Текст книги "Девочка из прошлого (СИ)"

Автор книги: Тала Тоцка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава 13

Арина

Я все ещё не могу отойти от шока. Винченцо я сказала, что должна подумать. Он не стал возражать.

– Конечно, Ари, я и не ждал от тебя немедленного ответа. Знаю, для тебя это неожиданно, ведь это полностью изменит твою жизнь.

Ещё бы. При таком раскладе наш брак с Феликсом неизбежен. Винченцо прямо сказал, что он будет договорным. И тут же прозрачно намекнул, что не возражает, чтобы он со временем перерос в настоящий.

– Это слишком важное решение и я должна обсудить его с Феликсом, – ответила я, Винченцо покровительственно кивнул.

– Рад, что ты это понимаешь.

О том, что это билет в один конец? Ещё как понимаю. Но ещё больше я понимаю, насколько для меня это предложение неприемлемо. И с Феликсом я хочу обсудить не перспективы нашего союза, а как мне аргументированно отказать его отцу.

Я уверена, что Феликс не посвящен в планы отца. И знаю, какой будет его реакция.

Как получилось, что человек, которого я практически ненавидела, которого считала врагом, стал для меня без преувеличения самым близким человеком на свете?

Не знаю. Но я даже с мамой не могу обсудить то, о чем без проблем говорю с Феликсом. Почему? Возможно, потому что он стал первым, кто воспринял меня всерьёз. И для кого я перестала быть досадным приложением к своему отцу, Глебу Покровскому.

Кого нашел во мне Феликс? Я у него не спрашивала. Но точно знаю, что в последнюю очередь он видит во мне свою жену.

Мы слишком бережно относимся друг другу, чтобы позволить себе даже фиктивный брак. Он ни разу не посмотрел на меня как на свою женщину, а я на него как на своего мужчину. Между нами ни разу не возникло той пресловутой химии, которая превращает мозг в жидкую кашицу. А такое возможно только в одном случае.

Если кто-то слишком сильно похозяйничал в твоей душе и уничтожил все реактивы, способные вызвать хоть какую-то химическую реакцию.

Кто похозяйничал в душе Феликса, я не знаю. Но когда смотрю в его глаза, вижу в них отражение себя. Разве здесь нужны вопросы?

Звоню Феликсу как только сажусь в машину.

– Привет. Надо увидеться. Это срочно. Ты закончил с переговорами?

– Мы на завершающей стадии. Уже все согласовано, завтра подписываем контракт, и я вылетаю в Палермо. У меня для тебя тоже есть новости. Приеду, расскажу.

По интонации догадываюсь, что эти новости как-то связаны с Демидом. Но не расспрашиваю, мы никогда не обсуждаем по телефону важные вопросы. Ещё одна привычка, появившаяся за это время.

На сутки полностью выключаюсь и занимаюсь своим ребенком. Запрещаю себе думать о детях Айдаровых, о Демиде, о предложении Винченцо. Мы с дочкой гуляем, играем и наслаждаемся обществом друг друга.

Я дождусь Феликса, и затем мы с мамой и Катей вернемся на Бали. Я уже начинаю уставать от Европы и скучать по океану.

На следующий день еду встречать своего приятеля в аэропорт. По дороге рассказываю ему о предложении Винченцо.

Феликс хмурит брови, на его безупречном лице появляется гримаса нескрываемой досады.

– Тебе вовсе не придется давать ему никаких ответов, Ари, – говорит он после продолжительной паузы, – ты просто скажешь, что я категорически против брака. Любого. Тем более фиктивного. А иначе его затея обречена на провал. Капореджиме отца не примут тебя, даже если отец тебя удочерит и всем предъявит положительный ДНК-тест. Я для них, кстати, тоже не вариант.

– Винченцо сказал, ты всех устроишь.

– Я? – усмехается Феликс. – Конечно. Они ведь тогда смогут управлять вместо меня. Пока отец жив и в силе, они подчиняются, но стоит ему ослабеть, начнется борьба за власть.

– Постой, Винченцо ещё молод и полон сил.

– Да, отец пока и не собирается оставлять корону дона. Но он должен уже сейчас начинать готовить себе преемника. Чтобы иметь возможность лет через пятнадцать-двадцать уйти на покой.

– Что мне ему ответить?

– Пока ничего. Я попробую с ним сам поговорить.

– А о какой новости ты говорил?

– Ко мне приходил Демид.

Замираю. По телу проходит волна смеси неконтролируемого отчаяния и страха. Во рту вмиг становится сухо, губы тоже сохнут.

– Зачем? – выдавливаю с трудом и облизываю их. – Только не говори, что ты ему всё рассказал.

Феликс поворачивает голову и смотрит в упор.

– Нет, я ничего ему не сказал. Но он очень скоро поймет, Ари. Ему совсем немного осталось. Что ты тогда будешь делать?

Втягиваю носом воздух, шумно выдыхаю.

– Когда поймет, тогда и решу.

Глава 13-1

Демид

Утром просыпаюсь с гудящей головой, будто полночи бухал.

Всю ночь мне снились дети, разные. Целая толпа, а я стоял среди них и вглядывался в лица. Мне надо было найти девочку, воспитанницу Арины. Но я знал только, что ее зовут Дэви, и все.

Время от времени я выхватывал кого-то из толпы. Один раз мне попалась Пчелка, и я побоялся ее отпускать. Сунул под мышку и ловил дальше. Амира с Дамиром тоже поймал и сунул под мышку к Майе. Ещё думал, что надо братьям позвонить, я же не удержу сразу троих.

В толпе мелькнуло знакомое лицо. Я точно знал, что это Дэви, не знаю, откуда, но знал. Попытался ее схватить, но она ускользнула.

Открываю глаза, не вижу рядом племянников, и меня охватывает леденящий ужас. Я потерял детей! Что я скажу Соне с Дианой?

Вскакиваю с кровати, понимаю, что это был сон, и падаю обратно.

Пиздец, а не сон. Я же чуть не скончался от страха.

Когда успокаиваюсь, пытаюсь вспомнить сон, а главное, кто мне привиделся в мелькнувшем ребенке. Но как обычно, нихера не вспоминается. Сплошная череда бредовых картинок.

Через полчаса все-таки встаю и кое-как доползаю до душа. Холодная вода не только возвращает память, а ещё и восстанавливает способность соображать.

Разговор с Феликсом только утвердил меня в догадках насчет Арины. Единственное, в чем я ошибся, это диагноз.

Я был уверен, что у Арины гаптофобия – слишком много факторов говорили в пользу этого предположения. Но у неё психосоматика, по крайней мере, так утверждает Феликс, и мне приходится верить ему на слово.

Когда я перестал психовать и смог рассуждать здраво, понял, что с этой парочкой не все нормально.

Феликс не производит впечатления додика, который на людях не касается своей женщины. Скорее наоборот. Особенно, если учитывать, что ему в кайф меня драконить.

Но его движения и жесты больше смахивали на желание защитить, чем прикоснуться. И он ни разу не подошел к Арине вплотную.

Я напряг память и попытался вспомнить все наши последние встречи.

Это было несложно. Арина и так постоянно стоит у меня перед глазами. С Феликсом я тоже сумел справиться.

«Не трогай меня, Демид. Пожалуйста...»

«Блядь, не прикасайся к ней...»

Можно было все подобные моменты списать на случайность, но мое нутро восставало против такого простого решения.

И Арина, и Феликс ни разу не истерички, они просто обязаны были реагировать иначе. Я готов поклясться, что обновленная Арина в упор смотрела бы на меня с вызовом, а затем просто отбросила руки. Или прошипела бы на ухо, куда я должен сходить.

Насчет парня не уверен, но думаю, он попытался бы меня оттеснить и задвинуть за себя Арину. Но эти двое пробовали со мной договориться.

Все это время я был уверен, что они меня просили. А они блядь предупреждали...

И я полез в интернет с запросом «боязнь прикосновений».

Википедия рассказала мне, что такая фобия есть, и она называется гаптофобией. Что гаптофоб резко реагирует на касания, у него могут возникнуть проблемы с дыханием, дрожь или приступы панической атаки.

Все говорило в пользу моей теории. Ошибся я только в причинах возникновения этой болезни. Психосоматика предполагает сильный стресс или нервный срыв, из которого и развивается страх перед касаниями.

Я запросил у своих разбор похожих случаев. Мне насыпали целую гору, можно было бы диссертацию написать.

Прочитанное утвердило меня в одном – в жизни Арины случилось событие, из-за которого она стала нетерпимой к чужим прикосновениям. И случилось оно уже после нашего разрыва, в этом я тоже готов поклясться.

Я как никто знаю, как она раньше реагировала на мои руки. На мое тело. Когда лицом к лицу, когда заполнен каждый миллиметр, когда кожа плавится и смешивается, превращаясь в одну общую субстанцию. Одну на двоих...

Утренний стояк сегодня ощущается особенно болезненно. Наверное потому что за ребрами тоже болит.

Что же случилось с ней за те три года, которые она жила без меня? Какой уебок стал причиной ее болезни? Или что-то произошло?

Точно знаю, что это не смерть Глеба и не наше расставание. В мой последний приезд на Бали я держал ее за подбородок, и она не отталкивала меня. И не задыхалась.

Растираю ладонь – до сих пор жжет от одних воспоминаний, как на неё текли слезы Арины. Ари...

Блядь...

Закуриваю и нажимаю кнопку кофемашины. Стояк шлю нахуй, затягиваюсь сигаретой и выпускаю дым в окно.

Как бы хуево я тогда себя ни контролировал, точно знаю, что она меня не боялась. Она тогда не дернулась и не отшатнулась.

Она, сука, плакала....

Телефон звонит где-то в ванной, иду на звук вызова. Это Андрей. Рановато, значит, что-то срочное.

– Демид Александрович, есть новости по девочке.

– По какой из? – уточняю, а сам отмечаю, что как-то многовато их появилось в моем окружении в последнеё время.

– По Дэви.

– Говори.

– Перед крестинами проводились ДНК-тесты по установлению отцовства между ребенком, Феликсом и Винченцо Ди Стефано. Оба результата отрицательные.

– А опекунство Арина оформляла уже после, насколько я помню?

– Да, после того как Ди Стефано ее покрестил.

– Ясно, – киваю, хотя нихуя ясного в этом не вижу. – Я еду в офис.

И уже выруливая со двора, понимаю, почему лицо девочки во сне показалось мне знакомым.

Это была Катя в желтой шапке. Только без шапки.

Глава 14

Демид

Я на Бали. Продираюсь сквозь густые тропические заросли. Они цепляются за рубашку, облепляют лицо, царапают кожу. Тянут свои извилистые руки-плети, обвивая, превращаясь в смертоносные петли.

А я ищу воду. Мне нужна вода, чтобы остудить ожог на руке. Я не помню, откуда он взялся, но кожа печет, как будто там поставили клеймо. Я время от времени даже подношу руку к глазам, чтобы убедиться, что никакого клейма там нет.

Где-то вдали кричит птица. Или это не птица, это плачет ребёнок. Девочка.

Опять, блядь, девочка.

Передо мной нависает огромный лист незнакомого растения, похожего на папоротник. Может, это он и есть. Я не знаю, растут ли на Бали папоротники, и сейчас меня это волнует меньше всего, потому что за листом я вижу женщину.

Она одета в саронг, доходящий до щиколоток. Белый, в красных цветах, а на голове почему-то платок, хотя балийки не носят платки. А может и носят, я такой специалист....

Женщина смотрит на меня, склонив голову, и мне кажется, она хочет что-то сказать.

– Кто вы? Вы меня знаете? – кричу ей, но из глотки вырываются хрипящие гортанные звуки. Женщина разворачивается и скрывается в зарослях.

– Стой, не уходи, – мычу, с трудом переставляя ноги. Они не слушаются, увязают в густой вязкой жиже. – Да подожди же ты!

Вылетаю из сна в реальность как пробка из бутылки. Несколько минут лежу, стирая со лба холодный пот. Затем рывком встаю и иду в ванную.

– Тебе пора к врачу, – говорю себе, упираясь руками в пьедестал. – Ты окончательно ебанулся.

Я из отражения даже не пикаю в ответ.

Дети, теперь тетка какая-то. Я и лица ее не помню, какого хуя она мне снится?

Арина та вообще, стоит только веки прикрыть, сразу перед глазами встает. Мне нужно хорошее снотворное, а лучше транквилизатор, чтобы спать как убитый. И чтоб никаких снов.

Раньше помогал хороший секс. Но нормального секса у меня не было уже херову гору времени. Раньше я столько не выдерживал, не было необходимости.

А сейчас какая необходимость? Кроме той, что за все это время и мысли не возникло позвать ни Юльку, ни Янку. Я даже сообщения от них не читаю, так и висят в мессенджере.

Уже сидя за рулем отмечаю, что последний нормальный секс у меня был опять же во сне. Когда пришла Арина...

Может в эскорт позвонить?

Представляю, как пихаю свой стояк в рот, где был не один десяток членов, и тянет блевануть.

То есть я медленно и уверенно дрейфую к старости, пенсии и импотенции. Это в тридцать четыре года. Охуенная перспектива.

Раздраженно завожу двигатель, выворачиваю со двора.

Так может в этом вся проблема? Что я не просто никого не хочу? Я не хочу никого кроме неё?

Потому что на неё я реагирую как и прежде, и это пиздец бесит.

В офисе в первую очередь принимаюсь за дела, которые следует закрыть в первую очередь. Максимально подтяну самое важное, что попроще, оставлю помощникам.

Раз мое подсознание так уверенно толкает меня в одну и ту же точку, надо быть последним идиотом, чтобы его игнорировать. И эта точка расположена как раз в одном островном государстве, где солнце светит триста шестьдесят пять дней в году...

Первой лежит папка по делу Захара Золотарева. Помню этого ублюдка, за него Хасан* попросил. Марат Хасанов, мой хороший знакомый. Он обратился около двух месяцев назад, попросил проверить одного чела. Чел просадил деньги покойного брата в Вегасе и оставил племянницу без денег.

Надо было было пробить, в самом деле ли мудак по имени Захар Золотарев проигрался до трусов, или там какая-то другая затейливая история. Марат подозревал второй вариант.

Мы пробили, всё оказалось как и предполагал Хасан.

Золотарев проиграл подставным лицам, казино взяло свой процент. Подставные лица приобрели виллу на берегу теплого моря, которая ждет не дождется своего настоящего хозяина.

Хозяина, конечно, посадили, но на носу амнистия, и не сегодня-завтра он выйдет из тюрьмы. Будет до конца своих дней выплачивать племяннице гроши, а сам жить на вилле под пальмами и радоваться жизни.

Уебок уебком, тут вопросов нет. Сложнее было решить, каким образом можно вернуть все обратно. За какую ниточку потянуть, чтобы размотать весь клубок.

И вот походу мои парни решили эту задачку.

Открываю папку, читаю предложенные варианты. Что ж, вполне. Уёбок заслужил. Будет дураком, если откажется.

Набираю Хасана, он берет трубку сразу.

– Марат, у меня есть решение по твоему делу. Можешь подъехать?

– Привет, Демид. У меня через час встреча, я не успею вернуться.

Смотрю на часы. Зато я успеваю. Хасан очень помог однажды одному моему клиенту, так что корона с меня не упадет.

– Тогда жди, я сейчас привезу. Ставь чайник.

Шутка дебильная, немного старпёрская. Но нам заходит.

До офиса Хасана доезжаю за десять минут. «Чайник» закипел, то есть кофе уже дымится на директорском столе в роскошном офисе.

Хасан в прошлом вел немного иную деятельность, крышевал игорный бизнес. А сейчас заделался крутым бизнесменом. Но не мне пиздеть, так что я молча протягиваю ему папку, а сам принимаюсь за кофе.

Рядом на столе лежат красивые альбомы со знакомым логотипом. Я знаю, что это – памятные альбомы выпускниц пансиона, в котором училась Арина. У неё тоже такой есть.

– Это моей Кристинки и ее подружки, – перехватывает мой взгляд Марат. – Мне на офис почтой пришли. Хочешь посмотреть?

Точно, у Хасана же дочка там была, я ему посоветовал, Глеб даже рекомендацию давал.

– Она ж у тебя пигалица ещё? – я в полном шоке.

– Восемнадцать лет, – не скрывает гордости Хасан, – это мы с тобой старперы.

Мда.... Хасанов старше всего на два года. И уже дочка выпускница. Что-то где-то я проебал....

Хотя, может лучше совсем без детей, чем чтобы они потом по пансионам росли? Тяну альбом ближе, начинаю лениво листать.

Дочка у Хасана красотка, позирует, улыбается. Одна, с другими девчонками. С воспитателями. Со светленькой девочкой в обнимку. А вот пошли детские фото, где они только поступили. Какой-то праздник, Рождество похоже. Кристина в костюме пряника. Под сценой собрались люди, хлопают.

Одна женщина стоит в стороне, как будто хочет остаться незаметной. И у меня альбом чуть не выпадает из рук.

– Хасан, – хриплю, забыв нахуй обо всем на свете, – когда было сделано это фото? Кто эта женщина? Ты ее знаешь?

– Ты что, Демид? Это сто лет назад было. Меня там и не было на этом спектакле, – он перехватывает альбом, а я ударяю кулаками в стол.

Пусть лицо женщины затемнено, но я узнал ее. Это она мне сегодня снилась, закутанная в саронге. И это она забрала Катю, когда мы столкнулись в супермаркете.

_____

*Герой книги «Отец моей подруги»

Глава 14-1

Девчонки сидят перед нами серьезные и притихшие, как на экзамене. Не знаю, что наговорил им Хасан, но мне их даже жалко.

– Так, напряглись обе и вспоминаем, – говорит он, и я незаметно толкаю его в бок. Мол, не жести.

Но Хасанов оборачивается и так не меня смотрит, что я затыкаюсь. Сажусь в кресло в угол и предоставляю Марату самому разбираться со своими девчонками-переростками.

Пусть, ему виднее. Тем более, что они обе походу привыкли и особо испуганными не выглядят.

– Ну пап, мы же сказали тебе, что не знаем эту женщину, – укоризненно смотрит похожая на папу темноволосая Крис. Ее подружка-блондиночка сидит рядом такая же сосредоточенная.

На фоне загорелой Кристины кожа блондиночки кажется перламутровой, хотя она тоже покрыта ровным золотистым загаром.

Хасан говорил, что вроде как их обеих забирал на свою виллу во Франции. Я ещё поржал над ним, сколько метров в высоту забор на той вилле и сколько автоматчиков поставил Хасан, чтобы отстреливать подбирающихся к вилле женихов.

– Я с ними сам справился, – криво усмехнулся Марат, и я пожалел, что не видел эту картину маслом.

На миг пробую представить, что у меня вот такая взрослая дочь. И к ней клеятся всякие уебки. Какие мои действия?

Но представить не получается. Эти уже слишком самостоятельные, понятия не имею, как с ними обращаться. Мне проще с такими как Пчелка.

Она смотрит на меня с обожанием и подчиняется беспрекословно. А я исполняю любое ее желание. Все просто и прозрачно.

– Папа, здесь мне девять лет! – возмущается Крис. Я задумался и пропустил, что именно говорил дочери Хасан. – Как я могу кого-то помнить?

– Это наше первое Рождество в пансионе, – поддерживает ее подруга. – У меня тоже есть такие фотографии.

Мы с Хасаном просмотрели все фото и в ее альбоме тоже, но женщина из супермаркета была только на одном снимке, в альбоме Крис.

Девчонка видимо что-то читает на моем лице, потому что поясняет:

– Они не здесь, они у меня дома.

– Поехали, – встаю со своего кресла.

– Куда? – хмуро зыркает Хасан и тоже встает. Слишком резко на мой взгляд.

– Домой к Лизе. За фотографиями. Я ее отвезу, Марат, не беспокойся.

Не могу понять, чего он так подорвался. Ладно я, это мне надо. А он чего?

Но Марат недовольно кривится и качает головой.

– Не надо, я сам её отвезу. Я привезу тебе фото, если Лиза их найдет. Пойдем, Крис, – оборачивается он к дочке, потом в упор смотрит на блондиночку Лизу. – В машину.

Девочки послушно поднимаются, вежливо прощаются и идут к выходу. Разве что за руки не держатся.

Хочется подъебнуть Хасана и пошутить, что у обеих девочек закончилась закрытая школа-пансион и началась закрытая школа жизни под руководством Марата Хасанова, но что-то меня останавливает.

Он конечно слишком их опекает, но по быстрому взгляду, который светленькая Лиза бросила на него из-под опущенных ресниц, стало ясно, что с подчинением там явные проблемы. Так что пусть Марат сам с этим разбирается.

Тем более, что водитель, которого Марат отправил за девочками, доставил обеих буквально в течение получаса. Так что на самом деле у него неплохо все организовано. Не уверен, что я справился бы лучше.

– Думаю, вам лучше съездить в нашу школу, – говорит вдруг Лиза, оборачиваясь на пороге. – Там на каждом празднике работают фотографы, снимают горы материала. И они все хранятся в архивах, наша директриса серьезно относилась ко всем мероприятиям.

– И они могут точно сказать, что это за женщина, – поддерживает ее Крис.

Пересекаемся взглядами с Маратом.

– Хорошая мысль, – говорит он, и я киваю.

Просто охуенная. Поэтому пока водитель вез девчонок в офис Марата, я забронировал билет на ближайший рейс в Лондон. А своим дал задание пробить по базе школы, не является ли незнакомка их сотрудницей. Или являлась. Вряд ли там стоит серьезная защита, так что пусть проверят.

От Лизы Марат привозит мне в офис целую пачку фото, но ни на одной нет нужного ракурса. Хотя маленькая Лиза в наряде лесной елочки выглядит очень мило.

С фотографии из альбома Кристины делаю копию. Мои умельцы её увеличивают и осветляют, прогоняют через фотошоп, и в итоге у меня на руках имеется фото достаточно приличного качества.

В Лондон я вылетаю на следующее же утро.