Текст книги "Поцелуй змея (ЛП)"

Автор книги: Теа Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Подняв ладонь, Карлинг стала разглядывать ее. Она все еще могла видеть себя, но очертания были какие-то размытые, словно смотришь сквозь старое помутневшее стекло. Карлинг перевела взгляд на Руна. Он так же выглядел размытым, но тем не менее, его было отлично видно.

«Ты уверен, что это работает?»

Он усмехнулся.

«Уверен».

«Я все еще могу видеть нас обоих», – сказала она.

«Это потому, что мы оба внутри завесы. Но главное, что другие не могут нас увидеть».

«Угу», – пробурчала она, скептически прищурившись на свою руку. – «Отличный трюк, если только ты меня не разыгрываешь».

«Надо же, как ты в меня веришь», – пробормотал Грифон. – «Где твой дом?»

Карлинг посмотрела вниз, на город под ними, и указала путь. Прямо сейчас они пролетали над Персидио, что в северной части Сан-Франциско. Изначально это был испанский форт, затем он почти двести лет использовался, как военный объект. Теперь же его превратили в общественный парк. Укрытые наступающим с океана туманом, старые, но ухоженные деревья казались нереальными из-за того, что землю под ними скрывала плотная дымка.

Она вздохнула.

«Хотела бы я предложить остаться в моем доме, вот только я практически уверена, что среди персонала есть шпион, а я предпочла бы, чтобы Джулиана не информировали о каждом нашем шаге. Он и без того не будет рад, когда я сообщу ему, что снова в городе. Мы договорились, что мое нынешнее состояние слишком опасно, и мне лучше находиться подальше от людей».

«К черту Джулиана, – выругался Рун, – меня не волнует, рад он или нет».

Карлинг снова тяжело вздохнула.

«Я справлялась с ним, когда он решал быть неудобным, и я сделаю это снова, если понадобится, но у нас сейчас есть куда более важные дела, чем стычки с Джулианом, и именно на них нам и нужно сосредоточиться».

Рун промолчал. Затем произнес более мягким и серьезным голосом.

«Ты права, конечно. Не стоит трубить Джулиану о твоем присутствии. Поскольку я понятия не имел, чего ожидать по приезду, то на всякий случай договорился, чтобы за мной оставили номер в отеле «Фэйрмонт». Вернем Распутина домой и можем пойти туда. Наверняка следить за нами все равно будут, но по крайней мере, не так, как если бы это происходило в уединении твоего собственного дома».

«Думаю, ты прав, – пробормотала она. – Мне все равно, куда идти».

«Тогда в отель», – сказал Рун, взмывая вверх и планируя над крышами зданий, а затем резко спикировал на углу той улицы, где стоял ее дом. Все строения здесь сияли роскошью, а дом Карлинг, к тому же, находился всего в квартале от Маркет-стрит. Выходит, отсюда можно быстро дойти до Тернера и офисов Адвокатского Бюро. Слишком удобно, чтобы оказаться простым совпадением.

Рун мягко приземлился на ноги, и когда Карлинг соскользнула на тротуар, тело Грифона замерцало, меняя облик. Только тогда он снял скрывающую их завесу.

– Видишь? – спросил он. – Никто нас не заметил.

Оглядевшись, Карлинг рассмеялась. Машины были повсюду, но по какой-то счастливой случайности мимо никто не проезжал, а ближайшие пешеходы находились в полквартале вниз по улице, причем двигаясь в противоположном от них направлении. И хотя туман нельзя было назвать очень густым, он все же давал некоторое ощущение уединенности и простора, которого, пожалуй, невозможно добиться при ярком свете солнечного дня.

– Никто не заметил нас, мой дорогой гений, просто потому, что вокруг нет никого, кто мог бы обратить на нас внимание.

Сузив глаза, он тоже огляделся.

– Ладно, я понял, что тебя не убедить. Давай это сюда, – он забрал у нее контейнер.

Она направилась вниз по улице с Распутиным на руках, а Рун на несколько шагов отстал, так он мог наблюдать за ней. Карлинг двигалась со свойственной ей властностью. Босая, местами чумазая, беспорядочная копна спутанных волос спускалась по спине, ее дурацкий кафтан весь измят и в лохмотьях. И при этом в его сознании – да в сознании любого, кто встречался ей на пути – не возникало никаких сомнений, что перед ним королевская особа. Проклятье, она чертовски хороша.

Она провела его вверх по ступеням элегантного четырехэтажного дома в средиземноморском стиле эпохи Возрождения. Здесь был простой, оформленный в вольной трактовке архитектуры итальянских палаццо фасад изысканного бледно-бежевого цвета с арочными окнами, которые украшали кованые витые решетки из черного металла. Карлинг положила ладонь на дверную ручку, затем произнесла слово, наполненное Силой, и Рун услышал негромкий щелчок отворяющегося замка. Чертовски удобный трюк. Не боишься потерять ключ или что дверь захлопнется.

Рун проследовал за ней в просторную прихожую с блестящими дубовыми полами и простой антикварной консолью, которая была так изящно сконструирована, что Сотбис точно изошелся бы слюной, желая заполучить такой. Ваза со свежими лилиями была единственным украшением здесь. Карлинг указала на дверь справа.

– Чувствуй себя, как дома, – сказала она Руну, а сама направилась дальше по коридору. – Я сейчас вернусь.

– Оки-доки, – ответил он и прошел в комнату, которая оказалась такой же элегантной, как и все остальное, что он успел рассмотреть в ее доме. Средиземноморская тематика продолжалась и в декоре интерьера. Картины на стенах комнаты, покрытых флорентийскими гобеленами тринадцатого века, и кожаный бордовый диван. Весьма стильно, Карлинг.

Едва он открыл контейнер, чтобы вытащить оттуда свою сумку и кожаный рюкзак его спутницы, как послышался звук торопливо приближающихся шагов. Они были значительно тяжелее мягкой, едва слышной походки Карлинг и, без сомнения, принадлежали мужчине.

– Советница! – Да, так и есть, мужчина. – Вот это сюрприз! Что я могу сделать для Вас? Хотите, чтобы я разбудил остальных?

– Нет необходимости беспокоить их, Руфио, – ответила Карлинг, – я не останусь надолго.

Под «остальными», должно быть, подразумевались Вампиры, поскольку среди них считалось вполне обычной практикой нанимать одного-двух людей для работы в доме в дневное время.

Карлинг продолжила:

– Я освободила Розвен от обязанностей. Она больше не может действовать от моего имени, а также утратила любое доверие. Ей можно забрать свои вещи, поэтому нужно все упаковать и оставить до востребования, но ей запрещено находиться в какой-либо части дома без присмотра, это понятно? Я хочу быть в курсе, если она начнет доставлять Вам проблемы. И если такое произойдет или Вы почувствуете угрозу с ее стороны, в любом случае дайте мне знать, и я позабочусь об этом.

– Да, мэм.

Потрясение. Кажется, в голосе мужчины прозвучало еще и облегчение или Руну показалось? Жаль, что нельзя увидеть выражение его глаз, тогда все стало бы ясно, хотя весь персонал, работающий на Карлинг, наверняка умеет держать лицо в любых обстоятельствах.

– Еще пара вещей до того, как я уйду. Первое – Вам нужно присмотреть за Распутиным некоторое время, пока я разбираюсь с кое-какие неотложными делами. Розвен должна была нанять того, кто ухаживал бы за ним, но поскольку мне пришлось уволить ее, она не успела выполнить поручение. Пусть Абелард найдет кого-нибудь. Он должен подготовить для меня список кандидатур к концу недели. Все ясно?

– Да, мэм. В чем заключается второе?

– Упакуй для меня кое-какие вещи и отправь их в отель «Фэйрмонт».

– Да, мэм. Сию минуту. Как давно маленький мужчина ел?

Маленький мужчина. Рун усмехнулся. А ему уже нравится этот парень, Руфио.

– Он ел вечером. Какое здесь сейчас число и время?

Учитывая, что время в Других землях течет не так, как в Сан-Франциско, этот вопрос звучал не настолько странно, как могло бы показаться со стороны. Руфио сообщил ей, что утро понедельника подходит к концу. Рун ушел в пятницу вечером, так что времени прошло не так уж и много.

– Отлично. Покорми его завтраком, и пусть ждет до следующего вечернего приема пищи. Не снимай с него стазисный ошейник, пока мы не уйдем. Иначе мы все станем очевидцами настоящей трагедии, которую он нам изобразит при расставании.

– Мы? Прошу прощения, Советник. Я не знал, что у нас гость, о котором мы должны позаботиться.

– Нет необходимости. Со мной Вер, Страж Рун Аниссестаи, и мы сейчас уходим.

– Хорошо, мэм. В течение часа Ваши вещи будут отправлены в «Фэйрмонт».

Рун закатил глаза. Он хорошо знал, что это будут за вещи. К гадалке не ходи, опять эти дурацкие кафтаны, и шанс процентов на десять, что среди них может оказаться классическое черное платье от Шанель. Туфли – необязательно. Макияж – никогда не слышали.

– Сначала покорми Распутина, Руфио, – сказала Карлинг.

– Да, мэм. Конечно. Будут еще какие-нибудь указания?

– Нет, это все, спасибо.

Рун вышел из комнаты, обе сумки в руке, и встретил Карлинг, которая как раз возвращалась к нему. Через плечо Карлинг он посмотрел на высокого широкоплечего мужчину в противоположном конце коридора, тот держал Распутина и разглядывал Руна с живым любопытством в глазах. Руфио на вид было около сорока, и выглядел он очень ухоженным.

Конечно, на него должно быть приятно смотреть, разве не так? Рун что-то засомневался, что этот мужчина мог бы понравиться ему. Он вдруг осознал, что его губы непроизвольно искривляются в оскале, поэтому вместо того, чтобы предложить Карлинг не торопиться или по крайней мере принять горячий душ до их ухода прорычал:

– Готова идти?

Она взглянула на него с удивлением, озадаченная то ли его тоном, то ли самим вопросом.

– Конечно, – Рун направился с ней к входной двери. Оказавшись на улице, Карлинг повернулась к нему.

– Что не так?

Как только дверь за ними закрылась, он начал чувствовать себя значительно лучше.

– Ничего, – ответил он. – Ничего особенного. Почему бы мне снова не перекинуться? Я могу доставить нас к «Фэйрмонту» быстрее, чем такси.

Карлинг нахмурилась. Она была уверена, что что-то не так. Там, в холле, он вспыхнул агрессией, но какая бы ни была причина, сейчас от этой вспышки не осталось и следа. Выкинув эти мысли из головы, она пожала плечами.

– Хорошо, если тебе так хочется.

Хотя втайне Карлинг трепетала от предвкушения. Ей не терпелось снова подняться в небо с Руном. Тем не менее, она постаралась придать лицу безразличное выражение, скрывая свое возбуждение, пока они шли к тротуару. Там Рун передал ей сумку и рюкзак, а затем мерцание снова скрыло его фигуру. Прямо перед тем, как перекинуться, он снова окутал их завесой. Карлинг почувствовала пульсацию, которая опустилась на них, словно теплое одеяло. Когда она вскочила ему на спину, Грифон заметил:

«И снова никто не видел нас».

Забавляясь, она похлопала его орлиную голову по затылку.

«Обрати внимание. Вокруг никого нет».

«Хочешь еще доказательств? Сейчас получишь», – присев, он резко взмыл в небо.

Мощь его взлета оказалась еще более невероятной, когда он отталкивался от земли. Вместе с ним крутым виражом поднялось и ее настроение, быстро набирая высоту навстречу полному восторгу. После резкого подъема грифон развернулся и направился в сторону отеля.

«Фэйрмонт» считался одним из самых роскошных отелей в Сан-Франциско. Он располагался на вершине Ноб Хилл, из его окон открывался вид на весь город и залив. Отель насчитывал не менее сотни обычных номеров и люксов, по три ресторана и лаундж-зоны (комнаты/бары для релакса – прим. ред.), несколько танцполов, мультимедийных залов для проведения деловых конференций, а также магазины и спа-салоны. Он находился недалеко от дома Карлинг, так что уже через несколько минут они приземлились на просторной ухоженной территории отеля. Рун подождал, пока Карлинг соскользнет с его спины, и снова перекинулся в человеческую форму.

Карлинг зачарованно наблюдала на его превращением. Уже в который раз она стала свидетелем этого процесса, но до сих пор не могла толком осознать, что именно происходит. А сейчас, к тому же, изменение было еще труднее уловить из-за маскирующего – заклинания?.. нет, это не совсем то, здесь не было никаких магических формул, зелий и наполненных Силой слов – которым он их укрыл. Мгновенье, и вот он снова человек, с его широкой обнаженной грудью, в этих ужасных окровавленных джинсах, вот так просто.

Он подошел к ней и одной рукой обнял ее, она прильнула к нему в ответ.

– Кстати, как ты себя чувствуешь? – спросил он. – Есть хоть какой-то намек на приближающийся эпизод?

Она покачала головой.

– Я в порядке.

– Хорошо, – он слегка сжал ее плечи, – а теперь смотри; вот твое доказательство. Мы приземлились прямо посреди приличного общественного места, я одет только наполовину, но никто ничего не заметил. Так что, Советник, теперь-то ты должна признать, что это несколько ненормально.

Вскинув бровь, Карлинг рассмеялась. Быстро огляделась вокруг. Туман белой дымкой растекался вдоль улиц. Да, вон там, на расстоянии, полно людей и машин, но по какому-то странному стечению обстоятельств рядом снова никого не оказалось.

– Тебе опять повезло, – ответила она. – Никто не заметил нас, потому что снова никто не обращает на нас внимания. Так что – не убедил.

– Ладно, – согласился он, – пошли. Но помни, что нужно вести себя очень тихо. Маскировка работает только визуально и не касается звуков.

Продолжая одной рукой обнимать Карлинг за плечи, Грифон снова забрал у нее сумки и, закинув их за спину, направился вместе с ней к хорошо освещенной и огороженной специальными столбиками входной группе в передней части отеля. Пока Рун неторопливо вел их по тротуару, Карлинг сохраняла молчание, внимательно наблюдая за улицей, которая в этот час была переполнена гудящими машинами и пешеходами. На этот раз они подошли близко к другим людям, но никто даже не взглянул в их сторону.

Несмотря на туман, утро близилось к полудню и стало слишком опасно для тех из Ночных Созданий, кто обладал повышенной чувствительностью к дневному свету, поэтому поблизости не наблюдалось ни одного Вампира. Мимо проходили лишь люди.

«Теперь убедилась?» – телепатически спросил Рун.

Она тихонько улыбнулась про себя. Ей нравилось вот так идти, прогуливаясь, вместе с ним. Нравилось двигаться в унисон и купаться в тепле его Силы, которая укутывала, словно одеяло. Нравился его чистый мужской запах. А еще ей, кажется, нравилось поддевать его, разве что самую малость.

«Возможно, я убедилась чуть больше. Но, знаешь, жители Сан-Франциско привыкли к довольно странным вещам, ко всяким там нудистским парадам, к Экзотическим балам Вампиров. Есть шанс, что для них мы просто слишком скучные».

«Никогда,» – возразил он, сильнее прижимая ее к себе за плечи. – «Никогда мы не будем скучными. Пойдем зайдем».

Им пришлось дожидаться, пока кто-нибудь минует парадные двери, чтобы они смогли проскользнуть следом. Рун следил за тем, чтобы Карлинг шла перед ним.

Внутри их встретил огромный вестибюль с обтянутой золотой парчой мебелью, нависающими растениями в гигантских кадках. Облицованные мрамором колонны с характерными прожилками поддерживали высокие, в два этажа, потолки. Мраморные полы выложены орнаментами и отполированы до блеска, а лампы давали насыщенный теплый свет. В холле, к тому же, оказалось полно людей, все одеты с иголочки, в наряды от известных дизайнеров или идеально сидящие, пошитые на заказ деловые костюмы. В помещении стоял гул из разнообразных, сливающихся воедино звуков, из которого можно было уловить шум уличного движения, обрывки разговоров, перемежающихся резкими взрывами смеха, а также неожиданные звонки мобильников. После относительной безмятежности и тишины открытого всем ветрам острова, цивилизация особенно сильно действовала на нервы.

Рун ловко провел Карлинг к одной из ниш возле стены, в укромное место подальше от суеты и людских передвижений. Опустив сумки на пол, он выпрямился и скрестил руки на груди. Затем сказал ей: «Не стесняйся, можно начинать меня хвалить.»

Она усмехнулась про себя. Здесь, в холле, были не только люди. Она заметила несколько Светлых Фей, регистрирующихся у стойки регистрации, высокие стройные фигуры с характерными светлыми, даже белокурыми, волосами, и изящными заостренными ушами. Светлые Феи способны почувствовать магию, но они были настолько заняты своими делами, что не замечали Карлинг с Руном. Никто не смотрел в их сторону. Надо признать, она была впечатлена.

Не то, чтобы она собиралась нахваливать его. Его Орел умеет распушить хвост и без этого. Карлинг проворчала: «Ладно, признаю, кое-что ты все-таки умеешь».

В ответ Рун пробормотал: «Наконец-то, удалось».

«И в чем же подвох?»

Он покосился на нее.

«Нет никакого подвоха. Никто не видит нас. Ты можешь сорвать с себя всю одежду, прыгать, как сумасшедшая, и размахивать руками, если тебе хочется. Но никто ничегошеньки не увидит».

«Подвох есть всегда,» – возразила она. – «И сейчас не об окружающих. Всегда существует какой-нибудь недостаток или, скажем, ограничения, когда дело касается магии и Силы.»

«А вы, девушка, из тех, чей стакан всегда наполовину пуст, да?» – Он в некотором раздражении склонил голову.

«Девушка», – повторила она, снова и снова прокручивая в голове это слово.

«Самая что ни на есть девушка.» – Рун сделал шаг в сторону и неспешно обошел ее вокруг. Она повернула голову вслед за ним, не выпуская Грифона из поля зрения. Его Сила изменилась, окутав ее еще плотнее. Чувственное, обжигающее ощущение, сродни физической ласке. Он находился за ее спиной, так близко, что его твердая грудь прижималась к ее лопаткам, его руки скользнули вниз, обхватив тонкие женские запястья. Эти руки – олицетворение силы, с широкими ладонями, длинными пальцами, покрытые грубыми мозолями от занятий с мечом и тяжелой работы. Едва касаясь, Рун пробежал этими длинными ловкими пальцами вверх по ее предплечьям.

«Такая колючая и такая прекрасная девушка. Самая прекрасная из тех, кого я когда-либо встречал».

От почти неуловимого прикосновения обнаженная кожа на ее руках покрылась мурашками, по всему телу прошла дрожь.

«Могу поспорить, ты говоришь это всем колючим прекрасным девушкам».

«Никогда. Я никогда раньше не говорил ничего подобного».

В его словах звучало столько убедительности, что Карлинг готова была на краткий миг поверить ему. Опустив ладони на ее плечи, он притянул девушку к себе. Затем склонился, коснувшись губами изящного ушка, и прошептал:

– Один подвох у моей маскировки все-таки существует. Любой, кто обладает Силой, может увидеть мерцание в том месте, где мы с тобой находимся. Мне говорили, что это похоже на марево, исходящее от раскаленного асфальта в жаркий день. Но это возможно, только если смотреть в нужном направлении, в нужное время и вообще понимать, что видишь. Но ведь на нас никто не смотрит.

Светлые Феи закончили с регистрацией и уже направлялись к лестнице. Карлинг проследила, как они поднялись наверх и скрылись за углом. Шепот Руна звучал едва уловимыми низкими, грудными интонациями. Горячее дыхание щекотало ее чувствительную кожу, от этого усилилась дрожь в теле и ноги ослабли в коленях. Она вдруг осознала, что прильнула к нему, откинувшись на его грудь. Карлинг выдохнула:

– Что ты делаешь?

И вот опять. Он снова почувствовал его. Ощущение, что к этому несокрушимому замкум можно подобрать ключ. Рун коснулся губами ее шеи и прошептал:

– И как ты думаешь, что я делаю? Я же говорил, что приду за тобой снова.

– Да, но здесь? Сейчас? – Она попыталась повернуться, но его руки лишь крепче обняли ее, удерживая на месте.

– Что тут скажешь, использую по максимуму все возможности, – промурлыкал он. – А ты просто сводишь с ума. В коттедже, когда ты повалила меня, твои ноги крепко и так чудесно сжимали мое тело. Мне вообще нравится, что ты способна одолеть меня. Нравятся твоя сила и уверенность в себе.

И Рун вдруг понял, что его заявление – чистая правда. Там, на острове, было невыносимо видеть ее выбитой из колеи, и он сделает все, чтобы подобного не повторилось.

Он прошептал:

– Смотри, только что через двери прошла пара. И они не имеют ни малейшего представления, что мы тут. А вон швейцар. И он не может видеть, что я делаю.

Не в силах сопротивляться, Рун скользнул ладонью вверх и обхватил ее полную, налитую грудь.

И несмотря на его предупреждения, неожиданный шок накрыл ее с ног до головы. Из ее уст сам собой вырвался едва слышный, сдавленный возглас, и тогда Рун плотно прикрыл ей рот другой ладонью.

– Тсс, – прошептал он, дыхание прерывистое. – Шуметь нельзя.

Дрожа, как осиновый листок, Карлинг вцепилась в его руки и проследила взглядом за парой, мужчиной и женщиной, которые прошли мимо в полном неведении. Жар ладони на ее груди прожигал насквозь через тонкий барьер хлопкового кафтана. Рун медленно ласкал крепкую отяжелевшую плоть, пока напряженный сосок не оказался между его большим и указательным пальцами. Он нежно ущипнул его, и электрический заряд метнулся прямо к центру у нее между ног.

Дернувшись в его руках, Карлинг тщетно попыталось вдохнуть, лихорадочно втягивая воздух. Пальцами она впилась в мускулы его предплечий.

Но не оттолкнула ни ласкающей руки со своей груди, ни ладони, что прикрывала ее рот.

Она ощутила его губы на своей коже, в чувствительном месте, там, где шея переходила в плечо.

– Вели мне остановиться, – выдохнул он. Потому что сам он не мог. Он чувствовал необъяснимое влечение, которое словно магнитом притягивало к ней. Где-то очень далеко звучали тревожные звоночки, но звук их такой смутный, приглушенный чувственной дымкой, которой заполнилось все, что было в его голове.

Ее голова откинулась ему на грудь. Карлинг невидящими глазами смотрела в потолок и беззвучно прошептала что-то в его широкую ладонь. Остановись?

Он гладил ее грудь, перекатывая сосок между пальцами, и, гребанный ад, снова чуть не кончил прямо в джинсы. Сочная тяжелая грудь идеально заполняла его ладонь, а этот сосок – лакомство, которое безумно хотелось попробовать, но все это не шло ни в какое сравнение с тем, как она дрожала в его руках, прильнув к нему, словно он ее единственный якорь во время сильнейшей бури, и как ее невероятный женский аромат расцветал возбуждением. Это его запах. Все это только для него.

Как и ее прерывистое дыхание, говорящее само за себя.

– Ты должна произнести это снова, – хрипло прошептал он, уткнувшись в ее шею. – Потому что я несколько перевозбужден сейчас и не слишком хорошо соображаю. И ты должна сказать это так, чтобы я тебе поверил.

Когда Карлинг попыталась понять, о чем говорил ей Рун, в голове со скрипом заходили шестеренки. Слово. Он хотел от нее слово. Какое?

Девушка. Нет, не то.

***

Краем глаза она заметила, как парадный вход отеля миновал ссутулившийся подросток, одетый в рваную по-дизайнерски одежду и выкрашенный под гота. Тощим локтем он прижимал к себе IPad. И взирал на мир так, будто тот хорошенько задолжал ему. Ага, пацан, жди дальше.

Но потом Рун приоткрытыми губами коснулся ее шеи и втянул чувствительную кожу, и в тот момент она больше не знала, как воспроизводить какие-либо слова. Он осторожно провел зубами по шее Карлинг и выпустил ее сосок. Эти дьявольски чуткие пальцы двинулись к застежке ее кафтана.

Все кафтаны Карлинг изготавливались вручную и имели несколько моделей. Некоторые из них можно было просто натянуть через голову, другие же были соединены спереди рядом мелких пуговиц, вырезанных либо из кости, либо дерева. Но ни один из ее кафтанов не имел молний, так как ей часто приходилось надевать их во время работы, а металл мог взаимодействовать с магией или даже мешать ей.

Сейчас на ней был кафтан, который застегивался спереди рядом пуговичек. Не прекращая целовать ее шею, Рун ловко снял петельку с одной из пуговиц. Карлинг не могла даже повернуть голову из-за его руки, плотно прикрывающей ее рот. Она попыталась взглядом проследить за его движениями.

Пуговки были пришиты близко друг к другу. Рун расстегнул еще одну и скользнул рукой под ткань, к ее груди. И когда мозолистая ладонь коснулась ее обнаженной налитой и до предела чувствительной плоти, они оба с шумом втянули воздух. Его мускулы напряглись, стали каменными. И когда узкие бедра прижались к изгибу ее попки, Карлинг отчетливо ощутила внушительную выпуклость его эрекции. Она почувствовала, как кровь со сверхзвуковой скоростью мчится в его теле, неровное дыхание обжигало ей кожу. Он сжал ее грудь, намеренно задев сосок ногтем.

И каждый нерв ее безвольного тела завопил в ответ, потребность в сексе возросла стократ. Карлинг, всегда такая холодная, снова была шокирована реакцией своего тела: ее обдало волной жара, между ног стало влажно. Необходимость «здесь и сейчас» мучительно боролись с опасностью быть раскрытыми.

Стоп. Стоп. Стоп.

Она начала качать головой. Потом каким-то образом нашла в себе силы выдавить несвязные слова.

– Я… я не думаю, я не могу…

– Не можешь что, красавица? Не можешь расслабиться и наслаждаться? Да, немного безнравственно, ну и пусть. Просто небольшое озорство, но все это только между нами, даже если так и не кажется. – Шепот Руна в ее голове, наполненный той же коварной мудростью, что и голос змея в Эдемском саду, так и соблазнял. Он ущипнул ее чуть сильнее, и ей стоило усилий задушить крик, спина непроизвольно выгнулась. – Ты в безопасности, доверься мне. Я бы никогда не позволил кому-либо увидеть тебя в таком виде. Боже, твоя грудь словно создана для моей ладони. Такая совершенная, идеально подходящая.

Она хотела оттолкнуть его. Да, вот прямо сейчас. Но потом он убрал руку из-под кафтана, оставив ее разочарованно моргать.

Карлинг повернулась к Грифону лицом, руками обхватила его за шею, и в тот же миг его рот набросился на ее губы. Рун целовал жестко, ненасытно, она целовала его в ответ и просто позволила своим глазам блаженно закрыться. Его сердце бешено колотилось. Ей нравилось ощущать, как по этому крупному, мощному телу разливается горячая кровь.

Рун развернул ее спиной к стене, прижал своим телом, и снова ее окатила волна шока, когда он провел рукой между их телами и расстегнул на кафтане еще две пуговицы, те, что находились чуть ниже ее живота. Не успела Карлинг осознать, что происходит, как он скользнул рукой внутрь и провел пальцами по влажному шелковому треугольнику между ее ног.

Он прикасался к ней. Прямо здесь, в холле отеля. Он касался ее. Сумасшедшее удовольствие захлестнуло ее, вырвавшись наружу высоким, тонким, едва слышным визгом, пока она неосознанно цеплялась за его руку, еще сильнее прижимая его к себе. Он проглотил этот звук, не прекращая трахать ее рот своим языком.

И никто ничего не замечал. Никто ничего не видел. Безучастный мир продолжал вращаться вокруг.

– Тсс, дорогая, – произнес Рун. Его телепатический голос звучал так же неровно, как и ее собственные чувства. Большое тело склонилось над ней, легкие работали, словно кузнечные меха. Рун был настолько горячим, что обжигал кожу даже через кафтан. – Святые боги, я нашел свою религию. Ты как рай на земле, такая мягкая, влажная и нежная. Я бы все отдал за возможность попробовать тебя прямо здесь и сейчас.

Отпустив его руку, Карлинг схватила его твердое, как камень, бедро, а в кулаке другой руки сжала его волосы, и наконец-то, ей снова удалось обрести телепатический голос.

– Ладно, ладно, ладно. Это было действительно занятно…

Занятно. Больше похоже на катастрофу.

– … но не думаю, что я смогу выдержать…. еще…

Пока она заикалась, пытаясь вспомнить слова, Рун нашел небольшой набухший бутон ее клитора и провел по нему указательным пальцем.

Оргазм настиг ее словно удар поддых, или даже левый хук, который вылетел из ниоткуда и впечатался ей прямо в челюсть. Все силы покинули тело, ноги стали ватными и подкосились.

Она сползла по стенке вниз, Рун опустился вместе с ней на колени. Рука по-прежнему у нее между ног, он продолжал уверенно давить на крошечный пульсирующий центр ее удовольствия, опираясь второй рукой о стену и нависая над Карлинг, словно щит. Рун тяжело дышал, будто бежал марафон на предельной скорости, его Сила огненным вихрем закручивалась вокруг них. Он оторвался от ее губ и впился зубами ей в шею, агония все еще сотрясала ее тело. Рун в ее голове, не переставая, ругался, и его изощренные проклятия звучали словно стихи.

Наконец, охвативший ее разум и тело катаклизм, стих. Они оба застыли, тяжело дыша.

– Ты в порядке? – спросил Рун. – Я не перегнул палку?

И даже его телепатический голос звучал хрипло, как будто он много и громко кричал.

Ей нужно было обдумать произошедшее. За всю свою жизнь она повидала всякое и всегда держалась в стороне от сексуальных излишеств сменяющихся эпох, но ни разу ей не довелось услышать или увидеть нечто подобное тому, что только что пережила сама. И дело не только в экзотичности ситуации. Дело было в нем, в этом игривом и привлекательном, но при этом на грани опасном мужчине.

– Просто небольшое озорство, но все это только между нами. Ты в безопасности, доверься мне.

Едва заметный смешок слетел с ее губ. Он отравил ее любовью и состраданием, снова научил играм. Дал надежду и вычеркнул ее прошлое, и все это с неистовым смехом, пляшущим в его замечательных глазах. Рун похитил ее душу уже тогда, во время невероятного полета при свете луны. И с такой же легкостью Карлинг готова была отдать ему свое разбитое, бесполезное сердце, которым не пользовалась долгие годы.

Она прошептала: – Конечно, я в порядке, псих! Но я правда не смогу продолжать в том же духе прямо здесь…

Теперь уже он покачал головой.

– Не уверен, что смог бы удерживать маскировку и заниматься с тобой любовью одновременно, – прорычал он. – И я не стану рисковать, зная, что нас могут увидеть.

Потому что она в безопасности, она действительно может доверять ему. И она доверяла.

Карлинг тихо всхлипнула, то была естественная реакция, такая же непроизвольная и неожиданная, как только что случившийся оргазм.

Он убрал спутанные пряди волос с ее лица.

– Ты точно в порядке, дорогая? – обеспокоенно переспросил он.

Его красивые черты казались размытыми, как воспоминание из сна, а исполинская невидимая сила, что тащила ее вперед все последние года, все быстрее и быстрее, толкнула ее в осознание, что теперь она действительно начала двигаться со скоростью света.

Что это за чувство? Она ощущала его и прежде у тех, кто вокруг. Она видела частички этого чувства по отношению к собакам и другим существам, нациям и идеалам, и к бывшим любовникам, которые давным-давно ушли. И она всегда понимала нутром, что эти кусочки были частью чего-то значительного, настолько большого, чего ей никогда не постичь. Ровно до этого момента, когда все части, перетасовавшись, воссоединились и стали одним целым.

Любовь. Этим чувством была любовь.

Опустившись на пятки, Карлинг вытерла лицо тыльной стороной ладони, а затем потянулась вперед и поцеловала Руна.

– Перестань беспокоиться, – мягко сказала она. – Я в порядке.