Текст книги "Сын болотной ведьмы (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

17

– Прошу прощения, господин, – в дверь деликатно поскреблись. Цинтас – нашел и здесь. – Там приехали из столицы. От правителя.

– Проклятье, – я выплюнул прядь волос Лери, забившуюся в рот, и встал. – Каждый день именно этого и боялся. Что приедут и скажут: с отцом совсем плохо, надо срочно ехать, чтобы успеть попрощаться. Хотя будь моя воля, вообще не приезжал бы сюда. Если полгода здесь обходятся без меня, не так уж я и нужен.

– Что делать, это традиция, – Лери села, натянув одеяло до подбородка. – Хотя согласна, что нет смысла в этих переездах. Когда принц становится правителем и до того времени, пока не подрастет новый наследник, севером управляет наместник. Думаю, принца посылают в Одден только для того, чтобы привык к государственным обязанностям.

– Ну и сидел бы он тогда в Оддене постоянно, а не ездил туда-обратно. И не было бы… всяких проблем.

Упоминать ведьму не хотелось – наверняка это задело бы Лери. Но проблема никуда не делать, и говорить нам об этом предстояло еще не раз.

Быстро одевшись, я наклонился и поцеловал ее.

– Позови Мию, пусть принесет тебе завтрак. Или поспи еще.

– Куда поспи, обед скоро, – вздохнула она. – Марилла, наверно, удивилась, что мы к ней не пришли.

– Скорее, удивилась Рейна, – усмехнулся я. – Ничего, навестим попозже.

Под дверями топтались Цинтас и Мия. Интересно, давно?

– Зайди к принцессе, – приказал я Мии и повернулся к Цинтасу: – Что там произошло?

– Я не знаю, господин.

По-хорошему, не помешало бы принять ванну и переодеться, но если новости срочные и неприятные, это можно и отложить.

Быстрым шагом я направился в сторону своих покоев и вошел в гостиную-приемную, где у окна стояли, не решаясь присесть, двое мужчин в мокрой и грязной дорожной одежде.

Яйца уменьшились в размерах вдвое. Если вестники не удосужились перед аудиенцией привести себя в порядок, значит, дело плохо.

– Простите, что мы в таком виде, господин, – сказал старший, когда я кивком ответил на их поклон, – но мы с вестями, не допускающими промедления. Состояние здоровья правителя резко ухудшилось, и вам следует поторопиться, чтобы застать его в живых.

– Насколько все плохо?

– Очень плохо. Возможно, вы и не успеете. Вечером третьего дня он чувствовал себя хорошо, однако ночью случился сердечный приступ. Утром мы отправились к вам. Двое суток в пути. Кто знает…

Двое суток! Возможно, я уже король, твою мать! И кто бы знал, как это меня не радует, особенно учитывая все обстоятельства. Принимать решение нужно было незамедлительно.

– Я отправлюсь в Неллис сегодня же. Вы… – в памяти Гергиса касательно этих двоих ничего не обнаружилось, поэтому я с чистой совестью мог поинтересоваться: – Как ваше имя?

– Гай Лайтиас, господин. Член внешнего круга.

Гергис подсказал, что приближенные правителя образуют два круга. Внутренний – десяток самых близких, нечто вроде тайного совета. И внешний – те, кто участвуют в решении государственных вопросов.

– Вы останетесь здесь, Лайтиас, и вместе с замковым распорядителем проследите, чтобы принцесса с дочерью и свита смогли выехать завтра утром. Будете их сопровождать. Вам все ясно? Прекрасно. А сейчас вас и вашего спутника проводят в комнаты, чтобы вы смогли умыться, сменить одежду и поесть. Тибрам, – я повернулся к секретарю, – проследите, чтобы управляющий закончил все неотложные дела. Цинтас, немедленно собери все, что нужно в дороге. Даю тебе час, нет, полтора. Ты едешь со мной.

– Господин, вы даже не поели, – робко заметил он.

– Пусть принесут сюда. Я сейчас вернусь.

Пока Мия готовила ванну, Лери завтракала в постели.

– Что случилось? – спросила она встревоженно.

– Мия, выйди! – приказал я и сел на край кровати, вполне допуская, что чье-то ухо может прилипнуть к двери.

– Лери, отец при смерти, я выезжаю в Неллис через час.

– Но как же?.. – побледнела она.

– Тише, – я взял ее за руку и наклонился к самому уху. – Ты с Мариллой и все остальные соберетесь и поедете завтра утром. Вестар и его люди наблюдают за тропой с болота. Мышь не пробежит. Если ведьма не узнает о том, что происходит, прямо из воздуха, эти новости до нее дойдут еще не скоро.

– Ты думаешь, это ее остановит? То, что мы уехали раньше намеченного? – глаза Лери подозрительно заблестели.

– Нет, – честно ответил я, поглаживая ее пальцы. – Но этот их план уже не удался. Пока они придумывают новый, у нас будет выигрыш во времени.

Я все же не хотел говорить ей о том, на что рассчитываю. На то, что другого плана не будет, если Кэрриган совершенно случайно найдет свою могилу на дне болота. Ведь есть же у болота дно, не так ли? Хотя мне они почему-то представлялись уходящими к центру земли.

Вот только поверит ли Ольвия в эту случайность и не начнет ли мстить – и мне, и Лери?

Но лучше делать хоть что-то, чем беспомощно сидеть сложа рука. Это как в кино, где супергерой должен обезвредить взрывное устройство, которое через минуту по таймеру уничтожит мир. Правильный проводок перережет – всех спасет. Неправильный – все тут же взорвется. Будет смотреть на него и страдать – все тоже взорвется, но через минуту.

Главная проблема была в том, что я понятия не имел, насколько простирается могущество ведьмы. Как она получает информацию, действуют ли ее чары на расстоянии. Хоть я и сказал Лери, что, будь Ольвия настолько сильной, Кэрриган давно сидел бы на троне, но стопроцентной уверенности в этом у меня не было.

И все же я надеялся, что удастся с ней справиться. Иначе покоя от нее не будет никому. Ни мне, ни Лери, ни нашим детям.

Цинтас уложился в отведенные ему полтора часа. Лошади ждали у ворот, все необходимое в дорогу было сложено в сумки, притороченные к седлам. Кроме него, со мной ехали два штатных охранника.

Я подумал о том, что в условиях фактически междуцарствия это не самый безопасный вариант. Может, конечно, Моран еще выкарабкается, но все равно ситуация зыбкая. У него десять внебрачных детей: шесть сыновей и четыре дочери. Лери была абсолютно права, такое количество бастардов – мина замедленного действия. Да, за ними приглядывают, но это не помешало тому же Кэрригану с мамашей затеять свою игру, вовсе не требующую создания тайного общества. Кто знает, что в головах у других. Моран правил достаточно разумно, подданных сильно не прижимал, но далеко не все понимают, что от добра добра не ищут.

Я предпочел бы в качестве компании Вестара, который ведал охраной Оддена, но он должен был закончить все дела в замке, не только по нашим с ним тайным планам, но и по своим текущим обязанностям. Я ничего не знал об отношении к нему Гергиса, но лично мне Вестар импонировал своей сдержанностью, немногословием и умением схватывать все на лету, без разъяснений. Впрочем, уже одно то, что Гергис держал его при себе столько лет, предполагало доверие.

Сам Вестар, разумеется, в кустах не сидел, но его люди наблюдали за тропой к дому ведьмы круглосуточно. Задача несколько изменилась. Если раньше Кэрриган не должен был вернуться домой, то теперь не должен был добраться до деревни. Вообще никуда. Но и потом наблюдение следовало продолжить – за ведьмой. Жаль, что нельзя было порвать Вестара пополам, но я, после колебаний, возложил на него охрану Лери и Мариллы. Он был нужен мне и в Неллисе.

Мы договорились, что нас с ним будут постоянно держать в курсе событий. Конечно, на расстоянии двух дней пути это было технически непросто, но если я мог «изобрести» смеситель, то интернет – точно нет. Даже при всем желании. Так что любые новости добрались бы до нас лишь спустя двое суток, может, чуть меньше.

Лери вышла проводить меня к воротам. Мрачная и, кажется, немного заплаканная. Как ни было мне жаль оставлять ее, пусть даже на несколько дней, и как ни волновался я за нее, это огорчение показалось приятным. Следом шла Рейна с Мариллой на руках.

Я поцеловал сначала девочку, потом Лери. Довольно сдержанно, не желая демонстрировать чувства на людях. Достаточно и того, что весь замок наверняка обсуждает: принц остался у жены аж до утра! Но на ухо шепнул:

– Я тебя люблю! Через четыре дня встретимся в Неллисе.

– И я… тебя… тоже, – порозовев, смущенно ответила она.

Промелькнуло, исчезая, что в кино подобные сцены означают лишь одно: траблы уже на низком старте. Но отмахнулся: все обойдется. У ведьмы ничего не выйдет. Сейчас – точно, а дальше посмотрим.

– Все будет хорошо, Лери. Вестара я оставляю для твоей охраны. На него можешь положиться.

Еще раз поцеловав ее, я сел на вороного Ариана, и наш маленький отряд двинулся в путь.

Погода стояла премерзкая, больше подходящая для конца осени, чем для начала. Дул сырой и холодный ветер, низкое небо цеплялось за вершины деревьев, казалось, что вот-вот пойдет снег. Я беспокоился за Лери и Мариллу, которые будут ехать в карете три дня, – как бы не простудились. И решил, что в Одден мы больше не вернемся. Даже если Моран поправится. Рано или поздно, но я все равно займу его место, так что пусть севером уже сейчас управляет наместник. Эльберт благополучно делает это в зимний сезон, ему и карты в руки.

Да и в целом было… как-то нервно. Вот так ходишь на работу, готовишь судебные дела по трудовым спорам, встречаешься с девушками, смотришь футбол, тягаешь железо в тренажерке. И вдруг хренак – ты король в другом мире. Ну пусть даже пока еще не король, но где-то уже близко к тому. У тебя жена, дочь, свита, а для комплекта – враги, владеющие черной магией. И надеяться, что с врагами этими удастся легко справиться, было бы как минимум наивно.

Ехали мы быстро, за день останавливались всего три раза – передохнуть и перекусить. Ночь застала рядом с большой деревней. Разумеется, для принца на постоялом дворе нашлась отдельная комната. Новость о смерти правителя сюда не докатилась, и это означало, что сутки назад Моран точно был еще жив.

Я лежал на кровати и смотрел в потолок. Цинтас храпел на лавке, а охранники должны были спать по очереди в общем зале, чтобы кто-то один находился рядом в коридоре. Сон не шел. Мысли цеплялись одна за другую. То я думал о том, что увижу во дворце. То прикидывал, удастся ли людям Вестара справиться с Кэрриганом. То вспоминал прошлую ночь с Лери – и уж от этих воспоминаний точно было не уснуть.

То, как она приподнималась надо мной и опускалась, стискивая коленями бока, наклоняясь, прижимаясь грудью к моей груди. Как падали мне на лицо ее волосы и как ее глаза ловили отблески огня в камине. Ее частое сбившееся дыхание и тихие стоны…

Еще сутки в пути. И еще двое суток ждать ее. Весь двор со слугами и барахлом отправится в путь только утром и проведет в дороге не меньше трех дней. Представляя, как буду встречать ее в столице, я все же начал проваливаться в дремоту. И вдруг дверь комнаты приоткрылась.

– Гергис, – тихо позвал женский голос.

Это был сон их тех, в которых сознание словно раздваивается. Я лежал на кровати в комнате деревенского постоялого двора. Только не нынешний Гергис, а шестилетний мальчик. И в то же время словно смотрел на себя со стороны.

Женщина остановилась у двери, и я не мог рассмотреть ее лица. Молодая, высокая, темноволосая.

– Мама?

Сердце сжало отчаянной тоской. Смерть матери была самым ранним воспоминанием Гергиса. Она умерла, когда ему как раз исполнилось шесть лет. Детская память больше чувственная, эмоциональная, поэтому ничего более раннего не сохранилось, тогда как от Игоря мне, наоборот, осталось много ярких пятен детства.

Чьи чувства я испытывал сейчас? Гергиса? Или свои? Отец погиб, когда мне не было и трех лет, мать много работала, часто ездила в командировки, и я очень скучал по ней.

– Пойдем со мной!

Женщина подошла ближе, взяла меня за руку. Я знал, что это сон, поэтому нисколько не удивился, как она вошла в комнату незамеченной и вообще откуда взялась. Мне просто хотелось быть с ней рядом. Потому что я ждал ее и скучал.

– Пойдем.

Встав с постели, я быстро оделся, и мы вышли из дома. У крыльца ждали два оседланных коня.

– Держись следом за мной, – сказала мама, когда мы выехали из деревни.

18

Часть III. Эллерия

Мы ехали в самой большой карете: я, Мия и Рейна с Мариллой. Мы с Мией на одной скамье, напротив кормилица и корзина-колыбель. Если девочка начинала плакать, Рейна ловко меняла ей пеленки, кидая грязные в кожаный мешок с завязками. Потом давала бутылочку с водой. Или распускала шнуровку корсажа и вытаскивала грудь. Огромную, рыхлую, с торчащим коричневым соском и пупырышками вокруг него. Марилла хватала его губами и, причмокивая, начинала жадно сосать.

Мне было интересно, как это – кормить ребенка. Что при этом чувствуешь? Но… если у всех, кто кормит детей, грудь становится такой ужасной, может, и неплохо, что существуют кормилицы? Хотя мне все равно хотелось бы… попробовать. Уже только для того, чтобы узнать, каково это: когда ребенок питается твоими соками, когда не только даешь ему жизнь, но и поддерживаешь ее.

Глядя на Мариллу и вспоминая ночь с Гергисом, я вдруг совершенно иначе осознала, что это наш общий ребенок. В моей памяти – к счастью! – не осталось ничего о другой ночи, когда она была зачата, но я знала: если у нас появятся еще дети, это будут воспоминания, от которых сладко замирает внутри. Как сейчас – когда я думала о том, что произошло между нами прошлой ночью.

Я боялась и ненавидела его, пока не поняла: причина этого – в колдовстве ведьмы. Возможно, помог понять звездный камешек. Возможно, он же помог и избавиться от этих чувств. Они ушли не сразу, словно медленно таял грязный мутный лед. Таял от его жарких взглядов и якобы случайных прикосновений. От легких дразнящих поцелуев на ночь. От воспоминаний о том, как он целовал меня на болоте и на берегу озера. И о тех волшебных словах: «я люблю тебя».

Под этим грязным льдом пряталось то, что никуда не ушло: мои настоящие чувства к Гергису. Я не могла помнить этого, но почему-то казалось, что все же помню, как увидела его на балу и влюбилась. И как не могла поверить, что он выбрал меня. И как была счастлива.

И все же страх ушел последним. Даже, наверно, не страх, а нерешительность. Я понимала, что Гергис ждет от меня шага навстречу, но никак не могла его сделать. В предпоследний вечер мне почему-то показалось, что он придет. Прождала полночи, вспоминая, как он ушел от меня, бросив ядовитые слова про мертвые тела. Ну вот мертвое тело и ожило. Еще как ожило! Кто бы мог подумать!

Мия собирала меня на ужин так, словно невесту на свадьбу. Жаль, что я не помнила свою. Но этот вечер…

Я не сомневалась, что Гергис все понял. По тому, как он смотрел на меня и как обнимал в танце. И по тому, как целовал перед дверью спальни. Страх ушел полностью, осталось только волнение и нетерпение, когда взяла его за руку и повела за собой…

От воспоминаний о прошлой ночи стало жарко, на лбу выступила испарина, под мышками взмокло… и не только там. Ну и как, спрашивается, вытерпеть еще больше двух суток пути? Я была рада, когда мы остановились ненадолго: прошлась по дороге, и холодный ветер немного остудил. Но как только поехали дальше, в голову полезли уже совсем другие мысли, от которых стало не по себе.

Я не сомневалась, Кэрриган и его мать не успокоятся. Мне показалось, Гергис отнесся к этому несколько легкомысленно. Да, у них не получилось в этот раз, потому что мы с ним вынуждены были ехать в столицу врозь. Если правитель умрет и Гергис займет его место, мы больше не вернемся в Одден. Значит, попытаются как-то иначе. Возможно, в Неллисе.

Гергис сказал, что Вестар будет охранять нас с Мариллой. И что на него можно положиться. Вестар – начальник охраны замка. Однажды я застала их за разговором, и они тут же замолчали, стоило мне подойти к ним. Насколько ему известно о сложившейся ситуации? Не спросишь же. Хотя почему бы не спросить Гергиса, когда встретимся в столице?

Однако от этой мысли на душе стало совсем смутно. Как будто предчувствие чего-то недоброго. Чтобы отвлечься, я взяла на руки Мариллу, но та устала от дороги, хныкала и сосала палец.

Первую ночь мы провели в небольшом городке чуть в стороне от проезжих путей. Нас с Мариллой, Рейной, Мией и Вестаром приютил городской старейшина, остальных разместили по домам богатых жителей. Второй день пути мало чем отличался от первого, вот только тревога моя стала еще сильнее.

Это было неясное мучительное беспокойство, чем-то похожее на голод: такое же неотвязное, сосущее. Я знала, что не успокоюсь, пока не увижу Гергиса. Еще день, ночь и снова день. Как три столетия. Разговоры с Мией и Рейной нисколько не помогали. Я теряла нить беседы и умолкала, даже не понимая, о чем говорят мои собеседницы. Ко всем прочим бедам карету сильно трясло, и меня укачало.

– Может быть, вы снова беременны, госпожа? – предположила Мия, когда я пожаловалась на тошноту.

– Уж ты-то прекрасно знаешь, что нет, – ответила я чуть резче, чем хотелось бы, и она обиженно замолчала.

На вторую ночь мы остановились в богатой деревне на перекрестке трех дорог. Это обстоятельство приносило немалый доход владельцу постоялого двора, но даже такое большое здание не могло вместить всех тех, кто вынужден был сопровождать нас в столицу. Свита разместилась в комнатах, по несколько человек, прислуга – в общем зале. Те, кому места не хватило, нашли приют в окрестных домах. Мне, разумеется, досталась самая большая, но ее пришлось разделить с моими спутницами.

Две ночи назад на этой же самой постели спал Гергис. О чем он думал перед сном, что ему снилось?

Тоска и тревога стали нестерпимыми. Лунный свет, сочащийся сквозь щели ставней, казалось, разливал по комнате зимний холод.

Сжимая в ладони висящий на груди медальон, я вдруг предельно ясно осознала: что-то произошло. Что-то очень и очень нехорошее. Однако утром владелец гостиницы заверил меня, что принц, переночевав под его кровом, благополучно продолжил свой путь.

Я пыталась убедить себя, что все выдумала. Просто устала в пути, разыгрались нервы. Еще один день потерпеть, к вечеру уже будем в Неллисе. Гергис встретит нас с Мариллой, и все будет в порядке. Но получалось плохо.

Третий день пути стал настоящей пыткой. Мне казалось, что мы едем слишком медленно. Что пешком – и то быстрее. Впрочем, зачем же пешком?

Как только наш обоз остановился для отдыха, я вышла из кареты и подошла к Вестару.

– Послушайте, Вестар, – я попыталась придать голосу побольше убедительности. Принцесса я, в конце концов, или нет? – У меня уже нет сил. Тесно, холодно, неудобно. Найдите мне коня. Есть же запасные?

– Вы хотите ехать верхом, принцесса? – его брови чуть приподнялись, но лицо осталось таким же невозмутимым.

– Да. И побыстрее.

– Как скажете. Но я буду вас сопровождать.

– Будьте так любезны.

Он отправился за конем для меня, а я подошла к карете, чтобы сказать Мии и Рейне, что дальше поеду не с ними.

– Но как же так? – всполошилась Мия. – Ведь вы приедете, и кто поможет вам принять ванну и переодеться? И вещи все на телегах.

– Ничего, как-нибудь переживу. Во дворце живет моя сестра, думаю, одолжит мне чистую рубашку. Вы все будете в Неллисе уже к ночи. А я больше не могу трястись в карете.

В столице мне предстояло заново познакомиться со своей семьей и подругами, узнать весь дворцовый уклад, но об этом я думала меньше всего. Побыстрее увидеть Гергиса. Убедиться, что с ним все в порядке, а я просто пугливая курица, которая напридумывала себе всяких страхов. Но в это уже почти не верилось.

Разумеется, мы с Вестаром поехали вперед не одни, к нам присоединились двое крепких парней из отряда охраны. Коня нашли не самого лучшего, но мне было не до придирок. Взлетела в седло и с ходу взяла такую скорость, что мужчины не сразу меня догнали.

Тот путь, на который обозу потребовался бы почти целый день, мы преодолели втрое быстрее, остановившись всего лишь однажды, да и то ненадолго. Отвыкшее от верховой езды тело ныло, но я не обращала внимания.

– Я слышал, что вы отличная наездница, принцесса, – с удивлением в голосе сказал Вестар, когда мы уже подъезжали к городским воротам. – Но даже подумать не мог, что так прекрасно держитесь в седле.

– У меня неспокойно на душе, Вестар, – ответила я вполголоса, чтобы не услышали охранники. – Как будто что-то случилось. Не могла больше ждать.

– Траурных флагов не видно, – он покачал головой, оглядевшись по сторонам.

– Не с правителем. С принцем.

Лицо Вестара осталось таким же невозмутимым, и только ноздри едва заметно дрогнули.

– Очень надеюсь, что вы ошибаетесь, принцесса. Впрочем, скоро обо всем узнаем.

Пока мы пробирались к центру по узким городским улицам, я ругала себя за то, что не сообразила пересесть на коня раньше. Давно была бы уже в Неллисе. А еще лучше – сразу поехала бы с Гергисом. Справилась бы. Зато не сходила бы с ума, опасаясь, не произошло ли с ним чего-то плохого.

Дворец правителя находился на острове, окруженном рвом с водой. Через него к воротам вел узкий мост – только-только для двоих всадников, едущих бок о бок. По словам Вестара, поднимали его лишь в случае опасности, чего давно уже не происходило. У закрытых ворот стояли два стражника в полном военном снаряжении. Странно было бы надеяться, что нас узнают, но когда Вестар, подъехав ближе, поговорил с ними, ворота распахнулись.

Известие о том, что принцесса прибыла одна, без свиты, полетело молнией впереди нас. Не успели мы спешиться у парадного входа, как слуги подхватили лошадей под уздцы и увели, а на крыльце появились люди, судя по одежде, не из последних.

– Приветствую вас во дворце, принцесса, – низко поклонился высокий худощавый мужчина в темно-зеленом с золотом костюме. Его примеру последовали и остальные.

– Благодарю, – я слегка наклонила голову в ответ. – Могу я узнать ваше имя?

– Ториан Миннар, принцесса. Дворцовый распорядитель. Мы слышали о том, что с вами произошло летом. Примите наше сочувствие и позвольте поздравить с рождением дочери.

– Благодарю, – повторила я. – Как себя чувствует правитель?

– Боюсь, не очень хорошо, – осторожно ответил Ториан. – Принц сейчас с ним, но его известили о вашем приезде. Пока не прибудет ваша служанка, вам поможет Тиана. Все покажет и расскажет.

Полненькая румяная девушка в таком же зеленом платье, но из простой ткани, сделала шаг вперед и застыла в поклоне.

– Ваши комнаты готовы, госпожа. Разрешите, я провожу вас. Ванну уже наполняют, и я подберу вам одежду на смену. Из той, что осталась с зимы.

Тиана двинулась в сторону лестницы, я – за ней, но в этот момент из бокового коридора появились мужчина и женщина в возрасте, которых сопровождала совсем молоденькая девушка. Одеты они были не роскошно, но достаточно богато. Всплеснув руками, женщина бросилась обнимать меня.

– Лери, девочка моя! – причитала она, из чего я сделала вывод, что это моя мать, а с ней – отец и сестра Мелла. – Мы все знаем. Как же мы переживали! И как обрадовались, когда принц сказал, что к тебе вернулось зрение. Но как же ты очутилась под звездным дождем? Да-да, ты же не помнишь. Ничего, возможно, память тоже восстановится. Ох, как мне хочется поскорее увидеть крошку Мариллу.

Память? Чем дальше, тем меньше мне хотелось, чтобы она вернулась. Похоже, в ней прячется гораздо больше неприятного, чем можно было предположить.

Я прислушивалась к себе, пытаясь найти хоть крохи радости, но не чувствовала ровным счетом ничего. Похоже, мои отношения с семьей были не самыми теплыми.

– Анелия, ей нужно отдохнуть, – отец отодвинул мать в сторону и поцеловал меня в щеку. – Иди, девочка, мы еще поговорим.

Мелла слегка коснулась губами другой моей щеки и сказала кислым тоном:

– Здравствуй, сестра, с приездом.

При этом она попыталась улыбнуться, но не получилось.

Тиана привела меня в покои на втором этаже, еще более роскошные, чем в замке.

– А где комнаты принца? – спросила я, глядя на кровать под зеленым шелковым балдахином.

Гергис сказал, что во дворце у нас снова будет одна спальня…

– В западном крыле, госпожа, на первом этаже.

В груди защемило еще сильнее, стало трудно дышать.

– Приветствую, дорогая! С приездом!

Вздрогнув от неожиданности, я повернулась к двери.