Текст книги "Уже не новичок (СИ)"

Автор книги: Татьяна Зимина

Соавторы: Дмитрий Зимин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава 13

– И что случилось на этот раз? – спросил я у Лолы, как только мы оказались на лестнице, за дверью пентхауса.

– Вот эта твоя затея случилась! – закричала Лолита шепотом. А я уже говорил, что шепот Медузы, если встать с подветренной стороны, сбивает с ног. – Ты что, совсем из ума выжил?

– Да в чём дело-то?.. – я искренне не понимал, за что меня ругают.

Вот так всегда: крутишься, как белка в колесе, стараешься, чтобы всем было хорошо... А что в ответ? Чёрная неблагодарность.

– В Карлотте Коломбо, Оторва! Нельзя, чтобы она была здесь.

– Да почему нельзя-то? Она же милая! Мы договорились сотрудничать. Ну, чтобы вытащить клуб из зад...

– МИЛАЯ? – никогда я ещё не видел Лолиту в таком бешенстве. – Оторва, слова "дракониха" и "милая" даже рядом ставить нельзя. Это преступление против языка!

Стоп... Стоп. Зрачки расширены, лицо бледное, голос дрожит... Нет, это не бешенство. Это страх.

Да Лолита перепугана!.. И боится она дракониху, закопай меня комар. Но... почему?

В этот момент дверь пентхауза приоткрылась. Ровно настолько, чтобы Кассандра могла просочиться в эту крошечную щелочку – и закрылась, с неотвратимостью надгробной плиты, которую опускают пьяные грузчики на вашу собственную могилу.

– Макс, нам срочно нужно поговорить.

Кассандра! Боже мой, я совсем о ней забыл. Ну, не в смысле – ЗАБЫЛ, а просто... Столько всего навалилось, что наёмные убийцы – и живые и мёртвые – вылетели у меня из головы.

– Извини, Кассандра, не сейчас. Я тут пытаюсь разобраться с проблемами своего начальника по безопасности, так что...

– СЕЙЧАС, Макс, – она рывком развернула меня к себе. – Ты не должен сотрудничать с доньей Карлоттой. Её не должно здесь быть.

Вот те раз. Любимая ученица возражает против учительницы.

– А я думал, вы подружки...

За это я получил чувствительный толчок в грудь.

– Ты что, идиот? – Кассандра уставилась на меня так свирепо, словно собиралась убить. Особенно жестоким и кровавым способом.

– Вот и я о том же, – поддакнула Лола. – Жар у него, наверное. Продуло бедняжку. Мозги и закоротило.

Я устало опустился на верхнюю ступеньку лестницы и потёр уши.

Скучаю по старым добрым временам. Нудные лекции, скудная жизнь от стипухи до стипухи... Лучший друг-невротик, который боится собственной тени. Эх, золотые были деньки.

– Вот в чём ваша проблема, девчонки, – сказал я, глядя в пол. – Вы постоянно забываете, что я – новичок. Невозможно играть в шахматы, не зная правил, – я по-очереди посмотрел на Кассандру и Лолиту – во втором случае чуть не свернув шею... – Если вы не объясните, что я, по-вашему, делаю не так, я по-прежнему буду совершать ошибки.

– Он прав, Лолли, – кивнула опасная девушка. – Мы должны ему всё...

– С другой стороны, – я махнул рукой, как бы извиняясь за то, что перебил. – Вы не можете подстелить соломки ВЕЗДЕ. Невозможно предсказать будущее. Поэтому...

– Макс! Вот ты где. А я тебя везде ищу... – по ступенькам, с жеребячьей грацией, неслась Зебрина. – Я тут услышала, что ты собираешься работать с мамулей... Так вот: я против.

– Ну надо же, – протянул я. – Какая неожиданность.

– Её не должно здесь быть, – непререкаемым тоном заявила Зебрина.

– Ну ладно, – я глубоко вздохнул. – Тебя я ещё могу понять. Только почувствовала самостоятельность, а тут нарисовалась родительница и всё испортила, – я обернулся к Кассандре и Лоле. – Но вам-то она чем не нравится?

– Мне хватает и своих проблем, Макс, – покачала головой Кассандра. – Каждый божий день видеться с профессором Коломбо... Ты мне, конечно, нравишься, и всё такое, но боюсь, нам придётся расстаться.

– Да это всё равно, что пригласить на работу швейцаром... Святого Люцифера, – возмутилась Лолита. – Он тебе открывает дверь, а ты не знаешь, что лучше: поздороваться или упасть в обморок... Ты представляешь, что будет, когда все узнают, что в "Чистилище" работает донья Карлотта?

– Нет, – честно ответил я. – Зато отлично представляю, как повалит народ узнав, что мы открываем ресторан с настоящей едой.

– Насто... – что? – переспросила Кассандра. – Вы хотите начать кормить народ? Но это же невозможно!

– Ага! – я плотоядно улыбнулся. – Наконец-то до вас начинает доходить. Вот скажите: когда в последний раз вы ели отлично приготовленный стейк?

– Никогда – подходящее слово? – поджала губы Лолита. – Я же родилась в Сан-Инферно, помнишь? Но однажды мне пришлось сопровождать клиента в другое измерение... – глаза Медузы мечтательно закатились. – И там я попробовала такую штуку... Называется "Мороженое". Кажется, шоколадное.

– У нас будет двадцать сортов мороженого, Лолита, – опрометчиво пообещал я. – И ты сможешь лакомиться им каждый день.

– Копчёный угорь, – с придыханием произнесла Кассандра. – Дикий рис с подливкой из моллюсков. Если ты это устроишь, Макс, я выйду за тебя замуж.

– ВСЕ захотят выйти за него замуж, Кэсси, так что становись в очередь, – отбрила Лола. – Если Оторва сумеет устроить так, чтобы люди могли прийти и спокойно пожрать – его сделают мэром.

– У нас уже есть мэр, – задумчиво заметила Кассандра. – Но ты права. Его сделают мэром, верховным главнокомандующим, а также распорядителем похорон и свадеб. А ещё вручат ключи от города и собственных душ.

– И не важно, сколько это будет стоить, – кивнула Лолита. – Через неделю мы будет богаты, как драконы.

Сказав последнюю фразу, она бросила опасливый взгляд на Зебрину, но та, казалось, была погружена в свои мысли.

– Обедами можно будет оплачивать налоги, – принялась перечислять Кассандра. – Платить штрафы и взносы в гильдию...

У меня дыхание перехватило от открывающихся перспектив. А ведь я даже не думал о ресторане с этой точки зрения. Просто хотел чуток заработать. И чтобы пентхаус не простаивал без дела...

– НЕТ!

Я вздрогнул. В последние пару минут Зебрина как-то притихла, и я упустил её из виду.

– Что ты подразумеваешь под столь категоричным "нет"? – спросил я.

– Я не хочу, чтобы здесь работала мамочка.

– Извини, Зебрина, но твой голос здесь учитываться не будет, – как мне казалось, рассудительно сказал я.

– Или она – или я, – заявила драконица. – Выбирай!

И топнула ножкой!

Это вывело меня из себя.

– Послушай, девочка, я вообще не понимаю, какого чёрта ты командуешь.

– Э... Оторва. Тебе лучше...

– Не сейчас, Лола.

– Как скажешь.

– Так вот, Зебрина, – я уставился на девчонку своим самым строгим взглядом. – В свой клуб я тебя не приглашал. Ты пришла сама, – глаза драконицы вспыхнули, но я не придал этому значения. – И ты ОБЕЩАЛА хорошо себя вести. Так что ступай, и займись чем-нибудь полезным.

В этот момент я заметил – совершенно случайно – что Лолита и Кассандра медленно отступают вниз по лестнице, не отрывая взглядов от Зебрины.

Вот так вот: мой личный телохранитель и мой личный убийца капитулировали перед подростком.

Ну и правильно. Пусть уходят. Уж с Зебриной-то я как-нибудь и сам разберусь.

– НЕТ! – вновь заявила Зебрина. – Ты ПРИГЛАСИЛ меня в свой клуб. Ты сказал, что я смогу у тебя работать. И ты не имеешь права портить мне развлечение!

– РАЗВЛЕЧЕНИЕ? – я разозлился. – Так это для тебя развлечение? Знаешь, что? Ты ошибаешься. Никто из тех, кто работает в "Чистилище", не развлекается. Мы просто пытаемся как-то заработать. Пытаемся выжить. Но ты же у нас – принцесса! Для тебя вся жизнь – сплошной праздник. И тебе плевать, что у всех остальных – по-другому. Тебя заботит только собственное веселье.

– Именно, – с каменным лицом кивнула Зебрина. – Потому что я – дракон. Мы – драконы! А вы – наши слуги. Вы должны подчиняться. Вы здесь для того, чтобы НАМ было хорошо!

– Если ты считаешь именно так, – тихо сказал я. – То тебе здесь не место, Зебрина. Уходи. Лети обратно в свой замок.

Девчонка задохнулась.

– Ты... Выгоняешь меня?

– Да, – я старался не отводить взгляда от её огромных красных глаз. – Я хочу, чтобы ты ушла.

– Но... Почему?

Я с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза. Поистине непрошибаемый ребёнок. Наверное, училась у Анжелы.

– Потому что ты не отличаешь добра от зла, Зебрина, – сказал я. – Тебе всё равно, какие совершать поступки: хорошие или плохие. Лишь бы было весело.

– Но ты не можешь меня выгнать!

– Могу. И выгоню. Возвращайся домой и постарайся хоть немного повзрослеть.

Я пропустил момент, когда всё изменилось.

Только что я пытался привести в чувство зарвавшуюся девчонку-подростка, а в следующий миг на меня смотрели громадные, равнодушные драконьи глаза. Взгляд их был подобен камню, пролежавшему под ногами тысячу лет.

Драконица распахнула пасть, и сначала я услышал такой сосущий звук... Как пылесос, в трубке которого застрял комочек бумаги.

А потом она выдохнула, прямо мне в лицо, раскалённую струю пламени.

Время остановилось.

Я видел свои руки – сам не знаю зачем, я выставил их ладонями вперёд – будто слабая человеческая плоть могла остановить драконий огонь.

Я видел, как белый клуб плазмы обтекает пальцы, как приближается к лицу...

Боли я не чувствовал. Вероятно, потому что всё происходило слишком быстро. Нервные окончания, которых уже нет, не могут болеть. Они просто не успели послать сигнал вскипающему мозгу.

Я закрыл глаза и принялся ждать, когда мой пепел осыпется на ступеньки и кто-нибудь соберёт его веником...

– ЗЕБРИНА! Не смей.

Голос доньи Карлотты долетел до моих сгоревших ушей как бы сквозь огромное расстояние.

– Это ты виновата! – голос капризного ребёнка из драконьей пасти звучал хрипло и неразборчиво. – Зачем ты пришла и всё испортила?.. Я пожалуюсь папочке!..

– Зебрина! Сейчас же прекрати. Ты не должна делать этого здесь.

– А ты меня останови.

К моему глубочайшему удивлению, я всё ещё был жив. Открыв глаза, я вновь узрел перед своим лицом узкую драконью морду, гибкую, покрытую золотистой чешуей шею... Но взгляд Зебрины был устремлён не на меня. Она смотрела на мать.

– Зебрина, – попыталась вновь донья Карлотта. – Давай вернёмся домой и спокойно всё обсудим.

А вот это она зря...

Драконьи когти рефлекторно сжались, сминая мраморные ступени лестницы, как сложенную гармошкой бумагу. Крылья распахнулись, сметая перила и процарапывая длинные борозды в штукатурке.

Я распластался по стене: если замок Влахерна изначально строился так, чтобы вместить громадные драконьи туши, то клуб был предназначен исключительно для людей... и других, не отличавшихся столь выдающимися габаритами существ.

Теперь же лестничная площадка трещала по швам.

Драконице было тесно. Она ворочалась, инстинктивно пытаясь расширить жизненное пространство – разрушая мой клуб.

Вот под ударами могучего хвоста обрушился целый лестничный пролёт... Вот обнажилась каменная кладка – штукатурка осыпалась, и теперь было видно, что раствор между отдельными камнями раскрошился и стена вот-вот рухнет...

Она и рухнула.

Камни частично упали внутрь, подняв тучи пыли, частично вывалились наружу, подняв переполох на улице.

Драконица издала тоскливый душераздирающий вой – на улице завыли противопожарные сирены, – а потом протиснулась в пролом, окончательно доломав стену, и прыгнула.

С замиранием сердца я выглянул на улицу, но Зебрина уже набрала высоту.

Широко раскинув крылья, она парила кругами, поднимаясь всё выше, и кровавые отблески из Зрачка Люцифера играли на стройном чешуйчатом теле...

По-своему это было красиво.

Немного зловеще, но таинственно и романтично.

– Так всегда и происходит, – рядом со мной встала донья Карлотта и задумчиво посмотрела на дочь. – Увидев в небе резвящегося дракона, в первую очередь люди думают о том, как это чудесно. И только когда он спускается ниже, вспоминают об острых когтях и языках пламени... Как правило, довольно поздно для того, чтобы спрятаться и остаться в живых.

– Это правда? – спросил я, с трудом оторвав взгляд от Зебрины, которая уже превратилась в крошечную запятую на фоне багровых туч. – Она действительно ест людей?

– Когда она не в духе, от людей мало что остаётся, – оказывается, к нам успела подойти Лолита. Она тоже смотрела в небо, поднеся к глазам ладонь козырьком.

– Не пугай молодого человека, дорогая, – мягко пожурила её дракониха. – Обычно мы с Вито успеваем остановить её раньше, чем случиться непоправимое.

– Но когда-нибудь вы не успеете, – упрямо поджала губы Лолита. – Когда-нибудь наступит такой день, когда вы не сможете её догнать. И тогда она разрушит город.

Я с ужасом посмотрел сначала на свою охранницу, а затем – на старшую дракониху.

– Ты права, – кивнула донья Карлотта. – Когда-нибудь проклятье возьмёт своё. Мы с Вито не становимся моложе, и нужен кто-то, кто смог бы приглядеть за Зебриной, когда нас не станет.

Проклятье? ПРОКЛЯТЬЕ?.. Да хорошего ремня ей надо всыпать!

– Ну... – радуясь, что хотя бы здесь не погрешу против истины, начал я. – Здесь я вам точно ничем помочь не смогу. Дрессировать молодых драконов – это как-то не моё. Так что, донья Карлотта, надеюсь, вы передадите дону Коломбо, что свадьба отменяется – по причине полной несостоятельности жениха.

– Напротив.

– Премного благодарен, уф, какое облегче... Что?..

– Напротив, – повторила донья Карлотта. – Теперь я ещё больше уверена, что именно ТЫ подходишь на роль мужа для нашей дочери.

– ЧТО? – я разом вспотел. Да так, что захлюпало в ботинках.

– Мне кажется, что именно ТЫ, Макс, сможешь найти с Зебриной общий язык.

– Вы что, не видели, как она выстрелила в меня из огнемёта?.. Да от меня же и головёшек не осталось. Подошвы до сих пор дымятся!

– И тем не менее, мы с тобой разговариваем.

– Это всё мой труп. А голос – рефлекторная посмертная реакция. Скоро пройдёт. На самом деле, я призрак. Да, точно. Именно призрак. А призраки не женятся. Как-то у них это не принято...

– Ты живой, Оторва, – протянув руку, Лолита ущипнула меня за руку.

– Ай!..

– Вот видишь. Ты абсолютно, бесповоротно жив.

Мне показалось, или Медуза смотрит на меня с сочувствием?

О. Ладно. Значит, от женитьбы не отвертеться... Ну, это мы ещё посмотрим. Человеку, который отвертелся от колхоза перед осенней сессией, раз плюнуть избежать женитьбы на взбалмошной девчонке.

– Но как я уцелел? – я обратил взыскующий взор к драконихе. – Я отлично помню и красные зрачки, и распахнутую пасть, и этот белый клуб пламени... Да я почувствовал, как обугливаются брови! Боже мой, у меня шок. И только поэтому я разговариваю и не чувствую боли...

– Посмотри на себя, – приказала дракониха, вытаскивая из сумочки пудреницу.

Лолита стремительно отшатнулась, заслонив глаза рукой, а донья Карлотта настойчиво подставила к моему носу круглое зеркальце.

– Видишь? Всё в порядке. Ты абсолютно цел и невредим.

– Ничего не понимаю, – как только я закрывал глаза, сразу слышал этот сосущий звук втягиваемого воздуха, а затем – струю пламени...

– Я не знаю как, малыш, – мягко сказала донья Карлотта. – Но ты смог защититься от пламени. Что-то в тебе такое есть...

– Не может быть, – решительно отмёл я эти гнусные инсинуации. – Я – обычный московский мальчишка. Моя бабушка была учительницей русского языка. Моя мать – певица. Разъезжает с какой-то группой и ей нет дела до великовозрастного отпрыска.

– А отец? – донна Карлотта смотрела на меня пронзительно и остро. Как иголка с глазами.

– А что... отец? – я пожал плечами. Бабушка не любила об этом говорить. В детстве я пытался, но потом перестал. Какая разница?.. Он бросил меня.

– Какие у меня глаза? – вдруг спросила дракониха.

– Э... Красивые?.. – я не понял, к чему она клонит.

– Да нет, глупыш. Какого они цвета?

– Радужные. С вертикальными зрачками. У Зебрины – такие же.

Донья Карлотта посмотрела на Лолиту.

– Ну, а ты что думаешь, дорогая?

– Я не думаю, я знаю, – обиженно отрезала моя охранница. – Я знаю, кто вы есть, донья Карлотта. Но глаза у вас, уж извините, самые обычные. Карие с чуть заметным золотым отливом.

И обе дамы посмотрели на меня...

– Но что это доказывает? – нет, так просто я не сдамся. Так просто от своей заурядности я не откажусь. Я буду за неё бороться. – Подумаешь, глаза... На основании этого вы решили, что я... не такой, как все?

Донья Карлотта смутилась.

– Нет, конечно нет. Но я не готова предоставить ВСЕ доказательства прямо сейчас.

– А мне непонятно, почему ты так яростно отпираешься, – Лолита смотрела в пол. – Ты что-то скрываешь?

– Да ничего я не скрываю, – я пожал плечами. – И вообще... Причём здесь мои родители? Какая связь между ними и тем, что я остался целым и невредимым, когда ваша доченька на меня дыхнула?

Я вдруг заметил, что слишком много пожимаю плечами.

– Дело может быть в том, – Лолита прищурила глаза, в которых вдруг появились оранжевые искры. Слишком много оранжевых искр. – Что ты не тот, за кого себя выдаёшь.

Глава 14

– Есть ещё третий вариант, – ядовито сказал я. – Я – самый обыкновенный парень, который случайно провалился в ваше измерение. Но ВАМ хочется думать, что случайностей не бывает.

– Но это правда! – донья Карлотта уставила на меня огромные радужные глаза. – Я тебе говорила: всё зависит от Судьбы. Ты ПРОСТО НЕ МОЖЕШЬ быть... обычным.

– Потому что это противоречит вашим высоким стандартам? – я горько усмехнулся. – Потому что тот, кого вы выбрали для своей дочери, обязан быть выдающимся по всем своим характеристикам? Как призовая лошадь, или породистый пёс?

– Не понимаю, о чём ты, малыш, – поджала губы дракониха. – Я всего лишь хочу сказать, что ЗНАКИ не врут. Но оставим это, – она подошла к провалу, проделанному в стене Зебриной и осторожно, стараясь не поцарапать глянцевую кожу туфель, взгромоздилась на вывороченные камни. – Я совсем забыла о дочери. И спасибо тебе, что напомнил, малыш... Надо найти и успокоить девочку.

За её словами угадывался подтекст: "пока она чего-нибудь не натворила".

– Подождите, – протянув руку, я помог драконихе удержать равновесие. – Оставайтесь здесь, донья Карлотта. С Зебриной должен поговорить я..

– Ты уверен? – за её вопросом скрывалось огромное "но". Но я кивнул.

– Это моя вина. В смысле, я должен был помнить, насколько легко можно выбить её из колеи. Понимаете, чуть раньше мы с ней так хорошо поладили... Я попросил её повзрослеть, и она охотно согласилась.

– Но вы оба забыли, что это длительный процесс, – мягко улыбнулась дракониха. – Почти единственная в мире вещь, которую нельзя сделать по волшебству.

– Вы правы, – я придержал её руку, пока донья Карлотта спускалась с груды камней. – Но всё-таки я должен попытаться. В первую очередь, сам поступить, как взрослый – то есть, ответить за свои промахи. Потому что, если всякий раз к нам на помощь будет приходить любящая мамочка – мы так и останемся детьми.

Улыбнувшись на прощанье, я заспешил вниз по лестнице. Что бы там не говорили, но летать я ещё не умею.

– А ну, стоять.

Я словно наткнулся на бетонную стену.

– Лолита, в чём дело? Убери пожалуйста руку, я спешу.

– Ты кое-что забыл, Оторва. Убийцу.

– Того, что лежит мёртвым в пентхаусе? – невинно спросил я.

– Но... контракт могут продлить! – на лице Медузы появилось беспомощное выражение.

– Зная Эроса Аполлона, а в частности – его любовь к дармовому золоту, вряд ли он будет НАСТОЛЬКО щедр.

– Мы этого не знаем, Оторва. А это значит, что БЕЗ МЕНЯ ты никуда не пойдёшь.

Я вздохнул и посчитал до пятнадцати.

Похоже, Лолита считает меня своим личным карманным боссом. Или пупсом – это зависит от угла зрения. Точнее, высоты.

– Послушай, Лола. Контракт закрыт. Вот прямо сейчас доказательство лежит за этой дверью и ожидает, пока за ним приедут из гильдии гробовщиков, – про гильдию гробовщиков я сказал наугад, но зуб даю: такая имеется. – Просто привыкни к этой мысли, и возвращайся к своим обязанностям. А я постараюсь выполнять свои... Мы ведь не Сиамские близнецы, верно? Наслаждайся свободой. Сходи на девичник. Да и Энди наверняка заждался свидания.

– Но... Оторва!

– Всё, Лола. Очень тебе признателен за заботу, честно-честно. Но дальше я сам.

Мужественно поднырнув под её руку, я побежал по лестнице вниз – только пятки засверкали.

Во время разговора с донной Карлоттой о её родительских обязанностях, я внезапно понял, что происходит со мной.

Лолита, Розарио, Кассандра, даже девочки – все стараются меня опекать. Словно я котёнок, которого можно пеленать, запихивать в детскую коляску и кормить из ложечки...

А я ведь никогда таким не был. Даже в детстве. Бабуля работала, и я много времени проводил в одиночестве. Сам делал уроки, прибирался, готовил... Бабуля всегда говорила, что я – её опора.

Так что изменилось?

– Бро, ты как раз вовремя! – открыв дверь в вестибюль, я с размаху угодил в лапы к тигру.

– На самом деле, Розарио, я спешу. Небольшой драконий кризис.

– Но как же налоговая? А ещё я тут набросал план на следующий квартал... И взял на себя смелость пригласить на кастинг нескольких новых артистов... Видишь ли, в свете нынешней популярности "Чистилища" я подумал, что неплохо бы обновить программу...

И тут меня осенило.

Вероятно, это была самая дельная моя мысль за очень, очень долгий период. Ну знаете: когда количество наконец-то переходит в качество. Или когда плотность звезды резко увеличивается, и она становится Сверхновой.

– Розарио! – я торжественно выпрямился и посмотрел на тигра с широкой улыбкой. – Как владелец клуба "Чистилище" я могу назначать сотрудников на должности, верно?

– Ну... Неплохо бы сначала узнать, кого и куда, – растерялся тигр. – Но в принципе...

– С сегодняшнего дня ты – управляющий клубом "Чистилище"! – заявил я так громко, как только мог. А потом добавил тише: – Назначение оформи сам, и сделай соответствующую надбавку к зарплате. Ну знаешь, не мне тебя учить.

И только сейчас я заметил, что Розарио просто остолбенел. Для разнообразия, он вовсе не выглядел как кот, подавившийся комком шерсти. Скорее, как сфинкс, которому только что загадали загадку.

– Розарио?.. Ты меня вообще слышал?

– Слышал, босс.

– И что скажешь?

– А что, вы задали мне вопрос?

По опыту: на "вы" и "босс" тигр переходил лишь в самых растрёпанных чувствах.

– Ну, не то чтобы задал, – смутился я. – Но мне показалось, что ты давно заслужил как повышение, так и новый оклад... Фактически, ты и так всем заправляешь. Так что будет просто справедливо официально закрепить за тобой эту должность. По крайней мере до тех пор, пока ты не решишь открыть собственное заведение. Только не переманивай всех танцовщиц, этого я тебе ТОЧНО не прощу.

– Спасибо, босс. Я вас не подведу.

– Никаких больше боссов, бро. Для тебя я – Макс. Безумный Макс. Понимаешь, о чём я?

И мы обнялись. Ну знаете, по братски.

А потом я побежал к выходу из "Чистилища", и слава Богу, больше меня никто не останавливал.

А на улице творилось что-то несусветное.

Проспект Проданных душ был затоплен народом. Толпа колыхалась, и сверху походила на перевёрнутую многоножку.

Тут и там мелькали похожие на капли ртути шлемы Эцилопов.

Выли сирены.

Точнее, баньши, поправил я себя. Они носились над толпой, как побитые молью орлы, и издавали тоскливые противопожарные крики.

А над городом, в небе, покрытым багровыми тучами, царил дракон.

Зебрина парила, как золотистый росчерк пламени, как капля расплавленного золота. Она походила на драгоценность, внезапно оживлённую волей непутёвого мага.

Интересно: бывают НАСТОЛЬКо большие сачки для бабочек? – подумал я. – А впрочем, у меня всё равно нет подходящей банки...

Меня толкнул один из прохожих.

Нет, стоял-то я на ступенях клуба. Но толпа была такой плотной, что мне даже стало обидно: конкурс красоты столько не собрал...

Но сейчас день! Сломалось что-то в Датском королевстве?..

– Что происходит? – я поймал за рукав громилу с флегматичным лицом интеллигентного орангутанга. – Почему днём на улицах полно народу?

– День всех Пустых, – ответил орангутанг и пошел дальше.

Ясно. Круто-круто-круто... Вероятно, это какой-нибудь праздник, о котором меня, как всегда, забыли предупредить.

Ну и ладно. Не важно. Зебрину всё равно нужно как-то оттуда снять... – я посмотрел из-под руки в раскалённое багровое небо.

Драконица казалась крошечной, не больше птички. И зная её истинные размеры, можно было представить, насколько она высоко.

Интересно: а куда девается остальной дракон, когда она превращается... ну, в подростка? Я что хочу сказать: в девчонке весу не больше пятидесяти килограмм. Тогда как драконица весит не меньше тонны... Так куда девается разница в массе?

Я тряхнул головой, отбрасывая посторонние мысли. Сейчас они мне никак не помогут. Нужно сосредоточиться на текущей задаче...

Может, отыскать самое высокое здание, взобраться на крышу и попробовать позвать её оттуда?

Я поймал за рукав ещё одного прохожего – на самом деле, дамочку в широкополой, как тележной колесо, шляпе и в босоножках с красными каблуками.

– Простите, гражданка! Не подскажете, какое здание в Сан-Инферно считается самым высоким?

– Откуда вы свалились, молодой человек? – голос у гражданки оказался под стать иерихонской трубе. У меня заложило уши. – Так плохо знать собственный город...

– Просто мы поспорили с другом, – поспешно вклинился я в поток возмущений. – Он говорит, что это небоскрёб Гильдии Убийц, а я – что это Незримая башня гильдии Волшебников.

– И вы оба ошибаетесь, – твёрдо заявила дамочка в красных босоножках. – Самое высокое здание в городе – конечно же, Маяк.

– Маяк?.. – о таком я слышу впервые...

– Ну разумеется, юноша. Не представляю, как можно этого не знать.

Я нырнул в толпу, дабы избежать дальнейший упрёков. И поймал следующего гражданина.

– Как пройти на маяк?

Синее лицо под шляпкой гриба приобрело глубокомысленное выражение.

– Пять кварталов налево, а потом всё время прямо, до самого моря.

– Спасибо! – и я побежал в указанном направлении.

Может, я поторопился. Может, в Сан-Инферно существовал и другой вид общественного транспорта, кроме беготни по жаре, но я его не знал.

Будут деньги – надо будет выписать себе мотоцикл... – мелькнула мысль, но вскоре я о ней забыл.

Бежать было тяжело. И не только из-за жары. В основном, мешала жуткая давка.

Да, я не ошибся: это какой-то праздник. Толпы народу толклись на проспектах, в переулках и на подъездных дорожках особняков, над головами многие держали транспаранты со стилизованным изображением дракона...

Может, это связано с Зебриной?.. Но думать об этом было слишком жарко, и я продолжал бежать, выбирая наименее запруженные толпой улицы. Удавалось это не всегда: пару раз я врюхивался в такой водоворот, словно попадал в метро, в час пик. Э-гей, береги карманы!

Но всё хорошее когда-нибудь кончается.

Кончились и дома и улицы, а с ними – и толпы народу.

Я этому страшно удивился: раньше, когда мне доводилось бывать в городе, казалось, что Сан-Инферно продолжается бесконечно.

Широченные проспекты и мегалитические здания создавали впечатление, что город длится, длится, и никогда не заканчивается.

Но это оказалось не так.

Я испугался, по-настоящему.

Сейчас попробую объяснить.

Ещё на ступенях "Чистилища" я почувствовал на себе чей-то взгляд. Ощущение, словно кто-то щекотит пёрышком между лопаток... И неясно: ограничится он этим, или в следующий миг в спину вонзятся когти.

Но тогда я не придал этому ощущению значимости. Подумаешь! Просто я не привык к толпе, не привык быть в центре внимания – ведь с некоторых пор я, как никак, знаменитость.

По мере продвижения по улицам ощущение взгляда то ослабевало, то становилось сильнее, то пропадало вовсе – и я окончательно убедил себя, что это мне кажется.

Но сейчас, на самой окраине, я внезапно понял, что ОЩУЩЕНИЕ ВЗГЛЯДА НИКУДА НЕ ДЕЛОСЬ.

Оно усилилось.

Народу здесь почти не было. Улицы, больше чем где-то ещё, походили на настоящие.

И если бы не взгляд, мне бы здесь даже понравилось. Каменная мостовая, зажатая с двух сторон небольшими домиками с остроконечными крышами, с высокими резными коньками и деревянными ставнями на окнах.

Каждый дом щеголял крылечком – абсолютно отличным от других. Балясины, перильца, штакетник – народ развлекался, кто во что горазд. На окошках, сквозь кружевные занавески, виднелись горшки с растениями, похожими на мухоловки с симпатичными голубенькими глазками.

Да, забыл упомянуть: на крылечках сидели кошки.

Таких толстых, ухоженных и сытых кошек я, пожалуй, не видел нигде. Они провожали меня равнодушными желтыми глазами, и лишь изредка прядали ушами, изгибая хвосты.

Да, если бы у меня было побольше времени, я бы обязательно побродил по этим узким улочкам, полюбовался бы крылечками и попытался подружиться с кошками... Может быть, когда-нибудь я так и сделаю.

А сейчас приходится довольствоваться беглым осмотром, пробегая мимо лёгкой трусцой.

Ощущение взгляда не ослабевало.

И вот, совершенно внезапно, всё изменилось.

Мирно дремавшие кошки взметнулись в небо, словно стайка вспугнутых откормленных голубей... и оказалось, что все они – крылокоши!

В воздухе повис пронзительный мяв вперемешку с кошачьей шерстью. Она опадала мягкими хлопьями мне на плечи, на волосы, щекотала нос...

От неожиданности я застыл на месте.

Что могло из напугать?..

Кошки – существа, в принципе бесстрашные, в чём мне неоднократно приходилось убеждаться. С непередаваемым апломбом они бестрепетно смотрят на королей, нищих и злющих цепных псов – главное, выбрать местечко на заборе повыше.

Но сейчас они метались над мостовой в совершенной панике. И орали, как осёл, которого перепиливают пополам тупой пилой.

Так что же могло их так напугать?.. Уж точно не я: когда я только появился, они едва удостоили меня вниманием.

Но... Этот неприятный, преследующий взгляд...

УБИЙЦА!

Я покрылся липким холодным потом.

Лолита была права! Эрос Аполлон продлил контракт, и меня преследует убийца.

Вот, вот кого испугались крылокоши. Коварного, смертоносного ужаса на крыльях дня.

В панике я огляделся. Крылокоши улетели, оставив пустую, словно снегом, усыпанную клочками шерсти, улицу.

Дома все сплошь были заперты – во всяком случае, я не заметил ни одних открытых дверей.

Стучать бесполезно.

Да и какой смысл?.. Убийца, коли уж встал на след, ОБЯЗАТЕЛЬНО до меня доберётся.

Собрав волю в кулак, я пошел к границе города – она уже угадывалась в свежем запахе ветра, в том особенном звуке, который издаёт пустое, незаполненное домами пространство.

В нём были и стрекотание полчищ кузнечиков, и шелест листвы, и жужжание пчёл размером с газонокосилку.

Постойте! Я же ищу маяк. А маяк, насколько я знаю, должен стоять где-то на берегу моря!

И где же этот берег?..

С этими мыслями я вылетел за околицу, и оказался... перед бескрайним травяным морем.

Высокое, выше моей головы, оно простиралось до самого горизонта, где раскалённым белым очком полыхал Задница.

Трава, разумеется, была красной.

Похожая на нашу земную осоку, она тихо шелестела на ветру, клонясь то в одну, то в другую сторону. И когда порывы ветра становились сильнее, гнулась к земле. Казалось, что по траве бегут длинные белёсые волны.