Текст книги "Умеющая любить (СИ)"

Автор книги: Татьяна Русакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 20

Подбородок Лигрезо надменно поднялся.

– Я отвечаю за всех детей своего приюта, – холодно сказал он. – Надеюсь, вы не считаете, что я желаю им зла.

Мы стояли напротив друг друга, чуть в стороне от остальных. Молнии на мгновение вырывали из мглы лицо мужчины – бледное, напряжённое, непримиримое. За раскатами грома и завыванием шквалистого ветра мы едва могли слышать друг друга – и хорошо, потому что наш разговор должен был остаться между нами. Слишком горд был этот человек, слишком большой властью облачён, и я не питала иллюзий, что он пощадит меня, если решит, что я унизила его достоинство.

– Не желать зла – не значит желать добра, – горько сказала я. – Пожалуйста, выслушайте меня, Гариз.

Он чуть напрягся, услышав, как я назвала его, и мне показалось, что на мгновение линия плотно сомкнутых губ смягчилась.

– Дарис – не просто слепая девочка, – тихо сказала я. – Вы знаете о её даре предвидения? Это мощнейший и редкий дар. Светлый дар небес. Молю вас, коронет, измените своё решение. Вы же знаете, чем берут за лечение тёмные целители. Он потребует всю её силу. Разве мы можем отдать такую силу тьме?

Лигрезо дёрнулся, готовый ответить, но я остановила его, мягко коснувшись руки.

– Пожалуйста, увезите отсюда Дарис. Я не враг и не соперник вам. Лишившись магии, девочка не выживет. Даже если она уедет отсюда зрячей, всё равно медленно угаснет в течение нескольких дней, может быть, месяцев.

– Как вы можете это знать? – спросил коронет, и я перевела дыхание. Кажется, он был готов договариваться.

То, что я сказала Лигрезо, было правдой. Вот только могла ли я знать это, не владея магией эльты? Могу ли я открыть ему эту тайну? На мгновение я замешкалась, решаясь, и была наказана.

Ворота позади нас растворились. Гариз медленно обернулся, и тёмная тень в проёме шевельнулась, чуть издевательски склонилась в поклоне, приглашая войти.

– Коронет…Я давно жду вас, – глухой голос странным образом преодолел раскат грома. – Пожалуйста, входите.

Я коснулась локтя Лигрезо, готовая, если надо, повиснуть на нём, и мужчина чуть напрягся, почувствовав это.

– Останьтесь здесь, фра Николь, – твёрдо сказал мужчина. – Я сам поговорю с ним.

Я и сама рада была оказаться рядом с друзьями, сжав одной рукой холодную ладошку Дарис, а другой – руку сестры Мореи.

Коронет шагнул к неясно темнеющей в проёме ворот фигуре, и лишь тогда я облегчённо вздохнула. Надеюсь, я сумела убедить Лигрезо, и он сейчас не договаривается о том, чтобы перенести встречу. Но, как оказалось, расслабилась я рано.

Мне было неслышно, что говорит коронет, но ответ тёмного донёсся настолько явно, словно он стоял рядом.

– Э, нет, ваше высочество, – сухо сказал колдун. – Дела так не делаются!

– Как вы смеете? – вскипел Лигрезо и дёрнулся, потому что ноги его вдруг оторвались от земли. Коронет вскинул руки, выплетая заклинание, но не успел активировать его, обездвиженный тёмным.

Стапи, выругавшись, кинулся на помощь, и тут же разделил участь друга, зависнув над землёй рядом с ним.

– А сейчас вы прикажете девочке подойти…ваше высочество! – с явной издевкой произнёс колдун.

Я, ошеломлённо взиравшая на происходящее, очнулась, когда Дарис высвободила свою руку и шагнула вперёд.

– Стой! – воскликнула я, и подруга замерла.

Схватив Дарис за руку, я толкнула девочку за свою спину.

– Как интересно,… – неторопливо произнёс колдун. – Это ты её держишь? Откуда в такой маленькой фра такая сила?

Тень внезапно переместилась, оказавшись рядом. Сестра Морея шагнула ко мне, оттерев плечом.

– Не смей касаться её, тёмный, – властно сказала монахиня. – Волей Светлейшего! – руки сестры Мореи обвели незримый ободок вокруг головы.

Тёмный отшатнулся с досадой.

– Глупая старуха! – прошипел он. – Что ты против меня?

– С нами Светлейший! – со спокойной убеждённостью сказала монахиня.

Я встала рядом и вовремя, потому что тёмный встряхнул кистями, вокруг которых клубилась мгла и неуловимо быстрым движением ударил по нам вязкой чернильной кляксой силы. Но, как бы он ни был быстр, мои инстинкты сработали быстрее, создавая перед нами щит.

Дальше события развивались так быстро, что я не успевала отслеживать их. В тот миг, как вязкое непроглядное нечто ударилось о щит и растеклось по нему, вокруг нас с сестрой Мореей вдруг засветился купол. Он взметнулся над нами, мягко светясь во мгле.

– Вот как? – недоверчиво обронил тёмный. – Магический контур?

Радость всплеснулась внутри меня, заливая теплом и ощущением полной защиты. Как я могла забыть? После первого извержения источника мы все оставили себе по монетке, сделанной из эльты, и сейчас этот амулет, висящий на моей шее и шее сестры Мореи, активировал защиту. Недаром мне посоветовали зарыть монетку под местом будущей стройки. Созданный близнецами магический контур защищал всю эльту, где бы она ни находилась.

– Что же такое важное ты защищаешь, малышка? – спросил тёмный.

Он стоял так близко, что было странно, почему я до сих пор не видела его лица.

– Освободите их! – потребовала я, взглянув туда, где висели Лигрезо и Стапи – безвольные, лишённые дара речи. Лишь глаза мужчин сверкали. Я догадывалась, каково им сейчас в их беспомощном состоянии и искренне сочувствовала обоим. Что ни говори, оба они – и легкомысленный Стапи и самолюбивый Лигрезо прошли войну и вовсе не были трусами.

– И не подумаю, – усмехнулся колдун. – Но я предлагаю тебе обмен – ты отпускаешь девчонку, я возвращаю этих двоих, естественно, подчистив беднягам память.

– Нет, – спокойно ответила я. – То, что вы сотворили – преступление против короны, и вы знаете, что никакие зачистки памяти вам не помогут. На короля работают лучшие маги страны.

– Что ж, значит, мне придётся их убить, – развёл руками тёмный.

– Вы сумасшедший! – вырвалось у меня. – Вы же и минуты не проживёте, когда всё вскроется!

– Я? При чём тут я? Они умрут, потому что девчонка-неумеха перепутала заклинание. Ты ведь не очень хорошо владеешь магией, правда, раз доверила свою защиту магическому контуру?

– Неправда! – тихо, но уверенно ответила я.

Метка эльты ощутимо запульсировала, и с моих ладоней полилось призрачное розоватое сияние. Оно быстро заполняло пространство вокруг, наконец высветив зловещую фигуру колдуна, его напряжённое лицо с тонкими бледными губами, острым носом и провалами глаз. Мои пальцы быстро шевелились, как будто в своей жизни я только и делала, что выплетала заклинания.

Тёмный издал неясный возглас досады и изумления.

– Кто ты? – спросил он. Он пытался вновь уйти во тьму и не мог, торопливо создавая защиту.

Но я не собиралась на него нападать, зато, приподняв купол над нами, без труда расширила его. Магический контур очертил всхлипывающую Дарис и висящих над землёй мужчин.

– Уводите Дарис! – попросила я сестру Морею.

Монахиня сжала губы, и я поняла, что она ни за что не оставит меня одну.

– О, Светлейший, молю тебя, яви свою высшую силу властвовать и защищать! – твёрдым голосом, ясно различимым сквозь шум разбушевавшейся стихии, сказала она. – Высвети тьму, развей наваждение, спаси детей своих и сохрани их искры!

Колдун отшатнулся, как от открытого пламени, поспешно сплетая защиту. Сестра Морея продолжала читать молитву, и я по-прежнему слышала каждое её слово, полное спокойной силы и незыблемой веры. Кажется, даже гроза приутихла, внимая ей. Очарованная светлой силой этой молитвы, я с трудом заставила себя встряхнуться и заняться делами насущными.

Лигрезо и Стапи переместились в портал чисто механически, в прежнем беспомощном состоянии. Ничего, не дети, переживут, если и придётся шмякнуться на твёрдое. Дарис и сестру Морею я взяла за руки, и мы вместе шагнули в портал. Вышагнув в своём доме, я быстро оглянулась. К счастью, тёмный не смог проследовать за нами. Мстительно подумав о том, как он сейчас корчится, опалённый молитвой сестры Мореи, я занялась размещением гостей. Вместе с сонным Флаем, появившимся на шум, мы транспортировали коронета Лигрезо и Стапи, способных лишь ошалело вращать глазами, в гостевую спальню. Сестра Морея увела всхлипывающую Дарис. Один только Беан мирно спал, не подозревая, какие страсти творятся в собственном доме.

Я осталась с Лигрезо и Стапи, чтобы убедиться, что с нашими гостями всё нормально. Уложив девочку, сестра Морея вернулась ко мне.

– Можем ли мы так рисковать? – тихо спросила она. – Нужно срочно вызвать королевского лекаря.

Я покачала головой, заметив, как коронет яростно сверкнул глазами.

– Чтобы весь двор узнал о том, что произошло? Мы не можем так рисковать репутацией его высочества, – спокойно возразила я.

– Но заклинания тёмного имеют разрушительную силу, – возразила сестра Морея. – Если подвижность не вернётся в ближайший час…

– Всё будет хорошо! – я взглянула на собственные ладони, всё ещё призрачно светящиеся в полумраке спальни. – Но вы правы, нельзя медлить…

Я встала над коронетом, настороженно наблюдающим за мной, протянула руки, не касаясь тела мужчины, и медленно повела их вдоль тела Лигрезо. Точку заблокированной силы удалось найти сразу, а вот чтобы нейтрализовать заклинание, пришлось повозиться. Правда, мне вовсе не приходилось думать, что делать. Магия эльты вела и направляла движение моих рук.

Прошло не менее получаса, прежде губы Лигрезо шевельнулись.

– Прос-ти-те, – разобрала я.

– Наконец-то! – обрадовалась я. – Попробуйте пошевелить рукой…ногой…прекрасно! – и, не задерживаясь дальше возле коронета, я перешла к Стапи.

С Гамбертом дела пошли веселее. Видимо, долго находиться без движения непоседливому другу коронета было совсем уж невыносимо. Уже через несколько минут он попытался поймать мою руку и поднести к губам.

Я облегчённо вздохнула и приказала:

– Лежите спокойно, фрам Стапи. Иначе этот ваш тёмный знакомец без труда сможет завершить начатое. Надо навсегда отбить у него такое желание. Поставим зеркальную обратку, – деловито бормотала я, на удивление хорошо представляя то, о чём говорю.

Магия эльты дала мне такие возможности, о которых я и не мечтала.

Наконец нетерпеливый Стапи сумел-таки поймать мою замершую над ним руку и непривычно серьёзно сказал:

– Я должен поблагодарить вас, фра Николь. Мы попались, как слепые кутята. Это…унизительно, – криво усмехнулся он. – Но, несомненно, пойдёт на пользу моему другу, – Гамберт выразительно покосился на коронета, который предпринимал упрямые попытки встать.

В конце концов, ему это удалось, и я сказала себе, что не буду останавливать Лигрезо, захоти он уйти. Слишком зла я была на этого человека.

– Посмотрю, как там Дарис, – пробормотал коронет и вышел, нетвёрдо ступая.

Я проводила его взглядом. Приложило моих именитых друзей неслабо, и им ещё повезло, что мой дар эльты проявился в полную силу. Что ж, пусть попытается выпросить прощение у Дарис. Правда, сестра Морея устремилась следом, решительно настроенная не пускать Лигрезо к девочке, но это его проблемы. Пусть покрутится, пытаясь найти оправдания своей преступной выходке.

Стапи же явно не торопился последовать за другом. Он растянулся на кровати, вполне довольный собой, закинул руки за голову, и сейчас не без удовольствия наблюдал за мной.

– Почему вы не сказали этому упёртому барану, что владеете лекарской магией такого высокого класса? – спросил он.

– Ай-яй-яй, фрам Стапи, – язвительно укорила его я. – Награждать такими нелестными эпитетами особу королевской крови!

– Кроме того, что Гариз принц крови, он ещё и мой друг, – неожиданно серьёзно ответил Гамберт. – Мы слишком много прошли вместе, чтобы отказаться от него сейчас, когда он оступился.

Я кивнула. Должна признать, что с течением времени моё отношение к Стапи существенно изменилось. Мне всё чаще начинало казаться, что за маской беспечности скрывается настоящее, серьёзное лицо. И, как ни странно, это лицо мне нравилось.

Остаток ночи прошёл спокойно. К утру Лигрезо и Стапи уже вполне твёрдо стояли на ногах. В это время поступили первые известия от людей Лигрезо, которых он отправил к особняку, как только сумел установить с ними связь. Тёмный, настоящее имя которого было Ликас Шискар, исчез без следа. Слуги, по первому требованию отворившие ворота, были очень услужливы, но все как один твердили, что хозяин не появлялся дома уже полгода. Попытка просканировать их память ничего не дала. Похоже, мы имели дело с магом такой величины, которая оказалась не по зубам даже спецслужбам коронета.

Лигрезо был хмур и явно зол, но, когда подошёл попрощаться, на лице его были написаны совсем другие чувства. Словно щадя его гордость, Стапи отошёл в сторону.

– Могу ли я просить вас о прощении? – спросил Лигрезо. – Поверьте, я искренне раскаиваюсь в том, что, пусть и невольно, едва не погубил всех нас.

Он склонил голову, ожидая моего ответа. Я прекрасно понимала, чего стоило для этого гордеца признание собственной ошибки, но пока ещё не была готова простить. От одной мысли, что могло случиться с Дарис, у меня начинало бешено стучать сердце. Помолчав, я ровно ответила:

– Я не держу на вас зла, коронет Лигрезо.

Гариз быстро взглянул на меня.

– Николь,… – тихо произнёс он. – Я…разрешаю вам попробовать вылечить Дарис.

Мгновение я молчала, после заставила себя улыбнуться и почтительно ответила:

– Благодарю за доверие, ваше высочество.

Лигрезо снова склонил голову, и, сделав знак Стапи, открыл портал.

Когда я вошла в комнату к Дарис, в голове моей теснилось столько мыслей, а в душе кипело столько эмоций, что я вряд ли способна была исцелять. Дарис ещё спала, и я присела у её кровати, ласково глядя на бледное заплаканное лицо девочки. Она и во сне хмурила брови, и я легко провела ладонью над её лицом, стирая с него это горькое выражение. Может быть, я и не способна тебя исцелить, но хотя бы могу послать счастливые сны. И девочка действительно улыбнулась, что-то невнятно пробормотав, перевернулась на спину.

Я взглянула на свои руки, до сих пор слабо светящиеся в полумраке спальни, и, встав над Дарис, расположила ладони над её глазами. Пальцы чуть покалывало, и сияние, исходящее от них, становилось всё ярче. Дарис беспокойно пошевелилась, словно почувствовав это, и невнятно сонно пробормотала:

– Свет…

Я остановилась, внимательно вглядываясь в лицо девочки, но она уже успокоилась и ровно дышала, даже и не думая просыпаться. Слишком тяжёлой выдалась для нас эта ночь. Я и сама устала и валилась с ног, но, переждав для надёжности несколько минут, продолжила лечение. И только когда почувствовала, что ещё немного – и упаду прямо здесь, с сожалением опустила руки и устало побрела в свою спальню. У меня ещё хватило сил раздеться и повалиться на свою кровать, но одеялом меня укрывала уже сестра Морея, тихонько ворча о том, что нельзя же доводить себя до такого состояния. Дальше я уже ничего не слышала, проваливаясь в спасительный исцеляющий сон.

Дарис осталась у нас на три дня. Увы, после пробуждения она не проснулась зрячей, но лицо девочки всё равно сияло радостью.

– Мне снился свет! – возбуждённо делилась она. – Такой яркий! Он как будто высветил всю меня, до самого дна!

– У человека не бывает дна! – солидно возразил Беан, очень сожалевший, что проспал всё ночное «веселье». – А давай, я принесу лампу, и ты попробуешь угадать, зажёг я её или погасил?

Дети с азартом занялись экспериментами, а я, отчаянно зевая, отправилась на кухню, чтобы приготовить для всех нас завтрак. Здесь меня ждал сюрприз. Сестра Морея, тоже несколько бледная после тяжёлой ночи, хмурясь, разбирала корзинку со снедью.

– Кажется, коронет Лигрезо позаботился о нашем завтраке, – сказала она, неодобрительно глядя на хрустящие булочки, аппетитные блинчики со свежей клубникой и придирчиво разглядывая три вида паштетов. – Что будем делать?

– Ну, не отсылать же назад, – заявила я, с удовольствием откусывая от скрученного трубочкой блинчика. – Ммм! Как бы нам переманить королевского повара! Я только быстренько помоюсь, ладно? – и, чмокнув сестру Морею в щёку, я убежала в ванную комнату.

Через несколько минут все собрались за столом, и с удовольствием набросились на завтрак. Особенно счастливы были дети. Мальчики успели проголодаться, пока мы с сестрой Мореей были на балу, а Дарис так редко выпадало есть разные вкусности!

Как бы мне ни хотелось после сытного завтрака снова отправиться в постель, я не позволила себе расслабляться. Слишком много нужно было успеть сделать до приезда Геманира. И весь день, показавшийся мне слишком длинным, я была занята доработкой чертежей, заказом стройматериалов, бесконечными беседами с фрамом Йомом и рекомендованными им специалистами. Хорошо, что порталы у меня открывались чётко, и я могла быть полностью уверенной в том, что не приведу за собой хвост и не выдам раньше времени своих намерений.

А в перерывах между делами меня неожиданно навестили три дамы, которых я смутно помнила по вчерашнему балу. Я старательно скрывала улыбку, видя, с каким отвращением стряхивают они со своих платьев приставшие семена диких трав. Мы не ждали гостей до того, как достроим дорогу, но местные модницы не могли ждать. Их можно было понять – в летний сезон балы проводились в разных домах Биссары почти ежедневно. И как же было не попытаться получить к ближайшему балу игрушку, которая понравилась самой королеве!

То, что мой нестандартный дом очень удивил столичных жительниц, было вполне ожидаемо, а вот наш очень скромный участок со старыми яблонями, вкупе с отсутствием подъездной дороги, произвёл настолько глубокое впечатление, что дамы выглядели несколько ошарашенными. Они смотрелись презабавно со своими изящными кружевными зонтами от солнца, покрытыми колючками, но я, конечно, не позволила себе улыбнуться.

Вежливо пригласив гостий в дом, я угостила их прохладным морсом и воздушным муссом, взбитым из свежих ягод и сливок. Понемногу дамы успокоились и, похвалив десерт, приступили к переговорам.

В последующие полчаса я чувствовала себя опытным дипломатом, этаким мастером туманных фраз и обтекаемых формулировок. Не скрывая, что изобретение занесено в Золотую книгу, а значит, все права на производство принадлежат мне и только мне, я попыталась убедить дам не спешить с горячими просьбами немедленно изготовить им веер, и в конце концов мне удалось уговорить модниц выждать до следующего бала. Вот если её величество приедет на него с веером – значит, новой моде быть. Конечно, у меня было в запасе несколько штук, но я твёрдо решила, что на ближайшем балу с веерами будем только я и королева. Зато уже на следующий день меня завалят заказами, и недавно созданная мастерская наконец даст заработать взрослым девочкам из приюта собственные деньги на будущую жизнь.

Все необычные, эксклюзивные, и просто очень дорогие веера будет творить Дженна. С её золотыми руками можно не опасаться того, что она испортит заказ. А уж если я и позволю выкупить у меня право на изготовление вееров – так с чёткой договорённостью, что никакого эксклюзива там не будет – обычное массовое производство. Веера, изготовленные в мастерской приюта, всё равно будут в приоритете – и из-за разнообразия материалов, и из-за оригинальности исполнения. А идей для них у меня было хоть отбавляй.

Глава 21

За хлопотами незаметно прошла неделя. Дарис переехала в приют, но я каждый день приходила к ней в комнату, и мы подолгу говорили, а после я лечила девочку руками. В конце концов мне удалось пошатнуть убеждение Дарис, что выхода нет, и ей суждено на всю жизнь остаться слепой.

Маленькая победа случилась как раз в тот день, когда в королевском дворце давали большой бал. Уже не раз Дарис говорила, что видит свет, льющийся от моих рук. Но он исчезал, стоило девочке раскрыть глаза. Я убеждала подругу, что это уже громадный шаг к выздоровлению, ведь раньше Дарис вообще не имела понятия, что в окружающей её тьме есть светлые пятна. Сегодня лечение проходило как всегда, но после того, как я отняла руки, и Дарис осторожно раскрыла глаза, она вдруг вскрикнула и снова крепко зажмурилась.

– Что? – встревоженно спросила я.

– Кажется,… – девочка запнулась и осторожно раскрыла глаза, часто и изумлённо моргая. – Кажется, я вижу свет от окна! – дрожащим от эмоций голосом договорила она.

– Дарис! – я в волнении вскочила. – А меня? Меня ты видишь?

– Ннет! – беспомощно и несчастно призналась девочка.

– А сейчас? – я встала перед ней, загораживая окно.

– Свет стал тусклым,… – недоверчиво проговорила Дарис.

– А так? – я шагнула в сторону.

– Свет! – девочка закрылась рукой. – Какой яркий!

Я кинулась к подруге и крепко обняла её.

– Ты понимаешь, что потихоньку начинаешь видеть? – взволнованно спросила я. – Мы с тобой обязательно добьёмся, чтобы ты скоро увидишь не только свет, но и меня. И Тима! И…

– Коронета Лигрезо? – спросила Дарис.

Я промолчала.

– Николь, – тихо и жалобно попросила девочка. – Прости коронета, Ники. Он хороший человек. Мы теперь живём так, как и дома не жили! И он постоянно заботится о нас, часто заходит, спрашивает, следит, чтобы все были здоровы. Тот случай…он просто не подумал, чем всё могло закончится. Он очень хотел меня вылечить.

Я пожала руку девочки и улыбнулась:

– Я не держу на него зла. По крайней мере, этот человек сумел признать свои ошибки, значит, есть надежда, что больше он их не совершит.

Дарис повеселела.

– Ну и хорошо! Я чувствую, что он очень переживает за меня. А ещё, мне кажется,… – Дарис смущённо смолкла. – Мне кажется, что ты ему очень нравишься!

– Ну, всё! – решительно воспротивилась я. – Хватит! Прекратим этот глупый разговор! То, что ты пользуешься покровительством коронета, вовсе не значит, что у тебя есть право перемывать ему косточки и обсуждать личную жизнь Лигрезо.

– Я вовсе не собиралась его обсуждать, – сердито возразила Дарис. – Я просто говорю то, что чувствую. Николь, признайся, а ты – смогла бы полюбить его?

– Нет, – спокойно и искренне ответила я. – И не потому, что не могу простить ему некоторые вещи.

– Тогда почему? – спросила девочка.

– Потому что я люблю другого.

Я ответила не задумываясь, и сама удивилась своему ответу. И тут же поняла, как остро мне не хватает Геманира – его тепла, тёмных ласковых глаз, спокойной, очень мужской уверенности, дарующей мне удивительное чувство защищённости. Да, я привыкла быть сильной, и сама строить свою жизнь, но рядом с этим человеком могла позволить себе быть маленькой и слабой. А разве это не главное для женщины – не бояться быть самой собой?

Весь вечер до самого бала я вспоминала этот разговор с Дарис и то радовалась за девочку, то улыбалась, вспоминая наш откровенный разговор.

…Я чувствовала себя уже гораздо уверенней, входя во дворцовую залу. Моё новое платье было ослепительным – воздушная пена кружев и строгий крой лифа сочетались просто умопомрачительно. Дженна действительно была гениальна! Даже я ломала голову, как ей удалось вложить столько чувств в простое платье! При всей своей внешней скромности – открыты были только плечи – платье как магнитом притягивало мужские взгляды. Увидев меня, Стапи восхищённо прищёлкнул языком, но тут же подтянулся под суровым взглядом сестры Мореи. Лигрезо, стоящий рядом с ним, почтительно склонил голову и вежливо попросил разрешения пригласить меня на первый танец.

– Ну нет! – возмутился Гамберт. – Фра Николь обещала мне первый танец ещё на городском балу!

Я смерила его подозрительным взглядом. Я этого не помнила. Быть может, я так старалась от него отвязаться, что действительно неосмотрительно пообещала подобное?

Стапи же, не теряя времени, подхватил меня, как только заиграла музыка.

– У вас новый веер, – заметил он, игнорируя мой укоризненный взгляд. – Кстати, её величество тоже не расстаётся с вашим подарком. По-моему, королевские швеи сшили бальное платье в тон вееру.

Ему удалось-таки меня отвлечь. В перерывах между кружениями, поддержками и сменой позиций я отыскала взглядом королеву. Она действительно была с веером, держа его сложенным во время танца. Я с удовлетворением заметила, что у меня это получается более непринуждённо.

– Я лишь удивлён, что никто из дам до сих пор не подхватил это новшество. Я бы и сам не прочь обмахнуться после быстрой смены партнёров.

– Только не это! – невольно фыркнула я, представив Стапи, важно обмахивающегося веером.

– Фи, фра Николь, где ваши манеры? – сморщил нос Гамберт. – Фыркаете, как девчонка!

Я шутливо шлёпнула его сложенным веером по плечу, и мужчина засмеялся, на мгновение чуть сильнее прижав меня к себе.

– Не забывайтесь, фрам Стапи! – серьёзно сказала я, и хотя это выглядело, как выговор за его замечание об отсутствии манер, кажется, он понял, и тут же отстранился на безопасное расстояние.

– Я никогда не обижу вас, – тоже серьёзно сказал он.

– Надеюсь, – спокойно ответила я.

После Стапи я всё же танцевала с коронетом, правда, между нами не было той непринуждённости, которая как-то незаметно сложилась при общении с его безалаберным другом. И вообще в это раз я не пропустила ни одного танца, и веер очень пригодился.

Я изящно обмахивалась им, постукивала сложенным веером по ладони, снова небрежно раскрывала, бросая взгляды поверх на подходящих кавалеров – в общем, проводила для местных дам мастер-класс по пользованию новинки, которая, как я теперь не сомневалась, очень скоро приобретёт такую популярность, что шагнёт далеко за пределы Биссары.

С меня не сводили глаз, как мужчины, так и дамы, и я то и дело чувствовала те тактильные знаки магического внимания, о которых когда-то рассказал фрам Йом. Сегодня я испытала их на себе – и покалывание левой щеки, и тепло в области лба и губ, и даже холодок на правой. Не могу сказать, что это было приятно – скорее, забавно, но я всё же считала, что язык веера был бы более уместным. Эти же ощущения казались навязанными извне, и подсознательно вызывали у меня неприятие – как будто ты не владеешь реакциями собственного тела.

Во время паузы, взятой для введения в круг, я оказалась совсем близко от их величеств, и, когда представление новых членов общества закончилось, удостоилась благосклонного внимания королевы.

– Мои придворные дамы очарованы вашим изобретением, фра Николь, – сказала её величество. – И хотя мне очень нравится быть первой обладательницей веера, я уже устала отвечать на эти бесконечные вопросы. Думаю, было бы справедливо дать и другим оценить всю его прелесть. Позволите мне рассмотреть ваш веер? Какой изящный! И удобный. Признаюсь, мне хочется заказать у вас по вееру к каждому бальному платью!

– Буду рада сделать их для вас, – присела я в реверансе. – У моей мастерицы золотые руки! Но веером можно пользоваться не только на балу, а в любой момент, когда возникнет необходимость немного охладиться.

В ходе нашей непринуждённой беседы сама собой возникла идея о производстве бытовых вееров – совсем простых и дешёвых – таких, которыми может воспользоваться не только знатная дама, но и любая горожанка. Королева незаметно выспросила меня о моих планах и согласилась с тем, что производство дорогих вееров нужно оставить за собой.

Домой я уезжала с приятным ощущением, что вечер проведён не зря.

Дни полетели один за другим, и каждый из них приближал приезд Геманира. Смешно сказать, но я волновалась, как девчонка. Впрочем, ею я сейчас и была.

В день приезда Римаса я с утра не находила себе места – и когда советовалась с сестрой Мореей насчёт праздничного обеда, и в приюте, куда зашла навестить Дарис. Девочка делала успехи – она уже начинала различать контуры больших предметов, и пусть чуда внезапного прозрения не случилось, меня очень радовал каждый маленький шажок к здоровью. Дарис радовалась ещё больше меня.

– Я как будто смотрю через тысячу покрывал, – возбуждённо говорила она. – А ты снимаешь их по одному – сначала самое тёмное и плотное, потом те, что поменьше. Не уходи, Ники! Может быть, если мы будем заниматься весь день, я смогу уже сегодня тебя увидеть?

– Только не сегодня, Дарис, – виновато и смущённо ответила я. – Сегодня я никак не могу! Мне уже нужно торопиться в порт, чтобы встретить…одного человека.

Дарис вдруг улыбнулась и взяла мою руку.

– Да, я его знаю! – заявила она. – Ещё по Лазри!

Я осторожно отняла у неё руку. Геманир был тем личным, что могло принадлежать только мне.

– Прости, – смутилась Дарис. – Ты не думай, я никогда не лезу человеку в голову. Это ведь как открыть чужой сундук или шкатулку… Но чаще картины сами ко мне приходят. Сейчас я увидела тебя в порту. Тебя и…фрама Геманира. И ещё,… – лицо девушки вдруг стало встревоженным. – Этот человек…Он прошёл совсем рядом от вас…

– Какой человек? – недоумённо спросила я.

– Очень неприятный фрам, толстый… Но он не потому противный, что толстый, – торопливо поправилась она. – Он очень опасен! – Дарис нахмурилась, прислушиваясь к себе. – Он хотел тебя убить!

–Дари! – позвала я девочку ласковым кратким именем. – А ну, перестань думать о плохом! Вряд ли я кому-то сдалась в Велезе, убивать меня. Даже мачеха и сестрица – и те далеко, а больше у меня и врагов-то не было.

– Не в Велезе, – медленно сказала Дарис и побледнела.

И тут я, уже готовая посмеяться над страхами девочки, вдруг вспомнила толстую рожу заказчика, на участке которого я искала даже и не воду, а незнамо что, его двойной подбородок и складки жира на шее. Не может быть! Неужели Дарис увидела моё прошлое? Поразмыслив, я признала, что может, вспомнилось, как при первой встрече девочка сказала, что у меня зелёные глаза и чёрные волосы. А ведь этого она не просто никогда не могла видеть, этого обо мне вообще никто здесь не знал!

– Не волнуйся, я буду осторожна, – мягко сказала я, скрывая от Дарис вспыхнувшую тревогу. – Тем более, я буду не одна, а с Флаем и фрамом Геманиром.

Встречать Геманира в порту сестра Морея, скрепя сердце, отпустила меня с братом. Я сумела её убедить, что это вполне прилично, тем более, что обед сам не сварится. Женщина поворчала для порядка, но вынуждена была сдаться.

В порту, как всегда в это время суток, было многолюдно и суматошно. Торговки, продававшие аналог местных чипсов – крохотную хрустящую рыбёшку пакс – зычно зазывали покупателей, сновали носильщики с кладью, волновались провожающие и отъезжающие. Флай взял меня за руку, оберегая от толкотни и прокладывая нам путь.

– Волнуешься? – мимоходом спросил брат.

Я смущённо кивнула, не сводя взгляда с пассажиров, уже спускающихся по трапу, и облегчённо вздохнула только когда увидела наконец Геманира. Он словно почувствовал мой взгляд и безошибочно нашёл меня в толпе встречающих.

На мгновение я пожалела, что рядом брат. Мне хотелось броситься навстречу и обнять Римаса, коснуться его руки – почувствовать наконец, что он здесь, рядом. Но, хотя я и не сделала этого, подошедший Геманир всё и так понял по моим сияющим глазам.