Текст книги "Круги по воде (СИ)"

Автор книги: Таня Финн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Телохранитель? – сладко улыбаясь, повторил Леонел. – Ну что же, можете забрать одного человека. Если он, конечно, согласится, – и он усмехнулся.

– Тогда прощайте. – И барон вышел из комнаты для совещаний, настежь распахнув двери.

Какое-то время все молчали, глядя ему вслед. Потом его величество, дрожащими пальцами подвигав рюмку по столу, сказал:

– Продолжим, господа.

Граф покашлял:

– Может быть, не стоило его гнать? – смутившись под суровым взглядом, всё же продолжил: – Конечно, эта дерзость, с которой он с вами разговаривал, недопустима…

– Ха!

– Да, я понимаю, это ужасно. Но, если подумать, барон очень полезный человек. Вы знаете, Ваше величество, как я отношусь к нему, и знаете, почему. – Ноэль покраснел ещё гуще Леонела. – И, тем не менее, я считаю, что следует попросить его остаться. С глубокими извинениями с его стороны, конечно.

Полковник задвигался на стуле. Леонел обернулся в его сторону:

– Вы тоже так считаете, комендант?

– Я считаю, как и его сиятельство, – хрипло ответил полковник, – только по другой причине. Этот человек слишком много знает о наших делах. Если он сейчас уйдёт, это может нам дорого обойтись.

Леонел опустил голову, разглядывая ногти. Потом оглядел обоих:

– Господин граф, я не собираюсь прощать барона за его дерзость. Комендант, барон заслужил моё милосердие, и я его отпустил. – И обернулся к скромно сидевшему в углу комнаты священнику:

– Святой отец, что вы скажете о милосердии?

Священник, пожилой человек в простом, поношенном одеянии, был старожилом в крепости. Он пережил двух комендантов и бесчисленное количество других обитателей гарнизона. К нему настолько привыкли, что уже не представляли другого на его месте. Отец Бители был тих, скромен в привычках, и был одним из тех, на которых, как говорится, держится мир. Смену власти в крепости он, кажется, даже не заметил, продолжая выполнять свой долг, и держась одинаково ровно со всеми. Ему предложили было перейти в новое, более удобное жильё, но он отказался, и его оставили в покое. Теперь он посмотрел на присутствующих, и ответил тихим, ровным голосом, который, однако, услышали все:

– Власть немыслима без милосердия. И его не должно заслуживать.

Наконец прервав повисшее после его слов молчание, Леонел сказал:

– Итак, продолжим, господа.

Барон, не глядя по сторонам, быстрым шагом миновал плац и свернул к казармам. Вызвал капрала. Тот вышел, позёвывая и оправляя сбившуюся со сна рубаху.

– Рой, – сказал барон, глядя на него, – ты, кажется, говорил, что тебе наскучила здешняя жизнь?

Тот встрепенулся, мигом просыпаясь.

– Да, говорил. Вы же знаете.

– Теперь представилась такая возможность. Ты готов поехать со мной?

Капрал повёл руками по рубашке.

– Да. Я только соберу вещички.

Карета послов вывернула за поворот узкой дороги, и крепостные башни закрыла вершина ближайшего холма. Пассажиры кареты сидели молча, думая каждый о своём. Наконец посол тяжело вздохнул, покрутив головой и оттянув пальцем узкий ворот:

– Мы попали в неловкое положение, друг мой.

Его спутник согласно кивнул.

– Разумеется, мы оставили себе пространство для манёвра – как же иначе!

– Но…

– Но, признаюсь, это было нелегко. Этот король, пусть даже некоронованный, очень резвый молодой человек. Признаться, он даже меня несколько раз поставил в тупик.

– Думаю, у него есть хорошие советники. Даже наверняка.

– И теперь нам придётся быть осторожными вдвойне.

– Ну, по крайней мере, одну промашку он совершил. Он отпустил нас с миром, не задерживая.

– Промашку? Хорошо, если это так.

– Не будьте так подозрительны, дорогой мой. Он ещё молод и неопытен.

Посол кивнул, задумчиво оглаживая бороду.

Его спутник открыл было рот, желая сказать ещё что-то, но раздавшийся снаружи шум прервал его. О стенку кареты раздался глухой удар, потом ещё. Карета затряслась, вильнула, подпрыгнув на ухабе. Дёрнулась раз, другой, и остановилась. Пассажиры повалились друг на друга. Снаружи слышался невнятный шум, беспорядочный стук копыт о каменистую землю и лязг оружия.

Посол, страшно побледнев, вытянул из-под сиденья сундучок. Открыл торопливо, но уверенно, и вытащил пару дорожных пистолетов. Его спутник, держась за ушибленный лоб, уже держал короткий клинок.

Дверца распахнулась. Посол, не глядя, выстрелил. В застлавшем карету пороховом дыму увидел, как его спутник выронил своё оружие, сгибаясь и тычась лицом в колени. Бросил разряженные пистолеты и потянулся было за шпагой, но в лоб ему уткнулся пистолетный ствол.

По узкой дороге, с обочин густо поросшей спутанным кустарником, слышался только глухой перестук копыт, да посвист птиц, возившихся в ветвях. Капрал сидел в седле с видом человека, видавшего все эти места много раз, и изрядно от них уставшего. Барон всматривался в дорогу рассеянным взглядом, расслабленно покачиваясь в такт движению коня. Никто теперь не признал бы того заносчивого щёголя и зануду, которого недолюбливало большинство обитателей крепости.

Невзрачный камзол, потёртый в местах, где он соприкасался с простой, но добротной портупеей, говорил о долгой походной жизни. В тщательно пристёгнутых неброских ножнах покоилась ухоженная шпага с надёжной гардой. Даже выражение лица его изменилось. Теперь это был обычный мелкий обедневший дворянин, ищущий пропитания и приключений где придётся.

Там, где дорога поворачивала к тракту и раздваивалась, разбегаясь под прямым углом, барон встрепенулся и повертелся в седле, оглядывая кусты. Кивком указал направление, и они свернули с основного пути.

У лесной дороги, среди кустов шиповника, густо поросших по обочине и выпускающих упрямые побеги под колёса и копыта, пробиралась местная лисица. Пугливо поводя головой и шевеля пуговкой влажного носа, вышла к поломанным веткам. Земля здесь была взрыта лошадиными подковами и утоптана тяжёлыми сапогами. Опустила голову, обнюхивая влажную землю. Клочок яркой тряпки привлёк внимание. Она, трепеща ноздрями, уткнулась в кровавое пятно. Рыжая шерсть на загривке встала дыбом, лисица попятилась, и, поджав пышный хвост, отскочила далеко в сторону.

Глава 5

На тракт вывернула запылённая карета. За ней рысцой двигались несколько всадников. Сначала дорога была пуста. Потом впереди показались повозки торговцев, сопровождаемые охраной, и несколько телег местных жителей, желающих добраться до соседнего городка. Карета присоединилась к каравану, и сбавила ход, покатившись вслед за телегами. Один из сопровождавших её всадников привязал поводья своего серого к карете и забрался внутрь. Устроившись на сиденье, и захлопнув дверцу, он спросил сидевшего в ней человека:

– Ну как, нашёл?

Тот покачал головой, оглядывая разбросанные по полу и сиденьям вещи, раскрытый и выпотрошенный дорожный сундучок.

– Надо было получше искать.

– Надо было как следует расспросить господ послов.

– Что уж теперь говорить, – усмехнулся Мерк.

– Может, их и не было, этих секретных бумаг?

Тот пожал плечами.

– Может быть.

Обновлённый свежей краской указатель объявил о приближении торгового города. Телеги выкатились на площадку местного рынка и остановились. Карета, увлекаемая запылёнными лошадьми, последовала за ними, всадники сопровождения спешились. Часть их поспешила к торговым рядам, откуда доносились людской гомон, звон монет и аромат свежевыпеченного хлеба.

Двое, ведя коней в поводу, пробирались через рынок. За их спинами рассыпался над толпой, понемногу удаляясь, звон кузнечного молота. Был пик торговли, народ кружился меж лавочек волнами.

– Держи его! – пронзительно взвизгнул лопоухий парень, перегибаясь через прилавок, и указывая в толпу. – Держи вора!

Толпа заволновалась. Все завертели головами. Из-под телеги выкатился тощий мальчишка. Отчаянно работая локтями, протолкался между собравшихся в кружок женщин с корзинками, и на четвереньках нырнул было под очередной прилавок. Но шарахнулся от протянутой руки с растопыренными пальцами, пытавшейся поймать его за ворот. Завертелся на месте и бросился под брюхо коня, ведомого в поводу.

– Поймал. – Капрал, ухватив мальчонку за плечо, выволок его из-под своего гнедого. Тот молча вырывался.

– Ну-ка, не дёргайся, – капрал сжал пальцы, и мальчишка зашипел, извиваясь и приплясывая на месте.

Подбежали лопоухий парень и его хозяин, торговец, обвязанный по объёмистому животу не слишком свежим фартуком.

– Ну наконец-то ты мне попался, – отдуваясь и дыша пивными парами, сказал он торжествующе. – Теперь я потащу тебя к судье, милок. Ты у меня узнаешь, как воровать.

– Сколько он у тебя украл, любезный? – сухо спросил барон, кладя руку на голову мальчишки и поворачивая его к себе лицом. Тот всхлипнул.

Торговец поднял глаза и встретился с бароном взглядом. Засопел, нагибая голову, и разглядывая его сапоги и шпагу.

– Ну, не то чтобы очень… – протянул он. – На пару серебряных монет.

Барон запустил руку в карман камзола, покопался там, и вытащил монету. Вложил её в руку торговца и тихо сказал ему что-то на ухо. Тот кивнул, тараща глаза. Раскрыл ладонь и уставился на увесистый кругляшок, переводя неверящий взгляд с него на двоих уходящих с мальчишкой мужчин.

– Сколько он вам дал? – с любопытством спросил лопоухий помощник, сунувшись посмотреть.

Тот торопливо сжал пальцы.

– Сколько надо.

– Все собрались? Отъезжаем, – коротко приказал хозяин серого коня. – До ночи надо успеть к ночлегу.

– Ты никого не забыл, М...Мерк? – спросили его над ухом.

– Прекрати подкрадываться ко мне сзади! – прошипел тот, оборачиваясь, опуская руку, непроизвольно дёрнувшуюся к поясу, и меряя взглядом ухмыляющегося человека в потёртом камзоле.

Торопливо дожёвывая ароматную краюшку, последний всадник отряхнул руки и уселся в седло. К их разношёрстной группе присоединились барон с капралом. Запылённая карета, сопровождаемая группой всадников, выкатилась с площадки, оставив маленький торговый город позади, и выехала на тракт.

– Зачем мы его с собой потащили? – спросил Рой, лениво поворачивая голову, с презрением оглядывая трясущегося в седле лохматой лошадки мальчишку.

В свете наступившего утра тот казался ещё более тощим и неказистым. Лучи восходившего солнца пригревали дорогу, и лошади пошли бодрее, всхрапывая и мотая головами. Мальчишка уцепился за седло.

– Никчёмный народишко эти горожане, – продолжил капрал, зевая, – никакого от них толку.

Барон оглянулся назад, щурясь на обузу. Усмехнулся.

– Может быть, он нам пригодится в качестве обеда, – сказал он, – когда деньги закончатся.

Капрал посмотрел на него. Потом откашлялся.

– Вы уж предупреждайте, когда шутите, а когда нет.

Королевская охота подошла к самому приятному моменту – пикнику. Складные походные столы были расставлены в виде определённой буквы. На лёгком ветерке трепетали белоснежные скатерти. Сияли начищенные блюда и кубки. Столовые приборы артистично раскладывались специально выделенными для этого людьми. От ближайшей поляны доносился умопомрачительный аромат жарящейся туши. Шипел жир, потрескивали ароматные ветки. За покрытыми свежей весенней зеленью кустами прогуливались нарядные парочки, хихикая и любезничая без оглядки.

Его величество, по этому случаю одетый в специально пошитый охотничий кафтан, расшитый мелким цветным бисером и крупными жемчужинами, блестя глазами и поправляя потные пряди, прилипшие ко лбу, описывал восхищённым дамам свои охотничьи подвиги.

– А вот и наш дорогой Анри! – воскликнул он, приветливо кивая брату. – Вы, как всегда, в сопровождении прекрасной дамы.

И Филипп оглядел спутницу брата. Она была хороша. Герцогиня присела в лёгком поклоне.

– Какие церемонии, дорогая, – любезно сказал король, обводя взглядом тонкую талию и краешек изящной туфельки.

– Дорогой брат, вы, должно быть, помните нашего кузена, герцога Гаррета? – щуря масляные глазки, сказал Анри. – Тогда позвольте представить его супругу – прелестную Эльвиру.

– Прелестная кузина, мы рады встрече с вами, – и Филипп, улыбаясь, подал руку герцогине. – Нам хочется лично проводить вас к столу.

Лакеи уносили тарелки, расставляли другие. Разговор за столом потерял стройность. Все говорили, не обращая внимания на соседей. Герцогиня ответила выверенной улыбкой на любезный кивок и улыбку порядком нагрузившегося короля, и склонила голову, прислушиваясь к словам Анри. Тот наклонялся к самому её уху, шепча очевидные любезности.

Скромно одетый молодой человек пробрался к столу, склонился к герцогине и зашептал хозяйке на ухо. Она подняла голову, взглянула на него, сохраняя безразличную улыбку. Повернулась к Анри.

– Это наш секретарь, Фидо, – сказала она спокойно, – мне нужно отойти на минутку.

– Ну уж нет, дорогая, – вставая вслед за ней, усмехнулся тот, – куда вы, туда и я. Я вас сегодня не отпущу.

– Ну что же, охота удалась, – король поднялся, и, покачнувшись, опёрся о стол обеими руками.

– Прошу прощения, Ваше величество, – его брат, торопливо расталкивая некстати подворачивающихся под ноги лакеев, склонил голову перед столом, глядя на неубранное ещё блюдо с остатками мелких костей.

Филипп в изумлении взглянул на него.

– Ужасные вести, Ваше величество, – продолжил Анри трагическим голосом, обводя взглядом присутствующих.

Все примолкли. Король мигом протрезвел.

– Ужасные вести с южных границ, – повторил брат короля, сжимая руки и качая головой. – Их сейчас доставили люди, которые явились очевидцами событий, и готовы доложить обо всём.

Придворные собирались кучками, вытягивая шеи в сторону высоких, украшенных густой позолотой двустворчатых дверей королевского кабинета.

– Как вы могли допустить такое? – В голосе короля гремел металл, взор метал молнии. – Вас поставили охранять, вы не справились! Как вы посмели сюда явиться!

Двое перед ним стояли, потупившись. Они слушали уже некоторое время, и почти оглохли. Наконец, когда король смолк, отдыхая и промачивая пересохшее горло, его брат, покачивая головой, сказал:

– Возможно, были какие-то обстоятельства, о которых мы не знаем? Расскажите нам о них.

Стоящие перед ними начальник посольской охраны и Мерк переглянулись. Начальник охраны вздохнул:

– Мы считали, что опасный путь нами уже пройден. Нам оставалось лишь выехать на большую дорогу, которая хорошо охраняется. К тому же в крепости нам обещали…

– В какой крепости? – вкрадчиво спросил Анри. Король встрепенулся.

Охранник потупился.

– Мы обещали не рассказывать об оказанном нам гостеприимстве. Но теперь, когда всё так обернулось, я не могу молчать.

Оставшись одни, король и его брат посмотрели друг на друга.

– Сидит в своей крепости! Нос боится высунуть! – передразнил с сарказмом Филипп.

– Кто же мог подумать, что наш Лео окажется таким шустрым, – Анри опустил глаза. – Должен признать, дорогой брат, ты был прав во всём.

– Но каков Лео! – король забегал по ковру, – принять послов, всё у них выспросить, оказать гостеприимство! А потом хладнокровно убить!

– Очевидно, он опасный противник. Твои предчувствия не обманули тебя, дорогой брат, – Анри потеребил губу, хмурясь и глядя в пол.

– Убийство послов не шутка, – медленно выговорил Филипп. – Великий герцог не простит.

– Так что же, это война?

– Сейчас война для нас равносильна потере всего, чего мы достигли. Мы не можем этого допустить. – Король остановился и пронзительно посмотрел на брата. – Нам придётся выступить в поход и взять крепость Контанс.

Глава 6

Эльвира поднялась со складного стульчика, тут же подхваченного Фидо, и улыбнулась хмурому брату короля, покинувшему королевский кабинет.

– Потом, дорогая герцогиня, потом, – он хотел пройти мимо, но она подхватила его под руку.

– Прошу меня простить за дерзость, Ваше высочество, – и Эльвира склонилась к самому уху Анри, благо, он был ниже её ростом, – но у меня важные сведения, которые могут многое прояснить.

– Вот так встреча старых друзей, – капрал хмуро посмотрел на сидящего рядом на голом сыром полу барона. – Кажется, вы обещали обед и постель по высшему разряду.

– Не беспокойся, Рой, имей терпение. – Тот сидел, скрестив ноги, на полу, опустив голову, и, казалось, слушал тишину.

– Видал я людей, которые из таких вот подвальчиков угодили в петлю, – пробурчал Рой.

Мальчишка, сидевший рядом, обхватив тощие коленки, с испугом взглянул на него.

– Рой, ты мне мешаешь, – ровно сказал барон, не открывая глаз.

Капрал вздохнул. Покосился на мальчишку:

– Так как тебя как зовут, мелюзга?

Тот пугливо отодвинулся.

– Я задал вопрос, – сводя брови и делая зверское лицо, рыкнул капрал.

Барон поднял голову.

– За нами идут.

Провизжав, отодвинулся давно не чищеный засов. Вошедший молодой человек в тёмной простой одежде указал сопровождающим его рослым лакеям на барона:

– Вот этот.

Лакеи бесшумно расставили последние приборы на обеденном столе в малой гостиной. Так же бесшумно вышли, сопровождаемые старшим лакеем, осторожно прикрывшим за собой тяжёлые створки дверей. Эльвира проводила их нетерпеливым взглядом. Гаррет кашлянул, взглянул на золотые часы на каминной полке:

– Что-то они задерживаются.

– Ты предупредил Фидо, что это за люди? – резко спросила жена.

– Конечно. Он знает своё дело, дорогая.

Двери приоткрылись, секретарь вошёл и остановился, пропуская вперёд человека в потёртом камзоле. Тот прошёл через гостиную, мягко ступая по начищенному до зеркального блеска паркету, и улыбнулся герцогине:

– Здравствуй, Эльвира.

Повернулся к герцогу:

– Добрый день, дорогой зять. Рад вас видеть в добром здравии.

Его слова встретили ледяным молчанием. Наконец хозяйка сказала, меряя его взглядом:

– Мы не имеем чести быть вашими родственниками, господин как-вас-там.

Герцог кашлянул:

– Вы сказали, что у вас есть важные сведения, которые могут нас заинтересовать, господин… – он запнулся.

– Я предпочитаю, чтобы меня называли барон Эверт, – ответил тот. Огляделся вокруг, и, выбрав лучшее, по его мнению, незанятое кресло в гостиной, направился к нему. Уселся поудобнее, и продолжил, глядя в покрасневшее лицо герцогини:

– Конечно, я сильно изменился, дорогая сестра. Но это тебя не извиняет. Я-то думал, ты бросишься ко мне на грудь со слезами радости.

– Убирайся из моего кресла! – взвизгнула герцогиня, приподнимаясь и глядя на него с выражением глубокого отвращения.

– Эльвира. – Герцог был шокирован. – Ты ведёшь себя неприлично.

– Пусть убирается! – Она опустилась в кресло.

Гаррет кашлянул, оглядываясь на жену:

– Если этот человек утверждает, что он наш родственник, пусть докажет свои слова.

– Сожалею, но я не собираюсь ничего доказывать, – их гость, удобно откинувшись на спинку кресла, легонько улыбнулся. – Да и доказательств у меня нет.

– Тогда говорите, зачем пришли, и покончим с этим.

Когда гость принялся излагать своё дело, хозяева дома переглянулись и впились в него взглядами. Пожаловаться на недостаток внимания было нельзя. Они ловили каждое его слово.

– Это очень опасное дело, – наконец выговорил герцог, забыв о тщательно уложенной причёске, запуская в волосы всю пятерню и сжимая пальцы.

– Это правда, насчёт земли? – жадно спросила герцогиня.

– Какие у нас гарантии, что изложенные вами обстоятельства соответствуют действительности? – спросил Гаррет, глядя на гостя.

– Вы хотите, чтобы я поклялся? Чем же – своей честью? Тогда прикажите вашему секретарю вернуть мне мою шпагу, – и барон показал пустые ножны.

Герцог смутился. Посмотрел на секретаря. Тот пошептал ему на ухо.

– Вам вернут ваше оружие, когда вы покинете нас.

Когда Фидо увёл их гостя, они посмотрели друг на друга.

– Это очень опасное дело, Эльвира. Всё предыдущее кажется мне детскими играми по сравнению с ним.

– Зато подумай, что можно получить в результате. Подумай о нашей дочери. Я не хочу, чтобы её ждала участь моей матери, которой пришлось выйти замуж за честного, но бедного провинциального барона, только потому, что её отец, граф Данкан, не умел держать нос по ветру.

– Дорогая, что ты говоришь.

– Но это правда, Гаррет.

Герцог хлопнул себя по лбу:

– Вспомнил! А я всё думал, на кого похож этот наш странный гость. Помню, когда я ещё был совсем ребёнком, отец впервые взял меня с собой во дворец и представил королю. Я стоял и смотрел на них снизу вверх. Помню, как король разговаривал с моим отцом, а рядом с ним был человек, и его величество обращался к нему просто по имени – Данкан. Он ещё наклонился ко мне, и потрепал меня по волосам, сказав что-то моему отцу. Ну конечно! Эльвира, прости за вопрос, у вашего деда не было незаконных сыновей?

Герцогиня фыркнула.

– Гаррет, опомнись.

– Но всё таки?

Она ответила раздражённо:

– Хорошо, я скажу тебе. Помнишь тот день, когда вы приехали к нам в дом, и мы впервые увидели друг друга? Вспомни тогда надоедливое создание, вертевшееся под ногами у взрослых, которое бывшая наша кормилица никак не могла поймать?

Герцог открыл рот, глядя на Эльвиру изумлёнными глазами. Наконец выговорил:

– А выглядит моим ровесником. Хотя я, выходит, старше на…, – он задумался, машинально приглаживая начинающую редеть шевелюру.

– Дурные компании до добра не доводят, – сказала жена ядовито.

Загремел засов, и капрал вскочил, моргая на свет, глядя на вошедшего секретаря.

– Рой, это я, – барон стоял рядом с Фидо.

– Я провожу вас к вашим помещениям, – Фидо указал направление, двинувшись по ухоженной дорожке сада к виднеющимся за верхушками деревьев строениям.

Капрал догнал неторопливо шагавшего за секретарём барона, и пошёл рядом.

– Оружие всё отобрали, – сообщил он. – Я уж думал, вы не вернётесь.

– У меня дурная привычка возвращаться, – барон оглянулся на мальчишку. Тот тянулся за ними, вертя головой по сторонам.

И остановился, глядя округлившимися глазами вперёд. Барон с Роем посмотрели, и увидели – Фидо рядом с ними уже не было. А были четверо здоровых мужчин с завязанными тряпками лицами. И в руках у этих людей зажаты длинные увесистые палки.

Барон обхватил мальчишку одной рукой поперёк туловища, оторвав от земли. У того лишь мелькнуло в глазах, и они приземлились в стороне, а преградивший путь назад детина согнулся, ухватившись за колено.

Рой, перехватив посередине палку, уже отобранную у противника, крутанул в руке, опуская закруглённый увесистый дрын на голову её хозяина; не прекращая движения, очертил в воздухе замысловатый крендель, и палки ещё двоих вылетели, пропав в густой траве. Из-под полы тёмных кафтанов показались тесаки, мелькнуло лезвие, и кусок палки, разрубленной почти пополам, взлетел, медленно вращаясь, словно во сне. Мальчишка расширенными глазами смотрел, как Рой, двигаясь неторопливо, словно пробираясь сквозь вязкий сироп, поднимает руку, сжимает пальцы на конце обрубка. Как разворачивает кисть, и палка, уже опускаясь, в возвратном движении, срезанным краем втыкается в горло едва двинувшегося навстречу противника. А второй обрубок отбивает потянувшийся к капралу широкий клинок. Как двое, оставшиеся на ногах, обступают его с двух сторон, показав тускло блеснувшие лезвия. И почему-то он ещё видел, как барон, проворно орудуя пальцами, не так медленно, как капрал, отстёгивает пустые ножны. Как, странно изогнувшись и держа ножны за ремень, хлещет под локоть повернувшегося боком человека. Люди движутся медленно, но ножны размазываются серым пятном. Звука удара мальчик не слышит, а противник сгибается пополам, судорожно хватая ртом воздух, и валится на траву. Оставшись один, последний из нападавших разворачивается, чтобы бежать, но Рой догоняет его одним прыжком, и валит на землю.

Глава 7

Капрал наклонился над повалившемся в траву рослым мужчиной. Перевернул. Повертел голову, взяв за подбородок:

– Вырубился.

Тот неудачно упал, ударившись лбом об откатившийся декоративный камень, из тех, что обрамляли прихотливо извивавшуюся дорожку.

Барон присел рядом, поднял тому веко, похлопал по щекам.

Сзади кашлянули. Это был давешний секретарь, в сопровождении охраны.

– Господа, вы не пострадали? Что здесь произошло?

– Это мы хотели бы узнать у вас, господин секретарь, – барон поднялся, отряхивая руки и меряя Фидо взглядом.

– Я свернул к службам, узнать, всё ли готово, – спокойно ответил молодой человек. – Вы лишь ненадолго остались одни, и уже устроили драку.

Капрал набычился и двинулся было к нему, но Эверт, остановив его, сказал спокойно:

– Я могу поговорить с вами наедине, Фидо?

– Обстоятельства изменились, господин барон, – и Фидо склонил голову, тихо сказав: – вас хочет видеть ещё одна важная особа.

– Такая же, как этот? – барон показал на человека, лежащего у них под ногами.

– Это неуместная шутка. Прошу вас следовать за мной.

Когда они отошли по усыпанной гравием дорожке, углубившись под тень раскидистых деревьев, покрытых свежей листвой, секретарь сказал, оглянувшись на отставшее сопровождение:

– Если у вас есть что сказать, говорите сейчас.

– Я всего лишь хотел узнать, уважаемый Фидо, ваше полное имя. Это, простите меня, напоминает собачью кличку.

– Зачем вам моё имя? – сухо спросил секретарь.

– Потому, что у меня странное ощущение, что я вас уже где-то видел. Или кого-то на вас похожего. Вы не знаете никого по имени Теренс?

Секретарь запнулся. Выровнял шаг, и сказал глухо:

– Что вы знаете о Теренсе?

– Кто он вам?

– Это мой брат. И мы не имеем о нём известий с самой зимы.

– Тогда я мог бы вам многое рассказать.

Они остановились перед маленькой дверкой в глухой стене, выложенной из серого камня. Секретарь постучал условным стуком рядом с замком, и сказал:

– Мы поговорим с вами позже. Желаю удачи, господин барон. Она вам понадобится.

В тесной, душной комнатке, заставленной мебелью тёмного дерева, завешенной толстыми покрывалами, горел наспех разожжённый камин. Кроме него, комнату ничто не освещало. Окна были тщательно задёрнуты.

– Стойте, где стоите. – В кресле у камина сидел человек. Он положил ногу на ногу и сложил пальцы домиком, глядя на барона. Лицо его было закрыто бархатной маской. В узкой прорези лишь виднелись тёмные глаза, поблескивающие белками в свете камина.

– Объясните, зачем вы здесь, человек, называющий себя барон Эверт?

Тот огляделся. Покашлял.

– Я решил, что мне стоит сменить друзей. Мой предыдущий покровитель перестал меня устраивать.

Человек в кресле поднял указательный палец и указал барону за спину:

– Этого человека за вашей спиной зовут Вульф. – Барон обернулся. Он увидел мрачное, покрытое рябинами оспин, лицо невысокого, плотного человека. – Он хорошо разбирается в разных вещах. А особенно в том, как добиваться правды от людей.

Человек щёлкнул пальцами. Вульф ловким движением подбил барона сзади под коленки, бросив на пол, одновременно прихватывая за руку и принявшись её выкручивать.

– А теперь я повторю свой вопрос – зачем вы здесь, господин барон?

Тот замычал, мотая головой, вцепляясь пальцами свободной руки в ворс ковра.

Человек встал, подошёл, глядя, как барон елозит лбом по ковру.

– Если хотите, чтобы вас поняли, говорите членораздельно.

Тот, глотнув воздуху, сипло сказал:

– Я сказал, что он больше времени проводит под юбкой у своей девки, чем занимается делами.

– Кто он?

– Леонел. Пожалуйста, пусть он перестанет.

– Продолжайте, Вульф. Что ещё?

– Я делал всё для него, я старался. А он вышвырнул меня, как шелудивого пса. Сказал, чтобы я убирался. Из-за этой девки.

Человек щёлкнул пальцами.

– Отпустите его, Вульф. – И сказал, глядя, как барон, сидя на ковре, смаргивает набежавшие слёзы, растирая помятую кисть:

– Вот теперь я вам верю.

Прошёл к креслу, уселся, закинул ногу на ногу:

– Вы хотели бы отомстить?

– Да, – хрипло ответил барон, – да, я хочу этого.

Капрал с мальчишкой играли в кости. Капрал собрал фишки в широкую ладонь, потряс, хитро глядя в веснушчатое лицо:

– Ну, давай, делай ставку.

Тот шмыгнул носом, наученный горьким опытом, и глядя с недоверием на руки капрала.

– Чему ты учишь ребёнка, Рой? – сказал барон, оглядывая с порога простую комнатку, которую им выделили.

– А что мы ему, родня? – удивился капрал. – Вы обедали, ваша милость? Если хотите, у нас тут много чего есть – как вы и обещали, накормили до отвала.

– Спасибо, Рой, я уже наелся, – тот прошёл к столу, посмотрел на выпавшие фишки.

– А что у вас с рукой?

Барон усмехнулся.

– Учился вилку держать.

Взял в руку фишки, подержал немного, небрежно бросил, разжав пальцы. Потёртые от частого употребления костяшки прокатились по столу.

– Он выиграл! – пискнул мальчишка, показывая чумазым пальцем на выпавшее число.

– Цыц! – сказал капрал, тоже глядя на стол. – Это не считается. Господин барон просто так бросил. Правда, ваша милость?

– Правда, Рой.

Леонел задумчиво тронул пальцем шахматную фигуру, морща нос.

– Вы будете ещё думать, Ваше величество? – спросил с улыбкой отец Бители. С другого края доски стояло совсем немного фигур, взятых противником. Зато с его стороны сошедшие с поля битвы теснились нестройной толпой.

Тот вздохнул, двинул фигуру.

– Пожалуй, вот так.

Священник хмыкнул, погладил короткую, широкую бороду. Аккуратно поставил двумя пальцами фигуру:

– Шах и мат.

Леонел зафыркал, откидываясь в кресле.

– Мне сегодня не везёт. Надеюсь, в следующий раз я вас обыграю.

– Разумеется, Ваше величество, такая возможность существует.

Леонел сказал задумчиво, глядя на священника:

– Вот за что я ценю вас, отец Бители, это за то, что вы один из немногих, кто не боится говорить мне правду.

– Я тоже ценю вас, Ваше величество. За то, что вы эту правду хотите слышать. Только вот говорящих её в последнее время стало меньше. А я лишился своего любимого противника.

– Вы говорите о бароне Эверте? – хмуро спросил Леонел.

– Да. И я могу сказать вам, что я лишился не только сильного противника и интересного собеседника. Я упустил возможность наставить на путь истинный этого заблудшего человека.

– Как это?

– Признаюсь вам, Ваше величество, в грехе, который я совершил в своей гордыне. Очевидно, я слишком суетен и нетерпелив. В последний раз, когда мы с господином бароном имели удовольствие играть за этим столом, мы поспорили. Если выиграю я, господин барон придёт ко мне на исповедь. Он признался, что уже очень давно не исповедовался.

– А если выиграет он? – с любопытством спросил его величество.

Священник смутился. Погладив бороду, сказал извиняющимся тоном:

– Позвольте мне не вдаваться в подробности. Во всяком случае, я пообещал, что, со своей стороны, не стану давить на господина барона в вопросах веры. Я был слишком самонадеян.

– И кто выиграл?

– Он. Но с обещанием дать мне отыграться. И вот теперь этой возможности может уже и не представится.

– Да, – сказал Леонел, глядя в доску. – Может быть.

– Ну что же, по крайней мере, он обещал, что мы обязательно сыграем ещё. Если посчастливится.

На голубятне ворковали, шурша перьями распущенных хвостов и стуча лапками, почтовые голуби. Больше сонную тишину просторного чердака ничто не нарушало. Где-то далеко внизу слышались звуки отдаваемых новобранцам команд и топот по плацу множества ног, обутых в добротные башмаки. Косые лучи света падали на пол, освещая недавно выметенные доски.