Текст книги "Круги по воде (СИ)"

Автор книги: Таня Финн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Леонел шумно выдохнул, кладя руки ладонями на стол, и обвёл глазами собравшихся. Все ждали, стоя по сторонам широкого стола, на котором развернули большую разноцветную карту провинции.

– Господа, я собрал вас здесь, чтобы объявить – время пришло. Больше медлить нельзя. Потеряв ещё день, мы рискуем потерять всё.

Они подошли ближе, к расстеленной карте. Посмотрели на извивающиеся змейки дорог, разбегающиеся по сторонам большого южного тракта, одна из которых, изгибаясь между гор, проходила рядом с зубчатым кружком, увенчанным штандартом. У маленьких вершин гор, поросших нарисованным лесом, были от руки начерчены флажки двух цветов.

– Ваше сиятельство, вам слово.

Ноэль, слегка склонив голову, указал на один из флажков:

– Мои люди здесь. Они полностью готовы и ждут только приказа.

– Господин полковник.

– Войско готово, все учения проведены. Обмундирование и оружие в порядке. Мы укомплектованы.

– Гарнизон?

– Оставшейся численности хватит для защиты крепости.

– Капитан Фицпауль.

Капитан приблизился к столу, нагнулся над картой.

– Нам по-прежнему блокируют подходы к крепости. – Он указал на цветные флажки. – Вот тут войско северных соседей. В основном пехота. Хорошо обученное, отборное войско.

Палец капитана переместился на другой флажок.

– Здесь люди герцога Гаррета. С ними ещё наёмная кавалерия. Командир – граф Гуго. Стоит нам выйти из ворот, мы наткнёмся на кого-то из них, не успев даже вспотеть.

– Хорошо.

Леонел обвёл глазами свой совет. Все взгляды обратились на него. Он хотел пригладить пятернёй волосы, но сдержался.

– Я беру командование на себя. Мы начинаем войну. Полковник, трубите сбор.

Комендант торопливо кивнул и вышел из зала для совещаний.

– Фицпауль, что говорят ваши люди?

Капитан проводил взглядом полковника. Повернулся и тихо сказал, глядя на Леонела:

– Есть сведения, что войско северных соседей до сих пор не получило обещанной платы. Они недовольны. В лагере герцога говорят, что своему войску платит сам Гаррет. Что он будет делать, никто не знает. Люди графа Гуго пойдут за ним.

Леонел посмотрел на Ноэля. Кашлянул.

– Хорошо, Фицпауль. Я доволен вами. Вы можете идти.

Они остались вдвоём. Помолчали.

– Дорогой друг, скоро мы узнаем, насколько крепко наши головы держатся на наших шеях.

– Я готов.

– Ваша тётушка сможет выстоять?

Ноэль улыбнулся.

– Тётя Амелия будет держаться так долго, насколько это потребуется. Это железная женщина.

– Насколько много? – Гаррет повернулся, позволяя застегнуть очередную пряжку ремня. Паж старательно затянул ремень, дохнув, протёр краем рукава пряжку.

Взял протянутый плащ, накинул господину на плечи. Герцог выбрал застёжку.

– Отряд пехоты. Все хорошо вооружёны.

– Кавалерия?

– Конных поменьше, чем у нас. Но все в полном вооружении.

Герцог Гаррет оправил плащ, взял перчатки.

– Пошлите человека к северянам. Я хочу встретиться с послом.

Посол пришёл в сопровождении воина, поросшего юношеской, только начавшейся курчавится бородкой. Он всегда брал его с собой на совещания, и Гаррет с Гуго шутили между собой, что это неспроста. «Может, это его побочный сынок?» – спрашивал Гуго, фыркая в усы.

В палатке для собраний, специально поставленной на равном удалении от обоих лагерей, уже нетерпеливо прохаживался граф Гуго. Завидев вошедшего Гаррета, он прекратил дёргать себя за чёрные прядки волос, торчащие за ушами.

– Что я слышал, дорогой герцог! Наше дело сдвинулось с мёртвой точки?

– Из крепости вышел значительный отряд и движется в сторону южного тракта. – Гаррет сделал знак пажу разложить карту на маленьком столике. – Наше сидение сиднем закончилось.

– И я очень этому рад. – Посол, пригнувшись, вошёл в палатку, как всегда с его приходом показавшейся маленькой. За ним следовал его молодой спутник.

– Надеюсь, теперь мы получим обещанную нам сумму. Иначе, клянусь своим клинком, наши воины даже не станут вынимать оружие из ножен.

– Что вы хотите сказать, господин посол?

Посол усмехнулся в бороду, обводя светлыми глазами в сеточке мелких морщин обоих южан.

– А вот что. Ваш государь обещал мне, и не только на словах, а своей личной подписью на бумаге. На хорошей такой бумаге, у нас такой не делают. – Посол сделал паузу. Его внимательно слушали. – Обещал мне, а значит, всем нам, деньги за то, что мы придём к этой крепости и будем сторожить её. Мы выполнили это.

– Вы обещали сделать не только это, – с досадой ответил Гаррет.

– И нам много чего обещали. Что половину суммы мы получим сразу же по прибытии на место. Где эти деньги?

– Послушайте, дорогой посол. Мне тоже не передали то, что должны были. Тем не менее я собираюсь выполнить свой долг…

– У вас, уважаемый герцог, свой долг, а у меня свой. Я должен только богу, своим людям и своему отечеству. И больше никому.

– Простите, что напоминаю, посол, но не должны ли вы отчётом своему государю? Князю, как вы его называете? Что он скажет на это?

Посол развернул вытянутый из рукава рулончик плотной бумаги. Подал Гаррету.

– Наш князь полностью одобряет мои действия. В пределах договора, разумеется.

Герцог вгляделся в листок. Гуго подошёл поближе и вытянул шею, желая посмотреть. Даже молодой спутник посла проявил интерес, слегка подвинувшись к ним.

– Действительно, подпись вашего государя.

Гаррет отдал бумагу.

– Ну что же. Мы с графом Гуго выступаем навстречу гарнизону крепости. Без вашей поддержки у нас не будет перевеса. Но мы сможем их задержать.

– А кто сказал, что мы не пойдём с вами? – Посол ухмыльнулся. – Я сказал, что мы не будем драться, пока нам не заплатят. Мы поступим согласно договору.

– Это Жозеф. – Лейтенант Сиггел выпрямился над вытянутым на середину каморки телом. Посмотрел на врача.

– Тот же самый удар. Прямо в сердце. – Врач развёл руками.

Сюзанна, прижавшаяся к стене, всхлипнула.

– Поль, – сказал лейтенант переминавшемуся тут же солдату. – Берите тело, несите вниз. И найди отца Бители. Пусть займётся своим делом.

Священник отряхнул руки, задумчиво оправил ворот тёмного простого одеяния. Покачал в ладони ключ с овальным кольцом и замысловатой бородкой. Вытянул из кармашка, пришитого под полой, и обычно полного всяких полезных мелочей, маленький моток шнура, аккуратно продел ключ в шнурок и повесил себе на шею. Повёл головой, оправляя щекочущий груз.

Хлопнула, распахиваясь, дверь. Доски пола заскрипели под тяжёлыми шагами. Затрещала, разгораясь, лампа с полированным отражателем.

– Отец Бители? А я-то думал, что забыл закрыть дверь.

Священник повернулся, спокойно глядя на вошедшего.

Человек подошёл ближе, поставил лампу на столик.

– Могу я узнать, что вы здесь делаете?

– Я пришёл принять твою исповедь, сын мой.

– Мне не в чем исповедоваться, – резко ответил он.

– Разве твоя совесть спокойна? И призраки мёртвых не посещают тебя?

– Вы говорите загадками, святой отец.

– Облегчи свою душу, сын мой. Тебе станет легче.

– Уходите, отец. – Он отступил к двери, взялся за ручку. Обернулся. – Или объясните, что стоит за вашими словами.

– Я не нашёл ключа на общей связке. – Бители грустно улыбнулся. – Такого маленького, с интересным колечком. Я отыскал его в ящике твоего стола. Им недавно пользовались.

Его собеседник застыл, взявшись за ручку двери. Тяжело вздохнул.

– Вот оно что. – Его пальцы сжались на рукоятке засова, сдвигая металлическую полоску. – Тогда нам действительно есть о чём поговорить, святой отец. Задержитесь у меня.

Он двинул рукой, задвигая засов. Дверь содрогнулась от сильного толчка, лязгнул, не успев закрыться, металлический язычок.

– Вот как. Все уже здесь. – Лейтенант оглядел комнатку, щурясь на лампу. – Хорошо.

Посмотрел на стоящего у двери человека.

– Возникли некоторые вопросы, на которые мне хотелось бы получить ответ. Надеюсь, я найду его здесь.

– Убирайтесь из моей комнаты. У меня личный разговор со святым отцом.

– Очень хорошо. Святой отец нам пригодится. – Сиггел не двинулся с места, задумчиво разглядывая комнатку. – Мы нашли Жозефа.

Остановив взгляд на священнике, продолжил:

– Он успел сказать кое-что перед смертью.

Священник опустил голову, прошептав слова молитвы.

– Он не мог ничего…

– Что он не мог? – быстро спросил лейтенант. – Потому что его убили так же надёжно, как старого Фике? Где вы были, когда я послал его искать вас, господин комендант?

Полковник побагровел.

– Вы забываетесь, лейтенант. Идите и займитесь своим делом. И говорите, только когда найдёте что-то, кроме пустых подозрений.

– К сожалению, сын мой, это не пустые подозрения. – Отец Бители, сожалея, покачал головой. – Вы напрасно убили бедного молодого человека. Он успел прийти ко мне и всё рассказать. Это были лишь подозрения, но, убив его, вы их только подтвердили.

– Ерунда, – сказал полковник, отступая к двери, – вы ничего не докажете. А пока мне нужно идти. Сейчас, когда вся крепость осталась на мне, мне некогда заниматься одной смертью какого-то новобранца.

– Сожалею, господин полковник, но вы никуда не пойдёте. Я тоже неплохо знаю устав. Шпионаж и диверсии в военное время караются смертью. А у нас ведь военное положение.

Полковник шагнул к двери. Лейтенант протянул руку, преграждая ему дорогу.

– Я хотел только узнать, зачем вам это понадобилось.

– Дорогу! – крикнул комендант.

Дверь отворилась, капитан Фицпауль заслонил проём.

– Комендант, прошу вас сдать оружие и следовать за мной. Мы разберёмся с вашим делом, когда вернётся господин.

– Вы идиоты! – гаркнул полковник. – Они не вернутся! Их возьмут в кольцо и всех перебьют! Неужели вы думаете, что претендента на престол просто так пропустят вглубь страны?

– Это не наше дело, господин полковник. Сдайте оружие и идите за нами.

Улыбаясь, комендант отступил к самой стене. Взялся за перевязь. Сказал, глядя на лейтенанта:

– А вы не знаете, Сиггел, где я черпал сведения для противника? Ваша маленькая птичка чирикала мне их на ушко.

Он засмеялся.

– Я поймал её, когда она пробиралась в ваше любовное гнёздышко. Ей очень не хотелось, чтобы я выдал её. Ведь это повредило бы её карьере. Вы ведь очень дорожите своей карьерой, лейтенант? Теперь ей придёт конец. Когда ваш любимый господин вернётся, он тут же положит конец шашням с госпожой Алиной.

Капитан, взглянув на застывшего Сиггела, шагнул к полковнику, протягивая руку.

– Лейтенант, помогите мне, и никто ничего не узнает. – В руке полковника блеснул отражённым огнём лампы клинок офицерского палаша.

Сиггел механически взялся за рукоять, украшенную затейливым узором, потянул оружие из ножен, глядя перед собой. Полковник сделал мгновенный выпад, целясь капитану в лицо. Чуть слышно шипя, клинок капитана покинул ножны, отбросил палаш.

– Вам не одолеть меня, полковник, – сказал Фицпауль, ровно дыша, – я служил в королевской гвардии.

Комендант оскалился. Сделал выпад, тесня капитана к стене узкой комнаты.

– Вы забыли, что мне нечего терять.

Он сделал финт, ловко обведя клинок капитана, лязгнул металл, Фицпауль отшатнулся. На незащищённом предплечье появился порез.

Они шагнули, перемещаясь в тесном пространстве. Мелькнули длинные лезвия, сплетаясь в сверкающую змею, и выбитый палаш коменданта отлетел к двери.

Быстро отступив, полковник откинул со столика вышитую салфетку, украшенную бахромой. Под салфеткой, в корзинке для фруктов, лежал пистолет. Ухватив выверенным движением рукоять, он поднял руку, целясь в капитана. Двинул дулом, поправляя прицел.

– Видно, всё же придётся нашуметь.

Согнулся, хватаясь за пальцы, пистолет вывалился из онемевшей руки и упал на пол. Лейтенант Сиггел подбросил в ладони вытянутый из ножен клинок, перехватывая рукоять, которой ударил полковника по запястью.

Тот взглянул на лейтенанта, на подступившего ближе капитана.

– Ну уж нет, меня вы не получите!

Блеснуло лезвие в свете маленькой лампы, комендант уверенно ткнул себя в сердце. Отец Бители, стоящий рядом, обхватил его, выкручивая руку с ножом. Борясь, они налетели на маленький столик, пошатнулись, не разжимая рук, и рухнули на пол. Загремел отброшенный стул.

– О нет. – Капитан осторожно разжал пальцы священника, отвёл в сторону широкую ладонь. На грубой тёмной ткани выступила кровь, быстро пропитывая края короткого разреза, и расплываясь почти неразличимым пятном.

Сиггел завернул руки коменданта за спину, и, резко выдохнув, приложил головой о стену. Тот обмяк.

– Если священник умрёт, я тебя прикончу, – хрипло пообещал лейтенант.

Полковник лишь помотал головой, моргая помутившимися глазами.

Глава 35

В кромешной темноте блеснул лучик света, и тут же пропал, потайной фонарь качнулся, освещая неровные каменные стены. Узкий коридор изгибался, уводя вниз по вьющейся винтом лестнице. Двое людей в тёмных плащах, спускавшиеся по грубым ступеням, молчали. Глубокая тишина давила уши. Поднимающиеся по сторонам коридора стены казались неподъемно тяжёлыми, изгиб тёмного хода не давал разглядеть коридор на расстоянии вытянутой руки. Один из двоих, шедший сзади, приостановился, оглядываясь по сторонам. Ему показалось, что стены коридора сужаются и неминуемо раздавят их. Он тяжело глотнул воздуха, теребя край плаща. Его спутник, оглянувшись, нахмурился, потянул за рукав, и он снова двинулся следом.

Они миновали последний поворот лестницы, коридор окончился маленькой треугольной площадкой. Первый приостановился, вслушиваясь. Поставил фонарь на пол, вытащил из-за пояса массивный ключ. Провёл рукой по полотну небольшой сводчатой двери, окружённой массивным каменным косяком, нашарил замочную скважину. Ключ неслышно повернулся, человек взялся за кованую ручку, и дверь тихо приоткрылась. Человек опять постоял, прислушиваясь. Потом поднёс к губам сложенные ладони, тихонько посвистел птицей. Это было пение птички с красивыми пёрышками, которые так любила местная городская стража. Через промежуток времени, обозначенный ударами сердца, послышался ответный посвист.

Человек обернулся, поманив своего спутника к выходу. В дверном проёме тёмным бархатом расстилалось ночное небо. Тот выглянул наружу, подался назад и пожал руку своему проводнику.

– Спасибо за всё, капитан.

– Не за что. Госпожа сказала, что предпочитает отдать вас на волю провидения, чем на растерзание этому солдафону.

– На волю провидения… – пробормотал его спутник.

– Идите осторожно. Я не смогу вам ничем помочь, если что. Прощайте.

Барон шагнул в темноту. Капитан Орсо отступил назад, закрывая дверь.

Мадлен положила гребешок на столик и отвела тщательно вычесанные золотистые пряди назад, поднимая и закручивая в узел одним выверенным привычным движением. Взяла с полированной поверхности маленького столика шитый шёлковой нитью и кружевами кокетливый чепец, осторожно надела. Взяла со столика зеркальце, повернулась вправо, влево, и улыбнулась своему отражению.

– Да ты красавица, милочка.

Она вскочила, уронив зеркальце на ковёр, прижав руки к груди. Тёмная фигура, окутанная с головы до пят в плотную шаль, шевельнулась, женская рука, блеснув камнями браслетов, подняла краешек ткани, откинув себе на плечи. Засеребрились в свете ночника небрежно убранные за спину светлые локоны. Мадлен уставилась на незнакомку. Та, не сходя с места, поводила голубыми блестящими глазами, рассматривая богато убранную палатку. Задержалась взглядом на раздвинутой полупрозрачной ширме, разрисованной цветами и птицами, из-за которой раздавалось лёгкое похрапывание, и опять посмотрела на Мадлен.

– Он уже спит? Я хотела поговорить с ним.

– Теперь он уже не проснётся до утра, – машинально ответила девушка.

Незнакомка улыбнулась. Подошла к столику, нагнувшись, подняла зеркальце, погляделась в него. Обернулась к Мадлен.

– Теперь я понимаю, почему он перестал меня навещать. Ну что же, передай ему, когда проснётся, что Матильда больше не будет его беспокоить.

– Матильда? – Девушка подалась к ней, пытаясь ухватить за край шали. Та повернулась, спокойно подобрав край ткани, отороченный бахромой, и улыбнулась ей в лицо. Мадлен почему-то стало неуютно.

– Я поняла, ты пришла из города, – тихонько сказала девушка. – Ты из другого лагеря, да?

– Если ты хочешь задержать меня, или напугать, милочка, не советую даже стараться. Но если хочешь, крикни. Я полюбуюсь на результат.

Мадлен сжала руки, комкая кружевную оборку лёгкого платьица.

– Ты не так меня поняла. Я не хочу причинять тебе неприятности. Только спросить.

Она перевела дыхание, глядя на женщину.

– Скажи, не знаешь ли ты что-нибудь о людях из нашего лагеря? Они остались в городе прикрывать отступление наших солдат. Здесь считают, что они или убиты, или взяты в плен.

– Ты имеешь в виду кого-то конкретно? – мягко спросила незнакомка.

Мадлен покраснела.

– Я хотела бы узнать о двоих людях. Один из них сделал мне много хорошего.

– А другой?

– А другого я люблю.

– Ты любишь солдата? А ведь ты можешь сделать неплохую карьеру здесь, в этой палатке.

– Не смейся надо мной. – Девушка нахмурилась. – Если не можешь помочь, я узнаю сама.

– Я не смеюсь над тобой. Хорошо, опиши мне этих людей. Я постараюсь тебе помочь.

Он двинулся вперёд в кромешной темноте, ступая на ощупь и ориентируясь на поблескивающие огоньки, рассыпанные высоко в небе, и красные точки костров на земле. Была глубокая ночь, тишина лежала кругом, словно ватное одеяло. Только где-то далеко в стороне трещал запоздалый стрекотун. Он прошёл вдоль тёмной массы стены, почти неразличимой для глаз, остановился, постоял немного и повернул в сторону, держа направление на огоньки костров. Опять остановился, прислушиваясь. Плотнее запахнул тёмный плащ и двинулся дальше.

– Стой, где стоишь. – В бок ему упёрлось тонкое остриё.

Не успел он шевельнуться, в спину тоже ткнули.

– Иди за нами. И не вздумай дёргаться.

Подчинившись, он последовал за ними, придерживаемый за локти с двух сторон. Незнакомцы несколько раз сворачивали, пробираясь извилистыми закоулками, таща его вдоль шершавых стен, затем провели через открытое пространство, которое угадывалось лишь по движению воздуха, и опять несколько раз свернули. Наконец они остановились и толкнули его вперёд, пропуская в низенький проём, открывшийся перед ними. Он вошёл и остановился, ослеплённый светом.

Маленькая комнатка освещалась лампой, установленной на круглом, покрытом скатертью столике. Стены тонули в полумраке. Моргнула, разгораясь, ещё одна маленькая лампа, и женщина, держащая её в руке, подошла ближе, покинув тень у стены. Она поднесла огонёк за выпуклым стеклом ему к лицу, и он непроизвольно отшатнулся. Она отвернулась и поставила лампу на столик.

– Садись сюда, – она указала на стул с высокой спинкой, поддёрнув шаль, сползающую с белоснежных рук, обнажённых до локтей. У неё был красивый, глубокий голос.

Женщина уселась на другой стул, напротив него, и положила руки на скатерть.

– Я хочу убедиться, тот ли ты человек, который мне нужен. Скажи, ты узнаёшь меня?

Он бросил взгляд на пальцы, унизанные кольцами. Задержался на одном кольце, тяжёлом, с крупным зелёным камнем. Посмотрел ей в лицо.

– Ты Матильда.

– Хорошо. Один мой клиент хочет получить тебя в качестве трофея. Это потешит его самолюбие и поможет подняться ещё выше. Но прежде чем отдать тебя ему, я поговорю с тобой.

Он вздохнул, потёр лицо ладонями.

– В последнее время я устал от разговоров. Может быть, ты просто меня отпустишь?

– Ты не сумеешь повлиять на меня, – резко сказала ведьма, слегка хлопнув по столу. Огоньки ламп моргнули, закачавшись за стеклом. – Я знаю эти штучки.

Она наклонилась, подавшись вперёд:

– Скажи, как ты увидел дом на поляне? Только тот, кто там был, мог это сделать. А ты не только это сделал, ты ещё и улизнул от меня. Это мог сотворить только тот, кто…

– Я не причастен к смерти твоей матери, Матильда.

– Ты был там! – прошипела она.

– Я не был при этом. Но я знаю, кто это сделал.

– Сейчас ты скажешь, что угодно. – Она презрительно поморщилась .– Путь к жилищу местной ведьмы знали немногие, и совсем мало тех, кто был в самом доме. Её сожгли вместе с хижиной! Когда я пришла туда, я нашла лишь обуглившиеся брёвна. И следы всадников на поляне. Признайся, ты был с ними!

– Тебе ведь так не хотелось заниматься семейным делом, Матильда? Ты надеялась, что твоя мать проживёт ещё очень долго, так долго, чтобы нашёлся кто-то другой, и занял твоё место? Ты же хотела просто наслаждаться жизнью и любовником-дворянином, ведь он был так молод и очарователен. Красивый, забавный, богатый, да ещё и обещает увести к себе в столицу? Ты и правда думала, что так будет?

– Как ты узнал?

– От его слуги. Ты можешь проверить, лгу я тебе, или нет. – Он протянул ей руку через столик. Сказал мягко, глядя ей в глаза:

– Я был дружен с твоей матерью, молодая Матильда. Я помню тебя. И твою дочку. Тогда она была совсем крошкой.

Она отшатнулась. Протянула руку и ухватилась ему за запястье, сжав пальцы.

Опустила глаза, покачиваясь на стуле. Ровным голосом выговорила, не поднимая взгляда:

– Да. Ты говоришь правду.

– Тебе доставили, что ты просила? – Клиент, улыбаясь, взялся за спинку высокого стула, покачал его. Скоро, скоро это изменится.

Она молча смотрела на него. Он в замешательстве подвигал стулом по плиткам пола.

– Да, – наконец ответила ведьма. – Да, я получила то, что ты мне прислал.

– Ты собиралась мне сказать, что обещала. – Клиент уселся на стул, привычно удержался на шатком сиденье. Она пожелала взять с собой свою старую мебель. Ему пришлось уступить.

– Я скажу тебе. – Она не стала глядеть в шар, не стала раскладывать на скатерти в затейливом узоре своих засушенных ящериц.

Приподняла уголки алых губ, положила руки на стол. Он отметил, что кольца на точёных белых пальцах поменяли порядок, а тяжёлый перстень с зелёным камнем, знак ведьмы, переместился на другую руку.

– Этот человек, которого ты должен бояться, сейчас находится в другом лагере. У него большая палатка двух цветов: синего и белого. Он невысок ростом, у него тёмные кудрявые волосы и тёмные глаза. Он имеет право командовать людьми.

Клиент приподнялся на стуле. Впился в неё взглядом.

– Но ты сказала, что он чем-то страшен, как и красив. Я догадываюсь, о ком ты говоришь. Что в нём страшного?

– Он страшен своей властью над людьми. Он не ведает жалости, отдавая приказы. И он опасен. Для тебя.

Клиент осел на стул. Провёл ладонью по лицу. Может ли быть, чтобы этот сопляк Анри решил вести свою игру? Должно быть, власть окончательно вскружила ему голову.

– И ты говоришь, он опасен… Ты точно знаешь?

– Теперь, когда я так близко к нему, в этом нет сомнений. – Ведьма опять улыбнулась лишь губами.

– Ну что же. – Он сжал зубы. Ещё всё можно исправить. – Тогда отдай мне того, кого ты просила. Я доставлю его своему господину.

И граф Скал’ле улыбнулся в усы. Ещё одна шпилька в бок маршалу.

– Его уже нет здесь. Я принесла его в жертву.

Он вскочил, опрокинув стул.

– Что ты сделала, ведьма?

– Я принесла его в жертву духам. – Она спокойно смотрела на него. Белые пальцы на скатерти лежали ровно. – Неужели ты думал, что твоё знание не будет оплачено?

– Но человек… – пробормотал он, озираясь по сторонам, словно боясь увидеть останки жертвы. – Как ты могла?

– Не думай о нём. Потеряв в малом, ты приобретёшь больше.

Он посмотрел на неё, успокаиваясь. И правда, он приобретёт больше. Теперь, когда тайный враг ему известен.

Он устало повёл плечами, оправил плащ, отсыревший за ночь и тяжело давивший шею. Редкие сосёнки по сторонам тропы стряхивали на двоих всадников мелкие капли влаги. Их тонкие длинные иглы и растянутое меж угловатых ветвей кружево паутины казались унизанными полупрозрачным бисером. Торчащие из почвы, усеянной прошлогодней хвоей угловатые камни потемнели от влаги. Лесная тропа, почти невидимая, огибала деревья, и пряталась за крупными валунами, поднимаясь по склону очередного холма.

Его спутник, тоже закутанный в плащ, толкнул своего бурого небольшого конька, подъезжая ближе. Скуластое загорелое лицо ничего не выражало, узкие тёмные глаза и крючковатый нос выдавали уроженца соседней страны, чьи громоздящиеся каменные пики, покрытые у основания непролазным хвойным лесом и увенчанные на неровных верхушках одеялами клубящихся облаков угадывались далеко на горизонте.

– Они где-то здесь. – Он мотнул головой, указывая направление. – Я сдам вас на руки первому посту. Мне велели убедиться, что вы дошли, куда надо.

– Войска ушли далеко от лагеря.

– Они идут со скоростью пехоты. Мы уже должны с ними столкнуться.

– Я могу отблагодарить вас?

– Нет необходимости. Я только выполняю свой долг.

– Ну почему сейчас? Почему, когда он мне нужен больше всего, этот проклятый барон вздумал пропасть без вести? А может, эти подлые людишки уже спрятали его труп где-то в каменных закоулках города и теперь делают невинные лица?

Анри со стуком опустил оставшийся недопитым кубок на столик. Багровое вино выплеснулось на полированное дерево.

– И это теперь, когда задуманное дело подошло к концу! Пусть нас выгнали из города кавалерийским наскоком. Это досадное недоразумение, только и всего. Торговый город, ключевая позиция всего юга, взят мной, этого уже не оспорит никто. Осталось только дождаться, пока подойдут наши союзники с севера, и с ними отборная кавалерия кузена Гаррета, перед этим разделавшись с жалкими самозванцами, осмелившимися предъявить свои права на власть.

Герцог опять взялся за кубок. Сделал большой глоток.

– И когда они подойдут, держись, дорогой Великий герцог. Ты покатишься кувырком обратно в свои горы. – Анри гаденько улыбнулся. – И мне уже даже не понадобится обращаться за помощью к старому приятелю.

Он вспомнил холодное лицо этого иностранца графа, его узкие чёрные глаза, смотрящие на него со скрытым превосходством.

– Да, мы провернули с вами неплохие дела, дорогой мой. И, может быть, вы мне ещё пригодитесь. Когда я стану королём. Всегда хорошо иметь своих людей там, за границей.

Герцог повернул голову. Негромко свистнул. Откинулся полог, и в палатку протиснулся здоровенный детина. Почтительно склонился у порога, не решаясь ступить на цветастый ковёр.

– Сейчас ты спрячешься за ширму, дорогой Рик. – Герцог одобрительно оглядел крупную фигуру нового телохранителя. – Я буду говорить с одним человеком. Если ты заметишь угрозу с его стороны, можешь убить его.

Здоровяк кивнул.

– Ну что же, милый Вульф. Если тебя нанял мой брат, сейчас мы это узнаем. А если нет… В план барона придётся внести изменения. Это сделаешь ты, мой верный Вульф. Ничего, что тороплю события. И ничего, что ты при этом погибнешь. Ведь это послужит на пользу мне, а значит, и всем нам.

Глава 36

– Сегодня они подошли так близко, что я видел даже веснушки на носу у их знаменосца. – Граф Гуго посмотрел на герцога.

Они двигались во главе кавалерии, собранной в шеренги и образовавшей полукольцо. По центру, построившись в обычае, свойственном их народу, двигались люди северного князя. А за ними, совсем рядом, почти на расстоянии выстрела, шло войско из крепости. Они шли в полном вооружении, соблюдая строгий порядок. Над стройными колоннами развевалось два штандарта: красный лев графа Ноэля и белоснежный орёл, сжимающий в когтях синий щит – символ королевского дома.

– Ещё есть время. – Гаррет отвернулся, вглядываясь в редкий лесок, спускающийся по склонам и распадающийся на отдельно стоящие сосёнки. Гонца, которого он ждал, всё не было. – Мы не вышли на место.

Впереди, где дорога теряла уклон и холмы понижались, расступаясь и открывая взгляду зелёную равнину, на карте был нарисован значок из скрещённых мечей. Конец пути для многих, многих из тех, кто шёл сегодня по этой дороге.

– Ты заметил, мой дорогой Вульф, что я в последнее время был немилостив к тебе?

Герцог сложил пальцы домиком, наблюдая из-под руки. Прижался теснее к спинке широкого кресла, ощущая сквозь плотную рубаху кольца мелко набранной кольчуги. Если бы мог, он надел бы и шлем, хотя знал, что это не поможет.

– Это был план, придуманный нами. Мои враги – а ты знаешь, дорогой мой, я окружён врагами! – мои враги должны были подумать, что я тебе не доверяю.

Вульф посмотрел на своего господина. На лице его, широком и угрюмом, проступила радость. Он слегка двинулся, непроизвольно желая ощупать подаренный бароном амулет. А ведь он не слишком в него верил.

– Теперь я могу открыть тебе всё. Дорогой друг, моя жизнь в опасности. Мой брат, ослеплённый гордыней и наговорами этих самых врагов, желает моей смерти. Он считает, что я мечу на его место!

Анри перевёл дух, поёрзал в кресле. Продолжил, пристально глядя на телохранителя:

– Ты должен помочь мне, дорогой Вульф. Да что там, я прошу тебя, как друга! Только ты сможешь сделать это так, чтобы никто ничего не понял. Несчастный случай… Я не говорю, что именно мне нужно от тебя, Вульф. Но ты мой друг, мы столько лет провели рядом. Ты сам знаешь, что надо делать.

Телохранитель стоял, напряжённо уставившись на него. Наконец он расслабился и кивнул головой в знак понимания.

– Ты поможешь мне, мой друг?

Вульф опять кивнул. Он не любил лишних слов.

Герцог с трудом удержался от глубокого вздоха облегчения. Чувствуя, как радость поднимается внутри и подкатывает к горлу, милостиво покивал в ответ:

– Тогда иди, дорогой Вульф. И поспеши, время не ждёт.

Он проводил взглядом выходящего из палатки телохранителя. Улыбнулся, прикрыв глаза и грезя наяву. Ощутил тяжесть короны на голове. Увидел её, как наяву – обод тёмного золота, увенчанный зубцами, украшенный по кругу поблёскивающими камнями, и одним, большим синим камнем посередине.

Вздрогнул, открывая глаза. Новый телохранитель стоял на ковре, прямо перед ним, и смотрел ему в лицо.

– Ты тоже можешь… – он не договорил.

Огромная ладонь ухватила его за горло, вытащила из кресла. Приподняла так, что он поднялся на цыпочки, пытаясь глотнуть воздух сведённым ртом и тщетно выдавливая из себя крик о помощи.

– Предатель, получи своё. – Мелькнуло лезвие, дважды всаживаясь в тело с жутким хрустом. Затем рука разжалась, отпуская его, позволяя упасть на ковёр.

Герцог скорчился, зажав руками живот. Перед его глазами, совсем близко, лежал, зарывшись в ворс ковра, окровавленный нож с узорчатой рукояткой. Почему-то ему сейчас было совершенно необходимо разглядеть украшающий её рисунок. Это было важнее всего.

– Гонец? Ну наконец-то.

Молоденький паж с гербом дома Гаррета, красиво вышитым цветными нитками по кафтанчику тонкого сукна, почтительно склонился, отступая на почтительное расстояние. Гаррет нетерпеливо вытянул шею, оглядываясь кругом. Он увидел пегую лошадь секретаря. Рядом с ним, на гнедом, почти чёрном коньке ехал человек в простом тёмном плаще. Фидо миновал расступившихся оруженосцев, подавших своих рыжих рослых коней в стороны, и поманил за собой гонца.

– Вы не слишком торопились, любезный, – нетерпеливо бросил герцог. – Давайте письмо.