Текст книги "Чужой снег"

Автор книги: Татьяна Лайка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Она в это время пыталась поудобнее перехватить рукоять, но как ни крутила, так и не получалось.

– Идиотский у тебя арбалет! – нахально улыбаясь, заявила она. – Неудобный.

– Он для левой руки, – слегка дернув уголками губ, ответил я.

– Так я и говорю: идиотский! – яд в молодом голосе звучал непривычно.

Жало болта едва заметно дергалось из сторону в сторону. Ай-яй-яй, милая, нельзя так халатно относиться к смертельному оружию! Нельзя допускать, чтобы кончик смертоносного снаряда увиливал от цели даже на палец, а потому никогда не следует прижимать корпус так крепко к себе: даже простое дыхание может сбить прицел! Не быть тебе снайпером, с легкой усмешкой подумал я про себя.

Однако уверенного хвата я от девушки никак не ожидал. Она явно знает, что делает. Возможно она уже где-то сталкивалась с подобным оружием, но все-таки для того, чтобы застрелить меня ее опыта, мягко говоря, маловато.

Я примиряющее поднял руки на уровень груди. Не делая резких движений, поднялся со стула и сказал:

– Спокойно, я не сделаю тебе ничего плохого. То, что ты знаешь, что такое арбалет, я понял. Теперь давай просто поговорим…

– У меня нет времени на пустую болтовню! – грубо ответила девчонка.

– В том-то и дело, что времени нет и у меня. Скоро сюда придут стражники во главе его величества и проверят, умеешь ты пользоваться этой штукой или нет, а когда они увидят тебя во всей красе да еще с арбалетом наготове, отмазаться уже будет нереально.

– Ты мне зубы не заговаривай! – рявкнула она. – Лучше рассказывай, что тебе от меня было нужно!

– Я знаю, что ты не причастна к смерти лорда…

– Ха! Он знает! Я тоже это знаю, и что с того?!

– Я смогу доказать это всем, – решительно объявил я.

– А сможешь ли? – скептически отозвалась девушка. – А может ты думаешь обмануть меня, а потом упечь в темницу на всю оставшуюся жизнь или собственноручно провести меня на плаху?!

– Зачем мне это? – я специально компрометировал и запутывал.

– Ну… – она некоторое время думала. – А если ты родственник того погибшего лорда?

– По мне это похоже? – искренне удивился я. – Мои клыки тебе только об этом говорят?

– Вообще-то, да, ты не похож на родственника этого бедняги… А откуда ты вообще знаешь, что я этого не делала? – подозрительно сощурилась девчонка.

Я молчал. Я не хотел говорить на эту тему. Мне было больно. В мозгу вновь пронеслись недавние переживания, волнения… ее лицо, ее поцелуи… Но напряженное молчание девушки ясно давало понять, что без ответа она не останется.

– Я знаю настоящего убийцу, – еле слышно проговорил я.

– Настоящего? – изумилась она. – Так что же ты никому об этом не скажешь?

– Не могу.

– Это был дорогой тебе человек… – совсем тихо проговорила девушка, невольно опуская арбалет.

– Как ты догадалась? – на самом деле мне было все равно, как она догадалась, мне нужно было потянуть время, чтобы она потеряла бдительность и я мог аккуратно ее обезоружить.

– Я чувствую, – изумрудные глаза встретились с черными.

– Чувствуешь?

– Да. Это как наваждение, я могу чувствовать переживания других… и сейчас ты пудришь мне мозги, чтобы лишить единственной своей защиты! – болт вновь уставился мне в грудь.

– Нет, ну на что мне это! – злость нарастала прямо-пропорционально длительности разговора. – Я твоя защита! Пойми же, что сейчас я тебя спасаю! Еще через полчаса сюда вломятся стражники, и мне надо показать, что ты не умеешь владеть арбалетом! Пойми, я твоя единственная возможность избежать наказания!..

После такой речи я окончательно выдохся и с трудом перевел дух. Однако, похоже, она все-таки задумалась. В зеленых глазах бегало недоумение: зачем этому парню меня спасать? Но этого я сам не мог толком объяснить…

– Почему я должна тебе верить? – после некоторой паузы выговорила она. – Меня обвинили, привели сюда, а какому-то неизвестному парню-вампиру вздумалось меня спасать. Зачем? Стоит ли твой риск такой, как я? Тебе от меня что-нибудь нужно? Так скажи, что.

– Извини, но я действительно не могу объективно оценить причины своих действий. Просто спасаю и все… Можешь не верить, но мне самому нехорошо от одной лишь мысли, что я знаю имя настоящего виновника случившегося и допускаю наказание невиновного человека. Просто не могу я так! На это место, между прочим, назначали простого стражника, я сам вызвался заменить его, так как при любом исходе решил говорить, что владение арбалетом у тебя на нуле… хотя, как я успел заметить, это и неправда. И если тебя сейчас увидят в таком виде, то все мои старания – коту под хвост!

– Ты говоришь искренне, – глаза блеснули зеленым и сощурились. – Но может это только искусная игра? Блеф?..

Дальше договорить она не успела: мое тело, одним рывком преодолев расстояние между нами, оказалось у нее за спиной. И уже через мгновение я держал в руке свой арбалет, другой рукой «обнимая» дергающуюся девушку.

– Мне надоело тебе что-то доказывать, – зло проговорил я. – Зачем я вообще с тобой тут мучаюсь, сейчас пойду и скажу всем, что это и есть ты! И ведь никто не даже не посмотрит на то, что владение стрелковым оружием не являет собой обязательное причастие к этому убийству! Никому до этого не будет никакого дела! Им ведь только и надо, что найти виновников и наказать их, дабы хоть как-то утешить родню! Заниматься поисками настоящего наемника не будет никто! Тебе ясно?! Никто!..

Девушка слушала молча и уже не вырываясь, по ее щеке потекла горячая слеза, сверкая словно алмаз. Губы приоткрылись в попытке что-то ответить на дерзкую речь темного вампира, но от накативших чувств изо рта ее не вылетело ни звука. Голова безвольно опустилась, длинные слегка влажные волосы упали на плечи и лоб, закрывая лицо. Я рискнул немного ослабить хватку, боясь причинить ей боль. Девчонка в ответ не шелохнулась, а когда я отпустил ее совсем – бессильно опустилась на стул.

– Вот только не надо реветь! Ненавижу, когда сильные люди плачут! – пытался я успокоить ее хоть как-то, потому что нужных слов, как всегда, не было. Я, конечно, и сам иногда плакал, но в данный момент голова не думала над правдивостью всего сказанного, главной целью было успокоить рыдающую девчонку.

– Чего реветь? – небрежно бросил я. – Сейчас все будет закончено… если ты, конечно, не станешь противиться. Не станешь? – я наклонился и заглянул ей в глаза.

– Нет, – рыдая, сумела произнести девочка. – Не буду…

– Тогда не трогай оружие – никакое! – когда толпа стражников навалит сюда во главе Правителя, договорились?

– Хорошо.

Она утерла слезы рукавом когда-то бывшей белой рубашки и вроде бы успокоилась. Дальнейшее произошло достаточно быстро, видимо, Растерли тоже хотел поскорее избавиться от груза невинной жертвы.

Первым делом Правитель Загорья, попав в темницу, выслушал рапорт от меня о результатах операции, затем справился о самочувствии бывшей заключенной и для уверенности пригласил доктора Ксерию. Та, заверив, что девочка абсолютно в норме, бесшумно удалилась. Сволочи, неужели не видят, что девушка безумно замерзла! Я, не обращая внимания на указы Правителя, распорядился от его имени доставить чего-нибудь одеться девчонке и приготовить комнату на всякий случай. Расторопные слуги ринулись исполнять приказы его величества. А сам его величество тем временем лично проверял умение держать в руках арбалету несостоявшейся виновницы. Я был о нем лучшего мнения…

Девушка нарочито неумело взяла оружие двумя руками, попутно стараясь дать понять, что такая ноша для нее слишком тяжела (а «охотник», на котором строили эксперименты, был самым легким арбалетом из всех, какие я мог видеть за всю свою жизнь!). Ее глаза на один миг задержались, встретившись с моими, получили знак одобрения и вновь упорхнули, взмахнув пушистыми ресницами.

Через десять-двадцать минут все было завершено… Правитель ушел в свои апартаменты, меня тоже попросили покинуть место. Я шел по круговой лестнице наверх, проходя мимо узких окон, невзрачных пыльных картин, магических фонариков, колышущихся под потолком шелковых паутинок… Шел, не зная куда, не имея цели и желания идти… Просто уходил оттуда, откуда меня вежливо послали… уходил туда, куда глядели глаза…

– Мей, подожди, – окликнул меня голос Правителя.

Я остановился.

– Мей, ты, наверное, голоден, столько времени просидеть там…

– Да, нет. В общем-то, есть я не хочу.

– Да ладно, не отказывайся, пойдем ко мне в апартаменты, закажем что-нибудь вкусненького. Ребята ведь тоже хотят услышать последние новости.

Вот парни действительно умирают там от нетерпения, поэтому я согласился.

Рив, Луч и Гром ждали нас в личной столовой его величества, и эти «умирающие от нетерпения» беззаботно резались в карты! Когда мы вошли в комнату, ни один из них в первый момент даже не обратил внимания на возросшее количество находившихся в помещении людей: так они увлеклись игрой.

– Ну и кто «дурак»? – не выдержал первым Правитель.

Тут же три пары глаз устремились на нас.

– Да мы тут заигрались… – начал было оправдываться Гром.

– Брось, – махнул рукой Растерли. – Вас не переделать. Так кто проигрывает?

Эту игру «дурак» народ заимствовал из мира людей. Местному населению так она понравилась, что сейчас мало кто помнит ее корни. Да и кому нужны какие-то там корни! Народ наконец дорвался до такого дивного ощущения, как азарт, и игры в карты распространились почти моментально по всему миру, не забывая, впрочем, и шашки, и шахматы, и даже где-то я слышал какое-то странное название – нарды. Я, правда, не знаю, что это такое, но видимо, ужасно интересное.

Странно, что сколько бы я ни пытался играть в эти прямоугольные карточки, никогда не мог понять, что остальные в них находят! Возможно это от того, что я никогда не выигрывал…

Мы с Правителем моментально включились в игру (я без особого энтузиазма), и поздний ужин плавно переходил в ночной пир. Повара всегда старались в этом замке, но сегодня они решили всерьез побаловать своего главу государства и за все время, что мы «пировали», ни одно блюдо не было повторено. Вино и пиво лилось рекой, бокалы не успевали пустеть и вновь наполняться под завязку! Чуть позже «на десерт» подали сидр…

Я думаю, не стоит упоминать, что после первой смены горячительного пошли бесчисленные другие: сидр сменился экзотической текилой, та в свою очередь – бродящим шнапсом… потом я не помню что было, но в результате на столе появился самогон. На кой боги придумали этот напиток!.. Однако самое страшное заключалось в том, что я не знал, что бывает еще хуже…

После первого глотка я решил, будто лишусь всех внутренностей! Я реально испугался спалить себе все внутри! По сравнению с этим самогон казался напитком для детей…

– С… с… сгласитесь… в мире нет нищго п… пдобного г-грогу! – с нескрываемой гордостью опрокинул бокал Растерли.

Ему-то хорошо, подумал я, он гном, у него грог в крови. А вот Гром аж поперхнулся!

– Щ… щто скажете? – спросил Эмунс, когда первый порыв пожара в горле и желудке утих.

– Да… ик! ой! претите… дайте мне т…чку опоры и смогу выск… выск… всказать свою т…чку зрения! – Рив безуспешно пытался опереться о стол и подняться.

– А к…кто сей… сей… сщас ходит? – смирившись с невозможностью выговорить слово «сейчас», судорожно пытался сфокусировать зрение на веере карт в руках Гром.

– Я! – уверенно заявил Луч, целясь глазами в карты. – У меня де… де… десятка! – то, что карты у бравого мечника были сложены картинками наружу, его нисколечко не смутило. А главное, что все сразу поверили, что у него десятка, а потому он ходит!

Не знаю, чем бы закончилась наша попойка, если бы в дверь не постучали.

– Ага! – вместо привычного «да!» громко отозвался Растерли, не отрываясь от карт и бокала.

– Можно? – робко спросил девичий голосок за дверью.

– Ты шо!.. – испугался я. – Как самый тр… тре… трзвый, я гворю, шо тебе… вот тебе! – вот кто б раньше сказал, что я буду пальцем тыкать в лицо Правителю, ни за что б не поверил. – Да, тебе! Низзя! Понял, низяя?! Появляться перед подд… ик!.. подданными в тком с… с… сотоянии!..

– Да в каком я с… ссстоянии?! – взревел его величество так, что за дверью притихли. – Да я! Да я!., да я… я еще ого-го!.. да! Войдите!

Выглянувшую из-за двери девушку встретил хоровой вопль:

– Штрафную!

Она, наверняка, успела тысячу раз пожалеть, что решилась зайти! Дружные призывы присоединиться не увенчались успехом, а потому каждый из находящихся в зале мужчин (кроме меня) посчитали себя обязанными лично проводить даму и собственноручно усадить ее за стол. Можете представить, чем увенчалась эта затея?..

Перешагивая через распластавшиеся тела, шевелящиеся и ругающиеся от бесплодных попыток подняться, она подошла ко мне.

– Можете мне помочь? – ее зеленые глаза так обжигали причудливым зеленым пламенем.

Вблизи и на ярком свет) я, даже будучи в состоянии, называемом «дрова», сумел заметить, что ее волосы все еще влажные и с каким-то зеленоватым отливом…

– Мне нужна помощь… – замялась девчонка, видя, что я молчу.

Я встрепенулся и ответил.

– Чем я могу вам п… пмощь? – я жутко старался говорить внятно, но получалось с трудом.

– Я не знаю, что мне делать.

– В смыле?.. ик! ой, претите! 3… зчем вам помощь Раса? – так фамильярно я позволил себе назвать Растерли только потому, что был уверен – он меня не слышит. – Вас оп… оп! Муха! Ой, о чем это я?! А, да! вас оп… оправдали… тперь вы мож… можете идти дмой!

– В том-то и дело, что не могу, – чуть не плача, ответила девочка. – Мой дом очень далеко отсюда…

Ну, я как истинный джентльмен, сразу, не раздумывая, предложил… а точнее пообещал ей помочь.

– Так это и все?! Хи-хи… Так это раз пл… плюнуть! Мы вас пр… водим!

Ох, знал бы я, какой хомут я тогда надел себе же на шею, ни за что бы не согласился!

– Правда?! – обрадовалась девушка, видимо, не ожидав такого быстрого согласия. – Спасибо огромное!

Она явно готовилась к тому, чтобы долго уговаривать нас. И это меня тогда сильно насторожило… но не надолго.

– Как вас хоть зовут, прекрасное дитя? – немного справившись с речью, спросил я.

– Эйлин’лу, – скромно ответила она. – Можно просто Эйлин.

– Эйлин! Змещательно! – я поднял бокал. – Выпем за дам!

– За дам! – раздалось невнятное многоголосое снизу.

И одним махом я опустошил кубок!

Затем кое-как в благотворительных целях девушка сумела поднять с пола передумавших засыпать собутыльников и усадила их за прежние места. Пьянка пошла по новой! «Штрафница» получила свое по первое число и уже через несколько минут была ничуть не лучше нас. Так в нашем отряде прибавилось на одну девочку…

* * *

– Мей, о чем ты думал! – Рив возводил руки к небу. – На кой она нам нужна?! Зачем?

Мы сидели за столом во все той же столовой. Голова гудела нещадно и приходилось держаться за нее обеими руками, дабы хоть как-то остановить головокружение. Перед глазами до сих пор двоилось, а высказывания друга только сильнее раздражали боль, разливающуюся под черепом.

– Мей, вот скажи мне, зачем ты согласился?! – он наклонился ко мне.

– А что ты имеешь против? – еле выговорил я, опасаясь расколотой на две неровные половинки головы. – Ты считаешь, она так плоха?

– Тебя начали интересовать девушки? – выпучил глаза Рив. – Вот уж не думал, что мой друг отойдет от разлуки так скоро…

– Ты кретин! – беззлобно перебил я клыкастого. – Я не это имел в виду, я хотел сказать, чем тебя она не устраивает? Почему ее не стоило брать? Она умеет играть в карты…

– А еще подслушивать чужие мысли! – перебил меня Рив.

– Не подслушивать, а чувствовать, и не мысли, а чувства! И вообще, приведи мне хоть один довод против девчонки.

– Это из-за нее нам всем сегодня так; плохо! – не раздумывая отозвался тот. – Это она вчера пришла и напоила нас!

– Думай, что несешь! – буркнул я, улыбаясь и понимая, что друг просто шутит. – Еще скажи, что она тебе в рот заливала этот… как его?.. Грог!

– Ну не заливала… – замялся тот. – Но когда она нарисовалась в комнате, выпивка вновь заструилась по моему горлу, тогда как я уже намеревался спать!

Шутник он все-таки! И ведь против ничего не имеет, а издевается! Ему самому плохо, так надо сделать такое же всем остальным, чтоб не так обидно было! Это вполне в его стиле…

– Рив, перестань, – вяло сказал я. – Прекращай, надоело. Скажи лучше, она действительно лишняя в отряде?

– Мей, если честно, – мой друг внезапно стал совершенно серьезен. – То мне по барабану, будет она с нами или нет, ведь Гром и Луч тоже хотят с нами.

– А они-то зачем?

– Скучно, говорят, им тут, а с нами можно и попутешествовать, и посражаться…

– И нажраться, – чисто автоматически добавил я.

– А потом говоришь, что это я издеваюсь! – укоризненно покачал Рив головой.

– Так что делать?

– Да что тут делать! Берем! – решительно отрапортовал вампир. – Поможем девушке добраться до дома.

– Тогда решено? – сощурился я в ожидании.

– Решено.

Дверь тихонько скрипнула и в комнате появилась голова Грома.

– Ребят, можно? – и не дожидаясь ответа, он протиснулся весь.

– Рив, ты уже говорил Мейрону? Можно нам…

– Слушайте, я никого не заставляю идти с нами, – тяжко вздохнул я. – Но и не стану кого-то исключать! Каждый идет по своей воле и другие ему не указ! Все понятно?

– Понятно, – улыбнулся велшан. – Пойду Луча обрадую… А, кстати, в нашем отряде прибавилось женского пола?

– Да, но не совсем человеческого, – хитро улыбнулся я. – Она – дриада.

Признаться, я сам этого не знал, пока его величество не растолковало нам с Ривентом, что к чему.

– То-то я думаю, чего это у нее волосы такие с зеленцой и худая она какая-то… – понял Гром. – Пойду что ли познакомлюсь.

На завтра намечался выезд из Камура, к этому времени надо было еще затариться провизией. На ответственное задание по наполнению наших пищевых мешков отправился Рив, как самый заинтересованный. Никто возражать не стал. Тем более, что всем остальным было чем заняться: служители Хозяйки Судьбы начищали доспехи и оружие, я проведал ксаркорнов и тех лошадей, которых Правитель выделил для друзей, отправляющихся в дальнее путешествие.

Рожен и Факел содержались в изумительных условиях! Меня б так всегда кормили! Отъеденные животные тяжко всхрапывали и рычали, показывая белые острые зубы. Рожен приветственно лизнул мне ладонь и оба животных с удовольствием захрустели протянутыми кусочками сахара. Чего-чего, а от сладкого никто из них еще не отказывался!

У проходившего мимо конюха я поинтересовался, кормили ли их мясом. Тот заверил, что мяса было предостаточно и даже попадались куски с кровью. Золотая монетка, легко подпрыгнув, скрылась в ловкой руке конюха. Он заслужил небольшой бонус. А то, что ксаркорны слегка перекормлены, так это ничего – лошади все равно медленнее, а потому на первых порах, когда надо будет держаться скорости лошадей, они придут в норму.

В конюшне больше никого не осталось и вдруг вспомнил, что хотел сегодня еще кое-что сделать… Темная бутылочкаблестела под лучами магических фонарей. Кажущаяся черной жидкость густо перекатывалась внутри, маня и заигрывая. Терпение потихоньку иссякло и пробочка с тихим «чпоком» вылетела из тонкого горлышка.

Кровь текла, струилась по губам, обдавая их прохладой. Язык с наслаждением чувствовал этот слегка солоноватый вкус. Багровая жидкость, не спеша, покатилась в горло, насыщая тело и дух, изрядно уставшие за время, прошедшее после последнего приема.

Клыки удлинились, зрачки покраснели… Но уже после первых глотков Жажда отступила, сменившись томным наслаждением. Черная полоса успела пробежать от виска до края глаза, но разум уже взял верх над природой, и ранка после нее почти мгновенно затянулась, оставив лишь розоватый след… да и тот пройдет минут через десять.

Вернувшиеся в прежнее состояние клыки и глаза ознаменовали полное удовлетворение Жажды и я резко захлопнул бутылочку. На свету видно было, что крови осталось ровно половина. Значит, еще на один прием. А потом придется добывать. И судя по намеченному путешествию, нужна будет человеческая – для лучшего эффекта и более быстрого восстановления.

Почти совсем исчезнувшие природные силы вернулись, свежей волной прокатившись по телу. Кровь в жилах стала гуще… мышцы налились, став тверже… взгляд вновь засиял остротой, а обоняние усилилось… слух теперь долго не придется напрягать, некоторое время он постоянно будет таким…

Обращение… надо проверить Обращение!..

Я посмотрел на пальцы – ногти довольно быстро удлинились и превратились в когти. Так, хватит! Я быстро дернул кистью, как бы стряхивая с нее воду, и пальцы вернулись в прежнее состояние. Так, тут тоже все в полном порядке.

Теперь можно со спокойной душой не облизываться на истекающие кровью тела людей и животных еще недели три – четыре…

Я вновь оглянулся: не видел ли кто сего действа. Не то, чтобы я скрывал, просто это довольно устрашающая картина и среди слуг Правителя могли быть и слабонервные. Нет, вроде бы никого…

Рив, наверняка, еще дня три назад выпил норму. Ривент просто терпеть не мог этот вкус, тогда как мне он приятен, поэтому мой друг старался пить как можно меньше, из-за чего бутылочки ему хватало на три раза, в отличие от меня, но он тянул изо всех сил, стараясь отсрочить эту процедуру.

Ему-то это не опасно – он человек, его разум сложен по-человечески, и во время Жажды Рив способен еще некоторое время контролировать себя. Он прикладывается к противной жидкости только тогда, когда назревает опасность Обращения от голодания. Однажды он уже испытал это… и теперь желание загрызть еще кого-нибудь отсутствует. У меня несколько сложнее. Я способен оборачиваться по желанию, усиливать свои чувства слуха, обоняния, осязания, зрения и вкуса, я могу контролировать процесс Обращения, но за это все приходится платить усиленным чувством Жажды. И когда заканчивается Период, я не тяну время, а принимаю «эликсир» немедленно, дабы не допустить никаких недоразумений и не подвергать опасности своих близких. Меня с самого детства так приучили.

Рожен нетерпеливо дернул меня за рукав, ухватив зубами, и ткнулся мокрым носом в раскрытую ладонь. К его разочарованию сахара там больше не было, а нюхать запах и терзать себя любимого он посчитал выше своего достоинства. Поспешно отвернув морду, он заскреб задними лапами по деревянному полу. Лошади испуганно зашевелились в стойлах, кое-кто из них даже попытался взбрыкнуть, но перегородка была надежна.

Ладно, дружище, пора тебе прогуляться. С такими мыслями я отвязал узду от перекладины и открыл калитку стойла, выпуская ксаркорна «на волю». Тот поспешно вышел, опасаясь, что хозяин может передумать. Седло я надевать не стал – и без него сойдет.

Свежий запах зимнего утра не оставлял сомнений во времени суток, не смотря на вечернюю темень. Магические фонари на улицах и во дворах не гасли никогда. Снегопад постепенно увеличивался, но это не могло помешать нам с Роженом веселиться на полную катушку. Для моего скакуна веселье заключалось в гарцевании полным галопом по длинным и прямым улочкам, еще почти пустым.

Ветер грубыми сгустками хлестал по лицу и, бывшие еще минуту назад мягкими, снежинки сотнями игл больно вонзались в кожу. Полы плаща развевались на ветру, но холодно не было. Наоборот, жар приливал все сильнее, и вскоре я уже чувствовал, как горят мои щеки, как пышет жаром мускулистое тело ксаркорна. Тогда я подумал, что надо было все-таки надеть на него седло, а то я могу пропитаться его потом. Но на морозном воздухе взмокшие бока разгоряченного животного сохли на глазах, чтобы затем вновь покрыться испариной.

Похоже тяжести седока он не ощущал, так как силы Духа Земли не иссякали ничуть, тогда как я уже заметно устал. Когда по телу прошел первый морозец, давая понять, что я остыл, я направил Рожена обратно к замку. Стражники на входе вторично кивнули, давая разрешение на проезд (хотя этого и не требовалось, но таковыми были правила). Когти животного еле заметно зацокали по выложенной камнем очищенной от снега дорожке. Мягкие лапки ксаркорна совсем неслышно ступили на устланную соломой половицу конюшни.

Он еще пытался убедить хозяина в неправильности его мышления, яростно давал понять, что рано еще возвращаться и сил у него предостаточно, но хозяин – то есть я – был неумолим. Только лишь когда калитка стойла с тихим щелчком захлопнулась за Роженом, тот успокоился… но по темным влажным глазам читалось, что не надолго.

Факел на удивление оставался спокойным: видимо, Рив его «выгуливал». Он не спеша что-то пережевывал, чем немедленно заинтересовал Рожена, который потянул морду к соседу в намеках на дележ по-братски. Тот остался равнодушен к обделенному собрату.

– Мей, куда ты пропал? – тревожно спросил Луч, встретив меня в коридоре перед нашими апартаментами.

– Да я прогулялся, – неохотно ответил я, открывая комнату. – Проверил, как там наши животные.

– Хорошо, – быстро переключился тот. – Рив скупил все необходимое и не очень, Растерли выделил лошадь и Эйлин, но она не умеет на ней ездить.

– Научится, – спокойно ответил я, пропуская за собой Луча.

– Да куда она денется, только я не об этом толкую. Сегодня вечер в нашу честь…

– О-о-ой! – простонал я. – А может не надо?!

– Не бойся, никаких балов и тому подобного. Сами посидим, проводимся, попрощаемся с Расом и его женой…

– Опять пить… – ныл я, раздеваясь.

– Можешь не пить, нам больше достанется, – пожал плечами Луч.

– Ага, нет уж! Чтоб вы утром завтра дохликами валялись, а я как самый трезвый за всех готовился к отъезду?! Фигу!

– Ладно, пей с нами. Но подарок от Правителя тебе надо будет выбрать, иначе нанесешь оскорбление.

– А если я не знаю, что выбрать?

– Если денег не надо… – задумчиво почесал подбородок мечник. – Оружия тоже… Знаешь, я тоже не знаю, чего тебе посоветовать. Ну, ладно что-нибудь придумаешь… у Рива можешь спросить.

– Безразмерную и невесомую сумку! – вяло пошутил я.

– Она уже есть, разве ты не помнишь?! – совершенно серьезно удивился тот.

– Помню… помню, – мокрая рубашка на мне сменилась сухой.

– Ладно, отдыхай, а к вечеру спускайся в личную столовую его величества. И дриаду свою не забудь!

Он скрылся за дверью.

Ладно, с Эйлин можно что-нибудь придумать. Например, первое время ее кто-то повезет за спиной, чтоб она привыкла к сидению на лошади, а через несколько дистанций она сама сможет поехать.

А вот что делать с подарком?

Оскорблять Правителя очень не хотелось, но и придумать что-либо я не мог. Хотя… как он мне сказал тогда?., что сам выберет для меня подарок?., кажется, так. Вот пусть сам он и выберет!

То, что на вечер никаких мероприятий не назначалось, было наглой ложью! Но, судя по вытянувшемуся от удивления лицу Луча и остальных товарищей, можно было констатировать тот факт, что никто не знал заранее о провозглашении принца Аторо исключительно магом и лишения его права наследования.

Объявленная густым, точно смола, бархатным голосом новость разошлась тихими шепотками среди толпы, да там и захлебнулась. Нарушить речь самого Правителя было невозможно! Мурашки дружным строем топтали спину, а скованное цепями восхищения тело отказывалось подчиняться. Глаза смотрели только на Растерли Эмунса, такого величественного в своей расшитой серебром по черному накидке. Отсутствие золота подчеркивало его благородство и не прятало гнома под вуалью напыщенности, каковыми выглядели некоторые из присутствующих.

После первых слов Правителя, растекшихся в голове тутим теплым воском, некоторые представители дворянства не смогли сдержать разочарованный вздох. По всей видимости, их дочери «метили» стать женами юного Аторо, такого рослого и симпатичного мальчика, когда он станет настоящим мужчиной. Забавно было наблюдать, как родители готовившихся невест недоуменно взирали друг на друга, удивляясь количеству желающих. Видимо, никто из них не полагал, что претендентов может быть так много.

Юный Аторо был безмерно счастлив! Он не питал иллюзий по поводу правления целым государством, а потому без сожалений отказался от наследования. Магия – вот то единственное, от чего он не сможет никогда отказаться. Самым страшным для принца было отказаться от занятий! А правление – такая штука, при которой отвлекаться на посторонние проблемы никак нельзя! Магия грозила юному принцу стать одной из таких посторонних проблем…

Мантия Аторо сегодня была необычайно светлой: по блестящей гладкой ткани мягкого цвета слоновой кости пробегали золотистые всполохи, а сама она была будто разрезана посередине, превращаясь в широченный плащ. Сквозь блики, словно сквозь водную гладь, просвечивали сияющие звезды.

При назначении Аторо главным преемником и помощником придворного мага магистр Керстрин торжественно вручил юному дарованию медальон. По мне так он показался простой побрякушкой из недрагоценного темного металла, но судя по округлившимся глазам самого принца, эта была довольно дорогая и необыкновенная штучка. Принц принял подарок и высоко поднял подвеску над головой, демонстрируя ее окружающим. По толпе пошел восхищенный ропот, смолкший лишь на задних рядах.

Однако сразу же надеть амулет Аторо не решился, положив его в карман. Он молча склонился перед Учителем в знак благодарности и почтения и удалился с поля зрения.

И хотя родители юных прекрасных дев были разочарованы донельзя, сами юные девы ничего такого не испытывали и невидимые молнии так и стреляли из блестящих глаз в сторону, где только что стоял принц.

Теперь до меня дошло, почему Аторо так стремительно скрылся: эти барышни уже в печенке у него сидели! Хотя я откровенно не понимал пацана: столько красивых девушек тебя хотят! Мог бы и расслабиться вволю…

Рив открыто завидовал юнцу, но тягаться с кровью молодого мага, да еще и бывшего наследника ему было не по силам. Поэтому зависть носила очень светлый характер, который выражался в проведении регулярных бесед с принцем на тему «Как удовлетворить женщину». Мальчик поначалу бледнел, краснел, покрывался пятнами, потом привык к выкрутасам сэра Ривента и просто перестал обращать на информацию должное внимание. Надо заметить, перед этим трюком он успел нахвататься немало от моего клыкастого друга.

Затем началось «веселье». И даже несмотря на то, что высокопоставленным особам отмечать было нечего, они пили и ели наравне со всеми. Мне же было откровенно скучно…

И хотя ничего похожего на бал здесь не было, толпа беззаботно шатающегося народа наводила тоску. Все такие расфуфыренные! По сравнению с ними, мы выглядели оборванцами с дороги. Но Растерли объяснил это вполне убедительно и комично: этим он хотел показать высшему обществу, что не на все случаи подходит вычурная одежда. Сам Правитель одет достаточно скромно, и часть гостей (мы) тоже, а эти фазаны пусть теперь весь вечер чувствуют себя не в свое тарелке из-за своих излишне пышных и торжественных нарядов.