Текст книги "Уже не новичок (СИ)"

Автор книги: Татьяна Зимина

Соавторы: Дмитрий Зимин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 7

Спускался по лестнице я так, словно поднимался на эшафот. У подножия остановился, сунул руку в карман брюк и достал пузырёк с энерджайзерами.

Ужин, которым меня угостили в замке, давно растворился. Я ещё удивился, как живот не разболелся от переедания, после недельной голодовки – но ничего такого не было. Чувствовал я себя так, словно и не ел вовсе.

Так что капсулы с солнечными зайчиками пришлись в масть.

Я закинулся сразу двумя.

А потом выпрямился, поднял повыше подбородок и пошел к двери, за которой меня дожидалась психованная зажигалка.

Зебрина была в тех же шортах и майке. Сунув руки в карманы, она подпирала стенку с изяществом уличного мальчишки. Глаза устремлены в одну точку, челюсти ритмично что-то пережевывают.

Надеюсь, это не один из моих сотрудников. Очень надеюсь.

При моём приближении – а я старался ступать очень тихо – она встрепенулась, выпрямилась и повернулась в мою сторону.

Да. Вот сейчас я это вижу...

И нечеловечески острые скулы, и длинные, поднятые к вискам глаза с огненно-красными зрачками.

В лице её было что-то, что наталкивало на мысль, что девочка выросла в аэродинамической трубе – то же самое я подумал, впервые увидев её отца, дона Коломбо.

Голые руки по-подростковому тонкие, но увиты плотными, прилегающими к костям, мускулами. Тело спортивное, поджарое – как у хороших бегунов на длинные дистанции или очень породистых гепардов.

Передо мной несомненно был хищник. Причём, самого высокого уровня. Прочно обосновавшийся на вершине пищевой цепочки.

И теперь этот хищник зачем-то пришел в мой клуб...

"Зебрина берёт всё, что хочет" – вспомнил я слова доброго консильери.

– Что делаешь ты здесь, злая девочка?

Ирония – плохой способ не злить дракона. Но я ничего не мог с собой поделать. Я был зол.

Ещё вчера я думал, что устроить конкурс красоты для сотен тысяч незнакомых и диковинных существ – это самое трудное, что я делал в жизни.

Но нашествие диких баб меня добило.

Девчонки с их несвоевременным желанием устраивать сюрпризы и швыряться пудреницами. Анжела с её поистине нечеловеческим эгоизмом.

Зебрина.

Честно говоря, я просто не знал, как относиться к подростку, снабженному крыльями и встроенным огнемётом.

Я что хочу сказать: подростки и так опасны. Они непредсказуемы, не поддаются контролю, не приемлют элементарной логики...

Ими управляют гормоны и желания.

И не подумайте, что я против – каждый имеет право оторваться по полной – прежде, чем начнёт скучную и упорядоченную взрослую жизнь.

Но если пубертатный период затягивается НА ДВЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ... Думаю, перед таким скромно потупится и отойдёт в сторонку любой ядерный апокалипсис.

– Я... Пришла извиниться.

Ого. Это что-то новенькое.

– Хотелось бы больше подробностей.

– Я не должна была пытаться тебя съесть.

– О, какое облегчение. Я просто счастлив. Подожди... Когда ты говорила, что съела других женихов...

Девочка скромно потупилась и принялась ковырять носком кроссовки пол. Полетела каменная крошка.

– Ну...

– Ясно, – я вновь сдавил пальцами переносицу. – Ладно, к чёрту подробности. Я всё-таки надеюсь хоть иногда высыпаться.

– А ещё я не должна была закатывать при тебе скандал.

Я кивнул. А затем спросил:

– Это тебя мама прислала?

– Нет.

– Правда?

– Э... Частично.

– Ладно, этого хватит. Я принимаю твои извинения. И если у тебя всё... – я потянулся, чтобы вежливо распахнуть перед Зебриной дверь, ведущую на улицу.

– Нет, это не всё.

Я сделал глубокий вздох. Спокойно, Макс, спокойно. Не время сейчас демонстрировать свой искромётный темперамент.

– Говори.

– Я хочу остаться с тобой.

Не разорался я лишь потому, что слишком хорошо помнил языки пламени. Если эту милую девочку вывести из себя, от моего клуба не останется даже угольков – вот о чём нужно думать. А ещё о людях.

НИКТО не заслуживает того, чтобы его зажарил и съел взбесившийся дракон.

– Зебрина... – я взял её под локоток и отвёл от двери. – Давай пойдём в бар. Я закажу тебе лимонаду и ты расскажешь мне всё, что тебя тревожит, лады?

– Как будущему любовнику? – с готовностью спросила она.

Я на секунду замер, но тут же овладел собой. Эй! Да мне это удаётся всё лучше и лучше.

Растёшь на глазах, Макс.

Главное, потолок не пробей.

– Скорее, как старшему брату, – сделал я осторожную поправку.

– У меня никогда не было ни сестёр, ни братьев.

– Можешь рассчитывать на меня.

– Но я не хочу...

– Зебрина, – моя хвалёная выдержка трещала, как туго накачанный футбольный мяч. – Если ты хочешь, чтобы я стал твоим другом, постарайся поменьше употреблять выражение "я хочу" и "я не хочу". Любые отношения – это командная игра.

– Но папочка с мамочкой ВСЕГДА выполняют мои желания.

Мы как раз подошли к барной стойке, и я усадил девчонку на высокий табурет. Хотел отвести за столик и предложить стакан тёплого молока, но в последний момент передумал: пускай попробует вести себя, как взрослая.

– И все другие люди – тоже, – упрямо продолжила девчонка. – Стоит мне чего-то захотеть...

– А тебе не приходило в голову, что таким образом другие люди защищают свои жизни? – прорычал я. – Никому, знаешь ли, не хочется столкнуться с разъярённым драконом с огнемётом в пасти.

– О.

– Подумай об этом.

Я начал подозревать, что дело не столько в проклятье, сколько в безграничной слепой любви старших драконов к своему чаду... Я и в своём мире навидался таких залюбленных мальчиков и девочек, которым вседозволенность настолько бьёт в голову, что они теряют всякий человеческий облик.

– А теперь давай начнём всё сначала, – предложил я, устроившись рядом и сделав знак бармену, чтобы тот дал мне целую бутылку текилы. Видит Бог: мне понадобится вся моральная поддержка, которую я смогу раздобыть. – Ты расскажешь мне, почему хочешь уйти от родителей, которые тебя любят. И пожалуйста, хотя бы на время, выключи капризного подростка и включи нормальную взрослую девушку. Я знаю, ты это умеешь.

– Но на мне же проклятье! – она распахнула свои красивые радужные глазки и сложила губки бантиком. – Я не могу выключать это по желанию.

Манипулируем, да? Так вот, девочка: ты всё ещё учишься в школе, где я ПРЕПОДАВАЛ.

Пожила бы годик-другой с моей бабушкой, все проклятья развеялись бы, как белых яблонь дым.

– А ты сделай над собой усилие.

– Но я не могу... – из ноздри вырвалась тонкая струйка дыма.

– Скажу по-другому, – я устало прикрыл глаза и помассировал веки. – Или ты держишь себя в руках и разговариваешь, как нормальный человек, или я зову своего зама по безопасности, мы связываем тебя, и по самую макушку накачиваем противопожарной пеной.

Она моргнула. Раз, другой...

Нет, я понимаю, на какой иду риск. Провоцировать девчонку, с которой не смог справиться родной отец... И ведь здесь нет мамочки-драконицы, способной догнать и урезонить разбушевавшуюся дочурку.

– Со мной так никто не разговаривает, – наконец выдавила Зебрина.

Лицо её шло красными пятнами, глаза то и дело меняли цвет. Но ни дыма, ни струек огня больше не было – за что я её немножко зауважал.

– Потому что боятся, – пояснил я. – А теперь подумай, что лучше: страх, или уважение?

– Моего отца все уважают.

– А ты видела хоть раз, чтобы он терял контроль настолько, что начинал плеваться огнём?

– Значит, он добивается уважения совсем другим способом?

– В самую точку.

– И каким же?

– А ты понаблюдай за тем, как он ведёт дела. И сделай выводы.

– Тебя тоже в Сан-Инферно уважают. Может, я лучше понаблюдаю за тобой?

Ну вот, мы и вернулись к тому, с чего начали.

– Во-первых, это не правда. Я – новичок. Мне просто повезло встретить замечательных людей и подружиться с ними.

Я сделал многозначительную паузу в надежде, что Зебрина уловит намёк.

– А в "Крылатом Вестнике" пишут совсем другое, – капризно надула губки Зебрина.

– И... Что же там пишут?

Нет, тщеславие никогда не было моей фишкой. Но и в газетах обо мне раньше не писали!

– Пишут, что ты отличный бизнесмен и талантливый руководитель, которому за один вечер удалось в пять раз поднять выручку не слишком прибыльного клуба и наподдать под зад его бывшему хозяину. Вот я и подумала...

– Стоп, – удовольствие от известности испарилось, словно капля пота со лба кузнеца, упав на раскалённую наковальню. – Для начала, никем я не руководил. Они САМИ решили мне помочь. По собственному желанию.

– Но почему? – похоже, Зебрина удивилась совершенно искренне. – Ведь если их никто не заставлял, они вовсе не должны были этого делать. Вот мой папа...

– Понимаешь, дон Коломбо ведёт бизнес такого рода, где нет места друзьям. Он отдаёт приказы – ему подчиняются. И за это получают очень хорошую зарплату. А также возможность иметь самую лучшую "крышу" в мире.

– Кажется, я поняла... – она забавно сложила бровки домиком и стала похожа на симпатичную куклу. – Папа и его люди сотрудничают на взаимовыгодных условиях. То есть, от сделки каждый получает что-то своё.

– Суть ты уловила.

– Но я всё равно не понимаю, как это работает в твоём случае.

Неожиданно мне стало жалко девчонку.

– А ведь у тебя никогда не было друзей, верно? – спросил я, наливая себе первый шот.

– Нет, не было. А можно мне тоже текилы?

– Совершенно исключено. Но почему у тебя не было друзей? А, понял. Можешь не отвечать. Ты – единственный молодой дракончик в своём поколении, верно?

– Да, это тоже. Но просто... в общем... В детстве, на моём дне рождения, был один случай...

– Всё, можешь не продолжать.

К горлу неожиданно подкатила тошнота. Я представил: к маленькой Зебрине на праздник приходят другие дети. Всё, как положено: подарки, клоуны, карусель. А потом родители отвернулись на одну минутку. А когда повернулись обратно...

Гора подарков весело пылает, клоун бегает с подпалённым задом, дети рыдают, потому что расплавились все игрушки.

– Меня хотели похитить, – с укоризной пояснила Зебрина. – Папочка успел перехватить похитителей в последний момент. И с тех пор меня окружили глухой стеной.

Сверхопека. Это мне понятно. Когда твоему единственному чаду удаётся чудом избежать опасности, поневоле захочется посадить его в круглый запаянный аквариум. Или отправить на орбиту, в абсолютно стерильной капсуле.

А ведь она очень одинока, – подумал я. – Ни друзей, ни просто сверстников, с которыми можно иногда поиграть. Ей негде было набивать шишки. Негде наработать элементарные навыки общения.

Проблема не в том, что её заколдовали. Самое настоящее проклятье – это одиночество. И не в меру заботливые родители.

А когда они являются самыми могущественными существами в мире...

Интересно: а ИМ кто об этом скажет?

– Ладно, оставим прошлое, – я опрокинул третий шот текилы. Будем считать это завтраком. – Давай поговорим о настоящем.

– Тогда можно мне тоже текилы?

– Ответ всё тот же: нет.

– Вина? Шампанского?

– Нет и... нет.

– Хотя бы пива?

– А здесь подают пиво?..

Юпитер, наш бессменный бармен, фыркнул и закатил глаза.

Какая простая, но гениальная мысль! Почему я не додумался до неё сам?. Больше недели я страшно мучаюсь, литрами поглощая крепчайший алкоголь, а спросить пива мне и в голову не пришло.

Кретин. Видимо, мозги совсем засохли. От интенсивных занятий постельной гимнастикой.

К тому времени, как я закончил мысленно крыть себя на все корки, бармен уже ставил на стол высокую запотевшую кружку, в которой пенился золотистый напиток. Мои ноздри ощутили чарующий аромат хмеля...

– Куда! – пришлось огреть Зебрину по загребущим лапкам. – Это моё.

Подвинув кружку к себе, я не отрывался, пока не выпил половину.

– О-о-о... Хотя бы за эту гениальную идею я готов простить тебе половину выходок, прошлых и будущих, – пообещал я девчонке.

– И тоже разрешить выпить пива?

– ИСКЛЮЧЕНО.

– Но почему?.. Папочка вот тоже пьёт вино. А мне не разрешает.

– Попробую объяснить, – я допил пиво и сделал знак налить ещё. Некоторые, самые продвинутые жители моего измерения считают, что пиво – это жидкий хлеб. Как они, чёрт побери, правы! – Я не знаю, как работает твой аппарат, изрыгающий огонь.

– О, всё просто! Это магия.

– Ответ конкретный, но совершенно бесполезный – в данных обстоятельствах... – я поймал вторую кружку пива, и теперь принялся отхлёбывать маленькими глоточками. Вкус... Такое чувство, что это было ПЕРВОРОДНОЕ пиво. Мама и папа всех пив. Лучше объяснить не могу – это надо пробовать. – Так вот... – я попытался собраться с мыслями. – Алкоголь содержит горючие вещества, верно? – Зебрина кивнула. – Чем крепче алкоголь, тем легче он воспламеняется. А ты – ходячая зажигалка и без всякого горючего. Понимаешь, о чём я?

– Ты боишься, что я начну дышать огнём ещё активнее, – скривилась Зебрина.

– Скорее, что "под парами" ты утратишь последний контроль, и от моего клуба останутся одни головёшки.

– Я же извинилась! – обиделась девочка.

– Расскажи это моим бровям.

– Да ладно, отрастут твои брови.

– Спасибо. Ты меня очень обнадёжила.

Пару минут мы смотрели друг на друга исподлобья. Напряжение нарастало. Я про себя гадал: насколько далеко можно зайти прежде, чем она взорвётся?..

А потом подумал: а ведь я веду себя не лучше!

Капризничаю, жалуюсь на свои проблемы...

– Извини, Зебрина, – я отставил недопитую кружку. – Так что там у тебя? Почему ты не хочешь больше жить в замке?

– Потому что хочу жить с тобой.

Отлично. Простой и ясный ответ. Но опять же: абсолютно бесполезный.

Я закрыл глаза и посчитал до десяти.

– ПОЧЕМУ ты хочешь остаться со мной?

– Ты красивый. Взрослый, сам себе хозяин. И можешь делать всё, что захочешь.

Я помотал головой.

– Знаешь, если тебе именно так представляется взрослая жизнь, то ты ошибаешься. Это ДОМА ты могла делать всё, что захочешь, – Зебрина скорчила недовольную гримаску. – А ЗДЕСЬ, чтобы выжить, надо работать. Честно говоря, я пашу, как проклятый.

– Вот и замечательно. Я останусь с тобой и тоже буду пахать, как проклятая.

Почему-то мои слова её только раззадорили.

– А что ты умеешь?

– Всё.

Интересно: кого мне это напоминает?..

– Мыть посуду? – я сразу начал с главной заманухи.

– Фу.

Ах, так...

– Открывать двери?

Я представил, как девочка сжигает на месте любого, кто попробует пробраться в "Чистилище" без билета... Нет. Такое отлично подошло бы на каком-нибудь секретном объекте.

– Нет, спасибо.

– Ну, саламандры-огнеглотатели у нас уже есть... – задумчиво сказал я. – Так что...

– Да что ты так зациклился на огне?

– Не знаю, наверное, никогда раньше не видел, как бронзовые канделябры плавятся в один миг.

– Это ещё что, – отмахнулась она. – У бронзы на самом деле очень низкая температура плавления. Видел бы ты, как я управляюсь со стальными банковскими сейфами...

– Вот ты меня сейчас троллишь, да?

– И как ты догадался?

Блин. Зачем я вообще всё это затеял? Я ведь НЕ СОБИРАЮСЬ брать на работу молодую дракошу!

– Макс! Вот это да! А мы и не знали, что ты вернулся... – к барной стойке подплыла Ариэль и с размаху плюхнулась мне на колени.

Я с трудом удержался на высоком табурете: не самое удобное место для двоих, если вы понимаете, о чём я...

Поцелуй помог сохранить равновесие.

Единственное, что его омрачало – засевшая на краю сознания мысль, что Зебрине это может не понравиться.

Но я быстро об этом забыл.

Ариэль была одета для сцены – то есть, почти раздета. Пара блёсток там, поясок из бусин тут... Ей этот наряд чрезвычайно шел, и на ощупь было очень приятно. У неё такая мягкая кожа...

– Ух ты! Да у тебя тут гарем!

Я всё-таки чуть не свалился на пол – настолько неожиданным оказалось замечание Зебрины.

– А кто это милое дитя? – оторвавшись от моих губ, спросила Ариэль.

МИЛОЕ?.. Она назвала Зебрину милой?

– Я – Зебрина Коломбо, – девочка протянула руку. В её глазах читался откровенный вызов.

– А я – Ариэль, очень приятно, – и моя девушка бестрепетно пожала руку драконицы. – Ого, какая у тебя крепкая хватка! Знаешь, с такой силой тебе раз плюнуть удержаться на пилоне.

Я закрыл глаза. Вот сейчас нам обоим прилетит...

– А что такое пилон?

– О, это вон та штука на сцене, видишь?

Несколько танцовщиц как раз приступили к репетиции вечернего выступления. Зрелище было, я вам скажу, очень отвлекающее.

– Это он и есть? – глаза Зебрины предательски сузились. Я приготовился к взрыву.

– Красивый, правда? – ослепительно улыбнулась Ариэль. – Хочешь посмотреть поближе?..

– Хочу.

Мне очень, очень не понравился решительный тон Зебрины.

– Тогда идём! – и моя девушка схватила драконицу за руку и стащила с высокого табурета. – Ух ты! У тебя отличная фигура!.. – ага. Для ручки от швабры – просто блеск.

– Правда?

– Ну конечно! Подобрать правильный лифчик, блестящие стринги – и ты будешь королевой сцены! Все мужики будут у твоих ног. А денег в стринги столько насуют – доставать замучаешься.

– Хочу! Хочу!..

И я остался в одиночестве. Убегая, новые подружки обо мне даже не вспомнили.

Повернувшись к стойке, я дал бармену знак налить ещё пива.

Отличный результат для одного утра, Макс. Во-первых, у тебя в клубе будет работать малолетняя драконица. Интересно, она может считаться совершеннолетней, прожив две тысячи лет?..

Во-вторых, как ты объяснишь дону Коломбо, что его дочурка подалась в стриптизёрши?

А в третьих...

Я хотел поздравить себя с тем, что нашел отличный вид пищи – жидкий хлеб. Но конечно же, меня прервали.

– Занят, Оторва? – вероятно, хозяева стриптизклубов не спят в принципе. И зачем мне пентхаус? Поселюсь здесь, за стойкой. Поближе к пиву...

– Как раз освободился, а что?

– К тебе пришли.

– ОПЯТЬ? Кто на этот раз?

– Налоговая.

Я усмехнулся.

– Ну и зачем такое похоронное лицо? Просто сходи к Розарио и скажи выдать им денег. Делов-то.

– Видишь ли, Оторва... – Лолита сделала глубокий вдох. – А денег у нас больше нет.

Глава 8

– У нас кончились деньги? – тупо переспросил я.

– Такова их сущность, Оторва. Деньги всегда кончаются, сколько б их не было.

– Да, но... – я почесал макушку. – Ладно, пусть Розарио получит отсрочку, а вечером я схожу в "Вертел желаний". Дон Коломбо говорил, там ждёт моя доля.

– Видишь ли, Оторва... – Лолита вздохнула и грузно опустилась на табурет. Для неё он был всё равно, что скамеечка для ног. – Розарио уже обращался в казино. Сегодня с утра оттуда приходил посыльный, – она вновь пожала плечами. – Но Аполлон оставил после себя такую долговую яму, что боюсь, мы скорее утонем в ней сами, чем сможем заполнить доверху. Налоговики грозят отобрать клуб прямо сейчас. И у них есть все бумаги, так что...

– Сделаем так, – я допил остатки пива и спрыгнул с табурета. – Я сам найду Розарио и попрошу ввести меня в курс дела. А ты... задержи, пожалуйста, этих налоговиков.

– А вот это – всегда пожалуйста, – криво усмехнулась Лолита. – У Крючкотворса аж дыхание в зобу спёрло – так нетерпится увидеть Ариэль. Ну а кроме того... – она пожала плечами. – Нет другой такой гильдии, которая бы так любила развлекаться за чужой счёт. Только имей в виду, Оторва: их развлечения тоже влетят в копеечку.

– Пускай веселятся, – решил я. – Поите их, как не в себя. Скажи девочкам: пускай дрыгают вокруг них ногами, пока те не окосеют. Сделай так, чтобы налоговики ЗАБЫЛИ, зачем вообще пришли, – я взял низкий старт, но в последний момент притормозил. – Да и ещё... Проследи, чтобы никого из клиентов не отправляли к новенькой. Это важно.

– Ты нанял новую стриптизёршу? – по-моему, в её голосе были нотки ревности.

– Ещё нет, но по-сути да, – туманно выразился я. – Поговори с Ариэль, она в курсе. Запомни: никаких клиентов к новенькой.

Тигра я нашел на рабочем месте. Тот лихорадочно мял и утрамбовывал в чемодан какие-то бумаги. Вокруг валялись обрывки ведомостей, клочки расписок, стэплеры, скоросшиватели, скрепки...

– Я мог бы подумать, что ты заметаешь следы перед тем, как рвануть когти, – поприветствовал я Розарио.

– Лучше начинай помогать – посоветовал тот, даже не оборачиваясь. – Вот эти пачки, что на полу – в шредер. Остальное – в шкаф.

– Да что случилось? – я наклонился и поднял с полу бумажку, исписанную аккуратными циферками. – Я думал, у тебя тут комар носу не подточит. Ты реально боишься налоговой?

– Хуже, – не оборачиваясь, буркнул тигр.

– Что может быть хуже налогового инспектора? – глубокомысленно спросил я.

– Налоговый инспектор – близкий родственник, – Розарио вытер рукавом белоснежной рубашки трудовой пот и продолжил уминать и упаковывать. – Один из членов комиссии – мой родной дядюшка. И если он увидит, до чего я довёл свой офис, обязательно расскажет об этом своему брату, моему папА.

– И что? – я всё ещё не понимал. – На семейном ужине тебя посадят за дальний конец стола?

– Слушай, – Розарио устало выпрямился и потянулся с поистине кошачьей грацией. – Есть профессиональная гордость, так? – я кивнул. – Внутри гильдии поощряется соперничество: не даёт заплыть жирком, – я снова кивнул, дав понять, что внимательно слушаю. – Но если членами попечительского совета гильдии являются твои же родственники... – он на мгновение закатил глаза. – Понимаешь, я в семье и так паршивая овца: работаю в стрипклубе, а не в банке – как все приличные тигры...

– Ты же говорил, твоя семья специализируется на войне. Поставляет спецов по боевым искусствам и всё такое.

– На войне, и на налогах, – кивнул Розарио. – Если подумать, одно не так уж отличается от другого. Так уж повелось: одни Рамиресы идут в наёмники, другие – в налоговики.

– А ты, значит, ни то ни сё... – наклонившись, я принялся подбирать с пола обрушившуюся башню из бумажек. – Что ж, это я могу понять. Давай, руководи. Сделаем так, чтобы тебе присудили золотую звёздочку.

– Спасибо, бро. Я этого не забуду.

– Пустяки. Я-то знаю, что у меня работает самый лучший бухгалтер. Но если остальным для этого нужны лежащие по струнке бумажки – они их получат. Только... – я замялся, не зная, как ему сказать.

– Что?

– Я дал распоряжение Лолите... Упоить и утанцевать всю налоговую инспекцию вусмерть. Чтобы выиграть нам с тобой время и разобраться с долгами бывшего босса.

Секунду тигр смотрел на меня громадными, как плошки глазами, а затем расхохотался.

– Так ты не против? – на всякий случай уточнил я.

– Попрошу потом у Лолиты пару снимков с камер, – пояснил тигр. – Дядя Диего! Мой чопорный, безупречный, идеальный дядя Диего бухой в крысиный хвост и в компании стриптизёрш! Сделаю себе огромный постер и повешу на стену. Вот на эту! – тигр указал на унылое серое пространство напротив своего рабочего стола. – Это эпическое полотно будет греть мне душу во время составления финансового плана на будущий год.

– Всяк развлекается, как умеет, – посочувствовал я, сгребая с пола остатки бумаг. – А вообще-то, что случилось? Когда я приходил к тебе в прошлый раз, тут был безупречный порядок. Да у меня на кровати никогда такого порядка не было!

– Чисто не там, где не сорят, а там, где убирают, – назидательно прорычал тигр, захлопывая пухлый чемодан, из которого, как жадный язык, торчала длинная распечатка. – В последние пару дней нам было не до того, помнишь? А бумаги имеют свойство накапливаться. Сегодня у тебя на столе пара лишних листочков, и ты думаешь: ерунда, разберусь с ними завтра. Но завтра тебе приносят ещё столько же, и послезавтра тоже.

– Знаешь, в моём мире есть такая штука... Называется один-эс-бухгалтерия, – я задумчиво посмотрел на ноутбук Розарио, мирно спавший на столе. Интересно: можно ли совместить иноизмеренческий софт с местной техникой?

– Слышал о ней, – отозвался Розарио. – Крутая штука. Но к сожалению, у меня нет знакомых контрабандистов.

Я поставил себе мысленную зарубку. Нужно заиметь такого ценного союзника.

– Слушай, а что всё-таки с нашими финансами? – я вспомнил, зачем сюда пришел. – Лолита говорит, дело швах.

– Это ещё мягко сказано, – сердито буркнул Розарио, прыгая на чемодане.

– Обрисуй вкратце, – попросил я. – Неужели клуб совсем не приносит денег?

– Если вкратце, – поморщился Розарио. – То нет. Не приносит.

– Но... почему? У нас каждый день аншлаг, я сам видел. К дверям тянется внушительная очередь! Что не так? Мы мало берём за вход? Дешевая выпивка?

– У нас один из самых дорогих клубов, – обиделся тигр.

– Тогда в чём дело?

– Да на вот, сам посмотри, – он протянул мне толстую пачку бумаг.

Я вздохнул, но сделав над собой усилие, всё-таки припомнил, чему меня три года учили в универе, и принялся вникать.

– Стой, подожди! Босоножки – сто золотых. Это за сколько?

– За одну пару.

– ЗА ОДНУ?.. Да за сто золотых я сам буду тачать им обувь...

– Ты не понимаешь, бро, – закатил глаза тигр. – Это же КОБЛЫ. Специальная стрип-обувь.

– А, те страшно высокие штуки, похожие на японские гэта?

– Не представляю, что ты имеешь в виду. Но шьются они по индивидуальной мерке, а платформа делается из специального композитного пластика... Плюс – магический заговор от мозолей и лопнувших ремешков. Покупают их раз в месяц – на девочках обувь в буквальном смысле горит. А у нас в кордебалете сорок танцовщиц. Вот и считай.

– То есть, без этих расходов не обойтись, – без всякой надежды спросил я.

– Ты имеешь стрипклуб. В нём должны быть стриптизёрши. Не будет стриптизёрш – не будет клуба.

– А... Вот это? – я указал ему на строчку "прочий реквизит", где в колонке стояла сумма в тысячу золотых.

– Перья, боа, стринги, гель с блёстками, специальное мыло для смывания геля с блёстками...

– Я понял, понял. Без этого тоже не обойтись, – я побежал глазами дальше по строчкам, но очень скоро вытаращил их, зацепившись за совершенно несусветную сумму.

– Вот это, – я черкнул ногтем под цифрами. – Мы содержим солидных размеров государство? Надеюсь, это хотя бы годовые расходы?

– Боюсь, что нет, бро, – печально качнул головой Розарио. – В эту сумму обходится недельное содержание твоего пентхауса.

– ЧТО?.. – я вспотел. Сумма была НАСТОЛЬКО большая, что в моём скромном разуме просто не помещалась.

– Энергия на поддержание кондиционирующих амулетов – там, под крышей, довольно жарко, знаешь ли. Отдельная установка для охлаждения бассейна...

– БАССЕЙНА?

– А ты не знал? У тебя в пентхаусе есть отдельный бассейн. Двадцать пять метров в длину и четыре глубиной. Да он один поглощает половину этой суммы. Обработка, чистка, фильтрация – как я уже сказал, маги за бытовые амулеты дерут страшные деньги. К тому же, артефакты требуют каждодневной подпитки... Ещё – шесть джакузи, отдельный бар – кстати, его ассортимент намного превосходит тот, что внизу. Там постоянно дежурит брат Юпитера, Сатурн. Виртуоз своего дела. Будешь у себя – обязательно попроси его сбить тебе коктейль. Представляешь, он эмпатически угадывает желания клиента, и...

– Стоп! – я замахал руками у лица Розарио. – Меня не интересует то, что там есть. Я хочу знать, ПОЧЕМУ вся прибыль уходит на содержание этого... курорта.

– Это традиция, – пожал плечами Розарио. – Владелец клуба живёт в пентхаузе, клуб обеспечивает его содержание. Теперь владелец клуба – ты.

– Но я даже НИ РАЗУ не был в пентхаусе! Я знать не знал, что у меня есть бассейн.

– Теперь знаешь. И можешь наслаждаться им хоть каждый день. Если клуб не отберут за неуплату налогов.

– Нет, я не согласен, – тряхнув головой, я устало опустился на стул.

– Ну, может, я выбью у дяди Диего ещё одну отсрочку, – пожал плечами Розарио. – И если мы немного поднимем цены и уволим половину танцовщиц...

– Ты не понял, бро, – перебил я. – Я не согласен пользоваться пентхаусом в одну харю. Я НЕ ХОЧУ, чтобы все вы вкалывали для того, чтобы я мог раз в месяц поплавать в бассейне.

– Ты забыл о джакузи, – чопорно напомнил Розарио. – И о баре. А ещё там есть танцпол, который представляет собой аквариум с говорящими рыбками, а также русалками и тритонами... И знаешь, с этими рыбками довольно часто надо разговаривать. А то зачахнут. Соответствующий персонал приходит раз в два дня...

– Помолчи бро, дай мне подумать, – отмахнулся я от тигра.

Что-то не давало мне покоя. Какая-то мысль, высказанная вот только что...

Ага. Поймал. Я назвал пентхаус курортом.

– Скажи, Розарио... В Сан-Инферно известна концепция СПА?

– Ну, спят у нас обычно в кроватях, и...

– Ясно, – дёрнув за руку, я усадил тигра на соседний стул. – СПА – это такие услуги. Особенные ус...

– Гильдия Белошвеек будет против, – решительно перебил бухгалтер. – Мадам Люсинда ясно дала понять, что не потерпит поползновений на свою территорию.

– СПА – это не ТЕ САМЫЕ услуги, – нетерпеливо перебил я. – На самом деле, это просто массаж. А ещё всякие обёртывания. Ну там, грязью, мёдом... – я напряг память, восстанавливая все свои скудные познания о дорогих косметических процедурах. – Шоколадом... А ещё там продают огуречную воду.

– Это как?

– Ну, берут обычную воду, бросают в неё обычный ломтик огурца и продают эту ботву за кучу денег.

Розарио поджал губы.

– И где здесь прибыль? Да шоколад и огурцы обойдутся дороже, чем босоножки.

Я вспомнил, какая напряжёнка здесь с едой, и увял. Но тут же воспрял духом.

– Думаю, я знаю, как это уладить, – сказал я и вскочил. Меня вновь распирала энергия. Я был полон сил и желания действовать. – Одна моя знакомая может помочь с продуктами, – пояснил я тигру. – А другая – с всякими штуками, которые, думаю, очень понравятся местным дамам... Ну, я побежал!

– Постой! – Розарио, чтобы меня поймать, выскочил за дверь. – А как же инспекция?

– Поите, – решительно сказал я. – Пусть не просыхают хоть целую неделю, если понадобится. А потом мы начнём зашибать столько, что придётся построить специальное хранилище для золота!

Пробегая мимо сцены, я невольно остановился.

На шесте, как заводная, крутилась Зебрина. Узнал я её не сразу – девчонку обрядили в стринги с блёстками, в обтягивающую маечку и эти самые коблы – босоножки на здоровенных платформах. Понял я, что это малолетняя драконица, только по ярко-желтому высверку ирокеза.

Да у неё и правда талант. Верно заметила Ариэль...

Во-первых, то, что делала Зебрина, было очень сложно. Повороты, пируэты, стойки на руках и даже ногах – казалось, она парит РЯДОМ с шестом, лишь легонько его касаясь.

Во-вторых, это было стильно. Девчонки сделали ей яркий "взрослый" макияж, да и новая одежда придала мальчишеской фигуре женственность и привлекательность, которых я раньше не замечал.

В-третьих, это было красиво.

Музыка лилась плавно, раскатисто, и Зебрина казалась экзотической птицей.

– Правда, здорово? – ко мне подошла Ариэль. – Она словно парит над землёй.

– Да уж, – кивнул я. – Полёт у Зебрины в крови.

Девушка одним красивым кульбитом соскочила с шеста. А потом улыбнулась и пошла ко мне. Ноги её, на этих коблах, казались бесконечными, фигура дышала юностью и силой, голова была гордо поднята. У Зебрины изменился даже взгляд: вместо расфокусированного равнодушного подростка передо мной стояла вполне взрослая девица, которая твёрдо знает, чего хочет.

– Макс! – она обвила мою шею руками и поцеловала.