки. И плечо опять болит – кажется, кто-то все таки успел ткнуть чем-то острым.

Мирт угрожающе рыкнул за спиной.

Нивен замер у двери, обернулся.

– Ты не пролезешь, – сказал жабе, подумал и добавил. – Жрать надо меньше.

Мирт, кажется, удивился. Пришла очередь Нивена самодовольно ухмыляться.

А потом он нырнул во тьму.

Прошел несколько шагов, прислонился здоровым плечом к стене, проморгался.

“А вот это плохо, – подумал он. – Я теперь хуже вижу в темноте. Нет. Теперь я ничего не вижу”.

***

– Идиот, – в который раз пробормотал Лаэф и даже прикрыл рукой лицо – как будто не желал этого видеть. Но не видеть не мог. Не видеть означало бы отпустить нить, которая уже вовсе и не нить, а золотой трос. Растет на глазах. За него можно потянуть и – главное – по нему можно попытаться взобраться наверх.

Уже сейчас нужно пытаться, уже сейчас. Иначе будет поздно. Только вот – позволят ли остальные? Ходят кругами, волками смотрят. Нет, посмотреть, конечно, есть на что.

В отличие от них Лаэф быстро восстанавливает силы. Сидит на пригорке в клубах серого дыма, который так и норовит разнести в клочья здешний ветер, но что ему ветер? Он сам – дым. Тень. Тьма. С ним так легко не справиться. И трос в руках уже почти прочный.

– Конечно, ты не видишь ничего! – прошипел он Нивену. – А нос тебе на что? Нюхай! И уши твои! Слушай! Чувствуй! Осторожней!

Нивен его не слышал.

***

Заррэт, напряженно наблюдающий за братом, стоя в нескольких шагах позади, увидел, как тот вскочил, сжал нить – или это уже лучше называть веревкой? – сильнее, как будто еще сильнее можно было сжать. На миг даже испугался, что Темный сейчас начнет взбираться по ней.

Или не взбираться – тенью взлетит, он ведь может уже, видно же: тени вновь послушны ему. Отродье и впрямь питает Лаэфа. Никто из них четверых не окреп за это время. Не носился вместе с ветром над безжизненными равнинами Ух'эр, орошая просторы своим ненормальным смехом, не роняла семена в землю Тэхэ, чтобы взрастить и здесь, как когда-то на месте таких же пустошей, свои сады, не напевала под нос мелодии Эйра, и даже не пыталась ни из чего соорудить себе качель, а ей же, рыжей, только дай где покачаться.

Да и сам он... Создать оружие из небытия, вне кузницы, вне родного мира – задача непосильная. Все, что смог, заточил камень. Только вот резать им волшебную нить – дело пустое. Не разрежет, ибо нет в нем, черном и безжизненном, как все здесь, как душа Ух'эра, силы. Не струится внутри, не пульсирует.

Ничего в нем нет.

***

Стена казалась сплошной, потому Нивен не ожидал, что на него нападут из ниши.

Почувствовал движение и успел увернуться в последний момент. Секира со свистом разрезала воздух рядом с его головой. Нивен упал на колено, но тут же пропустил тяжелый удар в грудь. Ушел в кувырок назад через плечо и вскочить на ноги у противоположной стены. Разглядел наконец силуэт гнома в темноте.

– Ты стал предсказуемым, – заметил тот. – Зря вернулся.

Прокрутил секиру в руке: лезвия со свистом разрезали воздух.

Нивен осторожно шагнул в сторону – чтоб оказаться глубже в коридоре, но остаться лицом к гному.

“У него короткие ноги. Улучить момент – побежать. Не догонит”.

Кажется, так обычно делает Йен. Кажется, Нивен начал понимать, почему.

– Мне нужен Тейрин, – сказал он.

– Он многим нужен, – понимающе кивнул Крит.

– Ты хоть знаешь, что он собирается сделать? – спросил Нивен.

Гном, черты которого стали наконец немного различимы, казалось, задумался. По крайней мере, будто нахмурился больше обычного. Или Нивену очень хотелось так думать.

Он не рассмотрел толком – сзади на шею набросили удавку. Он в общем-то знал, что делать. Успеть перехватить веревку и падать вниз, перебрасывая через себя душителя. Он знал, что делать. Он просто не успел.

Перед глазами окончательно потемнело.

***

– Хватит, – безразлично, задумчиво сказал Тейрин.

Душитель убрал руки – незваный гость рухнул на каменный пол.

Тейрин остановился над ним, пинком перевернул. Присел и всмотрелся в лицо. Брезгливо скривившись ткнул пальцем в артерию на шее. Гость все еще был жив. Крит снял со стены факел, зажег и поднес поближе.

– Кровь этого мне не нужна, – равнодушно отметил Тейрин и поднялся. – Она грязная. А он – не Каарэй.

– Так что с ним делать? – растерялся Крит. – Он прибыл на черной виверне. Искал тебя. Спросил даже, знаю ли я, что ты собираешься делать.

– А он, значит, знает? – хмыкнул Тейрин. – Можем взять его с собой. Пусть увидит, насколько неправ.

Развернулся и зашагал прочь.

– Тейрин, – осторожно позвал Крит, и тот круто развернулся. Раздраженно уставился в глаза: будто он очень спешил, а гном его отвлекал.

“Ага, как же, – подумал Крит. – Так спешил, что аж бросил всё и примчался сюда – смотреть, кого я тут убиваю. Чтобы защитить тебя! От того ли я тебя защищаю? И правда – что ты собираешься делать?”

Впрочем, остальное – позже. Все эти странные игры с камнями и кровью – позже. Сейчас – Нивен.

– Я бы советовал добить его сейчас, – сказал Крит. – Выбросить со смотровой площадки или задушить до конца. Он опасен.

– Я не боюсь его, – Тейрин пожал плечами. – Он хотел видеть меня. Он увидит меня.

И скрылся за поворотом.

Крит щелкнул пальцами, призывая людей.

– Дотащите этого до купален, – приказал им. – Дальше я сам.

***

Нивен пришел в себя от хлесткого удара по щеке. Медленно открыл глаза. Он стоял на коленях, его держали с двух сторон, не давая упасть. Попытался пошевелить руками, но запястья были туго стянуты веревкой за спиной.

Плохо. Но дергаться пока не стоит.

Тело болело. Горло жгло огнем. И дышалось через боль.

Но он был все еще жив.

По щеке его ударил мальчик. Совсем мелкий. В белом длинном плаще, в белых перчатках, и сам бледный, почти как Ух’эр. Совсем еще ребенок с огромными голубыми глазами.

Так, по крайней мере, кажется поначалу – сам он мелкий, глаза огромные, веки словно припухшие от недосыпа. Но если в глаза всмотреться – видно, что ничерта он не ребенок. Взгляд – холодный, чуть брезгливый, но больше равнодушный. Очень взрослый взгляд.

Ударил, дождался, пока Нивен посмотрит на него, отошел на несколько шагов назад. Шагал легко, невесомо, будто бы еще немного – и взлетит.

Отвратительно, сладко и вязко пахло чем-то знакомым.

– Я Тейрин, – сообщил мальчик. Твердо и ровно, как говорил обычно сам Нивен. Обычно, но не сейчас.

– Молодец, – хрипло ответил он. Говорить было больно, но говорить было надо. Вокруг еще не бродит злобная богиня света, значит, есть время убедить с ней не связываться.

“Кровь, – вдруг понял Нивен. – Пахнет кровью”.

Наверняка жертва. Наверняка – для нее.

Запах очень плотный. Крови много. Где столько взял?

Нивен покосился по сторонам. Держащего его с одной стороны он не знал, зато с другой стоял все тот же Крит. Встретился с ним взглядом, ухмыльнулся.

“Ты не заметил, что у вас полно крови? – мысленно спросил Нивен. – Не думаешь, что это плохо?"

Но вслух сказал:

– Теперь яс... – закашлялся, продолжил, – ясно, почему я на коленях. Иначе тебе пришлось бы держать за ногу.

Ухмылка исчезла, гном побледнел. Наверное, снова не ожидал от Нивена такой болтливости.

“Хоть гнома напугал”, – утешил себя Нивен.

Он ничего не мог сделать в этой ситуации. Совершенно ничего. Кроме как говорить.

Да, он начал понимать рыжего. Тот тоже обычно мало что мог. Потому говорил много. И если это сейчас будет раздражать всех вокруг так же, как раздражало Нивена, то хоть позлит их слегка. А может даже – выведет из себя. И использует это. Если его не убьют раньше.

А если убьют – тоже результат.

Лаэфа-то надо как-то убрать.

Нивен поднял глаза на Тейрина. Тот будто чего-то ждал. Будто хотел спросить о чем-то, но не мог.

“Хорошо, – подумал Нивен. – Будет слушать”.

Осталось, чтобы Нивен смог сказать, что нужно. Йена бы сюда – этот бы сказал. Этот бы и что не нужно сказал.

А Нивен и говорить толком не умеет. Никогда не думал, что пригодится этот навык.

– Тейрин, – сказал он. – Сорэн нельзя верить.

В глазах мальчика стояло все то же застывшее равнодушие, но он не перебил. И Нивен, набрав побольше воздуха и сосредоточившись на том, чтобы подобрать слова, продолжил:

– Не знаю, что она сказала тебе. Но она – такая же, как остальные.

“Ну да, отлично сказал, – подумал он. – Как будто Тейрин знает остальных…”

– Мертвым нельзя верить, – заговорил снова. – Если хоть один из них поднимется – попытается подмять под себя все вокруг. Зачем тебе это?

Тейрин молчал.

– Она же все разрушит к чертовой матери, – устало закончил Нивен. Его красноречия не хватало, чтоб объяснить, что представляет из себя Сорэн.

– Есть что разрушать? – холодно спросил Тейрин.

– Всегда можно найти, – дернул плечом Нивен, вспомнил о башне и попытался сдержать неуместную ухмылку. Кажется, получилось не очень. Зато почувствовал: его держат уже не так крепко. Плечо болит. Кажется, рука не будет двигаться. А если будет – то недолго.

– Издеваешься? – спросил Тейрин, и его голос странно дрогнул. Конечно. Никому не нравится, когда над ним издеваются.

Тейрин шагнул к емкости, наполненной кровью, рука, сжатая в кулак, дернулась, как только что – голос. Он что-то хотел бросить туда. Нивен заговорил быстро и в последний момент – Тейрин успел остановить движение.

– Я знаю их, – отчеканил Нивен. – Они используют тебя. Выползут. А потом растопчут. Тебя и всех вокруг.

– Откуда? – равнодушно спросил Тейрин. – Откуда ты их можешь знать?

***

– Что ты делаешь?! – в очередной раз прошипела Сорэн.

Она уже и кричала на него, и шипела, и опять ласково шептала. Тейрин не слушал. Ни ее, ни этого, с серым лицом.

Сначала он ждал, что Крит вернется, а тот все не возвращался, и Тейрин, сжав камень в ладони, вышел из купален.

И тогда она заговорила так, как не говорила никогда. Жестко, холодно, твердо. Убеждая вернуться сейчас же.

Тейрин уже тогда перестал слушать. Он думал о том, почему не может бросить камень. Может, ему было страшно делать последний шаг. Но он ведь знал, всегда знал: если страшно, надо шагать. Чем страшнее – тем увереннее надо шагать. И сейчас он просто зачем-то оттягивал момент.

Потом странный демон с серым лицом начал нести какую-то чушь, а Тейрин говорил просто, чтобы говорить. Решение было принято. Но почему-то – казалось ему – этот разговор должен состояться прежде, чем она поднимется. Пусть демон видит, как она поднимется. А она пусть еще покричит – пока в его руках.

Может, дело было как раз в этом: он в последний раз держал ее в своих руках. В последний раз обладал властью над ней. Одно движение – и власть будет утеряна навсегда.

Тейрину было невероятно тяжело распроститься с властью.

– Я знаю, – говорил демон. – Она использует тебя. Лаэф пытался использовать меня.

– Лаэф?! – напряженно переспросила Сорэн, потом вздохнула, будто с облегчением, и куда спокойнее, почти так же спокойно, как всегда, заговорила. – Я должна была почувствовать, Тейрин. Конечно, Темный не оставит попыток встать на моем пути… Сам прийти не может – подсылает своих монстров. Ты же видишь, дитя, это монстр перед тобой.

“Вижу”, – подумал Тейрин, впервые ответив ей с момента, когда вышел навстречу демону.

Она облегченно вздохнула еще раз.

– Сейчас он бессилен, – сказал демон. Он говорил, будто через силу. Выталкивал слова из себя. – Попытается вернуться. Я не допущу этого. Ты – не должен впустить ее.

***

Губы ребенка дрогнули – изогнулись в легкой презрительной усмешке.

– Она не использовала меня, – произнес он ровно, словно будто бы задумчиво, будто говорил не с ним – сам с собой. – Это мое решение. Это всегда было моим решением. Она поднимется. Мир будет принадлежать ей. Она принесет свет.

– Какой свет? – спросил Нивен. – Откуда? Она – древний монстр, мечтающий о власти и крови. Ты знаешь это. Иначе не говорил бы со…

– Замолчи! – оборвал его Тейрин, и голос его громыхнул неожиданно властно. – И смотри!

Протянул руку со сжатым в ней белым камушком над кровью.

– Еще не поздно! – выдохнул Нивен, и только услышав это собственного голоса понял: он крикнул. Заговорил тише. – Все можно исправить.

Губы Тейрина вновь дрогнули, но усмешки на этот раз не последовало. Наоборот: он будто бы весь заледенел. Если, конечно, там было, куда леденеть еще дальше.

– Ты знаешь, сколькими жизнями пришлось пожертвовать ради нее? – спросил все так же безразлично, но голос натянуто зазвенел.

“Так вот, в чем дело,” – подумал Нивен.

– Не знаю, – ответил он. – Но еще можно спасти остальных.

– Не знаешь, – холодно повторил Тейрин, и презрительная усмешка все-таки вновь искривила губы. На этот раз – ледяная. – Десятки, сотни! Все для нее. А теперь ты пытаешься уговорить меня… сделать что?

– Остановиться, – Нивен снова повел плечом, теперь другим. Да, его почти не держали. Но до Тейрина слишком далеко. И слишком опасно он держит камень и выпустит, стоит только вскочить. – Тебе с этим жить. Как мне – с тем, что сделал я. Как жить – не знаю. Но знаю, что Мертвые – не оправдание. Это мы сделали то, что сделали. И сейчас решение принимаем мы: я и ты. С решением, которое примешь сейчас, тебе тоже жить.

Выдохнул. Он давно не говорил так много, так долго и так убедительно. Кажется, он устал говорить. Кажется, стал совсем пустым. И стало почти все равно. Теперь – будь что будет. Он сделал все, что мог.

Рука, сжимавшая камень дрогнула. Но Тейрин удержал ее. Мотнул головой, будто отгоняя наваждение, проговорил снова чуть слышно, отсутствующе:

– Сорэн...

– Тейрин! – Нивен снова крикнул, но в этот раз не помогло.

Пальцы разжались, камень выскользнул из ладони.

Упал погрузился в кровавую массу.

Нет, он сделал еще не все.

– Послушай меня, идиот! – прошипел Нивен, невольно подражая Лаэфу. – Там внизу – люди. В Нат-Каде – люди. В других городах. В других землях. Люди, звери, птицы, говорящие, чтоб их, пни! Полно хороших существ, которых ты сейчас решил уничтожить. Тебе попадались плохие, понимаю. Чтобы выжить среди плохих, надо стать самым плохим. И это понимаю. Но ты идиот. Ты хоть бывал за пределами Нат-Када? Ты видел мир, который твоя Сорэн сожжет, чтобы везде нагромоздить мраморных плит?

Он говорил так быстро, как никогда. Что-то происходило с Тейрином, а времени думать, хорошо это или плохо, не было. В общем-то – хуже-то некуда.

А Тейрин не смотрел на него – не сводил взгляда с крови, в которой утонул камень. Еще плотнее сжимал губы. Сжимал кулаки. И упрямо не отводил взгляда. Нивен говорил дальше – почему-то казалось важным успеть сказать как можно больше.

– В Нижних землях – рогатая богиня. У их Князя борода с дурацкими косичками. И лесные божества. У них есть грифоны и летающие быки. И еще куча черт знает чего, что я даже не знаю, как называется. А на севере всегда светло. Снег отражает лучи Ирхана. И лучей больше. Там не тучи, как у нас, а...

Он осекся.

Темная масса поднялась горбом.

Медленно осела.

Оставив стоять ее.

***

Тэхэ глянула на Эйру. Та сидела в нескольких шагах, не отрывая взгляда от Лаэфа, и очень по-ух'эровски щурилась.

Значит, почуяла и она.

Как будто укололась шипом одного из своих любимых цветов. Только сейчас Тэхэ поняла, как те цветы напоминают старшую сестру: прекрасные, высокие, стойкие, сильные – какие только холода ни переживали. И невозможно дотронуться, хотя рука сама тянется. Хочется сорвать. Подержать в ладони. А иногда и просто согреть.

Но – не даются.

Интересно, как увидела Сорэн Эйра. Но куда более интересно – что увидел Лаэф.

Потому что увидела Тэхэ – изменился взгляд, стал острее, напряженнее. Губы сжались тонкой полоской. И весь он вытянулся, будто взлететь силился, вверх, ввысь, к ней.

И почему-то охватила злость. Черная, дикая, отчаянная.

Наверное, плохое влияние соседства с Тьмой, подумала бы, если бы могла думать. Но не могла сейчас – и сама плотнее сжимала губы, кулаки, с каким-то болезненным удовольствием наблюдая за братом.

Который сейчас будто был отражением всех ее чувств.

Будто через силу прошептал:

– Сорэн...

И закрыл удивительные фиолетовые глаза.

Чтоб привычно увидеть глазами другого.

***

Огромная – в два человеческих роста, стройная, будто бы высеченная из ослепительно белого камня. Мягкие изгибы тела, полные губы растянуты в блаженной полуулыбке, тонкие черты лица, прикрытые веки без ресниц. Белые, только сейчас – окровавленные, длинные волосы. И от этой ослепительной белизны кровь выглядит на них грязно. Все рядом с ней – грязно, неправильно.

Вдохнула шумно, будто наслаждаясь, но тут же поморщилась, распахнула сияющие синие глаза и с нескрываемым отвращением глянула на Нивена.

Проговорила что-то жестко, отрывисто, на незнакомом каркающем языке.

И Нивен понял – не ему сказала, Лаэфу. Зажмурился, направляя все оставшиеся силы на то, чтоб не впустить Темного, который неожиданно вновь попытался забраться в голову. Нет уж. Одно божество выпустили в мир, хватит.

Вдруг Нивен не увидел – почувствовал движение.

Распахнул глаза.

Тейрин все так же стоял напротив нее, медленно опускал правую руку, а из груди богини торчала инкрустированная золотом рукоять кинжала, еще секунду назад покоившегося в ножнах на поясе мальчика.

Тонкая белая рука взметнулась к груди. Сорэн, не спеша, извлекла оружие, разжала пальцы. Кинжал упал вниз.

Тейрин выхватил второй.

“Дважды идиот, – подумал Нивен. – С первого раза не понял – твои ножи ее не берут”.

Повел плечом и с легким удивлением обнаружил, что его больше не держат. Крит и второй страж отпустили и даже отступили назад, явно не понимая, что делать теперь.

Все та же политика невмешательства, да, гном?

Сорэн отмахнулась стремительно и легко – выбила второй кинжал из руки Тейрина. Толкнула его в грудь – щелчком пальцев – на пацана отшвырнуло к стене.

Нивен рывком поднялся на колено.

На ноги.

С усилием прыгнул через связанные руки – те оказались спереди. И снова шатнулся.

Слишком больно, слишком тяжело.

Да и зачем?

Ее все равно, как только что доказал Тейрин, не убить.

За спиной хлопнула дверь.

Звон Нивен услышал за секунду до того, как услышал голос.

Едва различимая дрожь воздуха. Как будто кто-то согнул, а потом отпустил тренировочный клинок.

А потом Йен за спиной насмешливо спросил:

– Правителями тут без меня кидаетесь?