Текст книги "Да прибудет тьма (СИ)"

Автор книги: Таня Баньшива

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

– Проверить, все ли на месте? – скомандовал Грег.

Йоран, проскакал вдоль отряда, считая каждого. Люди шептались, узнавая дуб.

– Все! – ответил воин, вернувшись.

– Мы дома, – сказал Льёт и улыбнулся, прижал покрепче Тенебрис, которая наконец-то забылась крепким сном. – Мы дома.

Дождь закончился.

Весть о возвращении дружины разлетелся по деревне в миг. Люди бросали свои дела и спешили на главную площадь. Воины ещё только въезжали в ворота, а их уже встречала вся Валье.

– С возвращением, – высокая светловолосая дева шагнула навстречу Фолкору.

Она протянула руку и ухватила Тимора за гриву. Жеребец остановился, мотая приветственно головой. Всадник спрыгнул с коня, обнял женщину, сунул руку в полы её красного плаща, отороченного мехом, погладил круглый живот.

– Я скучал по тебе, моя Грай*. Мой рассвет, – прошептал ярл на ухо супруге. Румянец выступил на бледных щеках женщины.

Воины спешивались, торопились в объятия своих женщин и матерей. Дочки висли на шее отцов. Мальчишки хватали коней и вели в сторону гардов, разбросанных по берегам голубого залива.

Только Грег проехал мимо, устремившись к самому большому дому. Дорогу ему преградила черноволосая девушка. Длинная коса её, перевязанная яркой красной лентой, спускалась ниже пояса. Глаза горели зелёным огнем. Вдовица ухватила мужчину за сапог.

– Я ждала тебя, Грег Льёт, – проговорила она грудным завораживающим голосом, устремив взор на всадника. Тот промолчал.

– Даже слова приветливого не скажешь? – вдовица шла рядом. – А я ведь, все глаза проплакала за тобой.

– Как мёд речи твои Мия*. Обрати их к более достойному, – Грег направил твердой рукой Хоррора к задней части дома.

Мия шла следом.

– Когда? – Фолкор не торопился убрать руку с живота. Прижал ладонь крепче и получил в ответ толчок. Улыбнулся счастливо. Поцеловал нежно жену в голубую жилку, что пульсировала на виске.

– Недолго ждать осталось, – ответила Грай. – Пойдём.

– Погоди. Дела у меня ещё остались, – Фолкор нашёл глазами девушку, что стояла в стороне, смотрела грустно на радостные лица воинов и их счастливых жён. К ней он и направился.

– Прости меня, Баребра*. Не уберёг я мужа твоего, – Фолкор посмотрел в голубые глаза, наполненные слезами. – Пал он храбро. В бою. С дымом ушел в Вальхаллу с братьями. Не знать ему больше боли. Будет всегда сыт да пьян рядом с Одином.

Протянул Фолкор молодой вдове свёрток, в котором лежал оружие её мужа да пояс расшитый.

– Нет твоей вины в этом, ярл. Так судьба распорядилась. Жалею только, что не понесла от Йоханнеса*. Прервался род его милостивый, – вздохнула горько девушка. Опустила она голову, принимая вещи.

– Ты молода ещё. Красива, – тяжело давались слова Грегу. – Нового мужа найдешь. Вон, Йоран, посмотри на него. Он у нас воин бравый. Всё в холостяках ходит, после смерти невесты, да брата младшего. Приглядись. Из него хороший муж будет.

Кинула взгляд Баребра на Йорана. Воин разговаривал с Дегни*. Рядом стояла маленькая девочка, держалась за подол простого платья матери. Муж Дегни – Оддманд*, тоже не вернулся из похода.

– Сколько всего не вернулось? – Баребра подняла гордо голову.

– Пятерых потеряли. Муж Дегни первый сгинул. Ещё в первой схватке. В битве с Сумрачными ещё четыре славных воина отправились в Чертог славы.

– Сумрачные? – злые нотки прозвучали в голосе девушки.

– Демоны, – ответил ярл. – Если тебе что понадобится, приходи ко мне, проси, не стесняйся. Я всегда помогу.

– Я знаю. Благодарю тебя, Фолкор, за заботу. Ты и так много сделал для меня. Приютил в Валье, не прогнал, хотя знал кто я.

– Валье держит ворота открытыми для всех, кому помощь нужна.

– Всё равно, спасибо тебе. И брату твоему, – проговорила Баребра, пригладила подол зелёного сарафана с вышивкой в виде папоротника. – Пойду я.

Поправила девушка светлые косы да прижала крепче сверток к груди. Направилась она на другую сторону залива, где дом её небольшой, без мужа теперь осиротевший, стоял.

– Один сложный вопрос решил, осталось колдуна пристроить, – проговорил Грег под нос, высматривая мальчишку.

Бледный Матс стоял у ворот. Бруни топтался рядом.

– Чего не проходишь? – обратился к мальцу ярл. – Теперь это твой дом.

– Тут не люди. На пальцах не пересчитать сколько, – сказал Матс и, глянул затравленно, испугавшись сказанного.

– И мы с тобой не совсем люди. И сестра твоя названая – тоже не человек. Не бойся их. Они сами нас боятся.

Фолкор приобнял мальца за плечи.

– Многие из них от Сумрачных пострадали. Кто дом потеряла, кто – семью, а кто – с жизнью почти распрощался. Все нашли приют здесь. Семьи создают… с людьми. Живут дальше. И тебе нужно вперед двигаться. Я тебя с женой познакомлю, – сказал ярл и подтолкнул мальчика в сторону Грай.

– Да я и не боюсь, – Матс неуверенно шёл рядом с ярлом. – Непривычно просто мне. Значит в легендах и сагах правда сказана? Все они существуют?

– Существуют. Но не все. Смертные видят и воспринимают их как людей. Не знают кто они. И ты им не говори, – добавил мужчина, подходя к супруге. – Это моя Грай.

Мальчишка остановился в шаге, рассматривая женщину. С виду молодая, лицом приятная. Улыбка у неё мягкая, как у мамы была. Светлые волосы по плечам распущены, на лбу перехвачены лентой вышитой. От неё исходил нежный, розовый свет.

– Тебя как зовут? – обратилась женщина к мальчику.

– Матс. Так меня мой отец Гуди назвал, – ответил тихо, и уже более громко добавил, заметив живот Грай. – Мальчик у вас. Нет. Два мальчика. Двое их. Одинаковые.

Радостью засветились глаза паренька.

– Так ты прорицатель? – с удивлением спросила Грай, сама, рассматривая свой живот. Не чувствовала она двоих. Хотя, в роду у них были близнецы – братья по отцу.

– Колдун он, – ответил за мальчика ярл. – Видит больше, чем знает и понимает. Учится ещё.

– Что ж, Матс, сын Гуди, рада приветствовать тебя в Валье! Буду счастлива видеть тебя в нашем гарде, – лицо Грай сияло счастьем.

_____________________________

*Грай – рассвет.

*Мия – упрямство.

*Баребра – незнакомка.

*Йоханнес – милостивый.

*Дегни – новый день.

*Оддманд – защитник.

Глава 23

– Кого привез на этот раз? – Мия стояла в дверях, разглядывая комнату, хоть и была тут не впервые.

Просторно. В середине очаг, сложенный из камня до половины человеческого роста. В его середине щепа для розжига, словно готов он был прямо сейчас принять жаркий огонь. Рядом лавка. И за очагом можно сидеть как за столом. Под крышей три окна, наполняющие комнату светом. В углу большая кровать. На ней шкура медведя. На стене в изголовье щит и копье. На полу, куда утром ступает босая нога с кровати, ещё шкуры. На веревке, что тянулась от стены к столбу у двери, одежда развешана: штаны да рубахи, под ними сапоги. Всё чистое, постиранное, залатанное. Пол деревянный, покрыт свежей соломой.

– Тиры убираются? – не столько интересовалась, сколько подтверждала факт вдовица. – Они же и тебя обхаживают?

Уложив Веселину на кровать, Грег скинул с себя плащ.

– Не ко времени ты Мия. Шла бы ты по делам своим. Там Снор* вернулся. Приласкай его, как ты умеешь, – мужчина снял с пояса мечи и повесил на гвоздь рядом с кроватью. Нож сунул под подушку.

– Грубый ты, Льёт. Я тосковала в твоё отсутствие. Ночами не спала. За ворота ходила, тебя выглядывала. Знаешь же, люб мне, – проворковала Мия тихо, посматривая на Грега из-под густых ресниц.

– Умеешь красиво сказать. Но на меня твои чары не действуют, – мужчина сел на край ложа. – Иди уже, отдохнуть хочу.

Ужом скользнула дева в комнату. Упала к ногам Грега.

– Дай помогу, – ухватила за сапог, пытаясь снять.

– Не нужно. Сам справлюсь, – бросил слова, как холодом обдал, отстраняя девушку.

– Неужто совсем не нравлюсь? – подняла очи голубые вдовица. – Только о тебе одном и думаю. Сны только о тебе вижу. Глаза твои серые, руки твои крепкие не выходят у меня из дум.

– Не нужна мне любовь твоя, Мия. Не к душе ты мне, разве не замечаешь?

– Я все для тебя сделаю. Все, что пожелаешь. Любить тебя буду как никто другой и радости много подарю, лучше любой тиры.

– В это верю, – усмехнулся Грег. – Одному мне радость дарить будешь? Или Снору тоже?

– Забуду про Снора, если пожелаешь, – прошептала девушка страстно. Рука Мии скользнула вверх по мужскому бедру.

– Не пожелаю! – Льет остановил её резко. – Не нужны мне ласки твои. Мне жаль, что без любви хульдре* не скрыть свою сущность. Но ты мне не люба.

Подскочила Мия, как ужаленная. Сверкнула гневно глазом, цвет сменившем на грязно-серый. Хвост коровий нервно дёрнулся под синим платьем в пол.

– И давно ты курсе, кто я? – исчезло из облика Мии напускное очарование.

– С первого дня, как увидел. Не сердись. Ступай себе, – сказал Грег, скинув сапог.

– Я не отступлюсь, – заявила девица, обернувшись в дверях. – Всё равно мой будешь.

Только она за порог, как в дверь просунулась голова Тимора.

– А тебе чего? – спросил Грег устало. – Спит она. Не переживай. Иди лучше в сарай. Хоррор с тобой кроликом поделится. Отсюда слышу, как он чавкает.

Жеребец, заржав негромко, скрылся в проёме двери.

– А двери за собой кто закрывать будет? – крикнул Льёт вдогонку.

Скрипнули железные петли. Дверь медленно затворилась.

– Так лучше. Благодарствую, – сказал мужчина, снимая второй сапог.

Крепкие руки раздевали Веселину аккуратно, бережно. Сняли плащ да обувь с нее. Долго Грег возился со штанами. С диковинным крючком на поясе быстро справился, а замысловатый замок не сразу поддавался. Подивился, как разъезжалась молния, когда вниз за бегунок потянул. Потянул вверх, наблюдая, как застегивается, и снова вниз.

– Чудно.

Рубаху решил оставить и позже свежую надеть на Веселину, когда придёт время повязку сменить. Да и искупать её запланировал. Смесь запахов лично ему не мешала, и не такого доводилась в походах нюхать, но понимал – женщины не любят, когда от них неприятно пахнет.

В душе расцветали красками чувства нежности и заботы. Хотелось сделать для этой пигалицы, забравшей его покой, что-то приятное.

Укрыв одеялом, посмотрел ласково. Девушка спала тревожно, положив сложенные ладошки под бледную щеку. Прядь волос опустилась на лицо. Грег заправил её за ухо. Подоткнул одеяло. Лёг рядом, вытянувшись во весь рост и закрыл глаза.

В комнате было темно, когда в дверь со стороны Бражного зала, скрытую за шкурой медведя, поскреблись.

– Заходи, колдун, – пригласил Льёт усаживаясь.

Из-за шкуры высунулась рыжая голова.

– Как узнал, что это я? – удивился мальчик. – Я чай для Веселины принес. Тут травы. Знахарка дала лечебные. И клуква.

Матс несмело просочился внутрь, осматриваясь. В руке его была большая кружка, от которой исходил пар.

– Клюква, – поправил Льёт.

– Да. Она.

– Поставь у очага. Проснется, напою.

– У тебя темно тут. Огонь принести? И светлее, и теплее станет.

– Не надо. Если тебе нужен свет, там огниво лежит в нище под очагом лежит. Там же трут найдешь. Глянь с другой стороны. Справишься или помочь?

Мальчика оббежал очаг, схватил льняные волокна, расчесал пальцами. Положил на растопку. Зажав в руку кресало, стукнул по нему камнем раз, другой. Сноп искр разлетелся. Маленький язычок пламени занялся, разросся, перебежал на ветки. В комнате стало светлее. Причудливые тени заплясали по стенам. Матс наблюдал, как дым поднимается в отверстие в крыше.

– Там люди пируют. Радуются возвращению дружины. Богов благодарят. Целую корову зажарили. Медовуху по кубкам разливают. Меня Фолкор за тобой отправил. Просил узнать, выйдешь ли? – мальчик уселся на лавку. Отхлебнув из принесенной кружки, сморщился.

– Нет. Скажи брату, что с Веселиной останусь. Присмотреть за ней надобно. Помочь, когда проснется, – Грег сел рядом. – Ты спросить чего хотел?

Мальчик смотрел на огонь, покусываю губу. Слова не решались прозвучать.

– Спрашивай. Не бойся.

– Что это за место? Деревня. Откуда все люди… Жители?

– Почему именно это интересует тебя, колдун? – глаза цвета стали внимательно изучали веснушчатое лицо, покрытое красным налетом от солнца.

– Я вижу тут не людей, – Матс потупился, выковыривая грязь из-под ногтей. – Свет от них необычный. И от вас с братом тоже.

– Хм… Свет значит видишь? Хорошее дело, полезное, – Грег глянул в окно под крышей. Через полупрозрачную пленку бычьего мочевого пузыря подсматривали первые звёзды. – В Валье мало людей. Смертных. Мы больше их с собой на вылазки берем. Им легче с другими людьми, кого встретим, общий язык находить. Деревня не простая, ты правильно заметил. Попасть в неё не каждый сможет. Да и вдалеке она от основных дорог. Когда Сумрачные появились, то начали истреблять существ.

Слушал мальчик внимательно. Не перебивал.

– Существа, из тонкого мира, всегда жили с нами рядом: тролли, русалки… Люди их не видят, пока те сами не пожелают. А Сумрачные видят. Существа бежали от смерти, забирая с собой Силу и свое колдовство, которое сдерживало гниль. Некоторые нашли приют здесь.

– Сумрачные и сюда могут добраться? – мальчик подпёр кулаком щёку.

– Могут. И доберутся. Очень надеюсь, что у нас ещё есть время, – мужчина уложил в огонь полено.

– Так уходить надо! – воскликнул Матс.

– Куда идти? В Данию? А дальше что? Снова уходить? Снова бежать? Сумрачные везде достанут и гниль с собой принесут. Весь мир заполнят, если не остановить.

– А что же тогда делать? – заглянул в глаза Грега, надеясь увидеть в них ответ.

– Уничтожать Сумрачных, не пускать гниль. Сила и колдовство существ может помочь. Если все объединятся – выстоим. И прогоним. А если Веселина поможет, то и от гнили избавимся, и природу возродим.

Матс жевал губу. Мысли роем вились в голове.

– Ты теперь на ней женишься? – неожиданно сменил тему колдун. Посмотрел испытующе.

– Не думал пока об этом, – растерялся Грег.

– Но она в твоей комнате, на твоем ложе. Ты обязан теперь на ней жениться. Правь ведь я?

– Не обязан. Не всегда женятся, если живут и спят вместе, – в душе воина всё перемешалось. В словах мальчишки он почувствовал укор.

– А если дети пойдут? – Матс глянул исподлобья.

– У нас не может быть детей. Ни у меня, ни у Фолькора, – ответил с усмешкой Льёт.

– Не верю тебе. Жена ярла сразу двух ждёт. Мальчики у них будут. Врешь ты мне! – не на шутку рассердился пацан. – Всё врешь!

– Это не его дети, – спокойно ответил мужчина. – Её первый муж – ярл Айварс* Смертоносный. Слышал о таком?

Матс кивнул. Глаза его все еще сверкали недоверчиво.

– Айварс был убит в последнем походе, в Англии. Умер на руках у Фолкора. Умирая, просил о супруге своей позаботиться. Не знал он тогда, что понесла от него Грай. Фолкор выполнил обещание. Грай остаётся женой ярла и правительницей Валье. Дети её, родившись, станут сыновьями Фолкора. Они продолжат род Айварса и будут правителями.

– Странные вы, – проговорил мальчик.

– Кто бы сказывал про странных?! – улыбнулся Грег, обернувшись к Веселине. Сон ее был беспокойным. Она вздрагивала и что-то бормотала.

– Кровавым туманом переливаетесь. – продолжил мальчик. – Жутко мне от вас с братом. Точно Боги вы. Бессмертные. И мощь от вас чувствуется. Небывалая. Почему ты уверен, что не может быть у тебя с Веселиной детей?

– Ты прав, нам с братом и правда смерть не страшна. Живём мы очень давно и будем жить ещё сотни человеческих жизней. Если бы у нас были дети, то тогда мы бы заполонили все земли. И мир бы принадлежал таким, как мы, – добавил мужчина.

– А разве плохо быть бессмертным? Не болеть и не умирать? – в удивлении округлились глаза мальчика.

– Чего смотришь? Неси еду. Я голоден, – Грег глянул на пацана так, что тот подскочил и пулей выскочил из комнаты.

– Я возьму её в жёны. Только если она сама захочет, – проговорил ему тихо вслед Грег.

Глава 24

– А с этой чего делать? – спросил высокий тощий мужчина в белой простыне, один конец которой, был закреплен на плече золотой булавкой. Из-под простыни торчали волосатые ноги, обутые в сандалии.

– А чего с ней? – ответил златовласый юнец надменного вида, обмотанный красной тканью.

– Дикая. И били, и приковывали, но непослушна остаётся.

– Сколько за неё просят? – юнец склонился над Веселиной, рассматривая.

«Ну хоть бы один сон в роскоши. То лес с викингами, то подземелье с костром. А тут? Тут вообще, что происходит? Ну давайте, продайте меня ещё!», – девушка сидела у стены, стараясь не смотреть на красную тряпку, маячившею перед глазами.

Опять руки её были в кандалах, да ещё и к длинной цепи прикованные, которая тянулась через большую залу. В паре метров от неё стояла почти обнаженная девушка. Только у неё в добавок ещё и ноги были скованы. Смотрела она на всех зло карими глазами с прищуром. Цедила сквозь зубы на грубом каркающем языке. Плевала на каменный пол. Зато волосы у неё – любая красотка бы позавидовала. Чёрные, густые, блестящие и длинные, почти до пола. Одним словом – роскошные.

«Как она за ними ухаживает?», – пронеслось в голове Веселины. – «Надеюсь, я хоть в этот раз не лысая.»

– Всего три солида*, – ответил высокий.

– Забираем. Гостю отдадим. Поговаривают, он любит объезжать норовистых, – златовласка перестал пялиться и важно прошагал к двери, сверкая гладкими лодыжками.

«Это он меня купил?», – Веселина оторвалась от созерцания красотки, раскосые глаза которой выдавали восточное происхождение.

– Берем и эту, – высокий указал на Веселину. Кинул на пол мешочек. Тот громко звякнул монетами.

Но не успел краснолицый коротышка-торговец подхватить деньги, как из-за колонны вышел воин, облаченный в короткое серое платье, поверх которого красовался кожаный панцирь, начищенный до блеска.

– Она уже продана. Не так ли, Аемилиус*, – сказал мужчина, который мало чем отличался от колонны. Широкоплечий, на голову выше тощего. Веселина рассматривала его с некоторым любопытством. Кого-то он ей очень сильно напоминал.

– Да, господин Мэксимиэн*. Запамятовал я, простите великодушно, – коротышка склонил голову подобострастно.

Он отсчитал из мешочка нужное количество золотых монет и остальное отдал высокому в простыне.

– Не продаётся эта. Да и зачем вам порченый товар. Она злая, кусается. Вон меня как цапнула, – коротышка показал руку со следами зубов. След был глубокий, чёткий.

«Ого! Зубы у меня тут что надо,» – Веселина не сводила глаз с торговца.

Тощий промолчал, лишь глянул недобро на легионера. Связываться с вооруженным было себе дороже. Тем более, что о Мэксимиэне ходила дурная слава, как и о его брате.

Легионер рванул длинную цепь, удерживающую Веселину. Раздался жалобный звон и звенья посыпались на каменный пол, весело разлетаясь в стороны. Коротышка охнул, но слова поперек сказать не решился, и поспешил снять с рабыни кандалы.

– Пошли, – пальцы крепко сжала плечо Веселины и отпустили. Идти с великаном ей совершенно не хотелось.

– Шагай сама, – добавил он спокойно, обернувшись. – Иначе за волосы потащу по всему Триру*. И не вздумай бежать. Ноги сломаю.

«Значит волосы все же есть», – посчитала она благоразумным подчиниться и поспешила за великаном. Он пах лошадьми и чем-то нестерпимо знакомым.

Шли быстро. А потом Мэксимиэн всё же ухватил девушку за волосы, удерживая лицом вниз, чтобы не смела смотреть на знатных вельмож, которые заполнили улицы города. Она изучала нагретую солнцем мостовую и проходившие мимо ноги.

«И чего я в школе так плохо историю учила», – еле поспевая за широким шагом Веся.

«Простыни. Они же как-то называются. Туги, торы… О! Тоги! Точно. И что-то ещё и с памятью моей во снах совсем плохое происходит. Столько сил требуется, что вспомнить. Ладно. Спишем на причуды мозга. Вернёмся к тогам. Кто в них ходил? Греки, римляне, ещё кто?», – а название города ей вообще ни о чем не говорило

Споткнувшись о серый булыжник, которым была вымощена улица, Веселина ощутила всю гамму чувств, повиснув на волосах. Великан не дал ей упасть. Ушибленный палец сразу налился синевой. Из глаз брызнули слезы.

Лишь на секунду легионер остановился, убедился, что она вернула равновесие. Ей пришлось прибавить, дабы не испытывать судьбу. Кожа головы саднила. Широкая пятерня не только спасла от разбитых коленок, но и явно лишила части волос.

Идти прошлось довольно долго. Цвет и размер камней мостовой менялся. Она споткнулась ещё несколько раз, разбив пальцы в кровь.

– Глаз ни на кого не поднимать. Смотреть под ноги, – мужчина отпустил волосы.

Прошли мост с каменными перилами и настилом из плотно подогнанных, стертых сотнями ног, досок. Рядом прогрохотала телега. Отовсюду слышался разноязычный говор, но она послушно смотрела вниз и лишь краем глаза видела только ноги в сандалиях или сапогах, иногда в звонко отстукивающих деревянных ботинках. Периодически виднелись голые лодыжки, мужские волосатые голени, и простыни-тоги не сильно отличающиеся разнообразием цветов.

«Какие у меня все же неприятные сны. Интересно, я в реальном мире, что произошло? Я ударилась о спинку железной кровати пальцем? А с волосами? Сама себе выдрала, или кто другой постарался?» – дурацкие мысли лезли в голову.

Других, не травмирующих психику идей, в голову не приходило. Верить в реальность происходящего не было сил. Да и понимание языка большинства местных жителей говорила в пользу сна. Оставалось лишь принять его, и хоть немного попробовать на него повлиять. В душе́ теплилась надежда, что это не очередной кошмар.

«Что я там, еще кроме викингов смотрела? Про Спартака сериал. Жёсткий какой-то. С кровью, песком и развратом. Может я в Риме? Логично? Вполне», – думала Веселина, поднимаясь по каменной лестнице.

Распахнулась дверь, её втолкнули в полумрак помещения.

– Отмыть, одеть, накормить, – не терпящим возражения тоном скомандовал великан, передавая покупку в женские руки.

Веселина несмело подняла глаза. Перед ней стояла невысокая женщина. Одеяние её более или менее напоминало платье с открытыми руками и имело нежный голубой цвет. Складки его скрывали округлые формы. Ореховые глаза на лице, изрезанном сеткой морщин, сияли молодо и хитро. Чёрные волосы с сединой выбивались из замысловатой прически и спадали на плечи. Женщина улыбнулась, обнажив на удивление белые зубы.

– Пойдем, милая. Надеюсь, ты меня понимаешь, – она поманила за собой. – Слава Богам. Хозяин меня услышал, помощницу в дом привел. Вот радость-то какая.

Веселина пошлепала за женщиной. После разогретой и бугристой улицы голые ступни наслаждались прохладным гладким полом.

– Меня зовут Пласида*. Первый мой господин мне имя такое дал, когда купил на рынке. Я из Каппадокии*. Молодой меня ещё сюда привезли. Мне тогда годков как тебе сейчас было. Столько за всё время хозяев поменялось. Последний бил нещадно. Я уже и с жизнью попрощалась. Грегориус* – брат господина меня у него выкупил, – тараторила Пласида. – Теперь ты появилась. Будет поговорить с кем. Ты не бойся. Хозяева хорошие. Не обижают.

Стены небольшого помещения, в которое привела Веселину домоправительница, украшала разноцветная мозаика. Свет лился с окна под потолком. К большой квадратной ванне у стены вели три широкие ступени.

«Кажется все не так уж и плохо», – девушка с любопытством осматривалась.

– Ты все молчишь. Немая? – Пласида сочувственно покачала головой и открыла кран в виде головы дракона. В ванну полилась вода. С виду чистая.

– Ну ничего. Я за двоих могу говорить. Мойся. А я пока одежду тебе принесу.

Женщина сунула в руки девушки твердый полупрозрачный шарик и грубую тряпицу, положила на край ванны костяной гребень. Двери здесь не предусматривались и Веселина чувствовала себя неуютно. Но желание смыть с себя пыль и пот все же пересилило стыд. Она скинула с себя серую колючую тряпку, которая прикрывала наготу и с удовольствием опустилась в ванну. Закрыв глаза, представила, что находится дома, в своей уютной маленькой квартирке. И нет вокруг ни викингов, ни легионеров. Полежала несколько минут наслаждаясь. Боль постепенно уходила из разбитых пальцев на ногах.

Вздохнула и нехотя поднялась. Потерев тряпицу не стремящимся к пене шариком, мало похожим на мыло, она торопливо пошоркала тело. Поставив ногу на край ванны, Веселина старательно оттирала грязную ступню, когда в арочном проеме показался мужчина. Испуганно дёрнувшись, прикрылась руками, она плюхнулась в ванну. Вода расплескалась по ступеням.

Это был мужчина из её снов. Тот самый, маняще пахнущий викинг, посмотрел на неё без интереса. Облаченный в короткую белую тунику, поверх которой сверкал металлическими пластинами кожаный панцирь, он выглядел устрашающе. Красная накидка висела на руке. Высокие кожаные ременные сапоги плотно обхватывали икры. Как и в её снах у него были серые прищуренные глаза и шрам, пересекавший лицо и терявшийся в коротких волосах, тронутых серебром.

– Я, уже иду, – раздался голос Пласиды. – Ой, господин Грегориус. Вы уже вернулись? Сейчас ужин принесу. Уже готов.

Женщина положила на каменную скамью стопку белья и поставила сандалии.

– Девочка моя, это всё тебе. Оденешься, найдешь меня по запаху на кулине*, – сказала Пласида, и добавила, обращаясь к мужчине: – Это новая рабыня. Мэксимиэн привел. Такая радость, господин. Мне помощь. Благодарю вас и брата вашего за доброту.

После ужина Грег выпроводил колдуна, который долго упирался, не желая уходить. Пришлось даже силу применить, чтобы выставить мальчишку за дверь. Льёту хватало женщины в своей постели, дети в комнате совершенно не вписывались в его представление о спокойной жизни.

Веселина застонала, откинув одеяло. Мокрые от пота волосы облепили бледное лицо. Под глазами пролегли темные тени. Нахмурившись, Грег взял нож и ткнул острием в палец. Алая капля стекла в кружку и растворилась в травяном чае. Думать, что произойдет с пигалицей не хотелось. Кровь Фолкора хоть и вылечила её, но оставила без волос. Как повлияет его кровь было непредсказуемо, но рана должна затянуться.

Красная как рак после варки, Веселина Ушла с головой под воду, смыть с тела стыд. Не привыкла она голой перед мужчинами стоять.

«Во сне я под водой всегда легко дышала», – подумала девушка и глубоко вдохнула.

Жидкость заполнила рот, горло, перекрыла дыхание. Надсадно кашляя, она вынырнула, хватаясь руками за края купальни. Вкус вводы отдавал горечью трав и клюквенным морсом без сахара.

«Издевательство подсознания», – продолжая кашлять, Веселина выбралась из ванны. Поскользнулась на мокром полу, упала, больно ударившись коленом. Кое-как добралась до скамьи, схватила длинный отрез полотна, завернулась в него и расплакалась от жалости к себе.

«Что же это происходит такое? Он в каждом моем сне. И тут не узнает. Мне больно, когда я падаю. Вон, чуть не захлебнулась. Во сне захлебнулась. Как так-то? Я же всегда могла дышать в воде! Что это всё значит?»

Она сидела, покачиваясь из стороны в сторону, и постепенно успокаивалась. Такой её и нашла вернувшаяся Пласида.

– Чего это ты до сих пор не одетая? Поторапливайся. Ишь расселась. Хозяева ждать не любят. Дел много. Я старая, мне помощь нужна. Ну-ка, ну-ка, давай, – женщина подтолкнула девушку, сунула в руки гребень. – Поторопись, говорю. Как стемнеет, тогда будем слёзы лить. Сейчас не до этого. К нам гости пришли. Надо стол накрыть.

Пласида помогла Веселине одеться, нахваливая молодое тело. Немного с завистью и сожалением вспоминала себя – красавицу, за которой парни вились, как пчелы за мёдом. В то же время, ругая короткие волосы девушки.

– Прически не сделать, да на мальчишку сильно похожа, – бубнила она. – На да ладно, отрастут, не зубы же. Те раз выпали, то всё – навсегда.

Веселине стало чуть легче. Отвлеклась она от горьких мыслей, слушая женщину.

– Потом уберешь всё здесь, чтобы чисто было, – наказала Пласида. – Поторопись.

Женщина скрылась в арочном проеме и Веселина, вздохнув, поплелась следом.

Впереди послышались голоса. Голоса спорили. Веселина осторожно выглянула из арки. В большом зале с колоннами, через который требовалось пройти, находились двое мужчин. Она надеялась проскочить незаметно. Голову старалась не поднимать. Усиленно рассматривала пол из светлого гладкого камня.

– Это она? Я спрашиваю, она? – возопил голос, срываясь на визг. – Её вы купили у Аемилуиса* сегодня? Отвечайте!

Прошмыгнуть не удалось. Путь ей преградило тучное тело. Она попыталась его обойти, но толстяк снова встал на её пути. Веселина подняла глаза. Толстые щеки мужчины сливались с красным цветом одежды.

«Ой, как разволновался. Не дай Бог удар сейчас хватит», – привычно запереживала девушка.

– Отдай ее мне, слышишь?! Она мне предназначалась! Моя! – заголосил фальцетом толстяк. Его жирные пальцы, унизанные перстнями, скрючило от злости. Одутловатое лицо перекосилось.

– Она в моем доме. Значит принадлежит мне, – спокойно ответил Грегориус.

Он уже снял броню и накинул поверх туники светлую тогу.

– Я этого так не оставлю, – провизжал толстяк.

С неожиданной для такого массивного тела прытью, он схватил Веселину за руку. Пальцы-сосиски больно впились в кожу.

– Или мне, или никому, – злобно процедил толстяк.

В его руке блеснул нож. Острие вошло в тело легко и также легко вышло. Она не сразу поняла, что произошло, лишь схватилась за живот, где кольнуло. Пальцы сразу окрасились в красный. Кровь потекла по ногам, закапала на мраморный пол.

Веселина подняла тоскливый взгляд на Грегориуса. Мужчина мечты спокойно наблюдал, как её серая туника меняет цвет. Отпрыгнув в сторону, толстяк, не скрывая злорадства, смотрел как из рабыни вытекает жизнь.

«Как же больно!» – выдохнула она, падая на колени в лужу собственной крови.

Грег смотрел на пичужку, которая мучительно кашляла, поперхнувшись чаем, когда он влил его ей в рот. Но она так и не проснулась. Во сне она вскрикивала и беспокойно стонала, сквозь густые ресницы выступили слёзы.

– Что тебе сниться? – Грег, нежно прикоснувшись к девичьей щеке.

Неожиданно в его голову ворвалось видение из далекого прошлого. Он Грегориус – трибун* в римском легионе. Стоял посреди залитого светом атрия*, Грег с безразличием смотрел, как перед ним прыгал толстяк в красной тоге и что-то визжал про рабыню. Тощую девицу привел днём брат. Ему хотелось поскорей избавиться от незваного гостя и обсудить с Мэксимиэном, что увидел сегодня.

В последнее время вокруг Трира происходило непонятное. Все нелюди спешно покидали город и окрестности. Ощущение опасности нарастало. Днём он заметил арахниту. Она нагло проводила его взглядом и забралась в одно из окон на пятом этаже инсулы*.

Он раздумывал, стоит ли вызывать Тенебрис, или они справятся своими силами. Из арки выскользнула новая рабыня. Худющая, совершенно неприглядная. Толстяк подскочил к ней, и воткнул в живот кинжал. Она подняла на него глаза, почти чёрные, глубокие как колодец. Что-то в нем ёкнуло и затихло.

Вынырнув из воспоминания, Грег сморщился. Смерть рабыни совершенно стерлась из памяти. Кажется, когда она сделала последний вдох, на долю мгновения стало темно и тихо, точно время остановилось. Тогда он не обратил на это внимания.