Текст книги "Шрамы на ладонях (СИ)"

Автор книги: Татьяна Шипошина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Матери общались с детьми примерно год, а потом подросших детей собирали в "Дома детей". Тоже, под номерами.

Получалось, что новое поступление детей в эти дома происходило всегда в одно и то же время. Видимо, для удобства управления.

Детей рождалось не много. Иногда "Дома" объединялись. Например, мог быть "Дом ?1-2", или "Дом ?3-4"

В "Домах детей ?1-2" дети содержались до двенадцати лет, а в "Домах детей ?3-4" – до четырнадцати лет. Под наблюдением надзирателей, или "воспитателей".

Дети обучались в зависимости от категории дома, а затем их направляли на работы, в соответствии со своей категорией. Дальнейшее их обучение происходило (если происходило) уже на работе.

Ео не была бы собой, если бы не обратила внимания на цифры.

Разбирая бумаги, она даже потеряла некоторое время, чтобы выбрать цифры из нескольких отчётов. Повернувшись спиной к камере контроля, Ео складывала и вычитала эти цифры, хотя это совершенно не входило в её обязанности.

Количество рожениц не совпадало с количеством детей, поступающих в детские дома! И количество поступающих не совпадало с числом выходящих из детских домов детей. Дети умирали.

Оказалось, можно отследить, какая часть новорождённых, и какая часть более старших детей просто умирала, не дойдя до выпускного возраста. За прошедший гол количество детей оказалось меньше количества рожениц на треть.

В который раз Ео убеждалась, как невысока цена жизни человека в мире Эмит-дуо. Нет. Не просто человека, а человека нижней категории.

В одном только Ео не сомневалась. В том, что весь этот процесс откуда-то регулировался и кем-то контролировался.

Как и все процессы в мире Эмит-дуо. Если система существовала долгое время, и даже называлась "миром Эмит-дуо", значит, как-то эта система регулировалась.

Странный мир.

Никогда бы Ео в такое не поверила, если бы...

ГЛАВА 24

Когда Ео разложила бумаги почти по всем разделам, начальник разрешил ей уйти с работы на три часа раньше. Ей предоставили второй выходной.

Наверно, Ник просто относился к ней снисходительно. Никаких правил насчёт выходных Ео в бумагах не встречала.

Но кто же откажется от выходного!

– Надеюсь, я увижу тебя завтра с целыми руками, – чуть улыбнулся господин начальник, отпуская Ео. – Лучше выспись как следует.

– Да, господин начальник, – заверила его Ео. – Что упало, то пропало.

Идти в тоннель, в этот раз, Ео не собиралась. Зачем резать руки и бередить душу! Ведь ничего не изменилось в её жизни, после второй попытки. Идти к стеклянной лестнице бесполезно. Хоть Ео и продолжало туда тянуть...

Ео давно знала, как использует эти три часа, когда (и если) их получит.

План на второй выходной давно составлен! Адреса троих, получивших за год повышение по службе, накрепко держались в памяти Ео.

Вторая половина дня оказалась для этого весьма кстати. Идти к этим людям по адресам Ео не решилась. Они всё равно не открыли бы ей двери. Просто потому, что в мире Эмит-дуо никто никому не открывал дверей.

Она нашла в бумагах место работы двоих из удачливой троицы. И отправилась на работу этих людей, в надежде найти их и поговорить.

Первой из переведенных из второй категории в третью оказалась женщина, работающая в «Доме детей ? 1-2».

Ео потихоньку подошла к "Дому". "Домом" оказалось полуразрушенное двухэтажное здание, обнесённое забором из камней и каменных блоков. На воротах, больше напоминающих пролом, стоял охранник в грубой чёрной форме.

Ео сначала обошла "Дом" вокруг. В проломы каменного забора она разглядела нескольких оборванных и грязных детей. Одни сидели на корточках, кружком. Другие в одиночку слонялись по пустому двору.

Наконец, Ео всё-таки решила обратиться к охраннику:

– Не можете ли вы пустить меня в "Дом"?

– Зачем?

– Ну... мне нужен один человек. Женщина. Она у вас надсмотрщик. Воспитатель.

– Не велено в "Дом" пускать посторонних. Как её зовут? Ту, которую тебе надо?

– Альда Сума.

– А, Альда! Знаю. Ладно. Сейчас. Эй, Оча! – крикнул охранник в сторону стайки мальчишек.

Худенький подросток, видимо, Оча, подбежал к охраннику.

– Альду позови! Скажи, её тут спрашивают.

– Дай... дай хоть лепёшку... – начал канючить Оча. – Чего я тебе так бегать буду...

– Иди, иди! А то получишь у меня!

Оча убежал, а охранник повернулся к Ео, словно бы ища сочувствия, и проворчал:

– Ох, надоели! Сколько можно клянчить!

ГЛАВА 25

– Да они же голодные, – поняла Ео.

– А я разве сытый? Разве я могу их всех накормить?

– Их же там, в "Доме", кормят.

– Собак лучше кормят, чем детей в "Доме ?1-2", – вздохнул сторож. – Вон, идёт ваша Альда.

К пролому в заборе приближалась довольно молодая женщина в форме служащей третьей категории. На лице женщины "проглядывали" отголоски красоты.

"Она упала с верхнего мира, как и я!" – такая мысль мелькнула у Ео сразу, как только она взглянула на женщину.

– Кто тут ищет меня? Ты?

Женщина смотрела на Ео вызывающе и подозрительно.

– Я...

Тут Ео подумала, что женщина имеет полное право не разговаривать с ней, а развернуться, и уйти. Почему эта женщина должна с ней откровенничать?

– Что надо?

– Извините... мы не могли бы отойти?

– Что ещё за тайны такие? – возмутилась женщина, но отошла с Ео чуть поодаль, вдоль забора.

– Извините...

Тут Ео решила высказать всё сразу. Ответит, так ответит. Нет – ну, что ж...

– Я пришла, чтоб спросить: вы... вы упали с верхнего мира?

Женщина вздрогнула.

– Не пугайтесь, – продолжила Ео. – Я тоже... Я тоже упала. Просто я решила разыскать хоть одного человека, чтоб спросить... Как? Почему... За что?

– Почему я должна тебе верить? – спросила женщина.

– Вот, – Ео протянула женщине ладони. – Вот. Я хотела подняться. Два раза.

– Ну, да... – женщина невесело усмехнулась и протянула Ео свои ладони.

Ладони в шрамах.

– Вот... Рассказывай тогда сначала ты, за что свалилась, – убрала ладони Альда Сума.

Ео пришлось начать первой. Про сок дерева Го.

– Да, такое бывает, – покачала головой Альда. – А я... рассказывать не хочется. Ладно, слушай. У меня уже были муж и ребёнок. Всё, как у всех. Муж добрый, ласковый. Но я... мне казалось, что мне нужен другой. Муж моей коллеги по работе. Он казался мне и красивее, и умнее, и ласковее.

Женщине, видимо, не легко давался рассказ. Голос ей прерывался:

– Я стала кокетничать и всячески привлекать его. Но он не поддался. Тогда я... Нет...

Альда прикрыла ладонью лицо.

– Не говорите, если не можете, не надо! – остановила её Ео.

– Могу, – усмехнулась Альда. – Я подстроила, чтоб с его женой, на работе, произошёл несчастный случай. Его жена погибла по моей вине. Упала с высоты и разбилась. Я подошла к краю вышки, с которой она свалилась. Я оступилась. Стала падать. Но не погибла. А прилетела сюда. Вот, и всё. Ты это хотела услышать?

– Н-не знаю.

Ео, и вправду, не знала, что она хотела услышать. И зачем она вообще решила отыскать этих людей, переведенных в более высокую категорию.

У каждого человека – своя тайна. В которой ему иногда трудно признаваться, даже себе.

ГЛАВА 26

– А как... вы оказались тут, в «Доме»? – спросила Ео.

Женщина уже пришла в себя. Голос её не дрожал, лицо приняло обычное суровое выражение.

– Это – просто. Сначала я ходила по нижнему миру, как неприкаянная. Прибилась сюда, к "Дому", уборщицей. А тут же дети. Обездоленные, злые, голодные. Я стала их жалеть. Помогать. Подкармливать. Ну, тут меня по камере контроля отследили, и сделали надзирателем. Категория номер три.

Тут женщина повернулась к Ео, и вдруг закрыла лицо руками:

– Ты не представляешь, как трудно мне здесь... Как тяжко мне смотреть на этих детей... Они умирают на моих руках... Но и здесь... не знаю, скольких я должна спасти от смерти, чтоб ко мне перестала являться она... та, что упала с вышки. Понимаешь? Ты это понимаешь? Или никто на свете не поймёт этого, никогда?

Женщина отошла от Ео на несколько шагов и махнула рукой:

– Прощай. Желаю тебе... впрочем, чего желать...

Через минуту голос женщины звучал уже с другой стороны каменного полуразваленного забора:

– Дети! Не разбредаться по двору! Тут сидите, чтоб я вас видела!

С тяжёлым сердцем Ео покинула «Дом детей ?1-2». Она жалела женщину, жалела этих неприкаянных, голодных детей.

Жалела о том, что не догадалась взять с собой пару лепёшек.

Её стало немного легче, когда она решила, что обязательно вернётся к этому "Дому" с лепёшками и сахаром.

Время ещё оставалось, и Ео решила попробовать найти ещё одного человека, получившего "повышение".

Второй из получивших повышение по категории, работал там, где производят одежду. Его перевели из пошивочного цеха – в контролёры. Тоже – из второй категории – в третью.

Она отправилась к месту службы этого человека. Как и в первом случае.

Небольшую пошивочную мастерскую Ео нашла довольно быстро. Но не стала никого вызывать. Решила подождать.

Целый час ей пришлось сидеть напротив мастерской на каменной плите, ожидая конца рабочего дня.

Чахлая травка склонялась к ногам Ео. Серо-фиолетовое небо хмурилось, как всегда. Пасмурно и прохладно. Прохладно и пасмурно.

В окне мастерской мелькали склонённые фигуры людей. Даже на улице слышались крики подгоняющих:

– Не сидеть! Прекратить бездельничать!

– Строчку ровнее! Нитки бережём!

И ругань, ругань... Ео до сих пор не могла привыкнуть к грязным ругательным словам, которые звучали здесь повсеместно.

Её начальник – и тот ругался ими. Даже на неё... Правда, иногда Ео казалось, что её господин начальник, как актёр, ругается на камеру. На камеру контроля, как на кинокамеру...

Пока Ео мёрзла и размышляла, стало темнеть. Рабочий день закончился. Тяжёлая масса людей выплеснулась из дверей мастерской. Серые, злые, усталые лица... Многие избиты – на лицах видны кровоподтёки.

Рабочие мастерской, как и все работники второй категории, жили не в отдельных комнатках, а в бараках, в больших комнатах на десять-двенадцать человек. Иногда между кроватями стояли перегородки, а иногда – нет.

Продуктовые наборы люди несли с собой в серых пакетах. Набор второй категории беднее, чем набор третьей категории, который получала Ео. Это она знала по бумагам. В этом наборе не полагалось ни сахара, ни фруктов, ни масла.

Люди плотно прижимали к себе пакеты. Ведь кто-то мог вырвать пакет, и убежать. Поди, догони!

ГЛАВА 27

Некоторые рабочие шли и ругались вслух. Правда, негромко. Остальные, видимо, ругались про себя. Чаще всего в ругани повторялось имя Ардат.

А ведь человек по имени Ардат и нужен Ео!

Последними из дверей мастерской вышли трое контролёров. Две женщины и мужчина. Ео нужен был мужчина. Она двинулась по улице за контролёрами, ожидая, пока мужчина останется один.

Ео слышала разговор контролёров.

– Ты уж слишком, – сказала Ардату одна из женщин.

В ответ раздалась грязная ругань.

– Ничего не делают! – проскользнуло между ругательств.

– Так у нас не никого не останется. За день двоих – это слишком, – продолжала женщина.

– Чтобы другим неповадно было! – хрипло отозвался Ардат. – Пусть боятся!

– Он выслуживается! – усмехнулась вторая женщина. – А то ему придётся снова шить. И кричать на тех, кто сидит рядом!

– Не твоё дело, – рявкнул Ардат. – Я и тебя могу... научить, как надо работать!

– А за меня – на мусорку пойдёшь! Попробуй только, тронь меня пальцем. Дальше мусорки улетишь – никто не поймает.

– Я-то на мусорку, а вот ты...

– Ладно вам, – остановила спорящих первая женщина. – Двое в день – ну что ж с того. Зато завтра будет перерыв. Да, Ардат? А то – провалишься, и поминай, как звали! За превышение власти. Шить станет некому.

Ардат разразился руганью:

– Не провалюсь. Если никто не выведет – никого не трону! – едва разобрала Ео членораздельные слова среди ругательств.

Разобрала, и начала потихоньку отставать от идущей впереди троицы.

Нет, с этим человеком ей не о чем говорить.

Значит, вот кто ещё получает повышение по службе... Хорошо шил... Был строг к бездельникам... Да... бил их, бездельников. Может, даже кого-то убил. Вот чем надо выделиться, чтобы переселиться из барака в отдельную комнатушку!

Интересно, до какого предела можно губить людей?

"Куда это он может провалиться?" – мимоходом подумала Ео.

Но даже думать об этом человеке ей больше не хотелось. Тошнота подкатила к горлу. Ео повернулась, и увидела, как к дверям мастерской подкатили водители со своей тачкой. Они вошли в двери мастерской.

Через некоторое время вышли, вынесли и по очереди бросили на тачку тела двух человек.

Жертвы Ардата.

Безымянные, бессловесные жертвы Ардата.

Ео ответнулась и начала потихоньку возвращаться к своему дому. Выходной заканчивался.

Идти никуда больше не хотелось.

"Потом третьего по адресу найду, – думала Ео. – Может, он не такой... Не всё так плохо. Может, он тоже упал с верхнего мира, как и я... или как та женщина, Альда."

Так закончился второй "выходной".

Теперь Ео стала экономить лепёшки и сахар, оставляя их для Очи и для тех, кто жил вместе с ним в "Доме детей ? 1-2".

ГЛАВА 28

Всему своё время.

Бумаги "похоронной службы" тоже прошли через руки Ео. И эти тяжкие документы ей пришлось преодолеть. Пришлось разобраться в них и посчитать, сколько смертей за год зафиксировано. Сколько, и каких.

Примерно так же, как она разбиралась с бумагами "Домов новорожденных" и "Домов детей", так же разбиралась Ео с бумагами похоронной службы.

Все жутко и просто.

Ни суды, ни тюрьмы нижнему миру не требовались. По крайней мере, для нижних человеческих категорий.

Жизнь человека здесь стоила недорого. Никто не спрашивал с надсмотрщика за убитого подчинённого. Контролёры нижних категорий даже не указывали в своих рапортах, что кто-то убит.

Например, старшие продотрядов, или строительных отрядов, или мастерских, подобных мастерской Ардата, просто подавали раз в неделю рапорт о численности отряда, и всё.

В первой и во второй категориях разбором убийств никто не занимался. Тела убитых просто относили на специально отведённые места, где их забирали водители. Была и такая специальная команда водителей, которая в конце рабочего дня объезжала мастерские, собирая "падаль". Так, как увезли жертв Ардата.

Как оказалось, например, в случае с Ардатом – можно было даже выслужиться, убивая себе подобных. Хоть убийства и не преследовались, но камеры слежения имелись. Контролем просматривалось, кто убил, кого и за что.

В третьей и четвёртой категории дело усложнялось. Если убитый и убийца стояли на одной ступеньке иерархической лестницы – оставшегося в живых изгоняли на низшую ступень.

Как ни странно, численность отрядов почти не колебалась. Ео поняла это, разбирая документы и сопоставляя цифры в отчётах.

Круговорот людей позволял заполнять места в нижних категориях. За счет тех, кого переводили. Возможно, за счёт тех, кто "падал", как упала она, увеличив число мусорщиков, и встав на место того, кого забили контролёры.

Никто не просил Ео анализировать документы. Их требовалось просто разложить по папкам и по полочкам – по разделам и по датам.

Только и всего.

Но цифры не давали Ео покоя. Помимо всего прочего, ей хотелось выяснить, сколько человек появляется в нижнем мире таким путём, как появилась она.

Пока она не могла сказать этого точно.

Ео грустно продвигалась к своему дому, когда кто-то дёрнул её сзади за рукав.

– Привет, – услышала Ео.

Она вздрогнула и обернулась. Сзади неё стоял Даан. Первый человек, с которым она познакомилась в первый день своего пребывания в нижнем мире.

Вот уж кто мог появляться неожиданно!

Разбор бумаг в конторе пошёл Ео на пользу. Теперь она знала, что в мире Эмит-дуо есть ещё одна небольшая группа городских жителей. Вне категорий.

Эти люди бегали от любой работы, занимались попрошайничеством, воровством, подпольным распространением еды и одежды.

Соответственно, и одевались они по-разному: кто что достанет, или что украдёт – то и надевает на себя.

Как ни странно, этих людей не сразу ловили, и не всех посылали в потребительские отряды. Контроль, почему-то смотрел на них сквозь пальцы.

Если жизнь человека нижней категории ничего не стоила, то воровство у нижних категорий вообще не бралось в расчет. Если воровство случалось у представителей высших категорий, то воришку могли и наказать.

Избить до полусмерти, или даже убить, если кража оказывалась слишком дерзкой. Но после избиения вора обычно отпускали.

У этой небольшой группы жителей имелась ещё одна функция.

Ко времени "отпуска" из их числа формировали особые бригады. В их задачу входило развлекать толпу. Устраивать что-то вроде непристойных спектаклей и показательных драк – для низших категорий.

Их заставляли немного поработать на пользу общества, надо понимать. Даан, несомненно, являлся один из них.

ГЛАВА 29

– О, кого я вижу! – склонил голову Даан, рассматривая Ео с головы до ног. – Чего молчишь? Онемела?

– Привет, – прошептала Ео.

– Ты, я вижу, делаешь успехи, – Даан кивнул на куртку Ео. – Ты где работаешь?

– В конторе. Перебираю бумаги. Перешла в третью категорию. Так получилось.

– Взлетела... в верхний мир не хочешь больше?

– Хочу.

– Ладошки-то покажи, – усмехнулся парень.

Неожиданно для себя Ео протянула ладони.

– Вот, – сказала она. – Была ещё одна попытка.

– Ты упрямая, – одобрил Даан. – Это хорошо. Впрочем я и не сомневался. Но что упало, то пропало. Это знают все, даже я. Только ты никак не запомнишь.

Он усмехнулся ещё раз.

– А в конторе сидеть не надоело? А то....

– Что?

– Можно жить и по-другому, – хитро прищурился Даан. – Я могу тебя пригласить. Я ведь тоже упрямый.

– Я знаю, где можно оказаться.

– Откуда ты всё вдруг знаешь?

– Я же работаю в конторе. Читаю бумаги. Можно снова оказаться на мусорке. Или в потреботряде. Если поймают, могут побить. Могут и убить.

– Зато можно пожить! Не просиживать весь день на службе! Вкусно поесть, красиво одеться. Ещё кое-что. И, между прочим, ты сама-то помнишь, почему свалилась сюда? Сок дерева Го всё тот же, имей в виду! Насовсем в верхний мир не попадёшь, а в небесах полетаешь! Только надо умеючи. Если хочешь, научу. И "отпуска" ждать не надо!

Про сок дерева Го Ео тоже знала. Из бумаг. Ей встретилось несколько бумаг о переводе из третьей и четвёртой категории в первую и вторую, "за злоупотребление соком дерева Го".

Правда, в бумагах источник получения сока дерева Го не был назван.

Сок дерева Го в нижнем мире разрешалось пить только во время отпуска. Легально. Но эти правила в нижнем мире нарушались. Впрочем, как и все остальные правила.

За сок дерева Го карали не строго, и не сразу. Только если человек становился совершенно невменяемым, его понижали.

– Ну, так как? Научить? – переспросил Даан. – Не тянет на старое?

– Спасибо, – ответила Ео. – Не тянет.

– Не бойся, отсюда, за сок дерева Го, ты никуда не улетишь.

– Я не пью сок дерева Го.

– Через пару месяцев отпуск, – парень притронулся к руке Ео. – Я бы не прочь пригласить тебя. Или у тебя есть какой-то другой кандидат?

"Вот как... – подумала Ео. – Кажется, мне делают предложение... Бр-р-р... Кандидат... Я об этом не думала... Кандидат... А начальник? Ник! Да, начальник! Вот кто... Но отпуск... Неужели... Вот так выбор!"

Даан снова дёрнул Ео за рукав.

– Ты чего? – хихикнул он. – Кандидатов считаешь?

– Вроде того, – улыбнулась Ео.

– Может, уйдёшь со службы? Сейчас. Со мной. Я не шучу.

– А где ты живёшь?

– Я не скажу тебе, где живу. Но я живу, как видишь. И не хуже тебя. Там и для тебя найдётся место.

– Я подумаю, – остановила Ео напор старого знакомого.

Она ответила так, чтобы что-нибудь ответить. Чтоб не обидеть человека, с которым её, несомненно, что-то связывало.

Предложение Даана свалилось на неё слишком неожиданно, чтобы сразу ответить на него.

Хотя ответ у Ео имелся, и он был отрицательным. Совершенно отрицательным.

– Думай. Только не слишком долго. Я найду тебя, – пообещал Даан.

Всё бы было хорошо, но тут он криво усмехнулся, и добавил:

– Поближе к отпуску.

ГЛАВА 30

Нет, Ео не готова была бежать с Дааном. Хотя...

"Ладно, подумаю об этом после", – решила Ео, укладываясь спать в своей комнатке.

Как ни странно, она поймала себя на том, что во время встречи испытала к Даану вроде симпатии. И болтала с ним – с удовольствием!

"Наверное, я привыкаю... неужели я привыкаю к нижнему миру? – размышляла Ео. – Пройдёт ещё немного времени, и мне станет наплевать и на мою контору, и на мои бумаги... Я начну филонить и опаздывать... Сбегу я с Дааном, или не сбегу – какая разница? Что упало, то пропало..."

"С кем я останусь во время отпуска? С Дааном? С Ником? Какая разница! Что упало, то пропало!"

"Нику я нравлюсь. Да и он мне симпатичен... Но страшновато... Даан – проще. Он ничего особенного от меня не ждёт. Вот Ник – другое дело. Ник... Кажется, Ник..."

Тут Ео словно очнулась: "О чём это я? Неужели всё так просто? Упасть, привыкнуть и остаться? Не об этом ли твердят все в нижнем мире? И никто здесь не сознаётся в том, что когда-то упал – потому что все упавшие привыкли и живут дальше! А что – крыша над головой есть, еда есть.. И даже "отпуск" есть... Ишь, и ты об "отпуске" размечталась! Уже кандидатов перебираешь! Так сколько же нас? Тех, кто упал? И все молчат? А я? Что же я? Кто эти люди? Где они? Почему упали?"

С самого начала работы в конторе Ео пыталась узнать, сколько людей провалилось за год из верхнего мира в нижний.

Жадно всматривалась она в бумаги, но нигде не находила таких цифр.

"Никто, никто не признаётся! Забыли... – думала Ео. – Неужели и я смогу забыть? А что? Уже забываю. Планы строю..."

Ео ворочалась на своей жёсткой постели.

Ворочалась, ворочалась и заснула под утро.

Ей приснился верхний мир. Она плавала под зелёным небом верхнего мира, впитывая в себя тепло, нежность ветерка и запахи цветов. Потом начинала падать, судорожно пытаясь удержаться в небе, хватаясь за облака, за тонкие ветви деревьев......

Ео просыпалась и снова засыпала, снова плыла в небе, падала, цеплялась и взлетала... Там, во сне, сердце Ео сжималось и болело.

Мы понимаем, что теряем, только когда теряем это навсегда.

Полёты закончились утром. Ео проснулась там, где уснула.

На следующее утро она опоздала на работу. Немного... Минут на десять. Никто этого не заметил. Разве что камеры контроля зафиксировали опоздание.

Господин начальник опоздал на полчаса. Ему это позволялось.

Нику вообще позволялся выходной один раз в неделю. Он мог совсем не являться на работу в этот день! Но Ник, чаще всего, всё-таки приходил.

ГЛАВА 31

Всё чаще Ник заходил в комнатку Ео, по поводу и без повода. Смотрел на Ео странным взглядом. А однажды даже принёс к ней в комнатку стул.

– Вот, держи. Хоть и не положено.

– Не надо, если не положено.

– Можно. Считай это премией за хорошую работу.

– Спасибо, господин начальник.

– Да ладно, – махнул рукой Ник.

Ео подвинула стул к окну и присела.

– О, теперь я смогу спокойно смотреть в окно! – обрадовалась она. – Правда...

– Что?

– Небо...

– Что – "небо"?

– Цвет неба... такой тёмный. Серый, серо-фиолетовый. И тучи, тучи. Не видно Альсиуса.

– Чего?

– Альсиуса. Солнышка. Никак не привыкну.

– А-а... Ты о своём. Всё забыть не можешь.

– Знаю, знаю, – согласилась Ео. – Что упало, то пропало. Но память не может улетучиться так быстро, как дым.

– Это я понимаю, – медленно произнёс Ник, глядя на Ео. – Понимаю. Память о некоторых вещах не улетучивается и не даёт спокойно жить. Например, память о некоторых людях. Раньше я не предполагал, что так бывает.

Тут Ник вдруг заметил на подоконнике Ео продуктовый пакет.

– А почему это у тебя тут сложены продукты? Разве ты не отнесла их вечером домой, как положено?

– Отнесла.

– Так в чём же дело?

– Я.. это... хочу кое-что отнести в "Дом детей ? 1-2". После того, как закончится рабочий день.

– В "Дом детей"? Чего это вдруг?

– Я однажды попала туда случайно... они там голодные... ну, я и ношу... иногда. Разве нельзя?

– Не знаю, – как-то медленно ответил Ник. – Я этого не знаю... Просто... я никогда не видел человека, который бы относил лепёшки в "Дом детей ? 1-2". Понимаешь?

Ео молча смотрела на Ника. Ник – на Ео.

А со стены на них смотрела камера контроля.

– Сейчас я принесу тебе пару лепёшек, – сказал Ник. – Отнеси их туда... раз носишь. А мне пора.

Посмотрев на камеру контроля, Ник расправил плечи и произнёс строгим голосом, глядя куда-то в сторону:

– Бумаги по "Домам больных и старых" нужны мне через два дня.

– Будет сделано, не сомневайтесь, господин начальник, – ответила Ео, встав со стула, чтобы проводить своего начальника. – Обязательно будет сделано.

Ео заканчивала работу над папкой «Дома больных и старых». Здесь тоже вырисовывалась интересная, но печальная картина.

Больные в обычной жизни почти никак не проявлялись. Не было видно и глубоких стариков.

Перед Ео лежали только бумаги из специальных старческих домов, подобных детским. Туда свозили стариков и больных, которые не умерли сами, на своих служебных местах.

Дома под номерами – опять по тому же, иерархическому принципу. "Дом старых и больных ?1-2", "Дом старых и больных ? 3-4". Как правило, сдвоенные.

Бумаги, приходящие из домов для стариков и больных, собирались в одни папки вместе с бумагами похоронной службы.

В "Дома" стариков попадали ещё довольно молодые люди.

В верхнем мире люди такого возраста, чаще всего оставались трудоспособными. Многие из пожилых людей, в верхнем мире, занимали главные посты на производствах, в институтах, в школах.

В верхнем мире к пожилым людям прислушивались, считая, что житейская мудрость позволит им дать молодым правильный совет.

В мире Эмит-дуо, в низких человеческих категориях, изнурительный труд, плохая еда и ужасные условия жизни рано превращали людей в немощных стариков.

Как только люди становились немощными и не могли выполнять соей прежней работы, их и собирали в "Дома", где старики просто умирали.

Хоронили людей в отведённых для этого местах, сбрасывая в могилы по нескольку человек.

Похоронные команды имели вторую категорию.

Статистика "Домов" была печальной... Но почти точной.

Ео специально сверяла для себя показатели этих домов, а так же показатели похоронных команд. Хотя от неё этого совсем не требовалось.

Никто никого не оплакивал в нижнем мире, никто ни к кому не привязывался.

Ни в любви, ни в смерти...

А если и привязывался – скрывал. Хорошо скрывал! Так, чтобы никто не догадался...

ГЛАВА 32

Как-то незаметно Ео привязалась к своему господину начальнику.

Вернее, Ео привязалась к Нику, хотя и не торопилась признаваться в этом даже самой себе.

Ео ждала встречи с ним, приходя с утра на работу. Иногда она ловила себя на том, что ей хочется постучать к господину начальнику в кабинет, чтобы спросить о чём-нибудь, и так понятном. Или отдать ему какую-нибудь, ничего не значащую бумажку.

Ник отвечал ей тем же. Он частенько заходил к ней в комнатку, где теперь всё блестело чистотой. И даже стало уютно, если такое слово можно применить в конторе.

Господин начальник опирался рукой на стул, на котором сидела Ео. Вместе с ней смотрел в окно, на низкое серо-фиолетовое небо, заполненное тучами. И небо не казалось больше таким низким. И таким серо-фиолетовым.

Ник проводил рукой по ровно стоящим папкам, и Ео ловила на себе его грустноватый взгляд.

Как ей хотелось иногда поговорить с этим человеком, спросить его о самом главном! Иногда ей казалось, что и господину начальнику хочется того же.

Помнила Ео и его слова об "отпуске"! "Отпуск" маячил впереди и окрашивал разговоры Ника и Ео в светлые, какие-то дрожащие, радостные тона.

Но Ник не беседовал с Ео ни о чём, кроме работы. Может, он боялся камеры контроля. Или просто...

Просто, как любой человек нижнего мира, опасался. Опасался, что получит в ответ грубое слово. Что его оборвут на полуслове чем-нибудь ругательным, грубым. Ничего в этом не было бы удивительного.

А Ео?

Всё чаще Ео ловила себя на том, что думает о своём начальнике. Не как о "господине начальнике", а как о Нике, молодом парне, разумном и добром. Даже слишком добром, по меркам нижнего мира.

Ник мало употреблял ругательных слов, а если и употреблял, то как бы против воли. "На камеру", как сама же Ео когда-то подметила.

Ника уважали в конторе, его слушались, даже без ругани. С умеренной руганью. Ео иногда думала о том, что была бы рада, если бы в верхнем мире Совет соединил её с таким парнем, как Ник.

Но... если бы, да кабы. В верхнем мире ей оставалось ещё два с половиной года до того, чтоб Совет подобрал ей пару.

А нижний мир надвигался на неё своим "отпуском", и здесь она могла выбирать!

Да, к Даану Ео испытывала какую-то симпатию, не смотря на род его занятий. Но Ник... Ник – это совсем другое!

Чувства к Нику словно бы исходили откуда-то из глубины. Они согревали сердце в вечном холоде мира Эмит-дуо.

Ео молчала.

Она не решалась ни спросить господина начальника о чём-то личном, не решалась и как-то высказать свои чувства. Потому, что опасалась.

Опасалась, – вдруг она ошибается? Вдруг этот Ник, этот господин начальник, относится к ней так, как все относятся друг к другу в мире Эмит– дуо.

Ну, захотел он с ней провести отпуск! Что с того! Она молода, привлекательна. Не подвернулась бы она – появилась бы какая-нибудь другая девушка, или женщина.

Верить ли чувствам?

Так эти двое и ходили по конторе, ожидая чего-то. Камера контроля смотрела на них из угла, словно посмеиваясь над ними.

ГЛАВА 33

В этот день, примерно перед обедом, господин начальник вызвал Ео в свой кабинет. Ео обрадовалась вызову. Пригладила волосы, внутренне подготовилась.

Когда подходила к двери кабинета, с трудом унимала стук собственного сердца.

Войдя в кабинет, Ео сразу поняла, что начальник встревожен.

Да на нём лица не было!

– Садись, – начал господин начальник строгим, официальным голосом. – Нам есть о чём поговорить.

– Что случилось? – встревожилась Ео. – Я сделала что-то не так?

– Тебя вызвали для того...

Начальник не успел договорить.

Ео показалось, что кто-то буравит сзади её затылок. В кабинете находился ещё один человек!

Ео тут же обернулась и увидела его. Высокий, худощавый, с колючими, близко посаженными глазками, смотрящими прямо из-под нависших бровей.

Взгляд этого человека и ощутила Ео на своём затылке.

"Надо же..." – успела подумать она.

– Тебя отследили камеры контроля, – голос Ника дрогнул.

Ох, уж эти камеры контроля! Ео лихорадочно вспоминала, в чём таком ужасном могла засветиться перед камерами контроля. Ничего, кроме давешнего опоздания, ей в голову не пришло.

Высокий уже стоял за столом рядом с Ником, лицом к Ео, и пристально её рассматривал.

– Да, я опоздала несколько дней назад... Я задержалась всего на десять минут... Я споткнулась... – Ео хотела соврать, но под взглядом высокого поняла, что врать не стоит. Не стоит унижаться.

Ео выпрямилась, расправила плечи и повторила: