Текст книги "Круги по воде (СИ)"

Автор книги: Таня Финн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Он откашлялся, привлекая внимание. Выпрямился в удобном, высоком кресле, вышитом гербами рода жены, и спросил:

– Кто нибудь знает, где могли задержаться наши остальные гости?

Сидевший от него по левую руку господин повёл холёными белыми руками, показывая дорогие манжеты. При этом на пальце его сверкнул фамильный перстень с крупным камнем.

– Мы все знаем, что нашего дорогого Гаррета держат вдали от нас важные дела. Он просил извинить его.

– Зато у графа Гуго нет таких причин. Он известил заранее, что обязательно будет здесь.

Маркиз, сумевший наконец придвинуть стул к камину, насколько это было возможно, ответил ворчливо:

– Вот она, молодёжь! Я, старик с подагрой, мог бы лежать сейчас в своей тёплой постели. Но я знаю, что дело есть дело!

Герцог искоса посмотрел на маркиза. Тот никогда не упускал случая пожаловаться на свои болячки. Но, надо отдать ему должное: при необходимости старик бодрился, как боевой конь при звуках трубы. И сожаления о своей постели у него вызывали обычно не тёплые одеяла, а греющие простыни молоденькие девицы. «Что поделать, – говаривал маркиз, – так велят доктора, а против науки не пойдёшь».

Тихо, без скрипа приоткрылась дверь, и вошедший неслышно доверенный слуга доложил хозяину о вновь прибывшем госте.

Зашуршали юбки, и в комнату неторопливо вплыла герцогиня Эльвира. Любезно улыбнувшись собравшимся, она прошла в глубину комнаты, и, остановившись перед хозяином дома, церемонно его поприветствовала.

– Любезный герцог, как я рада видеть вас в добром здравии. Надеюсь, ваша очаровательная супруга также здорова и весела.

– Милейшая герцогиня, – оправившись от секундного замешательства, ответил хозяин, – мы очень рады видеть вас, поверьте. Должен сказать, мы ожидали вашего супруга. Прошу вас, присаживайтесь.

Присутствующие оживились. Эльвира, мило улыбаясь, уселась в торопливо придвинутое для неё кресло. Сосед герцога в очередной раз оправил манжеты и разгладил жабо, выпрямляя спину. Даже престарый маркиз рискнул отлепиться от уютного камина и податься в сторону очаровательной гостьи.

– Ну что же, – и герцог опять откашлялся, – осталось только дождаться графа Гуго.

– Господа, могу вам сообщить, что граф не придёт, – негромким, мелодичным голосом сообщила Эльвира. – Я встретила его управляющего по пути сюда.

– Что-то случилось? – с тревогой спросил хозяин.

– Вы все знаете, господа, что в последнее время наш дорогой граф не выезжает из своего имения, после того случая на приёме.

Герцог пожевал губами, неодобрительно покачав головой:

– Бедный Гуго слишком горяч. Не следует дерзить королю, даже если он не держит своих обещаний.

Присутствующие понимающе покивали. Герцогиня, выдержав почтительную паузу, оглядела обращённые к ней озабоченные лица и продолжила:

– А ещё мы все знаем, что граф держит в своём замке небольшое, хорошо обученное войско. И у него отличные лошади. Мне сообщили, что к нашему другу, милейшему графу Гуго, направился человек от королевского двора с визитом. С предложением выступить в поход, вместе с его войском, и он согласился. Должно быть, это лучше, чем сидеть в своём имении. И скажу по секрету, что граф даже надеется получить солидную компенсацию за свои услуги.

Все переглянулись.

– Если речь идёт об оплате, я бы и сам не прочь выступить, – неторопливо выговорил нарядный гость, почёсывая подбородок.

– Дорогой мой, ваши люди давным-давно забыли, каким концом держат алебарды, – проскрипел маркиз. – Но я вас понимаю. Если у королевского величества возникли проблемы с войсками, они не будут слишком щепетильны.

– Думаю, об оплате нам лучше было бы спросить у нашего дорогого Гаррета, – галантно повернувшись к гостье и отвесив лёгкий поклон, высказался хозяин. – Наш милый герцог совсем недавно находился в схожем положении, не так ли?

– Я смогу вам помочь, господа, – ответила Эльвира, и, легонько вздохнув, назвала сумму. – Эти деньги были нам обещаны. Правда, пока мы получили лишь часть. Небольшую часть.

Они призадумались.

– Хорошо, – наконец сказал герцог, – мы обдумаем ситуацию. – А теперь мне хотелось бы перейти к нашему основному вопросу. Прошу вас, дорогой мой. – И он повернулся к соседу слева.

Тот приосанился. Положил полные руки на подлокотники, и подался вперёд, оглядывая присутствующих.

– Вы все знаете, как много надежд мы возлагали на нынешнего государя. Это был многообещающий молодой человек. Вернее, он казался нам таковым.

Маркиз согласно покивал. Герцог нахмурился, его рот сжался в тонкую линию, прочертив глубокие складки от носа к уголкам губ.

– Но чем дальше, тем больше мы начинаем понимать, что наши ожидания не оправдались. Да, да. Не оправдались.

– Это мои не оправдались, – брюзгливо отозвался маркиз из своего угла, – а вы получили неплохую должность.

– Да, получил, – порывисто обернулся к нему тот, – но что это за радость теперь, когда она потеряла свой блеск? Его величество, в силу своих довольно скромных способностей – прошу прощения, господа, мы все здесь свои – так вот, его величество в угоду многочисленным любимцам, и просто наглым проходимцам развёл такое количество разнообразных должностей и тёплых местечек, что их реальная значимость сильно пошатнулась. Скажу прямо, теперь эти должности уже не стоят того, что за них заплатили.

– Да что там должности, – не сдавался маркиз, – а что вы, как член парламента, скажете нам о новых налогах?

– Ну, допустим, налоги необходимы, – ответил пухлый господин. – К тому же я уже заявил его величеству на прошедшем заседании о непосильном бремени, связанном с поборами на военные действия.

– И что вам ответил государь? – ехидно спросил маркиз.

– Ничего конкретного, – смущённо ответил тот. – Такое впечатление, что государя не беспокоят наши расходы. Его больше заботит состояние его костюма.

– Кроме единовременных расходов, связанных с войнами, были введены к обсуждению и другие статьи, не так ли? – отрывисто сказал герцог, глядя на него.

– Да, и этот вопрос почти решён. Теперь, господа, мы будем платить ещё дополнительные налоги по нескольким пунктам. Представители торговых домов недовольны, но, пока они надеются получить от государя выплаты по своим кредитам, они не будут слишком протестовать.

– И вы думаете, они их получат?

– Я слышал от их представителя, он давний член собрания, что король нашёл солидных поручителей. Но я бы на месте заимодавцев не был бы слишком оптимистичным. Кому, как не нам, знать нашего дорогого Филиппа!

– А если бы на месте Филиппа был его брат, Анри? – спросила герцогиня, невинно похлопав ресницами, – ему было бы больше веры?

– Анри? – хозяин дома внимательно посмотрел на гостью, – почему вы спрашиваете?

– Просто так, – пожала плечами Эльвира, очаровательно улыбаясь, – просто я подумала, что младший брат выглядит, так сказать, более надёжным.

– Герцог сейчас ведёт военные действия, – сказал задумчиво хозяин. – Конечно, он тоже не подарок…

– Господа, не надо забывать, сколько трудов нам стоило добиться нынешнего положения дел, – запротестовал член парламента. – А вы предлагаете нам теперь заняться судьбой этого шалопая. Я прекрасно осведомлён о его проделках. Будь он моим сыном, я уже давно бы посадил бы его на хлеб и воду. Чтобы остыл немного.

– Зато Филипп нуждается в том, чтобы его прогреть хорошенько, – пробормотал с досадой себе под нос герцог.

– О, кажется, я забыла спросить о состоянии вашей милой дочери, – встрепенулась герцогиня. – До меня дошли слухи, что она надеется подарить нам наследника? Или я ошибаюсь?

– Вы ошибаетесь, прелестная герцогиня. – Герцог Антуан скривился, будто попробовал нечто скверное. – Вряд ли это произойдёт в ближайшее время. Вот уж в таком вопросе я бы поставил на этого проходимца Анри, при всех его недостатках он не пропускает ни одной женской юбки.

– Простите, господа, что отвлекаю вас от дамских юбок, – прокаркал маркиз, изгибая тонкие губы в усмешке, – но я бы спросил, стоит ли менять одного брата на другого? У этого шустрого малого аппетиты ничуть не меньше, чем у его братца. Он даже скушал, и не поперхнулся, тот миленький участок земли с очаровательным замком на нём, который я было присмотрел для себя. И который был мне обещан!

Маркиз закашлялся, с досадой стуча высохшим, узловатым кулаком по камину.

– Не вы один обманулись, дорогой маркиз, – ответил сварливо герцог. – Будь жив сейчас

граф Симон, этого бы не произошло.

– Вот был поистине великий человек, – причмокнув, сказал член парламента. – Я никогда не мог понять, как он везде успевает.

– Да уж, это была мудрая голова, – назидательно сказал маркиз, ерзая на стуле, – уж он всегда знал, что нужно делать.

– Я уверена, что такие солидные, уважаемые люди, с огромным жизненным опытом, как вы, господа, найдёте выход из любого положения, – герцогиня очаровательно улыбнулась, обводя взглядом присутствующих.

– Разумеется, дорогая герцогиня, – успокаиваясь, ответил хозяин дома, одаривая Эльвиру доброжелательным взором. – Ради этого мы здесь и собрались.

Глава 17

Бургомистр оглядел собрание. Члены городского совета отводили глаза. Он понял, что окончательное решение придётся принимать ему самому. Перевёл взгляд на парламентёра, молодого кавалериста в новенькой, уже немного потрёпанной, кирасе.

– Вы утверждаете, что нам не будет чиниться всякого рода ущерб? И что господа обещают оплату за предоставленное продовольствие и товары, какие вам понадобятся?

– Конечно, – уверенно, с оттенком раздражения ответил тот, переминаясь с ноги на ногу. Стоять в вооружении, пусть даже не полном, пришлось долго. Городской совет собрался с раннего утра, а теперь уже был полдень. В спорах до хрипоты и мучительных раздумьях члены совета решали, что ответить войску, появившемуся на исходе ночи и вставшему под стенами.

Бургомистр тяжело опёрся на стол локтями, и задумался, уткнув лоб в ладони. Он знал, что такое осада. И что бывает, когда озверевшее после штурма войско врывается за городские стены. Воспоминания далёкого детства подкатывали к горлу и не давали спокойно дышать.

Он оторвался от стола и снова обратился к молодому дворянину:

– Вы также утверждаете, что благородные господа, предводители вашего войска, дают обещание не трогать местное население, собравшееся в стенах нашего города из окрестных мест? И оплачивать взятое у них имущество, буде оно понадобится для военных нужд?

– Мы утверждаем, что все расходы будут оплачены, – устало ответил посланец. – А также мы обещаем, что никакого насилия не будет.

Члены совета вышли из здания ратуши. Ожидавшие их появления люди поднялись с камней, выложенных на пространстве маленькой площади, окружающей ратушу, и тянущихся серой полосой к недавно достроенному храму.

Население городка в последние дни значительно увеличилось от наплыва беженцев. Сейчас они обступили тесное пространство у ратуши плотной толпой, почти вытеснив коренных горожан. Обращённые к нему со всех сторон лица были полны ожидания.

Бургомистр оглядел собравшихся вокруг людей.

– Сограждане, – хриплым, сорванным после долгого совещания голосом объявил он, – городу дано обещание соблюсти наше спокойствие и безопасность. Прошу вас разойтись по своим домам и не поднимать паники.

– Не давайте им войти! – пронзительно выкрикнула женщина в первых рядах. – Они вас всех перережут!

Толпа заволновалась.

– Они сожгли нашу деревню! – выкрикнул тонкий голос, невидимый в толпе. – Перепортили всех девок!

– А нас обчистили дочиста! – поддержал мужской голос с другой стороны площади.

Бургомистр поднял руку. Постепенно выкрики смолкли, и собравшиеся обратили взволнованные, вспотевшие под полуденным солнцем лица к членам совета.

– Дорогие сограждане, – сказал сипло бургомистр, – я не хуже вас знаю, как это бывает. Но подумайте, что будет, если мы станем сопротивляться? Кто нам тогда поможет? Соседний город? У них самих войско годится только на то, чтобы поддерживать порядок на улицах в праздники. Уж лучше положиться на честное слово господ, командующих войском, которое мы все видели с городских стен. А оно немаленькое. Подумайте, что будет, если они решат взять нас штурмом? Давно ли многие из вас держали в руках оружие? А там, под стенами, бывалые вояки. Так будем же благоразумны, и не дадим им повода применить силу.

Толпа зашумела. Сопровождаемый возбуждёнными выкриками и пошатываясь от толчков заволновавшейся людской стены, бургомистр в сопровождении остальных членов совета направился по главной улочке к городским воротам.

Услышал за спиной визг всё той же женщины:

– Спасайтесь, кто может! Бегите!

Пожал плечами, продвигаясь вперёд и сжимая в руке ключ от города.

– Прошу вас, господа, присаживайтесь, – бургомистр, потея, в который раз проверил прочность предложенных господам военным лучших из найденных женой стульев. В его доме был спешно собран стол для важных гостей.

Граф Эдгар, держа шлем под мышкой, оглядел уютную, чистенькую комнатку, заметил выглядывающих из-за двери разновозрастных детей и широко раскрытые испуганные глаза прислуги. Повёл взглядом по расставленным на белой скатерти тарелкам и обширному блюду с пирогом. Почувствовал, как судорогой свело желудок. Барон Жорж нетерпеливо посмотрел на графа, переминаясь с ноги на ногу и жадно поглядывая на пирог.

– Барон, – негромко сказал граф, слегка склоняясь к Жоржу, – ваши люди под надёжным присмотром? Неожиданностей не будет?

– Я уже говорил вам, ваше сиятельство, – нетерпеливо ответил барон, пожирая глазами блюдо с пирогом, – я дал совершенно чёткие указания своим людям.

Командир десятка оглянулся на своих солдат. Те лениво переминались на солнце, ожидая, пока их предводитель сговорится о цене. Держатель бани, пожилой горожанин, теребя пожелтевшую куцую бородку, клочками торчащую на сморщенном лице, льстиво улыбался, расписывая гостям прелести банщиц.

Наконец командир договорился. Оживившись, солдаты последовали за ним, ведомые привратником, вглубь дома.

Адъютант, побрызгав в лицо водой из поилки для лошадей, и потерев потной ладонью лицо, на котором остались тёмные разводы, облегчённо вздохнул и вышел на улицу под палящее солнце. Кони пристроены. Теперь можно было с чистой совестью присоединиться к господину графу, в надежде получить солидный кусок от того роскошного обеда, который им так расхваливал низенький, плотненький бургомистр.

Торопливой походкой, несмотря на гудящие от долгого стояния ноги и раскалённые от жары сапоги, молодой человек направился к улочке, на которой находился дом главы города.

Глазея рассеянным взором на чистенькие занавесочки, выглядывающие из-за разросшихся пёстреньких цветов на окне, и мимолётно думая о той, что их так заботливо поливает своей беленькой и нежной, непременно беленькой и нежной, ручкой, он услышал отчаянный, на грани срыва, визг. Визжала женщина. Оглянувшись по сторонам, он попробовал было подозвать к себе на помощь двух торопливо направляющихся куда-то кавалеристов, лица которых показались ему смутно знакомыми. Но те сделали вид, что не заметили его знаков, и поспешно свернули в соседний переулок. Он толкнул дверь в низеньком проёме, увитом плющом, и очутился в маленьком дворике. Увидел метлу, брошенную у стены, опрокинутую корзинку с бельём. И девицу, извивающуюся в руках солдата, обхватившего её за талию. Другой пехотинец деловито стаскивал с неё юбку. В углу, на кучке сметённого мусора, сидел и плакал ребёнок.

Оглядев расширенными глазами всю эту, возмутившую его, картину, адъютант крикнул солдату что-то негодующее, хватаясь за рукоятку своей шпаги, и увидел выбегающего из глубины дома мужчину. В руках мужчина вынес длинную, потёртую от старости, ручную кулеврину. Остановился, и приложил к затвору дымящийся фитиль. За спиной мужчины маячила тёмная фигура с алебардой.

Солдат, стаскивающий с девицы юбку, прервал своё занятие, схватившись за прислонённоё к стене оружие. Мужчина всё тыкал фитилём в затвор. Солдат торопливо навёл дуло на стоящего в проёме противника. Адъютант перевёл взгляд на пистолеты в портупее. Загнал в ножны шпагу, и потащил пистолет за рукоять.

– Рядовой, прекратите! Немедленно отойти! – голос сорвался, перейдя в охрипший взвизг.

Из-за спины хозяина дома, не дожидаясь выстрела, выбралась приземистая, оплывшая фигура старухи. С истошным криком она слетела с крыльца, замахиваясь алебардой. Адъютант остановившимся взглядом следил за взметнувшимся потемневшим, погнутым когда-то давно лезвием.

Пехотинец перевёл дуло и нажал курок. Щёлкнул кремнёвый замок, высекая искру. Грохнул выстрел. Заряд, попав в упор, отбросил старуху назад. Она повалилась навзничь, скребя судорожно скрючившимися пальцами мгновенно покрасневшую на груди одежду. Грянул выстрел с крыльца. Солдат с новенькой кулевриной выронил своё оружие, схватившись за шею. Адъютант лишь ощутил, как вихрь горячего воздуха опалил ему щёку. И что-то легко толкнуло в плечо.

Пехотинец, бросив девицу, немедля вцепившуюся ему в ногу, обутую в армейский башмак, подхватил брошенную поодаль на плитки двора алебарду. Мужчина, развернув в руке ставшее бесполезным для стрельбы оружие, размахнулся прикладом как дубиной, метя в голову пехотинцу. Метнулось острие алебарды, втыкаясь повыше тонкого плетёного ремешка на поясе. Солдат повернул алебарду и рывком дёрнул к себе. Хозяин дома, согнувшись и коротко, судорожно кашлянув, ткнулся лбом в косяк, кувыркнувшись со ступеней крыльца.

Девица, цепляясь за солдата и безобразно разинув рот, зашлась в крике. Тот двинул ногой, но она поволоклась за ним, и он ткнул её древком. Она обмякла, разжав руки. Оглушённый адъютант, ощущая непрекращающийся звон в ушах, крикнул что-то неслышное для себя, но солдат, не обращая на него внимания, наклонился над своим товарищем, и повертел его безвольно качнувшуюся голову. Из разорванного зарядом горла выплёскивались тёмные ручейки, растекаясь вокруг и образуя неровную лужу. Обернулся, с искажённым в гримасе потемневшим лицом, и, перевернув алебарду вниз остриём, ткнул девицу в живот. Нагнулся, дёрнул подол, стаскивая юбку, бросив её рядом. Оскалив зубы, оглянулся к адъютанту, влезая на корчащуюся девицу.

Не помня себя, адъютант навёл дуло пистолета, целясь, как на ученьях. Услышал голос графа Эдгара: «Вот как это надо делать… Вы неплохо показали себя, молодой человек». Когда пороховой дым развеялся, он увидел, что во дворе он один стоит на ногах. Пехотинец лежал, уткнувшись лицом в женское бедро. Девица уже не шевелилась. Он почувствовал жжение в левой руке, и перевёл взгляд на рукав рубахи. Ткань пропиталась кровью. Рукав зиял прорехами в нескольких местах. Чувствуя, как кружится голова, и сглатывая неприятный привкус во рту, адъютант попятился, заталкивая рукоять пистолета за пояс.

Барон удовлетворённо вздохнул, отставив бокал, и ощущая приятное чувство заполненного до отказа желудка. Местное терпкое вино проливалось внутрь, грея горло и обволакивая внутри приятным теплом. Оглянулся на графа, неторопливо беседующего с хозяином дома. Лицо у него раскраснелось, граф явно был в лёгком подпитии, и доброжелательно настроен. Вино, попавшее на подвергавшийся долгому воздержанию желудок, оказало своё действие.

В передней раздался грохот падающей мебели, со стуком опрокинулась лавка, и послышались возбуждённые голоса. В дверь ввалились двое военных, вталкивая впереди себя бьющуюся в истерике служанку.

Все вскочили. Граф узнал своего адъютанта.

– Пауль, что это с вами? – крикнул он, глядя на ободранного, с перепачканным гарью и кровью лицом, молодого человека.

– Простите меня, ваше сиятельство, – адъютант бросился к своему командиру, наконец отлепившись от постового, дежурившего у входа, – я убил человека!

– Что вы сделали, Пауль? – страшным голосом спросил граф Эдгар, бледнея.

– Я убил мародёра! – ответил адъютант, сглатывая ком в горле и глядя на графа отчаянными глазами побитого щенка.

Хозяин дома охнул, хватаясь за грудь. Взвизгнула за дверью в спальню слышавшая всё хозяйка. Заскулила, комкая в руках подол передника, девчонка-прислуга.

– Что это? – спросил тревожно барон Жорж, оглядываясь на окно. Издалека доносился глухой гул колокола. Бургомистр подбежал к окошку и далеко высунулся, вытягивая шею.

– Пожар, – с отчаянием в голосе сказал он, возвращаясь и оглядывая гостей. – Дым над домами. Город горит.

Глава 18

Жиль вытащил очередной ящик из шкафчика у стены. Пошарил внутри, ощупывая стенки и донце. Перевернул и потряс изо всей силы. Посыпался мусор. Оглянулся на товарища, шарившего в комоде у двери.

– Ну что там у тебя?

Тот промолчал, пыхтя и выгребая обеими ладонями вещи на пол. Поднял голову и посмотрел на Жиля:

– Так, кое-что есть. Ты ищи, золотишко они где-то припрятали!

Тот пнул ногой разбросанное по полу разномастное тряпьё, присыпанное смятыми бумагами:

– Иди, ещё раз спроси у этого старого дурака.

Они оглянулись на старика привратника, приткнувшегося в углу. Тот не подавал признаков жизни. Седая клочковатая бородка топорщилась на застывшем в гримасе лице, залитом стекающей с рассечённого лба кровью.

Жак сплюнул в досаде.

– Это ты его так приложил? Постарался, нечего сказать!

– Что ж мне было делать, если он за дубинку схватился? Сказано ему было – деньги потом! А от его бабёнок не убудет.

Командир ввалился в дверь, отдуваясь и оглядывая подчинённых выпученными покрасневшими глазами. В руках у него был маленький бочонок.

– Всё возитесь! – гаркнул он охрипшим голосом, покачиваясь и клонясь к косяку. Вино в открытом бочонке булькало и выплёскивалось на пол, поливая разбросанные вещи.

Обернулся в открытую дверь и пьяно хихикнул:

– Сейчас, мои девочки, я к вам вернусь! Нашли золотишко? Или вам помочь?

Подчиненные пожали плечами, переглядываясь. Жиль указал на лежащего старика:

– Да вот…

Командир аккуратно, сгибаясь по частям, с преувеличенной осторожностью поставил полупустой бочонок на пол у стены.

Пошарил по карманам, выворачивая подкладку и сопя.

– Не умеете спрашивать, зелень мелкая. Сейчас я вам покажу, как это делают.

Пошатываясь, повернулся к лежащему привратнику. Защёлкал кресалом. Полетели искры.

– Сейчас, погодите, – бормотал он себе под нос, зажигая вытащенный из коробочки фитиль и нагибаясь, – вот мы его поджарим, и всё сразу узнаем…

Жиль дёрнулся было, и остановился, глазея на манипуляции десятника. Тот пошатнулся, выругавшись, и опять защёлкал кресалом.

Жак, озадаченно разинув рот, широко раскрытыми глазами уставился на разлетающиеся веером искры, падающие на смятые в беспорядке бумаги. Замычал, не находя слов, и тыча пальцем на занявшийся огнём мусор.

Яркая звёздочка упала в кучку бумаг и обернулась язычком пламени. Тихонько потрескивая, он пробежал по листкам, перебрался на смятую тряпку, обильно политую прозрачной коричневатой жидкостью из бочонка. Синеватый огонёк, неслышно горя, извилистой дорожкой прокатился к стоящему у стены бочонку.

Глухо ахнул, раздуваясь и заполняя маленькую комнатку, огненный шар.

Когда из окон бани повалил густой дым, в дверь, цепляясь за косяк, на мостовую вывалился Жак, и, надсадно кашляя обожжённым горлом, принялся кататься по покрытым пылью камням мостовой, пытаясь сбить пламя с горящей одежды.

Торопливо перебирая короткими толстыми ножками и задыхаясь на бегу, бургомистр догнал выворачивающего из ворот его дома вороного коня, и уцепился за стремя недавнего гостя. Поднял к нему искажённое лицо, залитое ручейками пота.

– Господа, господа, – сорвано прохрипел он. – Помогите нам тушить пожары! Не допустите грабежей!

Граф обернулся в седле. Оскалил зубы в злой усмешке:

– А почему вы решили, что это наши люди поджигали? Вы нас впустили, вы и несёте ответственность!

– Вы обещали, что не будет грабежей! – в отчаянии выкрикнул тот, цепляясь обеими руками за стремя графа Эдгара.

Тот наклонился с седла, и, глядя в упор в лицо бургомистра, в его выпученные глаза, прокаркал сведённым в спазме горлом:

– Поздно! Теперь это никому не под силу остановить!

В воздухе плыл зыбкий гул колокола, бившего с ближайшей башни. Ему вторили новенький звонкий колокол с ратуши и старый, потемневший бронзовый колокол с башенки на крыше гильдии кузнецов. По узким улочкам и переулкам плыл удушливый чёрный дым, подпитываемый едкими клубами, выползающими из узких окошек кабачков – там горела дешёвая виноградная настойка. В окна домов летели вещи, выбрасываемые жителями, надеющимися спасти хоть какое-то имущество. В узких переулках и на маленьких улочках отчаянного вида личности отбирали вещички у завернувших туда в поисках спасения обывателей. То и дело в ход шли ножи, и очередная жертва нападения валилась в пыль. Или неудачливому грабителю попадались крепкие мужчины, не желающие расставаться со своим добром. Тогда не везло другой стороне.

Солдаты, успевшие разбрестись по всему городу, поспешно выбегали из домов, и, отчаянно ругаясь на чём свет стоит, пытались выбраться из горящих кварталов. Еле слышно из-за стоящей над городом какофонии звуков тянулся в воздухе высокий голос трубы. Это командиры созывали своих.

У городских ворот собирались пехота и кавалеристы. Строились в неровные колонны, и, понукаемые выкриками командиров и завивающимися в воздухе дымными ручейками, растекающимися в толпе с удушливым запахом гари, торопливо выходили из города.

На главной улице, у складов, интенданты, торопясь, забрасывали в телеги последние мешки. Возчики проверяли крепление крепко прикрученных пеньковыми веревками бочонков. Рослые обозные лошади переступали ногами, беспокойно поводя ушами, косясь лиловыми глазами на возчиков.

Нестройный крик и звон, нарастая, выкатился из ближайшего переулка. На булыжную мостовую выплеснулась вооружённая чем попало толпа. Завидев обозные телеги, толпа зашумела. Вперёд вырвалась растрёпанная женщина, и, тыча алебардой на потемневшем древке, завизжала:

– Вот они! Они увозят наше добро! Бейте их!

Первые подбежавшие полезли на телеги. Возчики, подхватив увесистые палки с крюками, служащие им для паковки груза, стоя наверху, спихнули некоторых чересчур торопливых, бросивших оружие на мостовую. Вторая волна накатилась, наверх полезли оскаленные, злобные люди, цепляясь за верёвки, охватывающие груз. Молча кувыркнулся вниз на булыжники возчик с разбитой одним ударом алебарды головой. Забравшиеся наверх принялись перерезать толстые ворсистые верёвки, скрепляющие груз. Другие добивали свалившегося возчика. Ещё нескольких возчиков топтали ногами, стащив на мостовую.

Поскакавшая группа кавалеристов принялись теснить толпу, напирая на людей и тыча короткими пиками. Завизжала кавалерийская лошадь, к ней подобрались снизу, ткнув остриём в незащищённое брюхо. Ещё кто-то, взмахнув длинным ножом, перерезал ей сухожилия. Кавалерист, вытянув из седла оба пистолета и целясь вниз, разрядил оба. Выхватив саблю, соскочил с рухнувшей лошади, забившейся на мостовой.

Охранявшие обоз пехотинцы отступили за телеги, целясь в густо столпившихся вокруг людей. Раздался нестройный залп из ручных кулеврин. Выстрелы немногочисленного стрелкового оружия тем не менее произвели своё действие. Послышались крики и стоны. Первые из обступивших обоз нападавших повалились на землю. Раздались истошные крики тех, кто пытался добраться до телег из вторых рядов – арбалетчики, что целились понизу тележных осей, вгоняли болты им в ноги.

Интендант, взобравшийся на первую телегу, ухватился за брошенные погибшим возчиком вожжи. Пронзительно свистнул, звонко хлопая по лошадиным спинам. Выкрикнул команду. Сильные кони дёрнули, приседая на задние ноги, и одним рывком сдвинули тяжело гружёную телегу. Расшвыривая разбегающихся из под копыт и колёс людей, упряжка загремела по камням мостовой, и, набирая ход, покатилась к городским воротам. Пехотинцы, успевшие перезарядить оружие, вскочили на телеги, цепляясь за верёвки. Кавалеристы, оборачиваясь на скаку и тыча остриями пик, последовали за обозом. Вскоре на мостовой у складов остались лишь трупы нескольких солдат, павшая кавалерийская лошадь и повалившиеся во множестве на булыжники, бывшие когда-то пыльными, а теперь скользкие от крови, раненые и мёртвые горожане.

Пыльные, покрытые сажей колонны отходили по хорошо утоптанной на въезде к городку дороге. Небольшой отряд кавалерии лёгкой рысцой ушёл вперёд, опережая тянущуюся, взбивая пыль, пехоту. Другая часть всадников, приноравливаясь к пешим и небыстро катящимся телегам обоза, двигалась рядом и позади по дороге, ведущей в торговый город Отер.

Глава 19

– Дорогой мой, у вас ведь есть люди, которым вы могли бы доверить свою жизнь?

Ноэль поднял взгляд от карты. Леонел задумчиво грыз ноготь, рассматривая извилистую нитку дороги, вьющуюся вблизи нарисованных гор.

– У вас есть основания сомневаться в верности нашего гарнизона?

Леонел оторвался от ногтя и посмотрел в глаза собеседнику. В комнате для совещаний они были одни. Полковник проводил очередной обход. В последнее время он делал это чаще обычного, заменяя младших офицеров.

– Я не имею в виду гарнизон, Ноэль. Если бы вы пошли на опасное дело, в котором могли бы погибнуть, и ваше спасение зависело бы только от вашей храбрости и от преданности ваших спутников, кого бы взяли с собой?

Ноэль поднял брови, обхватив себя руками, и покачиваясь на стуле. Наконец сказал задумчиво:

– Ну, если так… Я бы мог назвать кое-кого из служивших ещё моему отцу. Правда, большинство уже немолоды. Да у моей тётушки, я знаю, есть верные люди. Но они ведь теперь в осаде.

Леонел оторвался от стола, побарабанив пальцами по карте.

– Эти рудники в горах, они ведь ваши, дорогой граф?

Граф, удивлённый поворотом разговора, пожал плечами:

– Разумеется, мои! И я очень этому рад.

– Насколько я знаю, это основной источник дохода провинции? – Леонел нахмурил брови, продолжая барабанить по карте.

– Ещё бы. Из-за чего бы тогда мои предки столько воевали? Если собрать всю кровь, которая пролилась в этих краях, получилось бы небольшое озеро.

– Это хорошо. – Его величество кашлянул, взглянув на собеседника. – Я имел в виду, что средства нам ещё пригодятся.

– Вы же знаете, что можете на меня рассчитывать.

Леонел отвернулся от стола, прошёлся по ковру, хмурясь и глядя в пол. Остановился, глубоко вздохнул.

– И соберите как можно больше людей, на которых можете рассчитывать вы, дорогой мой граф. Они нам очень скоро понадобятся.

– Мне собрать всех?

– Всех, кого сможете найти. – Леонел посмотрел графу в глаза. – От этого будет зависеть наша жизнь.

– Голубиная почта, господин. – Вульф, как всегда, появился почти бесшумно. Герцог подозревал, что некоторый шум тот производит, только чтобы хозяин не слишком пугался при его неожиданном появлении.

– Давайте сюда. – Анри нетерпеливо вскрыл крохотный цилиндрик и развернул тонкий, тщательно скрученный листок.