Текст книги "Умеющая любить (СИ)"
Автор книги: Татьяна Русакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
Глава 11
Следующий день начался для нас очень рано. Мы с Дженой собрали вещи, которых было вовсе не много. Я зашла в спальню к Мари. Девочка ещё спала, и я, кивнув няне, вязавшей в кресле что-то похожее на длинный чулок, немного посмотрела на малышку и вышла. Я прекрасно представляла, сколько дел, связанных с приютом, свалятся на меня в ближайшее время. Вряд ли у меня получится приехать в Лазри раньше, чем девочка меня забудет.
По дороге к приюту мы с Дженной обговорили, как поселим детей на корабле. Я категорически выступила против того, чтобы разместить приютских детей на нижней палубе. Конечно, это обошлось бы дешевле, но мне хотелось, чтобы дети уже с самого путешествия почувствовали, как изменилась их жизнь. Поэтому мы заранее закупили билеты в двух и трёхместные каюты на средней палубе. Я бы с удовольствием дала им возможность проехать и в каютах высшего класса, но представила, как будут недовольны немногочисленные высокородные пассажиры. Пусть мы лишимся привычного комфорта, зато сохраним спокойствие детей.
Коронет Лигрезо, правда, купил для себя каюту на верхней палубе. Я хорошо понимала, что с его положением в обществе он просто не мог поступить иначе, однако этот небольшой эпизод ещё раз подчеркнул ту пропасть, что лежала между нами.
Стоило нам попасть в приют, как всё закрутилось. Дети, возбуждённые предстоящей поездкой, вносили свой вклад в общую неразбериху, возникшую из-за того, что все сдвинулось с привычных мест. Некоторые малыши были уже близки к тому, чтобы разреветься, и мы с Дженной взялись за дело, заплетая, успокаивая и рассказывая, как именно проходит путешествие на корабле. Скоро наши подопечные примолкли, жадно слушая наши рассказы.
Когда в приют прибыл коронет Лигрезо, мы были полностью готовы к отъезду. Проверив в последний раз опустевшие комнаты, мы дождались сигнала Тимто, поджидающего на улице прибытия карет и объявили, что пора выходить.
Три кареты остановились на небольшой аллее перед приютом. Возчики, не стесняясь, глазели, как мы выходим из здания и рассаживаем по каретам детей. В городе, пожалуй, не нашлось человека, который не слышал бы о судебном процессе над мамашей Безье.
В первую карету посадили самых маленьких и самых взрослых девочек. С ними села Дженна. Во второй карете старшим был назначен Тимто. Мальчики слушались его беспрекословно. Мы с Дарис, Лиро и Фрилом сели в третью карету. Коронет Лигрезо прошёл к своей.
Дарис взволнованно вздохнула, когда карета тронулась. Я тоже никак не могла успокоиться. Когда мы с сестрой Мореей бежали из приюта, я дала слово, что сделаю всё, чтобы вытащить отсюда несчастных детей. И осознание того, что я теперь в ответе за эти невинные жизни, заставляло меня волноваться.
В порт кареты въехали торжественным кортежем. Нас провожали взглядами, и дети, выглядывающие в окна карет, гордо выпрямлялись под этими взглядами. Наши подопечные и вовсе преисполнились важности, когда пришла пора выходить.
Чинно выгрузившись, они нестройной цепочкой потянулись за коронетом Лигрезо. Мы с Дженной замыкали цепочку, держа за руки самых маленьких, чтобы они не свалились в воду, любопытствуя.
Я заметила Геманира и фрама Ислуга с дочерью издалека. Девочка вырвалась из рук отца и подбежала, чтобы обнять меня. Приютские дети проводили её ревнивыми взглядами. Потом Ислуг и Мари подошли проститься с Лигрезо, и мы остались наедине с фрамом Геманиром.
– Николь…фра Николь, – поправился Геманир, и я заметила, что он волнуется. – Как мало у нас было времени, чтобы просто поговорить! – мужчина отвёл взгляд, но снова прямо посмотрел на меня. – Но я всё же спрошу вас о том, что важно для меня. Обещайте ответить честно.
– Обещаю, – согласилась я.
– Николь, – тихо сказал он, внимательно глядя на меня своими тёмными тёплыми глазами. – Скажите…вас что-то связывает с Гаризом…кроме приюта?
– Фрам Геманир,… – растерянно сказала я.
– Простите, если я слишком прямолинеен. Он мой друг, и я хочу знать наверняка, чтобы не совершить непоправимой ошибки. Ответьте, прошу вас! Просто скажите – да или нет.
Пауза, наступившая после этого, наверное, показалась Геманиру вечностью, потому что я увидела, как посуровели его глаза и просто физически почувствовала, что сейчас он ровно попрощается и уйдёт из моей жизни…навсегда. Всё вокруг меня восстало после этого, а метка на руке запульсировала и засветилась.
– Нет, – торопливо сказала я, пряча ладонь и сказала, глядя в его изменившиеся глаза. – Я не из тех девушек, кто бывает с мужчиной из-за его богатства или высокого положения в обществе. Моё сердце свободно…если это то, что вы хотели знать.
Геманир улыбнулся, и черты его лица смягчились. Однако он не успел ответить.
– Николь! Пора садиться! – окликнула меня Дженна.
Я улыбнулась Геманиру и попрощалась с ним. Потом мы ещё раз обнялись с Мари, и мы с детьми направились на посадку.
По трапу поднялись без происшествий, однако когда дошло дело до распределения кают, дети словно сошли с ума. Они носились из одной каюты в другую, кто-то пытался занять лучшее место, кто-то горько плакал, вытесненный конкурентами.
– Тихо! – властно сказал коронет Лигрезо, который пришёл проверить, как идёт заселение.
Дети, примолкнув, уставились на него. Кажется, им пришло в голову, что, увидев беспорядки местного значения, коронет передумает брать с собой всех.
– Сейчас фра Николь зачитает, кто в какую каюту заселяется. Предупреждаю, что все, находящиеся на борту корабля, подчиняются непосредственно капитану. Господин Деса строго следит за дисциплиной вверенных ему пассажиров. Скажу больше – он лично обещал мне, что даст подержать штурвал тому, кто в течение дня не получит ни одного замечания от сопровождающих вас дам.
Дети возбуждённо зашумели. Шанс постоять на капитанском мостике заставил всех без возражений занять собственные каюты, и дальше проблем с дисциплиной у нас просто не было.
– Прекрасный ход! – шепнула я Лигрезо, и он чуть улыбнулся в ответ.
– Надеюсь, вы не откажетесь поужинать со мной сегодня вечером, – сказал коронет.
– Не знаю, – честно сказала я. – Если никто из детей не заболеет…
– Буду надеяться, что всё будет хорошо. Я вас ещё навещу, – и Лигрезо удалился на свою палубу. Я проводила его задумчивым взглядом. Наверное, нам нужно поговорить. Будет честнее, если он поймёт, что мне нравится другой.
В дороге мы не скучали. Я придумала для детей простые настольные игры, начертив на листе бумаги что-то вроде тех старых игр-бродилок, где течение относит корабль на два хода вперёд, пираты задерживают на два хода, а кракен безжалостно топит судно. Даже такие немудрёные игры имели огромный успех среди детей. В них с удовольствием играли все – и семилетние малыши и взрослые девочки, мои ровесницы.
Непоседливым мальчишкам, вылетевшим из игры, я предложила сыграть в крестики-нолики или в морской бой. Обе игры не требовали особых приспособлений и скоро тоже стали любимыми. Я даже подумывала устроить турнир по морскому бою.
Детям очень понравилась сытная морская еда, и они, не хуже чем когда-то Беан, хвалились друг перед другом, что знают, как на морском языке называется кухня.
В общем, морское путешествие можно было даже назвать приятным, если бы не шторм, внезапно налетевший на нас в открытом море, после того, как мы уже благополучно миновали два порта.
Впервые мне пришлось поволноваться за жизнь вверенных мне детей, да и за свою собственную, что уж тут скрывать. Разгулявшиеся волны захлёстывали палубу, под ногами всё ходило и качалось. Детям я настрого запретила выходить из кают и наказала держаться и не устраивать кучу малу, чем уже с визгом и явным удовольствием занялись малыши. Они явно не осознавали опасности и воспринимали качающийся под ногами пол как весёлую игру.
Но не все выносили качку так хорошо. Зайдя в каюту к Лиро, я обнаружила её сидящей в обнимку с ведром. Бледно-зелёная и слабая, она выглядела такой больной и несчастной, что у меня сжалось сердце.
– Совсем плохо? – сочувственно спросила я и положила руку на лоб девочки.
Лиро дёрнулась, но сил на серьёзное сопротивление у неё уже не оставалось, и я без труда удержала её на месте.
– Зачем…ты со мной возишься? – слабо спросила девочка.
– Потому что тебе плохо, – удивилась я. – И мне вовсе не доставляет удовольствия видеть, как ты мучаешься.
– И тебе не противно? – усмехнулась Лиро.
– Когда я не могла ходить, Беан выносил за мной горшок. Думаешь, ему было приятно? Дело ведь не в том, что неприятно нам, а в том, что наша помощь облегчит страдания человека.
С моей руки текло успокаивающее тепло, и Лиро понемногу расслаблялась.
– У тебя…рука светится! – удивилась она.
– Это магия. Я не совсем понимаю, как она работает. Она проснулась недавно. Тебе легче?
– Да, – Лиро облегчённо вздохнула. – Спасибо.
– Лиро…Ты можешь не отвечать, если тебе это неприятно. Где ты жила до приюта?
Я уже думала, что она не ответит, но, помолчав, Лиро сказала:
– Когда умерла моя мама, я жила у тётки. Она…она меня ненавидела.
– Почему? – осторожно спросила я.
Лиро поджала губы.
– Она считала, что моя мама отняла у неё жениха. Отец…он потом погиб на войне, но она всё равно считала, что мама во всём виновата. А когда я что-то делала не так, тётя кричала на меня и обещала сдать в приют.
Я сочувственно молчала, надеясь на откровенность Лиро, но та уже опомнилась.
– Нечего меня жалеть! – сварливо сказала она. – А ведро я вынесу сама!
– Для этого есть стюарт, – возразила я, забирая у неё ведро. – А вам запрещено выходить из кают, пока море не успокоится.
Найти стюарта в этой неразберихе было сложновато, и я сама поднялась на палубу, чтобы выплеснуть содержимое ведра в море. Наверное, я всё ещё не привыкла к тому, что в новом теле я хрупкая девушка, и мало чем отличаюсь от своих подопечных приютских детей. Меня швырнуло так, что ведро вылетело за борт, и я сама чуть не последовала за ним, но, вцепившись в поручень, сумела удержаться. Меня тут же окатило солёной водой, и я поспешила спуститься в каюту. Крен палубы не дал мне сделать это быстро, а когда, наконец, я добралась до места, обнаружила под дверью сердитого коронета Лигрезо.
– Разве вы не знаете, что выходить на палубу во время шторма опасно? – сурово спросил Гариз, неодобрительно разглядывая моё мокрое платье.
– У меня были дела…неотложные, – немного смущённо сказала я. Не рассказывать же принцу о том, что утопила казённое ведро.
– У вас морская болезнь? – чуть нахмурился он.
Я качнулась и невольно ухватилась за коронета, чтобы не упасть.
– Простите, – смущённо извинилась я. – Думаю, для разговоров сейчас не лучшее время. Я должна проверить, всё ли в порядке у детей.
– Я уже проверил, – медленно сказал Лигрезо, не сводя с меня взгляда. – Всё в порядке, – заверил он. – Идите в свою каюту и никуда не выходите, – он как будто пришёл в себя, сухо кивнул и удалился.
Эта видимая холодность никак не вязалась с выражением его глаз.
Мне очень не понравилась эта встреча. Как женщина, я не могла ошибаться в том, что вызываю у коронета весьма понятный интерес. При всём том никаких признаний с его стороны не было, и говорить ему о том, что я его не люблю, было бы преждевременно и глупо. Однако я уважала Лигрезо, он был несомненно порядочным человеком, и мне было его жаль. Куда заведут его чувства? В конце концов он непременно придёт к тому же выводу, что уже давно сделала я – у нас нет будущего. Мне нужно быть очень осторожной, чтобы не провоцировать его. А ещё лучше – дать понять, что мне нравится другой. Иначе, как в дурном романе, недоговорённости между нами приведут его к неверным выводам, а мне не хотелось бы с ним ссориться.
К счастью, корабль благополучно выстоял в этот шторм, а с хорошей погодой вернулась и вера в лучшее. Поэтому, когда в следующий раз Лигрезо пригласил меня пообедать вместе, я решила, что уже сегодня поговорю с ним. Пора было прояснить наши отношения раз и навсегда.
Женская часть публики на верхней палубе, взбудораженная присутствием на корабле коронета, относилась ко мне крайне ревниво. Я с самого начала прочувствовала на себе это отношение: и холодные пренебрежительные взгляды, и негромкие, но язвительные реплики за спиной. Я могла понять милых дам: помимо своего высокого положения в обществе, коронет был ещё и очень привлекательным мужчиной. Несомненно, местные фра многое бы отдали, чтобы завлечь его в свои сети, и им трудно было смириться с тем, что, несмотря на все усилия, принц предпочитал обедать с какой-то сомнительной дамой со средней палубы.
За обедом мы, как всегда, обсуждали, как прошёл день. Лигрезо живо интересовался тем, не болеют ли дети, как переносят путешествие, не ссорятся ли они и не плачут ли по ночам. Потом разговор перешёл на недавние события в Лазри, я с улыбкой вспомнила Мари и сказала, что малышке очень повезло с отцом. Осторожно предположив, что и мужем он был не менее внимательным и заботливым, я тут же получила этому подтверждение.
– Юл очень любил Жиль, – сказал Лигрезо.
– Он до сих пор её любит, – с грустной улыбкой кивнула я. – Фрам Ислуг очень сильный человек и научился это скрывать, но мы, женщины, сразу чувствуем такие вещи.
Улыбка мелькнула в глазах Лигрезо, и я правильно расшифровала её. Он считал меня ещё совсем девочкой, и намёк на женскую проницательность позабавил коронета.
– Интересно, – сказал мужчина. – А можно узнать, что вы думаете обо мне?
Я отложила салфетку и внимательно посмотрела на него.
– Вас ждёт великая судьба, – неожиданно для себя произнесла я, и с удивлением почувствовала, что уверена в своих словах.
Брови коронета удивлённо приподнялись, а лицо сразу затвердело и стало непроницаемым.
– Вот как, – ровно произнёс он.
– Простите, коронет Лигрезо, – сказала я. – Обычно я не предсказываю людям будущее, просто ваш вопрос застал меня врасплох.
– Вам не за что просить прощения, фра Николь, – Лигрезо вполне овладел собой, но разговора больше не получилось. Скоро мы попрощались, и я спустилась на свою палубу.
– Что с тобой? – спросила Дженна. – На тебе лица нет.
– Просто я сейчас предсказала коронету Лигрезо, что ему суждено стать королём.
– Ты? – удивилась женщина. – Прости, если это не моё дело, но ты решила польстить ему своим предсказанием? Кажется, перед обедом у тебя были совсем другие планы? Ты сказала ему о фра Геманире?
– Нет! – расстроенно сказала я. – Правда, я успела поделиться с коронетом тем, что думаю о фраме Ислуге. А потом…это было странно. Он спросил, что я думаю о нём, а я бухнула о великом будущем.
– Ты говорила, что твоя магия проснулась не так давно, после того, как вы породнились с Флаем. А он неплохой маг, хоть и очень молодой. Надо узнать, получается ли у него предсказывать будущее.
Я промолчала. Были у меня и свои соображения, откуда вдруг проснулась такая прозорливость. И хотя метка на руке молчала, я была уверена, что дело в эльте.
– Надеюсь, коронет поймёт, что это не расчётливый подкат, – хмуро сказала я. – И хватит об этом. Идём к детям.
С этими непоседами все неприятности быстро выветривались из головы. Скоро мы с Дженной уже ужасались выпачканному Сэму, потом разнимали поссорившихся петухов, потом утешали девочек, перед сном решивших поговорить о мамах, которых уже давно не было на этой земле, что, конечно, не обошлось без горьких слёз.
В день, когда корабль вошёл в порт Биссары, мне казалось, что мы путешествуем вечность.
В порту, как обычно бывает при прибытии, было суматошно и шумно. Опоздавшие проталкивались к трапу, и нам пришлось следить за детьми в оба. Хорошо, что они и сами притихли, поражённые тем, что оказались в таком большом городе.
Коронет Лигрезо пошёл сам, чтобы нанять нужное количество карет, и всё же ехать пришлось в три приёма. В Биссаре нанять сразу три-четыре кареты было почти невозможно.
Когда мы наконец добрались до отремонтированного, похорошевшего здания, все очень устали: дети от новых впечатлений и сутолоки большого города, а взрослые – от долгого путешествия и сопутствующих ему хлопот.
Я видела, как, выйдя из кареты, дети закрутили головами и притихли, увидев солидное здание, в котором им теперь предстояло жить. Через порог входили непривычно притихшими, и только учуяв вкусные запахи, доносящиеся с кухни, немного оживились.
На первом этаже детей уже встречали все слуги, которых нанял для обслуживания коронет Лигрезо. Здесь были повариха и трое поварят, стреляющих любопытными глазёнками, три горничных, дворник, по поводу приезда детей нарядившийся в чистый ярко-синий фартук. Кроме того, представления детям ждали два учителя и два воспитателя. Мы же с Дженной позаботились о том, чтобы к нашему приезду в приют детей ждали душевые комнаты и чистое бельё.
Познакомившись с людьми, которые с этого дня отвечали за непривычный для приютских детей комфорт, новые хозяева дома несколько неохотно отправились мыться. Мы с Дженной вызвались помогать, прихватив с собой лакконе. К сожалению, многие дети были завшивлены, и, после придирчивого осмотра мы занялись в первую очередь волосами этих детей, обработав их головы едким вонючим раствором. Бедняги сопротивлялись и пищали, но я обещала, что эта крайняя мера больше не повторится, если они не будут забывать жевать лакконе.
После купания всех переодели в чистое новое бельё и купленную по такому случаю добротную готовую одежду. Дженна обещала как можно быстрее сшить для приюта единую красивую форму, и очень ловко обмерила всех чисто отмытых, разрумянившихся детей.
Наконец, все были перемыты, одеты и причесаны, и воспитатели повели детей в столовую на праздничный обед.
Этот самый первый обед запомнился всем надолго. Когда дети несмело вошли в столовую, они, конечно, не ожидали, что здесь их ждёт не общий длинный унылый стол, как в приюте, а четыре небольших, покрытых яркими нарядными скатертями столика. На каждом в часть праздника стояло по букету цветов, и девочки восхищённо на них уставились, а мальчики на всякий случай спрятали под стол руки, хотя те и были тщательно вымыты.
Неожиданным было и то, что за каждый стол вместе с детьми село по воспитателю или учителю. Нашим подопечным нужно было научиться вести себя за столом, и я надеялась, что постепенно у нас получится отучить детей брать еду с тарелки руками и пить из тарелки.
Мои друзья изрядно проголодались и жадно накинулись на еду. Я хорошо помнила, что в приюте есть хотелось постоянно, и понимала, что понадобится время, чтобы дети привыкли к тому, что голод им больше не грозит.
На десерт подали маленькие пирожные-корзиночки со свежей клубникой. Их я заказала в «Медунице» ещё перед нашим отъездом, и фра Рагора не подвела, подарив к дню рождения нового приюта ещё и огромный торт.
Надо было видеть глаза ребятишек, когда перед ними поставили восхитительно вкусный десерт.
– Николь! – прошептал Тимто, расправившись со своей корзиночкой. – Ты что, всегда так ешь?
– Нет, Тим, – улыбнулась я. – Честно говоря, я иногда и вовсе забываю поесть, потому что много работаю. Но Беану часто беру сладости, он известный сладкоежка.
– Кто ж их не любит! – усмехнулся мальчик. – А где сам Беан?
– Ой! – воскликнула я. – Я же обещала отправить за ним и сестрой Мореей, как только мы приедем!
Я мысленно позвала Флая, и поняла не только то, что он меня услышал, но и то, что они с Беаном и сестрой Мореей уже близко.
– Они уже едут, – невольно улыбнулась я.
Только сейчас я поняла, как соскучилась. Дни в Лазри были слишком насыщенными и не оставляли времени скучать, но сейчас я то и дело в нетерпении оглядывалась на дверь.
Наконец она распахнулась, и в столовую сначала влетел Беан, а за ним вошли и Флай с сестрой Мореей. Я радостно поднялась навстречу, но дети оказались быстрее. Они бросились со всех сторон и облепили сестру Морею и моего брата. Флай несколько растерянно улыбнулся и сердечно приветствовал меня.
– А где же коронет Лигрезо? – спросил юноша.
– Обещал приехать вечером. У коронета полно дел помимо приюта.
Наконец добравшись до брата, я обняла Беана, и, с улыбкой слушая последние новости, которыми он делился взахлёб, пробилась к сестре Морее.
– Как я соскучилась!
Дети, немного ревниво глядящие на нас, не отходили от сестры Мореи и крайне неохотно откликнулись, когда воспитатели предложили всем пройти в зал для игр, чтобы не мешать убирать после обеда столовую.
Однако, стоило детям войти в игровую, как их глаза зажглись радостным изумлением.
– Это же…игрушки! – воскликнула маленькая девочка и умоляюще посмотрела на меня. – А можно…их потрогать?
– Конечно, милая, – кивнула я. – Это всё для вас.
Зал, оборудованный для досуга, мне очень нравился. Кроме уже полюбившихся настольных игр здесь были книги и ракраски, шашки и шахматы, сделанные по моему описанию, альбомы для рисования, краски и карандаши. В шкафах без стёкол стояли игрушки. Конечно, им было далеко до тех, к которым привыкли дети в моём мире, но, посмотрев на ребят, я поняла, что и эти немудрёные куклы и деревянные машинки сразу покорили детские сердца. Кроме этого я заказала несколько наборов конструктора по собственным чертежам, а в планах было сделать пазлы – крупные для малышей и более сложные для старших.
На некоторое время сестра Морея была забыта. Игрушки мигом вытащили из шкафов – все сразу. Я радовалась вместе со всеми, и всё же удовлетворённо заметила, что воспитатели уже принялись за работу. Благодаря им начавшиеся было ссоры, возникшие из-за желания играть именно той игрушкой, которую занял сосед, были погашены в тот же миг.
– Как вы? – спросила я сестру Морею.
– Всё замечательно, – с улыбкой заверила монахиня. – Дома всё спокойно, хотя Флаю пришлось установить усиленный магический купол. Магазин-мастерская Дженны совсем готов, и он такой красивый, что уже привлекает внимание дам. Думаю, у неё не будет отбоя от клиентов.
– Только сначала я сошью форму для всех детей, – улыбнулась Дженна.
– Можно понемногу принимать заказы, – сказала я. – Нельзя пренебрегать клиентами, если они сами идут к вам!
День в приюте прошёл незаметно. Дети вполне освоились и выглядели счастливыми. И когда приехал коронет Лигрезо, я удивилась, что уже вечер.
Дети скоро улеглись, и коронет собрал весь персонал в той самой игровой комнате, где мы уже были днём. Выслушав наши впечатления и пожелания, Лигрезо обещал, что все недочёты будут исправлены в ближайшие дни. После он попросил внимательно выслушать его, и весьма подробно рассказал о каждом ребёнке, который поступил под его опеку. Слушая его, я вновь испытала искреннее уважение к этому человеку. Он очень серьёзно отнёсся к своим новым обязанностям, и вовсе не собирался перекладывать свои обязанности на чужие плечи.
Домой мы выбрались, когда уже начинало темнеть. Коронет Лигрезо предложил мне сесть в свою карету, но я вдруг вспомнила о том, что мы до сих пор поднимались на наш холм пешком, что точно будет выглядеть в глазах коронета по меньшей мере странно. Кажется, мужчина огорчился из-за моего отказа, но не стал возражать. Вежливо простившись, коронет уехал.
Дамы и Беан разместились в карете, Флай же настоял на том, что поедет на запятках. Подъехав к нашему отелю, мы отпустили карету и пошли пешком. Флай подсвечивал наш путь магическими светлячками, и добрались мы без приключений.
Жадно вдыхая свежий ночной воздух, я улыбнулась, завидев знакомые стены на фоне деревьев.
Наконец-то я вернулась домой, и это было чудесно!
