Текст книги "Зеркало (СИ)"

Автор книги: Татьяна Бражник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Дарен утвердительно кивнул, не отводя глаз от эльфийки.

– Так это что, получается… Леокардиэ – мать наследника. И его сейчас будут казнить… – пытался сообразить Хранитель. – Это же зверство!

– Это эльфы. – равнодушно отозвался Ждан. – Восемнадцать лет с ними живешь, а все удивляешься.

– Это же… – Дарен хватал ртом воздух, силясь подобрать слова.

– Да ладно тебе так переживать. Этих ушастых и не жалко. Они один другого достойнее. Убивают друг друга, пытают… Это у них вообще с пеленок. К тому же не факт, что этого наследничка прикончат. Посоха ему не видать – это стопроцентно, но если он сознается, извинится, покается, попросит прощения… И всего-то дел!

– А за что его вообще?

– Нахамил Совету.

– Все? – удивленно уточнил Дарен. – Если бы нас казнили всякий раз, когда мы Игнату хамим, то и у Змея-Горыныча голов не осталось.

– Ушей. – поправил Ждан. – Им сначала уши отрезают, причем без разницы приняли твои извинения или нет.

Дарен посмотрел на Леокардиэ с еще большим ужасом. Даже ребенок в Лесной знал, что с ушами эльф лишается и своего долгожительства. Максимум на что моги рассчитывать «наказанные» – пять, от силы десять лет. Да и те в постоянных болезнях. Еще не факт, что для матери лучше – лишиться ребенка в одночасье или годами наблюдать, как он тает у тебя на руках, угасает, как накрытая банкой свечка.

Толпа начала понемногу оживляться. Сотни любопытных глаз не отрываясь смотрели на сколоченное из досок подобие сцены, где должна была свершиться расправа над несостоявшимся Верховным.

Прошло меньше минуты и два черноволосых эльфа выволокли несостоявшегося наследника на всеобщее обозрение. Толпа заулюлюкала. Кто-то попытался усмирить обрадованных жестоким зрелищем односельчан, но их отчаянные попытки воззвать к милости и благоразумию напросто растворились в неиссякаемом потоке жестокости и беспощадности, которая свойственна всем без исключения расам.

Молодой светловолосый эльф пытался передвигать ногами, но постоянно спотыкался и повисал на руках своих палачей. Когда его наконец вытащили на середину подмостка и заставили принять вертикальное положение, Весея, которой выпало на долю стать свидетелем казни брата, зарыдав уткнулась в плечо мачехи.

Слов было не разобрать, да они и не требовались. Азиульдриэн схватил девчонку за подбородок, принуждая не отводить взгляда от того действа, которое он ждал столько долгих и мучительных лет безвластия.

Леокардиэ даже не шелохнулась – она уставилась на сына в немом оцепенении.

Молодой эльф не без усилий поднял голову и с жестокой насмешкой оглядел беснующуюся толпу. Он не знал здесь почти никого, и его почти никто не знал. Но у каждого из этих созданий нашлась своя причина ненавидеть павшего престолонаследника. За что вот только? Толпа всегда осуждает своих правителей: действующих ругает тихо, а ушедших либо несостоявшихся и вовсе топчет немытыми ботинками.

Молодой эльф из последних сил держался на ногах, то и дело пошатываясь. Двое палачей так и остались стоять рядом со своей жертвой, поддерживая его под руки. Несчастный эльф был избит до неузнаваемости. Ушастые всегда славились своей жестокостью, но тут они превзошли сами себя.

Дарен почувствовал приступ подкатившей к горлу тошноты, на миг вообразив какие муки пришлось пережить эльфу.

– Звери! – процедил он сквозь зубы.

А представление только начиналось.

– Ты, Панкитро Эль'ворноМихайиндиэн Котнральерн Бор Эльстин из рода Аворндей, оклеветал Совет Старейшин, кой представлен мудрейшими эльфами нашего племени, оскорбил их честь и достоинство, попрал честь и светлое имя Верховного Эльфа. – начал свою речь Азиульдриэн, приподнявшись из удобного кресла. – Ты был признан виновным. Но я, от имени Совета, даю тебе последний шанс отсрочить погибель, ибо милости нашей и мудрости нет предела. Хоть ты и не достоин такой благосклонности, ничтожнейший из недостойных, я все же спрошу у тебя: способен ли ты отринуть свое упрямство и безрассудство, признав свою неискупимую вину перед Советом и лично передо мной, Великим Верховным Эльфом над всеми эльфами?

Михей снисходительно посмотрел на своего правителя, скривив разбитые в кровь губы в язвительной усмешке, но не торопился с ответом. Переведя взгляд на безутешно рыдающую сестру, он подмигнул одним глазом, как будто ничего не случилось, как будто все происходящее не больше чем фарс и расстраиваться нечего…

Получив ощутимый удар в живот, эльф невольно согнулся, но стражники тот час же его выпрямили, заставив смотреть в глаза правителю, лицо которого перекосилось от брезгливости.

– Отвечай, когда тебя спрашивают, гнида. – угрожающе произнес один из конвоиров.

Эльф сплюнул кровь и что было мочи громко произнес охрипшим голосом:

– О, Правитель мой, лучезарный и небесный Котринш Дель Иренго Азиульдриэн Эль'Неророт Бор Акливий из рода Дельтруций, не был бы ты так мил засунуть себе этот Посох…

Очередной удар прервал слова Михея. Удовлетворенная толпа взревела. Азиульдриэн побагровел от злости, сжав кулаки, чтобы хоть как-то удержать свой праведный гнев внутри и не ударить в грязь лицом перед своим новоиспеченными подданными.

Весея со слезами упала на колени, изо всех сил пытаясь докричаться до неразумного брата:

– Михей, не надо! Прошу тебя, не надо!

Но было поздно. Дождавшись когда толпа стихнет, Азиульдриэн подвел итог:

– Я беру на себя смелость считать твой ответ отрицательным. И раз ты упорствуешь… Казнить! Сейчас же!

Толпа взревела с новой силой. Теперь сторонников юного бунтаря прибавилось, и они оживленно требовали дать парню шанс.

– Ненавижу эльфов. – в сердцах проговорил Дарен, вынимая меч из ножен.

– Эй, дружище, ты чего?! – рассеянно захлопал глазами Ждан.

Мигом управившись с оружием, Дарен дружески хлопнул товарища по плечу и смешался с толпой, кинув на последок:

– Прикрой меня.

Препятствий на пути к помосту чинить Хранителю никто не стал. Любой житель Лесной знал, что спор с этим малым закончится в его пользу, тем более что в руках Хранителя меч становился не просто символом, а еще и грозным оружием. Несмотря на всю свою массивность, Дарен легко забрался на помост, который по высоте был ниже его самого на голову, а то и полторы. Публика ахнула и замерла. Этой пары секунд Хранителю было в самый раз, чтобы оттолкнуть конвоиров, перекинуть почти бесчувственного эльфа через плечо и потащить прочь со сцены. Палачи быстро оправились, накинулись на парня с двух сторон, но меч оказался проворнее, чем их запачканные чужой кровью руки.

Хранитель напрочь забыл об излюбленном эльфийском оружии – луках, вспомнив об этом досадном факте лишь когда с десяток острых стрел вонзились в заботливо раскинутый другом «Щит» в паре сантиметров от его груди. Доля секунды потребовалась Дарену, чтобы почувствовать отголосок магии своего спасителя и понять, что это был не Ждан. Совершенно непонятный отголосок, чужой…

Дарен плохо запомнил все, что было дальше, как он вырывался из общины, таща на себе окончательно потерявшего сознание эльфа, как петлял по лесу, отрываясь от погони. Только ночью, обессилив, он позволил себе опустить бесчувственного страдальца на землю и самому присесть.

Тащить его дальше на себе не казалось Дарену самой удачной идеей, и он попытался привести эльфа в чувства. Через полчаса отчаянных усилий Михей открыл слабые веки.

– Давай, принцесса, некогда мне с тобой возиться, гнать надо дальше. – в сердцах ворчал Хранитель, помогая эльфу приподняться.

Тот еще пару минут иступлено смотрел в одну точку перед собой, а потом, оценивающе взглянув на Хранителя, произнес еле слышно:

– Пальцы вправь.

Дарен не сразу сообразил, чего он него хочет эльф, но, взглянув на разбитые руки с вывернутыми пальцами, тут же принялся выполнять просьбу. Престолонаследник корчился от боли, но не позволял себе ни малейшего стона.

– Крепко они тебя. – не удержался Хранитель.

– Это они умеют. – все также слабо отозвался Михей.

Воцарилось молчание. Дарен продолжал хлопотать над ранами эльфа, проверяя целостность костей. Когда парень управился, эльф посмотрел ему в глаза и произнес:

– Спасибо тебе, человек. Но тебе тут не место. Возвращайся в общину. Эльфы не посмеют тебя тронуть, ты Хранитель. Но лучше тебе перебраться в Новгородскую – у Азиульдриэна, конечно длинные руки, но туда ему не дотянуться. Феофан должен тебя принять, ты хороший парень. Скоро эльфы нас нагонят, тогда пощады не жди. Мне терять уже нечего – я и так труп. А ты иди.

– Я вытаскивал тебя оттуда, чтобы побегать по лесу с эльфом на горбу? – с издевкой спросил Хранитель, вглядываясь в разбитое лицо Михея.

– Я пойду сам. Может, оторвусь.

– Далеко ты не уйдешь. – пытался противиться парень.

– Я сам справлюсь. – жестко произнес Михей. – Иди отсюда.

Дарена терзали смешанные чувства. Он вспомнил предательство человека, которого считал другом. Он вспомнил беснующуюся толпу, желавшую лишь одного – крови. Ему теперь не было обратной дороги. В то же время он нисколько не жалел, что спас жизнь этому отчаянному парню, хоть он и был таким же сдвинутым, как и все эльфы.

Хранитель без лишних слов развернулся и исчез в черноте леса. Подождав, когда парень отдалится на достаточное расстояние, Михей тихонько застонал. Боль. Физическая острая боль в каждой клетке тела, в каждом органе… Но она не шла ни в какой сравнение с той, болью, что рвала душу эльфа. Отупевший от отчаянья взгляд матери стоял перед его глазами. Крик сестры, заглушаемый ревом толпы. Ненависть и предательство.

Да и не нужна была ему эта власть. Он родился, чтобы однажды стать Верховным, воспитывался для этого. Он не видел себе иной судьбы, он просто не знал, что может быть как-то по-другому. Это было его бременем, его долгом. Долгом, а не желанием.

Его жизнь сломали об колено, как сухую ветку. Но он должен был продолжать бороться. Ради матери, которая сойдет с ума, зная, что лишилась последней свой родной кровинки на этом свете. Ради памяти отца, который никогда не сдавался.

Наверное, не стоило гнать этого парня, ведь если бы не он Михей сейчас и не думал бы как жить дальше. Этого «дальше» попросту и не было бы. Но рисковать еще и этим человеком он не мог себе позволить. Надо собраться с силами, надо бороться и идти дальше. Он бы мог попробовать связаться с Хранителями из Новгородской, но палачи отобрали подаренный Лазарем оберег, связывающий его с домом.

Чтобы справиться хотя бы с обступившей его с уходом Хранителя темнотой, Михей зажег «светлячок». Этому нехитрому фокусу обучили его в общине. Хотя запрещалось обучать магии непросвещенных и, соответственно, не принявших Договора, для Михея сделали небольшое исключение. Он вырос с Хранителями, и магия не была для него чем-то чуждым. К тому же он обладал недурным для эльфа Потенциалом.

Сил не было ни на что. Михей вспомнил свой дом, где было уютно и спокойно. Почему-то вспомнился Софон, от которого постоянно пахло ладаном. Он рассказывал маленькому эльфу о Боге, пересказывал огромное количество разных притч. Мать никогда не приветствовала эти беседы. Когда-то в древности у эльфов было множество своих богов, но они не пережили Раскола и исчезли вместе с исчезнувшими поколениями. Тем не менее Софон неустанно твердил, что Бог один, и будь ты хоть эльфом, хоть карликом, хоть гоблином, он следит за каждым, потому что каждое живое и неживое создание на земле его дитя.

Михей взглянул не небо и на его глазах появились невольные слезы. Он не умел молиться и никогда этого не делал, но, вспомнив слова Софона, он тихо прошептал, обращаясь к пронизанному серебристой паутинкой звезд небу:

– Господи, если ты есть, не оставь меня. Я должен выжить. Если все, что о тебе говорят не пустой звук – прости мое неверие. Мне сейчас очень нужна твоя помощь. Очень.

Еще несколько минут он смотрел на беспредельное небо и уже приготовился встать, но тут же насторожился, услышав неподалеку шорох.

– Далеко же ты ушел, эльф. – не скрывая издевательских интонаций, прокомментировал Дарен, выходя из за деревьев.

Михей не нашелся что ответить, радостно глядя на свое вернувшееся спасение. Как бы там ни пытался эльф сам себя убедить, что ему удастся выбраться из этой переделки самому.

– Этому тебя в Новгородской обучили? – спросил Хранитель, указывая на «светлячка».

Эльф кивнул.

– И «Щит»…

– Да. – недослушав парня, согласился Михей. – Только, к сожалению, это все, что я умею. Не положено знать больше.

– Этого хватило, спасибо. – запоздало сообразив, кто его спасал от эльфийских стрел, поблагодарил Дарен. – Хорошо у вас там?

– Угу. – мягко улыбаясь разбитыми губами, подтвердил эльф. – Намного лучше, чем у вас. По крайней мере, когда одному из наших сносит крышу, другие его прикрывают не смотря ни на что, и только потом разбираются насколько он был прав и что им двигало.

– Тогда я к вам. – задорно, чтобы согнать с себя туман накатившей грусти от безвыходности и предательства, подытожил парень. – Снос крыши – это вообще про меня!

Хранитель протянул Михею найденную в лесу корягу:

– Вот держи. Одной рукой на нее обопрешься, другой – на меня. Я не настолько силен, чтоб таскать ваши благородные килограммы на собственном хребте. И поковыляли. В деревне у меня знакомые есть. До туда доберемся, а потом придумаем, как в Новгородскую тащиться.

Парень помог эльфу встать на ноги, приноровляясь, как удобнее будет идти.

– Спасибо тебе. Я твой должник. – произнес эльф, смущенный собственной беспомощностью, но в тоже время до безумия обрадованный тем, что человек его ослушался и не ушел.

– Спасибо будет в Новгородской! – браво ответил Хранитель, практически волоча за собой эльфа.

Михей еще раз напоследок взглянул на небо, которое все также безмятежно глядело на него миллиардами своих звезд.

«И тебе спасибо» – мысленно произнес он, отчего-то застеснявшись того, что Хранитель мог услышать его разговор с небесами…

… – Ну и скоро мы дойдем?

– А? – Дарен рассеяно оглянулся на меня. – Ты что-то сейчас сказала?

– Когда мы дойдем до Лесной? – повторила я свой вопрос еще раз.

Дарен осмотрелся по сторонам, прикидывая где мы сейчас находимся: все ясно, за дорогой следить он явно не утруждался.

– Уже скоро. Часик остался, не больше.

– Ладно. – Я тяжело вздохнула, совсем не обрадовавшись этой новости. Мы уже протопали ногами пол-леса, и идти оставшуюся половину мне не особо хотелось, хоть от парней такой гадости ждать стоило. На один их шаг приходилось по два моих. Мне даже страшно было спрашивать у них сколько уже мы прошли.

Через час я решила, что запасную пару ног мне никто не выдаст, и уселась прямо на землю. Дарен, все это время шедший рядом, тоже остановился и вопросительно на меня поглядел. Остальные парни прошли вперед еще с десяток шагов прежде чем заметить наше отставание и, переглянувшись, решили вернуться проверить, что со мной на этот раз приключилось.

– Нам еще час? Или, может, два? – возмутилась я, отвечая на вопросительные взгляды Хранителей. – Я уже этот ваш лес видеть не могу! Мне он скоро сниться будет. В кошмарах! Сколько можно уже идти?!

– Никто не обещал конных прогулок по берегу моря. – не растерялся Деян. – Я говорил тебе еще Новгородской: дома надо оставаться. От тебя там пользы было бы больше, чем тут.

– Значит, это я виновата?

– Причем тут ты… – пытался оправдаться Деян.

– Ну ты идешь, или будешь здесь устраиваться? – нетерпеливо перебил Михей, нервно поправляя закрепленный на бедре меч.

Я неохотно встала, кряхтя как старая бабка:

– Да иду, иду. Давайте хоть помедленнее, а?

Верен неожиданно крепко схватил меня за руку и заглянул в глаза, как насквозь просверлил в одно мгновение. Я испугано попыталась отдернуть руку, но он не дал.

– Аль, да что с тобой творится? – сказал парень, все также пристально глядя мне в глаза. В самое донышко души. – Ты в последнее время сама не своя, как подменил тебя кто. Всегда такая терпеливая была, никогда не скулила, какие бы испытания мы тебе не готовили. А теперь на пустом месте раскисла. Ноги у нее устали! Разве это для тебя было когда-нибудь преградой? Или легче было когда-то? Как кисейная барышня, ей Богу. Вот смотрю на тебя – ты, а в тоже время не ты.

– А если правда не она. – как-то нехорошо произнес Михей.

– Да ну… – усомнился Дарен.

– Вполне может быть. Фиг его знает, с какими демонами этот Сибри корешился. – присоединился к эльфу Пахом.

– Демоны? – будто у меня спрашивая, произнес Деян.

– Какие еще демоны! – не выдержала я. Чего уж тут душой кривить, струхнула так, что коленки держать перестали и если бы ни Верен, так и не отпускавший мою руку, точно рухнула бы.

Сердце забилось, как у бешеной белки, совсем как в ту ночь, когда я впервые столкнулась с тхалами, и чуть было совсем не вырвалось из груди, когда Михей медленно потянулся к колчану со стрелами. Эльф неспешно снял его со спины, порылся в стрелах, подбирая нужную, затем все также размеренно взял в руки лук…

– Эй, ты что? – первым спохватился Дарен.

– Эта стрела с рунами против демонов. – спокойно, будто тут он комментировал особенности поведения мартышек в брачный период, а не то, что собирается продырявить меня, ответил Михей, прицеливаясь.

– И как она работает? – с недоверием спросил Деян.

– Изгоняет демонов. – неоригинально ответил эльф.

– А если демона никакого нет? Будем считать, что не повезло? – нервно спросил Дарен.

Эльф лишь пожал плечами:

– Ну, что-то вроде этого.

Я растеряно переводила взгляд с одного Хранителя на другого, надеясь, что хоть к кому-то из них в голову придет светлая мысль каким-то другим способом очистить меня от пагубного влияния демонской силы, но, увы! Они смотрели на меня с сугубо научным интересом. Как только я бросила взгляд на Сэта, облокотившегося на дерево и меланхолично лузгавшего семечки, подумала было, что как-то странно, что он до сих пор молчит и ни разу не предпринял попытку изгнать из меня нечисть каким-нибудь особо изощренным способом, и… сглазила.

– Только ты в ногу не стреляй, а то она и так ползет со скоростью беременной черепахи. Лучше в руку. – рассуждал парень. – Они у нее и так не из того места растут.

– Вообще надо в сердце. – отстраненно произнес Михей, не опуская лук, но и не решаясь выстрелить.

Тут меня охватила реальная паника, словно до мозга наконец дошло, что сейчас в моем теле, пусть не самом замечательном, но привычном и родном, собираются делать дырку. Кровь отлила от лица, полностью скопившись где-то в области солнечного сплетения, от чего стало невозможно дышать.

– Ооо, – потянул некромант. – Так это же Лазарь расстроится.

– А что предлагаешь? – по-деловому, как будто торгуясь за палку колбасы на рынке, спросил Михей.

Сэт вынул из кармана горсть семечек, внимательно на них поглядел:

– Вообще есть такое народное средство…

Поразмыслив, Сэт с видом главного демонолога зарядил в меня чем-то мелким. От неожиданности я визгнула на такой высокой ноте, что сама от себя не ожидала. Верен еще крепче стиснул мою руку, будто пытаясь удержать. Я даже никуда и не дергалась. Выброс адреналина заставил голову соображать быстрее, и через несколько секунд я разглядела на своей одежде и под ногами маленькие черные семена подсолнечника.

– Что это было? – жестко спросил Деян.

– Семечки. – пожав плечами, ответил Сэт как само собой разумеющееся. – Верное народное средство от нечистой силы.

– Где ты этого нахватался? – удивленно спросил Верен, все же не спеша отпускать мою руку из своих тисков.

– Эх вы, неграмотные лесные жители. Деревенщины! – наслаждался своей находчивостью некромант. – Таких простых вещей не знаете!

– И все-таки, откуда? – неожиданно расплывшись в веселой улыбке (первый раз за несколько дней), поинтересовался Деян.

– Да не парьтесь, по радио слышал. – тоже развеселился Сэт.

Михей опустил лук.

– Мог бы и раньше сказать. – проворчал эльф.

– И лишить себя такого удовольствия? Ну уж нет!

– Удовольствия пошвыряться семечками? – уточнил Дарен, приподняв бровь.

– Удовольствия наблюдать нашу реакцию. – пояснил Михей. – Он ее уже давно проверил и смотрел, как мы тут изгаляемся.

Я чуть не заплакала от пережитого страха и обиды на парней. На всех разом.

– Пусти. Мне больно. – процедила я сквозь зубы, стараясь удержать обиду внутри и не дать ей выкатиться наружу солеными слезинками.

– Прости. – будто только опомнившись, Верен освободил меня.

– Да, Аль, прости за недоверие. За все это. – Деян указал рукой вокруг, смущенно опустив глаза.

Чего ждал? Что я скажу: «Да ладно! Не парься! Все в порядке! Подумаешь событие – чуть меня не продырявили. Так это ерунда, не стоит вспоминать!», или как?! Я упрямо зашагала вперед в том же направлении, куда мы шли до кого момента, как парням захотелось поиграть в охотников за приведениями. Точнее – за демонами. И мне было наплевать, что я не знаю куда идти. Но не дождутся, чтобы я плелась в хвосте. Нашли тут игрушку для битья.

Михей и Верен вскоре перегнали меня, ведя наш небольшой отряд к Лесной. Пусть теперь только попробуют вести меня к Игнату, чтобы тот старикашка ставил надо мной эксперименты и лазил своими немытыми лапами в мою душу. Все со мной в норме и никому больше не позволю надо мной так издеваться!

С глаз все таки упали предательские слезы. Я поспешила их стереть по-быстрому, чтобы парни не заметили, но плечи предательски дрогнули. Хватит, тряпка! Раскисла тут! Кисейная барышня!

Самым обидным было то, что Верен оказался прав: это действительно не я. Кто-то руководил мной как марионеткой, дергал за веревочки, а я поспешно следовала его воле. Как туман какой-то находил на меня, и я совсем… переставала быть собой.

Ох, Феофан! Вот только вернусь в общину!..

К прочим радостям жизни я заметила, что топаю с развязанным шнурком на кроссовках. Даже эта мелкая пакость сегодня против меня! Я отшагнула в сторону, чтобы не перегораживать путь идущим сзади парням, нагнулась…

Голова закружилась, будто меня только что прокатили на американских горках. К горлу подступила тошнота. Перед глазами потемнело. Я покачнулась и тут же почувствовала, как меня подхватили крепкие руки Деяна.

Как ни странно, все нормализовалось в один миг. Задетая гордость все еще не могла позволить мне так быстро подпускать обидчика слишком близко, и я на автомате оттолкнула парня.

– Все со мной в порядке. Просто голова закружилась. – довольно резко сказала я, ясно давая понять кто тут не прав и должен долго заслуживать прощение.

Все действительно было в порядке. Завязав этот злополучный шнурок, я продолжила путь, стараясь не замечать, что во мне упорно сверлят дырки взглядами.

Рука невольно прижалась к груди. Как будто из меня вырвали кусочек души, будто не стало чего-то привычного, такого родного. Я только сейчас заметила, как здесь тихо. Хранители шагали практически бесшумно, не нарушая покоя леса. Эта тишина начала давить на уши, будто я очень громко слушала музыку, а потом резко выдернула наушники.

Я ждала услышать сигнализацию навроде той, что окружала Волчьи Яры, но небеса не спешили падать на голову под аккомпанемент ведьмовского хохота. До жути хотело расспросить об этом ребят, но гордость не позволяла.

Неожиданно, как черт из табакерки, перед нами выскочил эльф. Не такой как Михей. Его волосы были иссиня-черными, глаза более раскосыми. В этом черном окружении его лицо казалось белоснежным. С Михеем его связывала эта эльфийская тонкокостность, изящество черт. Ну и уши, конечно.

Лицо эльфа светилась от неописуемого восторга и радости. Он тут же преклонил одно колено перед нашей процессией, будто собирался предложить этим суровым парням руку и сердце. Да нет, не парням…

– Панкитро Эль'ворно Михайиндиэн Котнральерн Бор Эльстин из рода Аворндей, господин, какое счастье, что вы посетили нас… – затараторил эльф.

– Не надо, Орэйэндиэн. Немедленно поднимись! – засуетился Михей, подбежав к своему сородичу и стараясь восставить его в вертикальное положение. – Сколько я раз тебе уже говорил не впадать в этот дибильный святой трепет.

Темноволосый эльф будто только сейчас заметил еще и наше присутствие.

– Здравствуйте. – Он слегка поклонился в знак приветствия. – Я вижу с вами новая спутница.

Я слегка поправила за спиной меч.

– Хранительница. – уточнил сообразительный эльф, правильно растолковав мои намеки.

– Да вот, решили обзавестись. – не удержался Сэт, чтобы не потоптаться по моей и без того изрядно потоптанной гордости.

– Орэй. – не преминул представиться эльф, протягивая мне руку ладонью вверх.

– Аля.

Я слегка растерялась, а потом-таки протянула руку в ответ. Ждать пока этот ушастый еще, что доброго, не станет лобызать мои загрубевшие и грязные конечности, я не стала и перевернула наши соединившиеся ладони и пожала руку своего нового знакомца привычным способом. Эльф слегка недоуменно поддернул брови, но, видимо, списав все это на традиционную человеческую глупость и неприспособленность к элементарным традициям, воздержался от комментариев.

Мы продолжили двигаться к общине.

Орэй безустанно что-то болтал, но сути я в этих словах никак уловить не могла. Одно стало мне ясно – Михей в его глазах был полубогом. Странно, что он ушел из общины, если ему тут пятки целовать готовы.

– Не все тут к нему так относятся. – тихонька прошептал Сэт, поняв мое удивление. – Я бы даже сказал, что таких меньшинство.

– Как Азиульдриэн поживает? – с напускным безразличием поинтересовался Михей, когда Орэй на секунду замолчал чтобы вдохнуть воздух в легкие.

– Да что ему сделается! – пожал плечами эльф. – Все как всегда. Одно хорошо, что как его Феофан приструнил, он хоть меньше свой нос в дела неэльфийской половины сует. А так: сплетни, интриги, грызня… ничего интересного. Меня с ребятами вообще, считай, в лес выгнал: замучил уже со своими патрулями. Как будто мы для того есть, чтобы в лесу торчать. Тетиву уже забыл как натягивать…

Орэй горько вздохнул и, к моей превеликой радости, замолчал. До Лесной мы добрались в тишине.