Текст книги "Двуликая луна"

Автор книги: Татьяна Величкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 33 страниц)

Девушка еле сдерживалась, чтобы не разреветься, ведь она уже не верила, что увидит своего любимого. Она шла сквозь толпу монахов – мальчиков и стариков, а по ее щекам текли слезы. Увидев, что Костя ранен, монахи подняли его на руки и понесли на ложе из сухой травы и мха. Один из пожилых отшельников, занялся его ногой и Сергей, увидев его уверенный взгляд, понял, что его друг в надежных руках.

– Сережа, – она протянула к нему руки, – в который раз мы расстаемся, я… я так боялась за тебя, за вас обоих. Мы вместе с ламой Фурбой молились своим богам и вот вы здесь живые.

– Еще не все кончено, – он нежно коснулся ее губами и крепко обняв, добавил, – главное, мы сняли с головы Виктора блокиратор, посмотрим, что теперь они будут делать, когда их пай-мальчик Вик, выйдет из-под контроля.

– Вы смогли?! – не скрывая своего удивления, воскликнула она, – расскажи, что это за блокиратор, какой он?

– Сейчас, – выдохнул Сергей, опускаясь на теплые камни.

– Да что же это я, в самом деле, – Катя еще раз поцеловала его, – пристаю к тебе с расспросами, вам сейчас нужно прийти в себя. А потом… потом все расскажешь, что с Костей?

– Его ранили, – сухо ответил Сергей, расстегивая рубашку, – пойдем, узнаем, как он.

Старик монах что-то растирал в глиняной ступке, добавляя туда перетертые травы и коренья.

– Это наш лекарь Шин, – объяснил Фурба, – у вашего друга все будет в порядке, Шин многих поставил на ноги, может потому, что он родом из Тибета, – добавив последнее, настоятель немного понизил голос. – Пойдем не будем ему мешать.

Посмотрев на кровь, которая была на рубашке Сергея, Катя непонимающе свела брови.

– Тебя то же ранили? Что же ты молчишь!

– Пустяки, – махнул рукой Сергей, – всего пару ребер.

– Как это пустяки, ты же не сможешь…

– Катюша, – ласково прервал ее он, – лучше пойдем, там есть что-нибудь поесть, а то я просто умираю с голода.

Глава 6 Из огня, да на кухню…

Только вера, надежда и любовь, дают нам мужество справиться даже с самыми, казалось бы, не преодолимыми препятствиями.

Когда Виктор пришел в себя, первое, что он почувствовал, была радость, больше ни что не могло его удержать, они вытащили из него, этот чертов блокиратор. Клаус снова начал ощущать себя живым, а не бездушной машиной. Все теперь снова началось врываться в его искусственное сознание, так истосковавшееся по всему тому, что только что познало. Однако он понимал, что не может показать даже вида, что в нем произошла перемена. Виктор слышал, как кричали и ругались Бёрк и Шпигель, и спокойно лежал на полу, где остались следы его борьбы со Звягинцевым и остатки выбитой двери.

– Поднимайся, чёртов ублюдок! – рявкнул на него Мэтт, пиная его ногами, – из-за тебя мы упустили их! – он еще раз выругался и, сплюнув на пол, ударил кулаком по стене. Он был в бешенстве, понимая, что Сергей ушел и теперь все нужно начинать сначала.

– Так, – начал Бёрк, выслушав грязную ругань Шпигеля, – закрой рот, мальчик и давай подумаем, что будем делать дальше. Если ты будешь так себя вести, я прибью тебя, ты раздражаешь меня.

Его спокойствие еще больше разозлило Мэтта и, выхватив пушку, он нацелил ее в лоб Томасу, у которого не дрогнул ни один мускул на бесстрастном лице, Бёрк резким движением схватил Шпигеля за дуло пистолета и приставил его к себе к груди.

– Ну что же стреляй.

Мэтт с ненавистью смотрел на него и понимал, что не выстрелит, это его приводило еще в больший гнев, но и убрать пистолет он не хотел.

– Я не знаю, как на это отреагирует твой дружок Вольф, – усмехнулся Бёрк, на что Мэтт, округлив глаза, процедил сквозь зубы:

– Что ты сказал?! Повтори?!

– Я не хотел тебя обидеть, – рассмеялся Бёрк и Шпигель понял, что этот хохот не похож на смех человека приготовившегося к смерти, – не обижайся, Мэтти, так тебя называет Вольф, но если мы сейчас перестреляем, друг друга, кому будет от этого легче?

Шпигель, выдохнув, опустил пистолет и, сунув его к себе за пояс, отвел глаза.

– Ладно, я не собирался, в самом деле, тебя убивать, просто ты и этот чертов андроид, разозлили меня. Я не хочу, чтобы ты отпускал такие шутки по поводу меня и господина Веттина. Я что похож на…

– Ладно, – бросил Томас, видя, что Виктор начинает приходить в себя и, обратившись к нему, сказал, – не думал, что тебя так легко одолеть.

– Я сам не знаю, как это вышло, – ответил Виктор и, осмотрев себя, нет ли каких-нибудь повреждений, принялся отряхиваться.

– Посмотри на него, он не знает, – покачал головой немного успокоившийся Шпигель, – что здесь произошло?

– Звягинцев и Вахрутов, набросились на меня, так не должно было случиться, я подумаю над происшествием и больше не допущу ошибок.

– Нам надо изменить тактику, – Бёрк направился к выходу, – идемте, у меня есть план, а здесь оставаться уже опасно, переночуем в лесу, и как только монахи вернуться в монастырь, начнем.

– Что ты имеешь в виду? – Шпигель спускался по лестнице вслед за Томом.

– Потом, поговорим, сначала, нужно убраться отсюда, пошли, Вик.

Виктор понял, что всё вернулось на свои места, и он снова может радоваться, гневаться, переживать, но он не должен выдать себя, он желал оставить в себе что-то человеческое, как тот деревянный человечек Пиноккио, хотел стать мальчиком. Они ни о чем не догадаются, решил про себя Виктор и понял, как соскучился по разговорам с самим собой.

Они вышли за разрушенные ворота монастыря и направились к лесу, где они могли спокойно обсудить свои дальнейшие планы. Время приближалось к вечеру, и они разожгли костер.

– Я ужасно проголодался, – потер руки Мэтт, – Виктор, посмотри, что там есть в сумке из еды.

Виктор протянул ему пару банок тушенки, а Бёрк тем временем, вынув концентрат картофельного соуса, вылил его содержимое в металлическую емкость. Пока они куховарили, Виктор собрал еще немного дров, и сев рядом, уставился перед собой.

– Я тут вот о чем подумал, – начал Том, пробуя приготовленный им ужин, – м-мм, вкусно, давай миску, Мэтт, я налью тебе… так вот, вернемся к нашим баранам. Я отправлюсь к монастырю и дождусь когда они вернуться, а они придут непременно. Самое главное узнать, куда они направятся дальше, а потом захватить девчонку, без нее они не уйдут, во всяком случае, Звягинцев останется. У нее мы и «спросим», где источник…

– Ага, – ухмыльнулся Шпигель, – так она тебе и скажет.

– Скажет, – ответно скривил губы в коварной усмешке Бёрк, – у меня есть кое-что для таких целей, – он загадочно кивнул, зная что-то такое, что не известно Мэтту, по этому тот попросил, чтобы он объяснился. – Ты что-нибудь слышал о сыворотке правды?

– Ну, слышал… но это, по-моему – блажь, – отмахнулся Мэтт.

– Посмотрим, м-мм, нам даже не стоит отправляться к монастырю, чтобы узнать их место прибытия, достаточно похитить Новикову и тогда, многое проясниться. В самом предсказуемом варианте, туда отправится Вахрутов, а Звягинцев, будет искать свою Дездемону. Кто-нибудь из них нам все расскажет, я думаю, Звягинцев не захочет, чтобы его девочка мучилась, а я ему доставлю это удовольствие.

– Это конечно хороший вариант, – глаза Мэтта заблестели, он уже представлял, как отвяжется на Кате за все свои неудачи. – Только мы не должны забывать, что Вахрутов может оказаться там и… потом мы не сможем подойти к источнику…

– Ничего он не сделает один, кто этот Вахрутов – очкаришка, программист хренов. – Бёрк сплюнул на землю и допил остатки супа из миски. – С ним, думаю, проблем не будет, я больше беспокоюсь о Звягинцеве, он смог подловить нашего андроида и вырубить его, мне это не понравилось и я даже не понимаю, в чем тут дело, – он задумчиво сжал губы и посмотрел на молчаливого Виктора, который неподвижно сидел у костра. – Ты бы хоть размялся, что ли, – он толкнул его в плечо. – А то совсем ослабнешь, иди вон, камушки поворочай.

Виктор послушно поднялся и направился к гигантским валунам, которые тут были свалены в груду камней, видимо после весеннего разлива реки. Бёрк посмотрев на него, покачал головой и сказал, что не понимает, зачем были выброшены такие огромные деньги, когда все надо было бросить на создание киборгов и поиск вещества еще в те годы, когда русские похитили его из Лондонской лаборатории.

– Господин Веттин знает, что делать, мне одно не нравится, что Клаус такой уж громадный и для разведки слишком заметный.

– Согласен с тобой, – Бёрк прикурил от уголька выкатившегося из костра и затянувшись, откинулся на сложенное одеяло, – почему у огня можно посидеть только тогда, когда за кем-то гонишься, а просто, в жизни, не получается такой романтики.

– Не знаю, – пожал плечами Мэтт, – в юности мы часто ездили на речку, где жгли костры, жарили шашлыки, это такое мясо на железных прутьях.

– Да, – улыбнулся Бёрк, – когда я был такой как ты, я уже весь был поглощён работой, и мне было не до того. Огаста тогда была моим шефом, она очень сильная и властная женщина и я уважаю ее за это. Ладно, это все теперь не важно, оставайся здесь, а я отправлюсь к монастырю, посмотрю, что там происходит, если все уже там, то ночью я вернусь с девчонкой.

– Так скоро? – не веря, осклабился Шпигель.

– А что нам тянуть…

– Я бы то же мог привести ее сюда, – начал Мэтт, но Бёрк, покачав головой, остановил его:

– Извини сынок, но я с этим справлюсь лучше тебя… не спорь, потому что это бесполезно, – он поднялся с земли и направился к монастырю, – да, я вот о чем подумал, нам нужно убежище, по этому, посмотри на карту, здесь должны быть пещеры, пусть Вик поможет тебе.

Мэтт остался один, и ему было не по себе рядом с андроидом, который таскал туда сюда огромные камни и упражнялся. Открыв карту, он осветил ее фонариком, ничего не понимаю, какое убежище, надо было раньше все продумать, а то думает о себе, что он такой крутой. Шпигеля злило то, что не он отправился за Катей, но теперь ему предстояло обнаружить место, где они смогут допрашивать ее по всем правилам жанра плохих парней.

– Виктор, иди сюда, – позвал он андроида, тот, как ему показалось, не хотя оставил свое занятие и, подойдя к Шпигелю, сел рядом.

– Взгляни на карту, а то я что-то ничего не понимаю, тут есть что-нибудь? Пещера или что-то в этом роде.

Виктор долго разглядывал карту и сказал, что в пяти километрах отсюда есть пещера, но им нужно более секретное место.

– Смотри-ка, ты даешь мне советы? – рассмеялся Мэтт, – но ты прав, Вик, – они еще долго разглядывали карту, пока не услышали хруст веток за спиной. Выхватив пистолет, Шпигель нацелился в темноту, как услышал голос Бёрка.

– Спокойно, это я, – он вернулся не один, с ним был молодой монах, которого он тащил на своем плече. Парень был без сознания, и казалось, совсем не дышал. Ему было не многим больше шестнадцати лет, худой, с обритой головой, в своей свободной одежде, он бы сошёл за слугу смерти.

– Это что еще за чудо? – оторопел Мэтт.

– Как тебе сказать, – Бёрк положил его на одеяло, – на войне сказали бы, что мы взяли «языка», он нам нужен для того, чтобы показать нам, где находятся подземные схроны, которыми давно не пользовались.

Быстро связав его и заклеив рот скотчем, Томас сел рядом с парнем и похлопал его по щеке. Тот не скоро, но очнулся, ничего не понимая, в его глазах был только страх, и он что-то промычал.

– Говоришь по английски? – спросил Бёрк, – просто кивни, если да.

Парень продолжал что-то мычать, ничего не понимая.

– Виктор, ты знаешь непальский? – спросил его Шпигель.

– Конечно, – кивнул ему Клаус, – и несколько наречий…

– Так вот, скажи ему, что я освобожу его рот, но если он будет вопить, то я отрежу ему уши, – процедил сквозь зубы Бёрк. Виктор перевел и все увидели, что парень понимает их. Содрав с его лица скотч на половину, Бёрк спросил, вернулись ли монахи и их белые друзья. Виктор перевел и получил утвердительный ответ. Потом Томас спросил о тайных местах монахов, знает ли он о них.

– И передай ему, – обратился он к Клаусу, – что ему лучше не водить меня за нос, потому что я умею развязывать рты.

Виктор перевел слова Бёрка и монах, посмотрев на Томаса, ничего не сказал. Его глаза были полны ужаса, но он молчал.

– Я повторяю свой вопрос, у нас мало времени, – парень оставался, непреклонен, – хорошо, тогда скажи, что мы сожжем его деревню и монастырь с храмом в придачу.

– Он говорит, – мрачно ответил Виктор, – что у них есть, кому защитить их, а ему ничего не известно.

– А вдруг он и вправду ничего не знает, – предположил Мэтт, на что Бёрк ответил, что знает, когда человек лжёт. – Ну, тогда это твое дело, – добавил Мэтт.

– Мое?! – усмехнулся Бёрк, – нет, мой мальчик, это наше дело, по этому сейчас ты его будешь пытать.

– Я?! – с отвращением спросил Шпигель и почувствовал, как к горлу подступила тошнота.

– Или тебе не нужна Катя?

– М-мм… ну, да…

– Не мямли, мне нужен мужчина, солдат, а не сопливый придурок. Ты же был в Персидском заливе или… может, ты там только на кухне картошку чистил?

– Нет, – резко ответил Шпигель и начал действовать.

Парень оказался крепким и почти до самого утра, не вымолвил ни слова, Мэтт предложил воспользоваться сывороткой правды, но Том ответил, что ее слишком мало, и лучше ее оставить для более ценных пленников. Когда забрезжил рассвет, монах сдался, и теперь им все стало известно.

– У нас мало времени, – Томас переступил через убитого монаха, который лежал с перерезанным горлом и, заглянув в открытый люк секретного колодца, приказал Виктору, выкопать яму, где они уничтожат тело. – Его не должны найти. Плохо, но сегодня прибывает самолет, а сейчас соваться в монастырь опасно. Уже почти что утро, да, этот малый дал нам повозиться, столько времени потеряли.

Закрепив веревку, он приказал Мэтту спускаться первым и посмотреть что там. Колодец оказался довольно таки глубоким, около двадцати метров. Когда он спустился, то обнаружил, сводчатый коридор, который был довольно узкий и через сотню шагов, он увидел выложенную камнем пещеру и несколько выдолбленных ниш в стене. Мэтт осветил все фонарем и заметил прикрепленные к стенам факелы. Он зажег их, и темные своды пещеры осветились мерцающим огнем. Место было жутковатое, как раз подходит, решил Мэтт, и на его губах заиграла довольная улыбка, делая его лицо в свете отблесков огня, похожим на зловещую маску.

– Ну, что там?! – позвал его Томас.

Мэтт подошел к выходу и крикнул, что все просто чудесно. Бёрк поднял его наружу и, посмотрев на розовую полоску рассвета, которая зачинала новый день, с досадой покачал головой.

– Если сегодня прилетит самолет, они могут улететь. Мы не должны позволить им это.

– Но как нам узнать, когда будет самолет? – спросил Шпигель.

– У меня есть одна мысль на этот счет, – Том, вытащил передатчик и, подключив его к палмтопу, отправил сообщение Огасте, в котором он просил узнать, какие самолеты будут сегодня в районе Эвереста, и национального парка Сагарматха.

– И долго мы будем ждать ответа? – поинтересовался Мэтт и Бёрк, уловив в его словах легкую издевку, улыбнулся себе под нос.

– Я не понимаю, зачем тебя отправил Вольф, – Бёрк посмотрел в упор на Мэтта, – я бы всю работу сделал без вас. Что-то здесь не то и я не удивлюсь, что ты получил от своего хозяина особый приказ. Ну, не стесняйся Мэтти, расскажи старому вояке, что почём в вашем гнилом мире, где все решают деньги и связи.

– Я не понимаю о чем ты, Веттин ни о чем таком не говорил мне, а у тебя мания преследования и… величия тоже.

– Ладно, не будем ссориться, максимум через час, нам будет известно о самолете, надеюсь, он не прилетит сюда раньше.

* * * *

Константину стало гораздо легче, но он все еще прихрамывал. Сергей удивился, как быстро он идет на поправку, он-то знал, что такое пулевое ранение. Тогда в Чечне, когда ему ранили обе ноги, и он валялся среди раненых товарищей, он помнил ту боль, словно обжигающей плетью, ударившую по ним. У него было сломано три ребра, одно из которых порвало мышцы и кожу. Шин наложил ему целебную мазь для быстрого выздоровления и крепко накрепко затянул компресс на ноге.

– Мои раненые и побитые, – говорила им Катя.

– Вот посмотри, она уже нас жалеет, – сладко улыбаясь, говорил Костя, – а ты еще не хотел ее брать с собой.

– Не говори, – отвечал Сергей ему в тон. – Только вот когда будет самолет? Сан сказал, что сегодня утром, а уже семь утра и ни какого самолета.

Тут в комнату вбежал настоятель, у него было озабоченное лицо.

– Я ничего не могу понять, самолет должен был в шесть утра быть здесь. Позвонил в Катманду, мне сообщили, что он вылетел, но с ним… потеряна связь.

– Черт побери… – выругался Сергей и осекся, глядя на ламу, но тот сделал вид, что не услышал его ругательства.

– Это очень плохо, – лама горько покачал головой, – я должен помочь вам и боюсь, что это дело рук ваших недругов, как же вы уйдете отсюда? Пешком слишком опасно.

– Но мы не можем остаться и ждать нового самолета. – Начал Сергей, – хотя там, в лесу, они могут с нами расправиться… еще раз попробуйте вызвать самолет.

Костя потер забинтованную ногу и добавил, что теперь с ними будет гораздо легче справиться, Сережа не хотел соглашаться, хотя понимал, что он прав и от этого в нем все кипело от бессилия и понимания того, что теперь их жизнь зависит от этого чертового самолета.

Через пару часов, лама сообщил, что завтра утром будет пролетать самолет из Покхары, который привозит сюда почту и на нем они могут добраться до Катманду.

– Это уже лучше – спасибо Сан, Сергей пожал ему руку, – мы перед вами так виноваты, но когда все кончится, обещаю помочь восстановить храм и монастырь. Этот нелюдь все разломал здесь, теперь монастырь совершенно без защиты.

– Ничего, – мягко попытался успокоить его Сан Фурба, – все в руках наших и господа, думаю, ночь пройдет спокойно. Да и вы немного придете в себя.

День тянулся бесконечно долго, старый лекарь приготовил еще какие-то настои и сказал, чтобы они это взяли в дорогу. К вечеру Костя совсем перестал хромать, и он поражался тому, что с ним сделал этот мудрый старик. Когда Шин решил поменять лечебную повязку на груди Сергея, то удивился еще больше него, рана от открытого перелома ребра почти затянулась, а остальные ребра уже не так сильно болели. Сергей вспомнил о своем ранении, когда на нем все зажило, как на собаке и понял, что все дело в веществе. Больше не откуда было взяться этой силе, которой он так внезапно смог одолеет Виктора и этой быстрой регенерации, теперь он понимал, в чем тут дело. Обратившись к Фурбе, он спросил, как действует вещество на человека, и видел ли он его действие.

Лама поведал, что это было только один раз, когда на одного парня напал медведь и разорвал его так, что он уже был не жилец.

– У меня было немного этой жидкости, и я не смог смотреть, как умирает парень в ужасных муках. Хотя у нас бывает, умирают и от болезни и от старости, я никогда не вмешивался, но тот парень был еще совсем мальчик. Ему только исполнилось семнадцать лет, и я истратил на него последние капли этого эликсира, но никогда не жалел об этом.

Так за разговорами, незаметно опустилась ночь, снова стало холодно и после ужина все отправились по своим комнатам. Монахи в кельи, а ребята к себе в спальню. На ночь оставили несколько крепких монахов, которые охраняли стены храма и монастыря и если что, должны были разбудить всех, подняв шум. Во дворе висел огромный барабан, в который били по праздникам… или когда приходило лихое время.

Катя не могла долго уснуть и, ласково перебирая пальцы любимого в своей ладони, смотрела на затянутые легким туманом горы. Полная луна начинала убывать, и теперь была похожа на большой кусок сыра с выщербинами и пятнами, такая, словно у нее в детстве была оспа. Катя улыбнулась и закрыла глаза, Сергей, прерывисто дыша, спал, он устал и не мог больше сопротивляться сну. Костя несколько раз вскрикивал во сне и все ворочался, пока, наконец, не уснул. Когда все успокоились. Хотелось пить и, долго ворочаясь с боку на бок, она поняла, что не уснет, хотя вставать было неохота. Открыв глаза, она приподнялась на локтях и потянулась. Сегодня не мой день, вздохнула она, и, закрыв пустой чан, где еще вчера была питьевая вода, направилась к двери. Тихо поскрипывали деревянные половицы, Катя на ощупь пробиралась к маленькой комнате, где был умывальник и фляга с питьевой водой. Почему же так хочется пить, удивилась она и поняла, что причина в её беременности, все так переменилось с тех пор, она была сама не своя. Еще немного и она все расскажет Сереже, а пока не хотелось нарушать порядок вещей, слишком много у них теперь было проблем. Толкнув дверь, Катя вошла внутрь, и потянулась к керосиновой лампе, которую щедро освещал лунный свет, лившийся из маленького окна у самого потолка. В какой-то момент Катя ощутила себя такой счастливой и наедине с лунным светом тихо прошептала своему будущему малышу, как она любит его и скоро обо всем расскажет его отцу. Закрыв глаза, она была уверена, что любой шорох разбудит всех, но она ошиблась, жестоко ошиблась.

Она ничего не поняла, когда чья-то рука с тряпкой смоченной эфирной жидкостью, оказалась на ее лице. Катя хотела закричать, но все внутри провалилось в кошмарный сон. Голова закружилась, и она только успела уловить, что ей ни кто не поможет, что она беспомощна, как ребенок. Она пыталась позвать на помощь, но вместо этого увидела черноту, в голове все пошло ходуном, и стоял приторный запах эфира. Потом ее сознание отключилось, и когда она почувствовала, что приходит в себя, ощутила жуткий холод. Открыв глаза, Катя ничего не могла понять, место, где она находилась, напоминало средневековую пещеру, где инквизиция пытала грешников.

– Ну что радость моя, пришла в себя, – услышала она над ухом знакомый насмешливый голос. Не чего, не понимая, Катя подняла глаза. Перед ней стоял мужчина, молодой, красивый и с наглой самодовольной рожей.

– Макс?!! – она не знала, как реагировать на его внезапное появление. – Ты?!

– Уже не Макс, – рассмеялся он, – давно меня так не называли, – он провел пальцами по ее щеке, – я всем известен, как Мэтт Шпигель.

– Я…я и подумать не могла, – Катя вспомнила, когда видела его последний раз, когда он так подставил ее перед Сергеем, Максим изменился, в его некогда мягких чертах появилась какая-то странная жесткость, граничащая с жестокостью, немного придя в себя, она смогла задать только один вопрос – одного не пойму, зачем тебе все это?

– А ты догадайся, – он ударил ее по лицу, – что больно? А мне как было больно, когда твои дружки меня пинали, по ребрам… по ребрам в темном подъезде. Что больно? – он ударил ее еще раз, на этот раз в живот, – ты мне не только все расскажешь, но и ответишь за все.

– Ладно, Мэтт, не гоношись, – услышала она голос за спиной своего мучителя. – Какая красивая девочка, – Бёрк отодвинул его в сторону и, взяв Катю за подбородок, повернул ее лицо туда-сюда. – Синичек приличный будет, но ничего до свадьбы заживет.

– Что вам надо от меня? – с вызовом посмотрела на него Катя, на что Бёрк, пожав плечами, вытащил из нагрудного кармана, металлическую коробочку, в ней лежал шприц с какой-то жидкостью.

– Знаешь, что это, детка? – Катя с ненавистью смотрела на Макса и этого лысого.

– Кто вы?

– Вопросы здесь, задаю я, – рявкнул Бёрк, и Катя, замолчав, поняла, что с ним бесполезно идти на переговоры.

Она заметила сидевшего в одной из ниш Виктора, это, несомненно, был он, в его глазах не было того, что она увидела у Бёрка и Макса, он словно не хотел в этом участвовать.

– Ты расскажешь нам, ваш дальнейший план и место, где находится источник, – сказал Бёрк.

Катя не стала возражать, она просто промолчала, понимая, что ее ждет. В голове все перемешалось, и она старалась привести свои мысли в порядок.

– Твое молчание дорого тебе будет стоить, – продолжил Том и, приготовив шприц, поднес его к руке Кате.

Она ничего, не сказав, отвернулась от них и снова посмотрела на андроида. Их глаза встретились, и она увидела, какие они синие, даже в полумраке, в отблеске от факелов, она видела его яркие глаза.

Виктор понимал, что Бёрк поступает правильно, одно ему было видеть странно, зачем Мэтт начал бить ее, когда она была так беспомощна и не могла ему дать отпора.

Катя почувствовала, как по жилам разливается что-то холодное и вязкое, в голове начало все слипаться и ей стало трудно дышать.

Бёрк начал задавать вопросы, но она продолжала молчать. Сквозь туман перед глазами, она видела их расплывающиеся лица и ощущала то, что ей уже все безразлично. Удар по голове, и перед глазами поплыли разноцветные круги…

Прошло полчаса и Бёрк удовлетворенный допросом, бросил Мэтту:

– Развяжи ее.

– Зачем? – язвительно улыбаясь, спросил он, – она же не все сказала?

– Какой же ты мерзкий тип, Мэтт, – Бёрк в голос рассмеялся, – ну ладно, она твоя, потом можешь убить ее. Пошли, Вик, не будем им мешать.

Оставшись наедине, Мэтт не знал, что сделать такого, чтобы ей стало плохо, а Сергей, увидев ее, не захочет жить. Нет, теперь, когда она была в его власти, ему было мало просто убить Катю, он хотел слышать ее вопли о пощаде, видеть ее слезы, чувствовать ее боль. Как ему хотелось сейчас быть ее палачом, но к его разочарованию, она холодно смотрела на него, и ни один мускул не дрогнул на ее лице. Постепенно, она пришла в себя, ее лицо покрылось капельками пота, и дыхание было тяжелым и прерывистым.

– Знаешь, чем сейчас мы займемся, – ехидно спросил он ее и, вытащив нож, начал отрезать пуговицы одну за другой с ее рубашки. – Неужели ты осталась той самой «Снежной королевой», тебе, что все равно, как ты умрешь?

Катя смотрела в сторону, и ни слова не вырвалось из нее, Мэтт поразился ее самообладанию и почувствовал себя таким же жалким, как когда они были студентами, и он был просто Максом, а не Мэттом Шпигелем.

– Смотри на меня! – он повернул ее к себе и сильно сдавил ее горло, – сначала я убью тебя, а потом Сергея и этого очкарика Костю. Я их всех убью и поверь, они будут мучиться.

– Что же ты все болтаешь? – насмешливо спросила Катя, и он узнал ее иронический тон, – хочешь убить, убей, а что время зря терять.

– Заговорила, не смогла долго играть роль памятника. Что ты из себя Зою Космодемьянскую разыгрываешь, помнишь, как она кончила?

Больше Катя ничего не сказала, она знала, что ее ждет, и приготовилась к боли и надежде, что смерть придет быстро.

Бёрк расхаживал из стороны в сторону и не понимал, что проку в издевательстве над человеком, которого уже приговорили к смерти. Не хотел бы я попасть в руки этого паршивца, криво усмехнулся Том, да он просто маньяк какой-то, чем же эта красавица так насолила ему.

Его удивляло то, что из колодца не доносятся крики девушки, больше производил шума сам Мэтт, своими ругательствами. Томас не видел, как ведет себя Виктор, он сидел у колодца и понимал, что ему не выносимо слушать все то, что происходит там. Он вспомнил, что это та самая девушка, которую он увидел в отеле «Разия» в Дели, как она изменилась, она была не похожа на себя, но оставалась такой же прекрасной. Он поднял голову и, посмотрев на небо, увидел, что оно затянуто облаками. Вдруг тишину разорвал крик Кати, она словно отбивалась от своего мучителя, и даже Бёрк, покачав головой, сказал Виктору, чтобы тот опустил лестницу, ему уже надоел весь этот спектакль.

Виктор спустился вниз и, войдя в пещеру, увидел то, как Мэтт издевается над беззащитной девушкой, лицо которой разбито, а на теле множественные кровоподтеки, он бил и продолжал истязать ее. Виктор еще не до конца понял, что произошло с ним в тот момент, но ему было невыносимо смотреть на то, что человек может себе такое позволить. Одним ударом руки он отбросил Мэтта в сторону и, подхватив Катю на руки, бросился к выходу. Ее нельзя им отдать, пронеслось у него в мозгу, ее нужно спасти, она ведь такая… он посмотрел на ее окровавленное лицо и не захотел ее ни кому отдавать.

Выбравшись из колодца, он оттолкнул Бёрка и бросился в сторону гор, нежно прижимая своими большими руками Катю к своей груди. Она была безсознания, и на ней почти не было одежды, ее лицо было белым, словно не живым, но она еще дышала. Виктор бежал и бежал, пока, наконец, не понял, что по отвесной скале ему так быстро не забраться. Он остановился и, посмотрев на Катю, погладил ее по волосам, она поморщилась от боли и, открыв глаза, вскрикнула.

– Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, со мной ты в безопасности.

Катя не понимала, что происходит, и пробормотала, еле шевеля опухшими губами:

– Что произошло? Почему… ты…

– Мне стало жаль тебя, он не должен был так поступать, – Виктор с нежностью смотрел на нее, – я бы не вмешался, если бы он просто убил тебя, но… мне все равно было бы очень жаль… даже если бы тебя уже не было…

– Зачем ты помогал им, ведь когда ты станешь им не нужен, с тобой поступят также…

– Ты думаешь? – спросил Виктор, и Катя поняла, насколько он наивен и, улыбнувшись, поморщилась от боли, прижав руку к губам. – Я верну тебя обратно к твоим, сказал он.

– А потом? – спросила Катя.

– Вернусь, я ведь еще нужен им…

– Как глупо, они тебя убьют, – Катя погладила его большую руку, – ты спас мне жизнь, Вик и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось плохое.

– Меня трудно убить…

– Но зачем тебе возвращаться? – Катя не могла его понять.

– Господин Веттин дал мне задание, и я должен все сделать, найти источник и убить киборга.

– Но ты стал другим, ты же не бездушная машина. Я уверена, что убийство, противно тебе, и ты понимаешь все потому, что ты почти человек, если не смог смотреть на то… что делал Мэтт. Ребята сняли с тебя блокиратор, и теперь ты свободен и можешь решать сам, как быть дальше.

– Но я… я в замешательстве, когда принимаю сам решения, всё заканчивалось плохо. Я убил женщину, которая мне нравилась и не помню, как это сделал.

– Но ты жалеешь об этом? – с надеждой в голосе спросила Катя.

– Очень… – он, не мигая, смотрел на нее, и Катя чувствовала, что он гораздо человечней, чем эти типы, что похитили ее, она слегка улыбнулась и почувствовала, как на глаза набегают слезы. – Что с тобой? – спросил он, но Катя только теперь могла расслабиться и, дав волю своим чувствам, расплакалась.

– Все хорошо, Виктор, все хорошо, – она попыталась подняться, – помоги мне добраться до монастыря, тебя ни кто не тронет, а ты… сам решишь с кем быть и кому служить. Мне кажется, ты очень одинок, Вик, – он отвел глаза в сторону, – но ты очень милый, все так ошибаются в тебе, я не знаю как объяснить тебе все то, что я хочу сказать, но я хочу, чтобы у тебя все было по настоящему и ты не чувствовал себя изгоем.

Утром, когда Сергей обнаружил исчезновение Кати, он почувствовал шок, граничащий с ужасом. Растолкав Константина, он рассказал ему о том, что Кати ни где нет.