Текст книги "Круг Раскрывается: Холодный Огонь (ЛП)"

Автор книги: Тэмра Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Поправляя второй сапог, она вызвала тепло к себе, наверх, позволив ему пройти через деревянные полы в оболочке из магии, чтобы не доски не загорелись. Открыв правую ладонь, она растопырила пальцы. Тепло потекло через неё, угнездившись во всех металлических предметах в помещении, которые могли его удержать: тяжёлая железная решётка камина, подставка для дров и кочерги, пустое металлическое ведро для угля и латунные отражатели ламп. Она дала металлу лишь столько тепла, чтобы подогреть воздух, но при этом не изменить цвет металла. Рабочие могли и не заметить, что им стало теплее, но она – знала. Так она по-своему била Моррачэйн по её скаредным рукам.

Она оборвала поток тепла и позволила остаткам снова стечь в расплавленный камень. Она помедлила ещё секунду, чтобы удостовериться, что никакие металлические предметы не поджигают древесину вокруг себя. Она здесь чего-то добилась. Удовлетворившись, она выпрямилась и топнула ногой, будто проверяя, удобно ли сидят сапоги.

‑ Вижу, у вас сгорело одно из зданий, ‑ заметила она, следуя за своим проводником по коридору в задние помещения.

‑ Месяц назад. Ничего серьёзного.

Он остановился у закрытой двери и повернулся к Дадже, тяжело сглотнув:

‑ Вимэйси, вы дали мне слишком много денег.

Он протянул ей серебряную монету.

‑ Вы же иностранка, может вы и не знали – таким как я платят медный аргиб, а никак не серебряный. Если вообще платят.

Даджа улыбнулась:

‑ Готова поспорить, у тебя от этой твоей честной жилки одни неудобства, не так ли? ‑ спросила она.

Она не могла представить, что Браяр бы поправил кого-нибудь, допустившего подобную ошибку.

‑ Не глупи, ‑ добавила она. ‑ Тебе пришлось обогнуть два острова, туда и обратно. Когда-нибудь, когда у тебя будет немного лишних денег, дашь их тому, кто нуждается.

Мальчик покачал головой:

‑ А я-то всё слышал, что южане скупа. Пусть Грайнтэйн осветит вам зиму, Вимэйси, ‑ сказал он, назвав наморнского бога света и тепла.

Он постучал в дверь, затем открыл её.

‑ Раввот Ладрадун, здесь Вимэйси Кисубо.

Он жестом пригласил Даджу зайти внутрь, затем пошёл назад.

‑ Даджа, добро пожаловать, ‑ сказал Бэн.

В его кабинете было тесно из-за большого письменного стола, ящиков с конторскими книгами, верстака с картами и полок с маленькими ячейками, из которых торчали свёрнутые листы бумаги. Вдоль одной из стен стоял большой шкаф. Стена рядом со столом Бэна была покрыта большими размеченными досками, которые похоже содержали расписания поставок. Печка в углу испускала немного тепла, достаточно, чтобы у него не было необходимости носить уличный тулуп. Но пиджак его был застёгнут на все пуговицы. Ей почему-то не подумалось, что ему было теплее, чем его сотрудникам.

Она снова потянулась к теплу земли, на этот раз позволив теплоте разлиться вокруг неё. Она сомневалась, что печка смогла бы удержать всё то, что Даджа могла вытянуть из земли. Прощупав печку своей силой, она выяснила, что её железные бока были соединены небрежно, спаяны были лишь края прилегавших друг к другу частей. Кроме того, металлические бока были неравномерной толщины. Уж лучше ей будет излучать тепло своим собственным телом.

Когда воздух потеплел, Даджа сняла тулуп, поставила посох в углу и положила свою сумку на верстак. Краем глаза она наблюдала за Бэном. В этом помещении, заполненном чернильницами, досками, книгами, стопками эскизов на толстых листах пергамента, крупный Бэн казался медведем в яме, обречённо ждущий, когда его затравят голодные псы. Контраст с его поведением во время пожара в пансионе заставил её сердце сжаться. Ему следовало быть снаружи, лицом встречать опасность, а не сидеть взаперти с клерками и скорняками.

‑ Тебе будет холодно, ‑ предупредил Бэн, когда она и куртку сняла. Вопреки своим словам, он начал расстёгивать пуговицы у себя на воротнике.

‑ Мы в день получаем строго определённое количество угля для печек, и я свою долю уже истратил.

Он попытался улыбнуться:

‑ Матушка говорит, что люди ленятся, когда им слишком тепло.

Он взял у Даджи из рук её куртку и аккуратно сложил её, прежде чем положить на свой стол.

‑ Кстати, я говорил с магами магистратов насчёт пожара в пансионе. Они сказали, что проведут расследование, когда у них будет время. Конечно, пожар в Квартале Продавщиц находится отнюдь не вверху списка их приоритетов.

Даджа кивнула, вспомнив деле с фальшивыми деньгами, которое было вверху этого списка и являлось потенциальным бедствием государственных масштабов.

Бэн расстегнул свой пиджак:

‑ Что мне нужно сделать? Наверное, дело в снеге… тут стало теплее, тебе не кажется?

Даджа вытащила из сумки металлические прутья. Днём она уже обрезала их, чтобы они соответствовали длине контуров рук Бэна.

‑ Снег и впрямь идёт, ‑ сказала она ему. ‑ Ты не мог бы освободить место на столе?

Он подвинул кипы бумаг и счётных книг. Когда он закончил, Даджа заставила его сесть и ровно расположить руки на столе.

‑ Я думал, ты просто придашь им форму у меня на руках, как глине, или может быть сошьёшь тряпичные перчатки? ‑ спросил Бэн.

Даджа покачала головой:

‑ Мне нужно сделать металлический каркас, как у портного, только для перчаток, ‑ объяснила она. ‑ И мне нужно быть уверенной во всех пропорциях твоих ладоней и рук. Иначе тебе будет трудно заставить перчатки что-то удерживать, в то время как тебе нужно полностью сосредоточиться на пожаре.

Бэн заметил:

‑ Чтобы отталкивая от себя горящие предметы я не поджарил себе обратную сторону ладони, как в прошлый раз.

‑ Именно, ‑ ответила Даджа.

Она расположила два прута по обе стороны его предплечий, оставив достаточно места, чтобы он мог носить перчатки поверх тулупа. Взяв прутья для локтей и запястий, она вызвала жар земли, обёрнутый её магией, чтобы защитить окружавшую её древесину. Она использовала жар, чтобы нагреть прутья настолько, что она могла их мять как глину. Работа была сложной. Она должна была поддать достаточно жару в кольца для локтей и запястий, чтобы те обогнули сочленения его рук, и чтобы они приварились к боковым прутьям – и при этом не обжечь ни Бэна, ни его одежду.

‑ Подними предплечья вертикально вверх, ладонями наружу, ‑ тихо сказала она.

Бэн послушался, подняв ладони. Теперь Даджа замкнула кольца для локтей и запястий, нагревая их, пока их концы не спаялись вместе, не оставив даже шва.

Пока Бэн терпеливо сидел на месте, она добавляла один прут за другим к каркасу вокруг его запястий, нагревая концы и загибая их вокруг колец. Бэн не дёргался, что было редкостью. Ей пришлось перестать использовать Браяра в качестве модели для подобного рода работ, потому что его способность сидеть без движения была ограниченной, если только он сам не творил магию. Тогда-то у него было терпение как у дерева.

‑ Тебе не нужно отдохнуть? ‑ спросила она, закончив с запястьями и предплечьями. ‑ Подвигать руками?

‑ Я в порядке, ‑ сказал Бэн. ‑ Это даже в каком-то смысле расслабляет. Ты действуешь гораздо лучше, чем служанка, которая подгоняет на мне одежду. Она так много болтает о глупостях, что мне хочется кричать. Что дальше?

‑ Я сделаю то же самое, но уже с твоими ладонями. Это сложнее, ‑ объяснила она, нагревая более короткие прутья. ‑ Мне нужно работать вокруг суставов, поэтому нужно подогнать множество маленьких частей. Не волнуйся, это лишь скучная часть. Готовые перчатки ты будешь чувствовать как собственную кожу.

Короткие прутья для ладоней были готовы. Начав крепить их к каждому из колец для запястий, она сказала:

‑ Я видела по дороге сгоревший склад.

‑ А, это, ‑ с презрением ответил он. ‑ Это случилось месяц назад. Его потеря была только во благо. Там хранились лишь старая мебель и хлам. Я бы его много лет назад очистил, но Матушка всё сберегает. Но с весны это был первый пожар в нашем городе.

Он грустно улыбнулся:

‑ Казалось бы, я должен радоваться, что летом не было пожаров, но… ‑ он покачал головой.

‑ Ты всё ждёшь, когда причалит чёрный корабль, ‑ подсказала Даджа, не прекращая работать.

‑ Чёрный корабль? ‑ спросил Бэн.

‑ Прости… это обычай Торговцев. Корабль с чёрными парусами несёт дурные вести, ‑ объяснила она.

‑ Яркий образ. Чёрный корабль… я это запомню. Да, полагаю, что я его ждал. Он должен был появиться, но его всё не было. И чем больше времени проходило с последнего пожара, тем ленивее становились люди, которых я обучал. Это просто бесило.

Даджа кивнула, сосредоточившись на работе. В уголке своего сознания, который не был занят её творением, она подумала «очень жаль, что нет такой профессии – пожарный». Сердце Бэна явно лежало не к торговле. И Тэйрод был немного прав: действительно, странно было, что Бэн впутался в то, что разрушило его прежнюю жизнь.

‑ Могу я кое-что спросить? ‑ осведомился он, пока она проверяла зазор между своим творением и его телом.

Живой металл не растягивался. Если она не оставит достаточно места для одежды, то ему придётся снимать тулуп, чтобы надеть перчатки, и рисковать замёрзнуть одной морозной ночью.

Даджа кивнула.

Бэн звякнул обрамлённой металлом рукой по латуни на её левой ладони:

‑ Как это случилось? Разве тебе не больно?

‑ А, это, ‑ пробормотала она, мягко растягивая кольцо для большого пальца. – Помнишь, я говорила, что была в пожаре? Я держала в той руке свой посох, навершие расплавилось и стекло мне на ладонь. Полагаю, металл смешался с магией, которую мы с друзьями использовали, и, ну, так всё и вышло. Теперь, привыкнув, я не против. Видел бы ты кисти моего названного брата. Вот они странные. Он попытался сделать себе татуировки растительными красками, и теперь вытатуированные растения растут и цветут по всей поверхности его рук.

Она осторожно стянула каждый из каркасов с его рук, поставив их на стол, пока Бэн растирал ладони и руки.

‑ Спасибо. Ты был очень терпелив.

Бэн улыбнулся:

‑ Это же всё для моей пользы, в конце концов. Несомненно, немного посидеть – не слишком высокая цена за такое.

Даджа упаковала материалы и железные каркасы рук в сумку, надела куртку и тулуп, и взяла в руки посох.

‑ Я дам знать, когда у меня будет, что тебе показать.

Бэн надел свой тулуп и пожёг от своей печки лучину. Во внешнем коридоре он использовал ей, чтобы зажечь фонарь у двери. Затем отцепил фонарь от стены:

‑ Я провожу тебя наружу. Ты наймёшь сани до дома?

Даджа улыбнулась:

‑ Я скорее с моста спрыгну. Кроме того, мне нравится ходить во время снегопада.

Бэн нахмурился:

‑ Идти далеко, Даджа.

Они вышли во двор.

‑ Почему бы тебе не подождать, пока Матушка не вернётся с поездки по магазинам, и не поехать с нами?

От мысли о поездке в санях вместе с кислолицей Моррачэйн Даджа содрогнулась. Чтобы сменить тему, не оскорбив Бэна, она бросила взгляд на руины сгоревшего склада:

‑ Можно взглянуть?

Бэн услужливо повёл её к складу сквозь неуклонно осыпавший их крупными хлопьями снегопад.

‑ Я сам едва мог поверить, когда это случилось, ‑ заметил Бэн. ‑ Здание вспыхнуло как факел. Обычно стены на первом этаже остаются стоять, но не в этот раз.

Обломки в огромной прямоугольной яме, бывшей погребом старого склада, были погребены под почти двухфутовым сугробом.

Даджа вздохнула и присела, забросив посох на плечо. Её раздражало, что снова приходилось бороться с наморнской зимой. В цивилизованных краях зима приходила в виде дождей, которые скрывали землю лишь тогда, когда собирались в лужи. Она вызвала вспышку тепла, выпустив её из вытянутых, разведённых в стороны пальцев, накрывая ею обломки здания. Эта волна тепла прошла быстрее, чем те, что она использовала в офисах Ладрадун, и была гораздо горячее. Она не услышала, как Бэн тихо ахнул, когда снег в стенах разрушенного здания вжался, обвалился и стёк, полностью растаяв.

‑ Так-то лучше, ‑ удовлетворённо заметила Даджа.

Она встала.

‑ Теперь всё видно. Можно мне на минуту твой фонарь?

Бэн передал его. Даджа открыла фонарь и вытащила оттуда щепоть пламени, затем закрыла его и вернула Бэну. Она позволила клочку огня прокатиться по своей ладони, затем снова воззвала к земному жару. Зерно огня расцвело, осветив весь двор. Она вытянула руку перед собой, чтобы получше рассмотреть останки здания, теперь свободные от снега. По краям дыры в земле были видны обгорелые остатки перекрытий. Внутри кусков внешних стен она сумела разобрать, как верхние этажи падали вниз через нижние, пока всё не оказалось в подвале. В самой дальней части ямы она обнаружила зияющую дыру.

‑ Это что? ‑ спросила она, указывая туда.

Бэн прищурился, пытаясь рассмотреть, что она имела ввиду:

‑ Это погрузочный тоннель, ‑ объяснил он. ‑ Такие есть у всех предприятий, выходящих на каналы. Летом лодки причаливают к тоннелям, и рабочие могут заносить припасы прямо в кладовые и склады.

‑ Очень аккуратно, ‑ сказала Даджа, впечатлившись. ‑ А прошлым месяцем двери в канал были открыты?

‑ Да, ‑ ответил Бэн, озадаченно хмурясь. ‑ Мы держим их открытыми всю зиму, иначе земля, замерзая, гнёт их или даже ломает. А что?

‑ Это ключ к тому, почему склад сгорел так быстро, ‑ объяснила она, обходя руины, чтобы поближе рассмотреть открытый тоннель.

И действительно, она почувствовала, как оттуда тянет холодным ветром.

Бэн уставился на неё. Даже яркий свет в её руках не засвечивал черты его лица достаточно сильно, чтобы скрыть его потрясение.

‑ Как ты это узнала? ‑ спросил он.

‑ Это часть кузнечного дела.

Даджа позволила огненному зерну впитаться в ладонь. От этого её рука засветилась оранжевым цветом, подсвечиваемая изнутри, пока она не загнала огонь обратно в землю. Она забыла облечь его в свою силу: как только незащищённый жар вошёл в землю, снег растаял, и она оказалась по щиколотки в слякоти. Даджа со вздохом выбралась из лужи и стряхнула капли с сапог.

‑ Мы с помощью мехов накачиваем воздух в отверстие под огнём. Это делает пламя ещё горячее, и именно поэтому это место, ‑ она указала посохом на тёмные глубины разрушенного склада, ‑ прогорело насквозь.

Она подошла обратно к нему.

‑ Как начался пожар? Склад подожгли намеренно? Это всё лишком идеально, чтобы быть случайностью.

Бэн пожал плечами:

‑ К чему тратить столько усилий ради бесполезного здания? Я думал, какой-то нищий забрался туда, чтобы не спать на ветру, и его костёр или свеча случайно подожгли здание. Честно говоря, мне плевать. Я годами уговаривал Матушку снести эту пожароопасную дрянь. По крайней мере это дало моим местным пожарным возможность применить навыки, которым они научились, после нескольких совершенно беспожарных месяецв.

Даджа кивнула, впечатлившись. Так по-бэновски – волноваться о том, что без возможности поработать его люди могут оказаться неготовыми к настоящей беде. Только Бэн мог бы подумать, что это – важнее, чем потеря второсортного склада.

Порыв ветра заставил его содрогнуться. Ну вот же она, держит человека на холоде.

‑ Лучше уж я пойду, ‑ сказала она ему.

‑ Я бы хотел, чтобы ты подождала Матушку, ‑ возразил он. ‑ Это тольк…

‑ Бэн! ‑ воскликнул резкий голос, прерывая его. ‑ В обрезочной комнате горят лампы, но там никого нет!

Из кабинета Бэна вышла Моррачэйн Ладрадун – Даджа предположила, что она зашла через лавку на Кассовой Улице.

‑ Где данкруанские счета? И у тебя в кабинете уж слишком тепло.

Если у Моррачэйн было зеркало, подумалось Дадже, то оно наверняка было металлическим. Посеребрённое стекло трескалось бы каждый раз, когда в нём отражалось лицо матери Бэна. Даджа готова была биться об заклад, что и металлическое зеркале приходилось регулярно выпрямлять. Продолжительное воздействие лица Моррачэйн могло погнуть даже прочнейшие из металлов.

Бэн тихо вздохнул и пошёл к своей матери. Даджа последовала за ним.

‑ Кто это с тобой? ‑ потребовала пожилая женщина.

Она пригляделась к Дадже сквозь танцующие в воздухе снежинки.

‑ Ох. Раввики Кисубо.

‑ Равви Ладрадун, ‑ с минимально необходимым количеством вежливости произнесла Даджа.

Даже это было ради Бэна, а не для этой неприятной женщины, отказывавшейся обращаться к ней с использованием её титула ‑ «маг».

‑ Я как раз собиралась уходить.

‑ Даджа, подожди, поедешь с нами, ‑ сказал Бэн. ‑ У нас полно места, и ночь отвратительная.

Кончики губ Моррачэйн поползли вверх. Даджа вздрогнула. Она и забыла – к вящей своей радости – о том, к какому плачевному результату приводят попытки Моррачэйн улыбнуться.

‑ Я с радостью подвезу подругу близняшек, ‑ уведомила она Даджу. ‑ В особенности ту, что раскрыла их магические таланты. Конечно, я всегда подозревала об их наличии, но, не будучи родственницей, не могла просто взять и дать их осмотреть магу получше того, что наняли Банканоры.

Даджа раскрыла было рот, чтобы ответить на неявное оскорбление Коула и Матази, но передумала. Отличительной особенностью людей, рождённых Торговцами, было знание того, в каких ситуациях убеждение и обсуждения бесполезны. Вместо этого она поклонилась сначала Бэну, затем Моррачэйн:

‑ Благодарю, но я весь день провела в кузнице. Мне нужно пройтись. Спокойной ночи вам обоим.

Не желая рисковать спором с Бэном, она поспешно направилась к выходившим на улицу воротам.

У себя за спиной она услышала, как Моррачэйн сказала своему сыну:

‑ Ну и хорошо. Я хотела проверить эти счета из столицы.

Глава 8

За воротами Ладрадунов горели фонари, отмечая обочину дороги в снегу. Даджа брела по Улице Сары, глядя по сторонам. Ей было всё равно, что там говорил Фростпайн: она обожала свежевыпавший снег, как он лип к деревьям, заборам, орнаменту резьбы, приглушая даже звон колокольчиков на санях, скрадывая стук копыт лошадей и поступь идущих домой людей. Она любила смотреть, как снежинки танцуют в воздухе, окружая фонари сферами отражённого света, выписывая в воздухе разные фигуры. В горах между Сиф и Эмеланом снег был неприкасаемым, твёрдым и смертоносным. Здесь же люди брели через него, мели его, ехали сквозь его завесы и потоки, играли с ним. Снег делал деловитых жителей Кугиско дружелюбными. Все прохожие желали ей доброго вечера, или улыбались и говорили что-то вроде «У утру будет фут или два, не меньше!». Даджа отвечала им улыбками и кивками головы. Её знаний об этом белом погодном явлении было недостаточно для предсказания того, сколько его ещё выпадет до рассвета.

Она услышала сзади приближающийся звон колокольчиков и отступила ближе к фонарям, чтобы у саней было достаточно места для проезда. Она пригнула голову, надеясь на то, что догоняющие её сзади сани не принадлежали Ладрадунам.

‑ Вимэйси Даджа? ‑ позвал знакомый голос. ‑ Это вы?

Она обернулась, когда с ней поравнялись сани Банканоров, которыми правил Серг. За его спиной Даджа увидела комок из пледов и мехов, наверняка являвшийся Джори.

‑ Почему вы пешком? ‑ потребовал Серг, останавливая сани. ‑ Залезайте. Вы же замёрзнете.

Даджа залезла в сани и села рядом с ним, предпочитая не трогать девочку. Они ехали в дружелюбном молчании, пока не свернули в задний двор Дома Банканор. Из-за завесы снега появился конюх, чтобы забрать сани, в то время как Серг поднял Джори с сидения – целиком, со всеми намотанными вокруг неё пледами и мехами. Он занёс её в сени, Даджа зашла следом.

Сняв свои собственные тулупы и сапоги, они раздели сонную Джори. Одна её щека была испачкана сажей, другая – мукой; на её фартуке были брызги какого-то красного соуса, а кончик её косички был покрыт какой-то клейкой субстанцией.

‑ Она говорит, что Анюсса – хорошая наставница, ‑ сонно сказала Дадже Джори, когда они пошли в кухню. ‑ Она сказала, что мне не нужно ничему переучиваться.

В кухне они увидели за одним из столов Фростпайна. Он расправлялся с тарелкой супа и разговаривал с Анюссой. Ниа сидела напротив, выстругивая пуговицы. Другие домочадцы также собрались там – одни занимались шитьём, другие старательно полировали сапоги и котелки, а остальные просто сплетничали.

‑ Что происходит? ‑ спросила Джори, садясь на скамейку рядом со своей сестрой. ‑ Почему все тут?

Одна из служанок открыла дверь, ведущую в семейную часть дома. До них донёсся ясный, властный женский голос:

‑ … в день, когда одна из моих внучек будет проводить в Черномушной Топи больше времени, чем нужно для того, чтобы оставить там корзину для бедняков…

Служанка снова закрыла дверь.

‑ Ох,– сказала Даджа, вздрагивая.

Она забыла, что этим вечером была еженедельная трапеза матери Коула и четы Банканоров.

‑ «Бойтесь матриархов Наморна», ‑ озвучил поговорку Фростпайн, ‑ «ибо они – некоронованные королевы».

Даджа поморщилась. «Если Моррачэйн – королева, то властвует она над пижюль факол», ‑ подумала она, ставя мать Бэна во главе худшего из посмертных миров Торговцев, зарезервированного для тех, кто не расплачивался с долгами.

Фростпайн покосился на Даджу:

‑ Ты выглядишь такой бодрой и порозовевшей от холода, ‑ заметил он. ‑ Полагаю, ты сейчас скажешь мне, что погода не такая уж плохая.

Он выглядел так несчастно, что она подошла и поцеловала его голову.

‑ Я ничего подобного не скажу, ‑ пообещала она.

Вместо этого она она приложила пальцы ему под бороду, где нащупала пульсацию вен на его шее. Медленно и осторожно, она позволила ручейку тепла стечь в его тело, чтобы подогреть его кровь.

Фростпайн благодарно вздохнул.

‑ Конечно, еда меня уже чудеснейшим образом разморозила, ‑ сказал он улыбнувшейся в ответ Анюссе.

‑ Да и сидишь ты практически в печке, ‑ добавила Даджа, чувствуя спиной жар от огня.

У Нии же она спросила:

‑ Как он прошёл, твой первый день?

Ниа протянула ей деревянную палку толщиной с большой палец Даджи, и указала жестом на маленькую пилку, ножи для резьбы по дереву, наждачную бумагу и кучку пуговиц и опилок на столе перед собой:

‑ Арнэн показал мне, как делать пуговицы, ‑ сказала она, пожав плечами. ‑ Я должна их делать дома, а он будет каждую неделю проверять, сколько я сделаю.

Даджа осклабилась:

‑ Ученики кузнецов делают гвозди, ‑ сказала она. ‑ Раньше я думала, что они начинают учить тебя скучным вещам для того, чтобы ко времени обучения чему-то стоящему ты уже была наполовину спятившей. Завтра утром у нас первым делом медитация. Не забудь.

Ниа опустила глаза:

‑ Нет, я незабуду.

Она погрузилась в процесс изготовления пуговиц.

‑ Не строй каких планов на вечер Солнечного Дня, ‑ сказал Дадже Фростпайн. ‑ Нас пригласили на первый зимний фестиваль Общества Магов Кугиско. Наши коллеги-маги хотели бы с нами познакомиться.

Даджа поморщилась. Она ненавидела светские приёмы:

‑ Как я могу сказать «нет» магам Кугиско?

Кивнув всем, она поднялась к себе в комнату по служебной лестнице, чтобы не попадаться на пути матери Коула.

Утром Джори ждала её в классной комнате, с посохом наперевес, выдыхая видимые в морозном воздухе облачка пара и нетерпеливо подскакивая. Ниа отсутствовала.

‑ Где она? ‑ спросила Даджа.

‑ Я не знаю, ‑ ответила Джори, пожимая плечами. ‑ А она нам нужна? Она всё равно будет дёргаться, и не будет бить как следует.

‑ Вам обеим надо научиться медитировать, ‑ напомнила ей Даджа, поставив свой сделанный из ручки от метлы посох к стене. ‑ Отказываться – не вариант.

У неё было неприятное ощущение того, что она знала, что именно ей следовало сделать. Эта перспектива делала её ворчливой. Она прибыла в Наморн для того, чтобы учиться, а не учить.

‑ Скажи мне, где я могу её найти.

Джори снова пожала плечами:

‑ Когда я оделась, её уже не было.

Даджа скрестила руки на груди:

‑ Ты знаешь, где она.

Джори замотала головой.

‑ Тебе меня не одурачить, ‑ сказала ей Даджа. ‑ Вчера Ниа знала, где ты была.

‑ Только она так может, ‑ весело сказала Джори. ‑ Я – нет.

Даджа вздохнула. Ей подумалось, что смыкать ряды против чужих людей для близняшек полезно.

‑ Больше никогда не лги мне, ‑ посоветовала она. ‑ Мне лгал мастер своего дела. По сравнению с Браяром твоя ложь очевидна как корова в грязной луже.

Джори упрямо насупилась.

Было ещё слишком рано для того, чтобы тягаться силой воли.

‑ Ну, ладно, ‑ сказала Даджа.

Она подошла к камину, который ещё не почистили, взяла уголёк, затем поманила Джори к одной из стен.

‑ Встань лицом к стене и поставь посохом верхний блок, ‑ приказала она.

Джори повиновалась. Даджа поправила хватку девочки, угол наклона её посоха и позу. Когда всё было так, как Дадже требовалось, она отметила с помощью уголька положение верхнего и нижнего концов посоха – на стене, и расположение стоп Джори – на полу. Подвинув девочку на сажень вбок, она отметила на полу и стене правильное положение для среднего блока, затем сделала то же самое для нижнего блока.

‑ Домоправительницу удар хватит, когда она это увидит, ‑ заинтересованно сказала Джори, почти перестав дуться.

‑ Отправишь её ко мне. У тебя руки в правильном положении?

Даджа проверила, как Джори держит посох.

‑ Держи его вот так.

Она выдернула жар из пылающего кухонного очага двумя этажами ниже, пропустила его через своё тело в свою ладонь. Затем она ущипнула посох большим и указательным пальцами, выжигая на древесине метки, где Джори должна была располагать свои пальцы. Девочка взвизгнула, почувствовав жар, и увидев, как чернеет обожжённая древесина, но посоха не выпустила.

Даджа вернула заёмное тепло обратно в кухню, но оставила при себе достаточное его количество, чтобы получить ответ на свой вопрос. Её ладонь всё ещё была достаточно горячей, чтобы прожигать ткань, но не дерево. Она приложила ладонь к кисти Джори. Девочка улыбнулась:

‑ Тепло! ‑ воскликнула она. ‑ А другую?

Даджа обхватила ладонью холодные пальцы Джори и призвала столько жара, сколько хватило бы на то, чтобы вскипятить воду. Джори широко улыбнулась.

‑ Ну, рукавицы тебе на кухне никогда не понадобятся, ‑ заметила Даджа. ‑ Ты когда-нибудь бралась за горячий котелок голыми руками?

‑ Ты шутишь? ‑ спросила девочка. ‑ Никто мне не позволяет делать ничего, что может оставить шрамы на руках. Бабушка сердится даже когда видит, как я мою овощи – говорит, что мои руки потрескаются, и никто не поверит, что я из хорошей семьи.

Даджа улыбнулась:

‑ Ну, моя ладонь была обжигающе горячей, а ты лишь заметила, что она тёплая. Ты можешь не бояться брать горячие кастрюли голыми руками. Но не могу сказать, что будет с твоей кожей, когда ты что-то моешь. Так, я хочу, чтобы ты упражнялась ставить десять высоких блоков своим посохом, чтобы ладони и стопы были на отметинах. Потом десять средних блоков, потом – десять нижних. Когда закончишь, если я ещё не вернусь, начнёшь заново и будешь продолжать упражнения. Я пойду искать Ниа.

Она направилась к двери.

‑ Но я думала, что ты будешь учить меня драться этой штукой! ‑ воскликнула Джори. ‑ Я не хочу сидеть в круге и думать ни о чём, и пытаться не чесать, когда чешется. Ненавижу это!

‑ Упражняйся ставить блоки, ‑ твёрдо сказала Даджа. ‑ Снова и снова, чтобы всё соответствовало отметкам.

‑ Как я вообще чему-то могу так научиться? ‑ начала жаловаться Джори.

‑ Повторяя снова и снова простейшие движения, ты обучаешь им своё тело. Это – первый шаг. Начинай. Поговорим о медитации после того, как к нам присоединится Ниа.

Джори встала в позу верхнего блока:

‑ Ты её не найдёшь.

‑ А взрослые ещё говорят, что нынешняя молодёжь ничего не знает, ‑ парировала Даджа, качая головой. ‑ Если бы только эти взрослые знали о том, что ты, Джоралити Банканор, знаешь всё, это вернуло бы им надежду на будущее.

Даджа подумала, что может дойти до этого, и потому носила в кошельке на поясе своё новое провидческое зеркало. Она вынула его и очистила свой разум от всего, даже от звуков, издаваемых упражняющейся в блоках Джори. Даджа вспомнила, как она ощущала Ниа, затем выдохнула в зеркало. Её дыхание сконденсировалось на металле, затем медленно испарилось. Когда поверхность снова прояснилась, Даджа увидела Ниа в комнате с деревяшками, где она прежде отыскала им посохи.

Убрав зеркало обратно в кошелёк, Даджа потрусила вниз по лестнице.

Она обнаружила зевающую Ниа за изучением горстки деревянных пуговиц. Они выпали из пальцев девочки, когда Даджа вошла в комнату.

‑ Я не буду! ‑ закричала Ниа.

Она упала на колени, пытаясь собрать раскатившиеся деревянные кругляши.

‑ Это не медитация! Никто никогда не говорит о том, что во время медитации дерутся!

‑ Значит они не знакомы с Посвящённым Скайфайром, ‑ сказала Даджа, подбирая подкатившуюся к её ноге пуговицу. ‑ Ты не можешь решить, что тебе не нравится, после первой же попытки.

‑ Ещё как могу, ‑ сказала Ниа, упрямо выпятив подбородок и зыркнув на Даджу снизу вверх. ‑ Мне всё это не нравилось ещё до того, как мы закончили тот урок. Я – не Джори! Она всегда увлекается, и начинает бить сильнее, а потом она всегда сожалеет об этом, но от этого пальцы не перестают болеть, и мне нравился другой способ, когда мы сидели и считали… почему ты так на меня смотришь?

‑ Хочу увидеть, как далеко ты сможешь растянуть это предложение, ‑ созналась Даджа. ‑ Честно говоря, я думаю, что ты говорила бы вплоть до завтрака.

Какое-то время Ниа просто смотрела на Даджу, явно сбитая с толку. Наконец она сказал:

‑ Ты ведь действительно не такая, как все, так ведь?

Даджа улыбнулась:

‑ Такая, но я не думаю, что тебе понравилось бы общаться с теми, на кого я похожа.

Она снова посерьезнела. Она знала, к чему всё идёт, и её сердце бунтовало. Она хотела для себя больше времени, а не меньше – чтобы работать над перчатками Бэна, и может быть даже над костюмом, в котором он мог бы ходить через огонь. «И вообще, я не хотела быть наставницей», ‑ сказала она себе.

«Дети в Капчене хотят то же, что и ты», ‑ говорила её Тётя Хьюлуими. «Они могут это получить, потому что они – всего лишь каки. Наши дети не получают то, что получают каки, так что решай. Ты Торговка, или ты – как?»

‑ Ты уверена, что не хочешь попробовать с посохом? ‑ спросила Даджа, хотя уже знала, каков будет ответ. ‑ Это как уроки танцев, только по-другому.

Глаза Ниа наполнились слезами.

‑ Мне жаль, что я такая трусиха, ‑ сказала она, хлюпнув носом.

Даджа вздохнула:

‑ Ты не трусиха, ‑ мягко сказала она своей ученице. ‑ Ты просто не знаешь, в чём именно ты храбрая.

‑ Я – трусиха, ‑ настаивала Ниа, заливая щёки слеами.

Она вытерла лицо рукавом.

‑ Джори говорит, что я всё время пищу и дёргаюсь, что я всё время прячусь, что я не возражаю…

Дадже не нравилось, что она так долго разговаривает с девочкой, стоящей на коленях. Она села и помогла собрать с пола пуговицы.

‑ Самая храбрая особа из всех, кого я знаю, боится темноты. Она всегда спит при свете ночной лампы, но пригрози её друзьям? Она вдруг думает, что является двенадцатифутовым медведем и нападает на того, кто пугает её друзей. Есть разные формы храбрости. Ты найдёшь свою.

Она почувствовала, как в груди зарождается вздох, и проглотила его. Ниа и так уже была достаточно расстроена: Даджа не хотела позволять девочке думать, будто она не рада её учить.