Текст книги "Кадиллак-Бич"

Автор книги: Тим Дорси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Я всегда стараюсь найти места, где снимались стереографии, – говорил Серж. – Вот эти старинные снимки 40-х годов мне удалось достать в Киз. Бесценные фотографии моста Бахиа-Хонда и рекламы сандвичей с говядиной. Я люблю стоять в той же точке, что и фотограф, смотреть правым глазом в окуляр так, чтобы снимок накладывался на реальное изображение. Один глаз смотрит на сегодняшнюю картину, второй видит, как это выглядело полвека назад. Я закрываю то один глаз, то другой, как путешественник во времени. Целые часы настоящего удовольствия!

Ленин нажал рычажок на стереоскопе. Модель 50-х годов в полосатом купальнике срывает в роще апельсин с дерева.

– Почему ты так любишь Флориду?

– Потому что мне нужен постоянный стимул. Жить здесь – все равно что постоянно присутствовать в аудитории программы «Сегодня».

Ленни снова нажал рычажок. Русалки.

– Все считают, что мы тупые. Флорида-а…

– Пусть так и думают. Потом они приезжают сюда, высокомерные, расслабленные, и тут мы их берем тепленькими… Постой-ка. Что-то происходит.

Патрульный автомобиль с двумя людьми на заднем сиденье выехал из ворот и повернул на юг. Серж завел двигатель, и лимузин присоединился к транспортному потоку.

Патруль проехал по прямой до конца Бискейн, потом повернул налево на северо-восточное шоссе.

– Они едут в порт, – сказал Серж.

– Не знал, что там есть полицейский участок, – заметил Ленни.

– А его и нет.

Лимузин тенью следовал за патрульной машиной по шоссе, через мост, на остров с океанскими кораблями. Они пересекли железнодорожные пути, проехали мимо штабелей грузовых контейнеров, размещенных на площадках размерами с футбольное поле. Доехали до изолированной части порта, где не велись никакие работы, ржавели металлические емкости и бездействовали огромные портальные краны.

– Обрати внимание на масштабы сооружений, – сказал Серж. – Когда приходится видеть гигантские краны, я всякий раз удивляюсь: кто же их делает? И где? Сколько они стоят? Насколько трудно ими управлять?

– Как-то на складах я работал на погрузчике, – сказал Ленни. – Получалось неважно.

– Боялся высоты?

– Никак не мог сконцентрироваться. Эти штуки все время издают пикающие звуки, поэтому я отключил сигнал. Вскоре меня уволили. Однажды после обедая зацепил верхний штабель и свалил поддон с репеллентом против комаров на группу школьниц-экскурсанток. Мне повезло, что у подъемника было защитное ограждение. Это не самое безопасное место для работы.

– А разве тебя не проверяли на наркотики?

– Конечно, но я всех обманывал. У меня был такой секретный пузырь с чужой мочой. Я его приматывал на животе, а тоненькая трубка тянулась вниз…

Серж поднял руку.

– Попридержи свой трогательный рассказ. Мы приближаемся.

Они подъехали к берегу острова и медленно двигались вдоль дамбы. Серж объехал справа очередной портальный кран и увидел, как полицейская машина въезжает в ангар. Двое мужчин закрыли за ней большие металлические ворота.

– Знакомое место, – сказал Серж. – Центральный склад контрабанды. Мистер Палермо – главный партнер.

– Плохо дело.

– Если не ошибаюсь, Дуг и Расти будут мертвы уже через несколько минут. Вот мой план…

Внутри складского помещения с фермы свешивались две мощные лампы, свет которых образовал яркие круги на грязном цементном полу. В одном круге – полицейская машина с открытыми дверцами, Дуг и Расти стоят рядом с двумя копами. В другом – три «кадиллака». Широкоплечие мужчины в черном с автоматами в руках расположились по углам каждого из автомобилей. Перед ними – кресло-каталка с укутанным в плед стариком в кепи для гольфа.

Старик сделал легкое движение правой рукой, будто ведущий на дорогом аукционе.

– Заплатите полицейским офицерам.

Один из телохранителей кивнул и вынул из кармана пиджака два коричневых конверта.

Послышался какой-то шум. Охранники пытались локализовать его. Казалось, гоночный автомобиль с неисправным мотором несется на предельной скорости. Звук все нарастал, потом раздался визг резины. Двое охранников заглянули в прорези дверей и тут же разбежались в противоположных направлениях. Панели ворот распахнулись и оторвались, просвистев над крышей лимузина, влетевшего в помещение и замершего как раз посередине.

Серж выпрыгнул с водительского места и улыбнулся.

– Я не опоздал? Вы уже начали? Не могли бы повторить то, что уже сказали, не хочу пропустить чего-нибудь важного.

Серж повернулся и подмигнул Дугу и Расти. Оба побледнели и прижались к полицейской машине.

Подручные Палермо выступили вперед и вскинули оружие.

– Нет, – сказал старик, поднимая руку. – Пока не надо.

Мистер Палермо внимательно оценивал Сержа, который стоял, ухмыляясь и беспечно притопывая ногой. Старик приподнял подбородок и заговорил глухим голосом:

– Что ты здесь делаешь?

– Пытаюсь вернуться на курс.

– Ты ошибся адресом, – проронил Палермо и начал подавать сигналы охране.

– Я здесь, чтобы доставить сообщение, – сказал Серж. Мистер Палермо сложил руки на коленях.

– Я слушаю.

– Лука Барзини спит с рыбами. Охранники переглянулись.

– До сегодняшнего дня не знал, что все это – дело рук Барзини.

Один из головорезов наклонился к старику:

– О чем он?

– Изображает «Крестного отца», – ответил мистер Палермо. – Он издевается над нами.

– Мистер Корлеоне – человек, который хочет узнавать плохие новости немедленно.

Охранник встал и передернул затвор автомата.

– Мистер Палермо, можно я замочу этого пидора?

– Пидор? – переспросил Серж. – Ты что, гомофоб?

– Чего?

– Ты понимаешь, что ненависть к геям – это демаркационная линия, за которой следует полная интеллектуальная деградация?

– Заткнись! Все так говорят!

– С каких пор ты стал фанатиком? Что ты вообще имеешь против геев?

– Ничего!

– Страдаешь слабоумием? У тебя проблемы с педерастией?

– Нет!

Серж драматическим жестом поднял палец.

– У него нет проблем! Он готов сосать! Все слышали! Остальные телохранители наставили оружие на первого.

– Я не это имел в виду! Парни! Он перевирает мои слова! Телохранители взяли беднягу в кольцо.

– Хватит глупостей! – прервал их мистер Палермо. Он взялся за трость, прикрепленную к подлокотнику кресла, и медленно встал.

Серж бухнулся на колени и воздел руки к небу.

– Он может ходить! Слава Иисусу!

– Слишком много говоришь, – проворчал Палермо. – В тебе нет уважения. Ты жив до сих пор только потому, что у тебя имеется информация, которая нужна мне.

Он ткнул тростью в сторону Сержа.

– Где камни [57]57
  Игра слов: stones (камни) и Rolling Stones (рок-группа).


[Закрыть]?

– «Камни»? Сегодня, кажется, выступают в Филадельфии. И должен сказать, Джаггер для своего возраста все еще неплохо двигается.

– Ты утомляешь меня. От тебя начинает барахлить мой стимулятор, – сказал Палермо, снова уселся в кресло и сделал еще один жест. Один из телохранителей подкатил его к самому роскошному из «кадиллаков».

– Что прикажете с ним сделать? – спросил он.

– Подождите, пока я не уеду.

Команда проводила «кадиллак» взглядами, пока тот не выехал в яркий прямоугольник солнечного света там, где когда-то были металлические ворота. Потом все разом повернулись и подняли оружие.

Серж бормотал, продолжая улыбаться.

– Давай, Ленни? Что же ты так тянешь?

– Последнее слово, умник?

– Стойте! – заорал Серж. – Остановитесь! Подождите!

– Что такое?

– Я все еще думаю… Они прицелились.

– О’кей! Есть! – Серж прочистил горло и запел, всего лишь слегка не попадая в тональность: – «…Я повторю себе, возможно, грубым быть рискуя, должно быть шестьдесят четыре способа в Майами умереть… Должно быть шестьдесят четыре способа в Майами умереть…»

Брови головорезов поднялись в замешательстве. Серж щелкнул пальцами и начал аккомпанировать себе чечеткой.

– «…Очередной разбойный набег – Грег; составил плохой ограбления план – Стан; сигара, „порш“, шмоток модный покрой – Рой; взорвал дома газ, теперь далеко он от нас – Гас…»

Бандиты в замешательстве вертели головами.

– «…Местных бандитов босс – всеми любимый Росс; модный дизайнер, наркотиков друг – Дуг; случайный прохожий, свидетель невинный – Винни; не попасть ему в рай, он готов показания дать – Слай…»

Команда снова подняла оружие…

– «…Любитель округлых жоп – Боб; известный пьяница и баламут – Джуд; обчистили банк, и все шито-крыто – Питер; берегись вон того мачете, дружище Эдди!..»

Жуткий грохот. Бандиты ничего не успели сообразить, когда контейнер автомобильных запчастей пробил металлическую крышу.

И никуда не попал.

– Классный прицел, Ленни. Дерьмо! – Серж нырнул в лимузин, скрываясь от автоматного огня. Пули оставляли на кузове следы, как от грабель, пока лимузин, разворачиваясь, бил в бок полицейскую машину.

Еще один автоматный залп. Фары патрульной машины взорвались. Расти стоял как раз между ними, недоверчиво глядя на череду красных дыр от пуль на своей груди. Он умер еше до того, как упал на бетон. Дуг кричал во весь голос. Серж втащил его В’лимузин и нажал на газ, направляя машину к выходу. Бандиты бросились к своим автомобилям.

Ленни выпрыгнул из кабины управления грузовым краном и уже бежал к ангару. Когда лимузин вырвался на солнечный свет, Серж ударил по тормозам, и Ленни забрался в медленно движущуюся машину. «Кадиллаки» висели на хвосте.

– Что так долго? – спросил Серж. – Ты говорил, что знаешь, как управляться с такими штуками.

– Я думал, кран похож на погрузчик, но управление оказалось гораздо сложнее. А потом я стал действовать наобум.

Серж заложил резкий левый поворот, подняв облако пыли. Проверил вид сзади. Два «кадиллака» одновременно возникли из пыльного облака. Высунувшись из окон, бандиты обстреливали из автоматов всю дорогу вдоль дамбы на фоне далекого силуэта Майами.

– Ленни, возьми руль! – Серж высунулся из окна и открыл ответный огонь.

Дорога была неровной, и пули пролетали мимо цели.

– Ленни, останови машину!

– Что?

– Останови машину!

Левой ногой Ленни дотянулся до тормоза. Серж уперся рукой с пистолетом в крышу. Преследователи были почти рядом, вот-вот врежутся в багажник лимузина. Пули бандитов свистели над головой Сержа.

– Помнишь «Челюсти»? – прокричал Серж.

– Еще бы!

Серж сжал зубы и нажал на курок.

– Улыбайся, ты, сукин… Ба-бах.

Полетели куски покрышки. Два «кадиллака» врезались друг в друга, бамперы переплелись, но они все еще приближались к лимузину. Оба водителя боролись друг с другом за контроль, машины, дико виляя, прокатились в паре дюймов от лимузина и тандемом свалились с дамбы. Две пары хвостовых плавников исчезли в заливе Бискейн.

– Одно дело решили, – сказал Серж, снова забираясь в лимузин и нажимая на газ. Подняв последнее большое облако пыли, он заложил еще один спортивный левый поворот, объезжая склад. Ленин взглянул назад.

– Черт возьми! Откуда эти-то появились?

Серж посмотрел в зеркало. Из пыльного облака выехал белый фургон.

– Чертов «Солнечный тур»! Они никогда не научатся себя вести!

– Осторожно! – крикнул Ленни.

Серж обернулся и увидел впереди быстро приближающийся крупный объект желтого цвета.

– Я, наверное, забыл поставить его на тормоз, – пробормотал Ленни.

Серж вильнул и увернулся от крана, который катился под уклон назад, в сторону склада. Спустя мгновение кран налетел на фургон сбоку и отправил его в залив, будто спичечный коробок.

Серж провел быструю перекличку по головам.

– Дуг, ты в порядке? Мик, все хорошо? Сити и Кантри, как вы там?

– Серж, лимузин опять весь в дырках от пуль, – заметил Ленни. – Даже хуже, чем в аэропорту.

– Ты прав, – согласился Серж. – Не думаю, что в этот раз мы сможем проскочить так удачно.

Они проехали десять кварталов и остановились перед «Национальными запчастями». Серж зашел внутрь и уже через три минуты появился с большим пакетом.

– Ленни, помоги мне.

Через десять минут они закончили маскировать отверстия от пуль наклейками с отверстиями от пуль.

– Отлично, – проговорил Ленни. – Идеальный камуфляж.

– Продавцы неправильно рекламируют эти штуки, ничего не понимают в маркетинге.

Они снова направились в сторону моря. Серж с водительского места оглянулся через плечо.

– Кстати, надеюсь, там, на складе, я никого не оскорбил своими нападками на геев. Иногда приходится сталкивать небогатых умом людей друг с другом, а гомофобов среди них обнаружить проще простого.

– А зачем их обнаруживать? – спросил Ленни.

– Потому что они – угроза безопасности, – ответил Серж. – Лобная кора недоразвита. Любят гонять в своих джипах с сигаретой в зубах. А когда выпивают, виски вступает с ними в беседу.

– И что говорит?

– «Почисти свою коллекцию оружия». Читал в газетах, как они сокрушаются: «Боже, эти ротвейлеры, которых мы держим в нашем трейлере, всегда были такими ласковыми, мы бы никогда не подумали, что они едят детей. По крайней мере до сих пор не ели».

– Я слышал о них.

– Кроме того, гетеросексуалы – самые странные. Точно знаю. Хочешь познакомиться с придурками? Прогуляйся по гетероаллее. У меня лично воз и маленькая тележка фрейдистских комплексов, которые, по уму, не должны бы увидеть белый свет. Вот если бы тут приземлился огромный космический пришелец и начал приставать к тебе?

– Я бы сидел и не двигался, просто из вредности, – ответил Ленни.

– Знаешь, мне это никогда в голову не приходило, – заметил Серж, доставая диктофон. – Заметки самому себе…

Глава 40

1964 год

В чистом голубом небе над Атлантикой небольшой самолет тянет за собой плакат с надписью: «Добро пожаловать в Майами-Бич».

Еще один великолепный день в раю. Восемьдесят градусов, никаких забот, рефлекс спаривания в игре. Вся площадь позади огромного отеля «Фонтенбло» кишит туристами, заполнившими разные заведения у бассейна. Циркулируют официанты с целыми подносами напитков под зонтиками. Женщины резвятся в самых новых и откровенных купальниках. Плейбои демонстрируют сексуальность, прыгая в бассейн с трехметрового трамплина.

Пятеро серьезных мужчин в соломенных шляпах с трудом пробирались сквозь патио. Единственные здесь люди в брюках. Брызги от ныряльщиков долетали до манжет.

Томми Грек услышал какой-то шум.

– Что такое?

– Просто самолет и несколько вертолетов.

Они посмотрели вверх, прикрыв ладонями глаза. «Сессна» с плакатом проплыла над головами, за ней – два вертолета с кинокамерами, прикрепленными к полозьям.

– Сегодня начали снимать «Голдфингер», – сказал Лунный Пес. – Новая серия с Бондом.

– Я слегка нервничаю, – признался Томми.

– Мы все немного нервничаем после прошедшей ночи, – заметил Морт.

– А тот парень действительно мертв? – спросил Колтрейн. Чи-Чи достал очередную зубочистку.

– Ты что, не понял?

Морт наблюдал, как самолет и вертолеты пошли на следующий круг.

– В таком случае Лу должна была пойти и стащить у него камни. Из-за этого, вероятно, нас могут заподозрить в соучастии в убийстве.

Прошли мимо самого высокого трамплина, с которого кто-то совершал прыжок с тройным сальто. На Лунного Пса опять попали брызги, но он не обращал внимания.

– Меня больше беспокоит настоящий убийца, не говоря уже о бриллиантах. Чьи они? Вы видели, какого они размера?

– Я сам побаиваюсь, – признался Морт. – Думаю, мы наткнулись на команду из высшей лиги.

– Нам нужно сохранять спокойствие и просто дожидаться Лу в баре, – сказал Чи-Чи. – Она все объяснит.

По лестнице они спустились в бар «Плавательный зал». Стена позади стойки была из толстого стекла, сквозь нее открывался подводный вид на бассейн. Они заняли пять табуретов. Чи-Чи развернул газету.

– Скорее бы Лу добралась сюда, – сказал Томми.

– Может быть, газета отвлечет нас, – предложил Морт. – Что там, Чи-Чи?

– В Миссисипи все еще ищут трех рабочих – борцов за гражданские права.

– Опять мертвецы.

– Как два пальца…

– Ладно, видно, газета не помогает.

Очередной ныряльщик ножом вошел в воду позади бара, оставляя за собой ленточку пузырьков. Кто-то плюхнулся на незанятый табурет рядом с Чи-Чи. Парни обернулись.

– Лу!

Похоже, Лу вообще не спала. Они села и прикурила сигарету от бычка.

– Лу, что происходит?

– Скажи, что делать. Она закрыла глаза и потерла виски.

– Заткнитесь! Я пытаюсь думать.

– Где камни?

– У Серджо. Я велела ему спрятаться. Он – наша карта в рукаве, пока я что-нибудь не придумаю.

– Откуда появились такие огромные камни? – спросил Морт. – Что-то вышло не так.

– Неужели ты думаешь, что я этого не знаю, мать твою? За стойкой бармен смотрел телевизор.

– Включи звук! – крикнул Колтрейн. Бармен включил. Новости. Репортаж из Нью-Йорка.

Кадры из Музея естественной истории. Веревки, свисающие с крыши, разбитые стеклянные витрины в зале редких драгоценных камней. Репортер с микрофоном говорит перед камерой: «…Действуя в соответствии с оперативной информацией, власти обнаружили, что след преступления ведет в Майами-Бич. Уже производятся аресты». Лу уронила лицо в ладони.

– О нет.

Глава 41

Наши дни

В чистом голубом небе над Атлантикой небольшой самолет тянет за собой плакат с надписью: «Добро пожаловать в Майами-Бич».

В поле видимости местная достопримечательность – отель «Фонтенбло». Играет оркестр. С самого высокого трамплина спортсмен исполняет тройное сальто.

Серж нажал паузу на гостиничном видеомагнитофоне, остановив ныряльщика в воздухе.

– Начало съемок блокбастера 1964 года – фильма «Голдфингер», – сказал Серж и снова включил воспроизведение. – А вот здесь Герт Фрёбе [58]58
  Герт Фрёбе (Karl-Gerhart Frober; 1913–1988) – немецкий актер, игравший во многих фильмах, включая «Голдфингер», где он исполнил роль Аурика Голдфингера.


[Закрыть]драматически появляется из-за кабинок для переодевания. Это был третий фильм серии, именно он послужил запалом всего феномена Джеймса Бонда.

Серж нажал на пульте кнопку ускоренного просмотра и зашагал по люксу. Номер был большой и просторный, с множеством углов и поворотов, повторяющих архитектуру отеля. Находился он в его вогнутой части. Ленни сидел в углу, пытаясь разыскать в карманах остатки марихуаны.

Мик Дефо заказал в спортивном магазине короткую клюшку для гольфа и гонял мячик туда-сюда по ковру. Пролетела летающая тарелка – фрисби. Сити поймала ее и бросила назад Кантри. Чи-Чи сидел за кухонной стойкой с большой сигарой во рту и столбиком костяшек от домино. Дут потел на диване недалеко от кресла, к которому был привязан заложник с кляпом во рту и в одних трусах.

– Я не назову убогими ни «Доктора Но», ни «Из России с любовью», но «Голдфингер» впервые соединил вместе все ингредиенты формулы «007». Все эти немыслимые изобретения, злодеи-великаны, небрежные реплики Шона Коннери перед лицом смерти, женщины Бонда с самонадеянными, но пустенькими лицами… А дивные места, где разворачивается действие – хотя бы Майами-Бич! – Серж держал в руках штаны заложника, проверяя содержимое бумажника. Ничего интересного. Отбросив все в сторону, открыл балконные занавески. – Джерри Льюису нравилось это место, пока его не захватили французы… – Серж пультом показал на экран и нажал кнопку воспроизведения. Блондинка в белом купальнике возлежала на балконе, рассматривая бассейн в бинокль и что-то произнося в микрофон.

Серж одарил Дуга гордой улыбкой, одной рукой показывая на балкон, а другой – на телевизор.

– Понимаешь?

Еще один пустой взгляд.

– Ты в номере Голдфингера! Фрисби ударилась в голову заложника.

– Я внимательно изучал фильм, с помощью ворованного геодезического прибора произвел съемку с балкона, потом спустился в патио и определил истинные направления векторов. Теперь все измерения максимально точные!

– Я не хочу умирать. – Голос Дуга напоминал писк птенца.

Со вздохом Серж достал бутылку воды и поставил ее на поднос.

– Конечно, нам еще нужно кое-что привести в порядок, однако секрет настоящего счастья лежит в умении наслаждаться процессом. Правило номер один: жизнь – как оргазм. Только что был, и вот его уже нет, поэтому внимание – прежде всего.

Стук в дверь.

Серж схватил пистолет, дважды перекатился по полу, вскочил и принял позу готового к бою стрелка.

– Кто это может быть, мать вашу?

– Моя пицца, – ответил Ленни, открывая дверь. – Одолжишь мне немного денег?

Вошел разносчик пиццы. Ленни подал ему косяк. Серж положил пистолет на стол и достал бумажник.

Разносчик пиццы вернул Ленни косяк и поймал фрисби. Бросил взгляд на связанного заложника в трусах и с кляпом во рту.

– А что с парнем? – спросил он и бросил фрисби Кантри.

– Говорит, что его все достало, – ответил Серж. – А в чем дело?

– Это Майами.

– А это номер Голдфингера! – Серж подал ему двадцатку.

– Ладно. Позже… Дверь закрылась.

Сити, Кантри, Мик и Ленни сели в уголке кухни и набросились на пиццу, как стая гиен на хромую антилопу.

Серж стоял перед телевизором и работал пультом, пытаясь найти какой-то фрагмент.

– Да ладно, Дуг, смотри веселей. Получи удовольствие от момента. Ты в знаменитой гостинице «Фонтенбло». Это великое место. Меня отсюда вышвырнули только один раз. Мне подвернулся случай сделать несколько снимков внизу, в зале, где шло шоу под названием «Латинская лихорадка», последнее в Майами ревю в гаванском стиле. Конечно, заведение уже закрылось, но дверь была не заперта, а я не привык раздумывать. И вот я хожу по пустому залу, никого не беспокою, делаю свои снимки. Появляется охрана. Спрашивают меня, чем помочь. А я говорю «ничем» и продолжаю заниматься своим делом. Но они не отстают. Просят следовать за ними и уверяют, что им не нужны проблемы. Тогда я говорю: «В таком случае проблема у меня. Я плохо себя чувствую. Думаю, заразился… латинской лихорадкой… Поверьте мне, у некоторых совершенно отсутствует чувство юмора!» – Серж нажал кнопку на пульте. – Вот тот фрагмент, которого я ждал. Всегда хотел это проделать.

Голдфингер стоял над Бондом, привязанным к столу. Серж подошел к заложнику и сорвал скотч у него со рта. Приставил ко лбу пистолет.

– Ты работаешь на семью Палермо? Человек не ответил.

Серж взвел курок и нажал сильнее.

По-прежнему ничего.

Серж наклонился и прошептал на ухо:

– Ты должен сказать: «Вы надеетесь, что я заговорю?» Человек продолжал молчать.

Серж стукнул его пистолетом по темени.

– Говори!

– Ну, вы надеетесь, что я заговорю?

– Нет, мистер Бонд, я надеюсь, что вы умрете!

База ЦРУ, Майами

Ренфро повесил пальто и приступил к кофе. Зашел Шеффер.

– Хотели меня видеть? Ренфро сел к компьютеру.

– Ночь будет долгой. Недавно я выяснил, что банда связана с вторжением.

– Как вы узнали?

– Один из эмигрантов рассказал мне лично. Я должен сделать так, чтобы у них получилось. Всех агентов в боевую готовность.

И он снял телефонную трубку.

– Что за хрень, – сказал Ленни.

– Не понимаю, – проговорил Серж. – В фильме все происходило очень аккуратно.

Мик Дефо потыкал в заложника клюшкой.

– Он мертв?

– Не думаю, – ответил Серж. – Наверное, просто потерял сознание от запаха.

Чтобы лучше видеть, они придвинулись ближе. Заложник лежал на кровати. Большую часть его тела неровными пятнами покрывала золотая краска; ее капли блестели в волосах, стекали с плеч на простыни.

Золотая краска на боковине кровати, пятна на стенах и занавесках, пленка засохшей золотой пыли на мебели, на ковре – золотые отпечатки ног, ведущие к Сержу, который читает этикетку на аэрозольной упаковке.

– Эта ерунда даже близко не дает такого покрытия, как написано в рекламе.

– Что, на нем еще недостаточно краски? – спросил Ленни.

– Конечно. Видишь пятна телесного цвета на ногах? Поры все еще дышат. В кино их не видно! – Серж показал на экран, где женщина лежала на кровати в точно такой же позе.

– Кажется, у меня есть еще одна в сумке.

– Я достану, – сказал Ленни.

– Она в ванной. Ленни начал копаться.

– Не могу найти.

– Банка должна быть наверху.

– Ее тут нет.

– Господи! – Серж направился в ванную. Оба стали копаться в сумке. – Я положил банку сверху. Где она может быть?

– Говорю тебе, ее здесь не было, – начал объяснять Ленни и вдруг осекся.

– О, краска! Я ее вынул в самом начале, чтобы легче было искать.

– И как ты дожил до половозрелого возраста? – Серж загремел металлическим шариком в аэрозольной жестянке, и они направились назад в комнату. – В фильме, наверное, использовали тампоны…

В дверном проеме они застыли. Золотой контур тела на кровати остался, но самого человека не было. Раздвижные стеклянные двери на балкон открыты. Золотые отпечатки рук на раме, еще один такой комплект – на балконных перилах. Снаружи донеслись крики.

Они выбежали на балкон.

– Вон он! – крикнул Ленни, показывая на бассейн.

– Он, наверное, спустился с балкона на балкон.

Еще крики. Народ разбегался. Женщины уносили детей. Золотой человек хромал по направлению к ним, руки в положении мумии, его тошнило.

– Наполовину сработало, – с удовлетворением оценил Серж. – Не убило, но все же ему на самом деле плохо.

Игра в джин в люксе пентхауса отеля «Фонтенбло» была в самом разгаре, когда зазвонил телефон. Человек в «сансабелтах» снял трубку.

– Да, да, посмотрю, здесь ли он.

Человек прикрыл рукой трубку и приблизился к мистеру Палермо.

– Кто это?

– Химчистка Джо. Мистер Палермо взял трубку.

– Ну, если это мои старые друзья из химчистки Джо… Давненько, давненько. Кому обязан таким удовольствием?

Выражение лица мистера Палермо изменилось. Остальные игроки в джин притихли. Уж они-то сразу поняли, что дело серьезное.

Старик отвернулся от стола и что-то тихо говорил в телефон. Через несколько секунд он повесил трубку. Игроки в джин продолжали ждать. Мистер Палермо щелкнул пальцами.

– Бутылку шотландского виски. Хорошего. Телохранитель открыл шкафчик с напитками. Далеко в районе бассейна раздались крики.

Ожидание повисло вокруг ломберного столика, покрытого зеленым сукном. Все искали в лице старика хоть какой-нибудь намек.

Мистер Палермо только улыбался. Один из телохранителей поднес бутылку старого шотландского, другой – комплект хрустальных стаканов и ведерко со льдом. Третий выглянул с балкона.

– Там внизу золотой человек.

Разлили напитки. Мистер Палермо поднял стакан.

– Джентльмены, я никогда не мечтал, что доживу до этого момента. Это одно из дел, которое я уже думал оставить завершать другим, когда меня не станет. Но сегодня мы заключили мир с нашими старыми друзьями в ЦРУ.

Он поднял стакан.

– Мы возвращаемся в Гавану!

Серж и Ленни стояли на другом балконе и рассматривали золотого человека. Крики из патио становились все громче, люди внизу казались маленькими, как встревоженные муравьи, столпотворение ширилось, туристы бежали во всех направлениях, сталкивались друг с другом, переворачивали столы с напитками и падали в бассейн.

– Не следовало бы так говорить, – задумчиво произнес Серж, – но отсюда это и правда выглядит смешно.

– Куда он собрался?

Шатаясь, золотой человек покинул патио, метнулся через участок с тропическими растениями, потом продрался сквозь кустарник, спрыгнул на служебный проезд, где и был задавлен фургоном с логотипом в виде танцующего свадебного торта.

– Представление окончено, – подвел итог Серж. Они вошли внутрь.

Мик в кухне показывал Чи-Чи, как они играют в домино в своем пресс-цехе. Ленни отплывал. Стол покрывали черные прямоугольники, поставленные вертикально. Они образовывали сложную конструкцию из фигурных восьмерок, взбирающихся на рампу, сложенную из игральных карт. Заканчивалось все рядом опустошенных пластиковых рюмок.

– Ты бы видел, как мы играли на Кубке Роз. Парень с радио так наклюкался, что не мог говорить.

Сити и Кантри прошли через комнату, подбрасывая ногами мешочек с песком. Дуг тихо плакал.

Серж шагал по номеру с блокнотом в руках. Обвел ручкой какой-то пункт в генеральном плане.

– Ленни, осталась еще пицца?

– Думаю, кусок есть. Мне достался огромный, как слон, но уже остыл, наверно.

– Ничего. Пока еще годится, – сказал Серж. – Правило номер один: пицца всегда еще годится. Оставленная на всю ночь, под диваном, под дождем, раздавленная машиной. Не важно. Просто разогрей. Самый жизнерадостный источник пищи на планете.

Палец Мика придал костяшкам домино импульс движения, и они защелкали, падая, по всему столу.

Серж отбросил блокнот и открыл коробку с пиццей.

– Кто-то выбрал всю начинку.

– Извини, – сказал Ленни.

Серж поднял стул и поместил его на кухонную стойку. Наставил сверху еще барахла. Подставка для ног, телефонные книги, чемодан, полотенца. Вскоре колеблющаяся башня дотянулась до потолка. Тогда он схватил микроволновую печь.

Финальные ряды падающих костяшек взбежали по наклонным плоскостям – к рюмкам. Мик схватился за бутылку «Джека Дэниелса».

– А вот теперь я налью в вас по полной…

Серж посмотрел вверх на свое шаткое сооружение.

– Давай… Спокойно… – Движение башни прекратилось. – Так!

Он взобрался на стойку с микроволновкой в руках и аккуратно поместил ее на самый верх, прижав таким образом башню к потолку. Потом положил кусок пиццы в плиту и установил таймер.

Мик открыл холодильник.

– Кому пивка? – воскликнул он и веером начал разбрасывать по комнате банки с пивом. Серж стоял на кухонной стойке, целясь пультом в телевизор, чтобы включить «Голдфингера» с начала. Сити и Кантри прошествовали через комнату, подбрасывая маленький кожаный мячик, хватая по пути банки с пивом. Ленни снова начал устанавливать костяшки домино. Толстый азиат в телевизоре бросил в Шона Коннери шляпу с полями, острыми как бритва. Банка пива пролетела мимо Дуга и разбила лампу. Микроволновка просигналила.

– Пицца готова! – провозгласил Серж и открыл дверцу. Откусил большой кусок и тут же вынул его изо рта, уронив ниточку расплавленного сыра. – Ох… Горячо… Язык жжет… Ох…

– Ты ее слишком долго грел, – заметил Ленни. Серж покачал головой и проглотил кусок.

– Еда тем лучше, чем больше она напоминает тебе, что ты еще живой.

С потолка раздался глухой удар. Дуг подскочил.

– Что случилось?

Серж снова спрыгнул со стойки и откусил еще кусок.

– По моим предположениям, у мистера Палермо отказал сердечный стимулятор.

На верхнем этаже раздался шквал тяжелых шагов, послышались приглушенные крики.

– Мистер Палермо в номере над нами? Серж кивнул, продолжая жевать.

– Ага. Это всем известно. О его игре в джин ходят легенды – в одно и то же время, каждую неделю, и так пятьдесят лет. Если вы знакомы с поэтажным планом «Фонтенбло», то должны знать, что карточный стол стоит как раз над нашей кухонной стойкой.

– Ты знал, что Палермо в номере? – спросил Дуг. – Все это время ты планировал убить его микроволновой печыо?

– Конечно. Это входит в генеральный план. Почему мы оказались здесь, как ты думаешь? Потому что я тащусь от «Голдфингера», что ли? – Серж откусил еще и нажал на кнопку выброса кассеты. – Вот редкая копия «Серфсайд, 6», самого вульгарного сериала всех времен и народов. Дешевая флоридская подделка, имитация «Переулка Сансет, 77» с Троем До-нахью и Маргаритой Сиеррой в роли Ча-Ча О’Брайен из выдуманного «Номера бу-бум» в Фонтенбло… – Серж схватил штаны бывшего заложника и снова начал просматривать бумажник. – У них детективное агентство прямо через дорогу, за лодочной пристанью.

На балконе Мик, Ленни и Чи-Чи поднимали стаканы.

– У-у! Майами!

– У-у! Номер Голдфингера!