Текст книги "Помереть не трудно (СИ)"

Автор книги: Татьяна Зимина

Соавторы: Дмитрий Зимин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Глава 15

Он был очень высок – чего не видно было на фотографии. Поджарый, с проступающими сквозь майку кубиками пресса и рельефными мускулами груди и плеч. Такую фигуру не сделаешь, сутки напролёт гоняя на чоппере и наливаясь пивом.

Чёрная кожаная безрукавка открывала татухи на предплечьях, а также шрамы – белые на смуглой коже.

Я подумал: какие же увечья могли оставить такие чудовищные шрамы – и это при феноменальной регенерации вервольфов…

– Ба! Какие люди, – когда Гордей Степной посмотрел в нашу сторону, я сразу понял, что Алекс взял неверный тон.

В глазах вервольфа полыхала ярость. Казалось, одно неверное движение – и она обернётся пожаром для всех, кто попадётся на пути.

– Вы! – одним текучим движением вервольф оказался рядом и навис над шефом. Я видел, как удлиняются его клыки. – Куда вы дели моего сына? Если с ним что-нибудь случится, если с его головы упадёт хоть волос…

– Стоп, – скомандовал шеф таким тоном, что мне захотелось упасть прямо на зеркальный пол вестибюля. Вервольф лишь сузил желтые, с прыгающими огненными крапинками глаза. На скулах его заиграли желваки. – Предлагаю начать беседу заново, – Алекс посмотрел на ближайший лифт. – И не здесь. Не на виду.

Девушка на ресепшене безуспешно пыталась привлечь наше внимание. В руках она держала какой-то конверт.

– Не сейчас, милая, – ласково улыбнулся ей Алекс и повлёк нас с вервольфом к лифтам.

Пока мы поднимались в номер, я прямо таки чувствовал идущий от Гордея Степного поток силы. Тот, который я ощущал от убитого мною вервольфа – Боже! Я даже не узнал его имени!.. – был гораздо слабее.

Он излучал опасность, даже просто стоя на месте, спокойно опустив руки вдоль тела. Тонкие ноздри чуть подрагивали, грудь поднималась и опускалась от дыхания. В остальном вервольф был неподвижен – как сжатая пружина, которую вот-вот отпустят.

Алекс, казалось, никак этим не был обеспокоен. Не скрываясь, он изучал младшего брата директора «Семаргла», и чуть заметно кивал – будто бы ставил мысленные галочки.

– Итак, давайте с самого начала, – пригласил шеф, как только за нами захлопнулись двери роскошного номера на третьем этаже «Астории».

Сам Алекс тут же прошел к бару, выбрал тяжелую квадратную бутыль с притёртой пробкой и плеснул густой коричнево-золотистой влаги в два толстостенных стакана. Один протянул гостю, из другого сделал большой глоток, а потом упал в кресло, жестом пригласив остальных сделать то же самое.

Больше всего мне хотелось пойти в спальню, задёрнуть тяжелые бархатные шторы – так, чтобы сквозь них не проникал ни один лучик света, а затем упасть на кровать, накрыть голову подушкой и отключиться.

Но я тоже сел в кресло. Пустой диван стоял между мной и шефом, но Гордей садиться не спешил. Он выпил предложенное Алексом, не глядя, но совершенно бесшумно опустил стакан на столик за своей спиной, и набрав в грудь побольше воздуха, выдохнул:

– Что вы хотите за то, чтобы вернуть мне сына?

Хитро сформулировал, – подумал я. – В вестибюле он нас недвусмысленно обвинил в похищении отпрыска, а теперь – можно предположить, что он пришел за помощью…

– Я просил вас начать с начала, – шеф смотрел на вервольфа из-под полуопущенных век, голова его покойно лежала на подголовнике кресла. И только по белым костяшкам пальцев на бокале можно было догадаться, что Алекс находится в колоссальном напряжении. – Из контекста я понял: пропал Митрофан, наследник компании «Семаргл»… Верно?

– Прежде всего, он мой сын, – рыкнул Гордей. – Я не хотел, чтобы его делали наследником. У него нет задатков лидера.

– Стоп, – вновь повторил Алекс. Как и тогда, в вестибюле, его голос произвёл поистине магическое действие. Вервольф осёкся, не договорив фразу до конца. – Когда пропал Митрофан? И почему вы думаете, что к тому причастны мы?

– Вас наняли, чтобы сделать Генку директором компании.

Он не врал. Вервольф искренне был уверен, что так и есть. Я тут же хотел возразить, оправдать себя и Алекса, но шеф подал еле заметный знак, чтобы я молчал.

– Человек не может стать вожаком волчьей стаи, – глядя в сторону, сказал Алекс. – Ему просто не будут подчиняться. А так как должность директора и вожака – сиречь, одно и то же… Какой в этом смысл? Кто на это пойдёт? Даже Пантелей понимает, что его сыну не светит директорское кресло – разве не по этой причине он выбрал племянника?

– Всё так, – кивнул вервольф. Было видно, что он заметно успокоился. Слова шефа умели производить такое магическое действие…

Нет, не так. Он просто загнал свою ярость поглубже. Спрятал, убрал с глаз долой. Ценное качество для вервольфа.

– Но?.. – подтолкнул его шеф.

– Ни для кого не секрет, что Генка – отличный руководитель, – сквозь зубы выдавил Гордей. – Фактически, он уже управляет компанией – под рукой отца, разумеется. И мог бы делать это и впредь, если бы… – его лицо передёрнула судорога. – Мой брат болен. Но вы и так это знаете, – горько добавил он.

– Уважаемый Гордей Митрофанович, – Алекс поднялся и подошел вплотную к вервольфу. – Я знаю, что вы умеете чуять ложь. Всё дело в запахе. Человек может сколь угодно владеть собой, не допускать лишних движений, эмоций, но запах… Феромоны выдают наши чувства с головой. А нюх вервольфа – это лучший детектор лжи из всех, что я знаю. Так вот. Я сейчас кое-что скажу, а вы принюхайтесь. Принюхайтесь хорошенько, как вы это умеете, – шеф сделал паузу и медленно, с расстановкой сказал: – Мы с напарником ни словом, ни делом, ни помыслом, не причастны к исчезновению вашего сына, или же причинению ему какого-либо иного вреда. Мы узнали об этом прискорбном происшествии от вас, ровно пять минут назад, – он вновь сделал паузу – вероятно для того, чтобы дать вервольфу переварить сказанное. А затем продолжил: – Совет нас нанял для расследования источника проклятья, обнаруженного на древнем кладбище возле Ярославского шоссе.

Алекс не врал. Просто он не говорил ВСЕЙ правды.

– То, что ваш брат болен, мы узнали только сейчас, от вас. Вероятно, это большая тайна – раз никто, совершенно никто, не посчитал нужным об этом упомянуть, – продолжил шеф. В голосе его прорезались нотки досады, которую он, впрочем, постарался скрыть. – Посему, уважаемый, дорогой мой Гордей Митрофанович, мы будем благодарны за любую информацию, которой вы сочтёте нужным поделиться. И постараемся помочь с поисками сына.

Алекс не сказал, что в убийствах мы подозреваем именно его, Гордея. На это указывало многое: и покушения на нас, устроенные вервольфами; и даже пресловутая драка в бойцовском клубе – который, как я помнил, принадлежит ему же, Гордею Степному. Вожаку стаи Ночных Волков.

Несколько не укладывалось в эту картину исчезновение его собственного сына – и искреннее беспокойство по этому поводу подозреваемого.

Но кто сказал, что это не новая ловушка? А наш гость – не просто играет роль обеспокоенного отца…

– Пожалуйста, расскажите, что произошло по вашему мнению, – попросил Алекс вервольфа. – И возможно нам, всем вместе, удастся составить правильную картину.

– Пока мы будем разговаривать, мой сын, может быть уже… – он с таким хрустом сжал челюсти, что это было слышно.

– Тогда мы сделаем вот что, – Алекс пододвинул к себе гостиничный телефон и набрал номер. – Володенька, я тебя не разбудил? – спросил он в трубку. – Прекрасно. Значит так: пропал твой недавний подопечный, Митрофан Степной. Ты что-нибудь об этом знаешь?.. Его отец у нас, в отеле. Мы пытаемся разобраться… Узнай, будь ласка, всё, что сможешь… Да, мы будем здесь. Да, подождём. Спасибо, родной.

Алекс посмотрел на вервольфа.

– Вероятность, что ваш сын попросту закатился в какой-либо притон и вовсю развлекается, вы, полагаю, уже исключили? – Гордей зарычал и дёрнул ушами. Шеф кивнул. – Владимир предположил то же самое. Он обещал безотлагательно заняться поисками, – шеф достал любимую трубку и кисет с табаком. – Он хорошо знает вашего сына. Знает его привычки… тайные и явные грешки… Не сомневайтесь, он найдёт Митрофана.

Вервольф почему-то бросил долгий задумчивый взгляд на меня, но потом кивнул. Не спрашивая разрешения, подошел к бару, набулькал себе полный стакан из той же квадратной бутыли, и наконец-то устроился на диване.

Алекс сидел к вервольфу боком, так что ему, чтобы смотреть на гостя, было достаточно слегка повернуть голову. Но шеф был далеко. Непростительно далеко.

Я встал и переставил своё кресло – так, чтобы сидеть к Гордею лицом, и если понадобится… Впрочем, будем надеяться, что нет.

– Мой брат смертельно болен, – сказал Гордей, сделав глоток, уполовинивший жидкость в стакане. – Ему осталось пара месяцев. Может, меньше.

– Насколько я знаю, вервольфы – чрезвычайно устойчивое к болезням племя, – сказал Алекс, когда понял, что пауза грозит затянуться.

– К человеческим – да, – Гордей допил содержимое стакана и поставил его на кофейный столик. – Болезнь Пантелея вызвана… – он поморщился. – Хворь его вызвана не совсем естественными причинами. Это проклятье, – Алекс недоверчиво поднял бровь. – Довольно давнее, – поспешно продолжил вервольф. – Его оставила братцу одна ведьма, тридцать лет назад.

– Уж не та ли, что родила ему сына?.. – вскользь заметил Алекс.

– Пантелей успешно боролся с последствиями, – не без уважения к догадливости шефа кивнул Гордей. – Но в последнее время… Моему брату сто восемьдесят лет. Это долгий срок, даже по меркам оборотней. Он просто устал бороться.

– Ваш брат поплатился за гордыню, верно? – тихо сказал Алекс. – Он хотел иметь выдающегося наследника. Одновременно – вервольфа и мага. И попался в ловушку собственных амбиций.

– Пантелей желал самого лучшего для клана лесных оборотней, – прорычал Гордей. – И ему просто не повезло. Всё могло обернуться по-другому.

– Я помню это дело, – тихо сказал Алекс. Его трубка курилась, испуская сизую струю вишнёвого дыма, и окутывая шефа загадочным ореолом. – Тысяча девятьсот девяносто второй год. Исчезновение молодой, только что инициированной ведьмы Снежаны. Её трупа так и не нашли… – он вопросительно посмотрел на вервольфа.

– Ей хорошо заплатили, – прорычал Гордей. Глаза его вновь сделались золотыми, а речь – слегка невнятной из-за удлинившихся клыков. – Она должна была всего лишь стать суррогатной матерью. Девчонка мечтала о роскошной жизни, о нарядах и драгоценностях… Всего этого она могла добиться и сама – упорным трудом, в течении двадцати-тридцати лет. Но ей, как любой молодухе, хотелось всего и сразу. Разумеется, ковен не одобрил бы её поступка, и Снежане пришлось бежать. Всё случилось в клинике, в Церне. Донором был Пантелей, плод хорошо развивался. Но в конце срока… В конце срока что-то пошло не так. Мать, несмотря на всё искусство врачей, умерла при родах. И умирая, прокляла отца ребёнка. А вы знаете, чего стоит смертное проклятье ведьмы.

– Его невозможно снять, – кивнул Алекс.

Очевидно, он сказал это вслух специально для меня…

– Мальчик родился хилым, – продолжил Гордей. – И совершенно лишенным способностей. Как магических, так и к смене облика. В старые времена таких просто оставляли в лесу, – бросил он презрительно. – Но Пантелей его пощадил. Может потому, что уже знал: сам он – не жилец, и больше потомства у него не будет… В компенсацию способностей, Генка рос умным, как чёрт. И коварным… Господи, какие он измысливал хитрости, чтобы переиграть своих более сильных сверстников!.. Со временем мы все к нему привыкли. Считали… чем-то вроде консильери: умеет ловко обстряпать любое дельце. – он горько усмехнулся. – Но никогда не принимали всерьёз.

– А он постепенно, шаг за шагом, стал правой рукой отца, директора компании стоимостью в двести миллиардов.

– Это всё равно ничего не значит, – отмахнулся вервольф. – Совет директоров никогда не будет слушать человеческого ублюдка. И Пантелей это знает лучше других. Сейчас, когда он чувствует, что силы на исходе… в общем, месяц назад он созвал собрание и объявил наследником Митрофана. Для меня, кстати сказать, это тоже было неожиданностью.

– А почему не вас? – голос Алекса можно было намазывать на хлеб. Вместо мёда.

– Я не стремлюсь к власти так, как мой старший брат, – усмехнулся Гордей. – Точнее, не хочу той власти, что есть у него. У меня есть мой клуб, мои волки. Моя свобода…

– Несколько десятков обученных тренированных бойцов могут кому-то показаться настоящей армией, – негромко, словно думал вслух, проронил шеф. – Ведут они себя, правда, как банда – нападают на прохожих, хозяйничают на территории компании… – он искоса следил за реакцией вервольфа. Тот оскалился.

– Что касается нападения на вас в парке – да. Это были мои волки. Волчата. Кто-то заплатил им за то, чтобы они попугали приезжих туристов – разумеется, волчата не знали, на кого их натравливают.

– Все мы совершаем ошибки молодости, – кивнул шеф, как бы извиняя волчат. – Но что касается нападения на нас с напарником, на складе Семаргла…

– Здесь нет нашей вины, – твёрдо и уверенно сказал вервольф. – Это были не мои люди.

Алекс скептически поднял бровь. А потом посмотрел на меня…

– Кстати о лжи, – проговорил он. – Мой напарник тоже неплохо чует, когда лгут. Если вы не заметили, он…

– Стригой, – кивнул Гордей. – Я не слепой. И прекрасно осведомлён о всех его способностях.

То, как он это сказал… Даже своим «хвалёным» чутьём стригоя я не услышал в его голосе ни отвращения, ни презрения – которые демонстрировали все остальные.

В общем, в моем личном рейтинге приличных людей Гордей Степной внезапно поднялся на несколько пунктов.

– Стало быть тогда, на складе… – вернулся к теме шеф.

– Я узнал об этом задним числом. И провёл собственное расследование, – сказал Гордей. – Это были не Ночные Волки. Гастролёры из Солнцево. Они должны были сымитировать волков моей стаи, чтобы спровоцировать вас. Ну подумайте сами: зачем мне гадить на собственной территории? Я получаю от компании отличные дивиденды – что позволяет Ночным Волкам жить… ни в чём себе не отказывая. Мы не приторговываем оружием – как делают это другие стаи; поддерживаем порядок на подвластных нам территориях, не позволяем торговать наркотиками…

– То есть, вся стая живёт за счёт «Семаргла»?.. – легкомысленным тоном спросил шеф.

– Вы плохо знаете волков, – в голосе вервольфа вновь послышался рык. – Мои ребята могут о себе позаботиться. У нас есть дизайнерская мастерская по сбору чопперов, а также конструкторское бюро двигателей скоростных болидов – наш прототип в прошлом году занял первое место на гонках в Сочи.

Он говорил с гордостью. Говоря о своих волках, Гордей преобразился. Черты жесткого его лица смягчились, руки перестали нервно сжиматься в кулаки…

– Вернёмся к вашему сыну, – напомнил шеф. Взгляд вервольфа погас. В позу вернулась былая настороженность, спина выпрямилась, ноги подобрались, словно бы готовясь прыгнуть… – Вы сказали, что он не обладает лидерскими качествами, необходимыми для управления большой компанией.

– Митроха пошел в меня, – кивнул Гордей. – Ему милее свобода, свист ветра в ушах – а не скрип кожаных папок и духота делового костюма. Он не может долго сидеть на месте, не обладает должной выдержкой.

Я вспомнил, как Митрофан перекинулся у всех на виду, стоило его легонько задеть. Очевидно, говоря о выдержке, Гордей имел в виду именно это.

– К тому же он ещё не перебесился, – вскользь обронил шеф. – Многочисленные приводы в милицию, которые, в конце концов, привлекли внимание Совета…

Я понял, куда он клонит: Совет, заинтересовавшись похождениями отпрыска, мог надавить на папашу, чтобы тот занялся приезжими дознавателями.

Почему я решил, что к нашим неприятностям как-то причастен Совет? Не знаю. Интуиция. Чувство, возникшее из оброненных там и сям фраз, общего отношения к данному органу власти окружающих… Один Спичкин стоил того, чтобы отнестись неприязненно к организации, которую он представляет.

В коридоре, за дверью, раздались стремительные шаги. Не утруждая себя стуком, Владимир рванул ручку, дверь распахнулась.

Я точно помню, что Алекс её запер. Надо будет поговорить с администрацией по поводу надёжности замков…

– Я нашел его, – вскричал Владимир, врываясь в номер. В два шага преодолев расстояние до бара, он схватил запотевшую бутылку минералки, рывком сорвал крышку и припал к горлышку. – «Другой мир» помните? – спросил он, отбросив пустую тару. – Он у них.

– Что? – вскочив, Гордей подлетел к московскому дознавателю. – Митроха – не такой. Он не пошел бы к этим… К этим… сектантам. Ему нравится быть вервольфом.

– А я и не говорю, что он пришел к ним добровольно, – Владимир закурил папиросу. По номеру поплыл густой серый дым. В отличие от табака Алекса, дым от «Беломорканала» почему-то вонял подгорелой кашей. – Его подловили. Вчера, в ночном клубе. «Звёздную Пыль» знаете? Напившись пьяным, он сначала приставал к девицам, а когда оказалось, что у тех есть кавалеры, перекинулся и пытался их загрызть… Администрация вызвала полицию. Но вместо неё приехали молодцы из организации «Другой мир»…

– Из секты, – перебил Гордей. – «Другой мир» – это секта воинствующих борцов с оборотнями. Они считают, что мы ничем не отличаемся от животных.

– Хорошо, из секты, – миролюбиво согласился Владимир. – Я опросил охранников ночного клуба, а потом посмотрел съёмки с камер видеонаблюдения. Это они похитили Митроху.

Гордей заметался по комнате. Номер был довольно просторным, метров десять от окна до двери… Но нам всем внезапно сделалось тесно.

– У вас есть доказательства? – спросил вервольф после трёх или четырёх кругов по комнате. – «Другие» – сильная организация. Если я вломлюсь к ним с голословными обвинениями…

– На видео чётко видно татуировку на запястье одного из полицейских: восходящее солнце и на его фоне – фигура обнаженного человека, распятого на колесе.

– Этого мало, – к разговору подключился шеф. – Нужно что-то ещё. Что-то железобетонное. А пока… Что ему может грозить? – он смотрел на Владимира.

– Смерть – это в любом случае, – ответил Гордей. И вновь сильно, до хруста сжал челюсти.

Я поражался его самообладанию. Немного познакомившись с повадками вервольфов, я мог предположить, что он сорвётся с места, как только узнает, где его сын. Что он соберёт волков, сядет на чоппер и помчится, сломя голову, на выручку…

– Есть тайный тотализатор для оборотней, – задумчиво сказал Владимир. – Ходят слухи, что организаторами боёв выступает «Другой мир». Там бьются, как вы понимаете, без всяких правил… Ещё киностудия. Ну как студия? Притон. Там снимают порнофильмы с участием оборотней.

– Больше не снимают, – бросил Гордей. – Прикрыли лавочку на прошлой неделе.

– Да что вы? – притворно удивился Владимир. – А что случилось?

– Пожар, – зубасто усмехнулся вервольф. – Взорвалась газовая колонка. К сожалению, никто из съёмочной группы не выжил. Так же, как и всё оборудование…

– И… откуда вам об этом известно?

– Совершенно случайно одним из осветителей оказался волк из моей стаи, – пожал плечами вервольф. – Он успел вывести актёров – у них, кстати, отбирали паспорта и держали на голодном пайке – но съёмочную группу и администрацию, занимающуюся распространением порнопродукции, спасти не смог.

– Ай-яй-яй, как жалко, – покачал головой Владимир. Поцокал языком, поджал губы… – Значит, остаётся бойцовский клуб. Следующие бои как раз сегодня. Так что у Митрохи не так уж много времени.

– Меня туда не пустят, – простонал Гордей. – Слишком хорошо знают. И моих парней – тоже… Остаётся война, – тихо сказал он. – Сына я им не отдам.

– Мы пойдём, – сказал шеф. – Нападать на секту опасно – никто не помешает им убить Митроху и уничтожить тело. А нет тела – нет состава преступления… Так что в клуб пойдём мы с Сашей, – он посмотрел на Владимира. – Ты знаешь, где он находится?

– Бои каждый раз устраивают на новом месте, – буркнул дознаватель. – Их почти невозможно выследить.

– Но ведь ты это уже сделал, верно? – улыбнулся шеф.

– Это самоубийство, – сказал Владимир. – На их территории тебе не поможет ни статус дознавателя, ни то, что твой напарник – стригой.

– К стригоям «Другой мир» относится ещё хуже, чем к вервольфам, – проговорил Гордей. – Нас просто не считают людьми, а стригоев…

– К ним относятся, как к нежити, – закончил за него Владимир. – Для которой кол в сердце и полная пасть чесноку – наилучший исход. Они не смотрят на это, как на убийство.

Алекс взглянул на меня.

– Сашхен, ты готов?

– К тому, что мне проткнут грудь деревяшкой, как только увидят? Конечно. Разумеется. Только об этом и мечтаю.

– Молодец, – шеф положил руку мне на плечо. – Я в тебе не ошибся.

Весь мой сарказм, толстый, как слой сала на боках у матёрого хряка, он попросту игнорировал. Впрочем, сарказм я применил по привычке. Мне действительно хотелось посмотреть на эту секту… Посмотреть, а может, даже попробовать на зуб.

Шутка вышла так себе, но настроение подняла.

– Володенька, ты же знаешь, где сегодня состоятся бои, – сказал шеф сладким голосом.

– Сергеич, может…

– Не заставляй меня думать, что ты потерял хватку, Володенька, – чуть повысил голос шеф.

– На Кутузовском, – буркнул дознаватель. – И я тоже пойти не смогу. Мою физиономию, как ты знаешь…

– Я этого и не жду, – пожал плечами шеф. – Не беспокойся, мы справимся. Тем более, что опыт уже есть, – он подмигнул в мою сторону.

– Вы действительно это сделаете? – Гордей заступил Алексу дорогу, навис над ним, как гора. – Ради меня и моего сына?

– Я это сделаю ради справедливости, – надменно бросил шеф, мановением руки отодвигая вервольфа в сторону. – Никакая секта не должна решать, кто является человеком, а кто нет. Ну, а ещё я поставлю хорошие деньги на своего ручного стригоя, – и он тоже зубасто улыбнулся. Ничем не хуже, чем вервольф, между прочим.

Не знаю, почему я не обиделся. Нет, я был обижен на шефа по самое немогу: за убийство вервольфа, за то, что он частенько держит меня за дурачка… Но когда он называл меня своим ручным стригоем… Я почему-то не обижался. Может потому, что в его голосе наравне с сарказмом сквозила гордость.

– Едем, – сказал Алекс и пошел к двери. Но взявшись за ручку, обернулся. – Кое-какая поддержка нам всё-таки не помешает, – сказал он смущенно. – Из клуба-то мы выйдем, а вот дальше…

– Я и мои парни будем неподалёку, – кивнул Гордей.