Текст книги "Истории Раймона Седьмого (СИ)"

Автор книги: Татьяна Портнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц)

История двадцать шестая. Поиски.

Я лениво спорил с трудовиком– он был за то, чтобы стелить линолеум, а я– против. Не видел я смысла в том, чтобы хороший паркет закрывать– зачем? Трудовик напирал на СаНПиН, я отбрыкивался. В кабинет зашла Дунька с плюшкой в руке.

–О, где наклянчила, сознавайся!

–Меня тётенька в столовой угостила, и Акульку тоже! –Дунька довольно улыбнулась,– и тебе тоже, вот!-Она протянула мне другую плюшку, которую держала за спиной.

–Пойду схожу,– трудовик направился к двери. – раз уж сегодня угощают.

Дунька села на подоконник, и болтая ногами жевала плюшку. Я подумал, и сел рядом.

–Дунь, а остальные где? Акулька и Никита?

–В столовой, чай пьют. А я тебе плюшку отнести…

–Спасибо,– я тоже откусил большой кусок. Было вкусно.

В кабинет , громко стуча каблуками вошла незнакомая дама. Следом за ней бежала директор. Я чуть не подавился от неожиданности.

–Да что вы мне рассказываете,– возмущенно говорила дама,– ну, и где учитель? Дети одни, хватит, мой сын уже травму получил!

Оп-па…похоже по мою душу. Прикинуться, что ли шлангом и нырнуть в заросли укропа? Ну…на пару минут это меня спасёт, потом-то дамочка приглядится, и увидит, что мне давно уже не шестнадцать. Директор осторожно взяла даму за руку. Я спрыгнул с подоконника, положив рядом с Дунькой недоеденную(вот жалость!) плюшку.

–А я ведь предупреждал,– я покачал головой,– но если уж ума нету, так ничего и не поделаешь!

–Что?!– дама повернулась ко мне,– вы? Это вы?

Блина…а как похожи– то с сыночком. Та же реакция на мою скромную персону.

–Это я,– я не стал отпираться,– и я вашему сыну сразу сказал, что пол гнилой. И нефиг было прыгать, как лось.

–Что вы смеётесь!– возмутилась дама,– у моего сына температура не спадает, он в больнице с субботы!

Стоп…у меня появилась внезапная догадка.

–А скажите, он ничего не терял в школе, недавно совсем? Может что-то незаметное, ненужное…как носовой платок, к примеру?

–Почему вы спрашиваете?– я понял, что она в отчаянии, и скандалит только от страха за своего ребёнка,– часы, он потерял часы…я его ругала, это часы моего отца, он их Матвейке подарил, давно, командирские. Я говорила, не носи в школу…-она вдруг расплакалась, закрыв лицо руками.

–Вы думаете…?– директор внимательно посмотрела на меня.

–Да.– я кивнул,– надо срочно их найти. Иначе, ну, вы понимаете.

–Зайдите потом ко мне,– директор обняла плачущую женщину за плечи и вывела из кабинета.

–Хозяин,– Дунька поёжилась,– ты думаешь, оно опять?

–Я уверен, Дунь,– я взял свою плюшку и стал её доедать. Вкус уже был не тот…всё удовольствие куда-то ушло.– узнать бы, куда он мог зайти…к кому!

–Надо Никиту спросить,– Дунька смотрела на меня во все глазищи,– они же друзья!

–Пошли, спросим,– я направился к двери. Кикиморка побежала за мной.

В столовой Никита допивал чай. Акулька уже справилась с угощением, и оглядывалась по сторонам. Наверное думала, что ещё чего-то перепадёт.

–Никит,– сказал я,– имею до тебя один вопрос: Матвей в тот день, когда ногу повредил, куда ещё заходил?

–Так он сразу из медпункта домой,– удивился Никита,– а что?

–Да не потом, а до того,– уточнил я,– раньше. Он часы где-то потерял, мать его приходила.

–А, ну да,– Никита нахмурился,– он расстроился тогда, часы-то дедовы были. Тоже вспоминал, где. Мы ещё в туалете поискали, ну где это…

–Курили,– подсказал я,– а ещё? Может к кому-то зашли? Или его кто позвал?

–Да нет,– Никита потряс головой,– зафиг ей часы Матвеевы?

–Кому ей?– я сделал стойку, как охотничья собака, учуявшая дичь.

–Ну, этой, Анкете,– Никита фыркнул,– она попросила стол передвинуть в кабинете, он и пошёл.

–Викторине?– блина, я так и думал…– а где у неё кабинет? Может посмотрим там?

–На втором этаже…– парень явно был не в восторге от такой перспективы,– только её нет сегодня. А без неё, ну, как то неудобно…

–Неудобно спать на потолке, потому, что одеяло падает,– заявил я,– ключ на вахте возьмём, и посмотрим. Нам чужого не надо, а своё мы никому не отдаём. Разве что нам хорошо заплатят.

Дунька тихо сказала:

–Хозяин, а может сначала у нас в шкафах посмотреть…там ещё много чего оставалось…наверное.

–Вот сейчас и посмотрим,– Я встал, девы с Никитой тоже. Мы пошли к себе, исследовать недра синих гробов. В недрах было обнаружено три горшка с сухой пылеобразной землёй, в одном из них наличествовали мумифицированные останки какого-то растения, потом несколько новых, в упаковке половых тряпок и пачка губок для мытья посуды.Потом пара невероятно грязных тарелок и чашка с трещиной. Я повертел чашку в руках, перевернул– на донышке отчётливо читалось клеймо-«ф-ка Гарднеръ опакъ». Часов мы не нашли, как ни старались.

На вахте охранник посмотрел на нас с бааальшим подозрением– я увы, доверием у него не пользовался изначально, но ключ дал. Мы отправились в вотчину таинственной Викторины.

Кабинет психолога располагался в углу, около столовой. Я мысленно плюнул через левое плечо и отпер дверь. Ничего сверхъестественного– два шкафа с картотеками, у окна– стол с компьютером, мягкое кресло и офисный стул. Ещё маленький столик у стены, на нём– причудливая конструкция из магнитных палочек и металлических шариков. Я подошёл поближе…мать моя женщина! В центре конструкции лежали командирские часы. Вот упасть мне на этом месте, если мы не их искали! Только как их оттуда вытащить? Я задумался. Трое подростков обступили меня, дыша в затылок.

–Кыш! Думать мешаете,– строго сказал я. Они чуток отодвинулись.

–Хозяин, надо вытащить!– прошептала Акулька.

–Ну, ты кэп– хмыкнул я,– скажи ещё, как их правильно вытащить, и я тебе торт куплю.

–А если вытащу?– она облизнулась.

–С кремом!– я был очень щедр.

Девы переглянулись, и вытянули свои когтистые лапки над хитрым сооружением.

–Чего это они?– не понял Никита,– разобрали бы, и всё!

–Это было бы слишком просто,– я пожал плечами,– так– интереснее!

Наконец девы пришли к какому-то консенсусу– Дунька подняла руки над конструкцией, при этом все палочки– шарики приподнялись в воздух, не разъединяясь, а Акулька ловко подцепила коготком часы и мгновенно вытянула их из-под магнитного конструктора. Дунька тут же осторожно опустила всё на место.

–Что и требовалось доказать,– улыбнулся я,– с меня торт на два кило.

–А как это вы, а?– Никита смотрел на девчонок с восторгом,– и ничего не развалилось…

–Уметь надо,– важно ответил я, обнимая дев за плечи.

Я запер кабинет и вернул ключ на вахту. Охранник покачал головой, но ничего не сказал. Мы отправились к директору.

–Вот,– я протянул часы матери Матвея. По дороге мы договорились никому, кроме Маши и Ларисы, не рассказывать, где мы их нашли. Кому надо, тот узнает и без нас. А остальные– просто не поверят.

–В шкафу лежали,– Никита смотрел в окно, ему было неловко врать– а что делать! Привыкай, парень, я вон всю жизнь вру– и ничего, живой пока.

–Он наверное снял, чтоб не повредить, а потом забыл,– добавил я.

–Спасибо,– она всхлипнула,– я сейчас в больницу…отвезу ему, а то он спрашивает…я сейчас, только позвоню сначала.

Она отошла в угол кабинета, набрала номер и начала разговаривать– сначала приглушённым голосом, потом радостно– недоверчиво…

–Вы знаете,– она смотрела на нас во все глаза,– вот только что у него температура спала, и ничего не болит!

–НУ, вот, а вы переживали,– директор покачала головой,– скажите мальчику, что осторожнее надо быть.

История двадцать седьмая. Переезд

Мы вышли за ворота школы, и я с удовольствием закурил. Мне грела душу одна бумажка, сунутая директором школы. Но рассказывать о ней я пока не спешил– сюрприз будет.

–Хозяин, а ты сейчас куда?– спросила Дунька.

–Домой,– удивился я,– а что?

–Так вы же хотели…

–Чего?

–Ну, вещи…

–Так сначала надо место приготовить, и вас домой отвести,– я улыбнулся,– ну, и торт купить– заодно и переезд отметим.

–Тогда пошли скорее!– Акулька от нетерпения даже пританцовывала на месте.

Мы потопали за тортом и вообще, надо было затарить холодильник. Что– то мы всё как-то быстро приели…Поход в гипермаркет был для девиц праздником. Они ходили между полок с товарами, как в музее– благоговейно созерцая, и хищно облизываясь. Я обычно покупал им по пирожному и по бутылочке сока, чтоб перекусить, иначе они нервировали меня голодными взглядами всю дорогу до дома. Правда сегодня пирожные мало помогли, девы поминутно нервно облизывались глядя на торт– я сдержал слово, и купил, помимо прочего огромный торт с кремовыми розами.

В итоге я вручил его Дуньке, как старшей, и велел нести бережно и осторожно. Акулька шла рядом, готовая в любой момент перехватить ценный груз у сестры. У подъезда стоял старший, и смотрел наверх. Я на всякий случай тоже посмотрел– вроде ничего нового.

–Здрассти!– хором пропели вежливые девы. Я тоже поздоровался.

–Здравствуйте, молодёжь,– старший оторвался от созерцания чердачного окна и посмотрел на нас. –праздник сегодня?

–Ну, да,– я кивнул на торт,– невеста моя ко мне переезжает, вот и отпразднуем. Вы заходите, Филипп Васильевич, если что!

–Обязательно зайду,– он кивнул,– только не сегодня. А ты ничего наверху не слышал? На чердаке?

–Да нет, вроде, а что?

–Да как то оно неспокойно,– старший покачал головой,– если что, не геройствуй, мне сначала скажи.

–Да я вроде и не собирался,– я пожал плечами,– я ж мирный, меня не тронут, и я не трону.

–Знаю,– старший вздохнул,– говорил я Серафиме, да…ладно, идите, у вас сегодня как я понимаю, дел много?– он вдруг подмигнул мне.

–До свидания….– ошарашено сказал я, и мы потопали домой.

Распихав еду и выпивку по местам я позвонил Маше.

–Мань, я такси вызываю?

–Куда?

–К тебе…мы же договорились вещи перевозить сегодня,– я удивился, она что забыла?

–А, вон что, я думала ты своим ходом до меня,– объяснила Маша,– а отсюда нас папа довезёт.

–Ладно, тогда я иду!

–Хорошо, ждём.

Я оставил девам инструкции, на случай мало ли чего и отправился к Маше. Правда, выйдя из квартиры, я поднялся к чердачной двери и немного постоял, приложив ухо к замочной скважине. Тишина. Я посмотрел в скважину– темно. Ничего подозрительного не наблюдалось. Или оно спало днём, или испугалось меня, любимого, и притихло, чтоб я его не заметил. Разбираться с чердачным нёхом было в лом, и я отправился, куда шёл.

Маша встретила меня у порога. Четыре большие сумки стояли готовые к выносу.

–Оперативно ты,– похвалил я её.

Она обняла меня и ткнулась носом в грудь. Я прижал её к себе.

–Мань, ты чего? Передумала?

–Нет,– она подняла голову и посмотрела на меня,– и не надейся, граф.

–И не надеюсь,– улыбнулся я.

Из комнаты вышла Машина мать, я поздоровался. Она точно снова хотела мне что то сказать, протянула руку, но отдёрнула и быстро отвернулась. Я успел заметить Машину бабушку, она стояла в проёме кухонной двери и качала головой.

Маша прошла вперёд, я взял оставшиеся сумки, её мать вдруг подошла, торопливо оглянулась и погладила меня по голове. Я чуть сумки не уронил от неожиданности.

–Всё будет хорошо,– прошептала она,– только не торопитесь, и всё будет хорошо.

–Да я как бы и не сомневаюсь,– ответил я , попрощался и вышел на улицу. Что за тайны мадридского двора…

Машин отец довёз нас до дома, на предложение зайти и перекусить (выпить человеку за рулём я принципиально не предлагаю), ответил уклончивым отказом– мол в другой раз, и быстро уехал. А мы потащили сумки ко мне, на второй этаж.

–Мань,– спросил я.– а чего это твои все какие-то странные сегодня?

–Сама не понимаю,– Маша остановилась на площадке между этажами,– мама меня всю ночь уговаривала остаться дома, а когда я прямо спросила– почему, сказала– так лучше будет. Потом бабушка тоже…смотрит и крестится… и говорит маме– «Чему быть, того не миновать». Папа тоже, как смурной. А спрашиваю прямо– так всё ничего. Не знаю.

–Да нунах,– возмутился я,– ещё голову ломать! А мы с девчонками торт купили. Здоровый, с розами. Пошли скорее, а то они помрут от обезвоживания, так у них на него слюни текут.

Маша засмеялась, и у меня малость отлегло от сердца– уж очень она была мрачная.

Через полчаса явилась Лариса со своим Игорем. Я даже малость позавидовал– вот чуйка у человека! Никогда никакой сабантуй не пропустит. Я рассказал всем про часы и Викторину.

–Слушай,– Ларису осенило,– а может это она, а не Занкевич? Ну, устроила всё это. А Альбина просто была пешкой. Думала, что она главная, а главная была Викторина?

–А можно узнать, были ли эти дети у неё незадолго до смерти?– заинтересовался Игорь.

–А можно попробовать!– я решил выложить свой козырь,– вот, здесь телефоны родителей троих детей, которые погибли последними.

–Ты думаешь, они с нами будут говорить?– засомневалась Маша.

–Будут,– я обнял её, – я знаю. Договорённость есть. Кстати, с мамой девочки Кати я уже побеседовал, и таки да, была она у Викторины.

–Даже если они были у вашего психолога, то как быть с первыми двумя?– скептически усмехнулся Игорь,– не двести же лет она на свете живёт?

–А может и двести,– встряла Акулька,– наши, вон и по пятьсот могут, не то что двести!

–То ваши…– по спине у меня пробежал неприятный холодок, а что если… тогда понятно. Мы переглянулись. И в этот момент сверху раздалось какое-то царапанье.

–Блина,– я вскочил,– какая гада там завелась! Пойду и пришибу нафиг!

–Хозяин!– завопили девы, хватая меня за руки,– не ходи, не велено!

–Чего не велено?– не поняла Маша.

–Не велено с чердачными нёхами в одно рыло воевать,– пояснил я,– Филипп Васильевич сказал, сначала ему доложить, а потом уже грудью на амбразуры.

–Пошли вдвоём,– предложил Игорь. Мы уговорили полбутылки коньяка на двоих, и были офигенно смелые и упрямые.

–Сидите, идиоты пьяные,– попыталась образумить нас Лариса, но куда там…армянский коньяк грел кровь и толкал на подвиги. Вооружившись кухонными ножами, мы попёрлись на чердак. Дверь была приоткрыта. Я пинком распахнул её, что-то с мявом выкатилось у меня из под ног.

–Ёпрст!– эмоционально высказался Игорь, запнувшись обо что-то в темноте.

–……– поддержал его я.

Вдруг вспыхнул свет. В дверях стоял Филипп Васильевич и укоризненно созерцал двух пьяных придурков в лице нас. А у чердачного окна , на старом сундуке сидели два толстых котёнка– рыжий и серый. Рядом лежала придушенная крыса.

–Я же предупреждал,– укоризненно сказал старший,– спугнули крысоловку.

–Извините…– чувствуя себя последними идиотами, мы поплелись к двери.

–Идите, идите,– старший поморщился,– она к котятам выйдет всё равно. И не пугайте, я тут её прикормил, а то вон, развелось,– и он брезгливо покосился на крысиный труп.

–Простите,– пробормотал я, и мы понуро поплелись домой.

Зато дома всем стало весело…а потом, проводив Ларису с Игорем, мы подумали– а может нам завести зверя хыщщного, то бишь котейку? Если, конечно старший согласится, я так понял, что кошку он уже считал своей собственностью? Или общедомовой? В общем, без кота и жизнь не та.

История двадцать восьмая. Фамильный склеп.

Утром мы всей толпой вышли из дома. Маше нужно было ехать на работу, а нам отправляться в школу. У подъезда Филипп Васильевич гладил некрупную полосатую кошку. Кошка выгибала спинку и мурлыкала. Мы поздоровались. Он встал, ответил нам, и прищурившись посмотрел на меня.

–Ты ведь к Серафиме недавно ездил?

–Ну, да…– я удивился– откуда он знает? Впрочем, старший был ещё тем шпионом.

–Ты бы и на старое кладбище наведался,– посоветовал Филипп Васильевич,– небось давно склеп-то свой не проверял. Говорят там какие-то не то сатанисты, не то колдуны завелись. Съезди, проверь. Ну, и кругом посмотри, мало ли чего увидишь.

–Спасибо,– поблагодарил я,– в выходные и съезжу.

–А в воскресенье перекличка,– напомнила Дунька,– в школу надо!

–Успеем,– оптимистично заверил я.

–Грааааф,– нараспев произнесла Маша,– а почему ты мне про свой склеп не рассказывал, а? А ещё свататься пришёл! Ты там спишь, да? Время от времени?

–Мань,– я покраснел, тема фамильного склепа была для меня больной,– понимаешь, ну, это как бы и не совсем мой склеп, он на старом кладбище…ну, у меня табличка на двери, вот, они там и есть. По дедушке родня. Я когда готом был, хотел там поселиться, а Серафимушка обещала мне уши оборвать, если сунусь. А я ей верил. Так что, меньше знаешь– шире морда…где-то так. Потом-то я пару раз туда ездил, прибрать, мусор выгрести. Обычно мать ездила, а я так. Но ключ у меня есть. Наведаемся при случае.

–Эх, ты, а ещё граф,– засмеялась Маша, чмокнула меня в нос и прыгнула в маршрутку. Я помахал ей рукой, и следом за девами поплёлся к школе. По правде, меня туда совсем не тянуло.

На крыльце стояла директор с каким-то смутно мне знакомым парнем. Я поздоровался. Парень внимательно вглядывался в меня, точно пытался вспомнить, где он видел мою рожу. А я вспомнил его, это он наставил мне синяков на запястье, только там он казался старше почему-то. Он, наверное, тоже вспомнил, потому что протянул мне руку. Я её пожал.

–А вы сегодня можете отдыхать,– улыбнулась директор,– пока линолеум у вас стелить не будем, а мебель сегодня должны новую привезти. Завтра расставлять приходите, сегодня приёмка.

–Может разгрузить помочь?– предложил я.

–Да нет, отдыхайте,– директор точно хотела нас выпроводить.– Да, хотела спросить, а вы учебные планы когда сдадите? Желательно на этой неделе, их утвердить надо. И ещё…-она взяла меня под руку,– я хотела бы предложить вам…я понимаю, что опыта нет и прочее, но думаю, вы справитесь…

Так, на что это меня хотят подписать? Нет, ну в принципе, я за любой кипеж, кроме голодовки, но как-то оно подозрительно…ой как подозрительно!

–Понимаете,– продолжала медовым голосом директор,– у нас Ксения Владимировна ушла в декрет, и вот класс остался, хорошие ребята, а совершенно некому классное руководство, может вы? Вы только сразу не отказывайтесь, подумайте, а завтра…я понимаю, десятый класс, но ведь вы так хорошо с подростками общий язык находите.

Всё, приплыли, горестно подумал я. Одно дело два придурка, над которыми сам бог велел стебаться, а целый класс таких недорослей…плюс их родители…да, видно совсем дела плохи на ниве образования .Всё же я не смог прямо отказать и обещал подумать. Потом спросил про Тамару Петровну, она всё ещё была в больнице. Ей стало лучше, и она пришла в себя.

–Галина Николаевна,– спросил я директора.– скажите, а вы никогда никаких ненужных вещей не теряли? А то мы нашли кое что, а чьё– не знаем.

–А у вас сигареты не будет?– она опасливо покосилась на здание школы,– что то так курить хочется, просто сил нет.

–Да у меня всегда есть,– удивился я.

Мы вышли за ворота школы. Сын завхоза остался на крыльце, наверное он не курил.

–Я не хотела при Диме,– сказала директор,– вы покажите, может я узнаю.

Я достал из рюкзака пакет номер три и предъявил ей.

–Ручка похожа на мою,– задумчиво сказала директор,– а чулок скорее всего Альбинин, у неё была какая-то экономическая теория, что если носить чулки, то меньше денег тратится, не помню уже в чём суть. Значит бинт– Тамарин.

–Тогда возьмите,– я протянул ей ручку и бинт,– ручку спрячьте или сожгите, уж не знаю, а бинт отнесите Тамаре Петровне, что ли…

–Я отнесу,– незаметно подошедший к нам сын завхоза протянул руку и взял бинт. Я внимательно посмотрел на него– он был какой-то очень спокойный и надёжный, я сразу понял, что вполне могу ему доверять.

Мы с девами поплелись домой.

–Хозяин,– осторожно поскребла коготком по моей руке Акулька,– может тогда поедем склеп смотреть?

–Да чего я там не видел,– попытался открутиться я,– склеп как склеп, стоит и стоит. Эка невидаль!

–А мы никогда склепов не видели,– Дунька смотрела на меня во все глазищи.– ну хозяин, ну поедем, а?

–Ну, ладно, уговорили,– честно, мне самому гораздо больше хотелось поехать на кладбище, чем корпеть над учебными планами. Мы зашли за ключом, запаслись бутербродами и водой и отправились на старое кладбище.

На старом кладбище давно никого не хоронили. Могилы мирно зарастали травой– у большинства умерших родственники тоже лежали на кладбище– скорее всего на новом, там где за ними было кому присмотреть. А здесь среди высоченной травы и старых деревьев то и дело попадались плиты и памятники, целые и расколотые. Частенько неформальная молодёжь устраивала здесь сборища и гулянки, справляли праздники, Вальпургиеву ночь и Хеллоуин…я и сам участвовал в таких мероприятиях. Учась в институте. Правда про склеп никому не рассказывал– не хотелось остаться без ушей.

Склеп наш стоял чуть в стороне от главной аллеи– мрачная каменная коробица без окон. Я отпер дверь и распахнул пошире. Вроде всё на месте, и мусора особого нет. Девы тихонько просочились и встали рядом.

–А где гробы?– шёпотом спросила Дунька.

–Так закопано всё давно,– ответил я, вон на полу таблички, кто где. Сейчас, погодите, я веник возьму и подмету, а то пыльно.

Веник и старое железное ведро у меня были давно заныканы в уголочке. Мы сходили за водой, потом я вымел пыль, побрызгал водой на пол и снова подмёлся. Девы слонялись вокруг склепа. Я вышел на солнышко, присел у входа и закурил. Вдалеке слышались чьи-то голоса, я не разбирал ни слова. Мне было тепло, уютно и как-то бездумно.

–Хозяин, а хозяин!– я приоткрыл один глаз, Дунька.

–Чего?

–А мы кушать будем?

–Распаковывай, зря что ли тащили,– я потянулся. Акулька тут же прибежала на звук шуршащего пакета. Мы втроем сидели у нагретой солнцем стены склепа, ели бутерброды и запивали их минералкой. Предки были явно не против, впрочем, кто их спрашивал…

–Вот тут склеп колдунов!– вдруг сказал кто-то совсем рядом. Я аж подавился от неожиданности.

–Открыт, учитель!– по голосу подросток…блина, чего людям в другом месте не гуляется, а? Я только тут прибрался…опять мусорить что ли? Я встал, вытирая руки о штаны. К склепу подходила компания подростков, человек шесть– семь во главе с вожаком– взрослым парнем моих примерно лет.

–Чё надо, убогие?– ласково поинтересовался я,– валите отсюда. Тут я живу.

Убогие озадаченно переглянулись. Потом вожак выдвинулся вперёд.

–Кто ты такой, смертный?– напыщенно вопросил он.

–А ты кто такой, продукт неудачного аборта?– поинтересовался я,– и какого хрена ты мне обедать мешаешь? Причём в моём собственном склепе.

–Хозяин,– вывернулась из под моей руки Акулька,– а дай ещё поесть!

–Дай, дай,– проворчал я,– поди, да накопай! Не видишь– у нас война, а я уставший.

–А с кем война?– оживилась Акулька,– с этими, да? А можно я? Ну пожалуйста, хозяин, ну можно я их…

–И я, и я!– радостно завопила Дунька,– я тоже хочу!

Подростки сбились в кучку. Наше поведение их очень сильно озадачило– мы не убегали, не кричали и абсолютно их не боялись.

–Сгинь, нечистый!– вожак торжественно ткнул в меня какой-то кривой палкой,– именем повелителя твоего…

–Я вообще-то каждый день моюсь!– возмутился я,– сам ты вонючка! Ещё и хренью какой-то тыкать! Ща я уже разозлюсь…

–Я, светлый маг Гремислав…– продолжал завывать этот придурок.

–Да вали уже в свою психушку,– посоветовал я,– я с больными не дерусь. Идите дети отсюда, и дяденьку заберите…а мы дальше есть будем. Девы вы всё сожрали, или ещё чего-то осталось?

И тут этот ненормальный на меня кинулся с каким-то диким визгом. Наверное, думал что я оглохну. Я осторожно поймал его за руку и мягко уложил на травку– отдыхать. Подростки было встрепенулись выручать своего предводителя, но я погрозил им пальцем.

–Дети, шли бы вы отсюда… а то мы вас съедим. Девочки, мы их всех зараз сожрём, или половину пристукнем, в склепе запрём, а потом, когда они подпротухнут…

Умницы мои радостно закивали, и алчно защёлкали зубами. Дети кинулись наутёк с воплями о страшных вурдалаках. Наверное, девы показали им зубки, как они есть.

Я присел рядом с поверженным магом.

–Ну, а с тобой что делать будем, дурачок? Ладно, простим на первый раз, а, девочки?

–А может съедим, хозяин?– подыграла мне Дунька. Акулька не выдержала и захихикала,– давно мы человечинки не едали…

Маг взвыл дурниной, и помчался прочь, не разбирая дороги.

Я сунул руку в рюкзак, чтоб достать пакет для мусора. Вместе с ним вытащился пакет с ножом и лентой, по закону подлости он разорвался, нож упал на землю, а лохмотья невесомого шелка подхватил ветер и понёс в сторону, я побежал за ними, Остатки ленты зацепились за дерево и соскользнули вниз, прямо на обколотую гранитную плиту. Я подбежал – никакой ленты. Я осторожно протёр поверхность плиты, прочитал– Вересова Ольга, 1897-1911. Неужели гимназистка?

–Ой, хозяин,– девы стояли рядом,– она ушла теперь…по правильному!

Я был рад этому, честное слово.