Текст книги "Истории Раймона Седьмого (СИ)"
Автор книги: Татьяна Портнова
Жанры:
Ужасы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)
Я только прилёг на диван, чтоб отдохнуть после обеда, как собственно нам, графьям, и положено. Но не тут-то было.
–Граф, ты чего разлёгся? Забыл, мы сейчас в магазин!
Блина…честно, надеялся, что она забыла, ну или рукой на меня, неисправимого, махнула. Нет в жизни счастья, однако…
–Мань, а может ну его, тот пиджак совсем? Скоро мои придут, встретить надо…
–Граф, не увиливай, давай, вставай и пошли! Хватит умирающим лебедем прикидываться!
И за что я её так люблю? Встал и пошёл, а куда я денусь из подводной лодки, да на километровой глубине…
Маша уверенно направилась в магазин, в который я по доброй воле никогда бы не пошёл. А так – поплёлся…
–Раймон, ну что ты как на казнь идёшь?– поинтересовалась Маша,– точно тебе тут голову оторвут.
–Мань, я помру прямо тут,– предупредил я,– я вообще-то аллергик.
–Не ври, нет у тебя аллергии никакой!– засмеялась Маша,– вот увидишь, самому понравится.
–Мань, пристрели меня лучше,– продолжал я гнуть свою линию,– чтоб не мучился. Или ты скрытая садистка в душе?
–Не ной, что ты как маленький?– строго сказала Маша,– как же ты в школе учился? В форме-то ходил, наверное?
–Неа…я в ней никогда не ходил!– гордо заявил я,– сначала как-то формы не было, а потом, когда потребовали, меня в неё было уже не впихнуть! Серафимушку даже в школу вызывали, а она сказала, чтоб от меня отстали, я личность свободная, делаю, что хочу и самовыражаюсь так! А через год я от них свалил в училище, злые они были.
–Ну, вот, посмотри,– она показала на манекен в синем костюме,– мне кажется тебе подойдёт.
–Мань, я такое не ношу,– запротестовал я,– на кого я похож буду?
–А вот наденешь, и увидим на кого!– Маша позвала продавца, с интересом слушающего нашу дискуссию. Как назло, милейшая девушка, сияя крокодильской улыбкой , заверила, что мой размер у них имеется, и тут же выдала нам вешалку с искомым. Я, тяжко вздохнув, и пролив воображаемую слезу над своей тяжкой судьбой, отправился в примерочную.
–Граф, ты там живой?– забеспокоилась Маша через некоторое время. Видно решила, что я претворил свои угрозы в жизнь.
–Живой я, Мань, мне берцы долго снимать – надевать.– успокоил я её.
–А зачем ты такие обул?– недовольно спросила Маша,– мог бы и что– нибудь другое, побыстрее.
–Чтоб ты на мои ботинки не фыркала,– пояснил я,– они ж тебе не нравятся!
Наконец я обулся и вышел из примерочной.
–Что то не то,– с сомненьем сказала Маша,– как то не того!
–Да,– согласилась девушка,– вы правы, не то!
–А я говорил,– обрадовался я,– я предупреждал! Пошли отсюда, а то время идёт!
–А если…– задумалась продавец,– может быть…
–Да,– согласилась Маша, я думаю…
Они сговорились! Зуб даю! Отошли к прилавку, и что-то тихо обсуждали…потом притащили мне пиджак…
–А брюки?– спросила Маша.
–Можно просто джинсы, классические, синие или чёрные…
Спасибо тебе, добрая девушка! Я опять пошёл переодеваться.
–Ну, вот, -улыбнулась Маша,– теперь ты хоть на человека похож!
–Мань, я всё понимаю, но может ну его совсем, а? Далось тебе…
–Раймон, ну что ты, вообще!– Маша тряхнула головой,– вот представь, свадьба, я в белом платье, в фате, с букетом, а ты? Ты и на нашу свадьбу придёшь в рваных джинсах и вытянутом свитере?
Блина…она чуть не плакала, да что ж я за скотина такая? Если ей это так важно, в самом деле, не помру же я, пару раз пиджак надевши.
–Мань, ты только не расстраивайся, ладно? Куплю я этот пиджак, если он тебе так нравится, и даже надену, чесслово!
Маша хлюпнула носом и улыбнулась. Ну вот, уже лучше… Я расплатился, взял пакет с покупкой, и мы пошли… нет, не домой, а по обувным магазинам. Но тут я был спокоен. Я твёрдо знал, что моего размера бывают только кеды и кроссовки. Всех видов и мастей. Берцы я себе по интернету заказывал.
–Граф, почему на тебя нормальных ботинок нет?– устало спросила Маша после четвёртого магазина.
–Потому, что я мелкий и тощий,– ответил я,– Мань, я обувь в магазине не покупаю, только кеды!
–Твоя мама– Золушка?– невесело пошутила Маша.
–Наверное,– улыбнулся я в ответ,– только принц свалил, пришлось второй раз замуж выходить , за Петровича.
–А Петрович на принца не тянет?– поинтересовалась Маша.
–Хм…Марья, честно– не думал,– я пожал плечами,– может для матери и Петрович – вполне себе принц. Он в принципе мужик неплохой, просто шутки у него дурацкие.
–Не всегда,– Маша засмеялась,– иногда он прав!
Через два магазина Маша сдалась и признала мою правоту – классических мужских ботинок тридцать девятого размера в природе не существует. А сороковой мне был велик, так что свои «кирпичи» я отстоял.
Дома Маша меня снова обрадовала…она умудрилась купить ещё и галстук. И когда только успела! Девы приобретения оценили, и дружно повосхищались.
–Граф, ну не делай такое кислое лицо,– попросила Маша,– тебе и правда идёт! Привыкнешь.
–Мань, только ради твоих прекрасных глаз,– предупредил я,– только в особо торжественных случаях!
На том и порешили.
Мы накрыли стол по парадному– постелили скатерть и достали сервиз времён Очакова и покоренья Крыма. На почётном месте красовалось блюдо с пирогами. Девчонки принарядились в своём неповторимом стиле, и смотреть на них было просто больно– глаза ломило. Маша пыталась их немного умерить, но напрасно, к тому же я за них заступался– а что? Я сам такой был, да и сейчас мало изменился.
В дверь застучали…странно, мои бы позвонили. Я пошёл открывать, все обитатели квартиры потянулись за мной, включая Уголька. За дверью обнаружилась незнакомая мне дама предпенсионных лет.
–Я ваша соседка снизу,– представилась она. Снизу квартира долго пустовала…значит теперь не будет.
–Очень приятно,– сказал я, а что делать? В принципе…я ж хороший сосед, я говорил?
– Я бы попросила вас не топать по ночам, и днём потише , пожалуйста!– строго сказала дама. – Нам с мужем днём нужно отдыхать. Мы работаем в сменах. А у вас по ночам просто грохот стоит! Вы что, мебель двигаете?
–Мань,– спросил я,– я чего-то не знаю? Пока я сплю, ты развлекаешься? Или девочки? Зачем вы мебель двигаете, а потом на место ставите, и почему мне не сказали? Я бы помог, если вам так хочется её подвигать!
–Мы не двигаем ничего!– возмутилась Акулька,– ты что, хозяин! Как бы мы её сдвинули!
–Раймон, твою мебель без бригады грузчиков с места не стронешь,– поддержала Маша,– и потом– по ночам ты всегда на кухне куришь, увидел бы, как мы тут развлекаемся!
–Значит это кот…– я задумчиво посмотрел на Уголька, он сидел у двери, умывал лапкой мордочку и вид имел совершенно невинный,– точно, кот! Больше некому.
–Что вы ёрничаете,– возмутилась дама,– стоит страшный грохот! Спать невозможно, уж я не знаю, чем вы тут занимаетесь, но требую прекратить!
–А вы к старшему по дому подойдите,– посоветовал я,– он вам разъяснения даст.
Очевидно, дама договариваться не умела, и явно некоторым обитателям нашего дома это не понравилось. А Филипп Васильевич на то и старший, чтоб такие моменты разруливать. А там, как бог даст– или договорятся, или съедут, не от меня зависит.
Дама фыркнула, но решила меня таки дожать.
–И я бы попросила вас не курить в помещении, и на балконе! А то у нас дымом пахнет!
–Эм…я вообще-то в своей квартире курю, и на своём балконе, а вытяжка у меня наверх идёт, так что вас не должно беспокоить. Никого не беспокоит!– заявил я, я точно знал, что говорю – хитрая система вентиляции делала мои дурные привычки практически незаметными для остальных жильцов, а окурки на головы я с балкона не бросаю.
–Значит не хотите по– хорошему ,– сделала вывод дама,– будем тогда по– другому разговаривать!
–Вам бы к старшему подойти,– снова сказал я,– а потом делайте выводы. А поговорить мы всегда рады. Например о поголовье мадагаскарских тараканов в отдельно взятой местности в окрестностях Антананариву…
Девчонки захихикали, Маша фыркнула, Уголёк воспользовался моментом, и прошмыгнул на чердак, я кинулся за ним – не хватало ещё, чтоб он там с крысоловами подрался, еле успел в прыжке схватить котёнка за заднюю лапу, девчонки кинулись помогать, Маша тоже, видно за компанию…я запнулся и упал , получилась совершенно замечательная куча– мала. Дама не оценила нашего показательного выступления и ушла. Зловредный хыщщник выскользнул из под нас и уселся на пороге, вылизывать шёрстку, делая вид, что он-то тут совсем не при чём, это всё мы, неразумные затеяли.
– Ну, а я что говорил, видишь, мать, как нас тут встречают?
–Петрович, я тебя тоже люблю,– я наконец смог встать на ноги.
Мои поднялись по лестнице и созерцали нашу встрёпанную и помятую компанию. Кот фыркнул на всех, и, гордо задрав хвостишко, удалился в кухню. Мы последовали за ним. Похоже, скоро хозяином здесь буду не я, а Уголёк…
История третья. Первое сентября.Я проснулся оттого, что по мне проскакал конь. Мимолётно удивился – откуда? Приоткрыл один глаз– нет, не конь… всего лишь кошак мелкий. Уголёк вспрыгнул на диван, уселся на моей груди и мявкнул вопросительно, мол, чего лежишь, пора зверя хыщщного кормить! Я покосился на Машу – она сладко спала, уткнувшись мне в плечо. Я осторожно выполз из-под одеяла, она сонно спросила:
–Куда…
–Зверя кормить,– шёпнул я, но она , похоже, и не просыпалась.
Я посмотрел на часы – вредный зверь поднял меня аж в половине шестого… Он был бодр и весел, и радостно прыгал по кухне, пока я разрывал пакет с кормом и наливал воду в поилку. Я поставил чайник на плиту и, присев за стол, задремал, уронив голову на руки. Как ни странно, мне приснился сон. Будто я, граф Раймон Седьмой, еду куда-то верхом, и мне до смерти хочется пить. А прямо на дороге стоит эмалированный китайский тазик с розовым цветочком на дне, полный газированного напитка «Тархун», ядовито– зелёного цвета. Я, конечно, слезаю со своего верного скакуна…так, стоп, почему у меня вместо коня кот? Не понял, ну, да хрен с ним, это же сон. Гремя латами, и поминая нехорошими словами того, кто эту шнягу придумал, я наклоняюсь над тазиком…и понимаю, что я – бестолочь , надо сначала шлем снять. Или найти соломинку, потому, что шлем я никак снять не могу – забыл, как его расстегнуть. Потом я уже без шлема, наклоняюсь над грёбаным тазиком, меня хватают за волосы, и дёргают. Я решаю, что волосы – не зубы, отрастут, и обрезаю прядь. И просыпаюсь – котёнок вцепился мне в волосы, чайник кипит вовсю…
Дурацкий сон какой-то, подумал я, хотя вроде где-то я что-то такое слышал, причём совсем недавно. Вот только при чём тут «Тархун»? Дурь какая!
Я вытащил древнюю любимую турку и начал процесс приготовления кофе. Интересно, Марья скоро подтянется, или я успею стол накрыть? Вот опять я готовлю завтрак на двоих, подумал я, и на душе стало радостно. Я вытащил вазочку с печеньем, припрятанным ещё вчера от прожорливых родственников, достал сахар, молоко и налил кофе в две чашки. Обернулся – так и есть, сонная Маша сидит за столом в одеяле.
–Граф, ты меня разбудил! Твой кофе так пахнет, что я спать не могу!
–Ну, прости, Мань,– я поставил перед ней чашку,– в этой турке меньше двух чашек не получается.
Мы пили кофе с печеньем, котёнок играл с пустым пакетом. Делал вид, что пакет – страшный зверь, набрасывался на него, терзал, и убив пакет, гордо смотрел на нас – вот, мол, я каков!
Потихоньку к нам присоединились отчаянно зевающие девчонки, и я сварил ещё кофе. Спрашивается, чего мы все так рано вскочили, а? В школу-то мне к девяти, Акульке к десяти, а Дуньке вообще к двенадцати. Причём накануне сто раз всё проговорили – Акулька идёт вместе со мной, Дунька с Машей, которая ради этого отгул взяла, а потом все вместе празднуем и едим мороженое. А сейчас – шесть утра. А мы сидим на кухне и пьём кофе, спасибо неугомонному зверёнышу. Кстати, он уже успокоился, и улёгся спать. А мы вот уже не ляжем.
–Хозяин, а хозяин,– Акулька поёжилась,– а вдруг чего, а?
–В смысле?– не понял я.
–Ну, если что, можно кошку показать?
–Лучше без кошек,– твёрдо сказал я,– зачем нам целый класс заик?– я посмотрел на Дуньку и добавил – два класса.
–А я лучше улыбнусь,– Дунька улыбнулась, от уха до уха, показав все свои зубки,– вот так! А кошку…ну, кошку, это если не поможет. А то у меня кошка страшная выходит, все орут и убегают.
–Правильно,– я погладил кикиморку по голове,– просто улыбаемся и машем. В крайнем случае – снимаем морок и продолжаем улыбаться.
Наконец мы, все такие из себя красивые, стояли на пороге. Маша уговорила меня надеть пиджак, и я чувствовал себя малость не в своей тарелке. Акулька постоянно теребила подол форменной юбки и одёргивала рукава жакета.
–Акулина, цветы держи,– я сунул ей букет,– Ларисе подаришь.
–Я знаю,– она шмыгнула носом, – мы тоже всегда дарили. Чего нарвём, то и дарим. Только не цветы, а травы, лечебные, ну, и прочие, разные… и корешки ещё, и ягоды. В общем, всё нужное.
–Ну, тут с этим делом проще,– засмеялся я,– у нас в школе не колдуют, так что цветочков вполне достаточно. Пошли, что ли?
И мы пошли. По дороге Акулька то и дело оглядывалась по сторонам, притормаживала, точно ноги у неё хотели пойти в другую сторону.
–Ты чего?– спросил я.
– Не знаю,– она шмыгнула носом,– боязно как-то. В Шишигине-то все свои да наши были, а тут и не знаю никого. И школа опять же другая, и народу полно всякого…
–Да ладно тебе,– я погладил её по голове,– нечего бояться-то, я рядом, Викторину мы извели, главное – улыбайся, и всё! Никто тебя не обидит, солнце!
–Да вроде как-то не всё очистилось,– с опаской сказала Акулька,– вот вроде бы и всё, а точно забыли чего-то. Дверку не до конца прикрыли.
–Какую ещё дверку?– подозрительно поинтересовался я,– где её надо прикрыть?
–Не знаю,– честно призналась Акулька,– я маленькая ещё, не всё понимаю в этих делах. Не учена почти.
–Ну, и не загоняйся, – улыбнулся я,– может оно само того…прикроется. А я тогда сварочным аппаратом разживусь и намертво заварю, чтоб точно никто не открыл без автогена.
Акулька засмеялась и пошла веселее. К школе мы подошли в прекрасном настроении.
Мы сидели в моём кабинете. Синие шкафы по– прежнему действовали мне на нервы.
–Акуль,– предложил я,– давай в шкафчиках ещё пошарим, а? Может мы не всё там выгребли.
–Хозяин, может не надо?– жалобно спросила она,– вдруг да чего…
–Вот и проверим,– я бодренько распахнул ближний шкаф. Там не наблюдалось ничего интересного – моя старая спецовка, в которой я белил потолок, пара малярных кистей, явно не моих– я свои немытыми на бросаю, и банка краски с надписью– краска масляная. Я вытащил банку – цвет «Бирюза». Я такой не пользовался. В самой глубине обнаружилась початая бутыль растворителя и поллитровая банка. Я налил в банку растворитель и замочил в нём кисти, мои, не мои – без разницы, терпеть не могу грязный инструмент.
–Вот видишь,– сказал я Акульке,– ничего особенного. А во втором…
Но тут в кабинет заглянула Лариса.
–Граф, ты чего, раскопки устроил? Закругляйся, Акулина, иди на улицу, к классу, а ты, Раймон, к директору, ЦУ получать.
–Ну, вот, Ларёк,– притворно огорчился я,– а мы только во вкус вошли!
–Знаю я вас,– проворчала Лариса,– опять головой шандарахнешься, а ты и так на неё больной. Так что заканчивай с археологией и переходи к педагогике! Зря что ли пять лет проучился?
Я вздохнул , запер кабинет и поплёлся к директору. Мне показалось, что Акулька даже обрадовалась окончанию раскопок, а я чувствовал какую– то досаду, точно меня прервали посреди очень интересного фильма, не дав досмотреть до конца. Неприятно, однако!
Потом, практически целый час я сидел в своём кабинете, набрасывая план классного часа и дёргаясь поминутно, на любой шум в коридоре. Впрочем, воплей ужаса я не услышал, из чего заключил, что Акулину никто не задевал. Ну да она девушка контактная, думаю, друзьями быстро обрастёт. Тут её сестрёнка больше опасений вызывает.
Заиграла моя любимая песенка про демона, приходящего в сны. Маша.
–Граф, тут форс– мажор!
–Что случилось, Марусь, с Дунькой чего?
–Да нет, меня на работу срочно вызывают, я сейчас Дуню в школу приведу и поеду, а потом созвонимся, ладно?
–Ладно, пусть она после классного часа к Ларисе зайдёт, а потом обе с Акулькой в мой кабинет топают. Накормлю их мороженым сам.
Я собирался с духом… надо было встречать свой класс. Ну, думаю, после переклички я их своей персоной не слишком шокирую. Я встал и отправился на крыльцо, в компанию коллег.
С крыльца мне было отлично видно компанию моих подопечных. Я стоял чуть позади группы дам разной степени упитанности , и наблюдал за своими десятиклассниками. Колдун то и дело оглядывался, не заметив поблизости страшного меня, принимал вид гордый и таинственный. Девочка Настя, которая на перекличке пряталась в кустах, болтала с Матвеем. Никита стоял чуть в стороне от всех, и кого– то высматривал. Высмотрел и направился в нужном направлении…к Дуньке! Так, ладно, граф, возьмите себя в руки! Себя вспомните в таком возрасте. Я выдохнул. Директор сказала речь о том, что все мы…всегда и всюду…и надеемся и верим…в общем, как космические корабли бороздят просторы Большого театра. Потом завуч сказала речь на ту же тему, потом таки все пошли по классам.
–Здравствуйте, дети!– торжественно провозгласил я, входя в кабинет.
Дети недоуменно воззрились на меня. А чего они собственно ждали? Шаманских плясок и каннибальского пиршества?
–Здрассти…– нестройный хор голосов. Расселись и загудели. Громко так. Меня явно игнорируют, или решили проверить на вшивость. Проверяльщики хреновы, я конечно кошку им не покажу, но вот посмотреть , как Серафимушка учила, сумею. Посмотрел, сработало. Мигом заткнулись.
–Так вот,– я присел на край стола,– спешу донести до вас информацию – тут я царь и бог. Кто-то против? Пусть сразу говорит, я его не больно убью,– я улыбнулся ласковой людоедской улыбкой. А что? Надо же сразу точки над «Ё» расставить. Ну, вот шучу я так, по– дурацки. А бедные дети что, поверили?
–Замечательно, я рад,– я встал со стола,– а теперь пара оргвопросов– надо выбрать старосту, записать расписание на завтра, ну и решить, вопрос с совместным выходом. Отомрите!
Народ тихо зашушукался. Старостой почему-то никто выбираться не хотел. Вот блина…я ж как лучше хочу! Наконец они таки пришли к консенсусу, и в качестве старосты мне была предложена отчаянно трусящая девочка Настя Мельникова. Ну и ладно, а то я думал, что они колдуна выберут, а он меня и так боится.
Потом записали расписание, потом стали решать, куда пойти в следующие выходные всем классом. Я сразу внёс предложение:
– Предлагаю старое кладбище! Если погода будет хорошая, там есть на что посмотреть.
–Например, склеп Бирнов,– прошептал себе под нос колдун, но я услышал.
–А если будете себя хорошо вести, могу свой собственный склеп показать,– радушно пообещал я,– кое-кто его уже видел. Правда внутрь не позову, это будет слишком фамильярно. Предки не одобрят, а я с ними без нужды не конфликтую.
Запуганные дети дружно согласились. А что? Я старое кладбище прекрасно знаю, там действительно много интересных памятников. Нас, студентов, туда водил препод по истории искусства, рассказывал про стили надгробий…ну, и попутно, кто под ними лежит. А я запомнил. На том я детей и отпустил– чего их мучить?
В дверь поскреблись, потом осторожненько приоткрыли. Увидев, что я сижу в гордом одиночестве, в кабинет просочились мои девчонки.
–Ну, как?– спросил я,– кого напугали?
–Никого,– Дунька опустила глаза,– никто меня не трогал. Хозяин, а можно с нами Никита пойдет?
–Ну, пусть идёт,– разрешил я,– мне что, жалко? Только не за мой счёт, конечно.
Кажется, он подслушивал под дверью, потому, что тут же объявился, и поспешил заверить, что нахлебничать не собирается. А мне-то что, чем больше народу, тем веселее.
–Ну, а ты кого шокировала своей неземной красотой?– поинтересовался я у Акульки,
–Хозяин,– она смотрела на меня честнейшими глазищами,– я честно, хотела хоть кого-нибудь! Но пока никто не напрашивался.
–Ну, и хорошо,– обрадовался я,– тогда пошли, народ!
Мы сидели в кафе, и Никита осторожно спросил:
–Роман Сергеевич, а вы ,правда, можете, ну, как сказали…
–В смысле не больно убить?– уточнил я,– ну, если меня очень сильно достать, то я в принципе всё могу.
Он как то пригорюнился.
–Не доставайте, и живите, я вообще-то добрый маньяк,– ухмыльнулся я. Он как-то странно на меня глянул, но вроде малость поотошёл.
Снова запел Аччан, опять Маша.
–Граф, мне мама позвонила, просит к ним зайти, я сейчас туда, подходите тоже, ладно?
–Хорошо, Мань, сейчас придём. А то девы похоже объелись, прогуляться надо.
Мы прогулялись, распрощались с Никитой, и подошли к дому моих почти что родственников. Я позвонил в дверь квартиры, открыла Машина мать.
–Здравствуйте, а почему без Маши?
–Так она к вам пошла, а что, её нет?– меня вдруг накрыла волна паники.
–Нет, она и не собиралась…– Машина мама вдруг побледнела и схватилась за косяк.
–А вы ей не звонили?– я ещё надеялся на что-то.
–Нет,– она смотрела на меня, и вдруг по её лицу потекли слёзы,– прости, прости ты нас, ради бога…Нельзя ей было, а мы отпустили!
–А поподробнее,– я шагнул в квартиру, девчонки за мной.
–А поподробнее, сейчас расскажу,– из комнаты вышел Машин отец,– садитесь.
